ТиИД П.З.1 Брендон Нарваес Н 04002032. Дипломатический опыт Древнеегипетских фараонов
 Скачать 59.62 Kb.
|
|
Предлагается выстроить ответы на вопросы по следующему плану: Основные исторические документы по дипломатии изучаемого региона Ввиду того, что дипломатические документы являются выражением официальной линии данного государства в области международной политики, исходной позицией исследователя при их анализе должно быть общее представление о характере и направленности этой политики. Существенно ли при этом знать, кем именно составлен каждый отдельный документ? Такой вопрос имеет разное п о важности значение применительно к различным видам дипломатической документации. Некоторые договоры входят в историю под именами их инициаторов или тех, кто их подписал («пакт Бриана—Келлога» 1928 г., «пакт Молотова—Риббентропа» 1939 г.), но и в этом случае не являются выражением их личной точки зрения. Над текстом договора обычно работает большая группа людей, чьи персональные позиции и мнения никак не отражаются в нем, формулировки тщательно «обкатываются» с использованием имеющихся прецедентов. В договорах важно не личное авторство, а то, что предлагается каждой из сторон и чей проект больше повлиял на окончательную редакцию. Нота (даже если она идет за личной подписью посла или министра) выражает только официальную позицию ведомства иностранных дел, а не чью-либо персональную точку зрения. Ее форма продиктована требованиями дипломатического этикета и не сохраняет ничего от индивидуальной стилистической манеры ее составителя. Иначе обстоит дело с такими документами, как донесения послов, где отпечаток личности автора заметен. Посол в своей деятельности проводит официальную линию представляемого им государства, но делает это талантливо или бездарно, может быть дипломатом по призванию или лишь в силу кастовых традиций, благодаря своим политическим или семейным связям, вследствие неудачи на каком-либо ином служебном поприще и т.д. В подобных случаях, когда индивидуальная авторская принадлежность документа должна быть принята во внимание, она устанавливается без особых затруднений. Если документ не опубликован и хранится в архиве, то даже в копии указывается должность составителя, а в подлиннике имеется также и его подпись; если же документ опубликован — соответствующие данные воспроизводятся в справочном аппарате издания. Установив имя и должностное положение автора документа, следует по возможности узнать что-либо и о его деловых качествах, дипломатическом стаже, отношении к данному роду деятельности и т.д. Подобно любому другому источнику, официальный дипломатический документ должен анализироваться в контексте определенной исторической ситуации. От общей политической обстановки в данном регионе, от конкретного положения дел на дипломатическом фронте данной страны в данный момент зависит характер заключаемых ею международных соглашений, смысл тех или иных демаршей, предпринимаемых ее послами. Существенным условием действительности международного договора является свобода соглашения уполномоченных. Договор, заключенный под давлением извне, — например, когда в стране находятся оккупационные войска другой державы — с точки зрения международного права является недействительным. Между тем в истории нового и новейшего времени известно немало соглашений, навязанных сильным государством слабому с помощью самого грубого нажима. В 1808 г. испанский король Фердинанд VII, будучи пленником Наполеона I во Франции, подписал акт, где отказывался от престола и отдавал свою страну в полновластное распоряжение императора французов. Гитлеровская Германия, осуществив без объявления войны территориальное расчленение Чехословакии путем оккупации Судетской области, в 1939 г. вынудила жертву своей агрессии подписать договор, который post factum санкционировал этот захват и проложил путь последующему превращению собственно Чехии в «протекторат Богемия и Моравия». В дальнейшем оба этих международных акта были признаны недействительными, но так произошло далеко не во всех подобных случаях. Знать, соблюдалась ли при заключении договора свобода соглашения сторон, важно для суждения о характере их взаимоотношений, о том, насколько действительно равноправны партнеры, одинакова ли степень их реальной самостоятельности во внешней политике. Датировка и установление места происхождения источника в применении к официальной дипломатической документации не вызывают затруднений. Все необходимые сведения на этот счет обычно содержатся в тексте самого исследуемого документа. Исключительную важность при анализе дипломатических документов приобретает проверка их подлинности, а также полноты и точности их текстов в имеющихся публикациях. История дипломатии в новое и новейшее время изобилует случаями специальной