– Неправда! – закричал Гарри.
Он не мог в это поверить; он не хотел в это верить; и он сопротивлялся Люпину из последних сил. Люпин просто не понимает – там, за этим занавесом, прячутся люди, Гарри слышал, как они шепчутся, когда в первый раз побывал в этой комнате. Сириус спрятался, он всего лишь скрылся из виду…
– СИРИУС! – снова выкрикнул он. – СИРИУС!
– Он не сможет оттуда вернуться, Гарри. – Голос у Люпина сорвался. – Он не вернётся, потому что он мё…
– ОН – НЕ – МЁРТВ! – взревел Гарри. – СИРИУС!
Вокруг них что-то происходило – какая-то бестолковая суета. Снова и снова вспыхивали заклятия, но для Гарри всё это было полностью лишено смысла, он не обращал внимания на сверкающие совсем рядом лучи – ничто на свете не имело смысла, кроме одного: пусть Люпин прекратит делать вид, будто Сириус, который сейчас стоит в двух шагах от них за этой старой занавеской, больше не появится оттуда. Нет – сейчас он выйдет, отбросит со лба свои тёмные волосы и снова ринется в схватку!
Люпин оттащил Гарри подальше от платформы. Гарри – его взгляд был всё так же прикован к арке – начинал сердиться на Сириуса за то, что он заставляет их ждать…
Но каким-то краешком своего сознания, даже стараясь вырваться из рук Люпина, он уже понимал, что случилась беда – ведь никогда прежде Сириус не заставлял его ждать. Сириус рисковал всем и всегда, только бы увидеть Гарри, помочь ему… и если Сириус не появляется из этой арки теперь, когда Гарри зовёт его так отчаянно, будто от крёстного зависит его жизнь, это можно объяснить только одним: значит, он не способен вернуться… и он действительно…
Дамблдор собрал оставшихся Пожирателей смерти посреди комнаты – они были словно связаны невидимыми верёвками. Грозный Глаз Грюм подполз к лежащей на полу Тонкс и пытался привести её в чувство. За платформой всё ещё сверкали вспышки, оттуда доносились возгласы и хриплое дыхание – это Кингсли сменил Сириуса в поединке с Беллатрисой.
– Гарри!
Невилл потихоньку спустился по каменным ярусам туда, где стоял Гарри – он уже не сопротивлялся Люпину, но тот на всякий случай придерживал его за локоть.
– Гарри… Бде очедь жадь… – сказал Невилл. Его ноги до сих пор дёргались сами по себе. – Этот чедовек… Сириус… од быд твой друг?
Гарри кивнул.
– Сейчас, – спокойно сказал Люпин и направил палочку на ноги Невилла. – Финита. – Заклятие было снято; пляс прекратился, и ноги Невилла твёрдо стали на пол. – А теперь… теперь давайте найдём остальных. Где они, Невилл?
Люпин повернулся спиной к арке. Он был очень бледен и говорил так, точно каждое слово причиняло ему боль.
– Оди все таб, – сказал Невилл. – Да Рона напад бозг, до я дубаю, с диб всё в порядке. А Гербиода без создадия, до пудьс есть…
Из-за платформы раздался громкий треск и вопль. Гарри увидел, как Кингсли с криком боли рухнул на пол; Беллатриса Лестрейндж тут же пустилась бежать. Дамблдор мгновенно повернулся и послал ей вслед заклятие, но она отклонила его; вот она уже на середине амфитеатра…
– Гарри, стой! – воскликнул Люпин, но Гарри воспользовался тем, что он ослабил хватку, и успел вырвать руку.
– ОНА УБИЛА СИРИУСА! – закричал Гарри. – ОНА УБИЛА ЕГО – А Я УБЬЮ ЕЁ!
И он быстро полез вверх по каменным ступеням – сзади что-то кричали, но он не обращал на это внимания. Полы мантии Беллатрисы скрылись за дверью, и он выскочил вслед за ней обратно в Комнату мозгов…
Она пустила в него заклятие через плечо. Аквариум с мозгами подскочил в воздух и опрокинулся. На Гарри хлынул вонючий зелёный раствор; мозги заскользили вокруг него и уже начали было выпускать длинные разноцветные щупальца, но он крикнул: «Вингардиум левиоза!», и они разлетелись в стороны. Торопясь и оскальзываясь, он побежал к двери – перепрыгнул через Полумну которая стонала на полу, миновал Джинни, слабо окликнувшую его по имени, потом Рона, тихо хихикающего, и Гермиону, которая по-прежнему лежала без сознания. Рванув на себя дверь, выходящую в круглую тёмную комнату, он увидел, как Беллатриса исчезла за противоположной дверью – там был коридор, ведущий обратно к лифтам.
