Проблемные вопросы института исполнения обязательства третьим лицом. РШЧП Реферат. Федеральное государственное бюджетное научное учреждение

Название	Федеральное государственное бюджетное научное учреждение
Анкор	Проблемные вопросы института исполнения обязательства третьим лицом
Дата	21.03.2022
Размер	59.34 Kb.
Формат файла
Имя файла	РШЧП Реферат.docx
Тип	Документы #407987

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ НАУЧНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

«Исследовательский центр частного права имени С.С. Алексеева

при Президенте Российской Федерации»

Проблемные вопросы института

исполнения обязательства третьим лицом

Москва, 2017

Содержание

Глава 1. Понятие надлежащего исполнения обязательства. Понятие исполнения обязательства третьим лицом и его классификация. 4

§1 Понятие надлежащего исполнения обязательства 4

§2 Понятие и классификация исполнения обязательства третьим лицом 6

Глава 2. Проблемные вопросы исполнения обязательства третьим лицом. 9

§1 Возможность зачета при исполнении обязательства третьим лицом. 9

§2 Исполнение обязательства третьим лицом за несостоятельного должника. 11

§3 Вопрос об издержках должника на исполнение новому кредитору (третьему лицу). 16

Заключение. 18

Список литературы. 19

Отношения в сфере гражданского права совершенствуются, появляются новые правовые конструкции, а такой критерий надлежащего исполнения обязательства как исполнение надлежащим субъектом уже не является строгим и допускает отступления. Хотя считается, что обязательство связывает только его участников, жизнь часто требует привлечь посторонних лиц к процессу исполнения. «Представление о личном долге, лежащем на обязанном лице, все более заменяется интересом в удовлетворении обязательства, в том имущественном результате, имущественном благе, которые кредитор желает получить»¹. Поэтому оборот вынуждает законодателя допустить вмешательство третьего лица в чуждое ему обязательство. Такое появление третьей стороны увеличивает число социальных связей, что порождает множество практических и теоретических проблем. Судебная практика российских судов подтверждает спорность правоприменения положений данного института и необходимость дальнейшего развития и изучения проблематики исполнения обязательства третьим лицом, в том числе в направлении изучения взаимосвязи субъектов правоотношения.

Институт исполнения обязательства третьим лицом не раз обсуждался в юридической среде применительно к новой редакции ст. 313 ГК РФ. Потому по многим спорным вопросам уже есть определенные выводы, изложенные в литературе². В настоящей работе я хочу обратить внимание читателя на те вопросы, которые мне показались заслуживающими внимания и, если и обсуждавшимися, то без детального анализа.

На всем протяжении работы понятие «обязательство» автором понимается как простая связь «кредитор-должник», в которой должник обязуется совершить действие в пользу кредитора, т.н. «обязательство в узком смысле»³.

Глава 1. Понятие надлежащего исполнения обязательства. Понятие исполнения обязательства третьим лицом и его классификация.

§1 Понятие надлежащего исполнения обязательства

Всякое обязательство возникает, чтобы впоследствии прекратиться⁴. Весьма образно выражает эту мысль Р. Циммерманн: "Так же как человеку суждено умереть, договор предназначен для прекращения"⁵. Значение обязательств состоит в том, что они с правовой точки зрения опосредуют "общественный обмен веществ", динамику общественных отношений⁶.

Действительно, обязательство выполнит свою первоочередную функцию по оформлению процесса товарообмена только если прекратит своё существование. Надлежащее исполнение – это основная цель, ради которой введена и живет в обороте конструкция гражданско-правового обязательства.

Однако, несмотря на кажущуюся простоту понятия «исполнение обязательства», оно является явлением многогранным и неоднозначным. Исполнение обязательства рассматривается некоторыми авторами как юридический поступок, поскольку правовые последствия наступают независимо от того, было действие направлено на достижение этих последствий или нет. Другими авторами, исполнение обязательства рассматривается как юридический акт, а именно как односторонняя сделка либо как договор, либо даже как «распорядительная сделка»⁷.

Я не ставлю целью настоящей работы разрешить дискуссию ученых о правовой природе исполнения обязательства. Оно интересует нас в контексте надлежащего исполнения и критериев, по которым можно оценить надлежащим или ненадлежащим было исполнение, предоставленное обязанным лицом кредитору. А потому вполне приемлемым в рамках настоящей работы будет понимание исполнения обязательства, вытекающее из пункта 1 статьи 307 Гражданского кодекса РФ (далее также – ГК РФ), как «совершение действия, составляющего объект обязательства»⁸, учитывая, однако, что понятие «действия» охватывает и случаи волевого бездействия обязанного лица в негативных обязательствах.

Особого внимания при изучении института исполнения обязательства третьим лицом заслуживает вопрос надлежащего исполнения обязательства.

Согласно устоявшимся взглядам, надлежащим исполнение будет тогда, когда оно будет соответствовать следующим критериям: субъект исполнения, срок, место, способ. Причем отметим, что эти критерии одновременно являются и признаками любого обязательства. В отсутствие одного из этих признаков, правоотношение невозможно будет квалифицировать как обязательство. Обязанное лицо должно иметь возможность исполнить обязательства, а для этого ему нужно знать: кому исполнять, где исполнять, когда исполнять и как исполнять.

