Крюков_Философия. Философия
 Скачать 1.99 Mb.
|
Контрольные вопросы
Задания для самостоятельной работы
Дополнительная литература
 Глава 8 Философия техники Предмет философии техники Техника (от греч. techne – искусство) как особая сфера культуры всегда привлекала внимание мыслителей. Термин «философия техники» был предложен немецким философом Эрнстом Каппом в его книге «Основания философии техники», вышедшей в Германии в 1877 году. В прошлом веке проблемами философского анализа техники занимались известные западные мыслители Фридрих Дессауэр (Германия), Льюис Мэмфорд (США), Хосе Ортега-и-Гассет (Испания), Мартин Хайдеггер (Германия), Жак Эллюль (Франция) и др. Одним из родоначальников философии техники в России был русский инженер Петр Клементьевич Энгельмейер, написавший работы «Общие вопросы техники» (1899), «Философия техники» (1913). Как самостоятельная философская дисциплина философия техники складывается с середины двадцатого столетия. Именно в это время влияние техники в обществе становится всеобъемлющим, а вопросы, связанные с феноменом техники, специфической ролью техники в жизни человека и общества, выявляются как философские, образующие смысл. Освальд Шпенглер в знаменитой книге «Закат Европы» в предельно драматическом тоне расценивает современную эпоху как приближение «времени последних катастроф»: «Механизация мира, – подчеркивал он, – вступила в стадию опаснейшего перенапряжения», все органическое становится жертвой экспансии технологической организации, искусственный мир вытесняет и отравляет мир естественный. Главные вопросы философии техники сегодня следующие. Какова природа и сущностная особенность техники? Существуют ли пределы технического роста и как развитие техники связано с судьбами нашей культуры? Как соотносятся между собой ценности техногенной цивилизации и духовные устои человеческого сообщества? Отсюда и необычайно широкое проблемное поле философии техники: уточнение самого понятия техники, изучение ее исторического развития и анализ структурных характеристик, выявление специфики технического знания и его взаимосвязи с фундаментальными науками, поиски новой концепции опосредованного техникой диалога человека с природой, моделирование глобальных техногенных систем, выработка критериев оценки технологического развития общества. В настоящее время на первый план выходят также и этические проблемы, связанные с компьютеризацией общества, меняющей не только сферы производства и образования, но и саму форму организации человеческой жизни, стиль отношений между людьми. И здесь, прежде чем перейти к рассмотрению конкретных вопросов данного раздела, можно привести слова родоначальника философии техники Эрнста Каппа, который в основу своей концепции положил как центральный – антропологический критерий: «Содержанием наук в исследовательском процессе вообще, – писал он, – является не что иное, как возвращающийся к себе человек». Современная трактовка понятия техники Основные характеристики техники, выделенные в различных исследованиях и специфицирующие культурно-исторический подход, представленный в проблемном поле философии техники, следующие. Техника представляет собой артефакт (от лат. artefactum – искусственно сделанный). В этом смысле техника специально изготовливается, создается человеком – ремесленником, мастером, техником, инженером и представляет собой так называемую «вторую» природу, хотя «живет» по законам «первой» природы и используется в практической деятельности людей. При этом в технике воплощаются и реализуются определенные замыслы, идеи, знания, опыт, навыки, без чего невозможно создание и приведение в действие артефактов. Техника образует составную часть производительных сил общества. Функционируя в качестве производительных сил, современная техника разделяется на следующие отрасли: производственная техника, техника транспорта и связи, техника научных исследований, военная техника, техника процесса обучения, техника культуры и быта, медицинская техника, техника управления. Производственная техника, техника транспорта и связи в, свою очередь, подразделяются на активную и пассивную. Пассивная техника включает в свой состав связующую систему производства, коммуникации; производственные помещения; технические сооружения наземной связи, железные дороги, мосты, каналы, гидромелиоративные сооружения; технические средства распространения информации – линии связи. Все это в совокупности называют