Книга 11 Долгожданный любовник
 Скачать 2.76 Mb.
|
|
Глава 7 В десяти кварталах от Трэза и его ночи, которая становилась все хуже и хуже, Кор вытирал лезвие косы замшевой тканью, мягкой, как ухо ягненка. В другом конце переулка Тро тихим голосом разговаривал по телефону. Он стоял там с тех пор, как они отправили назад к Омеге последнего из трех лессеров, которых обнаружили в этом секторе города. Кора не интересовали промедления – ни сотовые, никакие другие. Остальная часть Шайки Ублюдков была где-то в центре, искала одних врагов или же других… и он предпочитал заниматься тем же. Но биологическая нужда важнее. Черт подери. Тро завершил звонок и посмотрел на Кора, его привлекательное лицо было серьезным. – Она согласна. – Как щедро с ее стороны. – Кор зачехлил косу и убрал ткань. – Меня же, напротив , интересует не ее желание, а может ли она. – Может. – И как мы узнаем это наверняка? Тро прокашлялся и отвел взгляд. – Я ходил к ней прошлой ночью и представился. Кор холодно улыбнулся. Это объясняет отсутствие солдата… и от этой причины стало легче. Он опасался, что мужчина… – И как она? – Она пригодна. – Ты опробовал все ее достоинства? Джентльмен, который прежде был снобом из Глимеры, а сейчас приносил практическую пользу, прокашлялся. – Я… да. – И как они? – Когда не последовал ответ, Кор прошел по черному снегу, приближаясь к своему заместителю. – Как она, Тро? Мокрая и жаждущая? Идеально красивое лицо мужчины покраснело сильнее. – Она соответствует требованиям. – Сколько раз ты взял ее? – Несколько. – В разных позах, я надеюсь? – Ответом послужил лишь напряженный кивок, и Кор отступил. – Ну, ты преданно выполнил свой долг перед товарищами-солдатами. Я вполне уверен, что остальные захотят взять и вену, и тело. В последовавшем неловком молчании Кор бы никому не признался, что настойчиво добивался подробностей не из желания поддеть подчиненного… а потому, что был рад, что Тро спал с той женщиной. Кор хотел, чтобы между мужчиной и тем, что произошло осенью, пропасть пролегла. Он хотел месяцы и годы, несметное количество женщин, и реки их крови … – Есть одно условие, – сказал Тро. Кор сжал губы. Обсуждаемая женщина не видела его, значит дело не в дополнительных тратах… к тому же, сейчас он не нуждается в кормлении. Благодаря… – Какое? – Это должно произойти в ее жилище. В начале завтрашней ночи. – А. – Кор холодно улыбнулся. – Значит, это ловушка. – Братство не в курсе, кто сделал запрос. – Ты упомянул шестерых мужчин, верно? – Я использовал чужие имена. – Не важно. – Кор окинул взглядом переулок, его чувства выискивали лессеров или Братьев. – Я не умаляю влияние Короля. И тебе не советую. Воистину, его амбиции столкнули их всех с достойным противником. Покушение на жизнь Рофа прошлой осенью стало объявлением войны, и, как и ожидалось, последовал предсказуемый ответ: Братья нашли жилище Шайки Ублюдков, проникли внутрь и вынесли кейс с оружием, пуля из которого вылетела в шею Слепого Короля. Несомненно, им требовались доказательства. Вопрос в том, чего? Он все еще не знал, жив ли Король или умер, равно как и Совет, насколько он понял. В действительности, Глимера не знала, что само покушение имело место. Роф выжил? Или погиб, и Братство было занято, пытаясь заполнить освободившееся место на троне? Древнее Право четко определяло порядок престолонаследия… в случае, если у Короля был отпрыск, которого не было. Значит, на очереди ближайший родственник… если таковой вообще есть. Кор хотел узнать, но не делал никаких запросов. Он мог лишь ждать, когда все само всплывет на поверхность… и, между делом, он со своими солдатами убивал лессеров и продолжал укреплять влияние