Международные организации как субъекты международного частного права

• Название: Международные организации как субъекты международного частного права
• Дата: 04.07.2019
• Размер: 0.61 Mb.
• Имя файла: 200845.rtf
• Тип: Документы; #83613
• страница: 3 из 5

В связи с этим трудно согласиться с точкой зрения Л. П. Ануфриевой, согласно которой, «как правило, международные организации обладают статусом национального юридического лица страны своего местопребывания без каких-либо изъятий в ту или иную сторону (скажем, привилегий и льгот). Вместе с тем, когда имеется в виду предоставить тому или иному юридическому лицу подобного рода исключительный режим, между государством пребывания и международной организацией может быть заключен соответствующий международный договор».¹³. Сложно представить себе ситуацию, когда организация при отсутствии дополнительного международного соглашения пользовалась бы «статусом национального юридического лица страны своего местопребывания без каких-либо изъятий». При таком положении неизбежно встают вопросы, во-первых, об организационно-правовой форме такого «юридического лица» и конкретной правоспособности по национальному законодательству, а во-вторых, о действии иммунитетов, которые всегда предоставлялись организациям на территориях государств-членов в силу учредительных документов организаций и общего международного права.

Еще большие возражения вызывает следующее утверждение Л. П. Ануфриевой: «...презюмируется, что международная организация становится правосубъектным в цивилистическом смысле образованием с момента регистрации ее устава (учреждения) либо включения в реестр юридических лиц государства местонахождения...». И далее: «правоспособность такого юридического лица определяется по закону того государства, в котором находится штаб-квартира международной межгосударственной (межправительственной) организации».

С нашей точки зрения, возникновение гражданской правосубъектности международной организации не может ставиться в зависимость от факта регистрации устава или внесения организации в реестр юридических лиц. Правоспособность международной организации также не может определяться конкретным национальным правопорядком, исходя лишь из того, что организация зарегистрирована в данном государстве. В противном случае мы неизбежно приравниваем организацию к иностранному юридическому лицу, правоспособность которого определяется, исходя из иностранного права. Если буквально принять во внимание тезис, что ООН — юридическое лицо штата Нью-Йорк, а МВФ — юридическое лицо федерального округа Колумбия (США), то правоспособность данных организаций при совершении сделок, скажем, на территории России, мы должны будем определять по законодательству соответственно штата Нью-Йорк и федерального округа Колумбия. Это противоречит природе международных организаций. В связи с этим уместно привести мнение У. Дженкса: «...статус международной организации и во многих случаях право, которому она подчиняется, не могут быть определены каким-либо критерием, аналогичным домицилю, местопребыванию или месту инкорпорации, без того, чтобы не был разрушен ее международный характер».¹⁴

Международная организация на территории всех государств-участников обладает такой гражданской правоспособностью, которая необходима для достижения целей ее деятельности. Поэтому из факта места регистрации организации или внесения ее в реестр нельзя выводить признаки ее гражданской правосубъектности. Основы гражданской правосубъектности организации заложены в ее уставе, конкретизируются в дополнительных соглашениях, а также во внутренних правилах в силу того, что к ним отсылают устав и дополнительное соглашение. По нашему мнению, следует согласиться сточкой зрения Г. В. Игнатенко, что «каждая международная организация обладает совокупностью прав, свойственных юридическому лицу», причем эти права «реализуются с учетом национального законодательства (курсив наш. -В. К)...».¹⁵
2.2 Контракты с участием международных организаций
Российское законодательство не содержит специальной нормы, касающейся участия международной организации в гражданских правоотношениях. Очевидно, законодатель исходит из того, что для этого достаточно положений самого устава (т. е. международного договора) организации. Так, согласно ст. 104 Устава ООН «Организация... пользуется на территории каждого из своих членов такой правоспособностью, которая может оказаться необходимой для выполнения ее функций и достижения ее целей». Аналогичные положения содержатся в уставах многих других организаций.

