Годфруа Жо. Что такое психология - royallib. Годфруа Жо. Что такое психология - royallib.com. Жо Годфруа Что такое психология

• Название: Жо Годфруа Что такое психология
• Анкор: Годфруа Жо. Что такое психология - royallib.com
• Дата: 15.03.2021
• Размер: 1.93 Mb.
• Имя файла: Годфруа Жо. Что такое психология - royallib.com.doc
• Тип: Закон; #184821
• страница: 46 из 67

Резюме
1. На самых разных уровнях — от атома до Вселенной — элементы объединяются в системы , которые в свою очередь образуют структуры со все более сложной организацией . Человек представляет собой лишь одно из звеньев этого континуума, а его равновесие и выживание возможно лишь в группе — составной части человеческого общества.

2. Размеры и защита территории зависят у человека от культуры, возраста, социального положения и т. п. Межличностная дистанция определяется степенью интимности отношения между людьми.

3. Окружающая среда и такие факторы, как перенаселенность, шум и загрязнение, иногда оказывают на людей пагубное влияние.

4. В каждой из групп, к которым принадлежит тот или иной человек, он занимает определенное социальное положение , с которым связана роль, позволяющая другим членам группы ожидать от него определенного поведения.

5. Существуют разные формы власти . Лидерство, по-видимому, зависит в основном от способности человека выдвинуться в тот момент, когда в группе ощущается в том потребность.

6. Конформизм развивается главным образом под влиянием социального давления; хотя в современном обществе альтруистическое поведение все еще продолжает играть важную роль, конформизм может стать причиной настоящей апатии у свидетелей драматических событий.

7. Влечение одного человека к другому определяется множеством факторов. В первую очередь это такие внешние факторы, как физическая близость, компетентность и взаимное вознаграждение.

8. Важную роль в коммуникации у людей играет невербальный язык , включающий выражение лица, телодвижения, прикосновения и голос. В любой момент сам характер общения между людьми составляет некую метакоммуникацию , указывающую на то, как следует понимать передаваемую во время общения информацию. Метакоммуникация лежит в основе «двойного принуждения».

9. Наше восприятие других людей чаще всего основано на том впечатлении , которое они на нас произвели, а также на объяснении причин их поведения их внутренними склонностями или той ситуацией, в которой они оказались.

10. Стереотипы состоят из зачастую слишком привычных упрощенных представлений о других группах людей, о которых мы располагаем скудной информацией.

11. Установки имеют три измерения: когнитивное, аффективное и поведенческое. Они формируются с детства и «кристаллизуются» в возрасте от 20 до 30 лет.

12. Центральные установки изменяются всегда с бо льшим трудом, чем периферические. Изменение установок зависит от множества факторов, связанных с качествами коммуникатора, характером информации и особенностями реципиента.

13. Когда наши убеждения приходят в противоречие с фактами, мы оказываемся в ситуации когнитивного диссонанса , выйти из которой можно, либо изменив установки, либо отвергнув факты или преуменьшив их значение, либо, наконец, найдя веские основания для сохранения прежних установок.

14. О предубеждении говорят в тех случаях, когда мы выносим свое суждение о других людях, даже не познакомившись с ними. Предубеждение позволяет человеку успокоиться насчет ценности собственной персоны, а также направить свою агрессивность на «группу-мишень» во время кризиса.

Глава 12. «Иные»

Введение
Вот мы и подошли к последней главе книги. В предшествующих главах мы пытались разобраться, как человек воспринимает, чувствует, обучается, думает, говорит, творит…, как развиваются эти разнообразные процессы и каким образом они позволяют человеку взаимодействовать с другими людьми.

Хотя мы нередко обращали внимание на те препятствия, которые могут помешать развитию человека, до сих пор предполагалось, что мы все проходим в общих чертах сходный, как бы идеальный и более или менее стандартный жизненный путь, который приводит каждого к отвечающим его природе целям. Иными словами, до сих пор мы рассматривали некоего «абстрактного» человека, противостоящего жизни вообще.