фабрикации фальшивок и фальсификации текстов подлинных документов. В пору существования Священного союза австрийский канцлер Меттерних не раз использовал в своих демаршах перед европейскими дворами псевдореспубликанские документы, фабриковавшиеся по его же приказу тайной полицией в качестве «вещественных доказательств» подготовки всеевропейского восстания. Отто Бисмарк в 1861 г. в бытность посланником Пруссии в Петербурге решил предостеречь Александра II и министра иностранных дел А. М. Горчакова от уступок польскому национальному движению и для пущей убедительности изложил свои соображения от лица прусского министра иностранных дел Шлейница в форме выписки из его письма, которого в действительности не существовало. Хрестоматийно известен факт фальсификации Бисмарком для печати текста депеши о переговорах французского посла с прусским королем в Эмсе летом 1870 г. и роль этого эпизода в развязывании франко-прусской войны. Фальсификация документов приобретает особенно крупные масштабы тогда, когда они специально извлекаются из тайных дипломатических архивов и подбираются для публикации в определенных политических целях. Выше это было показано на примере «цветных книг» периода Первой мировой войны. Поэтому подлинность всякого, а в особенности опубликованного дипломатического документа должна быть тщательно проверена всеми доступными исследователю способами: исходя из внутреннего содержания текста, с помощью других источников, по возможности же — по фондам архива, где этот документ должен был сохраниться. В дипломатических архивах фальшивками могут оказаться не документы внутриведомственного характера, а прилагаемые к посольским донесениям бумаги сомнительного происхождения, вроде тех, что сочинялись по указаниям Меттерниха, или пресловутых «документов Сиссона», подложность которых была установлена лишь спустя несколько десятилетий[1]. Если исследователь работает только с опубликованным материалом, он обязан вынести свое суждение о качестве данной публикации в целом и выяснить (путем сравнения с другими документальными изданиями, если таковые имеются), нет ли искажений или пропусков в тексте отдельных вошедших в нее документов. В задачи источниковедческого анализа дипломатических документов входит и выявление ошибок и опечаток, иногда встречающихся даже в официально опубликованных текстах договоров. Так, например, пропуск целого параграфа в международной конвенции 1929 г. об охране жизни на море был замечен уже после того, как ее ратифицировали США, а в тексте мирного договора 1947 г. с Италией на французском языке одна строка оказалась пропущена и заменена другой. Как и в деловых бумагах, о которых речь шла выше (гл. 4), подобные случайные ошибки в тексте не должны искажать его смысл, а потому их желательно обнаружить и отметить до рассмотрения смысловой, содержательной стороны документа. Раскрытие содержания официальных дипломатических документов и отделение в них достоверной информации от недостоверной сопряжено с большими трудностями. В новое и новейшее время профессиональный язык дипломатии носит до известной степени условный характер, намеренно избегает резких формулировок, включает в себя обороты, имеющие традиционно принятый «знаковый» смысл: они не должны пониматься буквально, но являются определенным сигналом для партнера или потенциального противника. Есть темы, о которых дипломаты никогда не говорят напрямую. Дипломатические документы изобилуют ссылками на интересы мира и безопасности, национально-государственные интересы данной страны, необходимость защиты ее граждан или подданных, а за этими благозвучными фразами может скрываться агрессия или подготовка к ней, покушение на суверенитет другой страны, вмешательство в ее внутренние дела и т.д. Преамбула договора о Тройственном союзе говорила о желании заключивших его монархов Германии, Австро-Венгрии и Италии «увеличить гарантии всеобщего мира», о «существенно охранительной и оборонительной природе» договора, о том, что его цель — только обеспечить трех монархов «от угроз, которые могли бы создаться для безопасности их государств и спокойствия Европы»[2]. Преамбула франко-русской военной конвенции точно так же провозглашала стремление договаривающихся сторон «сохранить мир» и объявляла их единственной целью «приготовиться к нуждам оборонительной войны, вызванной нападением сил тройственного союза на ту или другую из них»[3]. В договоре 1903 г. между США и Кубой «право» США на «вмешательство», т.е. военную интервенцию (впоследствии не раз осуществленную), мотивировалось целями «охранения независимости Кубы, поддержания правительства, способного на защиту жизни, собственности и личной свободы» и выполнения обязательств США в отношении Кубы по Парижскому мирному договору с Испанией (1898)[4]. К подобной маскировке обычно прибегают в документах, обнародование которых предусмотрено специально или предполагается как неизбежное (договоры, особенно их преамбулы, ноты и т.