Книга Любить Джейсона Торна Автор Элла Мейз Жанр Остросюжетный любовный роман

• Название: Книга Любить Джейсона Торна Автор Элла Мейз Жанр Остросюжетный любовный роман
• Дата: 13.07.2022
• Размер: 2.45 Mb.
• Имя файла: Mejz_Ella_Lubit_Dzejsona_Torna_r2_4kjZh.doc
• Тип: Книга; #630310
• страница: 17 из 22

ГЛАВА 27
ДЖЕЙСОН
Я проснулся от ощущения пульсации крови в венах. Руки коснулись мягкой плоти, и я застонал. Я горел изнутри. Мои бедра непроизвольно выгнулись, и я услышал тихий стон.

Улыбнувшись, я погладил ягодицы под моими ладонями.

— М-м-м, что ты делаешь, малышка? — пробормотал я, сжимая бедра Олив и успешно останавливая ее движение вверх на моем члене, уютно устроившимся внутри нее.

Почувствовав ее вес на своей груди, я открыл глаза и посмотрел в ее сияющие зеленые глаза. Она неуверенно прижалась губами к моим и подняла голову, чтобы снова взглянуть на меня. Освободив правую руку, я собрал волосы Олив в горсть, убрал их с лица и потянул ее голову назад. Когда она приоткрыла губы для меня, я поцеловал ее так, как должен был… как она всегда заслуживала. Олив застонала и открыла рот шире, насыщая поцелуй чистой похотью.

На здоровье, я только рад.

Черт, она может будить меня так каждое утро, забираясь на мой член.

Я прикусил ее губы, и она замерла: дыхание прерывистое, бедра беспокойно двигаются.

Поддерживая ее под поясницу и стараясь не нарушить наше единение, я перевернул нас, и через секунду Олив уже лежала подо мной.

— Ты должна была разбудить меня, если тебе захотелось еще, малышка, — прошептал я, толкаясь в нее. Она уткнулась лицом мне в шею, издав протяжный сексуальный стон.

Она обхватила мои бедра ногами, но после второго толчка опустила их и приподнялась мне навстречу, подстраиваясь под неспешный ритм.

— Я просто…

Олив прикусила нижнюю губу, нахмурив брови.

— Ты просто что, дорогая?

Она посмотрела мне в глаза с таким желанием, что я не мог отвести от нее взгляд.

— Я просто хотела убедиться, что прошлая ночь не была сном.

Я толкнулся так глубоко, как только возможно, с наслаждением ощутив, как ее тело задрожало под моим, и она выгнула шею, издав еще один протяжный стон.

— И ты решила прокатиться на мне?

— Да-а-а-а, — выдохнула Олив, запрокидывая голову, когда я толкнулся в нее снова.

Ее киска — такая чертовски горячая — сжала мой член. Не в силах остановиться, я отстранялся, а затем входил в нее. Снова и снова.

Ее руки блуждали по моей груди, и эти прикосновения пробуждали что-то внутри меня. Когда я начал двигаться резче и быстрее, ее дыхание стало сбивчивым, а сама она издавала страстное, бессвязное мяуканье.

Каждый раз, когда член исчезал внутри нее, волны удовольствия проносились по моему телу.

— Джейсон, — простонала Олив подо мной и, закинув руки над головой, уперлась ладонями в спинку кровати. Я замедлил толчки и грубо стянул с нее лифчик. Почему мы не сняли его еще вечером? Ах, да, я был не в состоянии здраво мыслить, не говоря уже о том, чтобы переживать, снят ли лифчик. Пока у меня имелся доступ к тому, что чуть ниже, мне было все равно, но теперь я хотел избавиться от него. Хотел ощущать каждый миллиметр ее кожи, погружаясь в нее.

— Когда писала сцены секса, ты думала о своем парне? — спросил я, и звук моего голоса все испортил.

Она замялась.

— Ответь мне, Олив.

Я вытащил член, наслаждаясь тем, как она попыталась удержать его своими внутренними мышцами, а затем вошел в нее снова.

— Нет, — выдохнула она, сжимая простыни своими миниатюрными ладошками.

— О ком ты думала?

— Я не могу сказать.

— О, ты можешь, дорогая.

Я опустил голову к ее груди и втянул сосок в рот, попутно начав двигаться в ней. Как приятно: она выгнула спину, чтобы дать мне больше.

— Хочешь, чтобы я остановился? — Я едва сдерживал движения собственных бедер. Она великолепно смотрелась подо мной, так изумительно принимая мой член.

Маленькая колдунья начала двигать бедрами.

Стиснув зубы, я сказал:

— Ты можешь получить оргазм самостоятельно, малышка, но он не сравнится с тем, что подарит тебе мой член. О ком ты думала, Олив?

— О тебе, — прошептала она, отворачиваясь.

Член внутри нее начал пульсировать, поэтому я снова ускорил темп, сильнее вколачиваясь в нее.