Еще раз повторим, однако, что каждый человек уникален, и в каждом отдельном случае речь идет о жизни, восприятиях, переживаниях, потребностях, планах и трудностях данного человека. Сталкиваясь с затруднениями, он волей-неволей повседневно приспосабливается к окружающей его физической и социальной среде, приносящей ему удовлетворение или порождающей у него тревогу и стресс.

В таких бесконечных «переговорах» с окружающим миром и другими людьми большинству удается сохранять относительное равновесие. Однако некоторые люди, слишком хрупкие или плохо подготовленные к жизни, «спотыкаются» в самом начале жизненного пути или позднее, когда жизнь подвергает их серьезным испытаниям. Их необычное, неадаптивное, аномальное поведение привлекает к ним внимание других, а потом их оттесняют в сторону, отчуждают и превращают в «иных». В результате общество часто берет на себя «ответственность» за таких людей, которая в лучшем случае оборачивается помощью, а в худшем — изоляцией или попыткой насильственного возвращения к нормальной жизни.

Тревога и стресс
Как говорилось в главе 6, живое существо, ведущее непрерывную борьбу за свою адаптацию, снабжено такими механизмами, как эмоции и в особенности тревога, которые обеспечивают ему достаточную подготовку к действиям в новой или «кризисной» ситуации. Такие механизмы, свойственные высшим животным, должны были играть важную роль в поведении наших предков, выживание которых существенным образом зависело от способности к «противостоянию».

Современная жизнь, однако, сильно изменила условия нашего существования, так что эта готовность к противостоянию становится все менее нужной для того, чтобы выжить. Между тем соответствующие механизмы сохраняются и продолжают действовать в самых разнообразных обстоятельствах, имеющих лишь очень отдаленное отношение к выживанию: во время разлуки, при потере близкого человека, при столкновении с новыми социальными ситуациями, при усилиях, необходимых для успеха в учебе и профессиональной деятельности, и т. д.

С физиологической точки зрения тревога не отличается от страха. Она сопровождается ускорением ритма сердца, подъемом кровяного давления, угнетением деятельности пищеварительного аппарата, легким потоотделением и т. п. Главное отличие состоит в том, что тревога вызывает активацию организма до того , как происходит ожидаемое событие.

Обычно тревога представляет собой преходящее состояние, она ослабевает, как только человек действительно сталкивается с ожидаемой ситуацией. Бывает, однако, и так, что ожидание, порождающее тревогу, затягивается, и организм вынужден тогда затрачивать много энергии для поддержания своей «дееспособности». В результате развивается состояние стресса, при котором организм проходит последовательные этапы синдрома адаптации , описанного Селье (см. гл. 6).

К несчастью, стресс нередко приводит к весьма печальным последствиям в виде различных физиологических нарушений. Чаще всего это головные боли ¹³⁴ и язва желудка (см. документ 6.10), но бывают и другие расстройства, обусловленные причинами эмоционального порядка: артериальная гипертензия, артрит, астма (если только она не аллергического происхождения), колиты и даже некоторые формы стенокардии. Такие расстройства называют психосоматическими .
Другие последствия стресса носят более выраженный психический характер. Так, отмечаются нарушения на уровне личности, способные привести к полной дезорганизации поведения и отрыву от реальности, что побуждает окружающих людей задумываться о смысле подобной трансформации.

Вопрос, имеющий центральное значение для объяснения человеческого поведения, можно сформулировать следующим образом: какое поведение следует считать нормальным ? От ответа на него зависит и то, как следует определять отклонение , какой смысл нужно вкладывать в это понятие и, главное, в каких случаях поведение человека можно расценивать как «аномальное».

Что такое аномальное поведение?
Объективного ответа на этот вопрос не существует. Он зависит исключительно от тех критериев, которые приняты у представителей данной культуры в определенную историческую эпоху. То, что вчера считалось ненормальным, завтра, возможно, будет казаться нормальным, а то, что нам представляется неприемлемым, иногда очень хорошо вписывается в жизнь других народов.

