ФКИ.1НХ. ФКИ. Литература Архипов Г. А. Марийский край в памятниках археологии йола, 1976

• Название: Литература Архипов Г. А. Марийский край в памятниках археологии йола, 1976
• Анкор: ФКИ.1НХ.docx
• Дата: 13.12.2017
• Размер: 177.03 Kb.
• Имя файла: ФКИ.1НХ.docx
• Тип: Литература; #11229
• страница: 4 из 5

Часть обедневших крестьян нанималась бурлаками на баржи, сплавляла лес, трудилась на купеческих, казенных и крестьянских заводах-мануфактурах и на других тяжелых работах.

Во второй половине XIX в. лесные промыслы марийцев еще более усилили свои позиции. Широкое распространение получили обработка дерева, изготовление рогож и кулей, гнутой мебели, плетеных сундуков, корзин и в особенности смолокурение. При этом продукция смолокурения вывозилась далеко за пределы края. Ремесленники из числа горных марийцев в основном производили гнутую мебель, сундуки, корзины, плетеные тарантасы, диваны, кресла, стулья и даже гусли. Славились своим ремесленным мастерством и восточные марийцы: они изготовляли тарантасы, сундуки, корзинки из соломки, сплетенные из коры дерева ящики, футляры и т.п. Среди них было немало хороших плотников, кузнецов, столяров и портных. Некоторые зажиточные марийцы владели водяными и ветряными (с середины XIX в.) мельницами, кузницами, а также красильными, кирпичными, овчинно-дубильными, зерносушильными, колесно-ободными, гончарными заведениями. В условиях развивающихся товарно-денежных капиталистических отношений часть разбогатевших марийцев занялась посреднической торговлей. Скупка и перепродажа крестьянских изделий и промышленных товаров приносила им немалые барыши.

Обедневшая и окончательно разорившаяся небольшая часть марийцев добывала деньги на отхожих промыслах. Во второй половине XIX в. марийские бедняки были заняты на сезонных и постоянных промышленных работах: на различных заводах и фабриках, на приисках, на лесосплаве, на распиловке леса, бурлаками, грузчиками на пристанях, занимались извозом. Нанимались на сенокос и жатву. Уходили плотничать и выполнять другие виды работ.

Важным фактором укрепления хозяйственных связей внутри марийской общности, а также связей с другими народами, стало усиление торговли между волостями, уездами и губерниями. Марийцы все чаще сбывали свои продукты на ярмарках (рогожи, кули, хлеб, хмель, коровьи кожи, холст, шерсть, телеги, сани, колеса, деготь, пушнину и др.) скупщикам, русским и татарским купцам в Царевококшайске, Козьмодемьянске, Яранске, Уржуме, Чебоксарах и других городах. Часть продукции продавали на еженедельных сельских ярмарках в Ежово, Ронге, Еласах, Покровском и других селах. Во всех волостях, селах и городах еженедельно, по определенным дням, проводились базары, куда стекались и окрестные марийские крестьяне. Через скупщиков-посредников и купцов марийские изделия и сырье (корабельный, строевой и дровяной лес, пушнина, хмель, воск, мочальные изделия, кули, рогожи, циновки, веревки, гнутые стулья, сани, телеги и другие товары) вывозились за пределы проживания марийцев (в Казань, Нижний Новгород, Пермь, Ирбит, Москву, Санкт-Петербург, Оренбург, Саратов, Царицын, Астрахань и другие города). В марийские же уезды и волости завозились скобяные изделия, различные фабричные сукна, шелковые и бумажные ткани, сахар, чай и многое другое.

К концу XIX в. традиционное жизнеобеспечение марийцев претерпело заметные перемены. Однако определяющим оставался прежний натурально-патриархальный уклад хозяйственной жизни. Середняцкие хозяйства составляли большинство. Богатеев и бедноты (без лошади и коровы) среди марийцев было немного.

Культура и быт марийцев

В XIX в. духовная и материальная культура марийцев получила дальнейшее развитие. В то же время в новых исторических условиях она стала испытывать все большее воздействие со стороны культур других народов. Сказывались также и правительственная политика, и развитие буржуазных отношений в стране.

Марийцы в XIX в. продолжали жить в сельской местности: деревнях, выселках, околотках, починках и селах (села появились на марийских землях еще в середине XVIII в. в связи с постройкой церквей). Обычно большинство поселений марийцев располагалось в лесных и открытых местах - в живописной местности с обилием зелени, вблизи источников питья: рек, речек, озер, ключей, родников, оврагов и редко у болот. В XIX в. под поселения стали осваивать и более возвышенные, водораздельные места. Марийские селения в первой половине века были малодворными и состояли из одного (илем) или большею частью из 2 - 3 дворов. Селений в 20 - 30 дворов и более было немного. Во второй половине столетия количество среднедворных и большедворных поселений увеличилось. Некоторые деревни (в особенности в правобережье у горномарийцев) насчитывали по 100 - 150 дворов и более. Это вызывалось ростом народонаселения и сокращением общинных земельных угодий. Тем не менее и в конце XIX в. у всех групп марийцев мелкие деревни преобладали, что было связано с периодическими отселениями взрослых детей из отцовских поселений (деревень и сел) на дальние участки общинных владений. На новых местах переселенцы устраивались дворами и основывали новые починки и выселки. Обычно эти поселения носили имена своих первооснователей.

Постепенно изменялась и планировка селений. В первой половине столетия, как и ранее, марийцы строили свои дома произвольно, без уличной планировки. Часто несколько дворов группировалось вокруг дома своего родоначальника - лишь бы быть поближе к родным. Общинно-родовые связи сильно сказывались на такой "кучевой" застройке. Положение заметно изменилось во второй половине столетия. Указами властей была введена уличная планировка деревень. В конце века уже преобладала уличная или улично-квартальная планировка.

