Все ответы консультирование. История консультативной психологии
 Скачать 1.13 Mb.
|
|
Психоаналитик сохраняет позицию объективного наблюдателя, являясь исключительно субъектом профессиональной деятельности, а реальная личность психоаналитика представлена лишь его опытом и мастерством. Он должен быть молчаливым, уклончивым и нереагирующим, чтобы обеспечить «чистый экран», на который клиент мог бы «проецировать» свой перенос. Сам клиент выступает как объект манипуляций, как больной, которого, по словам 3. Фрейда, необходимо вылечить, не отвлекаясь особо на кровь, крики и страдания (Н.Ф. Калина). Современные аналитики гораздо менее консервативны во взглядах на профессиональные отношения. Например, гуманистически-ориентированный психоаналитик X. Кохут советовал психотерапевтам придерживаться принимающей позиции и воздерживаться от преждевременных интерпретаций. Существует большое количество аналитических работ, описывающих роль поддерживающей терапии в помощи клиенту в борьбе с его одиночеством, страхом, беспомощностью. К. Юнг в противовес пассивной фрейдовской проекции ввел понятие активной проекции, или эмпатии, подразумевая под ней ситуацию, когда один человек сознательно и активно внедряется во внутренний мир другого. В отличие от 3. Фрейда и современных психоаналитиков, К. Юнг предпочитал в процессе анализа иметь дело с реальными человеческими отношениями, а не с переносом и его интерпретацией (М. Якоби). Он старался избегать опоры на теорию и специфические техники, поскольку, по его мнению, это может сделать анализ механическим и ослабить контакт между психологом и клиентом. Целью психологической помощи, согласно К. Юнгу, является работа с индивидуумом в целом, установление с ним подлинных отношений, а не попытка «чинить части его души, как карбюратор в автомобильном моторе» (Дж. Фэйдимен, Р. Фрейгер). Бихевиоральная психотерапия занимается в основном поведением клиента и в меньшей мере — его внутренним миром. Задача психолога-бихевиориста — создать для клиента «неугрожающую» аудиторию, где он мог бы рассказывать все, что думает. Позитивные психотерапевтические отношения являются необходимым, но недостаточным условием эффективной психотерапии. Например, Б. Скиннер считал важным установление таких взаимоотношений, при которых терапевт может эффективно управлять нежелательным поведением или симптомом клиента (Дж. Фэйдимен, Р. Фрейгер). Вместо личных отношений между консультантом и клиентом налаживаются рабочие отношения, необходимые для успешного обучения. Гештальт-терапия представляет синтетический подход, объединяющий взгляды психоанализа, экзистенциальной психологии, психодрамы, групповой психотерапии и дзен-буддизма. По мнению ее основателя Ф. Перлза, быть психотерапевтом — значит быть собой, и наоборот. Встреча психолога с клиентом в гештальт-тера-пии — это, прежде всего, экзистенциальная встреча двух людей, выходящая за рамки ролей и предлагающая клиенту удовлетворение в виде внимания и принятия, с одновременной фрустрацией клиента из-за отказа психолога давать ему поддержку в тех областях, где клиент может опереться на себя. Психодрама функционирует в рамках эклектического подхода к отношениям между тем, кто помогает, и тем, кто нуждается в помощи (Ф. Келлерман). Большинство психодраматистов оценивают реальные взаимоотношения («теле»), развивающиеся между членами группы и между клиентом и психотерапевтом, как потенциально важную целительную силу в психодраме. Я.Л. Морено характеризовал психодраму как межличностную терапию и как приглашение к общению двоих лицом к лицу. Межличностная терапия основывается на том допущении, что люди развиваются и изменяются не только в результате совместного существования, но и в процессе активных проработок межличностных чувств, восприятия, конфликтов, отношений, коммуникации с «обобщенным другим». Недирективная, или личностно-ориентированная, модель представлена работами психологов экзистенциально-гуманистического направления. Например, А. Маслоу, пытаясь уйти от медицинской модели, предлагал помогающую модель психотерапии, в которой отношения психолога и клиента сравниваются с отношениями старшего и младшего братьев: «Мудрый и любящий старший брат пытается совершенствовать младшего, пытается делать его лучше, чем он есть, но в рамках собственного стиля младшего». К. Роджерс считал взаимоотношения между психологом и клиентом ключевым элементом, лежащим в основе эффективной психологической помощи. В разработанном К. Роджерсом личност-но-центрированном подходе постулируются условия психотерапевтических отношений, необходимые и достаточные для осуществления конструктивных личностных изменений клиента. Очевидно, что теоретическая ориентация психолога глубоко и основательно влияет на профессиональные взаимоотношения с клиентом. В то же время наблюдается сближение различных подходов в таких «узловых точках» терапевтических отношений, как уважение к клиенту, построение отношений на доверии, эмпа-тия при понимании мира клиента. Несмотря на декларирование равенства в отношениях, психолог и клиент изначально не равны. Действительно, при анализе отношений психолога и клиента невозможно проигнорировать следующие факты: Sклиент обращается