Он кинулся туда, но она захлопнула за собой дверь, и стены уже начали вращаться. Опять вокруг исчезло всё, кроме синих полос, прочерченных пламенем свечей.
– Где выход? – в отчаянии воскликнул он, когда низкий рокот стих и комната вновь застыла в неподвижности. – Как отсюда выбраться?
Комната точно ждала этого вопроса. Дверь прямо перед ним распахнулась, и за ней открылся нужный коридор – ярко освещённый факелами, он был совершенно безлюден. Гарри побежал снова…
Он слышал впереди громыхание лифта; прибавив скорости, он свернул за угол и ударил кулаком по кнопке вызова второй кабины. Та спустилась к нему с лязгом и звоном; решётки разъехались в стороны, Гарри ворвался внутрь и нажал кнопку с надписью «Атриум». Двери сомкнулись, и лифт тронулся…
Он выскочил наружу, не дожидаясь, пока решётки полностью разъедутся, и огляделся вокруг. Беллатриса была уже у телефонной будки в конце зала, но, обернувшись, увидела своего преследователя и метнула в него ещё одно заклятие. Он нырнул за Фонтан Волшебного братства: пролетев мимо, заклятие угодило в огромные золотые ворота в другом конце Атриума, и они загудели, как колокол. Шаги Беллатрисы смолкли. Он скрючился за статуями, прислушиваясь.
– Выходи, выходи, малютка Гарри! – пропела она тонким издевательским голоском, и её слова отразились эхом от начищенного паркета. – Зачем же ещё было бежать за мной? Я думала, ты хочешь отомстить за моего дорогого братца!
– Да, хочу! – крикнул Гарри, и с десяток его призрачных двойников вокруг всего зала повторили:
«Да, хочу! Да, хочу! Да, хочу!»
– Так-так… Наверное, ты любил его, малютка Поттер?
Гарри захлестнула такая лютая ненависть, какой он не знал никогда прежде; стрелой вылетев из-за фонтана, он взревел:
– Круцио!
Беллатриса вскрикнула. Заклятие Гарри сбило её с ног, но она не стала извиваться и корчиться от боли, как Невилл, – она мигом вновь вскочила на ноги, тяжело дыша и больше не смеясь. Гарри опять спрятался за золотым фонтаном. Ответным заклятием Беллатриса снесла голову благородному чародею, и та откатилась футов на двадцать, оставив на паркете глубокие царапины.
– Ты никогда раньше не применял непростительных заклятий, правда, мальчик? – крикнула она уже нормальным голосом, без сюсюканья. – Ты должен по-настоящему хотеть, чтобы они подействовали, Поттер! Надо хотеть причинить боль и получать от этого удовольствие, а праведный гнев – это для меня пустяки! Я покажу тебе, как это делается, ладно? Я преподам тебе урок…
Гарри обогнул фонтан сзади, когда она взвизгнула «Круцио!», и ему пришлось снова быстро пригнуться; рука кентавра, сжимающая лук, с грохотом упала на пол неподалёку от золотой головы чародея.
– Тебе не победить меня, Поттер! – крикнула колдунья.
Он слышал, как она смещается вправо, чтобы поразить его заклятием, и попятился назад, прячась за ногами кентавра; его голова была на одном уровне с головой эльфа-домовика.
– Я была и остаюсь самой верной слугой Тёмного Лорда. Он обучал меня Тёмным искусствам, и мне ведомы заклятия такой мощи, что ты, жалкий мальчишка, никогда не сможешь со мной потягаться…
– ОСТОЛБЕНЕЙ! – закричал Гарри: он прокрался к гоблину, который продолжал лучезарно улыбаться обезглавленному чародею, и прицелился в спину Беллатрисе, пытавшейся заглянуть за фонтан. Она отреагировала так быстро, что он едва успел спрятаться.