инфраструктурой производства. Активная часть состоит из орудий, инструментов, которые разделяются на орудия ручного труда, орудия умственного труда и орудия жизнедеятельности человека (очки, слуховые аппараты и т. п.); машины (производственные, транспортные, военные); аппаратуру управления машинами, технологическими, производственными и социально-экономическими процессами. Этапы развития техники Техника в соответствии с историческими этапами ее развития отличается различными способами соединения с человеком. Изначально человек сам выполняет все функции в процессе производства: он и орудие, он и источник движения, он и центр управления и контроля, он и творец, изобретатель, конструктор. Образно выражаясь – это функции лома, лошади, собаки и Бога. Первый этап характеризуется таким способом соединения человека и техники, при котором человек сам является материальной основой технологического процесса; труд при этом имеет ручной характер; орудия, инструменты ручного труда лишь продолжают и усиливают работающие органы человека. Но чем совершеннее становятся инструменты, тем больше именно от них зависит сложность продукта труда, а мастерство человека определяется именно навыками орудийной деятельности. Функция лома передается технике. На втором этапе основой технологического процесса становится механизм, станок как целый комплекс орудий; труд при этом становится монотонным: человек своей мускульной силой лишь приводит механизм в действие и дополняет работу станка, технического устройства своими рабочими органами, становясь технологическим элементом производственного процесса. Работает станок, а человек прикладывает силу, осуществляя функцию лошади. На третьем этапе происходит замещение мускульной силы человека другими источниками энергии. Человек с древнейших времен использовал мускульную силу животных (тягловый скот), силу ветра (парус, ветряное колесо), силу воды (водяное колесо). На третьем этапе появляются специальные технические устройства как источники движения: двигатели. Это паровая машина, электрический двигатель, двигатели внутреннего сгорания, реактивные двигатели и пр. Соединение механизма и двигателя дает в результате машину, благодаря появлению которой функция лошади также передается технике. Четвертый этап технологического способа соединения человека и техники характеризуется свободным типом связи человека и техники, появлением технических средств управления и контроля, благодаря которым появляется автомат. Это самоуправляющееся техническое устройство, которому человек передает функцию собаки – надзора и контроля, и сам человек перестает быть непосредственным звеном технологической цепи, получая условия для творческого использования своих способностей. Сейчас уже можно говорить о состоявшемся информационном способе взаимодействия человека и техники. Информатизация связана с широчайшим внедрением компьютеров и компьютерных сетей в соединении с совершенными средствами связи. Компьютер оказался уникальным средством автоматизации нетворческих компонентов интеллектуальной деятельности. Если предшествующие средства автоматизации касались лишь сферы материального производства, облегчали работу рук, но не умственную деятельность человека, то компьютерные, информационные технологии затронули непосредственно интеллектуальную сферу, возможности которой несопоставимо возросли по сравнению с индустриальным периодом. Благодаря возникновению информационной техники возникает симбиоз, органичное соединение станка, двигателя и компьютера и появляется новый вид техники – роботы, т. е. такие устройства, которые могут работать вообще без участия человека. В роботизированном производстве человек занимается программированием техники, задавая ей цели и способы осуществления трудовых операций, оставляя себе исключительно творческие моменты технологий, т. е. осуществление функций Бога. Техника представляет собой относительно самостоятельный мир, реальность, данную нам как ту, которую мы застаем от рождения и с которой живем и умираем. Мир техники как самостоятельная реальность противопоставлен природе, миру искусства, языковой реальности, всему живому и, наконец, человеку. Но техника – это и определенный способ существования самого человека. Техника нужна как средство, орудие, удовлетворяющее ту или иную человеческую потребность: в силе, скорости, защите и т. д. В этом плане техника является инструментом, но это такой инструмент, от которого