к психологу за помощью, а не наоборот; Sклиент платит психологу деньги; Sименно психолог обладает знаниями, которые помогают клиенту лучше понять себя, достичь своих целей; Sклиент приходит на консультацию в офис, в кабинет или другое место, которое является территорией психолога. Поэтому особую важность в терапевтических отношениях играют, помимо профессиональных, человеческие качества психолога, его внутренняя система координат, ценности и убеждения, готовность посвящать свое время другому, следование этическим нормам. В то же время терапевтические (консультативные) отношения — это специфический вид отношений, отличающий их от приятельских, дружеских, детско-родительских. Одной из важных характеристик этих отношений являются границы, призванные обеспечивать надежность и предсказуемость работы:
Изменения в отношениях вследствие их динамичности должны становиться предметом обсуждения между психологом и клиентом. Каждый раз, когда клиент начинает восхищаться психологом, идеализировать его или, наоборот, злиться и обижаться, последний должен сделать терапевтические отношения с клиентом фокусом работы. Задача консультанта — с первой встречи задуматься о том, какой тип отношений больше подходит данному клиенту. Что позволит клиенту измениться — поддерживающие или, наоборот, авторитетные отношения? Какова оптимальная психологическая дистанция между психологом и клиентом? На чем фокусироваться «здесь-и-теперь»: на мыслях или чувствах, содержании или процессе, стабильности или гибкости? На эти вопросы консультант отвечает постоянно, на каждой консультативной сессии. Отношения между психологом и клиентом проходят несколько стадий: начальную, рабочую и завершающую. На начальной стадии наиболее важным является установление таких отношений, которые позволяют клиенту чувствовать себя в безопасности (метафорически она соответствует параноидно-шизоидной фазе в развитии ребенка классификации М. Кляйн). Именно на этой фазе устанавливаются границы отношений, заключается контракт, определяются цели и задачи работы. Рабочая фаза связана с поиском альтернативных путей, способов бытия клиента, установлением отношений близости, привязанности, доверия клиента к терапевту. Завершающая фаза заключается в ассимиляции нового опыта и перенесении его в реальную жизнь клиента, т.е. в обретении свободы «бытия-в-мире». Отношения клиента и консультанта — одни из самых близких, которые вообще могут существовать между людьми. Именно психологу человек рассказывает самое сокровенное о себе, своих чувствах, переживаниях и поступках. Поэтому в этих отношениях особенно важна «человеческая» часть консультанта — его аутентичность и искренность.
Одним из критериев дифференциации психологической помощи на консультирование и психотерапию является работа с переносом. Многие психотерапевты считают, что в ситуации консультирования не может происходить адекватное взаимодействие без принятия во внимание таких феноменов, как перенос и контрперенос. Эти термины были введены 3. Фрейдом, который выделял в процессе психотерапии два типа отношений — перенос и рабочий альянс. Заимствованные из психоанализа, термины «перенос» (трансфер) и «контрперенос» (контртрансфер) широко используются психологами различных направлений. Классическое психоаналитическое определение рассматривало перенос как оживление Эдипова комплекса в терапевтической ситуации. В начале своей профессиональной деятельности 3. Фрейд оценивал переносы пациента как отклонения, которые необходимо уничтожать путем объяснения. Позднее он стал относиться к переносу как к контексту, необходимому для лечения. Идеи 3. Фрейда были переработаны и углублены в работах по объектным отношениям. Сам термин «объектные отношения» не совсем удачен, так как объектом в основном является человек. В ходе развития другие люди, влияющие на ребенка (объекты), интернализируются в его внутренний мир. При переносе происходит перенесение чувств, влечений, установок, отношений с «объектами» из «там-и-тогда» (прежде всего, из раннего детства) в «здесь-и-теперь». Работа с клиентом в ситуации переноса протекает гораздо успешнее, если удается выявить, какой именно важный ранний объект активизируется в данный момент. Таким образом, перенос можно определить как неадекватное переживание чувств, влечений, фантазий, установок и задействоание защитных механизмов, возникших в прошлом в отношениях со значимыми людьми (прежде всего — родителями), при актуальном межличностном взаимодействии с психологом. Перенос — универсальный феномен консультативного контакта. В процессе консультирования переносу свойственны следующие черты:
положительные чувства и ассоциации клиента для того, чтобы создать условия для продолжения консультирования. Однако консультант может попасть в ловушку, связанную с позитивным и негативным переносом. Успешно завершив терапевтическую сессию, получив положительную обратную связь от клиента, психолог чувствует удовлетворение и приписывает себе заслуженные лавры. Если же клиент недоволен, предъявляет претензии, консультант начинает говорить о негативном переносе. Таким образом, перенос из важного инструмента может превратиться в объект для манипуляции со стороны психолога.
