ФКИ.1НХ. ФКИ. Литература Архипов Г. А. Марийский край в памятниках археологии йола, 1976

• Название: Литература Архипов Г. А. Марийский край в памятниках археологии йола, 1976
• Анкор: ФКИ.1НХ.docx
• Дата: 13.12.2017
• Размер: 177.03 Kb.
• Имя файла: ФКИ.1НХ.docx
• Тип: Литература; #11229
• страница: 5 из 5

Часть крестьян, в первую очередь бедняков, поверила агитации, что в объединенных крупных хозяйствах жить и работать будет легче. Но большинство держалось за свою землю, скотину, личное хозяйство и не радовалось перспективе потерять все это в общем хозяйстве. В 1929 г. в Марийской автономной области в коллективных хозяйствах состояли лишь один процент в начале и три процента земледельцев в конце года.

С января 1930 г. началась массовая коллективизация. При этом страна по срокам коллективизации была разделена на несколько зон. Марийская автономная область, Башкирская АССР и другие районы обитания марийцев были отнесены к третьей группе, где объединение крестьян в колхозы можно было проводить до конца 1933 г. Но на деле по призыву ЦК ВКП(б) развернуть "социалистическое соревнование по организации колхозов" руководящие органы МАО, Нижегородского края, Башкирии и т. д. решили осуществить сплошную коллективизацию уже весной 1930 г. А выполнить такую задачу можно было только насилием, угрозами, арестами. И главными врагами были объявлены "кулаки", т.е. зажиточные, самые трудолюбивые, которых надо было "ликвидировать" как класс. К ним же были приравнены все крестьяне, которые выступали против создания колхозов. Их стали называть "подкулачниками", репрессировать и тоже высылать на иное место жительства, чаще на Север. В Марийской области кулаками посчитали 3 % крестьян (и это было преувеличением), а на самом деле раскулачили не менее 10 %.

К середине марта 1930 г. путем большой агитационной работы, а больше насильно, объединили в колхозы 60 % крестьян. Не везде сельские жители безропотно сносили произвол и ломку привычной жизни. Массовые антиколхозные выступления состоялись в Новоторъяльском, Моркинском, Мари-Турекском районах.

В это время вышла знаменитая статья Сталина, в которой перегибы в создании колхозов он объявил инициативой местных работников. Именно тогда многие искусственно созданные колхозы рассыпались, из оставшихся тоже вышло множество крестьян. На 1 июля осталось только 9,3 процента коллективизированных хозяйств. К концу года этот показатель удалось поднять до 11 %. В последующем процент коллективизации медленно рос, и в 1933 г. было объединено более половины крестьян, а к концу 1937 г. – 87 %.

Какие последствия имело создание колхозов? Для государства, конечно, большие: из общего колхозного амбара забирать почти бесплатно хлеб и другие продукты труда сельских жителей легче, чем ходить и отбирать у каждого отдельного крестьянина.

А для крестьян это означало лишь обесценивание результатов своего труда, нежелание работать, а в перспективе и угрозу голода. Особенно пострадало животноводство: в 1929 г. лошадей в Марийской автономной области имелось 106,8 тысячи, в 1937 году - только 68 тысяч; коров соответственно 200 и 175 тысяч, овец и коз - 590 и 250 тысяч. Обещание, что на основе коллективной работы сразу же наступит зажиточная жизнь, не оправдалось. Более того, в 1934 году угроза голода пришла вновь. Из деревни Комино Йошкар-Олинского района писали: ''Государственные склады, заготпункты лопаются, а люди голодают... Государство запаслось хлебом, а старики и дети просят Христа ради под окном". В 1936 г. во многих местах уже имелись случаи голодной смерти. Смертность среди марийского населения стала превышать рождаемость.

Но даже в этих условиях, когда не только сотни крестьян писали слезные мольбы о помощи, но и руководители республики докладывали в Москву: "Наступила угроза голода. Из 1200 колхозов 700 не имеют ни семян, ни фуража, ни грамма на распределение по трудодням", - колхозы жестокими карательными мерами заставляли выполнять планы сдачи зерна и других продуктов государству, а председателей колхозов, которые часть зерна нового урожая использовали, чтобы прямо в поле кормить работающих колхозников, отдавали под суд и сажали в тюрьму.