— Значит, правду говорят: ты действительно писала Айзека с меня, — сказал я обыденным тоном, словно уже сама мысль об этом не ускоряла мой пульс.

Олив открыла глаза и, томно взглянув на меня, хрипло прошептала:

— Да.

— Хочешь, чтобы я говорил тебе непристойности, малышка? Как Айзек? — Наклонившись, я остановился всего в миллиметре от ее уха и, задыхаясь, прошептал: — А хочешь жестко? Хочешь затрахаю тебя до потери сознания?

В ответ она обхватила меня руками за голову, прижалась губами к моему рту, и мое сердце бешено забилось.

Дерзкая ласка ее языка, и все вокруг словно растворилось в тумане. Отстранившись от ее губ, я выпрямил руки и посмотрел на нее.

— Тебе лишь нужно попросить, дорогая. Я дам тебе все, что ты хочешь.

Прильнув к ее телу, я посмотрел вниз, наблюдая, как мой толстый член исчезает в ее сладком тепле. Я упивался каждым изгибом и движением ее тела. Она безумно напряжена, дыхание прерывистое, а ее волшебные руки блуждают по каждому сантиметру моего тела.

Осознав, что мой самоконтроль летит ко всем чертям, я вышел из нее и встал на колени.

— Держись за спинку кровати, малышка.

Когда Олив вцепилась пальцами в изголовье кровати, я подхватил ее под колени и обвил ее ногами свои широко раздвинутые бедра — хочу быть уверенным, что она полностью открыта для меня.

Вытерев пот со лба, я сжал ее бедра и медленно ввел член в ее киску, упиваясь громкими ругательствами и стонами Олив.

— О, боже, — пробормотала она, когда я полностью оказался в ней.

— Черт, да, — сказал я в ответ.

Затем крепче сжал пальцы на ее коже и начал трахать эту женщину так, как не трахал накануне ночью. Хотя прошлая ночь была потрясающей, сейчас это был не просто секс. Это... это было истинное наслаждение. Это было жестко, глубоко и абсолютно неконтролируемо.

Мне нравилось это.

И ей это нравилось.

Каждый раз, толкаясь в ее тело, я доходил до предела. Я упивался ее пронзительными вскриками и прерывистым дыханием. Когда от силы моих толчков она начала ударяться головой об изголовье кровати, я попытался замедлиться, но было уже слишком поздно.

— Проклятье, Джейсон… черт побери, черт… да, да, пожалуйста…

Она закатила глаза, и ее тело застыло под моими руками. Оргазм Олив тут же накрыл и меня, и мой громкий стон перекрыл ее крики.

Она судорожно вздохнула.

Потом еще.

Пока я продолжал двигаться в ней, Олив медленно отошла от оргазма, ее ноги расслабились, и она открыла глаза. Этого оказалось достаточно, чтобы внутри меня что-то вспыхнуло и я, бросив сдерживаться, вслед за ней улетел в небытие.

Пытаясь отдышаться, я продолжал медленно двигаться в ней, а она водила пальцами по моему вздрагивающему животу, глядя на меня так, словно готова облизать и съесть. Я опустился на локти, обхватил лицо Олив ладонями и поцеловал ее так глубоко и страстно, как не целовал никого прежде.

Мы оба были без сил, и я поцеловал ее в нос, пытаясь игнорировать свой пульсирующий член, уже готовый к очередному раунду.

— Мы должны повторять это несколько раз в день. Ты не против, дорогая?

В ответ она поцеловала меня и лукаво улыбнулась мне в губы.

— А еще, когда мой мозг заработает, напомни мне спросить, как тебе удалось надеть на меня презерватив, не разбудив. Или, может, стоить обсудить то, чтобы вообще не пользоваться ими, если ты готова к этому.

— Я голосую за то, чтобы совсем ими не пользоваться, — тихо пробормотала она.

Я улыбнулся.

— Хорошо. Мы разберемся с этим в ближайшее время.

Безусловно, это лучшее утро в моей жизни.
***
Когда мы добрались до съемочной площадки, там уже было все готово к первому дню съемок. Олив была вне себя от счастья, она восхищенно озиралась вокруг, а на ее лице сияла заразительная улыбка. Прежде чем отправиться на грим и прическу, я познакомил ее с режиссером Таннером Пейсом и множеством других людей. Когда мне пришлось оставить ее с Элвином, чтобы порепетировать с Линдси Данлоп, я почувствовал некоторую тяжесть в душе. Мне хотелось, чтобы она все время была рядом, и мы держались бы за руки, целовались.

Однако я не мог этого сделать.

После часа репетиции с Линдси я зашел в трейлер, но не обнаружил там ни Олив, ни Элвина. Обойдя все вокруг, я нашел их, занятых поеданием фруктов и конфет у стола с закусками.

— Джейсон! — воскликнула Олив, увидев, что я иду к ним. Ее улыбка ничуть не померкла, а энтузиазма ни на каплю не убавилось.