Необходимо также различать критерии, которыми пользуются другие люди, определяя поведение раздражающего или вызывающего у них недоумение человека как «ненормальное», от тех критериев, которыми при этом пользуется сам этот человек, характеризуя, например, свое состояние, когда он не способен преодолеть собственное расстройство или даже просто сообщить о нем.

Как правило, чем реже встречается та или иная форма поведения, тем больше вероятность, что ее будут воспринимать как аномальную. Как и в случае интеллекта (см. гл. 9), речь идет здесь о статистическом критерии, позволяющем утверждать, что от 2 до 3 % людей по обе стороны от того большинства, которое ведёт себя более или менее «нормально», окажутся люди соответственно «слишком» или «недостаточно» общительные, беспокойные, организованные и т. д.¹³⁵

Чаще всего, однако, «ненормальным» считают человека, «вышедшего из всех нормальных рамок», все поведение которого идет вразрез с ценностями, привычками или установками других людей.

Поведение будет считаться тем «ненормальнее», чем больше опасности оно будет представлять для самого человека или для окружающих. В качестве примеров можно привести суицидальные действия, злоупотребление наркотиками или поведение, создающее угрозу для общественного порядка.

Одним из критериев аномальности может быть тот факт, что «расшифровка» окружающего мира головным мозгом происходит у данного человека не так, как у других. Из главы 5 мы уже знаем, что наше восприятие действительности организуется и «стандартизируется» головным мозгом, важная функция которого состоит в фильтрации внешних сигналов. Всякое отклонение от «нормальной» расшифровки этих сигналов связано с риском неправильной адаптации. Именно так обстоит дело у людей с нарушениями слуха или обоняния, а также у тех, кто склонен воспринимать взгляды и жесты других людей как враждебные или, наоборот, как самые благожелательные.

Кроме того, дело может заключаться и в изменении уровня сознания, связанном с его «помрачением», что может стать причиной зрительных или слуховых галлюцинаций . Такого рода частые погружения во внутренний мир нормально воспринимаются лишь у некоторых народов, где их рассматривают как способ общения с «потусторонним миром». Как говорилось в главе 4, западная культура единственно нормальным состоянием сознания признает экстравертированное сознание.

Но еще сильнее, чем перечисленные симптомы, внимание к человеку могут привлечь эмоциональные нарушения, например преувеличенные проявления грусти или гнева, безосновательные страхи или депрессия, вызванная травмирующим событием, преодолевать которую человек не в состоянии.

Наконец, бывает, что и без каких-либо эмоциональных расстройств человек оказывается неспособным преодолеть жизненный стресс, что ведёт к уходу в себя или просто уединению и тем самым к разрыву нормальных путей общения с другими людьми.

Таким образом, понятие нормы весьма неоднозначно, и если вдуматься, то можно прийти к выводу, что четкой границы между «приемлемым» и «неприемлемым» нет. Не существует и «идеальной» нормы. Всякий человек в той или иной степени ненормален. Просто у отдельных людей некоторые свойства выражены сильнее, чем у остальных, и поэтому такие люди нуждаются в поддержке, чтобы адаптироваться (см. документ 12.1).

Споры начинаются тогда, когда нужно решить, какой должна быть эта поддержка — социальной, психологической или медицинской. Выбор, который в этих случаях необходимо сделать, по существу, зависит от того подхода, к которому прибегают в попытках объяснить аномальное поведение, а также определяется историей борьбы с «безумием» в нашем обществе.

Некоторые подходы к пониманию аномального поведения
Демонология
На протяжении всего средневековья безумие считалось следствием одержимости бесом. Аномальное поведение человека объясняли присутствием «злого духа», которого во что бы то ни стало нужно было изгнать с помощью заклинаний и дурного с ним обращения. Чаще всего, однако, подобные меры не действовали; церковь пребывала в убеждении, что ведьмы и колдуны заключили с дьяволом нерасторжимый договор, и поэтому их нужно просто уничтожать, сжигая на костре. В 1484 году папа Иннокентий VII издал даже специальную буллу, призывавшую духовенство к безжалостному истреблению «ведьм».

