Дифференциальная психофизиология мужчины и женщины
 Скачать 1.3 Mb.
|
|
Таблица 11.2. Общая успеваемость школьников разного пола, среднегодовые баллы
Среди девочек реже встречаются отстающие и чаще — хорошо успевающие (E. Lincoln, 1927; J. Summerskill, C. Darling, 1955). Даже в авиационных училищах женщины получают лучшие оценки, чем мужчины, с тем же самым показателем способностей (M. Gordon, 1953). Неуспеваемость у мальчиков отмечается в 2 раза чаще, чем у девочек, а по данным многих стран среди неуспевающих 75 % составляют мальчики. Неудивительно, что, несмотря на более высокие в среднем показатели интеллекта, отсев из вузов значительно выше среди юношей (В. П. Багрунов, 1984). Т. В. Фомичева и А. И. Ходор (1978) изучали этот вопрос на большом контингенте детей 7-8 лет (633 мальчика и столько же девочек). В младших классах успеваемость девочек по основным предметам (чтение, письмо, математика) заметно выше, чем у мальчиков. Найденные различия были небольшими, но статистически значимыми. Особенно значимыми были различия по письму. Сочинения девочки пишут лучше, у них больше связности и описательности, больше внимания уделяется деталям, хотя по фантазии они не превосходят мальчиков. Среди отличников девочек было 67,4 %, а среди учащихся с удовлетворительными отметками — 56 % мальчиков. Авторы объясняют лучшую успеваемость девочек более ранним созреванием у них головного мозга, по сравнению с мальчиками. Думается, однако, что это не единственная причина; ведь и в более старших классах девочки учатся лучше, чем мальчики, да и в институтах прослеживается та же тенденция. Объясняя различия в успеваемости по письму, Т. В. Фомичева и А. И. Ходор сами указывают одну из таких причин: присущую в большей степени девочкам аккуратность и тщательность. Кроме того, авторы выявили, что среди подготовленных к школе девочек было больше, чем мальчиков (соответственно 57,4 % и 42,6 %). Это тоже могло оказать влияние на различия в успеваемости на первых ступенях обучения (в первом полугодии). Различия мальчиков и девочек в успеваемости в начальных классах обусловлены тем, что в одном классе, по существу, сидят дети разного возраста: в среднем мальчики по темпам развития моложе девочек на 1-1,5 года. Вследствие этого у девочек начальных классов лучше развиты лингвистические способности, играющие важную роль в обучении. Девочки имеют превосходство в почерке (за счет большей ручной ловкости), пишут аккуратно, что может влиять на оценку письменных работ (E. Lincoln, 1927). Нельзя не учитывать влияния на школьные отметки большей дисциплинированности, усидчивости и прилежания девочек, что, во-первых, производит благоприятное впечатление на учителей и, во-вторых, способствует лучшему усвоению учебного материала. Наконец, в начальных классах преподают женщины, поэтому девочкам легче идентифицировать себя с ними. Не исключено, что методы преподавания учителей-женщин больше соответствуют потребностям девочек, чем мальчиков. Все это создает более сильную мотивацию учения у девочек по сравнению с мальчиками. Снижение успеваемости девочек в ранней юности К. Гиллиган (1989) объясняет тем, что внешняя привлекательность и соответствие общепринятым гендерным стандартам оказываются для них важнее, чем хорошие отметки в школе. Возможно, это и так, однако по данным моего исследования среднегодовой балл успеваемости все равно был выше у девушек, чем у юношей (соответственно 14,2 и 13,4 балла). Можно предположить, что это в какой-то степени было связано с тем, что у данных девушек был выше и мотив достижения, обусловивший, очевидно, большее их прилежание в учебе. Лучшая успеваемость представительниц женского пола в старших классах обусловлена, скорее всего, их большей ответственностью к учебе, но в то же время это сопровождается их большей психической напряженностью. Это, кстати, объясняет тот факт, что к концу учебного года, как показано в исследовании А. Н. Горшковой (1999), состояние у девочек гораздо хуже, чем у мальчиков (табл. 11.3). Таблица 11.3. Динамика психоэмоционального состояния у старшеклассников в течение учебного года, процент случаев
