курс. Лекции по ИГИПЗС. Лекция 1 Тема 1 Введение в курс игпзс

• Название: Лекция 1 Тема 1 Введение в курс игпзс
• Дата: 27.05.2022
• Размер: 1.1 Mb.
• Имя файла: Лекции по ИГИПЗС.docx
• Тип: Лекция; #552820
• страница: 40 из 41

Тема 29: История права Новейшего времени -2ч

Цель лекции: Объяснить изменения в источниках, системе права. Показать изменения в некоторых отраслях права.
Требования к компетентности:

Знать: Все отличительные признаки и изменения в праве, а также, последовательность изменений правовые актов, новые юридичсекие терминологии.

Уметь: выделять самые важные моменты по данной теме, применять изученный материал в различных фактических ситуациях, логически рассуждать по данной тематике.

Владеть: навыками запоминания и воспроизведения изученного материала.
Вопросы лекции:

1. Изменения в источниках и системе права.

2. Основные изменения в гражданском праве.

3. Развитие трудового и социального законодательства.

4. Основные изменения в уголовном праве и процессе.
Рекомендуемая литература по теме:

1. 
   История государства и права зарубежных стран: Учебник для юридических вузов в 2-х ч. Керимбаев М.К. Бишкек 2008.
   
2. 
   История государства и права зарубежных стран: Учеб /Под ред. П. Н. Галанзы, О. А. Жидкова., М., 1969. Т. 2.
   
3. 
   История буржуазного государства и права (1640-1917): Учеб. /Под ред. 3. М. Черниловского. М., 1964.
   
4. 
   История государства и права зарубежных стран: Учеб. /Под ред. П. Н. Галанзы, О. А. Жидкова, М., 1969. Т. 2.
   
5. 
   Черниловский 3. М. Всеобщая история государства и права: Учеб М., 1983.
   
6. 
   Жидков О. А. История буржуазного права (до периода общего кризиса капитализма): Учеб. М., 1971.
   
7. 
   Конституция и законодательные акты буржуазных государств XVII- XIX вв. М., 1957.
   
8. 
   Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. М., 1984.
   
9. 
   Сборник документов по всеобщей истории государства и права Л., 1977.
   

1. Изменения в источниках и системе права.
Для новейшего периода истории характерны не только существенные изменения в политических системах, конституциях, государственном праве буржуазного общества, но и заметная эволюция всей его правовой системы. Обновление, происшедшее в капстранах, в их праве особенно во второй половине XX в., затронуло как его форму, так и содержание придало ему новые возможности активно воздействовать на общественную жизнь. Это обновление связано прежде всего с глубинными процессами развития самого капитализма, вступившего в постиндустриальную фазу, когда право используется для решения новых общественных задач, обусловленных ускоряющейся информацией и научно-технической революцией, усложнившейся и модернизирующейся экономикой, обострившимися старыми и вновь проявляющимися социально-классовыми противоречиями, а также изменившимися соотношениями сил на мировой арене.

В новейший период в праве буржуазных стран отчетливо проявился ряд новых черт, не свойственных ранним этапам развития капитализма. В то же время происходит постепенное видоизменение некоторых классических принципов и постулатов, которые в XVIII–XIX вв. казались естественными и непоколебимыми, но в настоящее время не отвечают потребностям общества.

Изменения в праве капиталистических стран в новейший период проявляются не только в классовых, но и общерегулятивных функциях права высоких форм общественного производства охраны окружающей среды и борьбы с болезнями, демографической политики Современное буржуазное право отличается большой приспособляемостью к изменившимся условиям и социальной политике.

Процесс развития права в одних странах характеризовался высокой степенью правовой преемственности, в других крупными реформами законодательства. Но в целом всем правовым системам современного капитализма присущи резкий рост правотворческой активности государственных органов, ориентация на право как на общепризнанную и самостоятельную ценность.