На протяжении последующих столетий «безумцев» продолжали подвергать изоляции, избегая общения с ними или даже изгоняя их. В некоторых странах их бросали в тюрьмы, где гноили вместе с преступниками. В других странах их помещали на особые суда — «корабли сумасшедших», которые спускались по рекам, время от времени останавливаясь у пристаней, где из этого устраивали зрелища для публики (Foucault, 1972).

В XVI и XVII веках начинают (особенно в Англии) открываться приюты для умалишенных, предназначенные для изоляции лиц с психическими расстройствами. Здесь, однако, их ждала не более завидная участь, чем в тюрьмах. Очень часто их заковывали в цепи или сажали в клетки, чтобы утихомирить (рис. 12.1).


Рис. 12.1. Уверенность в том, что психические расстройства связаны с одержимостью бесом, приводила к изобретению различных способов избавления человека от дьявола. В средние века «ведьм» сжигали (А). Всего только столетие назад некоторые медики проповедовали насильственные методы борьбы с безумием (Б), а другие, как это видно из рисунка 1880 года (В), пытались успокаивать безумных, помещая их в специальные клетки.
Только в конце XVIII века безумием занялась медицинская наука ¹³⁶, назвав это расстройство, подобно органическим нарушениям, болезнью. Такое признание привело к рождению психиатрии и возникновению понятия «психическое заболевание».

Рис. 12.2. Филипп Пинель был первым врачом, который в 1792 году потребовал освободить «умалишенных», содержавшихся в приюте Бисетр в Париже, от сковывавших их цепей и начал относиться к ним как к психически «больным» людям. Этот гуманный акт открыл эру психиатрии.
Медицинский подход
На протяжении XIX столетия ученые исследовали симптомы различных психических нарушений, описывали и классифицировали их, а также разрабатывали методы лечения того или иного расстройства с целью вернуть больного к нормальной жизни.

В 1883 году немецкий психиатр Крепелин опубликовал первое «Руководство по психиатрии», в котором даются названия, описания и систематика «душевных болезней».

Веру людей в медицину укрепило и открытие вакцинации французским ученым Луи Пастером, показавшим, что причиной многих болезней являются микроорганизмы, в частности бактерии. Разработанные позднее методы лечения сифилиса и тифа ¹³⁷, при которых, как известно, возможны психические осложнения, подкрепили мысль о том, что у всех душевных болезней есть свои органические причины.
В свою очередь неврологические исследования показали, насколько тесно некоторые области мозга связаны с такими функциями, как речь и отдельные специфические формы поведения.

Что касается наследуемости психических болезней, то результаты наблюдений над близнецами, родители которых страдали такими болезнями, большей частью интерпретировались учеными в пользу представлений об их наследственной передаче ¹³⁸.
Наконец, в 50-е годы нынешнего столетия бурное развитие психофармакологии и открытие успокаивающего или возбуждающего действия некоторых лекарственных препаратов вселило во всех психиатров веру в то, что в контроле нашего поведения, возможно, участвуют биологические механизмы. Это стало еще более правдоподобным, когда в 70-е годы была выявлена роль нейромедиаторов, недостаток или избыток которых в организме, по-видимому, играет важную роль в развитии некоторых поведенческих расстройств.
Психоаналитический подход
Один психиатр прославился тем, что предложил психологическую модель, объясняющую возникновение «душевной болезни». Речь идет о Фрейде и его теории психоанализа.

Напомним, что, согласно Фрейду, мысли и поведение человека по большей части имеют бессознательную природу. Чаще всего они возникают в результате конфликта между связанным с реальностью сознанием, с одной стороны, и подсознательными сексуальными или агрессивными побуждениями — с другой.