Конечно, колхозы были разные. Наряду с такими, где из года в год ничего не выдавали на трудодни, имелись и крепкие, в которых после сдачи государству оставался хлеб и для себя.

После голодных 1936 - 37 гг. выдались три сравнительно урожайных предвоенных года. Многим людям старшего поколения запомнились именно они, а не прежние, голодные. Сельские труженики трудились тогда с большим энтузиазмом, верили в "светлое будущее".

В целом, как и другим крестьянским народам, коллективизация нанесла марийцам тяжелый удар, вырвав из их среды и забросив в ссылку наиболее трудолюбивых. Для оставшихся в родных деревнях колхозная жизнь постепенно стала привычной.

Развитие культуры

В 1921 —1922 гг., когда свирепствовал голод, все средства были брошены на спасение жизней людей. На культуру, просвещение денег и сил не оставалось. В это время тот небольшой подъем в культурном развитии марийского населения, который начался в годы гражданской войны, был приостановлен и многие позиции утеряны. Произошло большее сокращение числа школ, клубов, изб-читален, библиотек.

С 1923 г. закрытые школы, а также учреждения культуры вновь стали открываться и работать, а в последующие годы их количество значительно увеличилось.

Большинство детей школьного возраста, а с 1930 года – все дети, были охвачены обучением, причем на родном языке. Примечательно то, что школы с обучением на родном языке работали во всех без исключения местах компактного проживания марийского населения. Развернулась борьба за ликвидацию неграмотности взрослых. Этим занимались не только учителя, им помогали и ученики. К концу 30-х годов неграмотных среди марийцев осталось всего несколько процентов.

В этих условиях требовалось все больше учителей, особенно мари. Их готовили педагогические техникумы: Краснококшайский (Йошкар-Олинский), Сернурский, Горномарийский (до 1927 г. располагался в бывшем Михайло-Архангельском монастыре на Суре, затем был переведен в Козьмодемьянск и стал называться Козьмодемьянским), Краснокамский (в Николо-Березовке) в Башкирии, Урал-марипедтехникум в г. Красноуфимске Свердловской области, Яранский в Кировской области.

При Казанском университете открылся Марийский рабфак. А в Восточном педагогическом институте (г. Казань) было создано марийское отделение. Его первым заведующим стал известный еще с дореволюционного времени просветитель Леонид Яковлевич Мендияров, сыгравший большую роль в создании и в становлении педтехникумов. На базе этого отделения в 1931 г. в Йошкар-Оле открылся Марийский педагогический институт, готовящий учителей, в том числе марийского языка и литературы. Это - кузница марийской интеллигенции; его выпускники вместе с представителями старой дореволюционной интеллигенции - воспитанниками "системы Ильминского" - сыграли большую роль в развитии культуры родного народа.

Многие учителя показывали пример трудового героизма на ниве народного образования. Учителю Сурской семилетней школы при Горномарийском педтехникуме П.Г. Григорьеву, заведующему Сернурским педтехникумом М.И. Веткину, учителю Ильнетской школы Татарской АССР М.Г. Герасимову (Микаю) было присвоено почетное звание Героя Труда.

Разворачивались научные исследования языка, культуры, истории марийского народа. Большой вклад в это внесли первые ученые-мари В.М. Васильев, Т.Е. Евсеев, М.Н. Янтемир, Ф.Е. Егоров и другие. Агроном В.П. Мосолов, уроженец села Мари-Турек, стал первым академиком из мари, был избран вице-президентом Всесоюзной Академии сельскохозяйственных наук. В Йошкар-Оле открылся научно-исследовательский институт языка, литературы и истории. Его первым директором стал В.А. Мухин, который являлся не только известным общественным деятелем, писателем, но и видным ученым. Это было время расцвета марийской литературы; она успешно развивалась во всех жанрах. Признание народа получили произведения С.Г. Чавайна, особенно драматические ("Ямблат кувар", "Мукш отар", "Акпатыр" и др.). Н.В. Игнатьев и М. Шкетан (Я.П. Майоров) освоили новый в марийской литературе жанр романа, успешно развивали сатиру и юмор. Блеснул талантом молодой поэт Олык Ипай, за короткий срок выпустивший 10 сборников, написавший первый в родной литературе роман в стихах.

