В поисках истока творчества. В поискахистока тв-ва. Хорошо помню, как в 80е годы прошлого века, в стенах нашего института, философ А. С. Арсеньев настойчиво излагал концепцию развития, которая вызывала тогда стойкое отторжение большинства психологического сообщества
 Скачать 126.5 Kb.
|
|
себя чувствовал я все более напористым, себя слышал все отчетливее… Радость от того, что я собственными руками и сердцем освобождаю от оков силу звуков, делала меня счастливым.» (Исполнительское искусство зарубежных стран. Вып.1. Государственное музыкальное издательство. М., 1962г. с.9 174 стр.) видимо, в др.место. Крупнейший палеоархеолог О.Бадер, когда его спросили, какое из своих многочисленных открытий мирового значения, сделанных на протяжении долгой жизни, он считает самым важным, ответил так: «Мы с товарищем возвращались из школы на пасхальные каникулы, шли незнакомой для меня дорогой через лес. Лес вдруг расступился и… вы знаете, я ведь лесной житель, все детство прожил в лесу (…), так что удивить меня каким-то особенным видом трудно. И все-таки эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами. Я мог бы и сейчас ее нарисовать: поляна, глухое лесное озеро, освещенное солнцем, деревянная церквушка за ним, а рядом большой курган с уродливой сосной на вершине. Все вокруг было таким ясным и полным жизни, а курган был таким скрытым, явно затаившим ( здесь и ниже курс.мой-А.М.)какую-то чужую, неведомую жизнь, что мне вдруг нестерпимо захотелось узнать про эту жизнь все, сделать ее такой же ясной и близкой, как это озеро, эта церквушка, как мы сами… Это, я думаю, и было мое самое важное открытие: прошлое, оказывается, реально, оно здесь, где-то рядом с нами.» Сов.культ., 12 июня 1979 г. (Машина времени д-ра Бадера» , интервью) Похожие «встречи с будущим», иногда очень ранние, определяли путь и уровень достижений больших ученых разных специальностей. Ряд ярких примеров приводится в книге Е.И.Горбачевой ( ) Так, С.Ковалевская «часами зачарованно простаивала перед стенами детской, которые обклеили вместо обоев листами литогравированных лекций по дифференциальному и интегральному исчислению. Внешний вид формул, таинственный порядок их следования «оставили глубокий след в мозгу». Позже, к изумлению учителя, она усваивала определенные понятия, «точно наперед их знала» (Ковалевская С.В. Воспоминания.Повести. М.: Правда, 1986, с.75) Т.о., отмечает Е.Горбачева, «первая «встреча» с родственным ей материалом … не прошла бесследно», а направила ее мышление «в ту область, в которой ее индивидуально-природные ресурсы могли быть задействованы с максимальной продуктивностью». ( , с.29-30) Видный историк и методолог науки Р.Дж.Коллингвуд, будучи еще подростком, из любопытства открыл книгу по этике. «Я ощутил, - вспоминает он, что содержание книги, хотя я не в силах был понять его, стало каким-то странным образом моим собственным делом, делом, касающимся меня лично или, скорее, делом моего будущего Я» (Горб., 57) Карл Юнг в глубокой старости вспоминает как, готовясь к экзаменам на медицинском факультете Университета, открыл учебник и на первой странице его прочитал, что психиатрия – это «наука о личности». «Мое сердце неожиданно резко забилось. Возбуждение было необычайным, потому что мне стало ясно, как при вспышке просветления, что единственно возможной целью для меня может быть психиатрия.» Далее Юнг ретроспективно обосновывает силу переживания тем, что психиатрия представляет собой поле, «общее для биологических и духовных фактов», где моги слиться два эти основные потока его интересов. ( Карл Густав Юнг. Архетип и символ. М., изд.»Ренессанс» С.Пб. «ПВО-СиД», 1991 г., с.8.) Лосский Мы привели лишь ничтожную часть аналогичных данных, разбросанных преимущественно по страницам автобиографий и переписки выдающихся людей. Какие предварительные выводы мы можем сделать, вдумываясь в эти тексты? «Ключевое» переживание часто посещает человека в детстве, в подростковом возрасте, но случается и в юности, и в молодые годы. (Правда, чем старше человек, тем менее мы можем быть уверены, что это именно первое переживание подобного рода; что, впрочем, сейчас для нас не так уж важно. С другой стороны, оно может возобновляться в своих основных чертах в течение всей активной творческой жизни человека как предвестие нового замысла, открытия, произведения.) Переживание захватывает человека целиком, на интеллектуальном, эмоциональном, соматическом уровне. Оно навсегда запечатлевается в эмоциональной памяти и отчетливо вспоминается во всей конкретности и чувственной полноте даже в конце долгой жизни (как это было, например, с О.Бадером, Н.Лосским, К.Юнгом, А.Швейцером, Б.