в рядах Глимеры. По крайней мере, по этим двум направлениям дела шли успешно. Каждую ночь они отправляли убийц обратно к Омеге. А его женоподобный партнер в Совете, абсолютно-недостопочтимый Элан, сын Ларекса, был наивным и легко поддавался влиянию… два весьма полезных качества для одноразового инструмента. Кор же начал уставать от информационного вакуума. И, воистину, вопрос с той женщиной, которую нашел Тро, был необходимым, но чреватым опасностью. Женщина, способная продать свою вену и лоно нескольким мужчинам, также могла торговать информацией за деньги… и хотя Тро не указывал их личности, он предоставил их численность. Братство вполне могло догадаться, что никто из Шайки Ублюдков не был обручен, и, рано или поздно, в этих новых землях им потребуется то, что они имели в достатке в Старом Свете. Может, эта женщина была предоставлена Королем и его личной охраной. Ну, завтра они это выяснят. Засаду легко расставить, и нет более уязвимого мгновения, чем момент, когда голодный мужчина находится у горла и между ног женщины. Но пришло время. Его солдаты жаждали боя, но их лица высохли, глаза впали, кожа слишком тесно обтянула скулы. Человеческая кровь, тот слабый заменитель, давала недостаточно силы, и его ублюдки жили на ней слишком долго. В Старом Свете было достаточно женщин, чтобы утолять их потребности. Но с того времени, как они прибыли в Новый Свет, им приходилось довольствоваться малым. Если это ловушка, он был не прочь сразиться с Братьями. Но с другой стороны, его хорошо обслужили… Дражайшая Дева-Летописеца, он не мог думать об этом. От боли в груди сложно было сглотнуть, и Кор прокашлялся. – Передай женщине, что сразу после заката – слишком рано. Мы придем к ней в полночь. И договорись относительно кормления от людей с наступлением темноты. Если Братья будут там, мы должны встретить их с позиции относительной силы. Брови Тро взлетели вверх, будто его впечатлила логика Кора. – Да. Я все устрою. Кор кивнул и отвел взгляд. В наступившем молчании их окружили события осени, делая морозный декабрьский воздух еще холоднее. Та Священная Избранная всегда была с ними. – Дневной свет быстро приближается, – сказал Тро с идеальным акцентом. – Пора отступать. Кор посмотрел на восток. Предрассветное сияние только зарождалось, но его заместитель был прав. Скоро… очень скоро… губительный свет солнца польется на землю, и с недавно прошедшим зимним солнцестоянием неважно, что лучи будут слабыми,. – Отзови солдат с поля боя, – сказал Кор. – Встретишься с ними на базе. Тро набрал какую-то комбинацию букв в сообщении, которое Кор не смог бы прочесть. А потом солдат, нахмурившись, спрятал телефон. – Ты не возвращаешься? – спросил Тро. – Иди. Повисла длинная пауза. А потом солдат спросил: – Куда ты направляешься? В это мгновение Кор подумал о каждом своем бойце. Зайфер, сексуальный завоеватель. Бальтазар, вор. Сайфон, убийца. И последний, без имени, который нес на себе слишком много грехов. Поэтому его называли Сином49. Потом оценил честного, верного Тро, своего заместителя. Идеально воспитанный Тро, безупречных кровей. Красивый, смазливый Тро. – Иди сейчас, – ответил он мужчине. – А что с тобой? – Иди. Тро помедлил, во время паузы на ум к ним обоим пришла та ночь, когда Кор чуть не погиб. Разве могло быть иначе? – Как пожелаешь. Его солдат дематериализовался, оставляя Кора стоять на ветру в одиночестве. Убедившись, что остался один, Кор также послал свои молекулы на холодном ветру, путешествуя на север, на луг, покрытый снегом. Принимая форму, он встал у основания некрутого холма, смотря на красивое дерево, гордо стоявшее на возвышенности. Он думал о мягком изгибе женской