Изменения в буржуазном праве в современный период касались также источников права. Старые кодексы обросли многочисленными поправками или же заменены новыми. Так, в Италии вместо либерального УК 1889 г. был введен при фашистах новый УК 1931 г., в Испании вместо УК 1870 г. был принят УК 1932 г„ в Мексике вместо ГК 1884 г. – ГК 1932 г., в Перу вместо ГК 1936 г., - ГК 1984 г. Даже во Франции, где в целом формально действует наполеоновская кодификация, УПК 1808 г„ был заменен в 1958 г. новым УПК, а в 1986 г. был принят новый ГПК.

Значительный рост и усложнение законодательства, появление большого числа новых правовых актов потребовали проведения крупных кодификационных работ. Так, во Франции правительство Четвертой республики только за 1951 –1956 гг. ввело в действие 19 своеобразных кодексов: трудовой, аграрный, избирательный, пенсионный, дорожный, публичного здравоохранения и т. д. Кодификационные работы активизировались с середины XX в. и в ряде других стран Европы и Латинской Америки, англосаксонской системы (Англии, США и др.). В США периодически обновляется и один раз в пять лет переиздается федеральный Свод законов, в Англии практикуется составление консолидированных законов, объединявших в себе ранее изданные законодательные положения, с внесением в них отдельных изменений и усовершенствований.

Характерной чертой развития современного буржуазного права является резкое увеличение удельного веса актов исполнительной власти: президентских и правительственных декретов, приказов и регламентов министерств; возрастание роли судебной практики, особенно решений конституционных судов, развитие конституционного права.

Крупные изменения произошли также в системе буржуазного права. Во-первых, произошло дробление традиционных отраслей права (гражданского, административного и др.) и появление новых отраслей законодательств: патентного, авторского, банковского, страхового и т. д. Во-вторых, наметилась новая тенденция: тесное переплетение гражданско-правовых (диспозитивных) и административных (императивных) методов правового регулирования, стирание граней между административным и гражданским правом, ослабление различий между частным и публичным правом, исчезновение дуализма частного права и самостоятельного развития гражданского и торгового права и появление комплексных отраслей права: «делового права» в США, «хозяйственного права» в Германии и Австрии, «экономического права» во Франции и Бельгии и т. д. В-третьих, произошло усиление взаимодействия правовых систем различных государств, отражающих рост транснациональных компаний, стирание резких различий между континентальной и англо-саксонской правовыми системами. В-четвертых, значительное возрастание воздействия международно-правовых норм на внутреннее право отдельных буржуазных государств.

2. Основные изменения в гражданском праве.
Во второй половине XX в. были устранены сохранившиеся в гражданском праве ряда стран ограничения для лиц определенных национальностей и рас: негритянского населения в США и коренного африканского населения в ЮАР хотя по-прежнему остро стоит вопрос гражданского неравноправия в них иностранных сезонных рабочих и иммигрантов из бывших колоний и других государств.

Характерный для современного капитализма быстрый рост производства, сопровождающийся его дальнейшей концентрацией и централизацией, требует объединения предпринимателей с аккумуляцией капиталов и технологии. Именно поэтому в центре гражданского и торгового оборота в последние десятилетия стали находиться не физические, а юридические лица с их организационной формой в виде акционерного общества, корпораций, концернов, холдинговых объединений и т. д., расширением полномочий их директоров и управляющих-менеджеров. В этой связи законодательство об акционерных обществах во всех буржуазных странах в новейшее время постоянно обновляется и совершенствуется. Так, во Франции важные законы об акционерных обществах и торговых товариществах были приняты в 1930, 1940, 1965, 1985 гг., в Англии была проведена целая серия законов о компаниях в 1929, 1948, 1985 гг., и т. д. Новое акционерное законодательство создает благоприятные условия для развития и совершенствования организационных структур акционерных обществ, других подобных объединений, являющихся субъектами права.

