Баффет. Элис Шредер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира. Элис Шрёдер Уоррен Баффе Лучший инвестор мира Перевод с английского 2е издание Издательство Манн, Иванов и Фербер Москва, 2013
 Скачать 6.81 Mb.
|
|
Элис Шредер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира  www.e-puzzle.ru The Snowball Warren Buffett and the Business of Life Bantam Books New York Элис Шрёдер Уоррен Баффе Лучший инвестор мира Перевод с английского 2-е издание Издательство «Манн, Иванов и Фербер» Москва, 2013 УДК 336.76 ББК 65.02 Ш85 Издано с разрешения P&R Permission & Rights Ltd. На русском языке публикуется впервые Перевод с английского Павла Миронова при участии Светланы Кицюк, Катерины Конкиной, Андрея Шароградского, Антона Золотых Шрёдер, Э. Ш85 Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира: пер. с англ. / Элис Шредер. — 2-е изд. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. — 800 с. ISBN 978-5-91657-751-8 Это биография одного из самых богатых людей нашего времени (состояние Уоррена Баффета в 2011 году оценивалось в 50 миллиардов долларов). Она дает ответы на множество вопросов тех, кто интересуется феноменом Баффета. Какой метод инвестирования дает такой эффект? Какой ум, характер и образ жизни нужен для наращивания богатства? Чем мультимиллиардер занимается в свободное время? Какой образ жизни ведет его семья? Автор проделала огромную работу, сведя воедино воспоминания самого Уоррена, его родных, знакомых, коллег и партнеров, а также данные семейного архива Баффетов. Получившаяся книга представляет интерес для любого, кто имеет отношение к финансам. УДК 336.76 ББК 65.02 Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав. Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Вегас-Лекс» VEGAS LEX © Alice Schroeder, 2008 ISBN 978-5-91657-751-8 © Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2013 Посвящается Дэвиду Уоррену девять лет. На дворе стоит зима. Он играет в снегу вместе со своей младшей сестрой Берти. Уоррен ловит снежинки. Поначалу по одной. Затем хватает горсть снега, начинает лепить из него шарик. Постепенно шарик превращается в ком. Уоррен кладет его на землю и начинает катать. К комку прилипает все больше снега. Мальчик толкает снежный ком по лужайке, тот все растет и растет в размерах. Через какое-то время Уоррен достигает границы их лужайки. Остановившись на мгновение в сомнении, он возобновляет движение — и вот снежный ком катится уже по соседской земле. Уоррен катит и катит снежный ком вперед, глядя на лежащие перед ним бескрайние просторы, пока еще усыпанные нетронутым снегом. Часть первая Пузырь Глава 1. Менее лестная версия Омаха • июнь 2003 года Уоррен Баффет раскачивается в кресле, скрестив длинные ноги, за простым деревянным столом, принадлежавшим еще его отцу Говарду Кажется, что дорогой пиджак марки Zegna сшит не по размеру, а то и вовсе куплен на распродаже. Этот пиджак Уоррен носит изо дня в день, не обращая внимания на то, во что одеты остальные пятнадцать сотрудников головного офиса компании Berkshire Hathaway. Его белая рубашка туго застегнута на шее, воротничок (явно меньшего размера, чем нужно) выбивается из-под галстука, который выглядит так, будто Уоррен носит его еще с тех времен, когда был молодым бизнесменом. Судя по всему, этот человек не измерял окружность своей шеи в течение последних сорока лет. Его руки скрещены за головой поверх седеющих прядей. Одна из них, особенно большая и растрепанная, проходит через всю голову и, напоминая лыжный трамплин, заканчивается прямо над правым ухом. Мохнатая правая бровь постоянно движется над черепаховой оправой очков, и ее движение придает лицу то скептическое, то мудрое, то открытое выражение. Сейчас он улыбается, и «странствующая» бровь поднимается все выше. Тем не менее взгляд бледно-голубых глаз остается сосредоточенным и решительным. Он сидит в окружении знаков, символов и воспоминаний последних пятидесяти лет. На стенах коридора рядом с кабинетом висят фотографии футбольной команды Nebraska Cornhuskers, чек за участие в одной из серий мыльной оперы, оферта (так и не принятая) о покупке хедж-фонда под названием Long-Term Capital Management, разнообразные сувениры с логотипом Coca-Cola. На кофейном столике в кабинете стоит «классическая» бутылка той же