Философия техники... Философия техники
 Скачать 47.36 Kb.
|
|
Х. Ортега-и-Гассет справедливо отмечал наличие связи техники с творческой преобразующей природой человека: «Технические действия вовсе не предполагают целью непосредственное удовлетворение потребностей, которые природа или обстоятельства заставляют испытывать человека. Наоборот, цель технических действий – преобразование обстоятельств, ведущих по возможности к значительному сокращению роли случая, уничтожению потребностей и усилий, с которыми связано их удовлетворение»[34] . Человек с помощью техники приспосабливает к себе природу. Наука в своей глубинной сущности является средством овладения миром. Она стремится к истине. А истина, как писал Аристотель, есть «соответствие наших знаний о вещах самим вещам». Познание истины не самоцель! Оно становится ступенью к созданию технических устройств. Чтобы стать властителем природы, надо ее знать. Природу побеждают, подчиняясь ей. Необходимо заметить, что отрезок времени между моментом совершения теоретического открытия и создания на его основе новых технических устройств имеет устойчивую тенденцию к сокращению. Так, например, английский физик, исследователь атома Эрнест Резерфорд (1871–1937) считал, что его исследования носят чисто познавательный характер и практических результатов от них не следует ожидать. В 1933 г. он говорил: «Всякий, кто ожидает получить энергию от превращения атомов, говорит вздор». Но уже через десяток лет получение атомной энергии был переведено в практическую плоскость! Открыватель, как видно, может и не знать о последствиях своего открытия. Сокращение сроков от изобретения до его воплощения актуализирует проблему социальной ответственности ученого. В теоретических исследования по философии техники заметен интерес к выявлению различий между наукой и техникой. Замечено, что не все отрасли техники близки к науке, хотя существование взаимосвязи очевидно. В частности, ведется полемика по определению философского и научного статуса биологии как модели техники. Не прекращаются дискуссии и о социальной ответственности науки. В этом плане актуальным остается принципиальный подход к социальным проблемам, продемонстрированный Альбертом Эйнштейном. В 1930-е гг. он писал своему другу физику Максу фон Лауэ: «Я не разделяю твоей точки зрения, что человек науки в политических, т.е. человеческих, делах в широком смысле должен хранить молчание. Как раз в условиях Германии ты видишь, куда ведет такое самоограничение. Не содержится ли в этом недостаток чувства ответственности? Где были бы мы сейчас, если бы таким образом мыслили и поступали такие люди, как Джордано Бруно, Спиноза, Вольтер, Гумбольдт?» Развитие науки не раз порождало и еще будет порождать этические проблемы ответственности. Возросшая до беспредельности технологическая мощь человека может привести к такому риску, что потребуются новые этические взгляды на проблему взаимодействия человека и природы. Например, немецкий философ техники Ханс Ленк, рассматривая подобное развитие ситуации, предлагает перейти к концепции превентивной ответственности с ориентацией на самоответственность как способность контролировать ситуацию. 12. Развитие системных и кибернетических представлений в технике. Особенности системотехнического и социотехнического проектирования. Как известно, система – это целостный объект, состоящий из элементов, находящихся во взаимных отношениях (см. разд. 3.2). Английский философ и социолог, один из родоначальников позитивизма Герберт Спенсер (1820–1903) использовал функциональные аналогии между процессами организма и общества. Считая, что «общество есть организм», он исходил из органической взаимосвязи частей и относительной самостоятельности целого и частей как в организме, так и в обществе. В результате последовательно проводимой им аналогии он приходит к заключению, что прогресс в структурной дифференциации сопровождается в обоих случаях прогрессивной дифференциацией функций. Идеи Спенсера получили развитие в структурализме (А. Р. Рэдклифф-Браун, К. Леви-Стросс, М. Фуко, Ж. Лакан и др.) и в функционализме (Э. Дюркгейм, Б. К. Малиновский, Р. Мертон). Если структурализм анализирует структуру как инвариантную характеристику отношений с системой (функциональность элементов выступает лишь в качестве исходной предпосылки), то функциональность базируется на рассмотрении части структуры, исходя из ее функциональной значимости. Появление общей теории систем (термин был введен Л. фон Берталанфи в 1933 г.) ведет к созданию методологических предпосылок для формирования новой системы понятий («система», «целое», «целостность», «элемент», «структура», «функция», «функционирование», «целенаправленное поведение», «цель системы», «обратная