Успешно развивалась печать; причем оформились два литературных языка: горномарийский и лугово-восточный. Издание газет "Йошкар Кече" и горномарийской "Тор" из Казани было переведено в Краснококшайск и Козьмодемьянск. Правда, "Тор" в 1923 г. была закрыта, но через три года стала выходить газета "Кыралшы" (в дальнейшем - "Ленин корны"). Большое значение для культурного развития народа имело издание журналов: "У вий", "Туныктымо паша", "У сем" (переименованного затем в "Якшар знамя"). Периодика на марийском языке издавалась не только в МАО. В Москве выходила газета "Марий ял", в Свердловске - областная газета "Социализм корно". В разное время марийские газеты с разными названиями выходили в Бирске, Елабуге, Вятке. Даже на диалекте небольшой группы ветлужских мари, близком к горномарийскому, в середине 30-х годов в Тоншаеве начала выпускаться газета "Якшар знамя".

Марийский передвижной театр, возникший в годы гражданской войны как любительский, от самодеятельного уровня поднялся до профессионального, получил собственное красивое здание в г. Йошкар-Оле. При нем сформировалась группа талантливых артистов (Анастасия Филиппова, Филипп Лебедев, Нина Конакова и др.), вырос первый национальный режиссер А.И. Макж-Егоров.

Замечательный киноактер Иыван Кырля получил мировую известность, сыграв роль Мустафы в фильме "Путевка в жизнь".

Первый марийский композитор И.С. Ключников-Палантай прославился новаторским подходом к марийскому хоровому искусству, разработал многоголосное исполнение народных песен в собственной обработке, со своим хором успешно выступил на первой Всесоюзной Олимпиаде хоров в Москве. Песни Палантая "Йывырте", "Кусле", его знаменитые обработки народных мелодий стали популярными в народе, вошли в золотой фонд марийской культуры.

Крупным деятелем художественной культуры страны стал художник А.В. Григорьев. Занимаясь огромной организаторской работой среди советских художников, руководя Ассоциацией художников революционной России и Союзом Советских художников, работая старшим инспектором по изобразительному искусству в Наркомпросе РСФСР, он, однако, находил время и для собственного творчества, создал ряд первоклассных произведений, которые хранятся в музеях и картинных галереях нашей страны и за рубежом. Известным художником был Константин Егоров, посвятивший свое творчество в основном отображению жизни и быта родного края древних времен.

Наряду с профессиональным искусством развивалась художественная самодеятельность. В городах и селах создавались и работали драматические, хоровые, музыкальные и иные кружки.

Это время характерно не только несомненными достижениями в культурной жизни. Идеология "новой" культуры была довольно жестка. Ограничивалась деятельность старой интеллигенции, дети «кулаков» не допускались в учебные заведения, из духовной жизни изгонялась религия, как христианская, так и языческая. Закрывались церкви, жестоко преследовались (даже сильнее, чем при царе) языческие моления, сжигались и вырубались во многих местах священные рощи, уничтожались другие культовые памятники марийцев.

Репрессии 30-х годов

В национальной политике компартии с конца 20-х годов центральное место заняла борьба с местным "буржуазным национализмом" у малочисленных народов. Сталин считал его главной опасностью и призывал уничтожать, в то время как Ленин в свое время подчеркивал, что главную опасность в установлении правильных, нормальных взаимоотношений между народами представляет русский великодержавный шовинизм. Это непосредственно коснулось и судьбы марийского народа. Забота и тревога за состояние родного языка, стремление всячески помочь своему народу развивать хозяйство и культуру стали считаться национализмом, требующим сурового наказания.

В обвинениях марийского и других угро-финских пародов в национализме проявилась одна особенность: интеллигенцию этих национальностей стали обвинять в симпатиях к Финляндии, в связях с финской разведкой. Ведь они - писатели, ученые, журналисты -знали, говорили и писали, что марийцы являются родственными финнам по происхождению и языку. Обвинения, разоблачения "финских агентов" почему-то ранее других проявились именно в отношении мари.