в наше время зависит уже судьба цивилизации. Что такое современный человек без техники? Представим себе, что было бы с нами, если бы все технические достижения разом исчезли. Назад в пещеры? Именно в этом плане техника и приобретает самостоятельное существование. Мартин Хайдеггер вообще считал, что не человек технику, а современная техника поставила себе на службу человека и природу, превратила их в «постав», сделала человека одним из видов сырья, подлежащего обработке. Природа разрушается, а человек деградирует, поскольку они становятся простыми функциональными элементами и материалом бездушной машины: «поставляются производству». Хайдеггер не верил в решение проблем, порожденных техникой, он лишь призывал человека осознать, что сам он давно уже стал поставом техники и превратил в ее постав и природу. Американский философ Х. Сколимовски писал: «Техника превратилась для нас в физическую и ментальную опору в столь извращенной и всеобъемлющей степени, что если мы даже осознаем, как опустошает она нашу среду, природную и человеческую, то первой нашей реакцией явится мысль о какой-то другой технике, которая может исправить все это». Как бы в ответ, но с очередным вопросом, мы находим у немецкого философа Карла Ясперса следующую мысль: «Полагать, что задача преодоления техники с помощью техники вообще осуществима, означает прокладывать новый путь неблагополучию… Остается, однако, вопрос: как человек, подчиненный технике, в свою очередь станет господствовать над ней?». Техника и инженерия. Техника и технология Хотя техника во все времена была основана на использовании сил природы, лишь в Новое время природа особо рассматривается как неисчерпаемый источник материалов, сил, энергий и процессов, описываемых в науке как естественные феномены, поставленные на службу человеку путем создания технических сооружений «второй» или «новой» природы. При их создании главным был уже не опыт, как в античные времена, хотя и там частично использовались научные знания, а как такое техническое творчество, инженерия, в котором специально производился расчет сил, процессов и энергий природы, осуществлялось их сознательное приспособление к нуждам и целям деятельности человека. Если в античности и в Средние века творчество техников понималось как «хитрость», искусственная реализация, выведение из скрытого состояния заложенных в мироздании вечных изменений и превращений различных «фюсис» (природ), уже сотворенных высшей силой – Богом, то начиная с Нового времени творчество инженеров (от фр. ingénieur – изобретатель), основа которого изобретение, конструирование, проектирование и технология, а все вместе – инженерия, предполагает знания естественных и специально направленных на производство и конструирование технических наук. Современная инженерия ориентируется и на целый комплекс экономических и экологических наук, специальные знания основ системного проектирования, эргономики и дизайна и т. д. До недавнего прошлого технология рассматривалась только как определенная сторона организации производственных процессов: от индивидуальной деятельности рабочего, мастера, простой коллективной деятельности бригады, цеха, предприятия до сложно организованной, строго иерархичной производительной деятельности общества – «Мегамашины», по Мэмфорду, проходящей долгий исторический путь развития от трудовых армий фараонов до современных многотысячных коллективов крупных отраслей промышленных производств. Технология – это сторона техники, связанная с методами обработки, изготовления, изменения состояния, свойств, формы сырья, материала или полуфабриката. В узкопроизводственном значении технология включает в себя также и производственное оборудование, необходимое для изготовления время, квалификацию работника. Все это оформляется в так называемой «технологической карте». В последние несколько десятилетий ситуация стала резко меняться. Реализация крупных национальных и международных технических программ и проектов в наиболее развитых в промышленном отношении странах и регионах позволила осознать, что техника как социальная реальность существенно обновилась. Исследователи и инженеры обнаружили, что технологические процессы и операции, принципы организации, а также состояние науки, техники, инженерии, проектирования, производства, которые уже сложились как устойчивые образования в данной культуре и стране, с одной стороны, и различные взрывообразно протекающие социальные