Можно выделять и иные критерии надлежащего исполнения, поскольку в договорных обязательствах сторонам предоставлена возможность определять насколько соответствует исполненное тому, на что они рассчитывали. Однако такие иные критерии либо будут подпадать под перечисленные выше, либо не будут определяющими для квалификации правоотношения как обязательственного. В силу ст. 309 ГК РФ критерии надлежащего исполнения могут устанавливаться условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Таким образом, субъект исполнения является критерием надлежащего исполнения. Суть этого критерия сводится к тому, что действие, составляющее объект обязательства, должно совершить обязанное лицо (должник) управомоченному лицу (кредитору). Институт исполнения обязательства третьим лицом интересен как раз тем, что размывает данный критерий, поскольку является предусмотренным законом исключением из описанного критерия надлежащего исполнения.

Динамика гражданского права, усложнение правовых конструкций, интерес кредитора в надлежащем исполнении (в получении материального блага) безотносительно того, кто ему предоставит это исполнение, привели к возможности исполнения обязательства не тем лицом, кто «вошел» в обязательство в качестве должника. В связи с этим возникает закономерный вопрос: а является ли на сегодняшний день субъект исполнения необходимым критерием, при наличии которого исполнение будет признано надлежащим? Я убежден, что субъект исполнения остается критерием надлежащего исполнения обязательства, а возможность, предоставленная ст. 313 ГК РФ, когда третье лицо исполняет обязательство за должника, является исключением из общего правила о том, что обязательство должно быть исполнено лично должником. Вторжение иных (третьих) лиц в частные дела сторон обязательства без их согласия в принципе чуждо гражданскому праву. Поэтому оно ищет баланс интересов кредитора, должника и третьего лица в таком вторжении и выделяет в отдельное регулирование (причем, как представляется, императивное, что также несвойственно гражданскому праву) исполнение обязательства третьим лицом.

Такое исключение в субъекте исполнения обязательства лишь подтверждает общее правило. Уместна фраза, которую приписывают Цицерону: «Exceptio probat regulam in casibus non exceptis»⁹. В этом отношении общее правило о надлежащем субъекте исполнения находит отражение в следующем примере, приведенном С.В. Сарбашом¹⁰. Заказчик и подрядчик заключают договор о сносе ветхого строения, которое мешает прокладке современного проспекта. В результате действий третьего лица происходит подрыв и разрушение указанного строения, следствием чего является достижение результата, необходимого заказчику. Спрашивается, можно ли говорить об исполнении обязательств подрядчика, если он вовсе не совершал никаких действий? В данном вопросе мы солидарны с позицией автора, согласно которой в настоящем примере нельзя говорить об исполнении обязательства надлежащим субъектом, а потому должник не будет иметь права на вознаграждение за результат. Или более простая ситуация, когда третье лицо по ошибке доставляет такую же вещь кредитору, которую был обязан передать должник. Добросовестный кредитор принимает вещь, однако, мы полагаем, здесь не произошло исполнения обязательства, поскольку субъект исполнения - ненадлежащий. Нет здесь оснований для применения положений об исполнении обязательства третьим лицом, поскольку нет ни законного интереса, закрытый перечень которого прописан в ст. 313 ГК РФ, ни возложения должником. Последствием такого предоставления в данном случае будет кондикционный иск третьего лица к кредитору и не прекратившаяся обязанность должника исполнить свое обязательство перед своим кредитором.

§2 Понятие и классификация исполнения обязательства третьим лицом

Как было освещено ранее, институт исполнения обязательства третьим лицом позволяет пренебречь личной правовой связью межу кредитором и должником (vinculum iuris) и признать исполнение, предоставленное третьим лицом вместо должника, надлежащим.

В литературе исполнение обязательства третьим лицом именуется также перепоручением исполнения¹¹, что, на наш взгляд, является не совсем корректным. Перепоручение – есть следствие возложения исполнения и это только один из вариантов исполнения обязательства третьим лицом, который характеризуется наличием на это воли самого должника. Однако этим не исчерпывается возможность исполнения обязательства третьим лицом в смысле ст. 313 ГК РФ. Такое исполнение возможно и без возложения.

Суть рассматриваемого юридического явления сводится к тому, что лицо, не являющееся стороной по обязательству, исполняет долг (обязанность) должника перед кредитором. Сразу необходимо отметить, что при таком исполнении третье лицо выступает именно от своего имени и в своем интересе. На этот отличительный признак также указал Конституционный суд Российской Федерации: «Большинство обязательств, возникающих из поименованных в Гражданском кодексе РФ договоров и иных юридических фактов, могут быть исполнены третьим лицом, которое действует как самостоятельный субъект, от собственного имени»¹².

Если у третьего лица будут полномочия на исполнение обязательства от имени должника, то оно уже теряет статус третьего лица в исполнении обязательства и все его действия совершаются от имени должника. В такой ситуации обязанность кредитора принять исполнение будет основана не на п. 1 ст. 313 ГК РФ как следствие возложения, а на так называемой «кредиторской» обязанности¹³ принять надлежащее исполнение от должника.

Такая конструкция «допускается в большинстве обязательств, поскольку кредитору в принципе безразлично, кто его произведет (например, в денежном обязательстве), если только речь не идет об обязательствах личного характера», - указывает Суханов Е.А.¹⁴ и с чем мы определенно согласны.