В январе 1930 г. были арестованы и после годичного тюремного заключения ысланы из МАО видные представители марийской интеллигенции, "финские шпионы" Л.Я. Мендияров (зав. марийским отделением Восточного пединститута), В.М. Васильев (ученый-языковед и этнограф), Т.Е. Евсеев (директор областного музея), Ф.Е. Егоров (преподаватель-историк), Н.И. Иванов (директор Йошкар-Олинского педтехникума) и "эстонский шпион" А.Ф. Сайн, специалист молочного дела, в это время работавший в Казанском сельскохозяйственном институте, женатый на эстонке и несколько лет проживший в Эстонии. Их обвинили в том, что они вели шпионскую работу, готовили диверсии по заданиям финской и эстонской разведок, пропагандировали националистические, антисоветские и антирусские взгляды, хотели оторвать Марийскую автономную область и другие финно-угорские территории от СССР и присоединить к Финляндии.

Тогда же была разгромлена "горномарийская националистическая группа". Вина ее членов заключалась в следующем. Они считали, что руководящие органы области мало уделяют внимания развитию горных мари, их языка и культуры, поэтому ставили вопрос о выходе горных марийцев из МАО и непосредственном вхождении в Нижегородский край на правах национального автономного округа.

После этого было еще несколько дел по обвинению местных работников в марийском национализме.

Но настоящий погром был устроен в 1937 г. Еще в августе 1936 г. был арестован директор МарНИИ В.А. Мухин, которого обвинили в том, что он является руководителем (после ареста Мендиярова и его "группы") марийской буржуазно-националистической организации. Затем поодиночке и группами арестовали, можно сказать, всю марийскую интеллигенцию, всех активных общественных деятелей, писателей, деятелей культуры, ученых. Председателя Марийского облисполкома И.П. Петрова объявили руководителем националистов. Арестованных подвергали страшным пыткам, многие умирали на допросах, другие подписывали ''признания". По ложным обвинениям были расстреляны любимые народные писатели С. Чавайн, И. Шабдар, Тихон Ефремов, Олык Ипай, художник К. Егоров, почти все артисты Маргостеатра во главе с режиссером Маюк-Егоровым, общественные деятели, создававшие автономную область - Петров, Мухин, Эшкинин и многие-многие другие. Йыван Кырля, Никон Игнатьев, Сергей Черняков и сотни, тысячи других были отправлены в концлагеря и там погибли.

Репрессии коснулись, конечно, не только известных людей. Тысячи простых крестьян, рабочих пропали в сталинских лагерях. В Ронгинском районе в нескольких деревнях (Кур-Сола, Шуми-Сола, Ашламаш) были расстреляны как "враги народа, готовившие восстание с целью свержения советской власти", все мужчины старше 16 лет. Местные палачи получали из Москвы планы по количеству репрессированных, перевыполняли их и просили дополнительно увеличить задания. В окрестностях Йошкар-Олы известны десятки мест массовых захоронений расстрелянных, среди них общим памятником стало Мендурское кладбище по Кокшайскому тракту.

Особые "марийские дела" были сфабрикованы в Уфе, Свердловской и Кировской областях, по которым расстреливались марийские работники.

Легче всего было обвинить в национализме людей, пропагандировавших любовь к родному языку. Поэтому были репрессированы не только писатели, но и почти все учителя марийского языка. Марийские книги были изъяты из библиотек и сожжены.

Культуре народа, его национальному самосознанию, развитию языка был нанесен огромный, непоправимый урон. Репрессии, как и раскулачивание, уничтожили лучший слой марийского народа. Точное число потерь установить трудно. В конце 1937 г. была проведена в СССР перепись населения. И оказалось, что количество марийцев в стране сократилось в сравнении с 1926 годом на 27 тысяч человек (с 428 до 401 тысячи). Конечно, это было результатом раскулачивания, голода и репрессий (результаты переписи были запрещены к опубликованию; в 1939 году была проведена новая, "исправленная", перепись, которая дала положительные показания по всем народам: численность марийцев указана в 480 тысяч человек).

Репрессии 30-х годов были вторым жестоким ударом по марийскому народу за его многовековую историю, если первым считать карательные экспедиции московских войск при подавлении национально-освободительной войны второй половины XYI в.