Читалка антона. Любая достаточно развитая технология неотличима от магии. Третий закон Кларка
 Скачать 0.49 Mb.
|
|
Глава 11 Меня не особо волновало, что повстанцы увидят моё необычное исчезновение. Шила в мешке не утаишь. Если я останусь с отрядом – а скорее всего, останусь, ибо один в поле не воин – то рано или поздно они заметят что-нибудь странное, и придется объясняться. Но вот именно сейчас мне как раз ничего объяснять не хотелось, и выслушивать чьи-то команды тоже. Хотелось другого. Например, всадить раскаленный клинок в грудь одного из этих гадов в шипастых доспехах. В течение всего этого дня, пока я потихоньку разбирался в ситуации, ненависть к чужакам крепла с каждым часом. Но после того, как Лиску утащили в пирамиду, внутри будто что-то окончательно переклинило. Страх перед жнецами ушел, сменившись холодной расчетливой яростью. Так бывало на соревнованиях по самбо или айкидо. Когда в начале боя хорошенько получишь по щам, разозлишься, но сумеешь взять себя в руки. А потом еще немного – и замечаешь, наконец, слабые места противника и понимаешь, как их можно использовать. С этого момента злость поворачивает в нужное русло. Не дергаешься, не кричишь. Наоборот – затихаешь и копишь энергию для решающей атаки. Отчасти меня воодушевил рассказ Макса о том, что их отряду удалось убить нескольких жнецов обычным оружием. Значит, у меня с радиумным клинком и умением ускользать в другой слой реальности тем более есть все шансы. И ими нужно воспользоваться. Не только ради мести. Есть и еще одна причина. Амальгама. Мой дар – мой главный козырь в дальнейшей борьбе за выживание. Амальгама – еще один. Благодаря ей я смогу стать сильнее, получить те возможности, что есть и у высокородных арранов. Но меня беспокоит, что ресурсы амальгамы конечны, а пополнить ее запас сложно. Насколько я понял, пути всего два – либо получить новые кластеры у неких Ординаторов, либо снять с трупа аррана. И что-то мне подсказывает, что вторым вариантом и сами жнецы не брезгуют. Потому-то и сражаются между собой. Пора и мне открывать свою охоту. Я, проваливаясь сквозь перекрытия, спустился еще на пару этажей вниз, но потом решил, что это не самый быстрый и безопасный способ. Рванул к лестнице и, заглянув вниз через перила, полноценно нырнул в серый мир и прыгнул прямо в шахту между лестничными пролетами. Пару секунд немного замедленного полета – и хватаюсь за поручни где-то десятью-двенадцатью этажами ниже. Выныривать я не торопился. Вместо этого, покинув лестничную клетку, ненадолго остановился, прислушиваясь и вертя головой. Возможно, отсюда, из серого мира, мне удастся раньше засечь движение арранов, чем в реальности. Обстановка этому вполне способствует – здание практически чистое, безжизненное, следов игниса тоже нет, искажений – тоже минимум. Сплошной пепельно-серый цвет кругом. В нем будет проще разглядеть отблески амальгамы, да или вообще любые движущиеся объекты. Так, тут вроде чисто. Попробую нырнуть еще на этаж ниже… Я, будто дельфин, передвигающийся прыжками по границе двух миров, скакал по этажам, выглядывал в окна, проверял лестничные пролеты. Пока, наконец, не засек одного из гракхов. Правда, не в здании, а снаружи, возле пристройки, примыкающей к основной «свечке». Не то паркинг, не то помещение под магазины. Здесь еще даже стены полностью не успели возвести – котлован, какие-то сваи с торчащими вверх длинными пучками арматуры. Силуэт аррана я разглядел, высунувшись в окно третьего этажа. Линзы, увы, ничего не подсветили – кажется, вся их хваленая система оповещения наглухо вырубается в сером мире, как и система ориентирования в пространстве. Что ж, придется с этим считаться. До противника было буквально несколько метров. Правда, по вертикали. Но и это сейчас не проблема – оконный проем пустой, без стеклопакета, так что даже фокуса с прохождением сквозь препятствия не понадобится. В том, что это именно арран, сомнений не возникало – характерные шипы на броне, блестящие нити амальгамы, пронизывающие все тело. Правда, помимо них, я заметил и какие-то красноватые вкрапления. Кажется, я