В некоторых соглашениях, заключенных правительством с международной организацией, правоспособность последней раскрывается через упоминание конкретных правомочий организации. Например, в ст. 14 Соглашения между Правительством РФ и ООН по вопросам образования, науки и культуры об Институте ЮНЕСКО по информационным технологиям в образовании (ИИТО) от 21 июля 1998 г. сказано: «Финансовые правила Института подчиняются финансовым правилам ЮНЕСКО. Он может свободно: а) получать, иметь в своем распоряжении и использовать фонды, золото, ценные бумаги любого рода и производить операции в любой валюте и конвертировать любую свою валюту в любую другую валюту; b) переводить свои фонды, золото, валюту из одной страны в другую или в пределах Российской Федерации... При пользовании правами... Институт считается с любыми представлениями со стороны Правительства, если такие представления могут быть приняты во внимание без ущерба для интересов ЮНЕСКО».

Несмотря на довольно широкий характер определения правоспособности, она ограничена функциями и целями конкретной организации, которые определяются в уставе. Таким образом, правоспособность международных организаций носит своего рода целевой характер аналогично общему правилу правоспособности юридических лиц, которое содержится в абз. 1 п. 1 ст. 49 ПС РФ.

Для регламентации вопросов участия международных организаций в гражданских отношениях на территории Российской Федерации (заключение ими гражданско-правовых сделок, вопросы владения, пользования и распоряжения имуществом, принадлежащим организации) значение имеют положения уставов организаций, а также дополнительно заключаемых с Российской Федерацией соглашений. Вместе с тем указанные документы не могут урегулировать все аспекты, касающиеся возникновения, изменения или прекращения конкретного гражданского отношения. Они лишь констатируют возможность для организации участвовать в таких отношениях, например, заключать сделки или приобретать имущество. Иначе говоря, в уставе организации говорится лишь то, что может делать организация, но не говорится как это должно реализоваться, при помощи каких правовых средств. Поэтому определяющее значение имеют внутренние правила самой организации, например Типовые положения о заключении контрактов ООН, и только «при наличии пробела в правилах организации возможно обращение к общим принципам права и к общепринятым правилам установления применимой правовой системы, регулирующей эти отношения»,¹⁶ т. е. обращение к какому-либо национальному правопорядку.

Договоры (контракты) с участием международных организаций. Как отмечает Т. Н. Нешатаева, частноправовые сделки с участием международных организаций регулируются сложным правовым комплексом, состоящим из норм международных договоров (Соглашение о штаб-квартире организации), внутренних правил организации и норм национального права (чаще всего государства нахождения штаб-квартиры международной организации).¹⁷

Так, местонахождение Объединенного института ядерных исследований согласно ст. 3 своего Устава 1956 г. в ред. 1992 г. — Российская Федерация. Согласно п. 2 ст. 5 Устава «Институт является юридическим лицом и пользуется на территории государств-членов правоспособностью, необходимой для осуществления его функций». Особенности правового положения Института на территории Российской Федерации регулируются «отдельным соглашением» Института с Российской Федерацией (п. 3 ст. 5 Устава). В 1995 г. было заключено Соглашение между Правительством РФ и Объединенным институтом ядерных исследований о местопребывании и об условиях деятельности Объединенного института ядерных исследований в Российской Федерации.34 В соответствии со ст. 4 Соглашения 1995 г. в пределах района Организации применяется законодательство Российской Федерации (п. 2), а на действия и сделки, совершаемые в другом районе, распространяется юрисдикция судов и других компетентных властей (п. 3). Ряд других статей Соглашения конкретизируют данные положения. Так, в ст. 13 говорится о праве Организации на издание и опубликование печатных произведений, «при этом подразумевается, что Организация будет соблюдать законодательство об авторском праве, а также международные договоры в области интеллектуальной собственности, участником которых является Российская Федерация». Согласно ст. 14 сотрудничество Организации с научными учреждениями Российской Федерации осуществляется «в соответствии с законодательством Российской Федерации и дополнительными соглашениями, которые могут быть заключены между Правительством и Организацией».