– Протего!
Красный луч, его собственное Оглушающее заклятие, рикошетом отскочил в него. Гарри скрючился за фонтаном, и одно из золотых ушей гоблина полетело через весь зал.
– Я дам тебе шанс, Поттер! – крикнула Беллатриса. – Отдай мне пророчество! Выкати его ко мне по полу, и твоя жизнь спасена!
– Тогда тебе придётся убить меня, потому что его больше нет! – откликнулся Гарри, и в то же мгновение его лоб пронзила боль: старый шрам вновь обожгло как огнём, и Гарри ощутил прилив ярости, абсолютно не связанной с его собственным гневом. – И он знает это! – Гарри рассмеялся безумным смехом, под стать Беллатрисе. – Твой закадычный дружок Волан-де-Морт знает, что оно разбилось! Вряд ли он похвалит тебя за это, как ты думаешь?
– Что? О чём ты говоришь? – взвизгнула она, и он впервые услышал в её голосе страх.
– Пророчество разбилось, когда я пытался втащить Невилла наверх по ступеням! Как ты думаешь, что Волан-де-Морт скажет по этому поводу?
Его шрам пылал… от боли на глаза навернулись слёзы…
– ЛЖЕЦ! – завопила она, но за её злобой угадывался ужас. – Оно у тебя, Поттер, и ты отдашь его мне! Акцио, пророчество! АКЦИО, ПРОРОЧЕСТВО!
Гарри рассмеялся снова, чтобы ещё больше взбесить её, и боль в шраме стала такой свирепой, что ему показалось, будто его череп вот-вот разлетится на куски. Он помахал пустой рукой над плечом одноухого гоблина и быстро спрятал её обратно, когда она метнула в него ещё один зелёный луч.
– Видишь, пусто! – крикнул он. – Ты ничего не получишь! Оно пропало, и никто не узнает, о чём оно было, так и передай своему боссу!
– Нет! – взвизгнула она. – Ты лжёшь, это неправда! Я не виновата, хозяин… Не надо меня наказывать…
– Зря стараешься! – крикнул Гарри, зажмурясь от боли, которая стала совсем нестерпимой. – Он тебя не услышит!
– Неужели, Поттер? – сказал высокий холодный голос.
Гарри открыл глаза.
Высокий, худой, в чёрном капюшоне, жуткое змеиное лицо, бледное и иссохшее, багровые глаза с щёлочками зрачков… Лорд Волан-де-Морт стоял посреди зала, направив на него палочку, и Гарри застыл на месте, не в силах шелохнуться.
– Итак, ты разбил моё пророчество? – вкрадчиво спросил Волан-де-Морт, устремив на Гарри безжалостный взор своих красных глаз. – Нет, Белла, он не лжёт… Я вижу правду, которая глядит на меня из его никчёмного мозга… целые месяцы подготовки, столько усилий… и вы, Пожиратели смерти, позволили Гарри Поттеру снова расстроить мои планы…
– Простите меня, хозяин, я не знала! Я сражалась с анимагом Блэком! – зарыдала Беллатриса, бросаясь ниц у ног Волан-де-Морта, сделавшего несколько шагов вперёд. – Вы же знаете, хозяин…
– Замолчи, Белла. – В голосе Волан-де-Морта послышалась угроза. – Через минуту я с тобой разберусь. Ты думаешь, я пробрался в Министерство магии, чтобы слушать твоё дурацкое хныканье?
– Но, хозяин… он здесь… внизу…
Волан-де-Морт не обратил внимания на её слова.
– Мне больше нечего сказать тебе, Поттер, – спокойно промолвил он. – Ты мешал мне слишком часто и слишком долго. АВАДА КЕДАВРА!
У Гарри даже не хватило сил открыть рот, чтобы защититься; его голова была пуста, палочка безвольно повисла.
Но безголовая золотая статуя чародея из фонтана вдруг ожила – она спрыгнула со своего постамента и с грохотом приземлилась между Гарри и Волан-де-Мортом. Заклятие отскочило от её груди, и статуя распростёрла руки, защищая Гарри от нового нападения.
– Что… – воскликнул Волан-де-Морт, бешено озираясь. И тут у него вырвалось: – Дамблдор!