груди, ее изящных ключицах, совершенной колонне бледной шеи… Когда ветер ударил в спину, он закрыл глаза и сделал шаг вперед, его тянуло к тому месту, где он встретил своего пироканта50. Где была его Избранная? Она еще жива? Или Братство забрало ее жизнь за тот щедрый, великодушный, неведомый дар врагу короля? Кор знал, что умер бы без ее крови. Смертельно раненый во время покушения на жизнь Рофа, он был на последнем издыхании, когда Тро привез его на это поле и призвал Избранную. Когда все произошло. Тро придумал все это. И, в процессе, навлек проклятие на сердце Кора. Его амбиции не изменились: он намеривался отнять трон у Слепого Короля и воцариться над вампирами. Была, однако, очень важная слабость, неотступно преследовавшая его. Та женщина. Ее ошибочно втянули в противостояние между вооруженными мужчинами, невиновная, которой манипулировали и использовали. Он до боли беспокоился о ее благополучии. Воистину, в своей жизни, полной злодеяний, он жалел лишь об одном. Если бы он не послал Тро в руки Братьев, то его заместитель никогда бы не встретился с ней, не кормился бы от нее. В таком случае, Тро не призвал бы ее в дальнейшем, она бы не пришла на это поле… и Кор никогда бы не взглянул в ее сострадательные глаза. Потеряв частичку себя. Он был грязным, уродливым, безродным дворнягой, предателем порядка и защиты, под которой она жила. Он не заслужил ее дара. Равно как и Тро… и не потому, что он лишился своего высокого статуса в Глимере. Ни один смертный не заслуживал ее. Остановившись под деревом, Кор уставился на участок земли, на котором лежал перед Избранной… где она сидела на коленях над ним, протягивая свое запястье, и он открыл свой рот, чтобы принять силу, которую только она могла дать ему. Было мгновение, когда их взгляды встретились, и время остановилось… а потом Избранная медленно опустила запястье к его губам. О, это слишком короткое мгновение. Кор был уверен, что она – всего лишь видение его воспаленного ума, но когда Тро увез его обратно в их убежище, его сознанию стало ясно, что девушка была реальна. Вполне реальна. Прошли недели. А потом, одним вечером, он почувствовал ее в городе и последовал за эхом ее крови в своих венах. В те мгновения она узнала правду о нем: она смотрела в темноту, прямо на него, и ее страдание было очевидно. После, в их убежище совершили проникновение. Вероятней всего благодаря ее наводке. Порыв ветра снова принес снег, пушистые снежинки кружили в воздухе, попадая ему в глаза. Где она сейчас? Что они сделали с ней? На востоке, несмотря на укрытие из облаков, начало собираться сияние, и глаза зажгло… поэтому он старательно не сводил их с предвестника дневного света, просто ради боли. Раньше никогда он не разрывался от таких эмоций. Всю свою жизнь он лишь тренировался в искусстве выживания… поначалу в годы его пребывания в военном лагере, потом – веками под предводительством Бладлеттера, и сейчас, в новом столетии, будучи главой шайки ублюдков. Но она расколола его, создавая опасную трещину. Подарив ему жизнь, она также забрала часть ее, и Кор не знал, что делать дальше. Может, он просто продолжит стоять здесь и позволит себе сгореть. Эта ноша казалась легче, чем жизнь сейчас… Какая судьба настигла ее? Он должен выяснить. Это было так же важно, как и его стремление получить трон. Глава 8 – Так, где вы сбросили тела? – спросил Ви, выйдя из черного входа в тренировочный центр. Ожидая, пока Джон и Блэй выберутся из эвакуатора, Куин позволил одному из них ответить на вопрос Ви. Он был слишком измотан для этого… более того, бросив беглый взгляд через лобовое стекло на подземную парковку центра, он подумывал просто растянуться