Coca-Cola. Рядом с ней лежит бейсбольная перчатка, запаянная в акриловый футляр. Над диваном висит сертификат, подтверждающий, что его обладатель окончил в январе 1952 года курсы публичных выступлений Дейла Карнеги. Чуть выше и левее книжного шкафа — картина с изображением почтового дилижанса компании Wells Fargo. Неподалеку от нее — диплом Пулитцеровской премии, полученной в 1973 году газетой Sun Newspapers of Omaha, принадлежавшей инвестиционному товариществу Баффета. По всей комнате разбросаны книги, газеты. Фотографии членов его семьи и друзей стоят на комоде, на боковом столике и даже на выдвижной полке, предназначенной для компьютерной клавиатуры. На стене за спиной Баффета — огромный портрет отца, чей взгляд встречает каждого входящего в комнату И хотя за окном прекрасное утро поздней весны, окна закрыты коричневыми деревянными ставнями. Телевизор, повернутый к столу Баффета, настроен на канал CNBC. Звук приглушен, но текстовая строка, бегущая внизу экрана, снабжает хозяина кабинета свежими новостями в течение всего дня. К его немалому удовольствию, на протяжении многих лет в новостях часто говорится и о нем самом. Однако на самом деле лишь немногие люди могут похвастаться тем, что хорошо его знают. Лично я познакомилась с Баффетом шесть лет назад, когда работала финансовым аналитиком и занималась оценкой акций Berkshire Hathaway. Со временем наши отношения стали дружескими, а теперь мне предстоит узнать его еще лучше. Мы сидим в офисе Уоррена, потому что он собирается писать книгу Непокорные брови будто подчеркивают слова, которые он повторяет раз за разом: «Элис, ты сделаешь эту работу куда лучше, чем я. И я рад, что эту книгу пишешь ты, а не я сам». Чуть позже вам станет понятно, почему он говорил мне все это. А пока что мы начнем наш рассказ с того, что ближе всего сердцу этого человека. «Откуда у вас это, Уоррен? Откуда такое большое внимание к деньгам?» Его глаза на несколько секунд теряют привычную сосредоточенность кажется, будто в поисках ответа он перебирает в мозгах один файл за другим. Наконец Уоррен начинает рассказывать свою историю: «Бальзак говорил, что за каждым огромным состоянием лежит совершённое преступление1. Это неприменимо в случае Berkshire...» Он приподнимается из своего кресла, стараясь удержать эту мысль, и пересекает комнату за пару огромных шагов. Пересев в другое кресло, обитое парчой горчичнозолотого оттенка, Уоррен наклоняется вперед, напоминая скорее подростка, хвастающегося своей первой любовной победой, чем семидесятидвухлетнего финансиста. Баффет начинает рассказывать мне, как интерпретировать историю, с кем еще побеседовать, о чем писать — в сущности, он говорит, какой видит эту книгу Он подробно делится со мной мыслями о человеческой природе и слабости памяти, а потом произносит: «Всякий раз, когда моя версия будет отличаться от чьей-то еще, прошу тебя, Элис, использовать менее лестную для меня версию». Лучшие уроки из общения с Баффетом можно извлечь, просто наблюдая за ним. Вот первый урок: смирение обезоруживает. На самом деле в этой книге мне пришлось не так уж часто использовать менее лестные версии, и, когда я выбираю их, это связано не с недостатками памяти, а с человеческой природой. Один из подобных прецедентов произошел в 1999 году в Солнечной долине. Глава 2. Солнечная долина Айдахо • июль 1999 года Уоррен Баффет вышел из своей машины, достал из багажника чемодан и прошел через ворота на летное поле аэродрома, где его с семьей уже ожидал блестящий белый реактивный самолет Gulfstream IV, размерами больше напоминающий ближнемагистральный лайнер (в 1999 году — самый большой частный реактивный самолет в мире). Один из пилотов взял у него чемодан, чтобы положить в багажное отделение. Каждого нового пилота, который только начинал летать с Баффетом, обычно шокировало, что тот ездил без шофера, сам вытаскивал из машины и нес свой багаж. Баффет вскарабкался по трапу, поздоровался со стюардессой (заметив, что видит ее впервые) и направился к креслу около иллюминатора, в который во время полета он обычно никогда не глядел. Настроение у него было приподнятым — Уоррен Баффет предвкушал эту поездку на протяжении нескольких недель. Его сын Питер, невестка Дженнифер, дочь Сьюзан со своим приятелем, а также двое внуков уже сидели в кожаных креслах