Умелые плотники, марийцы строили свои жилища и хозяйственные постройки в основном лишь с помощью топора. В ХIХ в. стали использовать продольную и поперечную пилы. Марийская усадьба (сурт) включала крестьянский двор и огород с гумнами и огораживались изгородью (сурт пече). Двор (кудо-пече) состоял из деревянной избы (порт), традиционного марийского жилища - кухни (кудо), клетей, амбаров и помещений для хранения соломы и сена. Обычно во двор входили через простые одностворчатые ворота, сделанные преимущественно из жердей (марла капка). Имелись погреба, а в некоторых дворах - колодцы. Исключительно важным было наличие бани. Ей придавалось серьёзное бытовое и обрядовое значение. В банях не только мылись и парились. В бане лечились средствами народной медицины; женщины рожали детей (считалось, что здесь обитал дух-покровитель здоровья членов всей семьи); совершали языческие магические действия. Баню обязательно топили после похорон, накануне поминок, при приеме гостей. С бытовой стороны баня иногда использовались для варки пива, сушки снопов и волокна.

Во второй половине XIX в. марийская усадьба, в отличие от предшествующего времени, приобрела прямоугольную конфигурацию. Увеличилась площадь огорода. Некоторые строения двора стали связываться между собой. Появились новые постройки - срубный ("русский") овин и русские ворота. Преобладающими стали жилые "белые" избы с печью и дымоходом, хотя курные (шем порт) кое-где сохранялись ещё вплоть до конца века. Разнообразнее стали внутреннее убранство жилищ, домашняя утварь. У зажиточных марийцев появились самовары, керосиновые лампы и другие покупные вещи.

Основной пищей марийцев являлись растительные, мясомолочные и рыбные продукты. В будни питались ржаным хлебом, картофелем (с середины XIX в.), редькой, пустыми щами, супом, борщом и кашей. Более разнообразной пища становилась в праздничные дни и во время исполнения языческих обрядов. На столах появлялись небольших размеров вкусные пироги с различными начинками (коголь) и большие пироги (коман кинде), блины (мелна), суп с клецками (лашка), ватрушки (туаткал), лепешки из пресного теста (шергинды), пшеничные масляные лепешки из кислого теста (селма-гинды), молоко (шер), кислое молоко (тарык), сметана (шербал патыл), масло (у), пахтанье (ойрен), сырники (туара), творог (тывыртыш), мясо вареное и копченое, колбаса (сокта), яйца (муно), кисели из ржаной, овсяной и гороховой муки (немыр), каша (пучумуш), яичница на молоке (мунын тывыртыш). Квас (шапы), пиво (пура, сыра) и крепкие медовухи (пуро) были любимыми напитками марийцев. Некоторым подспорьем оставались лесные богатства: мясо диких зверей и дичи, земляника, малина, костяника, черемуха, смородина, брусника, клюква, гонобобель, черника, орехи, клюква, грибы. Немалое место в рационе занимала рыба. Белый хлеб, чай и другие покупные продукты и в конце XIX в. были большой редкостью в марийской деревне.

Одежда и обувь марийцев претерпели лишь незначительные изменения. В основном люди довольствовались тем, что производили своими руками. На простейшем прядильном и ткацком инвентаре женщины пряли и ткали. Выделывали тонкий шарпанный, толстый рубашечный и портяночный, редкий подкладочный и другие холсты. Шили мужскую и женскую одежду: рубахи (ту-выр), штаны (елаш), одновременно нательные и носильные. Женские белые холщовые рубахи богато украшались специальными вышивками, подвесками, украшениями из монет, бисера, раковин-коури и т.д. Одежда стягивалась поясом. Сохранил свое значение и легкий белый распашной кафтан (шовыр), который богато орнаментировался вышивкой. Шовыр носили поверх рубахи, и не только женщины, но и мужчины. В холодное время надевали теплый кафтан из домашнего сукна (мыжер). Зимой невозможно было обходиться без шубы (ужга). Шубы чаще носили мужчины, поскольку работали вне дома и занимались извозом. Специфические особенности имела праздничая одежда, она была более дорогой и красивой, с богатым орнаментом и украшениями.

Летом мужчины носили белые и черные шляпы из войлока (партыш). Зимой надевали шапки (упш). Богатеи предпочитали собольи, куничьи и беличьи шапки. Женщины носили плоти. Ежедневной обувью были лапти (йыдал) с холщовыми и суконными онучами (штэр). Праздничные лапти были более тонкого плетения. Зажиточные носили сапоги (кем). Из кожи изготовляли также башмаки, бахилы и другую обувь.

Характерно, что с середины XIX в. в одежде горных, луговых и восточных марийцев стали проявляться заметные различия (цвет, покрой, украшения). Во второй половине века все чаще использовались пестрядь и фабричные ткани. Марийский костюм, в особенности мужской, все больше склонялся к заимствованиям русских и других предметов одежды. Мужчины стали носить полушубки, косоворотки, картузы и прочую одежду русского типа.

Основной ячейкой марийской деревни являлась семья. Главой её считался мужчина. Его слово было решающим во всех делах. Однако в особо важных случаях он советовался с женой. Замужняя женщина имела немалый авторитет. Семьи марийцев оставались традиционно крепкими. Разводы были очень редки. Обычно на каждом дворе проживала одна семья в 5 - 6 человек. Но нередко встречались дворы численностью в 20 - 30 человек. Такие семьи включали престарелых родителей и 2 - 3 женатых сыновей с внуками. Марийцы считали, что чем больше детей в семье, тем лучше для ведения хозяйства. Детская смертность была, однако, высокой. Выживали лишь наиболее выносливые. Тяжело отражались на семье и разные невзгоды (распространение чахотки, зоба, трахомы, спаивание торговцами и т.д.). По этим причинам в некоторых местах во второй половине XIX в. почти не было прироста населения.