На основании обзора зарубежных работ Дж. Мак-Геч (J. MacGeoch, 1942) считает, что половые различия в быстроте научения малы и непостоянны, а разнообразие получаемых результатов объясняется или характером предъявляемого материала или небольшим числом испытаний. В работе Л. Термана (L. Terman, 1946) также указывается на зависимость неодинаковых результатов от характера материала. Он ссылается на ряд авторов, которые выявили преимущество в успеваемости девочек, если учащиеся находились на низших ступенях обучения и задания были простыми. Однако при более сложных арифметических заданиях преимущество имеют уже мальчики. Сходные данные получил Д. Кенрик (D. Kenrick, 1987): у девочек успеваемость по математике лучше, чем у мальчиков, но только в том случае, когда программа, по которой они учатся, не очень напряженная. При более насыщенной математической программе успеваемость школьниц резко снижается. Говоря о математических способностях мужчин и женщин не следует забывать, что имеются разные разделы математики, которые требуют разных способностей. Одно дело алгебра, другое дело — геометрия как наука о соотношениях и пространственных формах. В старших классах девочки лучше справляются с алгеброй (оперирование с буквенными символами!), а мальчики — с геометрией (оперирование с пространством!). Да и преподаватели высших учебных заведений отмечают, что именно для студенток начертательная геометрия является камнем преткновения. Некоторые авторы объясняют лучшую успеваемость мальчиков по математике тем, что математика и точные науки считаются в большей степени мужскими дисциплинами, поэтому даже учителя пребывают в уверенности, что мальчики более способны к математике, чем девочки, и уделяют им больше внимания при преподавании этого предмета. Делаются даже выводы, что учителя вообще больше внимания на уроках уделяют мальчикам, чаще спрашивая их, чаще оценивая их успехи, дают возможность мальчикам решать задачи самостоятельно, а девочкам оказывают помощь и т. д. и т. п. Остается, однако, непонятным, почему тогда таким же образом не объясняют лучшую успеваемость девочек по языку и литературе. Создается впечатление, что ученых психологов-женщин просто раздражает всякое отставание женщин от противоположного пола, в то время как их преимущество в чем-то перед мужчинами воспринимается как само собой разумеющееся и не требующее объяснений. На самом деле девочки часто получают более высокие отметки даже по тем предметам (например, по математике, истории), в отношении которых при стандартном тестировании мальчики обнаруживали большие достижения, чем девочки (T. Lentz, 1929). Кроме большего прилежания девочек, это можно объяснить тем, что преподавание математики в основном ведется учителями-женщинами, которые учат решать математические задачи способом, рассчитанным на лучшее развитие у них самих и у девочек вербальных способностей. Так, они при решении геометрических задач обозначают все углы и стороны буквами и дальше оперируют буквенными символами и с выученными шаблонами-теоремами. Собственно геометрические (пространственные) методы решения задач, свойственных мальчикам, учителя-женщины не используют. Мальчики же при решении этих задач мысленно поворачивают сравниваемые фигуры в пространстве и накладывают их одну на другую. Таким образом, метод обучения, предлагаемый учителем-женщиной, создает оптимальные условия для обучения девочек, но вступает в противоречие со способностями мальчиков. Лучшая успеваемость девочек, обусловленная большим их прилежанием и женским стилем обучения, создает не одинаковые условия при отборе учащихся обоего пола для дальнейшего обучения в 9-11-х классах. Ведь школьная администрация не очень охотно идет на перевод в 9-й класс школьников с невысокими отметками. Практика же показывает, что половина талантов во время обучения в школе были троечниками. Все это приводит к тому, что на высшее образование в основном претендуют и имеют больше шансов попасть в вуз вследствие лучшей подготовленности представительницы женского пола. Ситуация во многих технических вузах с традиционно мужскими специальностями такова, пишут Г. М. Бреслав и Б. И. Хасан, что руководители вуза радуются, если половина студентов оказывается мужского пола. Стили научения. В зависимости от того, как человек собирает и перерабатывает информацию, выделяют различные стили научения, которые представлены у мужчин и женщин в различном соотношении. Информацию можно собирать посредством конкретного опыта или абстрактной концептуализации, а обработка информации происходит либо путем рефлексивного наблюдения, либо путем активного экспериментирования. Исходя из этого Д. Колб (D. Kolb, 1976) выделил четыре стиля научения: — аккомодирующий:конкретный опыт + активное экспериментирование; — дивергирующий:конкретный опыт + рефлексивное наблюдение; — ассимилирующий:рефлексивное наблюдение + абстрактная концептуализация; — конвергирующий:абстрактная концептуализация + активное экспериментирование. М. Филбин с коллегами (M. Philbin et al., 1995), используя разработанный Колбом «Вопросник личностных стилей», установили, что большинство мужчин (48 %) из их выборки использовали ассимилирующий стиль, поскольку им нравилось разрабатывать модели и таксономии. Только 8 %мужчин пользовались дивергирующим стилем, так как полагались в основном на воображение. У женщин распределение различных стилей было более равномерным: дивергирующий и конвергирующий стили использовали по 28,9 %, аккомодирующий — 22,2 %, ассимилирующий — 20 %. 