и культурные процессы, отвечающие на запросы времени, с другой стороны, тесно взаимосвязаны. Так, разработка и производство, например, полупроводников, компьютерной или ракетной техники, как и других сложных технических систем, оказались зависящими как от достигнутого в данной стране уровня развития научных исследований, инженерных разработок, проектирования, так и от характера организации труда, наличия необходимых ресурсов, соотношения приоритетов и целей общества, качества производимого сырья и продукции, потребностей и особенностей рынка, внутренней и международной конъюнктуры и многих других факторов. Техносфера Технология в широком смысле понимается как общая характеристика, совокупность трудовых действий, типичных для того или иного технокультурного образования, подчиненных вполне конкретным социально значимым ориентирам. В этом плане технология понимается уже как особого рода «техносфера». Отметим в этой связи появление системотехники как особого вида современной инженерно-технической деятельности по созданию сложных технических систем. В системотехнике происходит и выработка новых знаний, причем знаний высокого абстрактного уровня, связанных с теорией структурных преобразований сложных систем. В системотехнике научное знание проходит полный цикл своего функционирования: от получения до использования в инженерной практике. Системотехника включает также и деятельность, направленную на организацию, научно-техническую координацию, руководство всеми видами проектирования, конструирования, отладки, разработки технологии производства сложного технического устройства, а также его радиоэлектронное обеспечение, химические технологии, инженерно-экономические проработки, разработку средств общения человека и машины и т. д. Концентрируя все силы для решения военных, народно-хозяйственных и иных задач, государство и общество достигают своих целей путем создания новой техники, сложных технических систем, нередко опасных для устойчивости природных процессов технологий и т. д. Все это вольно или невольно порождало различные деструктивные, разрушающие последствия, способствовало возникновению целого ряда кризисов – экологического, антропологического, угрожающего выживанию самого человека, и других. Человек превратился в некоего «планетарного научно-технического бога», но при этом уподобился и все разрушающему дьяволу, угрожая всей жизни на Земле, а со временем, разрушая сложившиеся планетарные механизмы, возможно, уничтожая все и вся и за ее пределами. Это требует социально-культурного и философско-методологического осмысления: техника – благо или, напротив, несвобода, риск, угроза существованию? «Нет никакого демонизма техники, – писал Мартин Хайдеггер, – но есть тайна ее сущности. Сущность техники как миссия раскрытия потаенности есть риск». Риск же требует осмотрительности и адекватного природным возможностям использования техники человеком. Информационное общество Информатизация общества как необратимая ступень социального развития означает не только повышение эффективности всего общественного производства, но и изменение в квалификационно-профессиональной деятельности людей, системе образования, соотношении прав и свобод личности, да и во всем образе жизни общества. Информатизация общества – это процесс, в котором социальные, технологические, экономические, политические и культурные механизмы не просто связаны, а буквально слеплены, слиты воедино. Она представляет собой процесс прогрессивно нарастающего использования эффективных технологий для производства, переработки, хранения и распределения информации и особенно знаний. Результатом этого как раз и является возникновение информационного общества, знаменующего собой радикальные преобразования не только в сфере производственных структур и технологий, но главным образом в сфере социальных и экономических отношений, в культуре, духовной жизни и в быту. Радикальные изменения во всех сферах социальной жизни, связанные с информатизацией, нашли отражение в так называемых концепциях «информационного общества», разрабатываемых и развиваемых философами и социологами стран, успешно осуществляющих информационную революцию. Один из ведущих специалистов в области информатизации Дж. Мартин в книге «Информационное общество» пишет: «В контексте имеющихся тенденций развития передовых в промышленном отношении стран информационное общество можно определить как такое общество, в котором информация