Вместе с тем согласно п. 4 ст. 5 Устава «Институт устанавливает собственные правила, регулирующие его деятельность. Указанные правила имеют своей целью исключительно обеспечение наиболее благоприятных условий для деятельности Института и имеют приоритет перед законодательством страны местонахождения». Соглашение 1995 г. конкретизирует указанное положение Устава: в соответствии со ст. 6 правила Организации (Института) действуют в пределах ее района, а законодательство Российской Федерации, противоречащее какому-либо из этих правил Организации, не применяется в части, противоречащей данным правилам. Очевидно, что указанные правила могут регулировать в том числе и заключение Институтом гражданско-правовых сделок и, следовательно, имеют приоритет перед гражданским законодательством Российской Федерации.

В соответствии с Соглашением между Правительством РФ и Межгосударственным авиационным комитетом (далее — МАК) об условиях его пребывания на территории Российской Федерации от 20 октября 1995 г. «юрисдикция Российской Федерации распространяется на действия, совершенные в помещениях МАКа, поскольку в настоящем Соглашении не предусматривается иное. МАК имеет право в целях создания условий, необходимых для выполнения им своих функций, устанавливать правила внутреннего распорядка, действующие в пределах его помещений. В помещениях МАКа не применяется законодательство Российской Федерации в той части, в которой оно противоречит таким правилам» (ст. 6).

Иногда формулировка о приоритете внутренних правил организации над законами России касается разрешения споров. Так, в ст. 14 («Разрешение споров») Соглашение между Правительством РФ и Международной Организацией Труда (далее — МОТ) о Бюро МОТ в Москве от 5 сентября 1997 г.¹⁸ Организация устанавливает положения для соответствующих способов разрешения: i) споров, возникающих в связи с контрактами, или других споров частного характера, в которых МОТ является стороной; ii) споров, затрагивающих любого члена персонала Бюро МОТ, который в силу своего официального положения, пользуется иммунитетом, если не было отказа от этого иммунитета...».

Несколько иные правила установлены в Соглашении между Правительством РФ и Евразийской патентной организацией о штаб-квартире Евразийской патентной организации от 4 октября 1996г.:¹⁹ «Организация имеет право в целях создания условий, необходимых для выполнения ею своей официальной деятельности, устанавливать правила внутреннего распорядка, действующие в пределах ее помещений. Поскольку в настоящем Соглашении не предусмотрено иное, юрисдикция судов Российской Федерации и иных соответствующих властей распространяется на действия и сделки, совершаемые в помещениях Организации». Аналогичный подход нашел отражение в ст. 4 Соглашения между Правительством РФ и ЮНЕСКО об ИИТО: «ЮНЕСКО вправе устанавливать правила внутреннего распорядка, применяемые в отношении Института и в пределах его помещений, с тем чтобы обеспечить необходимые условия для его работы. При условии соблюдения положений предыдущего пункта законы и правила Российской Федерации применяются в помещениях Института».

2.3 Вопросы вещных прав на имущество международных организаций
Подобно контрактам данные вопросы регулируются уставом организации, ее дополнительными соглашениями с государством пребывания, а также внутренними правилами организации. В то же время имеет значение и национальное законодательство, прежде всего того государства, на территории которого находится имущество международной организации.

К примеру, в соответствии со ст. 13 Устава Объединенного института ядерных исследований «Институт на правах собственности имеет здания, сооружения, научные установки... а также иное имущество...». Исходя из этого, возникает вопрос: каково содержание категории «право собственности», о которой идет речь в Уставе, и может ли данное право определяться помимо правил самой организации российским или иным законодательством? Поскольку государства имеют различные правопорядки, различаются и подходы к определению содержания категории «право собственности» (особенно если речь идет о различных гражданско-правовых традициях, например англо-американской и континентальной).

Устав лишь частично раскрывает содержание того, что обычно охватывается категорией «право собственности», в частности: а) устанавливает вопросы приобретения «права собственности» на имущество (ст. 12, п. 1 ст. 13); б) закрепляет, что «порядок распоряжения средствами и имуществом, находящимися в собственности Института, устанавливается Комитетом Полномочных Представителей» (п. 2 ст. 13); в) определяет некоторые вопросы ликвидации Института, в том числе такое специфическое право, как право государства — местонахождения Института (Российская Федерация) на «преимущественную покупку» недвижимого имущества Института (п. 2, 3 ст. 39).