подобное уже видел – еще в первую свою встречу с чужаками, в больнице. Что это вообще? Следы игниса? Нападать я не торопился – для начала нужно убедиться, что поблизости нет других противников. Против двоих, а тем более троих лезть точно не буду. Мой «клиент» пока оставался на месте. Он, похоже, только что убил какую-то зараженную тварь размером с собаку и теперь зачем-то ковырялся в ней, присев на одно колено. «Ама, что он делает?». «Визуальный анализ затруднен. Вероятнее всего, собирает генетические образцы из пораженных игнисом органов». «Зачем?». «Представители Дома Гракх активно используют амальгаму для встраивания в геном различных модификаций на основе чужих генов. Существа, пораженные игнисом, иногда приобретают полезные мутации, поэтому их изучение представляет для них практический интерес. Кроме того, гракхи не уничтожают Грибницу, а тоже пытаются использовать ее ресурсы». «А Ортосы?». «Дом Ортос категорически не приемлет вмешательства в геном арранов. Один из его главных постулатов – сохранение чистоты расы. Поэтому Ортосы не заводят потомства с выходцами из других миров, остерегаются влияния Скверны и игниса». Хм… Выходит, различия этих двух лагерей куда глубже, чем разные предпочтения в дизайне доспехов. Надо будет расспросить Аму подробнее об этом, вытянуть всю информацию, что у неё имеется на этот счет. Но не сейчас, конечно. Сейчас есть дела поважнее. Я выпрыгнул из окна, приземлившись в паре метров от аррана. Клинок уже готов был вырваться из наруча, заряда в Накопителе было полно. Лучше напасть со спины, пока он возится с трупом. Вся загвоздка в том, чтобы в нужный момент выскользнуть из серого мира, а если понадобится – нырнуть в него снова. Хотя… После того, как завяжется бой, лучше использовать короткие нырки, не проваливаясь полностью, а просто превращаясь в бесплотный дух. Если, конечно, все не решится одним удачным ударом. Рубануть вот сюда, в заднюю поверхность шеи… Правда, как назло, тут доспех довольно толстый, топорщится целым гребнем массивных, похожих на позвонки наростов. Я даже сам удивился, насколько холодно и кровожадно я думаю о предстоящем убийстве. Меня охватил какой-то странный азарт – что-то вроде первобытного охотничьего инстинкта. И при этом никакой жалости к жертве не было. Как и угрызений совести по поводу того, что нападать собираюсь подло, из засады, в спину. Впрочем, сейчас это состояние было даже кстати, поэтому я отбросил сомнения. Тем более что арран, кажется, уже заканчивал препарировать труп, и я едва не упустил удачный момент. Клинок вспыхнул, вырываясь из наруча, уже когда я замахнулся для удара. А сам момент атаки четко совпал с перемещением в реальный мир. Клинок рассек толстый слой брони, почти не встретив сопротивления, однако угол получился не совсем удачный – арран дернулся, будто успел что-то почуять. Удар прошелся вскользь, и вместо того, чтобы достичь хребта, светящееся лезвие лишь срезало кусок брони на загривке и рассекло покатый, похожий на муравьиную голову, шлем. С забрала слева отлетел здоровенный кусок, обнажилась нижняя половина лица, перекошенная гримасой ярости. Я почти тут же метнулся в сторону. И не зря – арран, крутанувшись вокруг своей оси, хлестнул воздух кривым зазубренным мечом. Я едва успел увернуться, завалившись назад – мгновенно нырнуть обратно в тень не получилось. Пожалуй, меня спасло то, что я не новичок в рукопашных схватках. Пусть и не занимался боевыми искусствами на результат, но все же провел не одну сотню спаррингов – и тренировочных, и соревновательных. И главное, чему учишься на ринге – это «читать» противника, чувствовать его, порой каким-то шестым чувством. Вот и в этот раз я, как говорил наш тренер, копчиком почуял, что уклониться – недостаточно. Все-таки нырнул в сумрак снова, меняя направление движения и выскакивая в реал с другой стороны от противника. Мой второй удар получился куда удачнее – распорол ему весь левый бок, от подмышки почти до паха. Увы, не очень глубоко – арран и тут успел среагировать и, изогнувшись, частично уйти от клинка. Да что ж ты