на переднем сиденье грузовика и захрапеть. Чертовски сильно устал, чтобы заморачиваться чем-то. Но, в конечном итоге, он последовал примеру Джона и вынес свой жалкий зад через водительскую дверь. Он должен проверить, как там Лейла, а здесь это сделать нереально. Несмотря на стычку на обочине, по крайней мере, он, Джон и Блэй умудрились работать слаженно по пути домой. В десяти милях до съезда на территорию Братства, они свернули на вырубленную полосу, раздели трупы и сбросили тела в грунтовый провал без видимого дна. Потом они сдали назад, развернулись на сто-восемьдесят, выехали на дорогу и скрылись, позволяя снегу, который снова начал падать хлопьями, замести их следы, а также разнообразные протечки, которые оставили след ярко красной крови. К полудню, если они правильно прикинули накопление снега, ничего не останется вообще. Идеальная уловка со стороны снега. Ха-ха. Он думал, что должен испытывать угрызения из-за семей мертвых парней… никто никогда не найдет те останки. Но наблюдения позволяли предположить, что парни жили на задворках общества, и не потому, что принадлежали к хиппи: в карманах их одежды нашли пистолеты, лезвия, раскладные ножи и кокаин. И одному богу известно, что лежало в тех рюкзаках. Жестокая жизнь обычно заканчивается не менее жестоко. – …сукин сын, – закончил Ви, обходя вокруг Хаммера, стоявшего на пьедестале погрузчика. – Во что они, черт возьми, умудрились въехать? В цементную баррикаду? Джон показал что-то, и Ви резко перевел взгляд на Куина. – И каким ты местом думал? Ты мог погибнуть. Куин постучал по груди. – Все еще бьется. – Бестолочь. – Но Брат улыбался, сверкая клыками. – Ну, я сделал бы тоже самое. Краем глаза Куин отметил, что Блэй тихо и ненавязчиво отходил в сторону открытой двери в центр. Он исчезнет буквально через секунду, закончит с драмой, которая развернулась на его глазах. Куин почувствовал внезапное, настойчивое желание последовать за воином в коридор, прочь от любопытных взглядов. Но будто ему нужен очередной круг… «Твой кузен дает мне все, в чем я нуждаюсь. День напролет. Каждый день». О, Господи, его сейчас вырвет. – Есть еще личные вещи? Куин оторвался от всякой чуши и включил свои полезные свойства: – Я принесу их. Запрыгнув на платформу, он с силой открыл помятую заднюю дверь Хаммера и пролез через отверстие в двенадцать дюймов на заднее сиденье. Было приятно заталкивать свое тело в места, в которые оно не входило и которым не подходило… его мозгу было чем заняться, а эти несерьезные «ой» и «ай» со стороны ранений – вполне впечатляющая диверсия. Два рюкзака вполне не хило помотало по салону. Он нашел один, который они видели раньше за рулем, позади пассажирского сидения, второй был прямо на педалях тормоза и газа. Странный багаж для тех двоих, подумал Куин: атрибуты пешехода не вязались со всевозможными примочками крутых парней с улиц, которыми были обвешаны парни. Скорее подходит средней школе, чем посреднику в наркоторговле. Только если им не понадобилось переноска для своих лабораторий мета51. Куин перебрался на заднее сиденье и внезапно решил выйти не так, как заходил. Повернувшись, он вытянулся на испорченной коже и подтянул оба колена к груди. Сделав резкий вдох, он ударил ботинками по второй боковой двери, распахивая ее. Металлические крепления слетели с визгом, панель с треском впечаталась в бетон. Удовлетворительно. Пока шум эхом расходился по парковке, Ви прикурил одну из самокруток и заглянул в дыру, проложенную Куином. – Знаешь, для этого придумали дверные ручки. Куин сел… и понял, что только что выбил единственную непокореженную дверь. Ну, в настоящий момент – подходящая метафора для