Очевидно, что вопросы владения, пользования и распоряжения имуществом должны учитывать и законодательство Российской Федерации в соответствии с исходным принципом международного частного права — применением закона местонахождения вещи. Так, на Институт в полной мере должно распространяться правила п. 1 ст. 10 ГК РФ о запрете злоупотребления правом, а также п. 2 ст. 209 о праве собственника «по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц...». Это — общие требования, распространяющиеся на осуществление любой международной организацией своего права собственности на территории Российской Федерации.

Представляется, что некоторые другие статьи ГК РФ также определяют правовой режим собственности международной организации на территории Российской Федерации дополнительно к соответствующим положениям международных соглашений и правилам организации. Например, согласно ст. 210, 211 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, а также риск случайной гибели или повреждения имущества, если иное не предусмотрено законом или договором. Международная организация-собственник также несет бремя содержания принадлежащего ей имущества и риск случайной гибели или повреждения имущества. Как отмечает Т. Н. Нешатаева, «нормы национального права могут быть направлены лишь на урегулирование какой-то части правового статуса собственности или какого-либо вида сделок межправительственной организации», которая не нашла отражения в правилах самой организации.²⁰

В соответствии с п. 1 ст. 212 ГК РФ «в Российской Федерации признаются частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности». К числу «иных форм собственности» необходимо относить и собственность международных организаций как обладающую особым правовым режимом (причины возникновения и прекращения права собственности, владение, пользование и распоряжение), основанным на положениях соответствующих международных договоров Российской Федерации. Данная собственность не является государственной или межгосударственной, это собственность самостоятельного субъекта гражданского права Российской Федерации — международной организации.

Отсюда вытекают особенности характеристики такой собственности. Так, собственность принято рассматривать как отношение между людьми по поводу конкретного имущества (материальных благ). Собственность же международной организации, по нашему мнению, необходимо рассматривать не только как отношение между людьми, но также как отношение между государствами — членами международной организации. В зависимости от конкретной международной организации и конкретных соглашений, касающихся ее деятельности на территории Российской Федерации, содержание права собственности будет различным.

Таким образом, международные (межгосударственные) организации обладают особым гражданско-правовым статусом. Отношения с их участием регулируются в основном международными договорами Российской Федерации (соответствующими уставами и дополнительными соглашениями). С помощью норм международного договора делаются определенные изъятия в применении норм российского гражданского законодательства к отношениям с участием международной организации.

В то же время сама международная организация может использовать предусмотренные гражданским законодательством механизмы для защиты своих интересов, в том числе от публично-правовых действий со стороны государства. Так, Объединенный институт ядерных исследований обратился в арбитражный суд с иском о признании недействительными ненормативных актов налоговых органов, направленных на взимание налогов с Института. Арбитражный суд удовлетворил требования истца как организации, обладающей иммунитетом в силу Конвенции о правовом статусе, привилегиях и иммунитетах межгосударственных экономических организаций, действующих в определенных областях 1980 г. (применима к Институту в силу Протокола 1987 г.). В данном случае международный договор Российской Федерации послужил основанием для признания ненормативного акта недействительным.²¹


3. Иммунитеты международных организаций
В международных отношениях гражданско-правового характера межправительственные организации выступают как международные юридические лица, обладающие международными иммунитетами.

Приобретая собственность на имущество, находящееся в разных странах, заключая сделки имущественного характера с гражданами различных государств, межправительственные организации не подчиняют эти свои отношения ни национальному праву, ни национальной юрисдикции какого-либо государства. Межправительственная организация не может быть привлечена к разбирательству в национальном суде в качестве ответчика; в отношении ее собственности не применяются меры принуждения по предварительному обеспечению иска, как и не применяются принудительные меры по обеспечению исполнения судебного решения. Имущество межправительственной организации, хотя бы находящееся в руках третьих лиц, не может быть предметом виндикации, на него не может быть обращено взыскание.