быстрый такой! Рефлексы – как у мангуста! Мне пришлось снова спешно укрываться в сумраке, но даже тех долей секунды, пока я находился в реале, аррану хватило, чтобы разглядеть меня и ударить кинжалом, откуда-то появившимся во второй руке. Боль обожгла мне левое предплечье – я инстинктивно вскинул руку, защищаясь. Зар-раза! Не очень глубоко, но болезненно. Прокручивая бой в своем воображении, я действовал быстро, просто-таки молниеносно: нырок – выныриваю за спиной противника, бью – снова нырок, чтобы уйти от возможного контрудара. При необходимости – повторять, пока враг не перестанет трепыхаться. Но на практике все выходило куда сложнее. Я еще не совсем освоился со своими новыми возможностями, да и в целом эти частичные уходы в серый мир происходили не мгновенно, а с некоторой задержкой, буквально в доли секунды. Но в эти мгновения я был уязвим. А вообще, без этих трюков я бы, похоже, был мертв уже секунд через пять. Арран двигался неестественно быстро, а клинками владел так, будто они были частью его самого. И даже то, что он имеет дело с невидимкой, его, кажется, нисколько не смутило. Я рванул вперед, проходя прямо сквозь противника, и вынырнул сбоку, всаживая клинок куда-то ему под ребра. На этот раз удачно – на всю длину. И тут же снова исчез. Р-р-р! Уже в сером мире я взвыл от боли в левом бедре и с ужасом уставился на растекающееся темное пятно крови на штанине. Да как так-то?! Эта тварь умудрилась ужалить кинжалом – быстро, не глядя, ударив за спину. Ему просто повезло? Или он предугадал мой маневр? Страха, как ни странно, не было. Наоборот, все больше разгоралась ярость и какой-то нездоровый азарт. Впрочем, от них не срывало голову – мыслил я холодно и четко, максимально сконцентрировавшись на своих действиях и ощущениях. Итак, он быстрее, сильнее и куда искуснее меня в открытом бою. И его клинки, хоть и вполне обычные, для меня столь же смертоносны, что и мой для него. У меня единственный козырь – умение скользить между слоями реальности. Надо только более умело им пользоваться. Прочувствовать, понять, как это работает… Я на какое-то время даже перестал пытаться атаковать аррана – просто метался вокруг него, выныривая с разных сторон и стараясь делать это как можно быстрее. Время будто бы замедлилось, я стал отчетливо слышать биение собственного сердца. Впал в какое-то странное состояние, похожее на транс. Звуки скачут, то исчезая, то становясь громче – будто кто-то быстро зажимает мне уши, а потом отпускает. Я скольжу между реальностями так быстро, что фигура аррана не успевает превратиться в дымного призрака, как при полноценном погружении в серый мир. И даже я сам не всегда полностью успеваю перетечь из одного состояния в другое – иногда только частично, отдельными конечностями. Вот противник взмахивает мечом, и я не успеваю увернуться. Но тело реагирует быстрее разума – и клинок аррана проходит сквозь мою руку, на мгновение превратившуюся в призрачную проекцию. Повезло? Или мозг всё лучше овладевает новыми трюками – даже без участия сознания? Неважно. Время на моей стороне. Раны от первым моих ударов уже начали сказываться – арран покачивается от потери крови, движения его стали не такими быстрыми и точными. Вот после размашистого, отчаянного удара он раскрылся, и я на чистых рефлексах вынырнул из сумрака и ударил его не клинком, а уже ногой в грудь, опрокидывая на спину. Бросился следом, чтобы добить. Однако он, вместо того, чтобы завалиться навзничь, сделал кувырок назад, перекатился, разрывая дистанцию. Я на всякий случай тоже отступил, и начал двигаться по дуге – рваным темпом, мелкими нырками, готовый в любой момент спрятаться в тень полностью. Мало ли – вдруг у противника, кроме меча и кинжала, найдется и что-нибудь метательное или стреляющее. Кувыркнувшись, арран вскочил на ноги. Что-то выкрикнул, срываясь на почти звериное рычание. – Куэз ис, демониум?! «Кто ты, демон?», – бесстрастным голосом повторила Ама. Оу, так у меня теперь есть даже синхронный переводчик. Жаль, ответить не могу. Много чего хотелось бы сказать этому гаду прежде, чем