Духовная культура марийцев была тесно связана с их языческими верованиями и представлениями. Большим своеобразием отличалось устное народное творчество. В XIX в. в среде марийцев по-прежнему бытовали различные сказки о животных, богатырях, волшебниках, героях, красавицах. Большое распространение имели исторические мифы об Онаре, народе овда и другие. Появились предания о завоевании Иваном Грозным Казани, об Акпарсе, Аказе, Пашкане, Болтуше, Мамич-Бердее и других исторических личностях, в том числе о разинцах и пугачевцах. Широко использовались в обиходной речи загадки, приметы, пословицы и поговорки. Душа же народа раскрывалась в его песнях. Без песни, пляски и веселья не обходились ни одна свадьба, ни одна посиделка, ни один праздник. Песни передавали душевное состояние и переживания человека. Нередко пение сопровождалось игрой на гуслях (карш, кусле), волынке (шювер), гармони (с конца XIX в.) и других инструментах. Полны лиризма и любви к природе трудовые песни, как, например, эта, записанная в XIX в.:

Высоко-высоко на дальней горе

Клеть на сваях я поставил.

Возле этой клети

Кленовый шест воткнул.

Попросил у отца топор,

Он дал с оловянным укладом.

Попросил у матери полосу (земли),

Она дала окруженную луговиной.

Были и печальные, грустные песни о тяжелой доле, о расставании с родными и с родной землей, о бесправном положении марийцев.

Исторические песни воспевали героизм и мужество марийцев в наиболее драматические периоды народной жизни. Среди горных мари особенно популярен, например, "Марш Акпарса" - песнь о временах вхождения марийцев в состав Русского государства и об их участии во взятии Казани.

Важной составной частью марийской культурной жизни в ХIХ в. стало распространение "христианского просветительства" и школьного образования. Начало школьного образования марийцев, как и некоторых других народов Поволжья и Приуралья (чуваши, мордва, удмурты), в значительной мере было связано с правительственной политикой христианизации "иноверцев". Первые не совсем удачные "опыты новокрещенских школ" XVIII в. подсказали светским и духовным властям, что есть необходимость обучения "инородческих" детей на родном языке по месту их жительства.

В начале XIX в. в ряде мест с санкции властей приходские священники открыли сельские церковно-приходские училища, находившиеся в ведении Министерства народного просвещения. Первыми марийскими школами стали приходские училища, открытые в селе Морки (1821 г., первый учитель - местный священник Я.А.Смирнов, дед будущего известного историка, профессора Казанского университета И.Н. Смирнова, автора первой обобщающей книги о марийцах "Черемисы") и в селе Малый Сундырь (1822 г., учителем являлся священник И.Я. Померанцев). В них крестьянским детям из марийских семей на родном языке давались основы православной веры, "закона божьего", а также чтения, языка и счета. В 30-е годы такие же школы открылись в селах Ронга, Сотнур, Токтай-Беляк, Юледур и других селениях края. Большую христианскую просветительную работу развернул А.А. Альбинский. В ходе реализации киселевской реформы в 40 - 50 годах новые школы были открыты в Тумью-Myчаше, Старом и Новом Торъяле, Нурме, Пектубаеве, Шиньше, Косолапове, Великополье, Сернуре и других марийских селениях. Учителями в них работали в основном русские (священники, семинаристы, кантонисты, отставные чиновники), знающие марийский язык. Со временем в школах появились и первые марийские учителя. Это были выпускники духовных семинарий, миссионеры и священники, внесшие немалый вклад в дело "христианского просветительства" марийских детей. Они сами писали рукописные книги и буквари, переводили тексты священного писания, учили читать, писать и считать. К середине века число марийских школ и учеников возросло. Однако уровень грамотности (в особенности женщин) был крайне низким. В это время на тысячу человек едва ли приходился один грамотный. Об этом с горечью писал известный ученый и просветитель С.М. Михайлов, один из первых энтузиастов распространения просвещения среди марийцев и чувашей.

Положение со школьным обучением заметно изменилось во второй половине XIX в. По данным всероссийской переписи населения 1897 г., на 100 марийцев уже приходилось 16 грамотных мужчин и 2 женщины (по Казанской губернии). Общее количество школ перевалило за несколько сотен, а учащихся - за несколько тысяч. Стабильно готовились кадры учителей (мужчин и женщин из числа марийцев). Согласно закону 1864 г. "Положение о начальных народных училищах", особым правилам «О мерах к образованию населяющих Россию инородцев» (1870 г.) и "Правилам о церковных приходских школах" (1884 г.) в нерусских школах обучение велось на родном языке учеников. Это касалось всех типов сельских школ: земских, государственных, церковно-приходских училищ, школ "Братства святителя Гурия", воскресно-повторительных классов. Несмотря на большую нужду и лишения, наиболее способные ученики стремились получить более высокое образование. Они выезжали в города и там обучались за свой счет (иногда наиболее одаренным выдавалось казенное жалование). Будущие марийские учителя обучались в Казанской инородческой учительской семинарии (открыта в 1870 г.), Бирской инородческой учительской школе (открыта в 1882 г.), Уньжинской центральной черемисской двухклассной школе (1894 г.), духовных академиях, семинариях и других образовательных учреждениях и курсах. Школы стали снабжаться и первыми марийскими букварями, изданными на марийском (горном и луговом) языке. В 1867 г. в Казани И.М. Кедровым был издан букварь "Упрощенный способ обучения чтению черемисских детей горного населения", а в 1870 г. - Г.Я. Яковлевым такой же букварь для обучения чтению луговых марийцев. Кроме азбуки, в этих первых марийских букварях помещались православные молитвы и библейские рассказы. В 1892 г. был напечатан "Букварь для восточных черемис" П.П. Ерусланова.

