Литература по проблеме дискурсанализа
 Скачать 30.69 Kb.
|
|
Дискурс-анализ Практические занятия № 5 и 6 Тема. Дискурс-анализ Задание 1. Пользуясь информацией, полученной извлечённой из прочитанной научной литературы, составьте алгоритм дискурс-анализа (проще говоря, что будете видеть в тексте и как его интерпретировать с дискурсологической позиции). Структура дискурса предполагает наличие двух коренным образом противопоставленных ролей - говорящего и адресата. Литература по проблеме дискурс-анализа: Кожемякин Е.А. Дискурс-анализ как междисциплинарная методология: исторический аспект // Вопросы журналистики, педагогики, языкознания. ‒2008. ‒Т. 15. ‒ № 8. ‒ С. 5–12. Ирхин Ю.В. Дискурс-анализ: сущность, подходы, методология, проектирование // Социально-гуманитарные знания ‒‒ 2014. ‒ № 4. ‒ С. 128–143. Сарна А.Я. Дискурс-анализ // Гуманитарный портал. URL:https://gtmarket.ru/concepts/7232 Кушнерук С.Л., Курочкина М.А., Информационно-психологическая война в зарубежной медиакоммуникации: взгляд дискурсолога // Вестник Челябинского государственного университета. ‒ 2020. ‒ Т.7, № 121. ‒ C. 97–105. Несколько важных для дискурс-анализа положений: дискурсивный анализ ‒ один центральных разделов современной лингвистики; цель дискурсивного анализа ‒ выявление социального контекста, стоящего за устной или письменной речью, исследование взаимосвязи между языком и социальными процессами. дискурс-анализ в первую очередь ориентирован на детальное рассмотрение лингвистики в структуре общественной коммуникации; дискурс-анализ ‒ это поиск социально-культурологических и контекстно-обусловленных особенностей использования той или иной языковой единицы; дискурс-анализ составляют высказывания, произведенные в институциональных рамках и наделенные исторической, социальной, интеллектуальной направленностью, т. е. изучаются тексты с учетом условий их формирования и экстралингвистических факторов; дискурс-анализ ‒это метод суждения об адресанте и адресате текста; дискурс-анализ ‒ рассмотрение динамического процесса языковой деятельности, вписанной в ее социальный контекст; Практическое задание. Проведите дискурс-анализ следующих текстов. Обратите внимание на формы представления авторов как дискурсивных личностей. 1-й текст. Фрагменты из знаменитой речи Иосифа Бродского, с которой он выступил перед выпускниками Мичиганского университета в Анн Арбор на стадионе в декабре 1988 года. 1. Старайтесь расширять свой словарь и обращаться с ним так, как вы обращаетесь с вашим банковским счетом. Уделяйте ему много внимания и старайтесь увеличить свои дивиденды. Цель здесь не в том, чтобы способствовать вашему красноречию в спальне или профессиональному успеху — хотя впоследствии возможно и это, — и не в том, чтобы превратить вас в светских умников. Цель в том, чтобы дать вам возможность выразить себя как можно полнее и точнее; одним словом, цель — ваше равновесие. С каждым днем в душе человека меняется многое, однако способ выражения часто остается одним и тем же. Способность изъясняться отстает от опыта. Чувства, оттенки, мысли, восприятия, которые остаются неназванными, непроизнесенными и не довольствуются приблизительностью формулировок, скапливаются внутри индивидуума и могут привести к психологическому взрыву или срыву. Чтобы этого избежать, не обязательно превращаться в книжного червя. Надо просто приобрести словарь и читать его каждый день, а иногда — и книги стихов. Они достаточно дешевы, но даже самые дорогие среди них стоят гораздо меньше, чем один визит к психиатру. 2. Старайтесь не слишком полагаться на политиков — не столько потому, что они неумны или бесчестны, как чаще всего бывает, но из-за масштаба их работы, который слишком велик даже для лучших среди них. Они могут в лучшем случае несколько уменьшить социальное зло, но не искоренить его. Каким бы существенным ни было улучшение, с этической точки зрения оно всегда будет пренебрежимо мало, потому что всегда будут те, хотя бы один человек, — кто не получит выгоды от этого улучшения. 3. Мир несовершенен; Золотого века никогда не было и не будет. Единственное, что произойдет с миром, он станет больше, т.е. многолюдней, не увеличиваясь в размерах. Сколь бы справедливо человек, которого вы выбрали, ни обещал поделить пирог, он не увеличится в размерах; порции обязательно станут меньше. В свете этого — или скорее в потемках вы должны полагаться на собственную домашнюю стряпню, то есть управлять миром самостоятельно, по крайней мере, той его частью, которая вам доступна и находится в пределах вашей досягаемости. 4. Старайтесь быть скромными. Уже и сейчас нас слишком много, и очень скоро будет много больше. Это карабканье на место под солнцем обязательно происходит за счет других, которые не станут карабкаться. То, что вам приходится наступать кому-то на ноги, не означает, что вы должны стоять на их плечах. К тому же все, что вы увидите с этой точки — человеческое море плюс тех, кто подобно вам занял сходную позицию — видную, но при этом очень ненадежную: тех, кого называют богатыми и знаменитыми. 