Кроме того, Фрейд показал, что некоторые симптомы у больных можно снять, «высвободив» под гипнозом эмоции и чувства, связанные с определенными травматизирующими событиями, пережитыми в детстве, а затем подавленные. Так, у одной из пациенток Фрейда нормальное дыхание восстановилось после того, как под гипнозом ей стало понятно чувство вины, пережитое одним душным вечером, когда, бодрствуя у изголовья умирающего отца, она захотела оставить его и уйти на какой-то праздник. По Фрейду, этот пример позволяет объяснить, каким образом подавление молодой девушкой своих потребностей привело к конфликту, проявившемуся впоследствии на физиологическом уровне.
Психическая структура личности
Многочисленные наблюдения, которые позднее сделал Фрейд над своими пациентами, привели его к разработке нового варианта своей теории, позволившего, по его словам, лучше понять динамику человеческого поведения. Речь идет о гипотезе, согласно которой любой поступок человека является результатом конфликта между различными психическими структурами ¹³⁹, обозначенными Фрейдом как «Оно», «Я» и «Сверх-Я» (рис. 12.3).

Рис. 12.3. Три структуры личности, связанные, по Фрейду, с разными уровнями сознания. «Я» и «Сверх-Я» представлены в сознании слабо, подобно тому как над поверхностью воды выступает лишь верхушка айсберга. Между структурами личности существуют зоны конфликтов, которые способны дестабилизировать личность, если ее «Я» не обладает достаточной силой, чтобы восстановить между этими структурами равновесие.
«Оно» представляет собой совокупность биологических влечений и потребностей (в том числе сексуальных), составляющих часть наследственного багажа ребенка при его появлении на свет и требующих лишь возможности проявиться вовне и получить удовлетворение. Таким образом, «Оно» имеет по преимуществу подсознательную природу и руководствуется принципом удовольствия .

«Я» — психическая структура, постепенно освобождающаяся от контакта с внешней средой. Мало-помалу «Я» приобретает способность определять, какие влечения, смотря по обстоятельствам, могут найти удовлетворение, а какие нет. «Я», таким образом, руководствуется принципом реальности , позволяющим ему в любой момент времени оценить уместность или выполнимость действий, мотивируемых потребностями «Оно».

Наконец, «Сверх-Я» представляет собой структуру, образующуюся под влиянием социальной среды и ее запретов. Она формируется во время процесса социализации и постепенно принимает на себя функцию нравственного сознания, оценивающего с точки зрения «добра» и «зла» каждый поступок человека, планируемый его «Я» под давлением «Оно». Именно «Сверх-Я» лежит в основе чувства вины, которое испытывает «Я», принимая решение об удовлетворении какой-либо потребности. Так, например, обстоит дело при разрядке сексуального напряжения с помощью мастурбации, что нередко сопровождается чувством «греха», обусловленным воспитанием и ложными представлениями относительно этой практики.

Таким образом, между тремя психическими структурами неизбежны конфликты, и от того, как они разрешаются, зависит ориентация наших поступков. Реалистическое разрешение этих конфликтов свидетельствует о сильном «Я», способном в любую минуту взвесить требования «Оно» и давление со стороны «Сверх-Я» и таким образом определить, какой поступок будет самым целесообразным и самым логичным. Подобные рассуждения, однако, носят довольно утопичный характер: большинство из нас не имеет ничего общего с тем холодным и трезвомыслящим существом, которое способно было бы придерживаться такой установки.

Наоборот, очень часто фрустрации, которые под давлением «Сверх-Я» испытывает «Оно», побуждают «Я» снимать напряжение с помощью различных «выпускных клапанов», таких, например, как агрессивное поведение, обращение к алкоголю или психотропным веществам (включая не только курение табака или прием транквилизаторов), а также использование механизмов психологической защиты.
«Я» и механизмы психологической защиты
Если человек не способен эффективно контролировать некоторые жизненные ситуации, на помощь ему приходят механизмы психологической защиты «Я», обеспечивающие ему бессознательную компенсацию этой неспособности и ослабляющие связанные с ней стресс и тревогу. Такие механизмы дают человеку возможность достичь удовлетворения потребностей — иногда реального, а чаще воображаемого или слишком сильно оторванного от реальности — путем отрицания или искажения действительности или же отрицания тех представлений и побуждений, которые порождают тревогу (см. документ 12.2).

Механизмы психологической защиты, изученные Фрейдом и его дочерью Анной, весьма многообразны. Рассмотрим самые главные из них.