снести башку. Чужак напряженно замер, скалясь и рыча от боли. На землю обильно капала кровь. Даже удивительно, как он вообще умудряется держаться на ногах – я ведь его уже несколько раз достал, и достал серьезно. Радиумный клинок довольно легко пробивал его доспехи, так что раны должны быть глубокими. – Эвейни! Пхайн куази беллатор! – прорычал он. «Выходи, сражайся как воин». Он раздраженно сорвал поврежденный шлем, бросил его себе под ноги, сопроводив каким-то сложным крестообразным жестом. Замер, выпрямившись, насколько это позволяли раны. Надо признать, держался он храбро – не пытался бежать или звать на помощь. Под шлемом оказалось обычное человеческое лицо – смуглый, черноглазый парень, на вид не старше меня, с косым шрамом на лбу и заплетенными в десяток кос черными волосами. Разве что клыки великоваты, почти как у зверя. Или показалось? «Это вызов на поединок чести», – прокомментировала Ама. Пфф! Тоже мне, рыцарь нашелся. А резать беззащитных людей для тебя, выходит, тоже дело чести? Но я все же не отказал себе в удовольствии и вынырнул из сумрака. Арран тут же заметил меня, встрепенулся, оборачиваясь всем телом. Взгляд его скользнул по светящемуся клинку, по моей одежде. Страха на его лице не было – лишь удивление. – Куэз ис? Гелот?! «Кто ты? Раб?». Я бросился на него, замахиваясь правой рукой и преодолевая расстояние между нами в несколько прыжков. Он ожидаемо ответил контратакой, но в метре от него я нырнул в тень, превращаясь в призрака и на бегу проходя сквозь него. Развернулся и ударил по низу, подсекая его под коленями, справа налево. И тут же – колющим ударом куда-то между лопаток. Арран рухнул на колени, и я придержал его за жесткий ребристый наконечник, откидывая назад, чтобы клинок вошел глубже – пока не увидел светящееся голубое острие, вылезшее из центра нагрудника. Меч и кинжал его один за другим выпали из рук, тихо звякнув о камни. Но даже сейчас чужак был всё еще жив. Раскрыв рот, он захрипел на вдохе, отыскивая меня взглядом и судорожно пытаясь дотянуться. Я толкнул его вперед, роняя навзничь, и для верности прижал ногой. И снова удивился собственному хладнокровию. Я не просто готов был убивать – я и убил. Причем цинично, спокойно, упиваясь процессом. И даже слегка сожалея, что противник мало помучался. – Да что со мной такое? – прошептал я вслух. «Конкретизируйте вопрос», – отозвалась Ама. «Да просто… Я не узнаю себя. Меня удивляют мои эмоции. Я ведь не убийца». «Вероятно, повышение уровня агрессии связано с применением Боевого ядра жнеца. Вы не произвели индивидуальную настройку, и сейчас используются настройки по умолчанию. Боевое ядро подавляет ненужные эмоции, такие как страх, жалость, брезгливость. И усиливают те, что полезны в бою. Например, ярость, жажду соперничества, желание убивать…». «Да понял я, понял». Значит, не показалось. Только пока непонятно, как к этому относиться. С одной стороны – может, и правда полезная штука. Но с другой… Позволять, чтобы моим поведением управляла какая-то инопланетная хрень в моем мозгу? Так себе перспектива. Да и вообще, чем я тогда сам отличаюсь от вот этой сволочи, что сейчас валяется у меня под ногами? Жнец дома Гракх повержен в поединке чести. Какому Дому, участвующему в турнире Жатвы, вы посвятите эту победу? Это сообщение Ама выдала в текстовом формате. Линзы даже высветили что-то вроде меню с тремя гербами и надписями под ними. Двуглавый орел, похожий на российский герб, но в сильно измененном дизайне – Великий дом Ортос. Вытянутый череп какого-то животного, ощерившийся в жутком оскале – Великий дом Гракх. И раскрытый цветок, похожий на лотос – Дом Мэй. Почему-то не Великий. – А это еще что за…? – невольно переспросил я. «Стандартный запрос, предусмотренный правилами турнира. В ходе турнира все победы жнецов друг над другом фиксируются и затем вознаграждаются архонтами Домов». «Но я-то не жнец, и не собираюсь посвящать эту победу ни одному из домов. И что делать?». «Неизвестно. Сведения о подобных инцидентах отсутствуют». Я лишь покачал головой. С этим тоже надо будет разбираться, но