Война. Как стать родителем самому себе
 Скачать 0.95 Mb.
|
Путешествие под названием жизньВсе начинается с того. что одиночная клетка делится на две, на четыре, на восемь, шестнадцать, на тридцать две, на шестьдесят четыре, сто двадцать восемь и так далее, пока на свет не появляются миллионы клеток; при этом первая клетка передает другим клеткам те гены, благодаря которым они становятся тем, чем впоследствии становимся мы с вами. Эти гены знают, как мы должны выглядеть, знают цвет наших волос, глаз и кожи, форму лица, рта, зубов, размер рук, ног и все, что связано с этим. Гены также помнят, как нам удалось победить в том марафонском состязании, чтобы оказаться здесь. Вы способны победить и добиться успеха (см. упр. 4). Мое убеждение состоит в том, что память об успехе в марафоне сохраняется в клетке и что эта память побуждает людей участвовать в марафонских состязаниях из поколения в поколение. Стоит только объявить о состязаниях в марафонском беге, тысячи людей изъявляют готовность участвовать в них. Мы все знаем, как это непросто — бежать марафонскую дистанцию, и тем не менее тысячи людей буквально рвутся на беговую дорожку. Если вы спросите их, почему они так добиваются этой возможности, большинство вряд ли даст вразумительный ответ. Многие предполагают, что поднимутся на некую новую ступень, станут "выше" в результате этого участия. Тоже происходит и при зачатии. Это их клеточная память побуждает их к участию, и происходит это совершенно бессознательно. И если эта память существует, нам следовало бы обратить внимание на нее, не обязательно прибегая при этом к участию в марафоне. Разнообразные вещи происходят с нами во время нашего жизненного странствия. Они определяют наше поведение и видоизменяют способ, которым мы чувствуем. Многие вещи, с которыми мы сталкиваемся, уменьшают степень нашей свободы.!} этой книге представлен обзор этих неприятных вещей, которые ограничивают наш выбор, и описаны способы, которые позволяют нам преодолеть эти ограничения и расширить нашу свободу. К сожалению, невозможно описать все ситуации, которые нам преподносит жизнь в виде тех или иных задач, поэтому эта книга представляет собой своего рода очерк различных возможностей. Конечный пунктС момента нашего зачатия существует только одна вещь, которая предопределена для нас в нашем путешествии по жизни, — то, что наступит день, когда наше путешествие подойдет к концу и мы умрем. Мне хотелось бы, чтобы вы поразмыслили над перспективами такого окончания путешествия, а также о том, что может произойти дальше. Я хотел бы обсудить с вами три возможных варианта завершения вашего путешествия. Первая возможность состоит в том, что, когда вы умрете, вы будете сожжены или погребены в земле и таков будет конец. Но если этим исчерпывается все содержание жизни, то она сама и ее организация становятся бессмысленными, поэтому я хотел бы обсудить другую возможность. Она состоит в том, что, когда вы умираете, вы продолжаете движение к некоторому следующему пункту. Если мы продолжаем двигаться куда-то дальше, то в чем смысл тех препятствий и трудностей, с которыми сталкиваются люди, совершая свое первое путешествие? Почему бы нам всем сразу не отправиться напрямик к этому самому следующему пункту? Поэтому хочу предложить вам третью возможность, которую считаю единственной, заслуживающей рассмотрения, даже если она неверна. Смысл этой гипотезы состоит в том, что наше путешествие — это, в сущности, возможность перевести наше сознание в иной, высший план существования. Это возможность стать зрелыми, найти способ преодоления наших трудностей, стать ответственными за самих себя и перестать играть в постоянный поиск виновного. Каждое наше чувство — это наш личный опыт, который мы завоевываем для самих себя, и лишь мы сами ответственны за то, как мы чувствуем. Если же мы начинаем обвинять других людей или перекладываем ответственность за наши переживания на какие-то другие явления, мы играем в ту самую игру, под названием "кто виноват?". Большинство из нас заняты этой игрой, нас учат ей, начиная с раннего детства. Но стоит нам лишь начать упрекать других за наши переживания, как мы начинаем стараться изменить людей или вещи, которые мы считаем ответственными за