Еще одной составляющей, необходимой для применения норм ст. 313 ГК РФ является наличие самого обязательства, как бы абсурдно это не звучало. Данное положение имеет значение в ситуации, когда третье лицо желает исполнить еще не «созревшее» (не наступившее, будущее) обязательство. Здесь мы упираемся в догматический вопрос: а существует ли обязательство до наступления срока его исполнения? В контексте института исполнения обязательства третьим лицом я склонен отрицательно ответить на данный вопрос, а потому предоставление третьим лицом кредитору блага, которое должен предоставить должник в будущем не подпадает под действие конструкции исполнения обязательства третьим лицом. Но в зависимости от основания предоставления может влечь разные правовые последствия. Если третье лицо действовало по собственному побуждению, то на стороне кредитора возникает неосновательное обогащение за счет третье лица, которое оно может вернуть. Если третье лицо действовало по возложению, то оно исполнило свою обязанность надлежащим образом и неосновательное обогащение произошло уже на стороне должника, которое последний вправе истребовать.

Классифицировать исполнение обязательства третьим лицом можно по характеру исполнения и по основаниям, при наличии которых третье лицо может исполнить обязательство за должника.

По характеру исполнения можно выделить денежное и неденежное исполнение, исполнение носит личный характер и не носит личный характер.

Значение классификации исполнения состоит в том, что именно от того, каким является исполнение, будут зависеть его действительность, обязанность для принятия кредитором и последствия.

С денежным исполнением связана обязанность принять кредитора такое исполнение от третьего лица в случае просрочки должника (п.2 ст. 313 ГК РФ). Неденежное исполнение имеет свою особенность в том, что в силу п. 6 ст. 313 ГК РФ за исполнение обязанности должника, не являющейся денежной, третье лицо несет перед кредитором установленную для данного обязательства ответственность за недостатки исполнения вместо должника. Наиболее распространенными видами неденежного исполнения, которое предоставляет третье лицо кредитору, являются отгрузка третьим лицом определенного товара в адрес кредитора, осуществление ремонта автомобиля после страхового случая в автомастерской в счет страхового возмещения страховщика перед страхователем, перевозка груза не должником (например, экспедитором), а третьим лицом (перевозчиком).

По основанию исполнения можно выделить основанное на возложении должником исполнения на третье лицо и исполнение третьим лицом по собственному побуждению. Причем исполнение обязательства третьим лицом по собственному побуждению можно разделить на случаи, которые указаны в законе (п.2 ст. 313 ГК РФ), и на случаи такого исполнения без прямого указания его возможности в законе. Возложение обязательства на третье лицо существенно отличается от случая, когда третье лицо действует по собственному побуждению.

Глава 2. Проблемные вопросы исполнения обязательства третьим лицом.

§1 Возможность зачета при исполнении обязательства третьим лицом.

Как известно, институт исполнения обязательства третьим лицом отличается от перевода долга. В частности, именно в различии этих конструкций видится невозможность кредитора потребовать исполнения непосредственно от третьего лица, а также заявить зачет третьему лицу¹⁵.

Однако, в нынешней редакции в п. 4 ст. 313 ГК РФ законодатель предоставляет возможность третьему лицу, на которое возложено исполнение обязательства, заявить зачет кредитору (в случае, когда кредитор основного должника является должником третьего лица) с соблюдением правил, установленных ГК РФ для должника.

Возможность предоставления третьему лицу права заявить зачет кредитору в отечественной науке высказывалась еще в 2006 году. В своей кандидатской диссертации на тему «Проблемы применения зачета в гражданском праве России» Фахретдинов Т.Р.¹⁶ высказал такую идею. Он предлагал закрепить в п. 2 ст. 313 ГК РФ (прежней редакции) право третьего лица заявить зачет кредитору. Поскольку такое право предлагалось закрепить именно в п. 2 ст. 313 ГК РФ (прежней редакции), где указано основание для исполнения обязательства третьим лицом по собственному побуждению, то можно предположить, что автор предлагал предоставить третьему лицу на зачет только в случае опасности утратить право на имущество должника, вследствие обращения на него взыскания. Фахретдинов Т.Р. указывает, что без прямого указания в законе такого права у третьего лица не вытекает из действующего законодательства, поскольку ст. 410 ГК РФ распространяется лишь на прекращение встречных (взаимных) требований. Обосновывая необходимость включения в ст. 313 ГК РФ указанного положения, автор указывает на то, что, во-первых, такое положение существенно упростит процедуру удовлетворения кредитора, а во-вторых, снизит возможность недобросовестного захвата имущества должника.

По всей видимости, при включении в ст. 313 ГК РФ возможности третьему лицу заявить зачет кредитору, отечественный законодатель брал за основу положения Германского гражданского уложения. В п. 2 параграфа 268 Германского гражданского уложения указано, что удовлетворение кредитора может быть осуществлено также путем внесения денег в депозит или путем зачета взаимных требований. Однако, наш законодатель довольно вольно и не должным образом произвел заимствование. Так, согласно п. 3 параграфа 268 Гражданского германского уложения переход права требования к третьему лицу после исполнения им обязательства за должника не может иметь места в ущерб кредитору. В п. 5 ст. 313 ГК РФ указано, что третье лицо не может использовать в ущерб кредитору перешедшее к нему в силу закона право.

Итак, предоставление права зачесть третьему лицу свое требование в счет долга должника перед кредитором представляется мне несколько неоднозначным. Такая возможность, которую дает законодатель третьему лицу, но не дает кредитору (обосновывая тем, что институт исполнения обязательства третьим не является переводом долга) объяснима с экономической точки зрения, но абсолютно, по моему мнению, не объяснима с юридической.