Вальтером…) Поводом для него обычно становится какое-либо чувственное впечатление, или обычная жизненная ситуация, за которой вдруг угадывается, как бы просвечивает некая глубина и привлекающая тайна. Оксюморон О.Бадера - «явно затаивший» - передает это с удивительной точностью. И человек чувствует долженствование эту тайну «проявить» – чувствует не как принуждение, а как открывающуюся возможность осуществить собственное предназначение: «нестерпимо захотелось»; «я должен что-то с этим сделать»; «это стало делом, касающимся меня лично» и т.п. Направленность переживания на какие-то внешние явления, на какую-то сторону объективной действительности оказывается неразрывно связанной с новым знанием о себе: с узнаванием и обостренным ощущением творческого и ответственного Я в себе самом. Так, музицируя, мальчик всё отчетливее чувствует самого себя, наслаждается своей властью «освобождать звуки» - чем он и занимался в течение всей дальнейшей жизни. Особого внимания заслуживает высказывание Коллингвуда: в момент переживания ребенок , как бы вне времени, реально соприкасается с тем, кем он может, или должен стать со временем и кого, казалось бы, «еще нет». Я и определил бы суть «ключевого» переживания как «встречу с собой»,- встречу нашего эмпирического Я повседневного самосознания – и высшего (духовного, творческого, свободного…) Я как реально существующего вневременного «субстанциального деятеля» (Н.Лосский),потенциально несущего в себе всю полноту возможностей, которые осуществляются в ограничивающих условиях времени, пространства и определенной социокультурной среды. Но обсуждать в рамках этой статьи проблему онтологии высшего Я не представляется возможным. (Подробнее см. ) Поэтому согласимся рассматривать такие «встречи» как психологический феномен, реальность которого тысячекратно засвидетельствована в истории человеческой культуры.) Ключевое переживание – двуединое откровение своего рода: и о тебе самом, и о какой-то стороне бытия, которую именно ты должен творчески преобразовать и раскрыть, чтобы актуально «стать самим собой». Оно как бы освещает человеку карту его будущего, подсказывает направление возможной творческой самореализации. Его содержательное психологическое «ядро» оказывается почти тождественным у людей, одаренность которых проявлялась в дальнейшем в разных областях культуры: чувственный образ, «явно затаивший» нечто такое, с чем я (именно я) «должен что-то сделать». И это долженствование оказывается «делом моего будущего Я». Чуткость к тайне и потребность проникнуть в нее дает начало творческой активности человека и даже служит залогом успешности его творчества. Некоторые тонкие различия можно, правда, найти и в приведенных текстах; например, в воспоминаниях Солоухина и Бадера. Будущий писатель испытывает долженствование показать неявную ценность видимой реальности. Будущий ученый – понять и выявить невидимые, неизвестные стороны самой реальности. Нетрудно заметить, что это имеет прямое отношение к специфике и будущей дифференциации путей художественного – и научного творчества. Различия существуют, конечно, и в степени осознанности «ключевого» опыта. Они могут зависеть от многих причин; например, от мировоззрения субъекта переживания, но в первую очередь от его возраста. Для юноши оно может стать определяющим моментом сознательного выбора профессионального будущего (К.Юнг). Для молодого мыслителя – решением главной проблемы дальнейшего творчества в интеллектуальной или этико-практической области (Н.Лосский, А.Швейцер и другие) . А для ребенка это, прежде всего, удивительное и незабываемое эмоциональное переживание, полнота захваченности всего существа, и связанное с этим пробуждение источника внутренней активности, чувства «самого себя» как ее носителя . Лишь в более позднем возрасте это может быть отрефлексировано как начало и определяющий момент творческого пути. Существуют и свидетельства настолько ранние, когда не может быть и речи об осознании происходящего. Так, Андрес Сеговия, в раннем детстве, услышав аккорды гитары под своим окном, просто лишился сознания: эмоционально-чувственная насыщенность этой «встречи» со своим будущим превысила возможности осознанного восприятия маленького ребенка. Однако он стал великим гитаристом и всегда помнил о своем почти младенческом переживании. Подведем итог нашему предварительному разговору о едином истоке разных видов человеческого творчества. В.В.