цвета кофе с молоком, размещенных по всему четырнадцатиметровому салону Они развернули кресла так, чтобы было удобнее сидеть. Стюардесса принесла напитки, заранее подобранные в соответствии со вкусами всех членов семьи. На кушетке неподалеку от кресел лежала кипа журналов: Vanity Fair, New Yorker, Fortune, Yachting, Robb Report, Atlantic Monthly, Economist, Vbgue и Yoga Journal. Самому Баффету хорошо обученная стюардесса подала вместе с упаковкой картофельных чипсов и Cherry Coke, цвет банки которой практически совпадал с оттенком его свитера, стопку свежих газет. Он поблагодарил девушку, поболтал с ней пару минут, чтобы снять напряжение от первого ее полета с боссом, а затем попросил передать второму пилоту, что пассажиры готовы к взлету. Затем углубился в газеты и не поднял головы даже тогда, когда самолет взлетел на двенадцатикилометровую высоту. В течение следующих двух часов шестеро молодых людей болтали между собой, смотрели фильмы, звонили по телефону. Стюардесса расстелила скатерти, поставила вазы с орхидеями на обеденные столики, сделанные из старого клена с узором «птичий глаз», и вернулась на кухню, чтобы приготовить обед. Баффет по- прежнему читал, спрятавшись от всех за газетами, словно находился в одиночестве в своем офисе. Пассажиры сидели внутри настоящего летающего дворца стоимостью в 30 миллионов долларов, который считался «долевым». Он принадлежал восьми владельцам, каждый из которых при необходимости мог им воспользоваться. Пилоты в кабине, персонал, готовивший самолет к вылету, стюардесса, подававшая обед, — все эти люди работали в компании Netjets, принадлежавшей Berkshire Hathaway Уоррена Баффета. Через некоторое время Gulfstream IV пересек равнину Снейк-Ривер и приблизился к горной цепи Соутуз, огромному массиву из темного гранита, нагретого лучами летнего солнца. Самолет спланировал в прозрачном небе по направлению к долине реки Вуд, снизился до высоты двух с половиной километров. Несмотря на начавшуюся болтанку, Баффет невозмутимо продолжал чтение, не обращая внимания на то, что его семейство мотается из стороны в сторону в своих креслах. В иллюминаторах показались освещенные солнцем вершины холмов, чуть ниже — ряды сосен, покрывавших склоны хребтов и долины. Пассажиры нетерпеливо заулыбались. Освещенный полуденным солнцем самолет стал снижаться, и его увеличивающаяся тень накрыла старый шахтерский городок Хейли. Через несколько секунд шасси коснулись летного поля аэропорта «Фридман Мемориал». К тому времени как семья Баффета спустилась по трапу, через ворота аэропорта уже въехали два внедорожника, управляемые сотрудниками фирмы «Хертц». Водители были одеты в фирменные рубашки золотого и черного цветов. Однако вместо привычного значка «Хертц» на них красовался логотип Allen & Со. Дети буквально прыгали в нетерпении, пока в багажники внедорожников загружались теннисные ракетки и красно-белая сумка для гольфа. Затем Баффет и осталь- ные пассажиры пожали руки пилотам, попрощались со стюардессой и расселись по машинам. Миновав Sun Valley Aviation — миниатюрное здание на южной границе аэропорта, они выехали на дорогу, ведущую в направлении гор. С момента, когда шасси самолета коснулись земли, прошло не более двух минут. Через восемь минут, строго по расписанию, на аэродроме приземлился следующий самолет, сразу же направившийся на свое место для стоянки. В лучах золотого полуденного солнца на летное поле в Айдахо садился один самолет за другим. Одни летели с юга или востока, другие заходили на посадку с запада, из-за гор. Вскоре на аэродроме можно было видеть и «рабочих лошадок» Cessna Citation, и роскошные Learjet, и скоростные Hawker, и фантастические Falcons, но гораздо чаще — впечатляющие G-IV Когда солнце начало клониться к закату, здесь уже выстроилась целая дюжина огромных блестящих лайнеров. Чем-то все это напоминало витрину магазина игрушек, только для миллиардеров. Конечной целью путешествия Баффетов был небольшой городок Кетчум в нескольких километрах от национального парка Соутуз. Через некоторое время автомобили объехали гору Доллар-Маунтин, и перед пассажирами предстал зеленый оазис, покоящийся среди коричневых гранитных склонов. Здесь, окруженная соснами и осинами, раскинулась знаменитая Солнечная долина2, самый известный курорт на