Школьная система во второй половине XIX в. в целом сыграла важную культурно-просветительскую роль. Но в каких условиях?! Многие школы ютились в неприспособленных, сырых и тесных помещениях. Часто в школьных библиотеках не хватало букварей, книг. Деньги выделялись мизерные. Учителя и ученики бедствовали. И даже в таких тяжелых условиях учителя-подвижники стремились побольше давать знаний своим ученикам. Со временем школьные выпускники становились заметными людьми, а некоторые - видными марийскими просветителями. Среди них С.Г. Чавайн, В.М. Васильев, П.П. Глезденев, Т.Е. Евсеев, Т.Е. Ефремов, П.Я. Мендияров, В.А. Мухин и многие другие, чья активная культурно-просветительская и общественная деятельность развернулась уже в начале XX в.

Марийские просветители второй половины XIX в. главным смыслом своей жизни считали просвещение родного народа. Опираясь на разработанную систему школьного образования Н.И. Ильминского – «христианского просвещения»' инородцев на их родном языке, они сделали многое. Это и выпуск первых букварей, и открытие новых школ; изучение языческих верований марийцев, их преданий, легенд, пословиц и поговорок; выпуск первых научных работ о происхождении марийского народа, о его быте, культуре и хозяйственных занятиях. С горечью и негодованием они воспринимали тяжелое социальное положение марийских крестьян. Требовали улучшения условий труда учителей и учебы крестьянских детей. Будучи сами выходцами из гущи народа, просветители Г.Я. Яковлев, С.А. Нурминский, И.Я. Моляров, Г.С. Семенов, Н.Я. Смирнов, А.Я. Смирнов, П. П. Еруслапов, Г.3. Удюрминский, А.И. Кидалашев, В.К. Магницкий, многие талантливые учителя внесли неоценимый вклад в просвещение и образование марийцев. Своим подвижническим трудом они прививали ученикам любовь к своему народу, к родному языку и культуре, уважение к соседним народам, способствовали сближению марийцев с другими народами.

СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
МАРИЙСКИЙ НАРОД В РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ГОДЫ

Подъем национального движения

1917 г. явился поворотным в судьбах всех народов России. Свержение монархии и установление власти демократического Временного Правительства дали и марийскому народу надежду на равноправие, на новую жизнь, свободную от национального гнета.

Марийцы, воспрянув духом, стали создавать свои демократические организации для решения вопросов общественно-политического и культурного развития. Первыми, уже в марте 1917 г., их организовали восточные мари, в частности в городе Бирске Уфимской губернии под названием "Мари Ушем", затем подобные организации появились и среди луговых мари.

В это же время в Казани представители марийской интеллигенции участвовали в создании Общества мелких народностей Поволжья, а в его составе - марийской секции, руководителем которой стал студент Казанского университета Валерьян Михайлович Васильев. В Казани тогда было довольно много военнослужащих мари. Активисты из них создали Марийскую военную организацию, ее возглавил прапорщик Владимир Алексеевич Мухин.

Включившись в общественную деятельность, марийские активисты попытались, воспользовавшись демократией, реализовать свои планы по культурному возрождению родного народа. На уездных земских собраниях, на первых же заседаниях уездных комитетов (органов Временного Правительства) они выступили с предложениями об открытии национальных школ.

В июле 1917 г. в городе Бирске состоялся Первый Всероссийский съезд народа мари. Впервые за всю историю народа его представители собрались вместе, чтобы обсудить сложившееся положение и перспективы на будущее. Представляли народ на съезде главным образом учителя, офицеры, священники, но было немало и крестьян, в том числе тех, которые находились в армии в качестве солдат.

Съезд принял важные решения, направленные на развитие культуры, просвещения, расширение использования родного языка. Он призвал марийский народ всемерно поддерживать Временное Правительство, объединяясь вокруг Советов, создавать везде, где живут марийцы, национальные общественные организации, объединения. Решения съезда были направлены в основном на создание национально-культурной автономии мари.

По решению съезда с 25 августа 1917 г. в Казани стала издаваться газета "Ужара" ("Заря") (редакторы В.М. Васильев, Д.И. Адаев, С.Г. Гаврилов-Эпин). Она призывала всех мари независимо от партийных взглядов объединяться ради национального спасения, способствовала пробуждению национального самосознания.

Для координации работы местных национальных объединений, для руководства их политической и культурной деятельностью был создан Центральный союз мари, в который вошли наиболее известные общественные деятели, уже упомянутые выше, а также видные просветители: священник Павел Петрович Глезденев (отец Павел), учитель Леонид Яковлевич Мендияров, журналист Иван Николаевич Коведяев-Умшар и другие.

Бывший руководитель Унжинской черемисской школы Тихон Ефремович Ефремов (отец Тихон), написал проникновенные слова, ставшие первым гимном народа мари:

«Поднимитесь, встаньте, Нам предстоит долгий путь. Догоним другие народы, Встанем вровень с ними» (подстрочный перевод.)