связь», «интегральный эффект», «равновесие», «адаптивность»), для которой основным различением является уже не «часть – целое», а «система – окружающий мир». Принятие нового различения в теории систем ведет к тому, что основными становятся проблемы открытых систем, в частности их внешнего дифференцирования и сохранения границ. В рамках общей теории систем возникает новая область науки – кибернетика, призванная изучать поведение открытых систем с обратной связью. Основные принципы общей теории систем и кибернетические идеи наибольшее выражение нашли в структуре функционализма американского социолога Толкотта Парсонса (1902–1979). Согласно Парсонсу, система – это универсальный способ организации социальной жизни. Любая социальная система имеет наличное физическое основание, в роли которого выступают индивиды. Они выполняют определенные функции, в процессе взаимодействия организуются и соединяются, чтобы образовать коллективы, а эти последние, в свою очередь, управляются в соответствии со все более высокими порядками обобщенных и институциализированных норм. На вершине системы находится общество как единая система, организованная в виде целостного политического коллектива и институализирующаяся на основе единой или более менее интегрированной системы ценностей. Включив в систему стандартизованные нормы и ценности, а также деятельность индивидов в виде предписанных ролей, исследователь получает возможность рассматривать индивидуальную деятельность как детерминируемую характеристиками системы. Структуры предстают продуктом социальных взаимодействий и реализуются в деятельности индивидов как исполнителей ролей. В структурном функционализме подчеркивается интеграция индивидов в социальную систему и подчинение их функциональной целостности с целью поддержания ее равновесного и устойчивого самосохранения. Поэтому анализ социальной системы связывается прежде всего с выявлением основных функциональных требований, придающих совокупности элементов свойство целостности. Парсонс исходил из четырех функциональных условий: адаптации, целеориентации, интеграции, поддержания образца. Соблюдение этих условий является гарантией устойчивости системы. С развитием кибернетики второго порядка в качестве основополагающего признака системы был выдвинут аутопойесис, т.е. способность системы воспроизводить самое себя. Аутопойесис подчеркивает автономность живых систем в их взаимоотношениях со средой. Такие системы характеризуются способностью к постоянному самообновлению. Поскольку они выполняют только функции, затребованные структурой самой системы, их обычно называют самореферентными. Ведущим различием для аутопойетических самореферентных систем является различие тождественности. В частности, немецкий социолог и философ Никлас Луман (1927–1998), основываясь на биологической теории самореференции У. Матурана и Ф. Варела и математической теории информации, развил теорию самореферентных систем. Согласно Луману, социальные системы в отличие от физико-химических и биологических систем конструированы на основе смысла. А этот последний понимается как процессирование различий. Социальные системы состоят из коммуникаций и конституируются через их смысл, поэтому в основу производства и самовоспроизводства общества необходимо положить понятие коммуникации. Общество, рассмотренное как социальная коммуникация, как поток самовоспроизаводящихся сообщений, отражает специфику социальной системы, которая предстает самовоспроизводящейся и самонаблюдающей. Необратимые процессы являются источником порядка. В сильно неравновесных условиях может совершаться переход от беспорядка, хаоса, к порядку. Могут возникать новые динамические состояния материи, отражающие взаимодействие данной системы с окружающей средой. Эти новые структуры Илья Пригожин называл диссипативными, поскольку их стабильность покоится на диссипации энергии и вещества. Теории неравновесной динамики и синергетики задают новую парадигму эволюции системы, преодолевающую термодинамический принцип прогрессивного скольжения к энтропии. С точки зрения этой новой парадигмы порядок, равновесие и устойчивость системы достигается постоянными динамическими неравновесными процессами. В основе кибернетического оптимизма лежит ряд допущений: а) онтологическое – разумное поведение может быть представлено в терминах множества четко определенных независимых элементов; б) гносеологическое – люди действуют согласно эвристическим правилам, неосознанно выполняя некоторую последовательность операций, которые могут быть формализованы и воспроизведены на ЭВМ; в) психотехническое – проявления духа и души суть эпифеномены переживания семантических информационных процессов, которые вполне кодируемы и