Таким образом, ценность переноса заключается в том, что он позволяет проникнуть в прошлое клиента и увидеть, каким образом ранний опыт, связанный со значимыми личностями, модифицирует реакции настоящего. Консультант, будучи объектом переноса, интерпретирует проекции и предоставляет клиенту возможность взглянуть на свое поведение в ракурсе причинности, чтобы избавиться от травм и фантазий прошлого. Решение, делать ли перенос объектом обсуждения, равносильно выбору между операцией и консервативным лечением. Не рекомендуется углубляться в перенос и его интерпретацию в следующих случаях: Sпри искаженном восприятии реальности; Sпри недостатке времени для проработки переноса; sпри отсутствии нормального контакта (рабочего альянса) с клиентом; sкогда клиент из-за ослабления механизмов психологической защиты не может быть толерантен к тревоге и фрустрации; Sкогда целью консультирования является не разрешение глубинных конфликтов, а, например, приспособление к текущим жизненным ситуациям. Однако нельзя игнорировать чувства клиента. Они должны быть рассмотрены с выбором надлежащей глубины обсуждения. Клиенты проявляют подлинные, хотя и нереалистичные чувства. С другой стороны, клиенты должны понимать, что консультант не может быть их сексуальным партнером, другом, матерью и т.п.
Контрперенос, как и перенос, является предметом пристального внимания психологов. Согласно ранним представлениям о контрпереносе он возникает, когда психолог теряет свою объективность и развивает в себе сильное и глубокое чувство по отношению к клиенту: романтическое, агрессивное, сексуальное. 3. Фрейд рассматривал сильную эмоциональную реакцию на пациента как свидетельство неполного знания аналитика о себе, а также неспособности поддерживать эффективно позитивное, врачебное отношение к другой присутствующей личности. Контрперенос может проявляться в форме внешнего поведения либо внутренних переживаний психолога. Психолог, которому не удалось распознать наличие контрпереноса, может реагировать неожиданным и неуместным для клиента образом. Причинами контрпереноса могут быть следующие: Sстремление консультанта понравиться клиенту; Sстрах консультанта, что клиент может о нем плохо подумать, не прийти на встречу и т.п.; Sэротические и сексуальные чувства консультанта по отношению к клиенту, сексуальные фантазии, связанные с ним; Sочень бурная эмоциональная реакция клиентов, которая может спровоцировать у консультанта чувства, обусловленные его внутренними конфликтами; Sстремление к власти над клиентом, проявляющееся в навязчивых советах последнему, как ему следует жить, в пророчествах («Я Вас предупреждал»; «Я же говорил Вам...»). Новое понимание контрпереноса возникло на основании отражения накопленных терапевтами клинических знаний и их внутренних реакций на клиентов. Работая с пограничными и психотическими пациентами, психотерапевты сделали наблюдение, что лучшим средством для понимания этих переполненных чувствами, дезорганизованных, отчаянных, мучающихся людей была их собственная интенсивная обратная реакция контрпереноса. В русле этих исследований Г. Ракер, последователь М. Кляйн, предложил категории согласующегося (конкорданного) и дополняющего (комплементарного) переноса. Первый представляет собой эмпатическое ощущение психологом того, что пациент, будучи ребенком, чувствовал по отношению к раннему объекту (например, к матери). Дополняющий перенос обозначает, что чувства терапевта (неэмпатичные, с точки зрения клиента) соответствуют переживаниям объекта (матери) по отношению к ребенку (клиенту). Такое превращение контрпереноса из препятствия в достоинство представляет собой один из наиболее значительных вкладов теории объектных отношений в консультирование и психотерапию. Диагностическое использование эмоциональных реакций психолога на клиента находит отражение в современных учебных пособиях (Н. Мак-Вильяме). Таким образом, при возникновении переноса (контрпереноса) в рамках консультативных отношений у психолога существует возможность для его проработки (обсуждения с супервизором). Однако решение о работе с переносом всегда принимается, исходя из реальных объективных условий. В том случае, если психолог открыт, искренне проявляет свои чувства и проясняет их, клиент получает уникальный опыт принятия и понимания со стороны другого человека, что может быть не менее ценным, чем возвращение в «там-и-тогда» с целью проработки в настоящем прошлых отношений. При этом психологу иногда ^необходимо рефлексировать на предмет того, что все человеческие отношения являются сложной смесью реальных реакций и реакций переноса, а психолог, в силу своей профессиональной деятельности, должен уметь отличать одно от другого.