них. Но такой выбор практически неосуществим, поэтому в результате мы оказываемся в ловушке. Я приведу хороший пример этой игры в поиск виновного, которую я наблюдал во время визита к своим знакомым. У них была маленькая дочка, которой едва исполнился один год. Когда я зашел к ним, она только-только училась ходить и чувствовала себя, естественно, весьма неуверенно на своих ножках. Пересекая комнату, она с размаху налетела на стол и со слезами упала на пол. К моему изумлению, родители дружно бросились к ней и стали раздавать шлепки столу, приговаривая "какой нехороший у нас стол". Это развеселило девочку, она перестала плакать и начала смеяться. Я заметил: "Давайте задумаемся на секунду? А в чем, собственно виноват стол? Пожалуй это он пострадал, ведь он никуда не двигался, поэтому вряд ли здесь могла быть его вина". Родители девочки не поняли, что меня так озадачило, настаивая на том, что их уловка сработала — ребенок перестал плакать и даже начал смеяться. На этом наша дискуссия как будто закончилась, пока через двадцать минут девочка снова не отправилась в путешествие по комнате, только на этот раз она налетела на ногу отца. Она снова свалилась на пол с плачем. "Нехороший папочка", — произнес я, и на этот раз всем стало ясно, что я имел ввиду двадцатью минутами раньше. Сообразив, что прежняя тактика превращает его в "нехорошего" , "бяку", папочка наклонился и взял девочку на руки, чтобы разрядить ситуацию, которую он сам создал своим обвинением в адрес стола. Девочка, однако, усвоила этот подход и теперь переадресовала свое возмущение "нехорошему папочке", который в эту минуту держал ее на руках. Поэтому она заплакала громче прежнего и обратила свой взор к матери, при этом взгляд ее говорил: "Подойди и освободи меня от этого чудовища". В свою очередь, мать девочки безошибочно истолковав чувство ребенка, стремглав бросилась к девочке и выхватила ее из рук отца. Очевидно, что поступок матери как бы вычеркнул отца из происходящего и завершил его образ как "плохого". Он же, осознав, что сказанное мной только что было справедливо, быстро схватил ребенка со словами "сейчас мы все это уладим", и малышка заплакала еще громче. Мать взяла ее назад, и та, совершенно обескураженная происходящим, стала плакать еще сильнее. Отец и мать девочки основательно поспорили в тот вечер, а затем продолжили дебаты утром. Игра в "поиск виновного" сбила с толку ребенка и создала своего рода вакуум между отцом и матерью, который ни один из них не нашел в себе силы преодолеть. Цель жизни состоит в том, чтобы повзрослеть, достичь зрелости, перестать играть в игру "кто виноват?" и стать ответственным за самого себя, таким образом поднимая свое сознание на иной, высший уровень. Трудности, с которыми мы сталкиваемся, совершая наше путешествие, являются своего рода тестами, которые указывают, продвигаемся мы вперед или остаемся на месте. Если мы совершаем движение к высшему плану сознания, то мы продолжаем это движение и с завершением жизни; если этого не происходит, нам придется повторить весь цикл еще раз. Это единственная гипотеза, заслуживающая того, чтобы размышлять над ней, даже если она ошибочна. Если мы принимаем ее, мы обретаем цель в нашей жизни, которая состоит в том, чтобы, разрешив наши трудности, мы смогли перейти на более высокий план существования и тогда с нашей смертью продолжили бы движение к более высокому уровню бытия. Если после смерти мы не обнаружим этого более высокого уровня бытия, то по крайней мере не будем совершать этого кружения в постоянном разочаровании и вынесем самое существенное из этой жизни. Ведь, очевидно, это и есть цель жизни как таковой — распорядиться ей наилучшим образом (см. упр. 5). Самое важное здесь — это утверждение, что мы не достигаем этого высшего плана существования, мы вынуждены циркулировать по одному и тому же кругу, чтобы повторить все сначала, и это побуждает нас быть настойчивыми в выполнении нашей задачи. У меня была пациентка, которая постоянно думала о том, чтобы покончить с собой, и однажды во время очередного визита ко мне (а на предыдущей встрече я рассказал ей об идее постоянного круговращения), она сказала: "Черт возьми, Грэхэм, а ведь я не могу выскочить из всего этого тем самым