С экономической точки зрения обоснованно то, что третье лицо при таком зачете освобождает как себя, так и кредитора должника от издержек по перекидыванию друг другу денежных средств (по умолчанию берем пример денежного исполнения). Более того, таким образом третье лицо подстраховывается на случай неисправности кредитора по отношению к себе.

С юридической же точки зрения, вызывает сомнения правильность предоставления третьему лицу права на зачет своего требования к кредитору в счет того, что на него возложил первоначальный должник, как минимум по двум основаниям.

Во-первых, зачет подразумевает право заявить его любой стороной по обязательству. В данном же случае, мы предоставляем такое право только третьему лицу, что ставит кредитора в неблагоприятное положение. Фактически, он может ожидать зачета от того, на кого «укажет» должник, возложив на такое лицо исполнение, а сам (кредитор) в отношении такого лица заявить о зачете не сможет. Во-вторых, как указано в ст. 410 ГК РФ зачесть можно встречное однородное требование. Никакой встречности в данном случае мы не наблюдаем, поскольку исполнение обязательства третьим лицом не является переводом долга и, как указано ранее, кредитор и третье лицо в результате возложения не вступают ни в какие отношения.

Возможна ситуация, когда кредитор намеренно не соглашается на перевод долга должника на третье лицо именно потому, что есть задолженность перед таким третьим лицом, которую третье лицо наверняка предъявит к зачету при переводе долга. А в договоре с должником кредитор выговорил такие хорошие условия, особенно в части средств обеспечения исполнения в виде неустойки или залога, что не желает менять такое требование, на свой долг к третьему лицу, за который он платит минимальную неустойку в размере, установленном ст. 395 ГК РФ.

В итоге при реализации зачета третьим лицом кредитору в плюсе остаются должник, т.к. он фактически новировал свой долг перед кредитором в то, на что он договорился с третьим лицом, и третье лицо, которое свое право требования к кредитору должника реализовало за цену, которую он согласовал с должником. А если еще предположить, что уступка требования в договоре третьего лица и кредитора была запрещена и установлена неустойка за нарушение запрета? И снова, с экономической же точки зрения разрешение заявления о зачете третьим лицом разумное решение, которое в том числе будет стимулировать такого должника исполнять свои обязательства, где он выступает в роли должника.

В Постатейном комментарии к ст. 307-453 ГК РФ под ред. А.Г. Карапетова приводится еще один любопытный пример действия этой конструкции. Так, при системном толковании п. 2 и п. 4 ст. 313 ГК РФ любое третье лицо, которое имеет денежное требование к кредитору некоего должника, может и при отсутствии возложения просто заявить кредитору о зачете и тем самым прекратить долг должника перед кредитором и долг кредитора перед собой. При этом третье лицо приобретет по п. 5 ст. 313 ГК РФ денежное требование кредитора к должнику.

Справедливым решением указанных выше ситуаций я вижу сужение возможности заявить зачет третьим лицом кредитору лишь в случае, предусмотренном абз. 3 п. 2 ст. 313 ГК РФ (то есть, как предлагал изначально Фахретдинов Т.Р.).

§2 Исполнение обязательства третьим лицом за несостоятельного должника.

Такая формулировка параграфа была заимствована из монографии С.В. Сарбаша¹⁷, поскольку наиболее точно отображает положение должника при таком исполнении: он может быть как в преддверии банкротства, так и на любой его стадии.

Необходимость выделения в отдельный параграф особенностей применения института исполнения обязательства третьим лицом в преддверии банкротства должника вызвана тем, что именно в сфере банкротства субъекты права начали активно использовать новые положения ст. 313 ГК РФ. Причем новая редакция ст. 313 ГК РФ позволила откровенно использовать этот институт во вред конкурсным кредиторам должника, привела к множественным злоупотреблениям со стороны кредиторов, желающих контролировать процесс банкротства несостоятельного должника. Эти попытки приходится пресекать высшей инстанции путем толкования взаимосвязанных положений ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»¹⁸(далее – Закон о банкротстве) и, соответственно, положений ст. 313 ГК РФ. Уже приобрела стабильность тенденция передачи дел для рассмотрения в Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда (далее – СКЭС ВС РФ), связанных с применением института исполнения обязательства третьим лицом в банкротстве.

Изложение материала в данном параграфе можно условно разделить на особенности исполнения обязательства третьим лицом до введения первой процедуры банкротства и уже после ее введения.

Дорогу для злоупотреблений открыли взаимосвязанные положения п. 2 и п. 5 ст. 313 ГК РФ, согласно которым кредитор обязан принять исполнение просроченного денежного долга от любого третьего лица за должника и последствием такого исполнения станет переход прав в силу закона от кредитора к третьему лицу, т.н. принудительный выкуп долга. Очень удобная норма, если третье лицо хочет лишить кредитора статуса заявителя в деле о банкротстве. Как известно, статус первого заявителя о банкротстве предоставляет некоторые привилегии, одной из которых является возможность предложить суду кандидатуру арбитражного управляющего в деле о банкротстве (абзац 9 пункта 3 статьи 41 Закона о банкротстве). Кроме того, голоса кредиторов распределяются пропорционально их требованиям, в которые включается только основной долг без учета финансовых санкций (которые могут значительно превышать сумму основного долга). Общим правилом при разрешении подобных дел следует признать недопущение ущемления и нарушения прав кредитора при исполнении обязательства третьим лицом, поскольку сам по себе данный институт является привилегией для должника (поскольку ему разрешено не лично исполнять обязательство) либо привилегией для третьего лица (где ему предоставляется исключительная возможность вторгнуться в отношения кредитора и должника без их согласия).