Чаще всего человек прибегает к такому защитному механизму, как подавление . Как мы уже знаем, оно состоит в вытеснении желания или конфликтной ситуации в область подсознательного. Речь идет об активном забывании подобного психического материала, который, однако, сохраняет весь свой динамический потенциал в виде подавленного влечения. Во время гипноза или некоторых сомнамбулических состояний может произойти его вспоминание.

Реактивное обучение предполагает принятие человеком чувств и поступков, противоположных тем, что были вытеснены им, с целью еще более сильного их подавления. Этот защитный механизм лежит в основе многих черт характера. Он особенно свойствен слишком мягким и слишком сострадательным людям, матерям, чересчур озабоченным опасностями, которые могут угрожать их детям, и т. п.

Отрицание и отвергание , напротив, выражаются в бессознательном отказе допустить существование определенных фактов или в трансформировании реальности с целью приспособить ее к своему поведению. Сказанное относится, например, к ребенку, который ночью идет по плохо освещенной дороге и при этом громко поет, или к человеку, который знает, что он неизлечимо болен, но продолжает при этом заниматься прежней работой, избегая всяческих разговоров о своей болезни и даже строя долгосрочные планы.

Вытеснение означает замену недостижимой цели другой целью, вполне достижимой. Этот защитный механизм можно проиллюстрировать классическим примером человека, который дает пинка своей собаке, вернувшись с работы, где он целый день должен был безропотно сносить недовольство и претензии своего начальника.

Сублимация представляет собой разновидность вытеснения, приносящую человеку реальное удовлетворение. Она заключается в том, что человек ориентирует свое поведение на достижение цели более высокой, чем та, которая была поставлена первоначально, но оказалась недостижимой. Так может обстоять дело со всяким, кто остановил свой выбор на какой-то любимой профессии, продуктивно работает и добивается тем самым социального признания. Любимое занятие для таких людей — своего рода замена удовлетворения психических побуждений, блокированных в детстве. Так, ребенок, которому не позволяли играть со своими экскрементами, может впоследствии преуспеть в гончарном ремесле, а дети, у которых подавлялись садистские наклонности, могут стать мясниками или хирургами (рис. 12.4).
Рис. 12.4. Не является ли искусство хирурга результатом сублимации садистских побуждений, подавленных в детском возрасте?
Проекция состоит в наделении других людей собственными чувствами, неприемлемыми с точки зрения «Сверх-Я». «Почему ты больше меня не любишь?» — спрашивает такой человек у своей любовницы, которую подсознательно уже хотел бы бросить сам.

Рационализация заключается в поиске удобных причин для оправдания невозможности совершить тот или иной поступок или, наоборот, в поиске убедительного обоснования неприемлемого поведения. «Эта девочка слишком глупа, чтобы тратить на нее время», — говорит молодой человек, ухаживания которого остались без внимания…

Человек прибегает к подобным механизмам психологической защиты (за исключением разве что сублимации) только как к крайнему средству. Речь идет о стратегиях, требующих огромных затрат энергии, отдачей от которых чаще всего будет лишь иллюзорное удовлетворение. Они только частично и на очень короткое время могут ослабить тревогу, порожденную конфликтом.

Как бы то ни было, механизмы психологической защиты все-таки служат средством борьбы с тревогой, пока человек не найдет более рационального способа разрешения проблемы или конфликта.

Только в тех случаях, когда к психологической защите человек прибегает систематически, во всех порождающих тревогу ситуациях, или когда он слишком сильно искажает действительность, что приводит к развитию неадекватного поведения (мытье рук десятками раз на дню, необъяснимая боязнь некоторых мест, страх перед безобидными животными и т. п.), можно считать, что у него развивается состояние, которое Фрейд назвал неврозом (см. документ 12.4).