всей его гребаной жизни. Выбросив рюкзаки наружу, он выпрыгнул сам, жестко приземляясь на пол. В это время Джон поймал груз и начал расстегивать его. Дерьмо. Блэй ушел. Дверь в тренировочный центр как раз закрывалась. Тихо ругаясь, он пробормотал: – Внутри должны быть сотовые… стекла, конечно, потрескались, но остались целыми, поэтому ничего не должно было вылететь. – Так-так-так… – сказал Брат, выдыхая дым. Куин нахмурился и посмотрел на то, что нашел Джон. Что… за… хрень… – Ты, блин, шутишь? Его лучший друг достал керамический сосуд… дешевый, такой можно купить в отделе домашней утвари в «Таргете». И, вот неожиданность. У второго парня был такой же. Какова вероятность…? – Нам нужно найти их телефоны, – пробормотал Куин, снова запрыгивая на платформу. – Фонарик есть? Вишес снял кожаную перчатку, украшенную свинцом, и поднял сияющую руку. – Вот он. Когда Брат запрыгнул на тонкий край погрузчика, Куин сгруппировался и снова залез в задний отсек Хаммера. – Ви, не задень меня этой штукой, окей? – Отшлепаю так, что вовек не забудешь, обещаю. Блин, эта рука полезна в хозяйстве. Когда Ви засунул ее в салон, стало светло, как днем, бардак внутри отбрасывал резкие, мрачные тени. Ползая, Куин искал под сиденьями, хлопая руками, дотягиваясь до углов. Запах был богомерзким, отвратное сочетание бензина, горелого пластика и свежей крови… и каждый раз, как Куин опускал руку, она поднимала остатки порошка из подушек. Но результат стоил всех эти псевдо-поз для йоги. Он вылез с парой айфонов52. – Ненавижу эти штуковины, – пробормотал Ви, надев перчатку и взяв парочку. Возвращаясь на относительно свежий воздух, Куин перевел дух и размял шею, а потом снова спрыгнул. После был какой-то разговор, и он кивнул пару раз, будто понимал, о чем, блин, шла речь. – Слушай, не против, если я отойду, надо связаться кое с кем, – встрял он. Бриллиантовые глаза Ви сузились. – С кем? Словно по подсказке, Джон вмешался, спрашивая про Хаммер и план реабилитации… будто махал факелом перед Ти-Рексом, чтобы отвлечь его. Когда Ви заговорил о будущем внедорожника в качестве садовой скульптуры, Куин почти послал воздушный поцелуй приятелю. О Лейле знали только Джон с Блэем… и все должно оставаться в тайне на начальном этапе. Будучи аструкс нотрамом Джона, Куин не мог отойти далеко… и он не отошел. Прислонившись к двери, которой грамотно воспользовался Блэй, он достал телефон. Набирая один из домашних номеров, он смотрел на разбитую машину. Он помнил ночь, когда купил Хаммер. У родителей было полно денег, но они не чувствовали особенной нужды обеспечивать его так, как это было с его сестрой и братом. До перехода он втихаря приторговывал красным дымком, но на обороте зарабатывал немного… впритык закрыть дыру в его нищем месячном содержании, чтобы не жить за счет Блэя все время. Дефицит наличности закончился, когда его назначили личным охранником Джона. Новая работа шла вместе с нешуточной зарплатой… семьдесят пять тысяч в год. И, учитывая, что он не платил налоги смехотворному правительству людей, а комнатой и столом его обеспечивали, оставалось достаточно зелени. Хаммер стал его первой крупной покупкой. Он искал варианты в Интернете, но, по правде говоря, он и так знал, что хотел. Фритц занялся переговорами и официальной покупкой… и в первый раз, когда Куин сел за руль, повернул ключ и почувствовал рев под капотом, он чуть не разревелся как девчонка. Сейчас все разрушено: он едва ли разбирался в машинах, но внешний ущерб был таким капитальным, что было бессмысленно спасать ее… – Алло? Голос Лейлы привлек его внимание. – Хэй. Я только вернулся. Как ты себя чувствуешь? Четкое произношение, раздавшееся в