Наглядным примером пресечения высшей инстанцией злоупотреблений правом является Определение СКЭС ВС РФ от 16.06.2016 №302-ЭС16-2049¹⁹. В этом деле предприятие (кредитор, первый заявитель по делу о банкротстве) имело право требования к обществу (должник в деле о банкротстве) в размере 3 229 838,73 рублей, из которых 887 788,18 рублей сумма основного долга. Бюро (третье лицо) перечислило предприятию за должника только 887 788,18 рублей, то есть основной долг. Тем самым, как полагало бюро, к нему перешло право требования к должнику (п. 5 ст. 313 ГК РФ), а значит оно правопреемник кредитора в статусе первого заявителя в деле о банкротстве. С таким подходом не согласилась первая инстанция, однако апелляционная и кассационная инстанции согласились с выводами бюро и произвели процессуальную замену предприятия на бюро. Верховный суд оставил в силе решение суда первой инстанции, но указал свои мотивы отказа в правопреемстве. Основным доводом СКЭС ВС РФ было явное злоупотребление со стороны бюро, поскольку оно не намеревалось действительно погасить задолженность должника. Платеж исключительно основного долга был совершен с целью принудительного выкупа отдельных прав к должнику в целях получения либо контроля над ходом процедуры банкротства (так как предприятие являлось заявителем по делу), либо дополнительных голосов на собрании кредиторов, без несения дополнительных издержек на приобретение требований по финансовым санкциям (которые в силу пункта 3 статьи 137 Закона о банкротстве подлежат удовлетворению после погашения основной суммы задолженности и причитающихся процентов). Суд указал, что институт, закрепленный ст. 313 ГК РФ, был использован третьим лицом не в соответствии с его назначением. Выводы Верховного Суда РФ по настоящему делу в несколько измененном виде вошли в абз. 3 п. 21 ППВС №54. Здесь обратим внимание на способ защиты кредитора, который указа ВС РФ – признание перехода прав к третьему лицу несостоявшимся.

Нижестоящие суды быстро восприняли указанную позицию высшей инстанции, однако в некоторых случаях стали применять ее слишком буквально без учета фактических обстоятельств конкретных рассматриваемых дел. Здесь снова пришлось вмешаться СКЭС ВС РФ для тонкой настройки применения как ст. 313 ГК РФ, так и ранее изложенной позиции по исполнению обязательства третьим лицом за несостоятельного должника. Так, в одном из дел²⁰ третье лицо перед введением первой процедуры банкротства погасило требование кредитора (первого заявителя в деле о банкротстве) за должника. Однако в отличие от предыдущего казуса, третье лицо погасило долг перед кредитором в полном объеме. На этом основании суды первой и апелляционной инстанции отказали в требовании кредитора ввести процедуру наблюдения в отношении должника, поскольку задолженность погашена полностью. Суд округа отменил акты нижестоящих судов и со ссылкой на Определение СКЭС ВС РФ №302-ЭС16-2049 указал, что третье лицо погасив за должника задолженность перед кредитором злоупотребило правом, поскольку тем самым лишило кредитора статуса заявителя в деле о банкротстве. Верховный Суд РФ оставил в силе акты первой и апелляционной инстанции, указав, что при полном погашении задолженности перед кредитором, у последнего отсутствует интерес в участии в деле о банкротстве, поскольку его материальный интерес в погашении его требований уже достигнут.

Верховным Судом РФ был пресечен еще один случай использования института исполнения обязательства третьим лицом в делах о банкротстве. Как известно, минимальный размер учитываемых требований к юридическому лицу при решении вопроса о введении в отношении него процедуры банкротства в совокупности должен составлять не менее 300 000 руб. (пункт 2 статьи 6 и пункт 2 статьи 33 Закона о банкротстве). В деле, рассмотренном СКЭС ВС РФ, третье лицо погашало требования кредиторов в деле о банкротстве только по основному долгу. Причем, даже основной долг третье лицо погашало в части так, чтобы оставшаяся сумма задолженности составляла 299 000 руб. Как можно заметить, при такой сумме требований кредитор попросту не может инициировать процедуру банкротства, чего и добивалось третье лицо. Суды трех инстанций поддержали третье лицо и отказали кредитору во введении наблюдения в отношении должника. Верховный Суд РФ с ними не согласился и отправил дело на новое рассмотрение, указав, что, несмотря на отсутствие порогового значения задолженности (300 000 руб.), факт наличия задолженности перед несколькими кредиторами на сумму немногим меньше порога и ее оплата третьим лицом вместо должника свидетельствуют «о затруднениях с ликвидностью активов должника, о его неплатежеспособности». Совокупная задолженность достаточна для введения процедуры наблюдения. Следовательно, судам необходимо было назначить судебное заседание по совместному рассмотрению указанных требований. Кроме указанных выводов, СКЭС ВС РФ обратила внимание на сомнения в добросовестности третьего лица, которое при погашении задолженности преследовало цель лишения статуса заявителя в деле о банкротстве, а не погашение долг должника.