д.), в переписке же внутри своего ведомства дипломаты высказываются откровеннее. «Перевод» с дипломатического языка на язык реальной действительности одновременно позволяет выявить недостоверность, лживость тех доводов, которыми мотивируются некоторые международные акции, или официально принятых их оценок. В циркулярной ноте Талейрана европейским правительствам по поводу введения Наполеоном войск в Швейцарию (1802) утверждалось, что это сделано «не затем, чтобы лишить Швейцарию свободы, но затем, чтобы успокоить раздирающие ее смуты», тогда как никаких «смут» там не было. В 1863 г. Россия и Пруссия, заключив военную конвенцию в целях совместного подавления польского восстания, распространили версию о том, что этот «мятеж» инспирирован во вред обеим западными державами. В подобных случаях исследователя должно предостеречь от излишней доверчивости прежде всего точное знание той исторической обстановки, в которой предпринимались изучаемые им дипломатические действия. Не бесполезно и сравнение с другими, в чем-то аналогичными ситуациями: оно позволяет убедиться в стереотипности употребляемых аргументов. Трудности при раскрытии содержания дипломатических документов могут порождаться также переплетением тайной дипломатии и шпионажа. Особо деликатная информация излагается при этом специально зашифрованным языком, с помощью всякого рода условных обозначений. Когда, например, советник русского посольства в Париже К. В. Нессельроде сообщал в Петербург сведения, полученные от Талейрана (оказывавшего с 1808 г. тайные услуги Александру I против Наполеона), то называл его не по имени: «мой кузен Анри», «мой друг», «наш книгопродавец», «Та», «красавец Леандр», «юрисконсульт» и даже «Анна Ивановна». Соответственно министр полиции Фуше, который знал о сношениях Талейрана с Нессельроде и через Талейрана поставлял русскому посольству информацию о внутреннем брожении во Франции, именовался в переписке Нессельроде с Петербургом «Наташей», «президентом» или «Бержье-ном», а освещаемый им предмет — «английским земледелием» или «любовными шашнями Бутягина» (секретарь посольства)[5]. Дипломатическая деятельность нередко служит «крышей» для разведчиков. В свою очередь, разведслужбы используют дипломатические каналы в целях дезинформации «партнера» или потенциального противника. Так, именно из дипломатических источников советскому руководству стали известны распространенные нацистами в начале 1937 г. в Париже и Праге ложные сведения, которые стали поводом для расправы сталинского режима с М.Н. Тухачевским и другими военачальниками Красной Армии. С какими народами были установлены отношения? Разгром Хазарского каганата. Киевская Русь вела активную внешнюю политику. Ее правители устанавливал дипломатические отношения с соседними странами. Это было время, когда закладывались основы древнерусской государственности, развивались города, культура древней Руси. Не случайно, еще в древности Киев называли «матерью городов русских». Древняя Русь, а позднее раннефеодальное государство имела активные связи с внешним миром. Характер этих связей и взаимоотношения с сопредельными народами менялись в зависимости от конкретной исторической обстановки, в которой находилось государство в эти годы. Определенное влияние внешняя обстановка оказывала на внутреннюю жизнь государства. Отношения с отдельными государствами то обострялись на какой-то период, то улучшались. Во многом характер внешней политики определялся последствиями военных действий, которые вело древнерусское государство. Русь вела борьбу с вражескими дружинами, Византией, Хазарией и другими государствами. Борьба с внешней опасностью была одним из важных факторов, способствовавших образованию раннефеодального государства с центром в Киеве. С другой стороны, в этот период древнерусские князья стремились в свою очередь также к расширению территории государства и завоеванию новых торговых путей. Это имело для молодого, развивающегося государства важное значение. В конце IX и в X в. русские войска совершили ряд походов на побережье Каспийского моря и в степи Кавказа. Соседом Древнерусского государства являлся Хазарский каганат, располагавшийся на Нижней Волге и в Приазовье. Хазары были полукочевым народом тюркского происхождения. Их столица Итиль, находившаяся в дельте Волги, стала крупным торговым центром. В период расцвета Хазарского государства некоторые славянские племена платили хазарам дань. Хазарский каганат держал в своих руках ключевые пункты на важнейших торговых путях: устья Волги и Дона, керченский пролив, переправу между Волгой и Доном. Установленные там таможенные пункты собирали