позже. Сейчас – самое главное. Перевернул тело аррана на спину. Амальгама уже успела собраться в шарик где-то в районе солнечного сплетения – линзы подсказали, где искать. Блестящий ртутный сгусток отреагировал на меня, сам просочился сквозь пробоину в доспехе и вполз на ладонь. Обнаружено шесть кластеров амальгамы. Принять? Конечно! Живой металл растекся тонкими струйками, впитываясь в кожу. «Запустить анализ полученных кластеров? – спросила Ама. – Это необходимо, чтобы оценить степень их фрагментации и включить в работу». «Да, конечно». А теперь – нужно сваливать. Или я что-то еще ценного могу забрать? Перед глазами замелькали красноватые светящиеся линии, обрисовывая силуэт аррана и выделяя на его снаряжении некоторые элементы. Ну, доспехи я с него снимать точно не буду – слишком много возни. Меч… Я поднял оружие гракха. Вроде ничего особенного. Да, явно дорогое и классно сработанное оружие. Кромка клинка – острая, как бритва, сам металл – необычного темного цвета. Но даже близко не похоже на мой золотой наруч. Амальгама даже отдельного описания для него не вывела. Линзы подсветили мне лишь цепочку на шее с кучей всяких амулетов, и пояс с небольшими подсумками. Заглянув в один из них, я обнаружил кучу всякой мелочевки – какие-то склянки, сферы, свертки. Разглядывать все это пока тоже было некогда, так что я просто снял пояс с гракха и надел на себя. К слову, оказался, довольно удобным. Поразмыслив, я решил спрятать тело гракха, чтобы на него не наткнулись его сородичи. Подхватив его под ноги, оттащил к краю котлована и сбросил вниз. Сам же снова нырнул в серый мир, выслеживая следующих жертв. Если часовой Рустама не ошибся, в здание ведь вошли двое или трое. Я вернулся в основное здание и побежал к лестнице, временами выныривая в реал и, прижимаясь спиной к стене, чутко прислушивался. Потом снова нырял в сумрак, перебегая до следующего убежища. Приходилось совмещать эти подходы, потому что в сером мире было относительно безопасно, но не работали амальгамные линзы, помогающие в обнаружении всяких полезных объектов. Так что все же выслеживать арранов лучше в реале. Даже на бегу я не мог отделаться от некоторых мыслей, которые начали донимать меня сразу же после боя. Так что, обыскивая здание, я урывками вел мысленный диалог с Амой. «Ама, почему у грахка была такая бедная экипировка? Почему у него нет артефактов вроде Света зари?». «Радиумное оружие и другие артефакты Аракетов обладают встроенной защитой. Они требуют от носителя высокой доли генов Изначальных – хотя бы на уровне десяти процентов. Отчасти поэтому Великий Дом Ортос так следит за чистотой своей крови. Большинство представителей Великого Дома Гракх не могут пользоваться подобными артефактами. Некоторые из них настолько размыли свой геном, что не могут пользоваться даже амальгамой, которая требует не более пяти процентов генов Изначальных». «Что за Изначальные?». «Так называют расу коренных арранов, живших на Аксисе во времена Первой Эры, до открытия Врат и других способов путешествий между параллельными мирами. В период Второй Эры геном Изначальных подвергался множественным изменениям, поскольку арраны активно экспериментировали с ним, а также смешивались с обитателями других миров. За несколько тысячелетий раса Изначальных почти растворилась в десятках других цивилизаций». «Значит, эти гены могут встречаться и у обитателей других миров?» «Да, это не редкость. Однако процент этих генов в таких случаях очень небольшой – десятые или сотые доли процента. Наибольшей долей генов Изначальных обладают современные арраны, живущие на Аксисе – в среднем от пяти до двадцати пяти процентов. Наиболее высокий процент – у высокородных представителей Великого Дома Ортос». «А какой процент генов Изначальных у меня?». «Крайне высокий. Более сорока трех процентов. У меня нет сведений о похожих инцидентах. Для более точного анализа лучше обратиться к Ординаторам. С большой долей вероятности в числе ваших прямых предков в первом или втором поколении был чистокровный Изначальный. Однако это невозможно». «Почему?» «Чистокровных