Сопротивление является одним из общепризнанных клинических феноменов, сопровождающих любой консультативный (психотерапевтический) процесс. Отказ от старых и выработка новых форм поведения, осознание причинно-следственных связей, изменения установок, смыслов, ценностей и отношений — все это может сопровождаться противодействием со стороны клиента, носящим название «сопротивление». Сопротивление — одно из наиболее удивительных и парадоксальных явлений в консультировании и психотерапии. Почему человек, который сам обратился к психологу и искренне хотел решить проблемы, изменить жизнь, разобраться в ситуации, вдруг начинает опаздывать, не помнит своих слов, спорит с психологом и критикует все его действия? Каким образом психолог выявляет сопротивление? Как с ним работать? Как, отказавшись от использования подавляющих, отвергающих и обесценивающих клиента действий, можно обратить энергию сопротивления в эффективное для терапевтического процесса русло? Эти вопросы рано или поздно встают перед каждым консультантом. В зависимости от теоретических пристрастий психолог обычно выбирает способ работы с сопротивлением. Разнообразные проявления сопротивления и работа с ним наиболее изучены и разработаны в психоанализе. Сам термин «сопротивление» был впервые употреблен 3. Фрейдом в работе «Об истерии». При анализе проблемы сопротивления Фрейд также ввел термины «защита», «защитные механизмы». Он рассматривал сопротивление как противодействие, которое неосознанно оказывает пациент попыткам проникновения в его сознание «вытесненного комплекса». В основе сопротивления, согласно взглядам 3. Фрейда, находятся самоподавляющие и защитные силы, которые поддерживают невротическое функционирование. Сопротивление проявляется, когда психотерапевтическая работа начинает оказывать воздействие на защитную организацию личности или разрушать ее. Анализ защитных механизмов через анализ сопротивления стал важным этапом проведения психоанализа. Обзор современной психоаналитической литературы показывает все возрастающее значение умений психоаналитика обнаруживать признаки сопротивления в его разнообразных формах. В психоанализе выделены следующие источники сопротивления:
Сопротивление в психоанализе преодолевается с помощью интерпретации и проработки. В. Райх связывал этот феномен с так называемой телесной броней. Он считал, что сопротивление можно преодолеть с помощью методик прямого телесного воздействия. Гештальт-терапия рассматривает сопротивление в контексте незавершенных гештальтов — циклов, оборванных из-за нарушений контакта человека со средой. Такие незавершенные циклы, связанные с избеганием контакта, могут быть уместными, своевременными либо ригидными, неадекватными ситуации. В связи с этим гештальт-терапевты говорят о творческом и патологическом сопротивлении. Первое позволяет человеку приспособиться к жизненной ситуации и удовлетворить осознаваемые потребности, второе носит ригидный, жесткий, постоянный характер. Именно такое сопротивление необходимо выявить, а затем исследовать и преобразовать в процессе психотерапии. Анализируя описание сопротивления в гештальт-терапии, С. Гин-гер пришел к выводу, что для его обозначения используются разнообразные термины: невротические механизмы, или невротические нарушения на границе контакта (Ф. Перлз); разновидности потери функции ego(П. Гудман); виды защиты ego(А. Жак); сопротивление-адаптация, или адаптационное сопротивление (И. Польстер, М. Польстер); нарушения self, или интерференция в осознавании (Латнер); обрывы в цикле контакта (Д. Зинкер); невротические механизмы уклонения (М. Пети). Наиболее удачной представляется классификация П. Гудмана, который выделяет четыре основных механизма сопротивления: конфлюенцию, интроекцию, проекцию и