11.2. Пол и профессиональная деятельность Занятость женщин профессиональным трудом стремительно росла на протяжении всего XX в. Эта тенденция отчетливо проявилась в развитых капиталистических странах, не говоря уже о нашей стране, где лозунг «кто не работает, тот не ест» заставлял косо смотреть на женщин, не занятых в сфере производства. В связи с этим среди занятых в народном хозяйстве СССР 51 % составляли женщины. В США в 1960 г. работали 37,8 %женщин, а в 1993 г. — уже 57,9 %. Этот прирост особенно выражен среди белых женщин и испаноязычных американок, которые в силу лучшего экономического положения по сравнению с афроамериканками могли позволить себе не работать. В 1990-х гг. постоянно не работали лишь 11 % американок. К 2005 г. прогнозируется увеличение числа работающих женщин до 63,2 % (Statistical Abstract of the United States, 1994). Однако этот прогноз может и не сбыться, так как появилась тенденция оттока американских женщин из производства, они снова хотят заниматься домашними делами. По этому поводу Б. Фридан (1994) пишет: «Более чем странным парадоксом является тот факт, что сегодня, когда женщина в Америке наконец может выбрать себе любую профессию, выражение "работающая женщина" стало чем-то ругательным; что по мере того, как высшее образование становится доступным любой, имеющей к нему способности, оно вызывает такое подозрение; что все больше и больше девушек оканчивают школу и колледж лишь для того, чтобы выйти замуж и иметь детей; что в современном обществе женщинам предоставлено столько возможностей, а они упорно ограничивают себя только одной ролью» (с. 110). Действительно, почему? Может быть, все-таки эта роль и есть призвание для многих женщин? И чтобы понять это, им нужно было сначала получить равные с мужчинами юридические, политические и экономические права? Ведь запретный плод всегда сладок только до тех пор, пока его не попробуешь. «Давайте на минуту представим себе, что женщины трудоспособного возраста (от 16 до 55 лет), занятые в общественном производстве нашей страны, оставили свои рабочие места и приступили к «исконно женским» обязанностям — рожать, стирать, готовить, кормить и т. д. Что же вслед за этим произойдет? Больные останутся без врачей и медсестер, ибо 83 % работников медицины — женщины, школьники — без учителей (71 % — женщины), покупатели и посетители столовых и других точек общественного питания — без продавцов, официантов, кассиров и других работников этой сферы, доля женщин в которой составляет 84 %. Четыре тысячи заводов и объединений лишатся своих директоров-женщин, а количество цехов, отделов, лабораторий, оставшихся без руководителей-женщин, составит около 200 тысяч. В настоящее время женщины-научные работники составляют около 40 % из общего числа научных работников страны (тогда как в США, например, не превышают 9 %). Женщин-академиков, член-корреспондентов, профессоров у нас 2,5 тысячи, доцентов — свыше 21 тысячи человек. Социализм впервые превратил в массовые для женщин и такие профессии, как шофер, инженер, режиссер и т. д. Если в конце XIX в. во всей России были три женщины-инженера, то сейчас их сотни тысяч. Среди специалистов со средним специальным и высшим образованием на «слабый» пол приходится 59 %, на «сильный» — 41 %. Сложилась прямо-таки парадоксальная ситуация: мужчин приходится «подтягивать» до уровня женщин» (В. Т. Лисовский, 1986, с. 78). Склонности к профессиям. Половые различия в профессиональной направленности, пишет Б. Г. Ананьев (1968), заметны уже на ранних этапах развития детей. Даже в возрасте 24 недель, когда влияние среды еще едва заметно, у девочек гораздо выше интерес к фотографиям человеческого лица, чем к предметам. Мальчики же этого возраста проявляют больший интерес к геометрическим фигурам, чем к лицу. Конечно, нельзя говорить о профессиональной направленности младенцев. Скорее речь должна идти о некоторых психологических особенностях, которые в будущем могут повлиять на склонность к той или иной профессиональной деятельности. С. В. Ковалев (1988) отмечает, что в возрасте 1,5-2 лет отчетливо проявляется большая склонность мальчиков к преобразующей деятельности, тогда как девочки предпочитают проявлять активность в установленных рамках. Мальчики этого возраста стремятся к анализу внутренних