Московские каникулы. Исторические записки
 Скачать 65.98 Kb.
|
|
ЛЕТОПИСЦЫИИСТОРИКИОБОРЬБЕМОСКОВСКИХКНЯЗЕЙЗАВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙЯРЛЫК Самостоятельным уделом Москва предстает только в последней трети XIII в., вы% деленная великим князем Александром Ярославичем своему младшему сыну Даниилу. Однако в 1263 г., когда умер Александр Невский, на великокняжеский престол во Вла% димире сел его брат тверской князь Ярослав Ярославич, который и управлял землями племянника через своих служилых людей. Окончательное отделение Московского княжества от Владимирского произошло только после смерти Ярослава Ярославича, в 70%е годы XIII в. В источниках Даниил Александрович как московский князь упоми% нается с 1283 г. (Данилевский, 2001: 234). XIII столетие, хотя и породило нового фи% гуранта политической действительности раздробленной Руси, считаться эпохой Мос% ковского владычества вряд ли может. Временем возвышения нового княжества стал следующий XIV в. Этот период был ознаменован не только переходом Руси от ком% промисса к борьбе с Ордой, но и длительным противостоянием Москвы и Твери в борьбе за великокняжеский престол. Каким образом удел, предназначенный для младшего отпрыска великого князя, смог стать лидером процесса объединения русских земель? Москва — центр русской государственности — парадокс или закономерность? Эти вопросы не получили в ис% ториографии единого ответа. В свое время Ю. А. Поляков называл возвышение Москвы историческим феноме% ном, причины которого остаются неясными, который «нельзя объяснить той или иной случайностью», и призывал «продолжить изыскания, размышления, дискуссии» (Поляков, 1999: 81–83). Тем самым автор подводил некий промежуточный итог дис% куссии, длившейся много десятилетий, унаследованной XX в. от предыдущего столе% тия. Еще Н. В. Станкевич в статье «О причинах постепенного возвышения Москвы до смерти Иоанна III» поставил вопрос о факторах, способствовавших выдвижению Москвы на роль центра объединения русских земель (Станкевич, 1834ab). Важней% шим из них, многократно повторенным в дальнейшем, стал тезис о выгодном геогра% фическом положении Москвы. В трактовке С. Б. Веселовского, к научному насле% дию которого обращаются современные историки, возвышению Москвы и превраще% нию в столичный город способствовали и ландшафт, и древнейшие пути сообщения, и окружение Москвы множеством крупных боярских владений (Веселовский, 2008: 13–25). Упоминая самое распространенное в историографии мнение о причинах возвыше% ния Москвы, но стремясь показать палитру суждений по данному вопросу коротко, обратимся к работам Л. Н. Гумилева, связавшего процесс этногенеза с появлением особого генетического признака — пассионарности, образующей внутри популяции определенное количество людей — пассионариев, тяготеющих к радикальным изме% нениям вследствие обладания особой, повышенной энергией. По мнению данного ав% тора, в середине XIV в. Москва стала точкой приложения сил организованной пасси% онарной элиты Великороссии, что позволило Московскому княжеству выдержать ли% товский натиск и превратиться к концу этого столетия в центр объединения русских земель (Гумилев, 2002). Среди всех мнений нельзя не обратить внимание на направление, прошедшее испы% тания XIX–XXI вв., связавшее политическое возвышение Москвы с ролью фактора церковно%государственных отношений. В этой связи следует отметить работы исто% риков церкви — митрополита Платона (Левшина), архиепископа Филарета (Гумилев% ского), митрополита Макария (Булгакова), А. В. Карташева, известного дореволюци% онного исследователя А. Е. Преснякова, известного исследователя советской эпохи Л. В. Черепнина и многих других. Современные историки доказывают, что московские князья и митрополиты всея Руси создали союз, без которого ни одна из сторон не смогла бы достичь своих целей. Митрополиты обладали политическим весом в Орде, которого недоставало москов% ским князьям, стремившимся к великокняжеской власти. Митрополиты в условиях давления иных религиозных конфессий и вмешательства светских властей в церков% ную юрисдикцию не могли обойтись без поддержки великого князя и были заинтере% сованы в том, чтобы политика великокняжеской власти не испытывала резкой смены курса, неизбежного при передаче ярлыка то одному, то другому враждующим между собой княжествам. Плодами союза Московского дома и церкви при митрополитах Петре, Феогносте, Алексии стали получение Москвой половины великого княжения Владимирского в 1328 г., всего великого княжения к 1334 г., удержание его за Москов% ским домом до 1359 г., возвращение великого княжения Москве в 1362 г., закрепле% ние высшей политической власти на Руси за потомками Ивана Даниловича Калиты к 1375 г. При митрополитах Киприане и Фотии церковно%ордынские связи позволили использовать Орду как противовес католическому наступлению, внешней военной агрессии Литвы и Польши. В этих условиях внешнеполитические позиции Москвы укреплялись, формировались традиции передачи власти в династическом порядке по прямой нисходящей линии (Медведев, 2006). Борьба за великое княжение стала противостоянием двух возможных центров объединения Русского государства — Москвы и Твери и их лидеров. Характеризуя этот политический спор, невозможно обойти стороной тверское восстание 1327 г. против татар, пришедших в Тверь с послом Шевкалом (Чолханом) — двоюродным братом, по другой версии — шурином ордынского хана Узбека. Москва, как известно, участвовала в карательной экспедиции, подавившей очаг сопротивления ордынцам. Анализируя Новгородскую первую летопись, Тверской летописный сборник и московскую Симеоновскую летопись, историки стремятся расставить верные акцен% ты в характеристике тогдашних лидеров Москвы и Твери — князей Ивана Данилови% ча (Калиты) и Александра Михайловича. Для современников власть хана — легитим% на и богоданна, на Руси ханов титуловали царями. В то же время Чолхан («Повесть о Шевкале») — орудие дьявола, разоритель христианства, восстание против него — проявление стойкости в защите своей веры. Симпатии современников склонялись на сторону тверского, а не московского князя. Историки, анализируя борьбу Твери и Москвы, приходят к иному выводу. Тверь, всеми силами добивавшаяся великокня% жеского ярлыка, затрачивала огромные средства, шедшие в Орду, истощала свое же население. Для Москвы открыто противостоять политике Орды против Твери в тот период означало подвергнуть разорению собственное княжество. Иван Данилович, будучи старшим из всех русских князей, участвовавших в походе на Тверь, в случае отказа рисковал более всех (Борисов, 1999: 218–224). Значительную роль в самоидентификации русского человека сыграла победа в 1380 г. русских над ордынцами на Куликовом поле. Осознание новых реалий мы ви% дим уже в Куликовском цикле, произведения которого различно датируются разны% ми исследователями. Нижнюю хронологическую границу обычно относят к концу XIV — началу XV в. Усобицы в самой Золотой Орде во многом способствовали тому, что Русь от компромисса постепенно перешла к противостоянию с Ордой. Власть ха% нов, будь то Узбек, будь то Тохтамыш, пока воспринималась как власть царская и за% конная, власть же Мамая — как княжеская и узурпаторская. Дмитрий Иванович, борясь с узурпатором, по мнению летописцев, проявлял качества защитника Руси и православной веры. Донской не выступил против «царя» — ордынского хана (вспом% ним, что в 1382 г., когда на Москву шел Тохтамыш, Дмитрий оставил город), однако прецедент борьбы с ордынцами этим князем был создан. |