способом, не так ли?" Я только покачал головой и сказал: "Нет, это невозможно". Понимаете теперь, почему эта третья гипотеза заслуживает самого серьезного рассмотрения, даже если она ошибочна? О безопасностиПервые девять месяцев нашей жизни — это время, когда большинство из нас любимы, желанны, нужны и все необходимое само приходит к нам и нам не нужно ни о чем просить. Иначе говоря, мы живем в атмосфере подлинной любви, когда наши потребности удовлетворяются без того, чтобы нам приходилось простить об этом. Любить кого-то — значит осознавать свои подлинные (не невротические) потребности и удовлетворять их, возможно, при необходимости, в ущерб своим собственным. На протяжении первых девяти месяцев нашей жизни мы пребываем в полном блаженстве, находясь в материнском лоне. В этот период наше сознание, так сказать, двойственно: с одной стороны, мы наделены нашим собственным сознанием, с другой — у нас есть общее сознание с нашей матерью, поскольку в это время мы — это еще и часть единого целого, которое мы составляем. Когда я прикасаюсь к себе, это нормально, я чувствую себя в безопасности, чувствую себя защищенным, и это наиболее близкий контакт из всех возможных. Когда я касаюсь материнского лона, я чувствую себя комфортно, это часть меня самого, (ведь у нас общее сознание). Итак, прикасаясь к себе, я чувствую себя отлично. Касаясь материнского лона, я тоже чувствую себя абсолютно комфортно. Но лоно матери окружает меня со всех сторон, поэтому я повсюду ощущаю комфорт и безопасность. Материнская утроба — это мой мир, поэтому я составляю целый мир (космическое сознание). Это подобно тому, как если бы я был галькой на морском берегу и берегом в то же самое время. Это чувство, что все хорошо со мной и с миром тоже все в порядке — суть того, что составляет ощущение безопасности. Когда вы покидаете материнскую утробу, вы понимаете, что ваш мир увеличился и теперь в него включены также и другие люди. Теперь ощущение безопасности и комфорта возникает, если я знаю: все хорошо со мной, все в порядке с другими и все в порядке с миром вокруг меня. Это чувство мы берем с собой в жизнь из нашего пребывания в материнском лоне, но теперь это чувство должно быть подкреплено в процессе нашего внеутробного существования. Вам необходимо чувствовать себя любимым, вам нужны объятия и ласки ваших родителей, чтобы контакт с внешним миром был для вас полноценным и чтобы все ваши подлинные потребности удовлетворялись. Если этого не происходит, вы будете чувствовать постоянную неуверенность и незащищенность в вашей жизни. Вы тщетно будете искать безопасности и покоя, не находя этому чувству адекватной замены. Если же вы не живете с ощущением безопасности, некоторые части вашего сознания и вашей личности приостанавливаются в своем развитии и не достигают зрелости. Вам не удастся достичь высшего плана сознания, пока вы не разрешите эту проблему — как достичь этого чувства комфорта и безопасности. Проблема эта имеет свое решение — вы можете стать своим собственным родителем, родителем самому себе и подарить себе ту любовь и то ощущение безопасности, дефицит которых тормозит ваш рост и препятствует достижению зрелости. Случается и так, что вы проводите первые девять месяцев своей жизни, чувствуя что вы не желанны и не любимы. И ваше внеутробное существование из-за этого сопровождается постоянным чувством того, что происходит нечто нестоящее, не имеющее ценности, ощущением сожаления по поводу того, что вы присутствуете "здесь". И для вас также единственный способ справиться с этими чувствами — это стать тем родителем, которого у вас никогда не было и дать самому себе ощущение того, что в тебе испытывают необходимость и тебя любят. Следующие упражнения имеют целью помочь вам стать своим собственным родителем. УПРАЖНЕНИЕ 2 Начиная упражнения, желательно, чтобы на первом этапе его вы вошли в то состояние повышенной концентрации внимания, которое описано в упр. 1, вплоть до той его стадии, когда вы обращаете свой мысленный взор внутрь себя, чтобы увидеть свое сознание. В то время, когда вы наблюдаете за своим сознанием, представьте тот самый марафонский забег, который предшествовал вашему появлению "здесь", и скажите себе, что, стартовав в этом забеге, вы