ретрофлексию. П. Гудман также приводит описание эготизма (самовлюбленности). У других авторов встречается описание дефлексии, профлек-сии и др., которые являются, скорее, комбинацией первых четырех механизмов, а не самостоятельными процессами. Распознавание в терапевтической работе этих механизмов, каждый из которых требует специальной стратегии проработки, является одной из важнейших задач для гештальт-терапевта. Гештальт-терапия сконцентрирована не на «победе» или «преодолении» сопротивления, а на его осознавании клиентом с целью более адекватного функционирования в различных ситуациях. Поэтому в работе с сопротивлением гештальт-терапевт акцентирует на нем внимание, тем самым «проявляя» сопротивление, делая его эксплицитным. Таким образом, в гештальт-терапии сопротивление рассматривается, с одной стороны, как препятствие, с другой — как условие роста клиента. И это естественно: ведь сопротивление может быть нормальной, здоровой реакцией приспособления к окружающему миру. И только его ригидное, не соответствующее ситуации проявление может свидетельствовать о невротическом поведении. В гуманистическом направлении, в частности в работах К. Роджерса, не используется термин «сопротивление». Однако К. Роджерс описывает данный феномен как стремление клиента удержать неадекватное представление о себе, ведущее к искажению реального опыта и его отчуждению от личности. Цель работы с сопротивлением заключается в такой перестройке структуры «Я», которая придает личности гибкость, открытость по отношению к реальному жизненному опыту и новому обретению подлинного «Я». Трансперсональная терапия использует достаточно необычные приемы и специальные техники для преобразования энергии сопротивления. Последнее может преодолеваться при помощи психоделических препаратов либо биоэнергетических упражнений, рольфинга, ребефинга, холотропного дыхания. Таким образом, в разных направлениях акцентируются следующие характеристики сопротивления:
Начинающий психолог часто сталкивается с данным феноменом в своей работе, не идентифицируя определенные паттерны поведения клиента как сопротивление. Действительно, сопротивление может приобретать причудливые, полярные формы проявления. Наиболее подробно последние описаны Р. Гринсоном.  Ниже приведены те ситуации, случаи сопротивления, с которыми нам приходилось сталкиваться в практике работы с клиентами.1. Клиент молчит. Это наиболее распространенная форма сопротивления. Если клиент молчит, нужно выяснить причины молчания с помощью вопросов. Иногда полезно задать клиенту следующие вопросы: «Что мешает Вам говорить?»; «Что заставля ет Вас отказываться от работы?»; «Что Вас пугает?»; «Что прои зойдет, если Вы сейчас начнете говорить?»; «Что Вы хотите сей час умолчать?»; «О чем Вы сейчас не хотите говорить?» Иногда молчание клиента выполняет полезную функцию. В момент паузы он может вспоминать и анализировать прошлое, завершать важные ситуации, вновь переживать какие-то события. Нужно внимательно анализировать поведение клиента и позволять ему «брать паузы» в случае необходимости. Если же молчание является формой сопротивления, важно получить согласие клиента на работу. Психолог может спросить: «Вы хотели бы по-исследовать свое молчание?»; «Вы хотели бы узнать, что скрывается за Вашим молчанием?»; «Вы хотели бы поработать с этим?» 2. Клиент в какой то момент рассказа останавливается и со общает психологу, что он не может больше говорить. Необходимо выяснить, что мешает ему продолжать рассказ: «Что мешает Вам говорить?»; «Что Вас беспокоит?»; «Вы не можете рассказывать именно мне?»; «Что случится, если я узнаю все до конца?» Полезным может быть также обращение к телесным ощущениям и чувствам клиента. 