Западе. Здесь Эрнест Хемингуэй начал писать свой знаменитый роман «По ком звонит колокол». Многие лыжники и конькобежцы из олимпийской сборной США считали Солнечную долину своим вторым домом. Группа семей, к которой Баффеты планировали присоединиться в этот вторник, была так или иначе связана с Allen & Со, инвестиционным банком-бутиком, специализировавшимся на работе в индустриях СМИ и коммуникаций. Allen & Со, осуществившая ряд крупных операций по слиянию компаний в Голливуде, уже на протяжении десяти лет выступала организатором серии дискуссий и семинаров, объединенных с отличным отдыхом на свежем воздухе в Солнечной долине. Герберт Аллен, глава компании, приглашал в долину только приятных ему людей или тех, с кем он рассчитывал заняться бизнесом. Поэтому на конференциях часто можно было увидеть как богачей, так и знаменитостей, таких как Кэндис Берген, Том Хэнкс, Рон Ховард и Сидни Поллак; гигантов индустрии развлечений — Барри Дилера, Руперта Мердока, Роберта Игера и Майкла Айснера; уважаемых журналистов Тома Брокау, Дайану Сойер и Чарли Роуза; титанов мира технологий — Билла Гейтса, Стива Джобса и Энди Гроува . Неудивительно, что каждый раз Солнечную долину осаждала и целая армия репортеров. Беднягам журналистам приходилось для этого проделывать немалый путь. Накануне конференции они прилетали в Ньюарк, пересаживались на коммерческий рейс до Солт-Лейк-Сити. Там они сидели в терминале Е в окружении людей, направлявшихся в богом забытые места вроде Каспера или Сиу-Сити, ожидая момента, когда можно будет втиснуться в маленький чартерный самолет. После посадки в Кетчуме их самолет отгоняли в самый дальний конец аэродрома, и журналисты только издали могли наблюдать за тем, как крепкие молодые сотрудники Allen & Со, одетые в рубашки-поло пастельного цвета, приветствуют многочисленных гостей компании, прибывающих коммерческими рейсами. Гостей легко было узнать в толпе пассажиров. Мужчины обуты в ботинки марки Western, одеты в рубашки Paul Stuart и джинсы, женщины облачены в замшевые куртки, у всех бусы из крупной бирюзы. Сотрудники Allen определяли новичков по заранее изученным фотографиям. Тех же, с кем им доводилось видеться раньше, приветствовали как старых друзей. В счита- ные секунды они забирали у гостей багаж и провожали их до внедорожников на парковке в нескольких шагах от аэропорта. А репортеры плелись к стойке «Аренда автомобилей» и самостоятельно добирались до Солнечной долины, болезненно переживая свой «низкий статус». В течение последующих дней многие места в Солнечной долине будут отмечены табличкой «Частное мероприятие», спрятаны от любопытных глаз стараниями сотрудников различных служб безопасности за огромными растениями в кадках и цветами в вазонах, развешанных по стенам. Репортеры не будут иметь никакой возможности узнать о множестве интересных вещей «за занавесом», им останется только издали следить за происходящим, навострив уши1. С тех пор как в 1995 году Майкл Айснер из Disney и Том Мерфи из Capital Cities/ABC мечтали о слиянии своих компаний в ходе Sun Valley League (именно так эта конференция обычно именуется в СМИ; и это вполне справедливо, поскольку в ее работу оказывается вовлечен весь курорт), она широко освещается в прессе — порой даже может показаться, что речь идет о Каннском фестивале, только в области бизнеса. Однако сделки по слиянию, о которых становится известно после конференций, чаще всего являют собой лишь верхушку айсберга. Происходящее здесь не ограничивается заключением сделок, хотя именно последние привлекают наибольшее внимание прессы. Каждый год по деловому сообществу расползаются слухи, что та или иная компания работает над заключением важной сделки в ходе «конклава» в горах Айдахо. Поэтому, когда приметные внедорожники подкатывают к навесу перед входом в здание местного отеля, репортеры изо всех сил вглядываются в лобовые стекла автомобилей, стараясь определить, кто же прибыл в этот раз. Когда выясняется, что эта фигура заслуживает внимания прессы, они начинают преследовать свою жертву по всему курорту, размахивая камерами и микрофонами. Разумеется, репортеры быстро узнали Уоррена Баффета, вылезавшего из своего автомобиля. «Баффет встроен в структуру ДНК Sun Valley League», — сказал как-то его друг Дон Кью, председатель правления Allen |