Бывает, однако, и так, что из-за чрезмерного развития процессов вытеснения дезорганизуется вся личность в целом. Возникающий в результате отрыв от реальности и выход «Оно» из-под контроля двух других психических структур приводят человека к деградации и уходу от мира, что уже характерно для психоза .
Бихевиористский подход
Медицинский и психоаналитический подходы к аномальному поведению акцентируют внимание на внутренних причинах поведенческих расстройств. Напротив, бихевиористы видят в аномальном поведении, как и во всяком другом, результат научения и поэтому считают, что причины его могут быть только внешними. Страх, вызванный Уотсоном и его сотрудницей у маленького Альберта, убедительно свидетельствует, на их взгляд, о том, что развитие у человека разнообразных нарушений можно объяснить просто-напросто классическим обусловливанием (см. документ 7.1).

С точки зрения бихевиористов, воздействие внешней среды как источника подкрепления в основном позволяет понять, каким образом ослабевают одни формы поведения и на их месте возникают другие, в том числе аномальные, подкрепляемые факторами окружения. Следует, кроме того, отметить, что во многих случаях на процесс обусловливания накладывается и социальное научение путем наблюдения над «моделью». Например, при воспитании ребенка в преступной среде весьма вероятно, что у него выработается антисоциальное поведение; точно так же воспитание, сопровождающееся сильным подавлением сексуальности, может привести к появлению в зрелом возрасте психосексуальных расстройств. Здесь уместно вспомнить и о том, как, по мнению Селигмена, развиваются чувства бессилия и неудачи по принципу научения на основе депрессии (см. досье 7.1).

Такие более серьезные расстройства личности, как шизофреническое поведение, бихевиористы объясняют бегством от реальности, которое, по их мнению, для некоторых людей оказывается самым действенным средством спасения от жизненного стресса. Как мы увидим дальше, этому объяснению соответствуют и предлагаемые бихевиористами методы терапии.
Когнитивный подход
Этот подход основан на том принципе, что чувства и действия человека перестают соответствовать ситуации, после того как он начинает расшифровывать эту ситуацию, пользуясь иррациональными и потому неадекватными соображениями. Например, эмоциональное расстройство, сопровождаемое чувством тревоги и бессилия, связано скорее с ложной когнитивной интерпретацией человеком тех или иных событий, нежели с самими этими событиями.

Эллис (Ellis, 1962) выделил ряд иррациональных представлений , которые, по его мнению, бывают причиной большинства неадекватных поступков человека. Вот некоторые из них: «главное — заставить всех, с кем приходится сталкиваться, полюбить себя»; «важно всегда проявлять компетентность, вести себя, сообразуясь с обстоятельствами, и доводить до успешного конца любое начинание»; «переживать жизнь как катастрофу, если события развертываются не так, как того хотелось бы»; «людей, желающих нам зла, следует всегда порицать и наказывать»; «против суровой жизненной реальности всегда можно найти эффективное средство».

Подобные представления покоятся на заложенных в каждого из нас глубинных потребностях (потребность рассчитывать на поддержку других, потребность быть любимым, проявлять свою компетентность и т. п.), удовлетворение которых необходимо для душевного равновесия. Весь парадокс, однако, заключается в том, что, поскольку мы приписываем этим потребностям чрезмерное значение, их удовлетворение становится очень трудной или даже невыполнимой задачей, а сами мы при этом испытываем эмоциональные расстройства и тревогу.

В своей «теории ABC» Эллис (Ellis, 1976) показывает, каким образом эмоциональную реакцию (C) человек чаще всего приписывает «активирующему событию» (A), тогда как на самом деле она обусловлена теми представлениями (B) об этом событии, которые имеются у человека (рис. 12.5).


Рис. 12.5. Согласно теории ABC Эллиса, причиной стресса (C) и вызываемых им фрустрации или неадаптивного поведения бывает не столько сама ситуация (A), сколько связанные с нею убеждения (B).
Так, стресс (C), в результате которого студент может провалиться на экзамене, вызван скорее мыслью, что «ему ни за что его не сдать» (B), нежели содержанием самого экзамена (A). Очень часто для того, чтобы исправить положение, достаточно лишь объективно оценить ситуацию, рассмотрев каждый ее аспект с разумной точки зрения и осознав, что «это еще не конец света». Именно так и следует поступать в большинстве жизненных обстоятельств, имея в виду их материальные, социальные или аффективные последствия.
Гуманистический подход
В главе 10 мы рассмотрели развитие личности с точки зрения гуманистической психологии. Напомним, что в теории личности по Роджерсу центральным понятием является «реальное Я», т. е. те представления, которые человек имеет о самом себе, своих восприятиях, ценностях, чувствах и установках.