Гарри оглянулся; сердце его пустилось в галоп. Перед золотыми воротами стоял Дамблдор.
Волан-де-Морт поднял палочку, и ещё один зелёный луч полетел в Дамблдора, но седовласый мудрец круто повернулся и исчез в вихре своей мантии. В следующую секунду он возник за спиной у Волан-де-Морта и взмахнул палочкой в направлении разбитого фонтана, вдохнув жизнь в оставшиеся статуи. Статуя волшебницы бросилась на Беллатрису – та кричала и тщетно поливала её заклятиями, но волшебница схватила колдунью и прижала к полу. Тем временем гоблин и эльф-домовик побежали к каминам у стены, а однорукий кентавр галопом поскакал к Волан-де-Морту, который тоже исчез и появился рядом с фонтаном. Безголовая статуя оттеснила Гарри в сторону, подальше от центра схватки; Дамблдор двинулся к Волан-де-Морту, а кентавр описывал круги вокруг них обоих.
– Глупо было приходить сюда сегодня, Том, – спокойно произнёс Дамблдор. – Сейчас подоспеют мракоборцы…
– К этому времени меня здесь не будет, а ты будешь мёртв! – рявкнул Волан-де-Морт. Он послал в Дамблдора очередное смертоносное заклятие, но промахнулся, и стол дежурного колдуна вспыхнул, как гора сухого хвороста.
Дамблдор сделал неуловимое движение палочкой; сила вырвавшегося из неё заклинания была так велика, что волосы у Гарри встали дыбом даже за спиной его золотого стража, и на сей раз, чтобы отразить чары, Волан-де-Морту пришлось сотворить из воздуха сверкающий серебряный щит. Заклинание, каким бы оно ни было, не нанесло щиту видимого ущерба – он лишь загудел, точно гонг, и от этого звука у Гарри мурашки поползли по коже.
– Ты не собираешься убивать меня, Дамблдор? – воскликнул Волан-де-Морт, и его красные глаза над щитом насмешливо сощурились. – Считаешь себя выше такой жестокости?
– Мы оба знаем, что есть другие способы погубить человека, Том, – негромко отозвался Дамблдор, продолжая наступать на Волан-де-Морта, словно ничто на свете не могло испугать его, словно никакие вражеские усилия не могли остановить эту спокойную поступь. – Готов сознаться, что я не получил бы удовлетворения, попросту отняв у тебя жизнь…
– Нет ничего хуже смерти, Дамблдор! – прорычал Волан-де-Морт.
– Ты ошибаешься, – возразил Дамблдор, по-прежнему приближаясь к Волан-де-Морту; тон его был так небрежен, будто они собрались поболтать за кружечкой пива. Гарри было страшно смотреть, как он идёт на врага, и не думая защищаться, – он хотел крикнуть, предостеречь седовласого волшебника, но безголовый страж оттеснял Гарри к стене, пресекая все его попытки вырваться на свободу. – Что ж, твоя неспособность понять, что в мире есть вещи, которые гораздо хуже смерти, всегда была твоей главной слабостью…
Ещё один зелёный луч вырвался из-за серебряного щита. Теперь его принял на себя однорукий кентавр, галопом проскакавший перед Дамблдором, – он тут же рассыпался на сотни кусков, но не успели они коснуться пола, как Дамблдор отвёл палочку назад и взмахнул ею, точно хлыстом. Из её кончика вылетел длинный, тонкий язык пламени и обвил Волан-де-Морта вместе со щитом. На мгновение Гарри показалось, что победа за Дамблдором, однако огненная верёвка тут же обратилась в змею, которая сразу отпустила Волан-де-Морта и, яростно шипя, повернулась к Дамблдору.
Волан-де-Морт растаял в воздухе; змея поднялась с пола, готовая к броску…
Посреди зала блеснула вспышка, и в ту же секунду Волан-де-Морт появился снова – прямо над фонтаном, на постаменте, где совсем недавно возвышались пять статуй.
– Осторожно! – воскликнул Гарри.