— Вот вы где, — сказал я, оказавшись рядом с ними. Приобняв Олив за талию, я наклонился, откусил от клубники, которую она держала в руке, а затем быстро поцеловал, оставив ее с полузакрытыми остекленевшими глазами — кажется, поцелуй оказался не таким уж быстрым.

Облизав губы, она пробормотала:

— Клубника. М-м-м.

Я рассмеялся и поздоровался с осветителями, пившими кофе на другом конце площадки.

Прижимая Олив ближе к себе, я повернулся к Элвину.

— Ребята, вы еще не добрались до трейлера? Изначально я искал вас там.

— В первую очередь Олив захотела осмотреть съемочную площадку.

Олив сморщила нос и виновато взглянула на Элвина.

— Да, прости. Трудно объяснить свои чувства, когда видишь, как то, что создано в твоем воображении, находит свое воплощение в реальности. — Она посмотрела своими прекрасными зелеными глазами на меня. — Ты бы видел лицо Элвина, когда я расплакалась. Даже покрывало на кровати Эви с тем же орнаментом из перьев, что и в моей книге, Джейсон. На этой кровати они впервые поцеловались.

Я улыбнулся ей.

— Значит, автор одобряет? А главный актер автора устраивает?

Она воодушевленно кивнула.

— Я, несомненно, одобряю главного актера. Одобряю его больше всех.

— Я хотел бы сам показать тебе все здесь, но, похоже, ограничусь показом своего трейлера. Раз уж при тебе ноутбук, полагаю, ты собираешься писать?

— Да, я хотела найти тихий уголок. Не хочу весь день мешаться у тебя под ногами.

— Ты и не будешь, дорогая. Большую часть времени между съемками я провожу в трейлере, и мне нравится наблюдать, как ты пишешь. — Я перебросил ее волосы через плечо. — Хочешь осмотреть его прямо сейчас?

Я пытался не выглядеть слишком нетерпеливым, но умирал от желания на несколько минут оказаться с ней наедине. Того поцелуя было недостаточно, чтобы утолить мое желание, а с тех пор, как она обнаженная извивалась у меня в объятьях, прошло слишком много времени.

— Босс, — прервал Элвин, прежде чем Олив успела ответить, — как бы мне ни нравилось проводить время с вашей очаровательной женой, я должен уехать, чтобы позаботиться о доме, пока вас там нет. Вам что-нибудь еще нужно от меня?

— Точно. Они уже назначили ассистента режиссера?

— Да, я разговаривал с ним. Он должен был уже оставить список приглашенных актеров и персонала в вашем трейлере. Если вам что-нибудь понадобится, сообщите мне.

— Со мной все будет в порядке. Поговорим позже. А сейчас я собираюсь провести немного времени со своей восхитительной женой.

Элвин уехал, а мы с Олив пошли по территории киностудии к месту, где располагалось большинство трейлеров.

— Ты шутишь, да? — спросила она, когда мы подошли к двухэтажному монстру.

— Зачем мне шутить?

— Он огромен, Джейсон.

— Вообще-то, это не моя прихоть. Мне плевать на его размеры. Продюсерская компания предложила мне использовать его во время съемок, и так как я знал, что ты будешь здесь со мной, то подумал, что тебе понравится иметь побольше свободного пространства. Пойдем, я покажу тебе его изнутри. Тебе будет комфортно здесь работать.

Положив руку ей на поясницу, я подтолкнул Олив вперед.

— Хочешь сказать, я могу приезжать с тобой на съемочную площадку и работать в твоем трейлере? Когда захочу?

Я встретился с ней взглядом.

— Я предположил, что ты захочешь приезжать со мной, малышка. Если не писать, то, возможно, наблюдать за съемками.

Она отвела взгляд, но я успел заметить ее ослепительную улыбку. Обогнав Олив, я сорвал список приглашенных для участия в съемках, который ассистент режиссера прилепил на двери, и открыл трейлер.

— Они не заходят внутрь?

— Нет, когда меня нет здесь. Ты же видела, что произошло в Лондоне. Несмотря на то, что здесь довольно хорошая охрана, я никому не доверяю. — Я взял ее за руку. — Тебе тоже следует запирать дверь, когда будешь оставаться здесь одна.

Опираясь на мою руку, она поднялась по узким ступенькам и вошла в трейлер.

— Очуметь, Джейсон. Я люблю твой дом, но это… я близка к тому, чтобы тоже полюбить.

Желая почувствовать ее тело как можно ближе к своему, я обнял Олив со спины и прижался подбородком к ее голове. Когда она положила свои руки поверх моих, я заулыбался, как ребенок.

Соберись, мужик.

— Это зона отдыха, — начал объяснять я, направляясь к дивану из белой кожи, и потянул ее за собой. — Здесь, как видишь, есть гримерка, рабочая зона и небольшая кухня. — Я сделал маленький шаг вперед и прижался к ней бедрами, чтобы она могла почувствовать, как сильно я рад нашей близости. Когда моя эрекция прижалась к ее чертовски фантастической заднице, я уловил ее прерывистый вдох.