ответ, напомнило ему о родителях, каждое слово было старательно выговорено и тщательно подобрано: – Я в порядке, спасибо тебе огромное. Я отдохнула и посмотрела телевизор, как ты и советовал. Показывали марафон «Сделка на миллион»53. – Это еще что такое? – ТВ-шоу, в котором продают дома в Лос-Анжелесе… сперва мне показалось, что это выдумка, но выяснилось, что это реалити-шоу. Я решила, что они все придумали. У Мэдисон роскошные волосы… и мне нравится Джош Флэгг54. Он очень сообразительный и хорошо относится к своей бабушке. Он задал ей еще пару вопросов: что она ела, спала ли она, просто чтобы Лейла продолжала говорить… между звуками он выискивал признаки дискомфорта или тревоги. – Значит, ты в порядке, – заключил он. – Да, и прежде чем ты спросишь, я уже попросила Фритца принести мне трапезу. И да, я съем весь свой ростбиф. Он нахмурился, не желая, чтобы она чувствовала себя в клетке. – Слушай, это не только ради здоровья ребенка. Ради тебя тоже. Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо, ты же знаешь? Ее голос стал тише. – Ты всегда был таким. Даже до того как мы… да, ты всегда желал мне только лучшего. Не отрывая взгляда от автомобильной двери, которую он выбил, Куин подумал о том, как приятно было ударить что-то со всей дури. – Я собираюсь зависнуть в тренажерном зале. Я свяжусь с тобой перед тем, как уйти спать, хорошо? – Все в порядке. Береги себя. – Ты тоже. Повесив трубку, он заметил, что Ви перестал говорить и смотрел прямо на него, будто с ним что-то не так… ну, огонь на волосах, штаны, свалившиеся до лодыжек, сбритые брови. – Завел себе женщину, да, Куин? – протянул Брат. Куин посмотрел по сторонам в поисках спасательного круга, но ничего не нашел. – Я… Ви выдохнул через плечо и подошел к нему. – Да неважно. Я займусь этими телефонами. А тебе нужно купить новую тачку… что угодно, только не Приус55. До скорого. Когда Куин остался с Джоном наедине, было ясно, что парень собирался сказать что-то о том шоу на обочине. – Джон, я не хочу это слышать. У меня сейчас просто нет сил. «Дерьмо», показал Джон знаками. – Вполне подходящее слово, приятель. Ты направляешься в дом? Исходя из строго описания работы в качестве аструкс нотрама, Куин должен был находиться с Джоном двадцать четыре часа/семь дней в неделю. Но Король сделал им уступку, когда они находились на территории Братства. В ином случае, Куин бы давно и основательно познакомился с бытом Джона и Хекс. А Джону пришлось бы наблюдать, как он и Лейла… эм, да. Когда Джон кивнул, Куин открыл дверь и придержал ее. – После тебя. Он избегал смотреть в лицо друга, когда тот проходил мимо, просто не мог. Потому, что знал наверняка, о чем думал парень… а Куин не горел желанием обсуждать то, что произошло на той дороге, по которой он шел. Ни дерьмо этой ночи. Ни дерьмо, произошедшее… много ночей назад, благодаря Стражам Чести. Хватит с него обсуждать это. Разговоры никому еще не помогли. *** Сэкстон, сын Тайма, закрыл последнюю «Книгу Устной Истории» и мог лишь просто смотреть на мелкозернистую кожаную обложку с тесненными золотом деталями. Последняя. Ему даже не верилось. Сколько длилось это исследование? Три месяца? Четыре? Как могло оно подойти к концу? Окинув быстрым взглядом библиотеку Братства, с сотнями томов законов, трактатов, королевских указов… он подумал, да, воистину, месяцы ушли на то, чтобы просмотреть их все. И сейчас, когда копание было закончено, примечания – сделаны, и законная тропа для того, что замыслил Король, была проложена, он должен испытывать чувство удовлетворения. Вместо этого его охватил ужас. В своей юридической практике и теории он уже затрагивал щекотливые