При Временном Правительстве жизнь простого народа не улучшилась, многие мероприятия правительства вызывали недовольство, особенно росло недовольство продолжающейся войной. Марийские крестьяне выступали против политики установления «твердых» цен на хлеб (что на деле означало изъятие его почти бесплатно) и попыток местных продовольственных комитетов с помощью вооруженных отрядов осуществить подобное решение (Арбаны, Пертнуры и др.). Это стало частью общего кризиса политики Временного Правительства, падения доверия к нему со стороны народных масс, чем и воспользовались большевики.

Установление Советской власти

7 ноября 1917 г. большевики захватили власть в столице России - городе Петрограде и разослали во все концы страны телеграммы с призывом передачи власти новым, большевистским Советам депутатов. Но в Марийском крае уездные Советы, возглавляемые эсерами и меньшевиками, не признавали новую власть, как и национальные объединения (газета "Ужара", например, долгое время вообще не печатала никаких сообщений о событиях в Петрограде). Считалось, что вопрос о власти должно решить Учредительное Собрание, избранное всем населением страны. Показательно, что "Ужара" не напечатала даже Декларацию прав народов России, принятую через несколько дней после захвата большевиками власти в Петрограде, с обещанием всем народам страны предоставить право на самоопределение. Объединение "Мари Ушем", газета "Ужара" призывали марийцев на выборах голосовать за эсеров, которые отражали интересы трудового крестьянства. Эсеровские организации имелись в большом количестве в местностях, где жили марийцы, как среди горных, луговых, так и восточных мари; десятки активных марийских деятелей состояли в этой партии. Большевиков же среди мари практически не имелось (нам известны фамилии только трех человек, вступивших в партию до октября 1917 г., и одна большевистская организация - в русском селе Юрино).

На выборах в Учредительное Собрание большинство мари проголосовало за эсеров; депутатом Учредительного Собрания был избран и один мариец - крестьянин деревни Ошурга Царевококшайского уезда Степан Соловьев.

Но среди самих эсеров произошел раскол. Среди них появились "левые", которые пошли на сближение с большевиками. И большевики, видя, что в аграрных регионах, таких как марийский край, население поддерживает не их, а эсеров, заключили блок с "левыми" эсерами, поддержали их лозунг "Земля - крестьянам!", чтобы с их помощью захватить власть на местах.

И действительно, в январе 1918 г. Советы в Козьмодемьянске, Царевококшайске, Яранске, Уржуме, Бирске, т. е. во всех марийских уездах, заявили о взятии власти в свои руки. Но это не отражало отношения марийцев к вопросам власти, ибо в Советах (кроме нескольких человек в Царевококшайском) их практически не имелось.

В феврале 1918 г. в Казани прошёл съезд народа мари, названный "Национальным областным". Вначале ведущую роль в его работе играли деятели Центрального союза мари, эсеры правого толка, отрицательно относившиеся к советской власти. Но "левый" эсер Владимир Мухин, успевший во время пребывания на фронте стать сторонником советской власти, несколькими выступлениями сумел переломить настроение большинства делегатов, и было принято решение, призывавшее марийский народ "поддержать Советскую власть".

Съезд также принял решение о введении официального названия народа - мари.
Марийцы в период гражданской войны

После Октябрьских событий 1917 г., и особенно после разгона большевиками избранного всем народом Учредительного Собрания (январь 1918 г.), страну охватило пламя братоубийственной гражданской войны. Поначалу у большинства марийцев к ней было в основном нейтральное отношение: они хотели и надеялись остаться в стороне от схватки "красных" и "белых". Большевистская революция на первых порах ничего не дала марийским крестьянам - ни хорошего, ни плохого. Ведь здесь не было помещиков, почти не было богатых кулаков-хуторян, земли и имущество которых можно было захватить и разделить между собой. Поэтому вполне понятным, естественным для крестьян мари было нейтральное, выжидательное отношение. Оно передавалось интеллигентам, недавним выходцам из крестьянских семей, не утратившим еще связей с народом, а также грамотным крестьянам, участвовавшим в национальном движении.

Между тем само национальное движение стало меняться, в него был внесен раскол по партийно-политическому признаку. По решению февральского съезда наряду с Центральным союзом мари в Казани был создан Комиссариат мари при Казанском губернском Совете во главе с Владимиром Мухиным, одновременно в Уфе - Марийский комиссариат во главе с Сатаем Уразбаевым. Казанский Комиссариат отстранил от руководства газетой "Ужара" прежних редакторов, сделав газету рупором большевистских идей. Но поскольку само название газеты в народе было связано с иными идеалами, газета вскоре была закрыта. Вместо нее стала издаваться чисто политическая партийно-коммунистическая газета "Йошкар Кече" ("Красное Солнце"). При местных Советах и большевистских комитетах стали создаваться марийские отделы и секции. Летом 1918 г. был открыт Центральный отдел мари в Москве при Народном комиссариате по делам национальностей. Его руководителем стал бывший учитель, офицер, одним из первых среди марийских деятелей перешедший к большевикам, Николай Алексеевич Алексеев.

Примкнувшие к большевикам В. Мухин, Н. Алексеев, художник Александр Григорьев и другие способствовали укреплению советской власти. А демократические деятели, группировавшиеся вокруг Центрального союза мари и газеты "Ужара", были отстранены от общественно-политической деятельности. Поскольку национальный вопрос был провозглашен общегосударственным делом, считалось, что надобность в национальных объединениях на местах отпала. В декабре 1918 г. Центральный союз мари решением Центрального отдела мари при Наркомнаце был ликвидирован, как сказано в документе, "навсегда". Мало кто понимал, что таким образом марийское демократическое национально-освободительное движение, войдя в ранг политики государства, по сути утратило свою самостоятельность.