Лучше поторопиться.

— За другой дверью ванная и гардероб. Наверху кинозал. — Закончив с экскурсией, я развернул Олив лицом к себе, закрыл дверь, отделявшую зону отдыха от рабочей зоны, и прижал ее к ней спиной.

К этому времени я был уже более чем готов к очередному раунду.

Прикоснувшись к ее губам, я ждал реакции. Она поцеловала меня в ответ, но это было нежно, а я желал другого. Боясь спугнуть, я не стал проявлять настойчивости, но проник языком к ней в рот, приглашая к игре. Когда мы закончили, ее дыхание участилось, а в зеленых глазах бушевало пламя.

Голосом, охрипшим сильнее, чем ожидалось, я заговорил:

— Ты не против того, что происходит?

При виде ее мягких покрасневших и припухших губ во мне что-то всколыхнулось и я, протянув руку, провел по ним большим пальцем.

Стараясь не смотреть на меня, Олив кивнула. Я наклонился ближе и прошептал ей в волосы:

— Можешь взглянуть на меня, малышка?

Она подчинилась, и… черт меня подери, как же она прекрасна! Я снова прильнул к ее губам, но теперь она стала такой же нетерпеливой, как и я.

Робко пробравшись рукой ко мне под рубашку, Олив коснулась моего живота. Непроизвольно я прижался к ней бедрами, но… прежде, чем успел поднять ее и отнести на диван, кто-то забарабанил в дверь.

— Джейсон, Таннер ждет тебя поговорить о некоторых изменениях, которые он хочет внести в первую сцену.

— Сейчас приду! — крикнул я, а потом прижался лбом ко лбу Олив и тяжело вздохнул. Не отрывая взгляда от ее приоткрытых губ, я осторожно поправил член. — Не думаю, что смогу прожить без тебя дольше нескольких часов, — прошептал я с бешено бьющимся сердцем.

Что со мной происходит?

— Иди, — сказала она, убрав руку с моего живота и переместив ее на мою грудь поверх рубашки. — Я еще немного поброжу по трейлеру. Твоя экскурсия была довольно ограниченной.

— Ты должна быть сосредоточена только на мне, женщина.

Она засмеялась и легонько толкнула меня в грудь.

— Иди. Ты вернешься и возьмешь меня посмотреть первую сцену?

Неохотно я отпустил ее и потер лицо.

— Сейчас посмотрю, кого вызвали на съемки.

Олив тоже подошла к столу и взглянула на бумагу в моей руке.

— Ой, первая сцена та же, что и на прослушивании. Я думала, сначала снимут их первую встречу на безлюдной улице.

— Фильмы практически никогда не снимаются последовательно. Так как я нахожусь в ЛА и у меня нет других съемок, то нет надобности подстраивать снимаемые сцены под меня, а вот Линдси, думаю, занята не в одном проекте, поэтому в определенные дни ей придется отсутствовать на съемочной площадке. Сначала захотят отснять наши совместные сцены.

— Хорошо, — сказала она, все еще разглядывая список. Я улыбнулся и протянул его ей.

— Может, хочешь оставить его себе?

— Да! — Она вырвала лист у меня из рук и повернулась ко мне спиной.

Я рассмеялся, сдвинул ее волосы в сторону и поцеловал в шею.

— Я вернусь и отведу тебя на съемки первой сцены, дорогая. Веди себя хорошо.

Почему я не могу держать руки и губы подальше от нее?

Через двадцать минут я вернулся в трейлер и забрал Олив, после чего ассистент режиссера отвел нас к месту съемок.

Оставив Олив на выделенном ей стуле позади камер, я занял свое место перед ними. Полчаса спустя появилась Линдси, и мы были готовы начать.

Прежде чем режиссер успел скомандовать «мотор!», я оглянулся на то место, где оставил Олив, но из-за направленного на нас освещения едва мог разглядеть ее лицо. Закрыв глаза, я расслабился и вообразил себя Айзеком. Мысленно представив голос Олив, я вобрал в себя каждую деталь, которую она рассказала мне о нем. Она рассказывала так, словно на самом деле была влюблена в него, но я слишком хорошо понимал такого рода привязанность. Она не была бы прекрасным писателем, если бы не влюблялась в своих персонажей: как плохих, так и хороших.

Я расслабил плечи и медленно выдохнул. Открыв глаза и посмотрев на Эви, я стал Айзеком, которому Олив отдала свое сердце.

— Мотор! — выкрикнул Таннер.

Началось.
***
Спустя два часа съемок я воссоединился с Олив, и мы крепко взялись за руки.

— У меня есть час перерыва, — сказал я, взглянув на часы на запястье, — хочешь вернуться в трейлер? Мне бы не помешало немного уединения. — Мне просто необходимо остаться с ней наедине.