изъявили свое желание быть "здесь". УПРАЖНЕНИЕ 3 В то время, когда вы находитесь в измененном состоянии сознания, помня о том, что вы захотели появиться здесь, подумайте о том, что среди живущих на этой Земле нет никого кроме тех, кто победил на этой марафонской дистанции. Поэтому скажите себе: "Ты достоин пребывать здесь, как и любой другой человек на земле". УПРАЖНЕНИЕ 4 Вашей победой в марафоне вы доказали, что обладаете наилучшей способностью к адаптации среди пятидесяти миллионов соперников и что вы обладаете исключительным правом предпринять это путешествие под названием жизнь и добиться успеха. Итак, скажите себе: "Ты способен победить и добиться успеха и поднять свое сознание на более высокий уровень". УПРАЖНЕНИЕ 5 Скажите себе: "Ты одержишь свою победу и поэтому тебе не придется повторять все это снова и ты примешь ответственность за свою жизнь и самого себя". УПРАЖНЕНИЕ 6 Скажите себе: "Ты с симпатией относишься к себе за победу в марафоне и ты научишься любви к себе". Каждый раз вам следует проводить не больше двух-трех минут за этими упражнениями, поскольку вы не сможете удерживать должный уровень концентрации более продолжительное время. Возвращайтесь к упражнениям каждые два-три часа, пока не начнете чувствовать то, что говорите себе, и повторяйте упражнения, если вы начнете утрачивать это чувство. Глава 2. ПОВЕДЕНИЕ В МОМЕНТ РОЖДЕНИЯ. ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ ИМПРИНТИНГ. ТРАВМА ПЕРВОГО РОДА Р.Р.Тиллард-Коул считает, что существует три схемы обучения. Первая из них — импринтинг. Он возникает при зачатии, во внутриутробном существовании, или в момент родов, или в первые несколько часов после родов, а также в любой последующий момент, когда стимул обладает достаточной силой, чтобы то или иное переживание было зафиксировано в качестве опыта раз и навсегда. Это тот случай, когда ребенок, обжегшись о пламя, отпрыгивает от него в течение долгого времени после состоявшегося опыта. Другой путь обучения — это павловские условные рефлексы. Суть этого метода заключается в интенсивном подкреплении стимулов, которое происходит с большой частотой в течение короткого отрезка времени. Павлов продемонстрировал свой метод на кормлении собак и одновременном позванивании в колокольчик. Примерно через две-три недели он заметил, что может звонить в колокольчик, не давая пищи собакам, при этом у них будет происходить процесс слюноотделения, как если бы они на самом деле получали пищу. Довольно скоро без дополнительного подкрепления этот эффект исчезает. В жизни человека, если стимул не подкрепляется, если кто-то из родителей не проявляет в достаточной степени свою любовь и привязанность по отношению к ребенку, весьма вероятно, что эмоциональные реакции ребенка со временем будут носить искаженный и отклоняющийся от нормы характер. Третий метод — оперантное обусловливание. Этот метод, как правило, ориентирован на некоторую цель. Если за каким-то действием следует некоторое вознаграждение, то довольно скоро мы научимся повторять это действие в надежде на получение причитающегося нам вознаграждения. Если же действие производит негативную реакцию, к примеру, если ребенок получает шлепок за какой-то поступок, то очень скоро он понимает, что лучше "этого" не делать либо сделать "это" незаметно. Это желание к сокрытию некоторых поступков лежит в основе наших первых обманов. Чтобы выжить, мы нуждаемся в любви наших родителей. И чтобы получить эту любовь, мы вынуждены нередко забывать о собственной индивидуальности. Поскольку то, чего мы хотим для самих себя, порой, совершенно противоположно тому, что наши родители хотят для нас. Поэтому мы утрачиваем нашу идентичность, уверенность в себе, не доверяя больше своим чувствам и мыслям. Мы начинаем делать одно, чувствуя при этом другое. Этот внутренний конфликт порождает всевозможные неврозы, страх, агрессию, постоянное чувство вины. Мысли и чувства невротиков часто совершенно не тождественны друг другу. Их чувства не являются истинными по отношению к настоящему, они не являются подлинным ответом на ситуацию "здесь и теперь". В их чувствах и реакциях на сиюминутное всегда присутствует некоторая доза вины. Следующая таблица иллюстрирует это положение:
Во время зачатия, внутриутробной жизни и особенно в момент рождения и первые несколько часов после него опыт, переживаемый человеком, абсолютно уникален и поэтому, запечатлеваясь, он генерирует определенную поведенческую модель. Каковы свидетельства того, что момент рождения так важен для нашего поведения в дальнейшей жизни? Мнение Фрейда на этот счет таково, что рождение является нашей первой травмой и лежит в основе всех позднейших переживаний и психологических проблем. Он говорил, что поздние травмы оказываются в некотором смысле повторением и подкреплением первого родового переживания. Он утверждал также, что мы приобретаем способность не допускать в сознание это первичное тревожное состояние, что приводит к прерыванию связи с этой первоначальной родовой тревогой, в результате чего в нас остается некий изолированный страх, заявляющий о себе позднее в форме "блуждающего" тревожного состояния. Таким образом, это вытесненное переживание, связанное с рождением, становится моделью для более поздних реакций тревоги и беспокойства, которые, соединяясь с упомянутым "блуждающим" беспокойством, превращаются в тормоз нашего развития и делают нас зависимыми от этого беспокойства. Ранк в своей книге "Травматические переживания, связанные с появлением человека на свет" развивает мысль Фрейда и высказывает идею, что всякий невроз связан с моментом рождения. Ференци расширяет и углубляет теорию Ранка. Фредерик Лебойер, Дэвид Чик, Франк Лейк, Льюис Мел и многие другие присоединяют собственные наблюдения, свидетельствующие о воздействии переживаний, сопутствующих рождению, на последующее поведение. Станислав Гроф, работающий с состояниями глубокой регрессии, в частности, с применением вещества ЛСД, выработал концепцию четырех стадий, или матриц сознания, возникающих в процессе роста, начиная с внутриутробного существования и собственно момента рождения. Первую стадию он определяет как "символическое целое". Речь здесь идет о жизни в материнском лоне и связанном с этим ощущении безопасности, защищенности, глубокой удовлетворенности и переживаний единства с космосом (см. предыдущую главу). Здесь мы получаем наше первое представление о "якоре" и "якорении" (см. упр. 7). Вторая стадия носит название "антагонистической". Это реакция на первые родовые схватки и сжатие пространства, в котором располагается плод. На этом этапе возникает ощущение страха замкнутого пространства, физического страдания, экзистенциального кризиса и беспомощности, соединенной с чувством вины. Этот опыт в дальнейшем, как я полагаю, и приводит к поведению в духе клаустрофобии: с неизменным рефреном: "Я должен выбраться отсюда", возникающим в церкви, автобусе, театре, переполненном баре или супермаркете, где срабатывает, так сказать, спусковой механизм рефрена: "Мне надо уйти отсюда немедленно". В кабинете дантиста, когда вы распластаны в зубоврачебном кресле в окружении всевозможных инструментов и людей, которые могут причинить вам боль, а вы бессильны изменить ситуацию, снова возникает это чувство: "Надо бы мне выбраться отсюда". Вот вам пример классической дентальной фобии (страха перед зубоврачебным кабинетом). Подобные состояния, которые можно заключить в формулу: "Я должен покинуть это место немедленно" могут возникнуть в любом заполненном людьми месте, где вас подстерегает нечто, на ваш взгляд, опасное, а вы не можете изменить ситуацию. В подобной ситуации возможно также ощущение, которое может быть выражено словесной формулой: "Мне не следует находиться здесь" или даже "Я не имею права продолжать жить", могут возникнуть мысли о самоубийстве или острый страх перед неизлечимой болезнью. Третья стадия получила в концепции Грофа название "синергизм". Эта стадия начинается с движением плода по родовому каналу. И здесь сталкиваются, с одной стороны, борьба за выживание, а с другой, угроза удушья и страх, что вы можете застрять в родовом канале. Каждый момент рождения представляет собой уникальное переживание, соответственно последствия этого момента в дальнейшем поведении человека могут быть очень различными. Лично я думаю, что депрессия берет свое начало на этой стадии родового процесса, когда голова ребенка проходит через тазовое кольцо и плечи оказываются как бы застрявшими на