вопросы… особенно, когда приехал в этот огромный дом и вступил в должность личного юриста Короля: Древнее Право было весьма запутанным, архаичным не только в плане изложения, но и в самой своей сути… а правитель расы вампиров был далек от этого. Мышление Рофа – прямолинейное и революционное, и когда дело касалось его правления, прошлое и будущее не всегда мирно сосуществовали без хорошего пересмотра… Древнего Права, разумеется. Но это – принципиально новый уровень. Роф, будучи монархом, мог делать все, что ему вздумается… если только соответствующие прецеденты были выявлены, записаны и задокументированы. В конце концов, Король – закон во плоти, физическое воплощение порядка, необходимого цивилизованному обществу. Проблема в том, что традиции зарождались не случайно: они – результат жизни поколений, их решений, основанных на определенных правилах, принятых в обществе. Сторонники прогресса, пытавшиеся повести закостенелое, консервативное общество в новом направлении, как правило, сталкивались с проблемами. А эта… перестройка устоявшегося порядка? В сложившейся политической обстановке, когда лидерство Рофа уже подвергли сомнениям… – Ты погружен в мысли. От голоса Блэя Сэкстон подпрыгнул и чуть не запустил МонБлан через плечо. Блэй тут же потянулся к нему, чтобы восстановить тот покой, который он потревожил. – О, прости… – Нет, все в порядке, я… – Сэкстон нахмурился, посмотрев на влажную, окровавленную одежду. – Славная Дева-Летописеца… что произошло этой ночью? Очевидно, избегая ответа, Блэй подошел к бару на антикварном комоде56, стоявшем в углу. Он, не торопясь, выбирал между хересом и Дюбонне57, и было очевидно, что он мысленно осторожно подбирал слова. И, значит, это имеет отношению к Куину. На самом деле, Блэю было плевать на херес и Дюбонне. И, разумеется, он налил себе портвейн. Откинувшись на спинку кресла, Сэкстон поднял взгляд на люстру, висевшую так высоко над полом. Шикарный экземпляр от Баккары был сделан в середине девятнадцатого века, с кристаллами из хрусталя, выполненными руками мастера. Он вспомнил, как она еле заметно качалась из стороны в сторону, радуга из отражений света мерцала по комнате. Сколько ночей назад это произошло? Как давно Куин обслужил ту Избранную прямо над этой комнатой? С тех пор уже ничто не будет как прежде. – Разбитая машина. – Блэй сделал большой глоток. – Всего лишь механическая проблема. «Поэтому твои кожаные штаны намокли, а рубашка пропиталась кровью?» – гадал Сэкстон. Но он оставил вопрос при себе. Он начал привыкать умалчивать о некоторых вещах. Тишина. Блэй допил портвейн и налил вторую порцию с рвением, присущим законченным пьяницам. Кем он не являлся. – А… ты? – спросил мужчина. – Как твоя работа? – Я закончил. Ну, почти. Голубые глаза Блэя обратились в его сторону. – Серьезно? Я думал, это займет лет сто. Сэкстон очертил взглядом столь хорошо знакомое лицо. Эти глаза, в которые, он казалось, смотрел целую вечность. Губы, которые он целовал часами. Сокрушительное чувство печали, которое ощущал Сэкстон, было также неоспоримо, как и влечение, что привело его в этот дом, к его работе, к его новой жизни. – Я тоже, – сказал он спустя мгновение. – Я тоже… думал, что уйдет намного больше времени, чем на самом деле. Блэй опустил взгляд на стакан. – Ты же давно начал? – Я не… не могу вспомнить. – Подняв руку, Сэкстон потер переносицу. – Да и неважно. Опять молчание. Сэкстон был готов поставить свою жизнь на то, что Блэй думал о мужчине, которого любил как никого другого, о своей второй половине. – Так, в чем он заключается? – спросил Блэй. – Что, прости? – Твой проект. Вся эта работа. – Он элегантно обвел комнату