Но одновременно с его криком новый зелёный луч полетел в Дамблдора из палочки Волан-де-Морта, и змея бросилась на него…
Перед Дамблдором порхнул Фоукс – открыв клюв, он проглотил зелёный луч целиком, вспыхнул и упал на пол, маленький, сморщенный и бездвижный. В тот же миг Дамблдор сделал палочкой длинный, плавный жест – и змея, чуть было не вонзившая в него клыки, взлетела в воздух и растаяла струйкой чёрного дыма, а вода в фонтане поднялась и объяла Волан-де-Морта, словно заключив его в кокон из расплавленного стекла.
В течение нескольких секунд Волан-де-Морт – тёмная, неясная фигура с дрожащими расплывчатыми очертаниями – силился сбросить с себя эту удушающую массу…
Потом он исчез, и вода с шумом обрушилась обратно в бассейн – часть её выплеснулась наружу, залив начищенный паркет.
– ХОЗЯИН! – вскрикнула Беллатриса. Уверенный, что всё кончилось, что Волан-де-Морт наконец бежал, Гарри хотел было выскочить из-за спины своего золотого стража, но Дамблдор осадил его громовым возгласом:
– Не двигайся, Гарри!
Впервые в голосе Дамблдора прозвучал страх. Гарри не понимал, что его напугало: в зале не осталось никого, кроме них двоих, рыдающей Беллатрисы, пригвождённой к полу статуей волшебницы, да птенца феникса, тихо трепыхающегося у фонтана…
И тут шрам Гарри взорвался дикой болью, и он понял, что погиб: это была невообразимая, нестерпимая мука…
Он больше не стоял в зале – он был обвит кольцами существа с красными глазами, так крепко скован по рукам и ногам, что не знал, где кончается его тело и начинается тело этого существа, – они слились воедино, связанные болью, и пути к избавлению не было…
А потом существо заговорило устами Гарри – раздираемый мукой, он чувствовал, как открывается и закрывается его рот…
– Убей меня, Дамблдор…
Ослеплённый и умирающий – каждая клеточка его тела взывала об освобождении, – Гарри вновь сделался орудием в чужих руках…
– Если смерть – ничто, убей мальчика, Дамблдор!
« Только бы прекратилась эта боль, – думал Гарри… – пусть он убьёт нас… решайся же, Дамблдор… смерть – ничто по сравнению с этим…»
А ещё – я снова увижу Сириуса…
И когда сердце Гарри переполнилось тёплым чувством, кольца существа распустились, боль ушла; Гарри лежал на полу лицом вниз, без очков, дрожа так, словно под ним был лёд, а не дерево…
А в зале перекатывалось эхо голосов, которых было гораздо больше, чем следовало… Гарри открыл глаза и увидел свои очки у ног безголовой статуи, которая ещё недавно охраняла его, а теперь лежала навзничь, растрескавшаяся и неподвижная. Надев очки, он приподнял голову и обнаружил длинный искривлённый нос Дамблдора в нескольких дюймах от своего собственного.
– Как ты себя чувствуешь, Гарри?
– Н-нормально, – сказал Гарри; его так колотило, что он не в силах был держать голову прямо. – Да, я… где Волан-де-Морт, где… кто это здесь… что они…
В атриуме было полно народу; на полу отражались изумрудно-зелёные языки пламени, вспыхнувшего в каминах вдоль стены, и из них бесконечным потоком шли маги и волшебницы. Поднимаясь на ноги с помощью Дамблдора, Гарри увидел крохотные золотые фигурки эльфа-домовика и гоблина, ведущих под руки Корнелиуса Фаджа. Министр магии выглядел совершенно ошеломлённым.
– Он был здесь! – воскликнул человек в алой мантии, с волосами, собранными в хвост. Он указывал на кучу золотых обломков по другую сторону зала – туда, где каких-нибудь пять минут назад лежала пленённая Беллатриса. – Я видел его, мистер Фадж! Клянусь, это был Вы-Знаете-Кто – он схватил женщину и трансгрессировал!
– Знаю, Уильямсон, знаю, я сам его видел… – промямлил Фадж. Под его мантией в полоску виднелась пижама, а задыхался он так, словно только что пробежал несколько миль. – Клянусь бородой Мерлина… здесь… здесь! В Министерстве магии!.. Да как же так… в это невозможно поверить… честное слово… да как это может быть!..
Тем временем Дамблдор закончил осматривать Гарри, видимо, сочтя его состояние удовлетворительным.