Итак, Верховный Суд РФ дал нижестоящим судам установку на пресечение злоупотреблений, в случае, когда третьи лица погашают долг должника не с целью его прекращения, а по иным мотивам. Но не все так однозначно, снова судебная практика подкидывает казусы, которые заставляют пересмотреть или иным образом толковать ранее изложенные позиции. Согласно материалам дела № А03-6689/2016²¹ банк (третье лицо), являющийся одновременно кредитором должника в деле о банкротстве, уплатил за должника долг перед обществом, которое было заявителем в деле о банкротстве. Спор возник вследствие отказа судов трех инстанции в просьбе о замене общества как заявителя по делу о банкротстве на банк. Отказ был мотивирован злоупотреблением банка, поскольку он выкупил требование только одного кредитора (первого заявителя в деле о банкротстве) и тем самым преследовал цель «изменения очередности рассмотрения поданных в суд заявлений о банкротстве и введения "контролируемой" процедуры через утверждение собственного конкурсного управляющего».

Высшая инстанция не согласилась с выводами нижестоящих судов. Причем в судебных заседаниях банк не скрывал и настаивал на том, что он намеренно удовлетворил требование только заявителя в деле о банкротстве – это была его стратегия поведения, поскольку погашенный долг составлял 883 151,23 руб., а требования самого банка к должнику составляли порядка 230 млрд. руб., что несопоставимо с выкупленным требованием в 883 151,23 руб. СКЭС РФ, отменяя судебные акты нижестоящих судов, согласилась с доводами банка и указала, что поведение банка является разумным и экономически целесообразным, «его опасения как мажоритарного кредитора утратить возможность влиять на процедуру несостоятельности свидетельствуют о наличии законного правового интереса в применении положений статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежащего судебной защите». Таким образом, Верховный Суд РФ легализовал возможность выкупа требования заявителя в деле о банкротстве с целью правопреемства (на основании положений ст. 313 ГК РФ), если у выкупающего (третьего лица) есть законный интерес в приобретении статуса первого заявителя в деле о банкротстве. Пока такой законный интерес был обнаружен Верховным Судом РФ только в ситуации несопоставимости требований первого заявителя перед выкупающим требование кредитором. Но вполне возможно, что жизнь подкинет и иные случаи, когда подобный принудительный выкуп долга у кредитора в деле о банкротстве будет разрешен третьему лицу и его интерес будет защищен.

Описывая характеристику применения института исполнения обязательства третьим лицом после введения первой процедуры банкротства в отношении должника, следует отметить превалирование норм Закона о банкротстве перед положениями ст. 313 ГК РФ. На соблюдение порядка, установленного законодательством о банкротстве, при исполнении обязательства третьим лицом указано в абз. 4 п. 21 ППВС №54.

Так, погасить требования уполномоченного органа по обязательным платежам третье лицо вправе в ходе любой процедуры банкротства. Такое исполнение регулируется ст. 71.1, 85.1, 112.1 и 129.1 Закона о банкротстве для каждой процедуры соответственно. Основным требованием при этом является погашение всех обязательных платежей одновременно и уведомление третьим лицом арбитражного суда о намерении погасить все обязательные платежи за должника. Исполнить иные обязательства должника в ходе наблюдения и финансового оздоровления на основании ст. 313 ГК РФ третье лицо не может²².

Исполнить обязательства должника, за исключением требований уполномоченного органа по обязательным платежам, на основании ст. 313 ГК РФ третье лицо вправе в ходе внешнего управления либо конкурсного кредитора. Здесь специальное регулирование вводится ст. 113 и 125 Закона о банкротстве. В случае намерения удовлетворить требования кредиторов, третье лицо должно удовлетворить одновременно все требования, включенные реестр требований кредиторов, в том числе штрафные санкции. Также обязательно уведомление арбитражного суда о намерении удовлетворить требования кредиторов, в котором, в частности, необходимо указать срок, в течение которого требования кредиторов будут погашены.

§3 Вопрос об издержках должника на исполнение новому кредитору (третьему лицу).

Общее правило об издержках на исполнение обязательства в результате реформы гражданского законодательства нашло свое отражение в ст. 309.2 ГК РФ. Так, расходы на исполнение обязательства несет должник, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором либо не вытекает из существа обязательства, обычаев или других обычно предъявляемых требований.

Следует учитывать, что в результате перехода прав в силу закона к третьему лицу, исполнившему обязательство за должника, издержки должника на исполнение теперь уже не кредитору, а третьему лицу, могут значительно вырасти. Этот вопрос прямо не решен в действующем законодательстве. Возможно, вопрос стоит еще шире: распределение издержек на исполнение при переходе прав в силу закона. Но мы рассмотрим этот вопрос в контексте перехода прав в силу закона в результате исполнения обязательства третьим лицом.

Представляется, что есть три варианта решения данного вопроса. Дополнительные издержки должника следуют общему правилу ст. 309.2 и, следовательно, их несет должник самостоятельно. Более того, этот подход усиливает позиция о том, что переход прав в силу закона происходит только в случаях исполнения обязательства третьим лицом по собственному побуждению (в случаях, предусмотренных п. 2 ст. 313 ГК РФ²³). А эти случаи так или иначе связаны с отклоняющимся поведением должника и именно в наказание за свое поведение (за просрочку исполнения денежного обязательства) должник будет обязан нести дополнительные издержки на исполнение третьему лицу. Сомнения в таком подходе основываются на следующем. Во-первых, само по себе вторжение третьего лица в частные дела сторон обязательства без их согласия в принципе чуждо гражданскому праву, а потому негативные последствия такого вторжения не могут нести стороны обязательства. Во-вторых, должник за свою просрочку понесет перед кредитором ответственность, которую они обоюдно согласовали и на такое последствия просрочки как увеличение расходов на исполнение обязательств должник не соглашался. Тем более, что если бы увеличение издержек было связано с действиями кредитора, то именно на нем лежала бы обязанность возместить их должнику (п. 2 ст. 316 ГК РФ).