5. Если вы хотите стать богатыми или знаменитыми или и тем и другим, в добрый час, но не отдавайтесь этому целиком. Жаждать чего-то, что имеет кто-то другой, означает утрату собственной уникальности; с другой стороны, это, конечно, стимулирует массовое производство. 6. Всячески избегайте приписывать себе статус жертвы. Каким бы отвратительным ни было ваше положение, старайтесь не винить в этом внешние силы: историю, государство, начальство, расу, родителей, фазу луны, детство, несвоевременную высадку на горшок и т. д. В момент, когда вы возлагаете вину на что-то, вы подрываете собственную решимость что-нибудь изменить. 7. Вообще старайтесь уважать жизнь не только за ее прелести, но и за ее трудности. Они составляют часть игры, и хорошо в них то, что они не являются обманом. Всякий раз, когда вы в отчаянии или на грани отчаяния, когда у вас неприятности или затруднения, помните: это жизнь говорит с вами на единственном хорошо ей известном языке. 8. Мир, в который вы собираетесь вступить, не имеет хорошей репутации. Это не милое местечко, как вы вскоре обнаружите, и я сомневаюсь, что оно станет намного приятнее к тому времени, когда вы его покинете. Однако это единственный мир, имеющийся в наличии: альтернативы не существует, а если бы она и существовала, то нет гарантии, что она была бы намного лучше этой. 9. Старайтесь не обращать внимания на тех, кто попытается сделать вашу жизнь несчастной. Таких будет много — как в официальной должности, так и самоназначенных. Терпите их, если вы не можете их избежать, но как только вы избавитесь от них, забудьте о них немедленно. 10. То, что делают ваши неприятели, приобретает свое значение или важность от того, как вы на это реагируете. Поэтому промчитесь сквозь или мимо них, как если бы они были желтым, а не красным светом. Так вы избавите клетки вашего мозга от бесполезного возбуждения; так, возможно, вы даже можете спасти этих тупиц от самих себя, ибо перспектива быть забытым короче перспективы быть прощенным. Переключите канал: вы не можете прекратить вещание этой сети, но в ваших силах, по крайней мере, уменьшить ее рейтинг. Это решение вряд ли понравится ангелам, но оно непременно нанесет удар по демонам, а в данный момент это самое важное. 2-й текст. Вл. Новиков. Речевой портрет интеллигента (Николай Алексеевич Богомолов) Мне хотелось написать не столько о том, ЧТО говорил Н.А. Богомолов: он достаточно адекватно высказал свои заветные научные и культурологические идеи в книгах, в статьях, в имеющихся в сети лекциях, сколько о том, КАК он говорил. С давних пор меня занимает вопрос об интеллигентной речи, включая сюда речевой этикет и стиль поведения русской интеллигенции ХХ века. И Николай Алексеевич, помимо прочего, оказался объектом моего лингвистического наблюдения на протяжении трех десятилетий. И самым наглядным в нашем с ним поколении примером речевой интеллигентности. С чего начать? С того, что Богомолов никогда не стремился эту свою интеллигентность продемонстрировать. Словесные ужимки вроде «батенька» и «голубчик» ‒ это не про него. Не склонен он был в живой человеческой беседе блеснуть декоративной научностью, сказануть про «смену парадигмы» или «когнитивный диссонанс». Высокая простота – вот доминанта истинно интеллигентной речи. Это еще и владение «средним штилем», умение говорить без особого пафоса и вместе с тем не опускаться до небрежности и грубости. Интеллигентная речь в эмоциональном отношении по преимуществу нейтральна, и на фоне этой нейтральности особенно ощутимы и действенны эпизодические выходы в высокий, патетический или, наоборот, преднамеренно заниженный стилистический регистр. У Богомолова не было резкого контраста между публичной речью и речью непринужденно-разговорной. Как лектор и докладчик, он не «вещал», не заливался соловьем, а разговаривал с аудиторией. Простым человеческим, а не актерски «поставленным» голосом. В студенческие годы любимыми лекторами Богомолова на филфаке были С.М. Бонди, М.В. Панов, А.П. Чудаков. Все трое говорили непоставленными голосами, не стремились к гладкости и плавности речи. Бонди утверждал, что устная речь и должна быть немного сбивчивой, а М.В. Панов советовал тем, кто готовил тексты его лекций по аудиозаписям, сохранять сугубо разговорные вставки, повторы, шероховатости. Все они мыслили в процессе говорения, и эту особенность унаследовал Богомолов. А в неформальном общении интеллигента главное – чувство равенства. Он не пользуется общением для самоутверждения, не возвышается над собеседником. Богомолов никогда ничем не кичился (хочется воспользоваться старинным словом), в том числе своими фантастическими знаниями в самых разных областях. Иной эрудит несет свою эрудицию как золотую цепь на шее, держится так важно, что вопрос ему задать можно не иначе, как принизившись и признав его полное превосходство. Богомолов же уникальную информацию сообщал в нейтральном тоне. По сравнению с ним любой мог объективно оказаться профаном, но