и уровень ее использования существенным образом обусловливают качество жизни, а также перспективы экономического развития и социальных изменений. В таком обществе уровень жизни, характер труда и отдыха, система образования и рынок испытывают на себе растущее влияние информации и знаний». Социологи до сих пор не создали убедительную картину информационного общества. Можно ли говорить о нем как о некоем принципиально новом типе общества или это просто удобное обозначение для современного уровня, достигнутого наиболее развитыми странами? Понятие информационного общества до такой степени широко употребляется, что вполне простительно мнение, будто оно уже стало жизненной реальностью, по крайней мере в высокоразвитых странах. Однако, для того чтобы выяснить, существует ли феномен информационного общества в реальности, надо уяснить, во-первых, идет ли речь о настоящем состоянии общества или о его будущем и, во-вторых, договориться в ученом сообществе и среди интересующейся проблемой общественности об определенных критериях относительно достижения соответствующего состояния социума. Четкие критерии, по которым общество можно назвать информационным, уже разрабатывались в таких проектах, как, например, программа Европейского союза FAST. Программа FAST задает пять главных стратегических направлений: ключевые технологии, положение Европы в мировой информационной и коммуникационной системе, разобщенность или сплоченность в информационном обществе, занятость населения и общее или специальное образование. Программа предлагает свой набор критериев, уточняя, что это не строгое деление, а скорее пересекающиеся подклассы. Это задействованные комплексно: 1) технологические критерии – информационная технология занимает лидирующее положение и широко внедрена в конторах, производстве, образовании и в быту; 2) социальные критерии – информация определяет качество жизни, широко распространено информационное сознание и доступ пользователей к высококачественной информации; 3) экономические критерии – информация становится ключевым экономическим фактором как ресурс, услуга, источник дополнительной стоимости и определяющий фактор занятости; 4) политические критерии – свобода информации должна вести к повышению участия и согласия в политической жизни; 5) культурные критерии – признание культурной ценности информации в интересах национального и индивидуального развития. В целом же информационное общество определяется как такое общество, в котором качество жизни, а также перспективы социальных изменений и экономического развития все больше зависят от информации и ее использования. Ряд теоретиков «информационной революции» – У. Дизард, Дж. Мезонруж, Ф. Уильямс – считают создание «глобальной сети информации» всеобщим «электронным спасением», которое положит конец «географической тирании». По мнению Элвина Тоффлера, концепцию которого, как наиболее развитую, мы далее рассмотрим отдельно, грядущее постиндустриальное, т. е. информационное, общество – это качественно новая ступень, «третья волна» эволюционного развития социума. Этому обществу будут свойственны децентрализация, равные взаимосвязанные «субэкономические» хозяйства, а основной его социальной единицей станет «электронный коттедж», когда каждая семья в сельской местности иди городе получит одинаковый доступ ко всем новым услугам и удобствам информационного века. Однако, возражают М. Хепуорт и К. Робинс, эти и подобные им выводы поспешны, безответственны и принципиально ошибочны: их неадекватность есть следствие принципа технологического детерминизма. Технический прогресс нельзя рассматривать вне контекста общественной, политической и культурной жизни. Как правильно замечают Г. Мердок и П. Голдинг, «выбор в информационном обществе зависит от возможности платить деньги». Спектр мнений ученых о том, как будет проходить продвижение общества к своему информационному состоянию, очень широк. Это определяется самой практикой реализации в конкретных обществах информационного идеала, возникающими при этом сложностями как для государства, так и для конкретных граждан. Если ученые-оптимисты считают, что общество претерпит драматические изменения не через войны и революции, а благодаря постепенным технологическим трансформациям, то ученые-пессимисты советуют не заниматься футурологическими утопиями и говорят не о технологических революциях, а просто о дальнейшем подчинении социальных нужд и ценностей