3. Клиент постоянно говорит, сессия заполнена его нескончае мым монологом. Если это не кризисная ситуация, когда клиенту просто необходимо выговориться, а повторяющееся из раза в раз поведение («монополизация» терапевтического процесса), психо логу необходимо обращать на него внимание клиента: «Для чего я Вам нужна? В течение 40 мин я не смогла вставить ни слова»; «Во время сессии Вы смотрите не на меня, а на стену, и непре рывно говорите. Кому Вы рассказываете?»; «Я чувствую обиду и недоумение. Я хочу Вам помочь, но Вы просто не даете мне шанса». В работе с такой формой сопротивления иногда приносит пользу директивная остановка клиента и прояснение целей, мотивации, проблемы, которую он хочет разрешить. 4. Клиент использует слова как «дымовую завесу». Примером могут служить: Sречевые клише («она мной манипулирует»; «хочется повысить эффективность нашего взаимодействия»); Sпсихологические либо специальные термины («мое бессознательное мне подсказало»; «он настоящий параноик, все время выстраивает систему обвинений»); Sжаргонные слова или сленг («сидим в чате, с чайником по аське ботаем»); Sслова-преувеличения или преуменьшения («чуть-чуть, совсем немного на него повысила голос»; «слегка ее ударил»; «принес огромный-преогромный торт моей подруге»; «я честно-пречестно ничего не сделала»; «мы действительно были очень-очень близки друг другу»); Sслова «как-будто-бы» реальности («я как бы хотела остаться с ним»). Психолог может использовать прояснение («Я не понял ваших слов», «Поясните еще раз»), уточнение («Что Вы имели в виду, говоря о Вашем бессознательном?»), интерпретацию («Мне кажется, Вы запутываете рассказ») и др. 5. Неконгруэнтность (несоответствие) между рассказом и по ведением клиента: очень сильные чувства в обычной ситуации; неуместные эмоциональные реакции; рациональные рассуждения при отсутствии чувств. Необходимо обращать на эти проявления внимание клиента: «Вы говорили о любви к своему бойфренду и при этом ломали свои пальцы»; «Вы рассказывали о том, что Вас чуть не изнасиловали, монотонным голосом, не меняя интона ции». Часто во время сессии наблюдаются скука, вялость клиента, либо, наоборот, не соответствующее ситуации сильное эмоциональное возбуждение, радость, веселье, смех, рассказывание анекдотов. Все несоответствия либо маскируемые чувства нужно прояснять: «Вы говорите о том, что подруга Вас предала, и улыбаетесь. Что Вам мешает разозлиться на нее?»; «Что важное Вы не хотите говорить, предпочитая скучать?»; «Как Вы объясните такую сильную обиду на маму из-за незначительного повода?»; «Как только мы подходим к важным вещам, Вы начинаете рассказывать смешные истории. Это Ваш способ избегать переживаний или что-то другое?». Важно обращать внимание клиента на его эмоциональные проявления и мотивировать его на исследование всех «необычных» проявлений. 6. Отношение к психологу. В случае сильной идеализации или, наоборот, сильных негативных чувств к психологу можно  предположить наличие сопротивления. Психолог может заметить, что клиент все время смотрит мимо него, не слышит его слов, перебивает, забывает или, наоборот, признается в любви, говорит комплименты, приносит подарки, пытаясь стать другом. Сопротивление может также проявляться в том, что клиент неожиданно для психолога проявляет враждебность, злость, гнев или ярость в его адрес либо испытывает чувство раздражения. Психолог должен обращать внимание клиента на подобные проявления.Иногда психолог может пойти на риск самораскрытия: «Я сегодня не могу включиться. Возможно, это происходит потому, что Вы уже в который раз рассказываете мне ту же историю. Что Вы чувствуете по поводу происходящего между нами?». Внимательное отношение психолога к своим чувствам и самораскрытие может привести к преодолению сопротивления и более глубоким личностным изменениям клиента.