воспроизводимы; г) биолого-эволюционное – мозг человека есть управляющее устройство, большая вычислительна машина по переработке информации. Благодаря длительной эволюции мозг получил ряд преимуществ, таких, как континуальность, ассоциативность, системность мышления, но и они могут быть технически реализованы. Философский и внутринаучный критический анализ рассмотренных выше установок в 1980–1990-е гг. привел существенному снижению оптимистических ожиданий. Так, в одной из теорем Дж. фон Неймана (1903–1957) утверждается о существовании порога сложности, выше которого любая модель системы управления заведомо сложнее моделируемой системы. А следовательно, построение такой модели становится бессмысленным. Существуют и внешние по отношению к науке аргументы, направленные на критику приведенных выше допущений кибернетического оптимизма насчет мышления и деятельности человека (аспекты психологии, этики, идеологии и политологии). В середине ХХ в. родоначальники кибернетики ставили вопрос об автономии кибернетической техники, о возможности нарушения автономии человеческой воли, детерминированности человеческой жизни искусственным разумом. В то же время американский социолог, лауреат Нобелевской премии, Герберт Саймон (р. 1916) в работе «Науки об искусственном» (1969) показал ограниченность кибернетической рациональности. Он доказал, что философские вопросы кибернетики – это лишь частный случай философии техники. Из истории развития техники мы знаем, что она прошла три этапа – от имитации естественных форм, через проектирование органов человеческого тела, к овладению информационными процессами и кибернетическому конструированию моделей мышления и психики. В дальнейшем кибернетике может принадлежать, как пишет Ф. Дессауэр, решение более фундаментальных проблем, продвигающих мир к информационному обществу. 13. Социальная оценка техники. Научная и техническая рациональность и иррациональные последствия научно-технического прогресса. Цели современной инженерной деятельности и ее последствия Инженер обязан прислушиваться не только к голосу ученых и технических специалистов и голосу собственной совести, но и к общественному мнению, особенно если результаты его работы могут повлиять на здоровье и образ жизни людей, затронуть памятники культуры, нарушить равновесие природной среды и т.д. Когда влияние инженерной деятельности становится глобальным, ее решения перестают быть узко профессиональным делом, становятся предметом всеобщего обсуждения, а иногда и осуждения. И хотя научно-техническая разработка остается делом специалистов, принятие решения по такого рода проектам - прерогатива общества. Изначальная цель инженерной деятельности - служить человеку, удовлетворению его потребностей и нужд. Однако современная техника часто употребляется во вред человеку и даже человечеству в целом. Это относится не только к использованию техники для целенаправленного уничтожения людей, но также к повседневной эксплуатации инженерно-технических устройств. Если инженер и проектировщик не предусмотрели того, что, наряду с точными экономическими и четкими техническими требованиями эксплуатации, должны быть соблюдены также и требования безопасного, бесшумного, удобного, экологичного применения инженерных устройств, то из средства служения людям техника может стать враждебной человеку и даже подвергнуть опасности само его существование на Земле. Эта особенность современной ситуации выдвигает на первый план проблему этики и социальной ответственности инженера и проектировщика перед обществом и отдельными людьми. Проблемы негативных социальных и других последствий техники, проблемы этического самоопределения инженера возникли с самого момента появления инженерной профессии. Леонардо да Винчи, например, был обеспокоен возможным нежелательным характером своего изобретения и не захотел предать гласности идею аппарата подводного плавания. Еще ранее - в XV столетии - люди уже были озабочены тем, какие социальные проблемы принесет с собой новая техника. Например, в акте Кельнского городского совета (1412 г.) было записано следующее: "Предлагали построить колесо для прядения и кручения шелка. Но посоветовавшись и подумавши совет нашел, что многие в нашем городе, которые кормятся этим ремеслом, погибнут тогда. Поэтому было постановлено, что не надо строить и ставить колесо ни теперь, ни когда-либо впоследствии". Конечно, подобные решения тормозили технический и экономический прогресс, приходили в противоречие с требованиями нарождающейся рыночной экономической системы. Однако сегодня человечество находится в принципиально новой ситуации, когда невнимание к проблемам последствий внедрения новой техники и технологии может привести к необратимым негативным результатам для всей цивилизации и земной биосферы. Кроме того, мы находимся на той стадии научно-технического развития, когда такие последствия возможно и необходимо, хотя бы частично, предусмотреть и минимизировать уже на ранних стадиях разработки новой техники. Перед лицом вполне реальной экологической катастрофы, могущей быть результатом технологической деятельности человечества, необходимо переосмысление самого представления о научно-техническом и социально-экономическом прогрессе. 