технологической рационализации потребностям рынка. Ясно, что в том и другом случае для более отсталых стран существует угроза проигрыша в экономической конкуренции вплоть до потери национального суверенитета из-за широкого развития межгосударственного потока информации. Для граждан же, в свою очередь, возможна угроза частной жизни (около 30 государств приняли уже те или иные законы о защите права на частную жизнь в связи с компьютеризацией). «Выглядит насмешкой, – отмечает Дж. Мартин, – что в Великобритании, известной давними традициями парламентской демократии, соображения безопасности до сих пор препятствуют принятию законодательства о свободе информации». Осложнения, которые вызовет принятие соответствующего законодательства для власть имущих, должны несомненно стать частью платы за то, чтобы жить в открытом обществе. В целом Дж. Мартин приходит к выводу, что потребуется определенное время для того, чтобы информационное общество из «социального конструкта» превратилось в некоторую реальность. Сейчас это скорее идея, хотя на пути к ее осуществлению уже много сделано. Техногенная культура Элвин Тоффлер, известный американский футуролог, социолог и теоретик информационного общества как общества «третьей волны», считает информационное общество приходящим на смену индустриальному обществу «второй волны». В свое время общество массового промышленного производства пришло, по Тоффлеру, на смену обществу «первой волны», в котором господствовали сельское хозяйство и натуральный обмен произведенными продуктами. Биография Элвина Тоффлера весьма поучительна. Родился он в Ньо-Йорке в 1928 году. После окончания школы поступил в Нью- Йоркский университет, где в течение пяти лет сочетал учебу с работой на заводе в качестве слесаря, монтера, сварщика, трубочиста, шофера, сборщика на конвейере и рабочего других массовых профессий. Все это помогло ему на практике постичь «реальную жизнь» и со знанием дела, уже будучи ученым, говорить об условиях труда рабочих, о забастовках, профсоюзных проблемах и т. д. В 1961 году знаменитая фирма по производству компьютеров IBM поручила Тоффлеру написать доклад о социальном значении ввода в производство сети компьютеров и расширении сферы труда «белых воротничков». Это было одним из первых исследований социальных последствий компьютеризации общества: до Тоффлера никто не говорил о научной организации труда в «офисе» завтрашнего дня, да и сами компьютеры преимущественно использовались лишь в валютно-финансовых операциях. В дальнейшем Тоффлер читает в респектабельных американских университетах лекции о взаимосвязи достижений научно-технического прогресса и изменений системы социальных ценностей. В 1983 году в работе «Прогнозы и предпосылки» он напишет об этом времени: «Громадные социальные и технологические изменения сотрясают американское общество, а наше правительство не замечает этого – оно уделяет мало внимания будущему и не способно предвидеть даже наиболее фундаментальные сдвиги. Политики редко могут заглянуть дальше следующих выборов». В работах «Прогнозы и предпосылки», «Третья волна» Тоффлер рассуждает о качественно новой, информационной цивилизации, приходящей на смену отживающему индустриальному обществу. В этом обществе будущего нет массового, поточного производства и распределения товаров, характеризующих образ жизни и модели поведения предшествующего индустриально развитого общества. «Центральное утверждение моей книги, – писал Тоффлер о своей работе «Прогнозы и предпосылки», – состоит в том, что сегодняшний кризис является не кризисом перераспределения, перепроизводства, недостаточного производства или низкой производительности труда (что бы это ни значило), но кризисом реструктурирования, упадком старой, индустриальной эры экономики и возникновением новой экономики “третьей волны”, функционирующей в соответствии с другими принципами». Самый главный при этом принцип – право собственности на информацию как новый тип собственности, отсутствовавшее (или почти отсутствовавшее) в обществе «второй волны». Отсюда контроль в сфере принятия ключевых решений осуществляет тот, кто владеет информацией. Это, в концепции Тоффлера, новый класс – когнитариат (от лат. cognitive – знающий) и аналогично термину «пролетариат» – класс, контролирующий процессы производства и распределения информации. Тоффлер не признает категориию «класс» в марксистском ее понимании, поскольку считает, что устарела вся система