Другой характерной особенностью гражданского права буржуазных стран новейшего времени является широкое принятие антитрестовского законодательства, направленного на установление государственного контроля за монополистической практикой. Так, в Англии законы о монополиях и ограничительной торговой практике приняты в 1948, 1956, 1965, 1976 гг., в Японии антитрестовские законы в 1947 и 1953 гг., в ФРГ • закон о картелях – в 1957 г., во Франции ордонансы о свободе цен и конкуренции – в 1945 и 1986 гг., в США – закон 1950 г., запрещающий слияние конкурирующих корпораций, закон 1955 г., повышающий санкции за нарушение закона Шермана 1890 г., направленного против монополий трестов.

Право собственности. Развитие современного капитализма нашло свое отражение и в центральном институте гражданского права праве собственности. Широкое распространение получили новые концепции, порывающие с открытым индивидуализмом XIX в. и исходящие из необходимости «социализации» частной собственности, ее использования в «общественных интересах». Эти концепции уже воплощены в конституциях ряда современных буржуазных государств: Германии, Мексики, Перу и др.

Характерным для современных развитых капиталистических стран является широкое распространение государственной собственности за счет национализации прежде всего убыточных для хозяев и требующих значительных средств для реконструкции предприятий с выплатой компенсации частным собственникам, смешанной собственности, их заметное развитие за счет роста государственных инвестиций в отрасли атомной энергетики, ракетостроения, электроники..., военных заказов правительств, установление государственного контроля за распоряжением мелкой собственностью (особенно земельной) для проведения электролиний, дорог, строительства аэропортов и т.д.

Новые тенденции в обязательственном праве. В связи с научно-технической революцией, усилением государственного вмешательства в рыночные отношения, ростом и интернационализацией капиталистического хозяйства изменения претерпевает институт договора. Значительно усложняются договорные отношения, появляются многочисленные новые виды договоров (договор лизинга, сочетающего в себе аренду и продажу товаров, договоры о передаче разного рода научно-технической информации, обладающей коммерческой ценностью – ноу-хау и т. д.).

Договорное право стало отражать рост взаимоотношений и взаимозависимости между различными странами при углублении современного международного разделения труда.

Изменения в семейном праве. В XX в. подвергались значительному реформированию и нормы буржуазного семейного права. На это повлияли возрастание роли женщин в производстве и общественной жизни, усиливающийся процесс распада семьи, увеличение числа внебрачных детей. Отдельные новации появились в семейном праве еще в период между двумя мировыми войнами. Так, в Англии в это время были расширены имущественные права замужней женщины, признано ее право на развод в случае измены мужа, предусмотрена возможность узаконения (последующим браком) внебрачных детей. Частичные улучшения в правовом положении внебрачных детей, признание полной правоспособности женщин имели место в 20–30-с гг. во Франции.

Более радикальные реформы нашли отражение в послевоенных буржуазных конституциях и специальных законах в 60–70-е гг. Семейное право существенно обновлено или систематизировано в Англии, Франции, ФРГ. В США Единообразный закон о браке и разводе 1970 г. положил начало унификации семейного права штатов.

Хотя несколько расширился крут государств, где юридически значимым является только гражданский брак, семейное право ряда государств допускает одновременно гражданскую и религиозную формы его регистрации (Англия, Италия и др.) или признает лишь религиозный брак (некоторые мусульманские страны, Израиль и т. д.). В целом в развитии семейно-брачного права в последние десятилетия берут верх прогрессивные тенденции. Так, решениями Верховного суда США в 60–70-е гг. были признаны неконституционными законодательные запреты межрасовых браков и абортов. Законодательство других буржуазных стран (Франция и др.) предусмотрело уравнение прав жены и мужа при выборе местожительства, фамилии, профессии, работы. Расширился круг оснований для развода, признано равенство мужа и жены в праве па развод, расширены возможности для узаконения и признания внебрачных детей, получения ими алиментов. Родительская власть в равной мере предоставлена отцу и матери.