Психологу важно помнить, что несмотря на наличие различных контекстов («там-и-тогда», «там-и-сейчас», «здесь-и-тогда», «здесь-и-сейчас») изменения происходят только в настоящем. Если клиент «застрял» в прошлом, можно выяснить у него: «Как Вы сейчас относитесь к этому событию?»; «Что Вы сейчас чувствуете по поводу этой ситуации?» Фантазии клиента о будущем тоже являются сопротивлением в форме ухода от настоящего. Возвращение клиента к контексту
Одним из важнейших показателей тех процессов, которые происходят с клиентом, являются его чувства, занимающие центральное место в психической жизни и межличностных отношениях любого человека. В различной психологической литературе термины «чувство», «аффект», «эмоция» то используются как взаимозаменяемые, то четко дифференцируются. В рамках данной работы не ставилась задача проводить анализ этих понятий и запутывать читателя. Под чувствами мы будем понимать возникающие у человека и доступные для осознавания переживания, возникающие вследствие взаимодействия со средой. В зависимости от теоретической ориентации консультант может обсуждать, игнорировать, прояснять, усиливать чувства клиента. Однако чувства — это то, что реально есть у клиента, и поэтому важно понимать, как работать с чувствами клиента в консультативном процессе. Самый простой случай (хотя в консультировании не бывает простых случаев) — это понимание клиентом своих чувств. Например, клиент говорит: «Я злюсь на свою маму, но не могу ей об этом сказать. Что мне делать?». В этой ситуации мы будем уточнять, как давно клиент злится, по каким причинам, в каких ситуациях, как складывается взаимодействие клиента с мамой и т.д., т.е. будем исследовать поле, контекст, в котором возникла данная проблема. Но часто бывает так, что консультация «стопорится» из-за неосознаваемых клиентом чувств. Первый этап работы с чувством — диагностический. Важно выявить, прояснить, какое именно чувство испытывает клиент. Для этого психолог задает вопросы: «Что Вы сейчас чувствуете?»; «Что сейчас с Вами происходит?»; «Вы злитесь (обижаетесь, радуетесь, чувствуете себя виноватым)?» Открытые вопросы являются более конструктивными, так как дают клиенту возможность обратиться к своему внутреннему миру. Закрытые же вопросы могут содержать ошибочные предположения со стороны психолога. Например, клиент чувствует не злость, а вину, но боится сказать об этом психологу. Закрытые вопросы используются чаще всего в работе с алекситимиками (людьми, которые испытывают трудности при вербализации своих чувств). Клиенты нередко не могут дифференцировать свои чувства. Если психологу не удается напрямую выявить чувства клиента, он может сказать клиенту о том, что он видит со стороны, а затем проинтерпретировать этот факт, например: «Я заметил, что Вы сжимаете кулаки и отодвигаетесь от меня. Мне кажется, Вы злитесь. Я прав?»; «У Вас появились слезы на глазах, когда Вы рассказывали о своем сыне. Вам жаль его?» Если удалось обнаружить чувство, можно переходить ко второму этапу — выявлению объекта: того, кому адресовано чувство. Клиент злится на кого-то, обижается на кого-то, завидует кому-то. Чаще всего объект чувства — это человек. Психолог может выявить,- к кому именно клиент испытывает данное чувство, при помощи следующих вопросов: «На кого Вы обижаетесь (злитесь)?»; «К кому в своей жизни Вы испытываете сходные чувства?»; «Как Вы думаете, в отношении кого Вы испытываете нежность (грусть, вину и др.)?» Иногда клиент знает, к кому направлены его чувства, но не может разобраться, какие именно. Так бывает в случаях с амбивалентными чувствами. Например, клиент испытывает любовь к матери и одновременно злится на нее. Тогда необходимо исследовать оба полюса. Пока клиент не осознает и не выразит свою злость, он не сможет почувствовать, насколько сильно он любит. На третьем этапе обычно выясняется потребность клиента в отношении выявленного объекта. Клиент хочет что-то получить от этого человека либо что-то ему отдать, вернуть. Иногда для клиента бывает важным эмоциональное реагирование в отношении данного человека (людей). Психолог поддерживает процесс исследования клиентом своего внутреннего мира и выявляет потребности клиента с помощью следующих вопросов: «Что хотели бы Вы получить от..?»; «Для чего Вам злиться на..?»; «Что Вам нужно от..?»; «Для чего в Вашей жизни этот человек?» Данный процесс позволяет выявить истинные потребности клиента. Например, клиентка злится на свою подругу, а потребность, которая выявляется в ходе работы — это потребность в признании со стороны подруги. Пока эта потребность остается не проясненной, психолог и клиент могут сколь угодно долго работать над проблемой. Клиент может выражать чувства, «пересаживаться на разные стулья», но при этом не сдвигаться с места. И только после того, как прояснены все элементы триады «чувство—объект—потребность», можно искать другие, альтернативные способы взаимодействия клиента с этим человеком, либо иные способы удовлетворения потребностей. Например: «Вы можете сказать ей о том, что Вы хотите от нее получить?»; «Как Вы думаете, не лучше ли будет напрямую рассказать ей о своих чувствах?»