фабричного производства. В своих книгах Элвин Тоффлер разрабатывает концепцию «электронного коттеджа», связанную с перемещением рабочих мест непосредственно в дома, что распутывает клубок проблем современного социума. В обществе «электронных коттеджей» изменяется характер труда и производственных отношений. Люди возвращаются к натуральному хозяйству, как бы примитивному обществу «первой волны», но только на другой, более высокой, электронной основе. Лиц, потребляющих продукцию собственного производства, Тоффлер называет просьюмерами и утверждает, что им принадлежит экономика будущего. Само слово «просьюмер» (prosumer) – производное от английских слов «производитель» (producer) и «потребитель» (consumer). По Тоффлеру, просьюмер совмещает в одном лице функции производителя и потребителя материальных благ. «Движение назад – к дому» позволит корпорациям и государству снизить расходы на недвижимость, повысит производительность труда, облегчит работу транспорта, уменьшит затраты энергии и загрязнение окружающей среды, поможет разрешить социально-психологические конфликты, в основе которых лежит отчуждение работника от результатов его собственного труда, потеря стабильных эмоциональных связей между супругами, родителями и детьми, друзьями, коллегами и т. д. С идеей «электронного коттеджа» Тоффлер связывает надежды на изменение «всего технического базиса» современного общества, считая, что существует возможность превращения наемных рабочих в независимых предпринимателей или, иными словами, увеличения числа тех, кто владеет средствами производства, в данном случае – электронным оборудованием. По мнению теоретика информационного общества, такая перестройка поможет устранить многие социальные конфликты: «Это образованные рабочие, – пишет Тоффлер, – которые, используя свои домашние компьютеры, видео- и телекоммуникационные средства связи, смогут организовать новую сеть, электронные гильдии, новые профессиональные ассоциации, информационные сети. Станут реальными и новые формы коллективного действия, и вполне вероятно, что в один прекрасный день мы будем наблюдать электронные забастовки». Надо отметить, что Элвин Тоффлер, говоря о новом информационном обществе, отвергая «индустриализм» как отживающий общественный порядок, объединяет в этом отношении наиболее технически развитые страны разной политической ориентации. Несмотря на различия в осуществлении властных полномочий, индустриализм придает всем этим странам определенные общие характеристики, а именно те структурные черты, которые повсеместно отрицаются «третьей волной», т. е. зависимость от полезных ископаемых, массовое производство, массовое распределение, поставленные на индустриальную основу средства массовой информации, массовая культура, нуклеарная (от лат. nucleus – ядро) семья как основная ячейка общества, урбанизация, одни и те же принципы стандартизации, синхронизации, централизации, максимизации экономических, политических и идеологических институтов как социальных учреждений. Тоффлер показывает, что индустриальное общество обречено, везде и всюду терпит крах, некоторые симптоматичные характеристики которого были перечислены. В результате этого кризиса возникает новая супериндустриальная цивилизация, которая предполагает новые типы межличностных отношений, новые половые и семейные ценности, новый тип восприятия реальности. Он предполагает новую экономическую среду, которая, в свою очередь, сформирует корпорацию нового стиля. Гуманистические проблемы техники Благодаря способности новейших компьютерных банков данных собирать и обрабатывать множественную информацию самого различного свойства об индивидуальных и коллективных пользователях этих банков, начиная от финансовых обстоятельств и кончая сведениями о матримониальных делах и состоянии здоровья, в повседневную практику вторгаются вопросы, постепенно трансформирующие все общественное сознание – в первую очередь, в области морали и права. По мере того как конфиденциальная информация, касающаяся жизни миллионов граждан, накапливается в банках данных различных электронных систем, люди все в большей степени попадают в зависимость от реального вторжения компьютерного «соглядатая» в их частную жизнь. В компьютерную эпоху понятие «право на частную жизнь» обретает совершенно новое значение, поскольку информационная сфера гигантскими шагами совершенствует свою техническую вооруженность дешевыми накопителями, волоконной оптикой, становящейся