3. Развитие трудового и социального законодательства.
В начале XX в. трудовое право даже в развитых странах делало только первые шаги. Как самостоятельная отрасль права оно начинает складываться и развиваться лишь после 1917 г. под прямым воздействием организованного рабочего движения, поднявшегося на новую ступень борьбы за свои насущные права. На эту борьбу оказывают влияние формы государственного регулирования экономики, социальные последствия НТР, периодические экономические и финансовые кризисы, рост инфляции и цен, степень организованности самого рабочего класса, соотношение сил на мировой арене, тактика социального маневрирования и уступок буржуазии.

Особенностью социальной политики современного буржуазного государства является регулирование им таких важных прав рабочего класса, как право на профессиональные объединения, право на заключение коллективных договоров, право на забастовку. В некоторых странах эти права были конституционно и законодательно признаны еще до первой мировой войны: Веймарской конституцией Германии 1919 г., конституции Мексики 1917 г., в законодательствах Франции и США 1935–1936 гг.

В то же время напуганные размахом революционного движения рабочих и озабоченные сохранением существующих государственно-правовых порядков, буржуазные правительства от парламентов добивались принятия законов, затрудняющих организацию забастовок, направленных на раскол рабочего движения, ослабление профсоюзов или ставивших их под государственный контроль. Такие законы принимались в Англии в 1927 г., в 40–50-х гг. в США, Японии, ФРГ, в 1959 г. во Франции.

Одной из специфических черт законодательства о труде, принятого в буржуазных государствах в последние десятилетия, является усиление прямого административного и судебного вмешательства в трудовые отношения и конфликты между рабочими и предпринимателями. Оно особенно резко проявилось в 20–30-е гг., в фашистских государствах, где было полностью ликвидировано право рабочих на профессиональные объединения и забастовки. Подобное явление повторялось и после второй мировой войны в законодательстве ряда латиноамериканских государств с диктаторскими и террористскими режимами.

Изменения в законодательстве о труде происходили благодаря организованному выступлению и давлению рабочих после первой мировой войны. Так, в 1918–1919 гг. в Германии, Франции, Италии и некоторых других странах были приняты законы о 8-часовом рабочем дне, в 30-е гг. – о 40-часовой рабочей неделе.

После второй мировой войны законодательство о 8-часовом рабочем дне получило широкое распространение в ряде европейских, азиатских и латиноамериканских стран. Используя систему коллективных договоров, отдельные профсоюзы в ряде стран добились в 50-х гг. дальнейшего сокращения рабочей недели по сравнению с законодательными нормами: до 46–45 часов в Западной Германии, Италии, Бельгии, сократив их до 42–40 часов и менее. Однако предприниматели добиваются фактического увеличения рабочей недели путем применения сверхурочных работ, увеличением числа лиц, занятых неполный рабочий день, применением скользящих графиков и других приемов и методов.

Очень туго реализуется или почти не реализуется законодательство, устанавливающее минимальный уровень заработной платы из-за «замораживания» се со стороны предпринимателей под предлогом простоев, нереализации товара и т. п.

Под неослабным упором принималось и законодательство по вопросам социального страхования. В большинстве буржуазных стран такое законодательство появилось лишь после первой или даже после второй мировой войны: в Италии закон о пенсиях по старости и инвалидности, о пособиях по безработице был принят в 1919 г., в США – в 1935 г.; в Бразилии- трудовом кодексе 1943 г., во Франции в 1946 г. и т. д.

Однако система социального страхования во многих буржуазных странах не удовлетворяет основным требованиям рабочего класса в этой области. Во-первых пенсии не выплачиваются сельскохозяйственным, сезонным, занятым на мелких предприятиях рабочим; во-вторых, установленный минимум пенсии не покрывает растущей дороговизны жизни; в-третьих, сами рабочие должны делать значительные отчисления на создание пенсионных фондов; в-четвертых, для получения пенсий no-старости установлен сравнительно высокий возраст (для мужчин – 65–70 лет).

Все же в 60–70-е гг. при благоприятной экономической конъектуре трудящимся удалось добиться значительного улучшения своего положения. Получило дальнейшее развитие во многих странах законодательство, предусматривающее различные виды социального обеспечения населения: жилищное строительство, бесплатное образование, полностью или частично безвозмездную медицинскую помощь, материальную поддержку семей, имеющих детей, и т. д.