Перед национал-демократами встал мучительный выбор: последовать за новой властью или вести с ней борьбу. Нужно отметить, что лишь небольшая группа марийских деятелей перешла на сторону белых. Белый лагерь пугал марийцев лозунгами возвращения к "единой и неделимой" Российской империи без каких-либо автономных прав для малочисленных нерусских народов; следование за ним означало возврат к тем временам, когда народ мари, как и другие "инородцы", испытывал всевозможные национальные притеснения. Но и большевистский режим пугал своей жестокостью. Для многих просветителей-демократов оставалось только одно: уйти от политической жизни в культурную деятельность, в учительскую, издательскую работу, чтобы воспользоваться теми возможностями, которые предоставила новая власть. Хотя учить в школе детей, печатать статьи в газетах можно было только под контролем коммунистов, как и проповедовать только те мысли, которые отвечали большевистским взглядам, все же сама по себе возможность преподавать на родном языке, издавать газеты, брошюры, листовки на родном языке была заманчива.

Таким образом, годы гражданской войны отмечены всплеском работы по развитию марийской литературы, печати, школы; были открыты первый театр, музеи с показом жизни, обычаев, предметов народного искусства и ремесел и т. д., началась ликвидация неграмотности взрослого населения.
Народ и власть

Сами народные массы, даже в условиях бурных событий гражданской войны, почти не участвовали в политической жизни страны. Они больше были озабочены хлебом насущным. Ведь на страну в результате войны и антинародной политики царского и Временного правительств надвинулась угроза голода. Она усилилась в конце весны - начале лета 1918 г., когда советская власть укрепилась и большевики разорвали союз с левыми эсерами, защищавшими интересы крестьянства. Большевики установили продовольственную диктатуру, направили в деревни вооруженные отряды для изъятия у крестьян хлеба (продотряды). Говорилось, что они берут "излишки", а на самом деле изымалось самое необходимое, даже семенной материал. Считалось, что хлеб прячут "кулаки"; для его поиска было приказано создавать в деревнях комитеты бедноты (комбеды). Но такого резкого деления на кулаков и бедняков у марийских крестьян не было. Вот и получилось, что деревенские лодыри и пьяницы, охочие до чужого добра (а таких в любой деревне можно было найти по нескольку человек), объединялись, получали власть и оружие и разоряли состоятельные хозяйства самых работящих, рачительных хозяев (ведь им власти отдавали часть награбленного у "кулаков" хлеба).

Летом и осенью 1918 г. возмущенные крестьяне во многих местах поднимали восстания против действий Советов, расправлялись с продотрядами, отказывались сдавать хлеб государству. В ответ власти направляли в такие деревни войска, которые жестоко расправлялись с местным населением. Особенно много марийских крестьян было расстреляно (и виновных, и безвинных) в селе Емангаши Васильсурского уезда, в селе Оршанка Кадамской волости Яранского уезда, равно как и русских крестьян деревни Княжна рядом с Царевококшайском (в этом отношении чекисты не делали различий по национальному признаку). Но и после этого, в 1919 - 1921 гг., не прекращались крестьянские восстания.

Что касается гражданской войны, то непосредственно на территории края боевых действий не происходило, за исключением нескольких стычек летом 1918 г. на части нынешних Волжского, Моркинского, Мари-Турекского районов. Остальная территория края, как тогда, так и в 1919 г., представляла собой прифронтовую полосу, где концентрировались красноармейские части, тяготы по снабжению которых продовольствием, подводами несло местное население. Большинство мужчин было мобилизовано в Красную Армию.

Что касается восточных мари, то их земли долго были под властью белых, по ним несколько раз прокатывались бои, менялась власть. Тысячи марийцев оказались мобилизованными в колчаковскую армию. Имелось несколько частей, состоявших в основном из марийцев, под командованием офицеров-мари. В то же время в Калегинской волости против колчаковского режима вел борьбу марийский партизанский отряд. Известен случай, когда на Восточном фронте красноармейский полк, сформированный преимущественно из горных мари, перебив комиссаров, почти в полном составе перешел на сторону Колчака. Таким образом, марийцы сражались в рядах обеих армий. Тяжесть жестокой братоубийственной войны ложилась на плечи простого народа.

Политотделы частей, в которых служили марийские коммунисты, выпускали и распространяли среди мари-белогвардейцев листовки, например, с таким названием: "Ош мари салтак, мо верч кредалат?" ("За что борешься, марийский белый солдат?"). Со своей стороны, колчаковские пропагандисты тоже издавали листовки на марийском языке.

Когда армия Колчака была разгромлена у Байкала и монгольской границы, большинство марийцев-колчаковцев сдались красноармейцам, в то же время сотни из них ушли за кордон, рассеялись по белу свету.

В ходе войны ухудшалась жизнь в тылу, обострялось продовольственное положение. Города оставались без хлеба, и власть еще более усилила нажим на крестьян, отбирая последнее. Крупное крестьянское восстание "Черный Орел", начавшись среди марийцев Бураевской волости, охватило большую часть Бирского уезда и длилось 4 месяца. Охватившее Поволжье "Чапанное восстание", захватило левобережную часть Чебоксарского уезда (Кужмара, Красный Яр). Любое сопротивление, недовольство жестоко подавлялось. К концу гражданской войны марийский народ был окончательно запуган, разорен и обречен на голод.
МАРИЙСКИЙ НАРОД В ГОДЫ "СТРОИТЕЛЬСТВА СОЦИАЛИЗМА

Образование Марийской автономной области

Вопрос о марийской автономии в той или иной форме ставился уже с 1917 г. Но на начальном этапе марийские общественные деятели сводили его только к культурной автономии, не касаясь автономии территориальной. В 1918 г. была предпринята попытка создать так называемую Татаро-Башкирскую Республику с включением в нее и марийских регионов. Но события гражданской войны, дважды огнем пронесшиеся по этой территории, отодвинули решение вопроса о самоопределении народов Поволжья, в том числе и марийского.