Она без промедления согласилась.

Ассистент режиссера высадил нас возле зоны обслуживания съемочной группы, где я взял себе кофе, а для Олив — чай. Поскольку трейлер находился недалеко, я отпустил ассистента, чтобы насладиться короткой прогулкой с Олив.

Большая группа людей вышла из одного из ангаров, расположенного по пути к моему трейлеру, и окружила нас. Нам пришлось замедлиться и пропустить их к небольшому городу-муляжу. Они тоже, скорее всего, отдыхают после съемок.

Когда Олив внезапно остановилась, я притормозил и оглянулся на нее.

— Что случилось? — спросил я, когда она вырвала у меня свою руку и начала размахивать ею перед лицом. — Олив, что ты делаешь?

— Это пчела? — пропищала она, стремительно пятясь назад.

— Наверное. А что? Что случилось?

— О, боже, там еще! — закричала она, запрыгивая на ближайшую скамейку.

Несколько человек остановились и начали наблюдать за ней, пытаясь понять, из-за чего весь сыр-бор.

Я подбежал к ней.

— Олив. Перестань прыгать, ты упадешь и свернешь себе шею.

— Джейсон! Джейсон, ты должен спасти меня!

Рядом кружились всего две пчелы, хотя паразитки оказались довольно настырными.

— Малышка, — сказал я, смеясь, — прекрати размахивать руками и прыгать, если не хочешь, чтобы они ужалили тебя.

— Они преследуют меня! Убери их, пожалуйста.

— Хорошо. — Я тяжело вздохнул и подхватил ее под колени. Не раздумывая, она прыгнула в мои объятья и обняла, спрятав лицо в изгибе моей шеи.

Олив хныкала, а я едва сдерживал смех.

— Не знал, что ты боишься пчел, дорогая.

— Они улетели? — прошептала она мне в шею. Я едва разобрал ее слова.

— Вообще-то они все еще здесь, но я не позволю им добраться до тебя, не переживай. Никому не забрать тебя у меня, даже этим злым пчелам.

Олив застонала, но хватку на мне ослабила.

— Не смейся надо мной. Меня никогда не жалила пчела, поэтому, если это произойдет, я могу умереть через несколько минут.

В этот раз я не смог сдержаться и рассмеялся, крепче обнимая ее за талию, чтобы не уронить. Почувствовав на себе взгляды, я обернулся и увидел, что несколько человек записывают все происходящее на телефоны.

Великолепно. Еще больше пищи для желтой прессы. Именно то, что нам нужно.

— У меня, вероятно, аллергия. Вот почему пчелы пристали ко мне. Они улетели? Если нет, помаши руками, чтобы они не приближались к нам. — Олив не обращала внимания на происходящее вокруг нас, и я ускорил шаг, зная, что она не захочет, чтобы ее снимали, когда она вот так вцепилась в меня. Хотя мне понравилось, даже если это и делает меня еще тем ублюдком. Если они сняли это, сфотографировали… ну и что? Она моя жена, в конце концов.

— Уверен, если я начну махать руками, это разозлит их еще больше, и они украдут тебя у меня.

Она хлопнула меня по плечу и пробормотала:

— Я же сказала, не смейся надо мной. Я серьезно.

Я шлепнул Олив по попке и улыбнулся ей в волосы.

— Знаю, малышка. Все в порядке, мы почти в трейлере. Я спасу тебя.

— Мы поедем в больницу?

— Олив, они даже не тронули тебя, дорогая.

— А если одна из них у меня в волосах? Если меня ужалят в голову, я умру за несколько секунд.

Ее нос щекотал мою шею, но затем я почувствовал кое-что другое.

— Олив?

— Да.

— Ты только что меня понюхала?

Ее тело снова напряглось.

— Нет. Нет. Я просто шмыгнула носом. Хотела убедиться, что не плачу. Знаешь, готовлюсь на всякий случай.

— Вижу.

Сотрясаясь от смеха, я открыл дверь нашего трейлера, занес свою жену внутрь и, подойдя к дивану, осторожно положил ее на него.

Я посмотрел на нее с улыбкой на лице. Она действительно выглядела испуганной. Убрав челку с ее глаз, я сказал:

— Не двигайся, красавица.

Прежде чем сумел высвободиться из ее объятий, она коснулась ямочки на моей щеке. Наклонив голову, я поцеловал ее палец и направился в ванную почистить зубы. Я целовал Линдси — вернее, Эви — в общей сложности раз двадцать. Мне хотелось избавиться от ее вкуса. Дело не в том, что Линдси не была профи в этом. Просто хочу снова ощутить вкус Олив.

Закончив, я склонился над ней и потянулся к ее губам. Она ничего не сказала о съемках, хотя мне и было любопытно услышать ее мнение о сценах, но поцелуи с ней были во главе списка моих приоритетов.