4. Основные изменения в уголовном праве и процессе.
Углубление социальных противоречий капитализма привело к невиданному росту преступности в буржуазных странах. Эта тенденция находит свое выражение в резком увеличении общеуголовной преступности, в широком распространении организованной преступности (гангстеризм, рэкет), в наркобизнесе, преступности «белых воротничков», в катастрофическом росте числа рецидивов и преступлений, совершаемых детьми и подростками, в превращении преступности в ряде стран в настоящее национальное бедствие.

Вместе с тем государственные власти в развитых капиталистических странах все более отчетливо осознают тесную связь преступности с кризисными явлениями в социальной и духовной жизни общества, с особенностями психобиологических характеристик правонарушителей и прилагают немало усилий для того, чтобы изыскать более эффективные методы борьбы с преступлениями. С этой целью все большее внимание уделяется выработке новой и всеобъемлющей государственной уголовной политики. Естественно, такая политика формируется и осуществляется в конкретных странах по-разному, с учетом всех обстоятельств и возможностей. Но в целом в развитых капиталистических странах в послевоенный период уголовная политика все в меньшей степени сводится лишь к уголовно-правовому принуждению, она предусматривает также осуществление комплекса социально-экономических и воспитательных программ, преследующих криминолого-профилактические цели. В ней отразилась тенденция к усилению правового принуждения – с одной стороны, влияния общедемократических и гуманистических идей, с другой стороны. Во многих странах законодательство берет на вооружение ряд новых концепций и школ, созданных в XX в. в буржуазном уголовном праве и криминологии. Так, под влиянием социологического направления буржуазные государства в своей уголовной политике с помощью либеральных мер пытаются осуществить «реадаптацию» преступников. Более широкое распространение получают реформатории (исправительные тюрьмы), создаются специальные детские исправительные учреждения, запрещаются некоторые жестокие наказания, в ряде стран (Англии, Франции, Италии и др.) отменяется смертная казнь. Подобные тюрьмы выступают в значительной мере как механизм подавления социально обездоленных и отверженных обществом участников различных движений, социального протеста, организаторов несанкционированных забастовок и т. д. Следует отметить также, что в последние десятилетия в законодательстве предусматривается более широкое использование условного осуждения и условно-досрочного освобождения, устанавливаются за ряд преступлений лишь максимальные сроки тюремного наказания, что позволяет судам выносить более мягкие и гибкие приговоры.

Новые уголовно-правовые концепции находят свое выражение и в самой технике составления уголовных кодексов и законов, в совершенствовании их структуры, в устранении многих анахронизмов. Так, в Англии Закон об уголовном праве 1967 г. упразднил средневековое деление преступлений на фелонии и мисдиминор, реформа уголовного права в ФРГ, осуществленная в 1957 г., закрепила отказ от традиционной для континентальной системы трехчленной классификации преступных деяний, сохранив лишь их деление на «преступления» и «проступки» и т. п. В уголовных кодексах отражаются также новые виды преступлений и поступков и субъектов уголовной ответственности: экономические и должностные преступления, уголовные правонарушения, связанные с загрязнением окружающей среды, несоблюдением транспортных и дорожных правил, торговлей наркотиками и т. д. Наказанию в некоторых случаях подлежат не только физические, но юридические лица (компании, корпорации), которые как таковыми подвергаются уголовным штрафам за нарушение налогового, трудового, антитрестовского и другого законодательства. Наблюдаются также случаи декриминализации, т. е. исключения некоторых категорий незначительных преступлений: во Франции законом 1975 г. отменена уголовная ответственность за супружескую измену, в ФРГ законом 1973 г.за сводничество, порнографию, проституцию и т. д.