этом участке родовых путей. Мы здесь оказываемся в положении, когда нет возможности вернуться назад и, если мы не можем двигаться назад или вперед, единственное, что мы можем сделать — это отключить наши чувства. Мы напуганы неприятными ощущениями и если движения не происходит, нам страшно возвращаться к нашим чувствам. Здесь, на мой взгляд, один из истоков классической депрессии. Эта стадия может порождать также разрушительное чувство вроде того, что "они хотят избавиться от меня", следствием которого является резко негативное поведение ребенка по отношению к матери ("После того, как она пыталась избавиться от меня или, может быть, убить меня, как могу я доверять ей? Но если я не доверяю матери, почему я должен доверять кому-либо еще?"). Такие переживания создают классический тип личности, не доверяющей никому и не для кого не делающей исключений в этом отношении. Если малыш отвергает свою мать в силу тех самых разрушительных чувств, о которых было сказано выше, мать, возможно, никогда не будет нежна с ребенком не потому, что она не хочет этого, а просто потому, что ребенок отверг ее и в том числе и ее ласки. Однако в конечном счете ребенок будет жить, возвращаясь к переживаниям того дня, когда он отверг ее, то есть в результате все будет выглядеть так, как будто мать просто оказалась неспособной любить своего ребенка. Один пациент, страдающий ночным недержанием мочи, пришел ко мне в сопровождении своей матери. Она рассказала, что роды были мучительными и всякий раз, когда она пыталась взять ребенка на руки, у него поднималась неудержимая рвота, сопровождаемая неистовым плачем. Ей время от времени говорили, что у мальчика, по-видимому, аллергия на контакт с ней и что ей не следует брать его на руки. Малыша перевели на искусственное кормление, и в результате мать утратила всякий контакт с ребенком. Это постепенно привело к тому, что ни ребенок, ни мать были уже не в состоянии физически выразить свою привязанность друг к другу. Четвертой стадией родовых переживаний по классификации Грофа, является "отделение". Это состояние легкости и освобождения, сопровождаемое, однако, страхом одиночества и физической беспомощности. При этом, если ребенок "отсоединился" от своих чувств на предшествующей стадии родов и не почувствовал, что он уже появился на свет, в дальнейшем он будет испытывать потребность в зависимости, что резко ограничит выбор возможностей в его будущей жизни. Последствием этого будет "психологический вампиризм" — постоянный поиск людей, которых можно использовать как своего рода защиту и источник энергии. Янов и его концепция первичной терапии говорят о том, что переживания, которые слишком болезненны для того, чтобы их можно было принять и интегрировать, подавляются и продолжают свою жизнь в психической системе личности подобно возобновляющимся отраженным волнам (эффект "реверберации"). Эти неосознаваемые переживания непрерывно накладываются на настоящее и превращают это настоящее в нереальное, пугающее и болезненное. Янов замечает также, что исцелить эту боль можно, лишь осознав и пережив ее. В то же время при этом осознавании первичное травматическое переживание может закрепиться и даже стать более болезненным. За этим нередко следует также игра в "самообвинение", которая может оказаться весьма деструктивной. Человека будет преследовать ощущение, что он не способен "выйти" из своего переживания, подобно тому, как не мог выйти из узкого места в родовом канале и продвинуться вперед. По моему представлению, опасным моментом в первичной терапии Янова является то, что пациент может зафиксироваться на своем первичном негативном переживании и продолжать жить с этим переживанием спустя долгое время после того, как оно имело место в действительности. Этот опыт, возникающий в момент рождения и первые часы после него и встраивающийся в психическую систему личности, соответствует "травме первого рода" на языке теории Янова. Давайте попробуем взглянуть на некоторые из этих поведенческих реакций, связанных с моментом рождения, а также на те органические явления, которые они вызывают. В действительности они оказывают серьезное влияние на функционирование органов, которые "приступают" к работе в первые часы после рождения. |