– Если вы соблаговолите спуститься в Комнату смерти, Корнелиус, – сказал он, делая шаг вперёд, так что новоприбывшие впервые обратили на него внимание (некоторые из них подняли палочки, другие просто воззрились на него с удивлением, статуи эльфа и гоблина зааплодировали, а Фадж так подскочил от неожиданности, что едва не потерял шлёпанцы), – вы найдёте там несколько пленных Пожирателей смерти, связанных Антитрансгрессионным заклятием и ожидающих вашего решения относительно своей дальнейшей судьбы.
– Дамблдор! – воскликнул Фадж, оторопев от изумления. – Вы… здесь… Я… я…
Он обвёл диким взглядом приведённых с собой мракоборцев, и стало яснее ясного, что с его губ вот-вот сорвётся возглас: «Хватайте его!»
– Я готов сразиться с вашими людьми, Корнелиус, и вновь победить их! – прогремел Дамблдор. – Но несколько минут назад вы собственными глазами видели доказательство того, что весь последний год я говорил вам правду. Лорд Волан-де-Морт возродился, вы много месяцев гонялись не за тем человеком, и пора вам наконец внять голосу рассудка!
– Я… не… то есть… – пролепетал Фадж, озираясь, точно в надежде, что ему подскажут, как действовать дальше. Но все молчали, и он был вынужден продолжать: – Ну хорошо… Долиш! Уильямсон! Идите в Отдел тайн и проверьте… А вы, Дамблдор, – вы должны рассказать мне во всех подробностях… Фонтан Волшебного братства… Да что здесь случилось? – плачущим голосом спросил он, глядя на золотые останки статуй волшебницы, чародея и кентавра.
– Мы обсудим это после того, как я отправлю Гарри обратно в Хогвартс, – сказал Дамблдор.
– Гарри… Гарри Поттера?
Фадж мигом повернулся и уставился на Гарри, по-прежнему стоящего рядом с поверженной статуей, которая охраняла его во время поединка Дамблдора с Волан-де-Мортом.
– Он… здесь? – спросил Фадж. – Но почему… что это значит?
– Я всё объясню, когда Гарри снова окажется в школе, – терпеливо повторил Дамблдор.
Он подошёл к отбитой голове золотого чародея, откатившейся в сторону от фонтана, и, направив на неё палочку, тихо произнёс: «Портус». Голова налилась синим мерцанием и задрожала, стуча о паркет, а через несколько секунд снова потухла и застыла в неподвижности.
– Эй-эй, Дамблдор! – воскликнул Фадж, увидев, что Дамблдор поднял голову и направляется с ней обратно к Гарри. – У вас нет официального разрешения на этот портал! Вы не можете делать такие вещи прямо на глазах у министра магии – это… это…
Но тут Дамблдор величественно посмотрел на него поверх своих очков-половинок, и его голос тут же сорвался и затих.
– Вы отдадите приказ удалить из Хогвартса Долорес Амбридж, – произнёс Дамблдор. – Вы прикажете своим мракоборцам прекратить преследование моего преподавателя по уходу за магическими существами, чтобы он мог вернуться к работе. Сегодня вечером я уделю вам… – Дамблдор вынул из кармана часы с двенадцатью стрелками и внимательно поглядел на них, – полчаса, которых вполне хватит, чтобы обсудить происшедшее во всех его важнейших аспектах. После этого я должен буду вернуться в школу. Если вам и в дальнейшем понадобится моя помощь, я, разумеется, всегда буду рад оказать её, не выезжая из Хогвартса. Можете писать мне туда на имя директора.
Фадж вытаращил глаза ещё сильнее, чем раньше; челюсть у него отвисла, а круглое лицо под взлохмаченными седыми волосами залилось розовым румянцем.
– Я… вы…
Дамблдор повернулся к нему спиной.
– Берись за портал, Гарри.
Он протянул ему золотую голову статуи, и Гарри положил на неё руку. Ему было всё равно, что произойдёт дальше и куда он отправится.
– Увидимся через полчаса, – тихо сказал Дамблдор. – Раз… два… три!
Гарри словно подцепили крюком за живот – это ощущение было ему уже знакомо. Начищенный паркет ушёл у него из-под ног – атриум и Фадж с Дамблдором исчезли, и его понесло куда-то в вихре цвета и звука…
|
Скачать 3.1 Mb.