Приоткрыв ее губы, я скользнул языком к ней в рот и осторожно наклонил ее голову назад, чтобы углубить поцелуй. Не знаю, как долго целовал ее, наслаждаясь вкусом, запоминая ее аромат, но когда прижался стояком к шву ее леггинсов, тихий стон проник в мое затуманенное сознание.

Прервав поцелуй, я прижался лбом ко лбу Олив и прислушался к ее участившемуся дыханию.

— Что думаешь? — спросил я хриплым голосом, когда пришел в себя.

— Ты был великолепен, — прошептала она, с сияющим видом глядя мне в глаза.

Я решил поддразнить ее:

— А Линдси?

Олив забавно поморщилась.

— Думаю, к вымышленной Эви и счастливому концу их с Айзеком истории я отношусь нормально, но наблюдать за этим в реальной жизни… на самом деле, наблюдать за тем, как она целует тебя столько раз и в разных ракурсах… вот к этому у меня противоречивое отношение.

Я рассмеялся и снова поцеловал ее.

— Вот почему мне безумно хотелось вернуться с тобой сюда. Предпочитаю целовать автора.

— Как именно все это работает? Как ты можешь, не чувствуя к ней ничего, настолько вживаться в роль и целовать ее… так?

— Как так?

— Словно готов поглотить ее.

— Я хочу поглотить тебя, Олив. Можно?

— Я серьезно.

— Малышка, в тех поцелуях не было ничего интимного. Разве ты не видела, сколько раз нам пришлось останавливаться, чтобы режиссера устроил угол обзора и освещение? В тот момент целовались Айзек и Эви, а не Линдси и Джейсон. А прямо сейчас я безумно хочу поцелуев Джейсона и Олив, — пробормотал я ей на ухо и проложил дорожку из коротких поцелуев по ее шее.

Выгнув шею, Олив приподняла бедра, умоляя о большем.

Я застонал и прижал ее бедра обратно к дивану.

— Боюсь, если мы начнем, я не смогу вернуться на съемочную площадку.

Игнорируя мое предупреждение, она притянула меня к себе за шею и страстно поцеловала.

Когда кто-то забарабанил в дверь, я уже трахал ее через одежду.

Я отстранился от ее губ и зарычал на того, кто стоял за дверью — неважно, кто это, черт побери.

— Джейсон, съемки начинаются в десять! — раздался голос по ту сторону двери. Вроде бы это ассистент режиссера.

Я уткнулся головой в плечо Олив.

— Буду через минуту.

Наблюдать за тем, как быстро вздымается ее грудь, доставило мне огромное удовольствие. Ведь я причина этому. Она задыхалась из-за меня.

Приподнявшись на руках, я посмотрел на ее раскрасневшееся лицо и расширившиеся зрачки.

— Люблю этот взгляд, Олив, — сказал я, испытывая столько разных чувств одновременно.

— Какой взгляд? — спросила она, затаив дыхание.

— Взгляд, который так и кричит: «меня чертовски хорошо оттрахали».

Она рассмеялась.

— Не припомню, чтобы меня трахали.

Я приподнял бровь.

— Не помнишь? Наверное, стоит это исправить.

С серьезным выражением лица она кивнула.

— Определенно. Я так сильно хочу тебя, Джейсон. Во мне. На мне.

Я застонал и уткнулся лицом в изгиб ее шеи. В дверь снова забарабанили.

— Нам нужно идти.

— Я останусь здесь. Поцелуи на камеру и все такое начинают действовать мне на нервы. Кроме того, мне хочется быть чуть-чуть в неведении, когда буду смотреть фильм. К тому же на меня накатило вдохновение, поэтому я должна воспользоваться этим и приступить к писательству.

— Ладно, дорогая. — Я поцеловал ее в кончик носа и медленно отошел. — Если не смогу вернуться между дублями, то попрошу кого-нибудь принести тебе ланч.

— Во сколько закончатся съемки?

— Думаю, ближе к восьми. Таннер хочет снять несколько дублей на улице сегодня. А что?

Сидя со скрещенными ногами на диване, она поправила блузку и отвела взгляд.

— Пустяки. Я тут подумала, возможно, когда мы вернемся домой, то могли бы… — Она замолчала.

— Что могли бы, малышка?

Она молчала, но прикусила губу, тем самым привлекая мое внимание.

Поместив руки по обе стороны ее бедер, я наклонился к ее лицу и снова спросил:

— Могли бы что, Олив? Что ты хочешь от меня?

Она встретилась со мной взглядом.

— Я хочу тебя.

— И я у тебя есть.

— Неужели? — спросила она, наклонив голову.

Я прикусил ее губы, и она взвизгнула.

— Моя жена хочет, чтобы муж трахнул ее? Об этом ты пытаешься спросить?

Ее взгляд смягчился, и она прижала ладонь к моей щеке.

— А он сможет?

— Ох, малышка, — пробормотал я, вдыхая ее неповторимый аромат, — ты хочешь, чтобы тебя хорошенько трахнули, не так ли?

