Майкл Кан. Между психотерапевтом и клиентом. Между психотерапевтом и клиентом новые взаимоотношения

• Название: Между психотерапевтом и клиентом новые взаимоотношения
• Дата: 22.04.2023
• Размер: 223.99 Kb.
• Имя файла: Майкл Кан. Между психотерапевтом и клиентом.docx
• Тип: Расшифровка; #1081198
• страница: 8 из 25

Три характерных качества как континуум

 

Искренность, эмпатия и безусловное положительное отношение являются, таким образом, тремя элементами, которые Роджерс считал необходимыми для успешных клинических взаимоотношений. Я уверен, вам думается, что если бы каждый из нас мог быть всегда вполне искренним, эмпатичным и радушным, то мы находились бы в штате Нирвана или на небесах и не имели бы в наличии земных клиентов. То же самое полагал и Роджерс. Он не думал, что простой смертный может быть совершенным хотя бы в одном из этих трех качеств.

Роджерс рас­сматривал каждый из этих атрибутов как континуум и считал, что искусство терапевта состоит всецело из развития собственных способ­ностей продвигаться дальше и дальше вдоль каждой из трех составля­ющих этого континуума. Чем дальше продвигаешься, тем более искус­ным терапевтом становишься.

 

Значение теории Роджерса

 

Смысл роджерсовской теории кроется в глубоком радикализме. Один из ее выводов заключается в том, что специальные интеллектуаль­ные или профессиональные знания малообязательны для терапевта; во всяком случае, эти знания приносят ни так уж много пользы. Изучение теорий и техник, какими бы интересными они ни казались, особой цен­ности для терапевта не имеет²⁹. Тренинг может быть полезным, даже очень полезным, но этот тренинг не должен сводиться к приобретению знаний. Здесь уместнее обучение, основанное на сопереживании, то есть род тренинга, который помог бы терапевтам расширить свое самосозна­ние так, чтобы стать более искренними во всех проявлениях своей жиз­ни, в том числе развить чувствительность и эмпатию в работе с клиен­тами. Этот тренинг дал бы им возможность прийти к соглашению со сво­ими скрытыми предубеждениями, обидами и освободиться от них в оценке клиентов.

Как я уже говорил, Роджерс не считал себя терапевтом для работы в группах встреч, он не видел необходимости разделять с клиентом каждое мимолетное чувство. Однако в начале 60-х годов Роджерс про­водил достаточно много времени, работая в группах встреч и группах развития сенситивных навыков. Тогда он рассматривал эти группы как некий потенциал для тренинга, развивающего качества, которые, по его мнению, были необходимы терапевту. И очень сожалел о том, что развитие сенситивности почти нигде не входило в обязательную про­грамму обучения терапевтов³⁰.

Другой радикальный момент во взглядах Роджерса заключается в том, что он не видел никакой терапевтической ценности в диагнозе³¹. Существование категорий, в рамки которых можно было определить клиента, не добавляло ни капли к эффективности работы терапевта. Нет особых различий в том, считает ли кто-то своего клиента «погра­ничником», нарциссом, шизофреником или слегка подавленным. Если вы сможете быть искренними и сумеете передать клиентам, что цените их как людей и это — ваша твердая позиция, и если вам удастся проде­лать все это в достаточной мере, то ваши клиенты будут развиваться и изменяться, какой бы ярлык или клинический диагноз им ни присва­ивался.

(Роджерс пришел к пониманию, что с клиентами, которые не настроены на перемены, работать тяжело; здесь изменения маловеро­ятны. Он обнаружил, что у многих людей, диагностированных как шизофреники, подобная мотивация отсутствовала, равно как и у паци­ентов с другими диагнозами.)

Мысль Роджерса о составляющих успешной терапии подразуме­вает и определенную философскую позицию. Роджерс считал целью жизни «быть таким, какой ты есть на самом деле»³². Трудности у наших клиентов возникают потому, что они блестяще вызубрили: неприемлемо быть таким, какой ты есть. Поэтому Роджерс учил терапевтов выслуши­вать клиентов внимательнейшим образом, чтобы знать, кто же есть его клиент на самом деле. По мере того как терапевт тщательно следит за этим, клиент постепенно узнает, что с ним все в порядке, а так как Род­жерс считал, что быть самим собой — составляет смысл и цель жизни, то легко понять, почему для него самопринятие было наибольшей цен­ностью, которую терапевт только и может предоставить клиенту.

Роджерс говорил, что работа терапевта будет полезной тогда, когда, взаимодействуя с клиентом, он поддерживает философскую позицию, сходную со своей³³. В противном случае он, вероятно, направит клиента в русло бытия, которое ему, терапевту, представляется уместным для клиента. По мнению Роджерса, позиции некоторых терапевтов про­сто не соответствуют точке зрения, которую он представлял. Вот приме­ры этих несовместимых установок:

• 
  Людей невозможно представить в оценочном контексте, они по­просту могут быть либо интересными, либо — нет.
  
• 
  Люди могут быть даже и не особенно интересными, но они дают материал для книг и статей, в которых высказываются идеи, а уж идеи определенно бывают интересны.
  
• 
  Терапевты скоро узнают о клиенте все, что есть интересного. Остальная работа заключается в том, чтобы помочь узнать это само­му клиенту.
  
• 
  Терапевтическая теория управляет всеми данными. Когда соб­рано достаточно сведений, то клиента можно будет «втиснуть» в какую-нибудь теорию.
  
• 
  Нельзя доверять клиентам выбор собственного пути. Если предо­ставить их самим себе, они будут сопротивляться, защищаться и делать все, чтобы препятствовать дальнейшему развитию. Работа терапевта заключается в том, чтобы защищать клиента от таких саморазрушительных тенденций.
  
• 
  Это значит, что терапевт знает лучше, чем клиенты, что хорошо для них, и пытается выработать способ влияния на клиентов ради их же блага.
  

 

Но если терапевт верит в неотъемлемую ценность индивидуальности и обстановка, в которой он работает, наполнена огромным уважением к личности и личностному потенциалу, то, считает Роджерс, терапевт способен найти созвучные своему духу, естественные и приемлемые ат­рибуты искренности, эмпатии и теплого принятия.