механизмов и смысла явлений и обстоятельств, а девочки обращают внимание на качество и полезность объектов. Это проявляется и в школьные годы, когда активность мальчиков в разных мероприятиях зависит от уяснения ими их смысла и значения, в то время как девочкам достаточным оказывается внушенное или внешне заданное значение вещей. У мальчиков 6-7 лет 70 % составляют рисунки с индустриальным пейзажем, в то время как у девочек таких рисунков всего 6 %. Девочки в этом возрасте чаще рисуют домики, деревья, цветы, людей, природу. Тридцать лет спустя И. В. Тельнюк (1999) подтвердила эти данные. Девочки любят рисовать цветы, женские образы из сказок, отображают сферу семьи и быта, в рисунках мальчиков явно выражена военная техника, космос, персонажи компьютерных игр. В трудовой деятельности девочкам (55 %) интересен хозяйственно-бытовой труд, шитье; мальчики же предпочитают работу с деревом, конструктивную деятельность. По данным этого автора, в ручном труде мальчики более решительны и настойчивы в достижении цели. Мальчики предпочитают работать с более крупными инструментами, а девочки — с миниатюрными. Девочки более аккуратны, амплитуда трудовых движений у них меньше. Неудивительно, что половые различия учащихся оказывают существенное влияние на профессиональное самоопределение и общее перспективное планирование жизни. С. Сингер и Б. Штефлер (S. Singer, B. Steffler, 1954), изучив профессиональные выборы учащихся средней школы, пришли к заключению, что юноши стремятся к работе, позволяющей получить власть, выгоду и независимость, а девушки более всего ценят работу в сфере обслуживания, либо дающую интересный опыт. По данным И. Н. Вакуловой (1979), С. П. Крягжде (1981) и Д. П. Барама (1984), юноши отдают предпочтение технономическим профессиям, а девушки — социономическим. Кроме того, по данным последнего автора, у девочек больше выражен интерес к искусству. По данным Л. А. Головей (1996), среди девушек преобладает социальная, артистическая направленность, а среди юношей — предпринимательская и исследовательская. Б. Розен (B. Rosen, 1989) приходит к выводу, что большинство подростков выбирают профессии, соответствующие их гендерной роли. Однако вряд ли этот вывод полностью соответствует действительности. Почему гендерная роль должна предписывать девушке выбирать профессию педагога или врача и не предписывать этот выбор мужчине? Или исходя из каких гендерных соображений очень многие девушки выбирают инженерные профессии или идут учиться в университет МВД? Связь гендерных установок с выбором профессии скорее постулируется, чем доказывается. При этом не учитывается такой фактор, как оплата труда в той или иной профессии (что имеет значение для мужчин как кормильцев семьи), наличие в данной местности тех или иных профессиональных учебных заведений и промышленности и т. д. Можно, конечно, сказать, что именно гендерные установки толкают девушек в городе Иванове становиться ткачихами, но можно высказать и другую мысль — что в городе Иванове, текстильной столице России, просто больше некуда пойти работать. И разве выбор женщинами помогающих и обслуживающих профессий не может зависеть от их природной эмпатийности, а не от гендерных установок? Думается, что, несмотря на известное влияние гендера на формирование профессиональной направленности, его роль не следует абсолютизировать. У юношей профессиональное самоопределение формируется в русле общей жизненной перспективы и органически входит в него. На их профессиональное самоопределение влияют факторы дальней перспективы: чем более определены планы на дальнейшую жизнь, тем выше уровень сформированности профессионального плана и степень уверенности в правильности профессионального выбора. У девушек жизненное и профессиональное самоопределение не связаны между собой, для них характерна большая эмоциональность и ситуативность самоопределения, менее целостное мировоззрение. Ближайшие планы девушек определяются в основном познавательными интересами и уровнем эмоциональной возбудимости. У юношей на планирование ближайшей перспективы большое влияние оказывают интеллектуальные показатели (комбинаторное мышление, общий уровень интеллекта) и уровень самоконтроля. В профессиональном самоопределении девушки опережают юношей. И. С. Кон (1989) приводит данные Ю. П. Вавилова и Н. В. Андреенковой, согласно которым, среди определившихся с выбором профессии девушек больше, чем юношей (соответственно 33 и 21 %). Ту же закономерность выявила позже и Л. А. Головей (1999): по показателям осознанности профессионального выбора и определенности путей получения профессии девушки имеют преимущество (табл. 11.4). |