— Мистер Торн? Все ждут вас на съемочной площадке. Что мне им сказать? — В этот раз они прислали ко мне ассистента режиссера — это было очевидно по неуверенности в его голосе.

— Боже мой! Да иду я, — прокричал я снова. Я тяжело вздохнул и сказал Олив: — Придержи эту мысль, пока я не вернусь.

К тому времени, как мы отсняли последний кадр этого съемочного дня, на улице уже стемнело, а я не видел Олив и ничего не слышал от нее уже несколько часов. После быстрого разговора с Таннером и Линдси о графике следующего дня, я направился прямиком к ней, надеясь, что она все еще в трейлере.

Открыв дверь, я вошел, но не обнаружил ее на первом этаже. Поднявшись в кинозал, я нашел ее забившейся в угол дивана с ноутбуком на коленях, неистово стучащей пальцами по клавиатуре. Подойдя ближе, я заметил слезы, стекающие по ее щекам.

— Олив, что случилось?

Она вздрогнула, ее пальцы на мгновение замерли, и она, посмотрев на меня, шмыгнула носом.

— Прости, я тебя не услышала. Можешь дать мне минутку? Нужно закончить эту сцену.

— Конечно, — сказал я, немного ошарашенный, и сел. Она слегка улыбнулась мне, а затем снова устремила взгляд на экран.

Сидя около нее, я протянул руку и убрал ее волосы в сторону. Мурашки побежали по ее коже, хотя сомневаюсь, что она вообще заметила мое прикосновение.

Спустя несколько минут, закончив то, над чем плакала, она повернулась ко мне, и я сразу же обхватил ее лицо ладонями.

— Дорогая, почему ты плачешь? — спросил я, вытирая ее слезы. Похоже, она долго плакала, раз у нее такие покрасневшие и опухшие глаза.

Она грустно рассмеялась и вытерла лицо тыльной стороной ладони.

— Ее отец… ее отец умер.

— Ой… малышка, чей отец умер? — Оставив нежный поцелуй на губах Олив, я почувствовал соленый привкус и откинулся на спинку дивана, но не переставал поглаживать ее подбородок — возможно, чтобы убедиться, что она в порядке.

— Майи, — ответила она, и новые слезы потекли по ее щекам. Заметив мой непонимающий взгляд, она пояснила: — Новая книга, над которой я работаю. Майя — главная героиня. У ее отца был рак, и она была с ним… в его последнюю ночь… держала его за руку, но он не дожил до утра. Он знал… знал, что не доживет… и он так сильно ее любил.

Она всхлипнула, и слезы потекли быстрее.

— О, малышка, — прошептал я с легким смешком, и Олив, кинувшись в мои объятья, уткнулась лицом мне в шею. Она была такой теплой, такой красивой — что внутри, что снаружи.

— А потом, — продолжила она, — а потом она встретила того придурка в отеле, а он, услышав плач за дверью, ворвался в ее номер, когда… — Олив снова всхлипнула, — когда она читала письма отца.

Я погладил ее по волосам и спине. Мое сердце разрывалось на миллион осколков, пока она плакала по своим героям.

— Но это же хорошо, верно? — тихо спросил я. Притянув Олив к себе на колени так, чтобы она оседлала меня, я прижал ее к груди и начал поглаживать по бедрам, чтобы успокоить. — Она будет не одна. Уверен, ты заставишь парня помочь ей.

Она положила маленькие ладошки мне на плечи и подняла голову.

— До этого он вел себя с ней как придурок. Поэтому они не очень-то хорошо ладят, но он начнет переживать за нее, когда увидит ее плачущей.

Я убрал ее волосы назад, чтобы лучше видеть заплаканное, но по-прежнему красивое лицо.

— Они влюбятся?

Олив улыбнулась.

— Безусловно.

— Тем лучше для них, — прошептал я, наслаждаясь тем, как она смотрит на меня. В ее взгляде читалась уязвимость, но, как ни странно, благодаря ей Олив казалась более сильной.

— Но сначала она попросит его заняться с ней сексом, — сказала она с озорной улыбкой. И только сейчас я понял, в какой позе она сидит. Улыбнувшись ей в ответ, я собрал ее волосы и перебросил их ей за плечи.

— А я думал, они не очень-то хорошо ладят, малышка Олив. А она хочет, чтобы он занялся с ней сексом?

Она нетерпеливо кивнула и слегка поерзала своей сексуальной попкой, еще ближе прижимаясь к моей не заставившей себя ждать эрекции.

— Держу пари, ее губы выглядят такими же прекрасно покрасневшими и припухшими, как и твои прямо сейчас. Полагаю, он с радостью примет ее предложение. — Я схватил ее за подбородок и прижал большой палец к нижней губе, осторожно потянув ее.

Олив заерзала бедрами, и я, запрокинув голову, закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Прижавшись щекой к моему плечу, она прошептала:

— Вообще-то нет. Он не захотел воспользоваться тем, что она расстроена, но она переубедит его.