В ходе гражданской войны, после изгнания Колчака с Урала, в 1919 г. была образована Башкирская Республика, которая по договору вошла в состав РСФСР, При этом земли восточных мари не были выделены и не получили какого-либо особого статуса, а просто стали частью Башкирской АССР.

Такой же, как башкиры, путь создания отдельной автономии избрали и другие поволжские народы.

С февраля 1920 г. среди марийских трудящихся началось обсуждение вопроса об образовании Марийской автономной области. В волостях, населенных марийцами, проводились собрания, на которых принимались решения о необходимости образования области. В Казани состоялось Всероссийское совещание активных работников мари, где основным был этот же вопрос. Летом на Всероссийской конференции коммунистов-мари в Казани обсуждался уже конкретный план организации автономии, были намечены руководители органов власти и управления по государственной и партийной линии.

С документами конференции в Москву поехал Сергей Алексеевич Черняков, заведующий в то время Центральным отделом мари Наркомнаца, чтобы доложить Правительству о пожеланиях марийского народа создать автономную область. Этот вопрос несколько раз рассматривался в Совнаркоме, и 4 ноября 1920 г. за подписями председателя Совнаркома В.И. Ленина и председателя ВЦИК М.И, Калинина был принят Декрет об образовании Автономной области марийского народа. При этом от имени народа присутствовал С.А. Черняков. Декрет этот имел важное политическое значение: впервые за свою историю народ обрел государственность, хотя и в узкой форме областной автономии. Дата принятия стала праздничным днем для мари.

Но декрет от 4 ноября лишь провозглашал автономию. Нужен был более конкретный документ. Его подготовил С.А. Черняков. И через несколько дней был принят новый декрет, в котором было указано, какие территории входят в автономную область: Козьмодемьянский и Краснококшайский уезды, части Уржумского, Яранского, Васильсурского уездов. Центром области стал город Краснококшайск.

В последующие месяцы шло организационное оформление автономной области. Для временного управления (до областного съезда Советов) был создан Революционный Комитет (Ревком) во главе с Иваном Петровичем Петровым.

И.П. Петров, уроженец деревни Шиньша нынешнего Моркинского района, как и многие другие активисты этого времени, выдвинувшиеся во время революции и борьбы за советскую власть, до войны был учителем. Во время войны служил на Балтийском флоте, там стал членом большевистской партии. При образовании МАО стал лидером среди марийских деятелей. Именно на его плечи и плечи его товарищей легла огромная работа по созданию автономии.

В конце февраля под управление Ревкома перешли все территории, которые составили МАО. 1 марта было торжественно отмечено "открытие" Марийской автономной области. Шабдар Осып, веря, что с образованием автономии наступят лучшие условия для возрождения ранее угнетенного народа, радостно восклицал: Радуйся, трудящийся мари, Сегодня —твой праздник! Теперь для тебя создана Марийская автономная область. (Подстрочный перевод.)

В составе области было образовано три района, которые назвали по примеру Швейцарии кантонами: Краснококшайский, Козьмодемьянский и Сернурский.

Организация области была завершена на Первом областном съезде Советов, который состоялся 21 - 24 июня 1921 г. Съезд обсудил вопросы экономического и культурного развития области, избрал областной исполнительный комитет во главе с И.П. Петровым. В состав исполкома были избраны и другие активные деятели: В.А. Мухин, С.А. Черняков и др.

Образование автономной области создало более благоприятные условия для ликвидации последствий многовековой колониальной зависимости и отсталости народа, для развертывания хозяйственного и культурного строительства. Марийцы вошли в органы управления, марийский язык стал использоваться в делопроизводстве, в деловой переписке, на собраниях, чего до этого никогда не было. Область имела немало самостоятельности в решении своих вопросов. Через 15лет, в 1936 г., автономная область была переименована в автономную республику; но время пришло уже другое - "сталинщина", и автономии, самостоятельности от переименования не прибавилось, наоборот - она была свернута. Однако, если говорить в целом, в 20-х - первой половине 30-х годов на основе автономии народ мари добился немалых положительных результатов.
Голод 1921—1922 годов

При переходе от гражданской войны к мирному труду в стране была введена новая экономическая политика (НЭП), означавшая некоторое ослабление жестокостей "военного коммунизма". Одновременно X съезд РКП(б) рассмотрел вопрос о национальной политике. При этом была поставлена задача: ликвидировать фактическое неравенство народов страны по уровню хозяйственного и культурного развития. Среди тех народов, отсталость которых необходимо было преодолеть, был назван и марийский. И переход к НЭПу предоставлял благоприятные возможности для этого.

Радость по поводу образования Марийской автономной области была омрачена огромным, страшным бедствием - голодом. 1921 г. остался в народной памяти как один из самых черных, самых тяжких.

Что послужило его причиной? Главными причинами были неурожай, с одной стороны, и продовольственная политика большевиков, с другой, когда вооруженные продовольственные отряды выгребали у крестьян все продукты, когда под угрозой расстрела была запрещена торговля хлебом. Размеры продовольственной разверстки из года в год возрастали. Продразверстка 1920 г. оставила марийских крестьян без продовольствия и фуража для скота, лишь с небольшим количеством семенного материала. Озимые были засеяны не полностью, да и неблагоприятная зима сгубила более 2/3 озимых. Пришлось эти поля весной запахиватъ и засевать яровыми. В конце весны, когда они уже взошли, стукнули заморозки и загубили большую часть яровых. А затем долго не было дождей, нагрянула засуха.