ему на это не указывалось. Чужим невежеством Николай Алексеевич не сильно возмущался, скорее добродушно удивлялся ему. Никому не припоминал сказанной глупости, не позорил сморозившего вздор заглазно. Интеллигент не склонен трунить (еще одно старинное слово) над собеседником или третьим лицом. О Богомолове тянет говорить старинным слогом, поскольку его речи свойственна некоторая интеллигентная (и притом не демонстративная) старомодность. Как истинный москвич мог сказать «достатошно». В процессе писания «Словаря модных слов» я частенько справлялся у него, как он как относится к очередному «тренду» или «бренду», может ли он сам употребить то или иное модное словечко. Чаще всего он отвечал: «Только как чужое слово» (этой ахматовско-бахтинской формулой мы оба пользовались нередко). Немыслимо представить в речи Богомолова обороты вроде «в разы больше», «успешный писатель», «ни разу не поэт». Очень любил наречие «вполне», оно звучало в его речи твердо и убежденно. Не употреблял манерно-мещанское «вполне себе». Учтивость и предупредительность – первые свойства интеллигентной речи. Технический прогресс не отменил для Богомолова эпистолярной церемонности. Теперь часто в имейлах пишут без обращения, кратко и отрывисто. Богомолов же, даже если ему случалось писать тебе пять раз в день, каждое посланье начинал: «Дорогой такой-то». Кстати, меня этим заразил. Он всегда говорил по-взрослому, не молодежничал, не мальчишествовал, хотя не чужд был веселости и шутки. У некоторых литературоведов есть такой грешок: о своих героях (или «кормильцах» как иногда они называют тех писателей, диссертации о которых они защитили) ex cathedra вещают с наукообразным пафосом, а в кулуарах проходятся по ним, по их личной жизни в заниженно-циничном тоне, как бы возвышаясь над ними. Богомолов уважал изучаемых писателей и в свободное от научной работы время. Советское понимание литературоведа как «начальника над писателями» ему было чуждо изначально, как и филологический снобизм в духе чеховского профессора: мол, важен не Шекспир, а примечания к нему. Богомолов написал множество квалифицированных комментариев, но «Шекспир» (то есть Вяч. Иванов, Кузмин, Гумилев, Гиппиус, Ходасевич etc.etc) был для него первичной ценностью. Уважал и понимал писателей второго и третьего ряда, умел извлекать наслаждение из негениальных, но самобытных текстов. «Рубль или пятак – главное, чтобы был настоящий», ‒ говаривал он о поэтах. Бескорыстное восхищение – так я определил бы главное в его постижении поэтов и поэзии. Язык русской интеллигенции – он вечный, вневременной. Если бы Брюсову или Ходасевичу показали статьи Богомолова о них, они бы там все поняли. Не любил он наукообразного умствования, «гелертерства» (радостно заулыбался, когда я кого-то аттестовал этим словцом). Мы с ним сходились в сдержанном отношении к французской философии ХХ века, в дистанцировании от тех коллег, которые вместо Маркса с Энгельсом поставили себе в «методологи» Фуко и Дерриду. «Методология» вообще для него не самое близкое слово. В 1998 мы были в Иерусалиме на конференции «Русская литература после падения коммунизма». На заседаниях было немало любопытствующих дилетантов. И в Израиле непременно найдется свой тролль, свой Глеб Капустин. Встает один такой и начинает всех нас срамить: мол, мы ждали от ведущих российских филологов, что они привезут нам новую методологию, а они наших ожиданий не оправдали. У меня, как и у многих, возникло тогда желание послать товарища по известному в России адресу. «Интертекстуальность» в речи Богомолова была поистине гедонистической: не блеснуть, не озадачить, а доставить удовольствие себе и собеседнику «вкусной» цитатой. Часто цитировал Пушкина, легендарных бардов, особенно тройку «Окуджава – Высоцкий – Галич» (так и хочется сказать: «Пушкина и других легендарных бардов»). Весна 2020 года. Николай Алексеевич сообщает в письме о своих готовящихся к выходу книгах. Я приветствую этот факт и цитирую Виктора Соснору (поэта, которого Богомолов ценил, которого мы вместе отстаивали в жюри премии «Поэт» и добились его премирования в 2011 году): «Ось таланта чуть качнется — кони в крик! /Ничего не остается, кроме книг». Богомолов откликается: «Да я вот тоже считаю, что “ничего не остается, кроме книг”. Память скоро сотрется, а книги останутся, и хочется верить, что “какой-нибудь монах трудолюбивый” до них доберется». «Интеллигентная речь» ‒ существует она сегодня? Или же для культурной речи наших молодых современников потребуется другое наименование? И как надлежит исследовать речевую культуру русской интеллигенции – в качестве явления живого и развивающегося или в качестве феномена уже ретроспективного, подлежащего занесению в «красную книгу»? Этими вопросами постоянно задаюсь сам, обращаю их к друзьям и коллегам. Речевой пример Николая Алексеевича Богомолова работает на версию оптимистическую. Его слово – и письменное, и устное – не уходит в прошлое. Интеллигентная речь – живая и необходимая разновидность русского языка. |