Зеньковскому принадлежит простая и очень удачная, с моей точки зрения, формулировка: внутренняя активность души. Так этот ученый определяет главное в человеке – спонтанную, телеологически – а по сути – творчески проявляющую себя внутреннюю силу, которая телеологически, а по сути – творчески осуществляет себя во взаимодействии со всей совокупностью внешне факторов, извне детерминирующих человека. С этой точки зрения, ключевое переживание, о котором мы много говорили – это момент осознания внутренней активности своей души, себя самого как существа, способного и предназначенного к творчеству. Эта внутренняя активность, универсально-бескачественная сама по себе, дает начало всему спектру творческих проявлений человека, подобно тому как «белый» луч заключает в себе и раскрывает спектр радуги. Та область действительности, где произошла «встреча» (или встречи), которую мы называем «ключевым» переживанием, и становится приоритетной или единственной областью творческой самореализации человека. А это значит, что у него складывается преобладающее, ценностно-избирательное отношение к действительности, которое трансформирует его жизнннный опытличность и которое трансмформирует его жизненный опыт и всю совокупность его психологических качеств, превращая их в способности к данному виду творчества. Это значит, что способности к творчеству в той или иной области возникают не как психологические оттиски параметров этой деятельности, обеспечивающие ее выполнение, а как органы самореализации творческой личности, внутренней активности человеческой души. Тут нельзя не коснуться педагогического аспекта нашей проблемы. Из сказанного следует, что успешность творчески направленного преподавания в любой области зависит не от развития отдельных, необходимых, но «служебных» качеств будущего музыканта, живописца или человека иных специальностей; начинать нужно именно с того, что не сводится ни к какой совокупности компонентов, с психологической первоосновы творчества -соответствующего отношения к жизни. Такое отношение нельзя передать в форме знания или умения; тем более невозможно смоделировать «ключевые» переживания – никто не мог бы предвидеть, что именно такими обоями следует оклеить стены в комнате Софьи Ковалевской , чтобы пробудилось ее призвание к математике. Однако практика показывает, что в педагогике искусства, например, вполне возможно создание таких условий – заданий, атмосферы занятий, которые благоприятствуют становлению эстетического отношения, полноценным творческим достижениям детей; которые благоприятствуют возможным «встречам», влияющим на выбор будущего пути. В таких условиях эстетическое отношение как общечеловеческое качество развивается до определенного уровня у всех детей ( и каждому приносит опыт творческих удач) , и становится доминирующим у тех, кто видит в искусстве путь своей будущей творческой самореализации. Убедительным примером может служить, в частности, развивающее обучение литературе по системе Г.Кудиной и З.Новлянской, когда уже в первом - втором классах все дети чаще или реже выходят на уровень литературно-художественных достижений, а некоторые обнаруживают особую индивидуальную одаренность и избирают в дальнейшем посвящают себя какому-либо виду художественного творчества. Нет оснований сомневаться, что в принципе все предметы можно преподносить так, чтобы перед детьми открывались двери в их возможное творческое будущее. А «внутренняя активность души» каждого ребенка подскажет, какой из путей предназначен именно для него. литература Случается, что будущий путь художника предопределяет раннее впечатление от красоты и богатства возможностей художественных материалов («дивное мешево» красок, по выражению И.Сурикова; см.также ( ) ). Чувство и узнавание себя, своих потенциальных творческих возможностей – и некоторой тайны звучаний, которые он освобождает, дает им жизнь, делает слышимыми.У Эйнштейна, Циолковского, Чижевского, Лосского,Швейцера… Позволю себе предположить, что подобный опыт пережил и навсегда запомнил каждый одаренный человек. Поиск таких материалов сам по себе представляет увлекательную исследовательскую задачу; к сожалению, возможности такого исследования ограничены почти исключительно автобиографическими текстами или непритязательными воспоминаниями близких людей, потому что искусствоведы или науковеды обращают внимание главным образом на этапы специальной деятельности , в которой человек проявил свой талант, а не на те «ключевые» откровения о самой жизни, которые направляют человека в «его» область творческих преобразований жизни и служат залогом успешности этих преобразований. Цельность такого переживания проявляется еще и в том, что оно почти всегда бывает неразрывно связано с каким-либо конкретным чувственным впечатлением, с каким =либо пластом реальной действительности, с предметами, чувственно воспринимаемыми образами и тем самым «явочным порядком» утверждает единство внутреннего мира человека – и того окружающего мира, в котором ему предстоит осуществлять свои творческие возможности. несомненно присутствующее, но не проявленное ценное содержание, которое именно он призван и способен |