стаканом. – Книги, над которыми ты сидел. Если ты закончил, то сейчас можешь сказать мне, в чем дело, ведь так? Одно короткое мгновение Сэкстон раздумывал над тем, чтобы ответить честно… что было еще кое-что, такое же важное как и то, о чем он умалчивал. Что-то, с чем он думал, сможет ужиться, но со временем оно оказалось слишком тяжелой ношей. – Ты скоро сам узнаешь. Блэй кивнул с особой рассеянностью, которая была с ним с самого начала. Но потом, он сказал: – Я рад, что ты здесь. Брови Сэкстона взметнулись вверх. – Действительно…? – Рофу на самом деле нужен хороший юрист. А. Сэкстон отодвинул кресло и встал. – Да. Это верно. Он собирал стопки бумаг со странным чувством уязвимости. Было ясно, что в этот напряженный, печальный момент, они словно были единственным, что поддерживало его, эти тонкие, но могущественные листы с несметным количеством букв, аккуратно написанных от руки, старательно выстроенных в ряды текста. Он не знал, что бы делал без них в ночи, подобные этой. Сэкстон прокашлялся. – Что планируешь на остаток вечера? Он ждал ответа, а его сердце гулко билось в груди, потому, что он один, казалось, осознавал, что задание короля – не единственная вещь, подошедшая к концу этой ночью. Воистину, безосновательный оптимизм, питавший его на начальных этапах этого любовного романа перерос в некое отчаяние, заставляя его хвататься за соломинку, что было несвойственно для него… но сейчас даже это исчезло. Ирония, на самом деле. Секс был краткосрочной физической связью… и очень часто в своей жизни он искал только его. Даже с Блэйлоком, в самом начале, было также. Но со временем его сердце вступило в игру, поэтому он оказался там, где был этой ночью. В конце пути. – …потренироваться. Сэкстон встряхнулся. – Что, прости? – Я собирался потренироваться недолго. «Опустошив графин портвейна?» – подумал Сэкстон. На мгновение, ему захотелось выпытать подробности этой ночи, точные «кто», «что» и «где»… будто они привнесут некое облегчение. Но он был не настолько глуп. Блэй был сострадательным, добрым парнем, и пытка – то, что он делал по работе, имела место лишь когда она была необходима. Не будет облегчения – ни от какой комбинации секса, разговоров и молчания. Будто бы сбираясь с духом, Сэкстон застегнул свой блейзер на пуговицы и проверил, чтобы галстук был на месте. Осмотр груди показал, что платок в кармане лежал аккуратно, но его французские запонки на рубашке необходимо подтянуть, и он тщательно позаботился об этом. – Мне нужно передохнуть перед разговором с королем. Боль в плечах от целой ночи, проведенной за столом, убивает меня. – Прими ванну. Поможет расслабиться. – Точно. Ванна. – Увидимся после, – сказал Блэй, налив себе очередную порцию, и подошел ближе. Их губы встретились в коротком поцелуе, после чего Блэй отвернулся, вышел в фойе и поднялся по лестнице, чтобы переодеться. Сэкстон наблюдал, как он уходит. Даже сделал пару шагов, чтобы видеть, как его ботинки поднимаются по парадной лестнице, преодолевая одну ступеньку за раз. Часть его кричала, чтобы он последовал за мужчиной наверх, в их спальню и помог ему раздеться. Не считая эмоций, физическое притяжение между ними всегда было сильным, и ему хотелось злоупотребить этим. Но даже этот вариант «Бэнд-Эйда»58 истрепался. Подойдя к бару и налив себе хереса, он сделал глоток и устроился перед камином. Фритц недавно обновил дрова, и пламя было слишком ярким и высоким над стопкой поленьев. Будет больно, подумал Сэкстон. Но это не сломает его. Рано или поздно, он переживет это. Излечится. Пойдет дальше. Сердца разбиваются постоянно… Об этом даже кто-то спел? Вопрос, разумеется, в том, когда он обсудит это с Блэем. |