Вторым вариантом может быть применение по аналогии п. 4 ст. 382 ГК РФ, то есть установить солидарную обязанность кредитора и третьего лица по возмещению дополнительных издержек должника. Но мы понимаем, что основным принципом при регулировании института исполнения обязательства третьим должен быть недопустимость ухудшения положения кредитора при таком исполнении. Поскольку сама возможность исполнить обязательство и обязанность принять его кредитором является преференцией для должника и третьего лица, которую кредитор вынужден претерпевать в силу законодательного регулирования. Солидаритет, возникающий в п. 4 ст. 382 ГК РФ, очевидно, относится только к уступке требования (но не переходу прав в силу закона) и связан с защитой должника от негативных последствий совместных действий первоначального кредитора и нового кредитора, на который должник не мог повлиять.

Мне представляется справедливым третий вариант, а именно возложить дополнительные издержки должника по исполнению обязательства новому кредитору (третьему лицу) на это третье лицо, поскольку в результате его действий возникнут такие издержки. Таким образом, третье лицо, намереваясь вторгнуться в отношения должника и кредитора без их согласия и получить право требования к должнику, будет осознавать последствия вторжения. Стороны обязательства при следовании данному подходу будут защищены от негативных последствий такого вторжения. Возможно, к такому толкованию можно подойти путем применения по аналогии п. 2 ст. 316 ГК РФ.

Заключение.

По итогам выполнения настоящей работы можно сделать следующие выводы.

На современном этапе развития рыночных отношений личность должника в обязательстве теряет значимость для кредитора и он более заинтересован в надлежащем исполнении обязательства безотносительно конкретного исполнителя, в получении того блага, на которое рассчитывал, вступая в обязательство. Кроме того, рыночная экономика заинтересована в снижении транзакционных издержек и ускорении процесса товарообмена. Эти обстоятельства были замечены правом, которое предоставило возможность вторжения третьего лица в чуждое ему обязательство между кредитором и должником. Эта конструкция в праве получила название исполнения обязательства третьим лицом.

Так сложилось, что недостатки указанной статьи недобросовестные участники гражданского оборота стали использовать, в первую очередь, в делах о банкротстве. Именно из этих дел пришло понимание неточности послереформенных положений и началась тонкая настройка ст. 313 ГК РФ высшим судом.

Были критически проанализированы положения о возможности заявления зачета кредитору третьим лицом, а также высказаны предложения по разрешению некоторых спорных вопросов новой редакции ст. 313 ГК РФ.

Список литературы.

Нормативные правовые акты Российской Федерации

Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)" от 30.11.1994 N 51-ФЗ (принят ГД ФС РФ 21.10.1994) // "Собрание законодательства РФ", 05.12.1994, N 32, ст. 3301.
Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (принят ГД ФС РФ 22.12.1995) // "Собрание законодательства РФ", 29.01.1996, N 5, ст. 410.
Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // "Собрание законодательства РФ", 28.10.2002, N 43, ст. 4190.
Федеральный закон от 08.03.2015 N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации" // "Собрание законодательства РФ", 09.03.2015, N 10, ст. 1412.

Нормативные правовые акты иностранных государств

Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference (DCFR). Full Edition: In 6 vols. / Chr. von Bar, E. Clive (eds.). Sellier, 2009. 4795 p.
Модельные правила европейского частного права (перевод с английского) науч. ред. Н.Ю. Рассказова // М.: Статут, 2013. – 989 с.

Иные документы

Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) // СПС «Консультант Плюс».
Гражданское уложение. Проект высочайше учрежденной редакционной комиссии по составлению проекта гражданского уложения [электронный ресурс] // URL: http://oldlawbook.narod.ru/proektGU.htm

Материалы судебной практики

Постановление Конституционного суда РФ от 23.12.2009 № 20-П // "Собрание законодательства РФ", 04.01.2010, N 1, ст. 128.
Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" // СПС «Консультант Плюс».
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан"
Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29.12.2001 № 65 «Обзор практики разрешения споров, связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований» // СПС «Консультант Плюс».
"Обзор судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20.12.2016) // СПС «Консультант Плюс»
Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2017 N 305-ЭС16-15945 по делу N А41-108121/2015 // СПС «Консультант Плюс».
Определение Верховного Суда РФ от 16.06.2016 N 302-ЭС16-2049 по делу N А33-20480/2014.
Постановление Президиума ВАС РФ от 15.07.2015 № 3856/14 по делу № А26-3145/2013 // СПС «Консультант Плюс».
Постановление Президиума ВАС РФ от 28.10.2010 N 7945/10 по делу N А40-66444/09-3-599 // СПС «Консультант Плюс».
Постановление Президиума ВАС РФ от 15 июля 2014 г. № 3856/14 по делу № А26-3145/2013 // СПС «Консультант Плюс».
Постановление Президиума ВАС РФ от 02.03.1999 N 5862/98 // СПС «Консультант Плюс».
Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 04.04.2017 по делу №А63-1413/2016 // СПС «Консультант Плюс».
Постановление ФАС Поволжского округа от 22 ноября 2013 г. N Ф06-9998/13 по делу N А55-35576/2012 // СПС «Консультант Плюс».
Апелляционное определение Свердловского областного суда от 09.08.2016 по делу N 33-13408/2016 // СПС «Консультант Плюс».
Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 11.10.2016 по делу N 33-12408/2016 // СПС «Консультант Плюс».