14. Исследование инженерной деятельности в философии техники. Функции и основные формы инженерной деятельности. В жизни современного общества инженерная деятельность играет все возрастающую роль. Проблемы практического использования научных знаний, повышения эффективности научных исследований и разработок выдвигают сегодня инженерную деятельность на передний край всей экономики и современной культуры. Общество с развитой рыночной экономикой требует от инженера большей ориентации на вопросы маркетинга и сбыта, учета социально-экономических факторов и психологии потребителя, а не только технических и конструктивных параметров будущего изделия. Инженерная деятельность предполагает регулярное применение научных знаний (т.е. знаний, полученных в научной деятельности) для создания искусственных, технических систем - сооружений, устройств, механизмов, машин и т.п. В этом заключается ее отличие от технической деятельности, которая основывается более на опыте, практических навыках, догадке. Современный этап развития инженерной деятельности характеризуется системным подходом к решению сложных научно-технических задач, обращением ко всему комплексу социальных гуманитарных, естественных и технических дисциплин. Однако был этап, который можно назвать классическим, когда инженерная деятельность существовала еще в "чистом" виде: сначала лишь как изобретательство, затем в ней выделились проектно-конструкторскаядеятельность и организация производства. Три основные этапа развития инженерной деятельности и проектирования: 1) классическая инженерная деятельность; 2) системотехническая деятельность; 3) социотехническое проектирование. Классическая инженерная деятельность Возникновение инженерной деятельности как одного из важнейших видов трудовой деятельности связано с появлением мануфактурного и машинного производства. В средние века еще не существовала инженерная деятельность в современном понимании, а была, скорее, техническая деятельность, органически связанная с ремесленной организацией производства. Инженерная деятельность как профессия связана с регулярным применением научных знаний в технической практике. Она формируется, начиная с эпохи Возрождения и тесно связана с ценностями ремесленной технической практики. Инженеры формируются в среде ученых, обратившихся к технике, или ремесленников-самоучек, приобщившихся к науке. Решая технические задачи, первые инженеры и изобретатели обратились за помощью к математике и механике, из которых они заимствовали знания и методы для проведения инженерных расчетов. Первые инженеры - это одновременно художники-архитекторы, консультанты-инженеры по фортификационным сооружениям, артиллерии и гражданскому строительству, алхимики и врачи, математики, естествоиспытатели и изобретатели Леон Батиста Альберти, Леонард да Винчи, Никколо Тарталья, Джироламо Кардано, Джон Непер и др. Знание в это время рассматривалось как вполне реальная сила, а инженер - как обладатель этого знания. Но быстрое развитие техники требует и коренного изменения ее структуры. Техника доходит до состояния, в котором дальнейшее продвижение ее оказывается невозможным без насыщения ее наукой. Повсеместно начинает ощущаться потребность в создании новой технической теории, в кодификации технических знаний и в подведении под них некоего общего теоретического базиса. Техника требует привлечения науки. С развитием экспериментального естествознания, превращением инженерной профессии в массовую в XVIII-XIX веках возникает необходимость и систематического научного образования инженеров. Именно появление высших технических школ знаменует следующий важный этап в развитии инженерной деятельности. Одной из первых таких школ, как уже говорилось в предущих главах этой книги, была Парижская политехническая школа, основанная в 1794 г., где сознательно ставился вопрос систематической научной подготовки будущих инженеров. Она стала образцом для организации высших технических учебных заведений, в том числе и в России. С самого начала эти учреждения начали выполнять не только учебные, но и исследовательские функции в сфере инженерной деятельности, чем способствовали развитию технических наук. Инженерное образование с тех пор стало играть существенную роль в развитии техники. |