Но голод уже задолго до этого, еще с начала зимы, поразил районы молодой Марийской автономной области. Еще в январе во многих местах люди не просто голодали, а умирали от голода. Ревком МАО в связи с этим принял решение прекратить вывоз продовольствия и обратился в Москву с просьбой освободить область от дальнейшего выполнения продразверстки. Но просьба не была услышана. 18 февраля В.И. Ленин прислал грозную телеграмму с требованием выполнить план вывоза продовольствия в Кострому, угрожая председателю Ревкома расстрелом.

Пораженное голодом население уже с весны, а особенно летом, стало поднимать восстания, громя склады, убивая коммунистов и советских активистов. Такие выступления произошли в Кумужъяльской, Моркинской, Сернурской, Ронгинской, Помъяльской и других волостях. Для их разгрома были направлены вооруженные отряды, которые жестоко расправились с голодными, отчаявшимися людьми. Только летом, когда уже три четверти населения области голодало и вспыхнули тиф, холера и другие болезни, МАО была признана находящейся под угрозой голода, затем была включена в число местностей, которым должна оказываться помощь.

Но беда, как говорят в народе, не приходит одна. Поскольку в конце весны - начале лета совсем не было дождей и стояла жара, во многих местах загорелись торфяники и леса. В июне страшные лесные пожары бушевали на большой территории. Козьмодемьянский и Краснококшайский кантоны были объявлены на военном положении. Погибло около 250 тыс. гектаров леса, сгорело 12 деревень, много скота, имелись и человеческие жертвы.

Борьба с голодом и последствиями лесных пожаров стала главным делом в МАО, в то время как в других губерниях жители уже начали улучшать свою жизнь.

Марийский народ, измученный военными бедствиями и политикой продовольственного грабежа, только своими силами не мог справиться с бедой. На помощь должно было прийти государство; и действительно, с начала 1922 г. эта помощь стала оказываться: были выделены семена на посев, организован вывоз детей-сирот в более благоприятные губернии. Помощь пришла и от американцев. Повсеместно были открыты "американские столовые", в которых нашли спасение от голодной смерти 121 тысяча человек (при общем населении 350 тысяч). "Тау амыркан-шамычлан!" ("Спасибо американцам!") - так назывался один из очерков М. Шкетана в газете "Йошкар Кече".

На путях индустриализации

Сразу после образования Марийской автономной области и перехода к НЭПу начать хозяйственное возрождение было невозможно: все силы и средства были брошены на борьбу с голодом, лесными пожарами и их последствиями.

В упадок пришли и стояли без работы не только заводы и фабрики; почти полностью прекратились лесозаготовки и кустарное производство, чем занимались в основном сельские марийцы. Во второй половине 20-х годов вновь стали работать некоторые заводы.

В годы первых пятилеток были построены Волжский, Красногорский деревообрабатывающие комбинаты, Марийский целлюлозно-бумажный комбинат. Характерной особенностью индустриализации МАО, таким образом, было то, что она развивалась на основе использования основного природного богатства марийской земли - леса. Специальным решением более половины обучавшихся таким рабочим профессиям составляли мари. Марийская молодежь по путевкам направлялась в техникумы и вузы различных городов. Так в 30-е годы появились первые марийские инженеры и небольшой отряд национального рабочего класса.

На строительстве заводов, железной дороги Зеленый Дол - Йошкар-Ола и других объектов вместе с людьми других национальностей трудились марийцы, уходившие из голодных деревень и пополнявшие ряды рабочего класса. Техники не было. Рыли землю лопатами, возводили стены вручную, стройматериалы и оборудование подвозили на лошадях. Жили в тесных бараках, питались с перебоями. Но люди переносили лишения в надежде на лучшее будущее.

Тогда строилась вся страна. Древесины требовалось все больше и больше. В Марийской республике, а также в соседних республиках и областях, в лесных районах (а именно там в основном жили марийцы) во много раз выросли вырубки лесов, на которых в основном были заняты мари.

Оставались в чести и кустарные занятия, которые занимали в жизни мари вдвое больший удельный вес, чем у других соседних народов. В 20-е годы для их развития были созданы хорошие условия. Выгонка смолы, плетение лаптей, рогож, корзин, изготовление домотканой одежды с вышивкой... - именно эти занятия составляли основу кустарного производства. Кустари-одиночки стали объединяться в артели, промысловые союзы. Так появилось много артелей смолокуров в Моркинском, Звениговском районах, артель (потом фабрика) "Труженица" в Йошкар-Оле по изготовлению одежды с национальной вышивкой.
Создание колхозов

Сельское хозяйство по-прежнему составляло основу всей жизни марийского народа. Поэтому политика государства по отношению к земле и крестьянству для него имела первостепенное значение.

В годы новой экономической политики крестьяне вздохнули свободнее, их меньше стали обирать, более рачительно начала использоваться земля. И как следствие - крестьянские амбары наполнялись зерном, его хватало у большинства даже на продажу. К 1928 г. уровень сельскохозяйственного производства в МАО достиг дореволюционного уровня.

Переход к ускоренной индустриализации требовал средств и повлек за собой усиление налогового нажима на крестьян. Но с мелких единоличных крестьянских хозяйств много не соберешь. Сами же крестьяне отказывались продавать государству хлеб по низким ценам. Тогда был взят курс на скорейшее объединение крестьян в колхозы, через которые легче было забирать результаты труда сельских жителей.