общедоступной, широчайше распространившимися персональными компьютерами, что чрезвычайно упростило возможность компьютерного вторжения преступников или просто любопытствующих в частную жизнь пользователей компьютерной техникой. Говоря о «технологии компьютерного века», способствующей вторжению в частную жизнь, американский юрист и социолог У. Фридмен относит сюда и «детектор лжи», и электронную графическую экспертизу, да и вообще всякую электронную «наблюдательную технологию». Австралиец У. Дж. Тэггарт считает, что в ближайшие годы на соответствие установлениям морали и права пройдут проверку следующие вопросы, вызванные новейшей компьютерной технологией: морально ли сохранять детальное досье о людях, с которыми вы совершили сделку; морально ли собирать подобную информацию и пускать ее в продажу; морально ли использовать компьютер, дабы обнаружить потенциальных банкротов путем анализа их прошлых кредитных операций; допустим ли просмотр компьютерного банка данных просто из любопытства или ради того, чтобы узнать чей-то номер телефона; допустимо ли копировать компьютерные программы? Проблемы в области морали, вызываемые распространением в обществе компьютерных технологий, тесно переплетаются с правовыми проблемами. Компьютерная преступность, совершаемая путем раскрытия тайны кода и проникновения в информационные сети частных фирм, банков и государственных служб, совершается вне непосредственных человеческих контактов, вне вещественных денежных сейфов как объектов преступления, в силу чего смешиваются и размываются границы между привычными понятиями добра и зла: нажатием кнопки человек не задумываясь совершает уголовное преступление, которое он никогда не решился бы осуществить традиционным образом. То же самое относится и к несанкционированному изготовлению копий компьютерных программ. Австралийский исследователь У. Х. Макквейд различает семь видов «компьютерной преступности»: – «троянский конь» – в компьютер вводятся секретные команды, которые позволяют производить незаконные операции; – «подмена данных» – незаконное изменение данных перед вводом или во время ввода их в компьютерную сеть; – «суперудар» – незаконное использование вспомогательных компьютерных программ, нарушающих контроль доступа в компьютер; – «техника салями» – незаконное отчисление на собственный счет, при помощи введения специальной программы, ничтожно малых сумм с каждой из огромного количества компьютерных финансовых операций; – «логическая бомба» – незаконное введение в компьютер набора команд, которые должны срабатывать в определенное время; – «уборка мусора» – сбор информации, которая может быть оставлена после работы пользователем в памяти машины либо возле нее; – кабельное прослушивание с целью получить доступ к данным, передаваемым по телефону. Логической модернизацией способа совершения компьютерного преступления «троянский конь», выполняющего алгоритм по типу «сотри все данные этой программы, перейди в следующую и сделай то же самое», являются компьютерные вирусы. С программно-технической точки зрения под компьютерным вирусом понимается специальная программа, способная самопроизвольно присоединяться к другим программам, «заражать» их и при запуске основных программ выполнять различные нежелательные действия: порчу файлов и каталогов; искажение и стирание, уничтожение данных и информации; переполнение машинной памяти и создание помех в работе информационных машин. Вопросами научного изучения компьютерных вирусов в настоящее время занимается новая, специально созданная наука – компьютерная вирусология. Помимо «компьютерной преступности» могут происходить и ситуации, когда, например, программист, разрабатывающий программу для ведения банковских счетов в фирме А, переходит затем на работу в фирму Б и «захватывает с собой» ту часть составленной им программы, которая касается времени и характера совершения сделок в фирме А и может быть использована его новым работодателем. Все это требует пересмотра прежних морально-правовых подходов, а нередко и введения абсолютно новых. Как отмечает австралийский судья М. Д. Керби, «… Наше поколение будут упрекать в том, что, создав технологию, имеющую громадный потенциал, мы не смогли обеспечить такие инструкции и правила, благодаря которым эта технология могла бы справедливо и эффективно использоваться». В связи с этим возникает насущная необходимость в принятии государством «информационных законов».  |