Изначальных не существует уже несколько тысяч лет. Великий Дом Ортос пытается восстановить этот геном с помощью Серебряной Купели. Однако все, что ему пока удалось достичь за последние десять поколений – это увеличить долю генов Изначальных у высокородных наследников на три-четыре процента. Не хватает слишком многих фрагментов генома». Уф-ф… Что-то уже голова кругом. Чем больше я ответов получаю – тем больше новых вопросов возникает. Где-то надо мной – кажется, этажом выше – один за другим грохнуло несколько выстрелов. До верха здания было еще далеко, так что это, скорее всего, кто-то из часовых или разведчиков. Я рванул на лестницу – увы, чтобы продвигаться вверх, это был единственный способ. Прыгать выше головы, пробивая головой потолок – так себе затея, даже пробовать не хочется. В серый мир я нырнул уже на выходе с лестничной площадки, успев заметить, как линзы высветили в темноте два алых силуэта. Зар-раза! Значит, оба тут. И против них – один-единственный боец, пытающийся сейчас отстреливаться из-за угла. Похоже, часовой, оставленный повстанцами на одном из промежуточных этажей. Какого черта он здесь забыл? Я думал, все они уже давно стянулись наверх, к основной группе. Звуков здесь не было слышно, но картинка и без них складывалась понятная. Дав короткую очередь из автомата, боец отпугнул сунувшегося было к нему аррана и рванул в мою сторону, к пожарной лестнице. Чужаки бросились за ним, но он обстрелял их прямо на ходу и одного, кажется, серьезно зацепил в голень – тот споткнулся и заковылял, подволакивая ногу. Дальше наш боец поступил странно. Выскочил на лестницу, но зачем-то задержался, чтобы дать еще одну короткую очередь в преследователей. А потом побежал по ступенькам, но не вверх, а вниз. Да он их отвлекает! Выманивает на себя, пытается увести подальше от лагеря на верхних этажах. Арран, раненый в ногу, немного отставал от собрата, но, увы, был еще вполне в строю. А уже второй ринулся вдогонку за наглым аборигеном так, что силуэт его размазался в воздухе струями дыма. Я подкараулил его в дверном проеме, ведущем на лестницу и, на мгновение вынырнув из сумрака, полоснул по ногам. И тут же снова скрылся, наученный горьким опытом. Недооценивать этих типов в шипастых доспехах не стоит. Я одного-то еле завалил, а тут их сразу двое. В открытый бой соваться нельзя. Одна ошибка – и всё, финита ля комедия. Наш боец, спустившись на пару пролетов, приостановился, заглядывая наверх и задирая ствол автомата. Может быть, снова выстрелил – не столько чтобы попытаться ранить противников, сколько чтобы обозначить свое присутствие. И побежал дальше. Храбрый парень. Но на что он рассчитывает? Патронов у него наверняка немного, а потом, когда они закончатся – он труп. И ради чего? Арраны ведь все равно обыщут здание. Максимум, чего он добьется – это выиграет повстанцам немного времени. И ради этого жертвовать собой? Я бы так точно не смог. Моя неожиданная атака в дверном проеме заставила арранов замешкаться, но ненадолго. Оба они, уже явно разгоряченные азартом погони, рванули вслед за повстанцем вниз по лестнице. Я ринулся следом, прыгнул вниз, обгоняя всех троих. Зацепившись за перила, повис. Мысли метались лихорадочно, бессистемно, все никак не желая сформироваться в какой-нибудь внятный план. Что я вообще могу предпринять в этой ситуации? Отвлечь огонь на себя? Но с двумя гракхами шутки плохи. Впрочем, СОБРовца-то это не останавливает. А у него шансов куда меньше, чем у меня. «Ама, назови пару каких-нибудь ругательств на арранском». «Конкретизируйте», – кажется, моя голосовая помощница немного замешкалась от подобного нестандартного вопроса. «Что-нибудь самое грязное, оскорбительное для них. На что они могут отреагировать. Только быстрее!». Прыгнув еще чуть ниже, я почти одновременно с убегавшим повстанцем добрался до дверей на очередной этаж и, вынырнув в реал, заорал во всю глотку: – Схордидо ируматос! Иньявус крап! Гракх, сугере! Судя по ответным удивленным и возмущенным возгласам, мой арранский оказался вполне неплох. Я рванул вперед, скрываясь за