По мнению Роджерса, с одной стороны, индивидуум стремится привести в соответствие с этими представлениями о самом себе, т. е. со своим «реальным Я», как можно больше своих внешних переживаний. С другой стороны, он пытается сблизить представление о самом себе с теми глубинными переживаниями, которые составляют его «идеальное Я» и соответствуют тому, чем он хотел бы быть. Таким образом, «реальное Я» может так и не достичь соответствия «идеальному Я» — либо из-за того, что под давлением внешних обстоятельств человек вынужден отказывать себе в определенном жизненном опыте, либо потому, что он навязывает себе такие чувства, ценности или установки, которые только отдаляют его «реальное Я» от «идеального».

Тревога и нарушение психологической адаптации могут быть результатом несоответствия между «реальным Я» и жизненным опытом, с одной стороны, и между «реальным Я» и тем идеальным образом, который сложился у человека о себе самом, — с другой (рис. 12.6).


Рис. 12.6. По Роджерсу, тревога и неадаптивные формы поведения возникают в результате несоответствия между «реальным Я», страдающим под бременем тех или иных жизненных обстоятельств, и глубинными чувствами человека, составляющими его «идеальное Я».
Социо-культурный подход
В 60-е годы появилось новое течение, развиваемое главным образом психиатрами и вновь поставившее во главу угла те представления о психических нарушениях, которых придерживались обычные люди и особенно представители традиционной психиатрии.

Согласно этому подходу, «безумных» порождает само общество своим отношением к аномальному поведению и его истолкованием. Ведь психическое заболевание, как отмечает Szasz, представляет собой не то, что человек «имеет», а скорее то, «чем он является» или «что делает» и к чему бессознательно стремится. Таким образом, по мнению этого автора, психическое заболевание — это миф. Приклеивая ярлык психически больного человеку, которому просто несколько труднее жить, чем другим людям ¹⁴⁰, с него снимают ответственность за его проблемы, что и побуждает его вести себя как подобает «больному».
Как уже говорилось в главе 10, наше восприятие поведения других людей значит для нас гораздо больше, чем само по себе это поведение. В этом смысле, как полагает Гофман (Goffman, 1961), ярлык, наклеенный на человека, поведение которого выходит за рамки принятых норм, способен лишь подкрепить ту интерпретацию его поведения, которую мы собираемся сделать, и изменить наше собственное поведение по отношению к нему. Все это может привести к одиночеству человека «с ярлыком» и к еще большей неспособности его общаться с другими. Чаще всего такая изоляция приводит его в больницу, условия которой таковы, что имевшаяся аномалия достигает крайней степени, а это в свою очередь более или менее ясно «подтверждает» поставленный ранее диагноз.

Лэинг (Laing) ¹⁴¹ тоже отвергает медицинский подход к психическим нарушениям, основанный на классификации симптомов, которые, по его мнению, представляют собой просто-напросто «досужие вымыслы» в попытке постичь неизвестное. Согласно Лэингу, больной становится шизофреником не сам по себе, а благодаря обществу, которое его таковым делает; поэтому в первую очередь следует изменить общество и отношения между людьми. С этой точки зрения кризис, переживаемый больным, важно интерпретировать не как симптом деструкции, а как признак выздоровления, и единственное, чем можно помочь человеку в преодолении кризиса, — это сопровождать и поддерживать его, продвигаясь с ним по этому пути бок о бок, чтобы помочь ему «вновь обрести себя» на другом конце туннеля. По мнению Лэинга, бесполезно и ошибочно будет тянуть пациента назад с помощью шоковой терапии, чтобы вновь затолкать его в ту среду, из которой он хотел выбраться, укрывшись в иной сфере бытия.