Многие уголовные кодексы, принятые после 1917 г., в той или иной мере отказываются от постулата: нет преступления без указания на то в законе. В них появляется множество «каучуковых» статей с расплывчатыми диспозициями и санкциями, неопределенных составов преступлений, которые позволяют полицейским и судебным органам в случае необходимости расширять масштабы уголовной репрессии, под предлогом «опасного состояния» и «меры социальной защиты». При этом к рецидивистам могут быть применены длительные тюремные заключения как лицам, отбывающим многократно наказания лишением свободы, проявляющим склонность к совершению преступлений, проступков, к беспутству или праздности.

Откровенно реакционный характер институты «опасного состояния» и «меры социальной защиты» получали в условиях фашистских и диктаторских режимов, имевших место перед второй мировой войной, во время и после нее в фашистских странах и профашистских послевоенных режимах ряда стран Европы и Латинской Америки, в США.

Законодательство о политических преступлениях. Неопределенность диспозитивных и санкционных позиций уголовного права в наиболее опасном виде проявилась в области т. н. политической преступности. В условиях фашистской и авторитарной диктатуры законы о политических преступлениях становились инструментом откровенной расправы с оппозиционерами власти, с идейными противниками тоталитарного строя, с демократическими кругами.

В Японии в 1925 г. Закон об охране общественного порядка в ст. I квалифицировал как политическое преступление участие в обществе, целью которого является «изменение установленных конституцией авторитарной или формы правления или отмены частной собственности». Одна лишь пропаганда таких целей наказывалась длительными сроками тюремного заключения. В 1923 г. закон об «опасных мыслях» ввел смертную казнь за антиправительственную пропаганду и деятельность.

Уголовное законодательство фашистской Италии и Германии пошло еще дальше, установив смертную казнь за политическое преступление, под которым понимая «всякое преступление, нарушающее политический интерес государства или политическое право гражданина».

Уголовное законодательство о политических преступлениях использовалось в карательных целях не только в фашистских странах, но и в государствах с демократическими режимами. Так, в Англии в 1929–1933 гг. в связи с обострением политической борьбы и волнениями во флоте правительство, используя старые статусы парламента (Акт о возбуждении мятежа 1797 г), обрушилось с репрессиями против коммунистов, пацифистов и т. д. Оно добилось даже принятия нового закона о мятеже в 1934 г., который позволил карать любые формы революционной агитации в армии.

Серьезным ограничением демократических прав и свобод стало введение чрезвычайного законодательства в связи с событиями в Северной Ирландии, в рамках которого в 1974–1978 гг. парламентом были приняты специальные законы об ограничении терроризма. Казуистические формулы этих законов позволили властям преследовать в качестве террористов участников забастовок, демонстраций, расовых столкновений.

В США уже с 20-х гг. в ходе кампании «травли красных» в большинстве штатов были приняты законы о преступном анархизме, о преступном синдикализме, о «красных галстуках» и т. д., «каучуковые» формулировки которых позволяли использовать эти законы для преследования коммунистов и других прогрессивных деятелей. В 1940 г. был принят пресловутый федеральный закон Смита (Закон о регистрации иностранцев). После окончания второй мировой войны в обстановке «холодной войны» и антикоммунистической истерии на основе этого закона были брошены в тюрьмы свыше 100 руководителей компартии США, причем не за какие-либо конкретные действия, а за образ мыслей и политические взгляды.

Еще более широкую систему преследований за политические взгляды предусмотрели принятые в период разгула маккартизма Закон о внутренней безопасности 1950 г. (Закон Маккарэна-Вуда) и явившийся дополнением к нему Закон о контроле над коммунистической деятельностью 1954 г., открыто направленные против коммунистических и иных прогрессивных организаций, объявленных «подрывными». Но эти законы в последующем Верховным судом были признаны (под напором демократического движения) неконституционными и не приведены в действие.

Но под предлогом усиления борьбы с преступностью и пресечения «подстрекательства к мятежу» в США было принято законодательство, которое в определенной степени ограничивает право граждан на демонстрации и иные публичные манифестации. Так, Закон 1968 г. о контроле над преступностью на улицах позволяет рассматривать в качестве «мятежа» и преследовать в уголовном порядке некоторые виды групповых выступлений протеста, а также пресечение демонстрантами границ между штатами.