— Не сомневаюсь. Уверен, он ни за что не сможет ей отказать, — сказал я, не сдвинув голову ни на сантиметр. Если я взгляну на нее и на эти губы, то потеряю самообладание.

Теплые губы Олив прикоснулись к моей шее, и мои руки напряглись на ее бедрах. Почувствовав, что тепло ее тела отдалилось, я открыл глаза и увидел, что Олив тянется к своей сумке, поэтому придержал ее за бедра, не давая упасть.

Порывшись в сумочке, она с гордым и довольным видом вытащила презерватив.

Я засмеялся и прижал ее к груди.

— Хочешь, чтобы я переспал с тобой, малышка?

Олив снова поерзала и решительно кивнула.

— Вставай, — сказал я, слегка шлепнув ее по заднице, — снимай штаны и залезай обратно.

Она взглянула на узкую лестницу, но я заговорил, прежде чем она успела побеспокоиться о людях, способных подняться и потревожить нас:

— Все знают, что сюда нельзя подниматься, дорогая, и я запер дверь, когда вошел. Не волнуйся.

Я расстегнул джинсы. Она колебалась всего секунду или две, но, увидев мой напряженный в ожидании нее член, в одно мгновение избавилась от леггинсов.

Кровь закипела в жилах, и я, быстро натянув презерватив, протянул ей руку. Она забралась на меня, и я, поддерживая за талию, опустил ее на себя.

Вот это ощущение!

Это первое скольжение, когда она приняла меня в свое тело, а ее глаза закрылись… это было самое эротичное и прекрасное выражение лица женщины из всех, что мне доводилось видеть. Со все еще закрытыми глазами она прикусила губу и слегка улыбнулась мне, словно была пьяна. Черт, она еще не начала двигаться, а у меня уже сносит крышу. Вместо того, чтобы опуститься, Олив ухватилась за мои плечи и приподнялась, запрокинув голову. А следующим движением она опустилась до самого основания моего члена, и мы вместе ждали, пока ее ноги не начали дрожать.

Я не переставал прикасаться к ней: поглаживал бедра, засунув руки под ее блузку, ласкал обнаженную кожу.

Была какая-то странная сексуальность в том, что она была полуодета. Это ощущалось запретным: проводить руками под ее блузкой и между бедер. Каждый стон, каждая дрожь принадлежала мне. Когда Олив положила ладони на мою грудь и начала двигаться быстрее, я изо всех сил старался сдержаться, чтобы не излиться в нее, пока она не достигнет своего освобождения.

Она выглядела потрясающе. Прикушенная губа, полуприкрытые глаза… и ее киска, так плотно обхватывающая мой член… и этот непрерывный зрительный контакт, стоны… я был просто загипнотизирован.

Я влюблялся в нее все сильнее, и если и дальше так пойдет, то нам предстоит серьезный разговор.

Внезапно она замедлилась и склонилась к моим губам. Но вместо ожидаемого мной поцелуя наши губы лишь едва соприкоснулись, и она замерла.

— Почему ты на меня так смотришь? — пробормотала Олив.

— Моя малышка стесняется? — спросил я хриплым голосом.

Она снова уткнулась мне в шею, но продолжила двигаться.

Положив руки на ее попку, я подтолкнул ее взять меня глубже и быстрее.

Когда она издала протяжный стон, я спросил:

— Вот так лучше?

— Да-а-а, — прошептала она, запустив пальцы мне в волосы. Ее губы коснулись моего уха. — Мне нравится, как ты разговариваешь со мной, когда мы делаем это.

Я прижал ее бедра книзу и толкнулся глубже.

— Когда мы делаем что, дорогая?

Олив попыталась приподняться, но я удержал ее.

— Скажи мне, малышка. Когда мы делаем что? Я хочу услышать, как ты скажешь это.

Она лизнула мочку моего уха, а затем прошептала:

— Когда ты трахаешь меня, Джейсон. Ты это хотел услышать?

Я немного сполз с дивана вниз, и Олив, взвизгнув на моих коленях, обхватила руками меня за шею.

— Именно это я и хотел услышать, малышка, — прорычал я и начал трахать ее снизу.

Олив ахала и стонала, вцепившись своими изящными пальчиками в мои бицепсы и держась за них, пока я, растягивая все сильнее, брал ее, вознося к звездам, а сам продолжал говорить с ней, возбуждая еще больше и наслаждаясь тем, как она становилась все более влажной вокруг моего члена.

Перед самой кульминацией она, задыхаясь, пробормотала мое имя.

— Как я люблю, что ты принимаешь меня без возражений, Олив. Я люблю это. Я люблю это, — бормотал я ей на ухо.

Мы кончили одновременно.

Я прикусил ее шею, а она вцепилась пальцами в мои бицепсы.

Сильнее сжав ее бедра, я удерживал Олив на месте.

Все ее тело дрожало.