перегородкой, и на бегу повторяя ругательства, подсказываемые мне Амой. На лестничной площадке что-то оглушительно хлопнуло, отсветы взрыва коротко, как фотовспышка, мазнули по стенам. Похоже на светошумовую гранату. Я выглянул из-за угла, и почти сразу же отпрянул назад – в проеме двери, едва не сталкиваясь друг с другом, появились оба чужака – все обсыпанные пылью и кирпичной крошкой и, похоже, злющие, как черти. Меня они тоже должны были заметить. Но на случай, если нет, я снова выкрикнул: – Гракх! Сугере ма фелло! – и, от греха подальше, нырнул в серый мир, пробегая чуть дальше вглубь этажа. Кажется, получилось. Собровец, потратив гранату, оторвался от погони, а мне удалось оттянуть внимание чужаков на себя. – Сугере ма фелло! – снова издевательски пропел я, выныривая в реал и убеждаясь, что оба шипастых все еще у меня на хвосте. Знать бы еще, что я вообще кричу. «Вы предлагаете представителям Великого Дома Гракх поласкать ваш половой орган. Учитывая их благородное происхождение и наверняка гетеросексуальную ориентацию, это звучит крайне оскорбительно. Особенно из уст гелота». А, ну пойдет. Теперь самое главное – надолго ли им хватит терпения. Надо постараться отвести их подальше от здания. А в идеале – разделить, а потом прикончить по одному. Я добежал до окна и, заскочив в проем, обернулся. Вынырнул в реал и снова прокричал пару фраз на арранском. Меня должно было хорошо быть видно на фоне окна, но я специально так подставился. Как только чужаки снова вышли на прямой зрительный контакт – я прыгнул. Здесь было невысоко – всего второй этаж, но я все же подстраховался, и в прыжке опять нырнул ненадолго в серый мир. Вынырнул чуть позже и побежал вдоль края котлована, петляя между штабелями кирпичей и брошенной строительной техникой. Лишь бы ничего дальнобойного в спину не прилетело… Гракхи неслись за мной, будто пара гончих псов, легко перепрыгивая через препятствия, а какие-то просто снося сходу. Ух, разозлились как! Какие-то совсем не толерантные. Вместо того, чтобы оббегать вокруг массивную бетономешалку, я превратился в призрака и прошил ее насквозь, выскакивая с другой стороны. И вдруг откуда-то сверху передо мной рухнуло что-то яркое. Я едва успел оттормозиться и рвануть в сторону. Как раз вовремя, потому что по месту, где я только что стоял, ударила длинная светящаяся цепь, звенья которой ощерились треугольными, похожими на акульи плавники, шипами. Да твою ж дивизию! Старый знакомый! Ортос в сверкающих бело-золотых доспехах эффектно развернулся, втягивая свое оружие. Я обернулся на гракхов, как раз выбегающих с разных сторон из-за бетономешалки… Ну, нет уж. Вы, ребята, тут как хотите, а я сваливаю. Нырок в серый мир получился каким-то странным. Я будто бы столкнулся с преградой, похожей на слой воды, и свет вокруг меня вдруг померк. Тьма – чернильно-черная, рассеиваемая лишь проглядывающей сквозь тучи луной – была такой плотной, что, вытянув руку, я с трудом мог различить собственные пальцы. Это еще что? Я только-только начал привыкать к серому миру с его закидонами, но тут что-то новое и непонятное. – Где я? – вслух громко произнес я, чтобы разрушить тягучую, действующую на нервы тишину. – Расслабься, – ответил тихий, как порыв ветра, шепот. – Я не причиню тебе вреда. Голос был знакомый – тот же самый, что я слышал в сером мире, когда был на мосту. Женский, вкрадчивый, со странными шелестящими нотками. Вроде бы не враждебный, но заставляющий нервно поеживаться. Во тьме неподалеку вдруг вспыхнули два факела, освещающие вход в какую-то пещеру. Выглядело, как приглашение. Правда, не из тех, на которые очень уж хочется откликнуться. Правда, мне и в реал тоже возвращаться не хочется – там сейчас, наверное, такая мясорубка между арранами, что мне лучше постоять в сторонке. К тому же, не факт, что мне вообще получится вернуться без согласия той силы, что меня сюда закинула. – Кто ты? Что тебе от меня нужно? – А Энки разве не рассказывал обо мне? – с долей обиды произнес бесплотный голос. – Что ж, тогда самое время познакомиться. Зови меня Эреш. Госпожа Эреш. |