Под влиянием законодательства США реакционные акты были приняты также в 50–60-е гг. во многих странах Латинской Америки. После военно-фашистского переворота 1973 г. в Чили была издана целая серия декретов и законов, предусматривающих расправу с противниками диктатуры Пиночета, запрещающих существование «политических партий и марксистских движений», «пропаганду недовольства правительством» и т. п.

Серия антидемократических законов, принятых под предлогом охраны конституционного строя, была введена в действие в 50–70-е гг. в ФРГ. Еще в 1951 г. специальным дополнением к уголовному кодексу был предусмотрен ряд составов преступлений («посягательство на конституционный строй», «изменническая деятельность», «угрожающий государству саботаж» и др.), получивших известность как «политическое уголовное право». На основании этих законов после запрещения в 1956 г. компартии, а также ряда других прогрессивных организаций, против их руководителей и членов были обрушены репрессии. Принятая в 1976 г. в ряду других «антитеррористических» законов очередная поправка к УК ФРГ установила уголовную ответственность за одно лишь распространение письменных материалов или за публичные выступления, которые рассматриваются властями как враждебная конституции «поддержка насильственных действий». Этот закон был направлен главным образом против участников движений массового протеста (за удаление американских ракет и т. п.).

Изменения в уголовно-процессуальном праве. Переплетение демократических и антидемократических тенденций присуще в XX в. также уголовному процессу и деятельности судов в буржуазных государствах. Но в целом в послевоенный период суды, опирающиеся в важнейших делах на вердикт присяжных и уголовное судопроизводство, основывающееся на принципе равенства сторон, состязательности, развиваются в либеральном направлении, являются важным элементом и гарантом демократических процедур. Усилился по ряду направлений и судебный контроль за деятельностью полицейских и следственных органов.

Но есть силы, сторонники которых стремятся установить неограниченную свободу следственных и иных правоохранительных органов. Расширение полицейских властей происходит как следствие роста общеуголовной преступности, так и обострения социальной напряженности и классовой борьбы, подъема политической активности народных масс. В критических ситуациях полиция открыто переходит на подавление массовых выступлений, применяя произвол и террористические методы и топча демократические принципы уголовного процесса. Об этом свидетельствует длительная репрессивная деятельность политики в годы второй мировой войны и после нее в фашистских странах.

Свободе полицейского усмотрения нередко содействовали отдельные законодательные акты и позиции самих судебных органов, узаконивающих произвольные действия следственного аппарата. Так, в Англии в соответствии с законодательством о «чрезвычайном положении» приостанавливалось действие процедуры «Хабеас корпус», что позволяло правительству произвести массовые аресты в 70-х гг. (в Ольстере). По закону американского конгресса 1954 г. свидетели по делам «о подрыве национальной безопасности» лишались процессуального права отказываться давать показания, предусмотренного V поправкой к конституции.

В ФРГ законы о реформе уголовно-процессуального права в 1974 г. отменили институт предварительного (судейского) следствия и заслушивание обвиняемого при окончании дознания, предусмотрели возможность исключения защитника в некоторых делах о политических преступлениях. В 1978 г. полиция получила дополнительные права при задержании лиц, подозреваемых в террористической деятельности.

В США и некоторых других буржуазных государствах суды в ряде случаев игнорировали конституционные и законодательные правила о допустимости доказательств, чем узаконивали недозволенные методы ведения следствия. Например, американские суды в 40–50-е и 70–80-е гг. признавали возможным использовать в качестве доказательств полицейские данные, полученные с помощью незаконных обысков, телефонных подслушиваний, специальных детектофонов, облав и т. п. В повседневную практику вошли также случаи единоличного рассмотрения уголовных дел судьей без жюри присяжных, свидетелей и обвинителей.

Несмотря на многочисленные факты отступления судов и полиции от элементарных принципов законности в уголовном процессе, конституционные гарантии правосудия, поддерживаемые в целом конституционными судами, приобретают большую политическую и практическую значимость.