Стыд возникает всякий раз, когда человек осознает «свою базовую дефективность», ощущает себя неадекватным, несовершенным, ничего не стоящим, отвратительным, опозоренным, выставленным напоказ. В чувство стыда вовлечен весь образ «Я». Обычно чувство стыда переживается на физиологическом уровне: человек опускает глаза, голову, «съеживается», у него «подкашиваются ноги», он краснеет. Человек, испытывающий стыд, подвержен сомнениям в своей базовой идентичности. Стыд связан с остановкой энергии. Существует много способов защиты от стыда: самокритика, преуменьшение своей ценности, отрицание, ярость, высокомерие и др. Работа со стыдом предполагает несколько шагов: 1) создание безопасной обстановки для того, чтобы клиент мог рассказать о своем чувстве стыда. Стыдящемуся бывает неприят но говорить о стыде, и поэтому так важно установление контакта, доверительных отношений. Даже если консультант на ранних фа зах работы иденитифицировал чувство клиента как стыд, не стоит торопиться работать с ним; 2) принятие терапевтом клиента с его стыдом без попыток усилить или обесценить это чувство. Не следует говорить: «не стыдитесь, со многими людьми такое случается». Психологу важно передать клиенту, что он принимает его таким, каким тот видит себя сам: отвратительным, жалким, никчемным. Это не означает, что психолог оскорбляет клиента или признает его ущербным человеком. Ключевым моментом является то, что психолог может находиться в контакте со стыдящимся клиентом без попыток атаковать его стыд или переделывать клиента;
Работа со стыдом — достаточно долгий и сложный процесс, сопровождающийся периодическим регрессом и актуализацией чувства стыда, а также многократным тестированием консультанта на предмет возможности доверить ему свой стыд. Главная задача при работе со стыдом — это восстановление позитивного самоотношения. Унижение — неприятное чувство. Семантическое значение этого слова содержит в себе желание подняться вверх и невозможность это сделать, так как человеку указали на «его» место, более низкое, чем ему хотелось бы. Обычно унижение начинается с некоторого намерения клиента, которое ему не удается реализовать. Это чувство возникает из эпизодов детства: ребенок претендует на какую-то роль, а в ответ получает отказ, терпит своеобразное фиаско. Если чувство унижения ребенком принимается, оно превращается в нормальную веху в развитии и играет здоровую роль. Благодаря чувству унижения ребенок может скорректировать свои претензии и амбиции. Чувство унижения, переживаемое взрослыми людьми, достаточно болезненно и может вести к регрессу, агрессии, аутоагрес-сии, реакциям протеста. Работу с унижением можно разделить на несколько этапов: Диагностический. Чувство унижения может быть замаскировано гневом, обидой, агрессией. Выявление данного чувства и признание его клиентом — начало работы. Межличностный. Выявить, в контакте с кем возникло чувство унижения, что это за человек (или люди), какова его (их) роль в жизни клиента, почему это так значимо для клиента. Если клиент находится в долгосрочной терапии, важно исследование эпизодов детства, связанных с унижением, и отношение к ним «здесь-и- теперь». Терапевтический. Вначале нужно выявить, на что претендовал клиент, и попытаться это сделать в реальности либо смоделировать в рамках консультативной сессии. Далее важно получить признание от того, кто останавливал, не позволял это сделать. Сложность в работе с чувством унижения у взрослого человека состоит как раз в необходимости коррекции его амбиций без повторной травматизации в виде вызванного чувства унижения.
Невербальное общение, или «bodylanguage», является основой коммуникации. Даже при полном молчании клиента можно что-нибудь сказать о нем, о его отношениях с миром. Некоторые исследователи считают, что передача информации только на 7% происходит за счет вербальных средств (слов), на 38% — за счет звуковых средств (включая тон голоса, интонацию звука) и на 55% — за счет невербальных средств (А. Пиз). Когда мы говорим об интуиции и чувствительности человека, то чаще всего имеем в виду, что он (или она) обладает способностью читать невербальные сигналы другого человека и сравнивать их с другими сигналами. Если мы замечаем разногласие между языком тела и словами, сказанными другим человеком, у нас возникает «шестое чувство», что он нас обманывает. Поэтому для психолога важны умения и навыки наблюдения за невербальными проявлениями клиента. |