значительные торговые пошлины. Высокие таможенные платежи отрицательно сказывались на развитии торговли Древней Руси. Иногда хазарские каганы не довольствовались торговыми сборами, задерживали и грабили русские купеческие караваны, возвращавшиеся с Каспийского моря. Во второй половине Xв. началась планомерная борьба русских дружин с Хазарским каганатом. В 965г. киевский князь Святослав разгромил Хазарское государство. После этого Нижний Дон был снова заселен славянами, и центром этой территории стала бывшая хазарская крепость Саркел. На берегу Керченского пролива образовалось русское княжество с центром в Тмутаракани. Этот город с большим морским флотом стал форпостом Руси на Черном море. В конце X в. русские дружины совершили ряд походов на Каспийское побережье и в степные районы Кавказа. Отношения Киевской Руси и Византии. Важное значение имели в этот период отношения Руси с Византией. Русские князья старались укрепиться в Причерноморье и в Крыму. К тому времени там уже было построено несколько русских городов. Византия же стремилась ограничить сферу влияния Руси в Причерноморье. В этих целях она использовала в борьбе с Русью воинственных кочевников и христианскую церковь. Это обстоятельство осложняло отношения между Русью и Византией, их частые столкновения приносили попеременный успех то одной, то другой стороне. Борьба с кочевниками. В этот период Древней Руси приходилось вести постоянную борьбу с кочевниками. В X и начале XI вв. на правом и левом берегах Нижнего Днепра жили кочевые племена печенегов, которые совершали быстрые и решительные нападения на русские земли и города. Для защиты от печенегов русские князья строили пояса оборонительных сооружений городов-крепостей, валов и т.д. Первые сведения о таких городах-крепостях вокруг Киева относятся ко времени князя Олега. В 969г. печенеги во главе с князем Курей осадили Киев. Князь Святослав в это время находился в Болгарии. Во главе обороны города встала его мать княгиня Ольга. Несмотря на тяжелое положение, киевлянам удалось продержаться до прихода княжеской дружины. Южнее Киева, у города Родня, Святослав наголову разбил печенегов и даже взял в плен князя Курю. А три года спустя во время столкновения с печенегами в районе днепровских порогов князь Святослав был убит. Мощная оборонительная линия на южных рубежах была построена при князе Владимире Святом. На реках Стунге, Суле, Десне и других были построены крепости. Наиболее крупными были Переяславль и Белгород. Эти крепости имели постоянные военные гарнизоны, набранные из дружинников разных славянских племен. Желая привлечь к обороне государства все силы, князь Владимир набирал в эти гарнизоны в основном представителей северных племен: словен, кривичей, вятичей. После 1136 г. печенеги перестают представлять серьезную угрозу для Киевского государства. По преданию, в честь решающей победы над печенегами князь Ярослав Мудрый возвел Софийский собор в Киеве. В середине XIв. печенеги были вытеснены из южнорусских степей к Дунаю пришедшими из Азии тюркоязычными племенами кипчаков. На Руси их называли половцами, они заняли Северный Кавказ, часть Крыма, все южнорусские степи. Половцы были очень сильным и серьезным противником, часто совершали походы на Византию и Русь. Положение Древнерусского государства осложнялось еще и тем, что начавшиеся в это время княжеские усобицы дробили его силы, а некоторые князья, стремясь использовать половецкие отряды для захвата власти, сами приводили врагов на Русь. Особенно значительна была половецкая экспансия в 90-е гг. XIв., когда половецкие ханы даже пытались взять Киев. В конце XIв. были предприняты попытки организовать общерусские походы против половцев. Во главе этих походов стоял князь Владимир Всеволодович Мономах. Русским дружинам удалось не только отвоевать захваченные русские города, но нанести половцам удар на их территории. В 1111г. русскими войсками была взята столица одного из половецких племенных образований - город Шарукань. После этого часть половцев откочевала на Северный Кавказ. Однако половецкая опасность не была ликвидирована. В течение всего XIIв. происходили военные столкновения между русскими князьями и половецкими ханами. К этому времени древнерусское государство становится одной из крупнейших европейских держав, имевших тесные политические, экономические и культурные отношения со многими странами и народами Европы и Азии. Взаимоотношения с сопредельными государствами и народами носили неоднозначный характер. Оно поддерживало широкие экономические, политические и культурные связи со многими странами Востока и Запада. Особенно тесными были контакты Руси с Польшей, Чехией, Болгарией, Арменией, Грузией, Средней Азией, странами Западной Европы — Францией, Англией, Скандинавией, с Византийской империей и др. |