Специальная литература

Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. // М.: Статут, 2003. – 848 с.
Варул П.А. Участие третьих лиц в исполнении договорных обязательств // Очерки по торговому праву: Сб. науч. тр. / Под ред. Е.А. Крашенинникова. Ярославль, 2004. Вып. II. С. 37
Гражданское право: учебник: в 2 т. / О.Г. Алексеева, Е.Р. Аминов, М.В. Бандо и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 2. - 528 с
Гражданское право, ч. 1 под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева // М.: Проспект, 2005. – 765 с.
Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / Отв. ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2017. – 1120 с.
Егоров А.В. Многозначность понятия обязательства: практический аспект // Вестник экономического правосудия РФ. 2011. №04. С. 23 – 42.
Мильков М.А. Обязательства с участием третьих лиц в российском гражданском праве: дисс. … канд. юрид. наук: 12.00.03 / Москва, 2010 г. 178 с.
Нолькен А. Договоры в пользу третьих лиц: Опыт теоретического исследования по гражданскому праву. СПб., 1885. С. 30 – 33.
Райхер, В. К. Возложение исполнения обязательства на третье
лицо // Правоведение. 1972. № 4. С. 36 – 44.
Российское гражданское право: Учебник: в 2 т. Т. II: Обязательственное право отв. Ред. Е.А. Суханов // М.:Статут, 2011. – 1208 с.
Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства // М.: Статут, 2005. – 636 с.
Сарбаш С.В. Исполнения договорного обязательства третьим лицом // М.: Статут, 2003. – 92 с.
Сарбаш С.В. Элементарная догматика обязательств: Учебное пособие / Исслед. Центр частн. права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, Рос. школа частн. права // М.:Статут, 2016. – 336 с.
Толстой В.С. Исполнение обязательств // М, «Юрид. Лит.», 1973. – 208 с.
Фахретдинов Т.Р. Проблемы применения зачета в гражданском праве: Автореф. диссертации… канд. юрид. наук: 12.00.03 / Казань, 2006 г. 25 с.
Хохлов В.А. Общие положения об обязательствах: Учебное пособие // М.: Статут, 2015. – 288 с.
Швайка А.Е., О некоторых проблемах использования института исполнения обязательства третьим лицом, Материалы XIII Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых 8-10 декабря 2016г. Часть II – Уфа: РИЦ БашГУ, - 2016. – 336с.
Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Deventer; Boston, 1992. P. 748.

1 См. Сарбаш С.В. Исполнения договорного обязательства третьим лицом // М.: «Статут», 2003. С. 3

2 Договорное и обязательственное право (общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1.0] / Отв. ред. А.Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2017. – 1120 с.

3 См.: Егоров А.В. Многозначность понятия обязательства: практический аспект // Вестник экономического правосудия РФ. 2011. №04. С. 24.

4 См.: Сарбаш С.В. Элементарная догматика обязательств: Учебное пособие / Исслед. Центр частн. права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, Рос. школа частн. права // М.:Статут, 2016. С. 36

5 См.: Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Deventer; Boston, 1992. P. 748

6 См.: Гражданское право: учебник: в 2 т. / О.Г. Алексеева, Е.Р. Аминов, М.В. Бандо и др.; под ред. Б.М. Гонгало. М.: Статут, 2016. Т. 2. С. 31.

7 См.: Бердников В.В. Распорядительная сделка как способ изменения имущественно-правового положения лица // Законодательство. 2002. N 2, 3.

8 См.: Гражданское право: учебник: в 2 т. / О.Г. Алексеева, Е.Р. Аминов, М.В. Бандо и др.; под ред. Б.М. Гонгало. С. 69.

9 Исключение подтверждает существование общего правила (с лат.)

10См.: Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства // М.: Статут, 2005. С. 5.

11 См.: Гражданское право, ч. 1 под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева // М.: Проспект, 2005. С. 626

12 Постановление Конституционного Суда РФ от 23.12.2009 N 20-П // СПС «Консультант Плюс»

13 См.: Российское гражданское право: Учебник: в 2 т. Т. II: Обязательственное право отв. Ред. Е.А. Суханов // М.:Статут, 2011. – с. 41.

14 Там же. С. 57-58.

15 П. 12 Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29.12.2001 № 65 «Обзор практики разрешения споров, связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований» // СПС «Консультант Плюс»

16 Фахретдинов Т.Р. Проблемы применения зачета в гражданском праве: Автореф. диссертации… канд. юрид. наук: 12.00.03 / Казань, 2006 г. 25 с.

17 См. Сарбаш С.В. Исполнения договорного обязательства третьим лицом // М.: «Статут», 2003.

18 Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // "Собрание законодательства РФ", 28.10.2002, N 43, ст. 4190.

19 Определение Верховного Суда РФ от 16.06.2016 N 302-ЭС16-2049 по делу N А33-20480/2014 // СПС «Консультант Плюс».

20 Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2017 N 305-ЭС16-15945 по делу N А41-108121/2015 // СПС «Консультант Плюс».

21 Определение Верховного Суда РФ от 22.05.2017 N 304-ЭС17-1258 по делу N А03-6689/2016 // СПС «Консультант Плюс».

22 П. 28 "Обзор судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20.12.2016) // СПС «Консультант Плюс».

23 П. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении"