лечение ковид. Моноклональные антитела
 Скачать 21.62 Kb.
|
|
Моноклональные антитела — это класс препаратов, которые обладают высокой селективностью в отношении молекулярной мишени, являющейся, как правило, одним из ключевых компонентов патологического процесса. Антитела обладают способностью точно связываться с антигеном благодаря специальным антигенсвязывающим участкам, имеющим к нему высокую специфичность. Для лекарств на основе антител это определяет их селективность в отношении конкретной мишени.[1] Мышиные мАТ получают путем введения мышам заданного АГ, после чего из их селезенки берутся В-клетки, способные вырабатывать АТ, специфичные к этому заданному АГ, объединяют эти клетки с бессмертными клетками миеломы мышей; получив таким образом гибридные клетки, их культивируют и получают продуцируемые ими АТ. Клиническое применение мышиных АТ ограничено, поскольку они индуцируют выработку антимышиных АТ, что может привести к болезни иммунных комплексов (реакция гиперчувствительности III типа), слабо активируют АПК и Т-лимфоциты и быстро выводятся. Чтобы свести к минимуму проблемы, возникающие при использовании мышиных мАТ исследователи используют методики рекомбинантных ДНК для производства моноклональных антител, которые являются частично человеческими и частично мышиными. [1] Биологическая классификация: В зависимости от того, какую часть в составе АТ составляют человеческие молекулы, конечный продукт называют Химерные(65% человеческих АТ) Гуманизированные (95% человеческих АТ) Полностью человеческие (100% человеческих АТ) Химерные моноклональные антитела активируют антиген-презентирующие клетки (АПК) и Т-клетки более эффективно по сравнению с мышиными моноклональными антителами, но способны индуцировать продукцию человеческих антихимерных антител. Гуманизированные моноклональные антитела против различных антигенов (АГ) доступны к применению в лечении колоректального рака , рака груди , лейкоза , аллергий, аутоиммунных патологий, отторжения трансплантатов и респираторной-вирусной синцитиальной инфекции . Полностью человеческие мАТ получают с использованием трансгенных мышей, которые содержат гены человеческого иммуноглобулина или с использованием метода фагового дисплея (т. е. клонирования белков с помощью бактериофага) по отношению к генам иммуноглобулинов, выделенных из В-клеток человека. Полностью человеческие моноклональные антитела имеют сниженную иммуногенность и, следовательно, оказывают меньше побочных эффектов у пациентов.[2] Применение МАТ при лечение COVID-19 У части больных COVID-19 (Сoronavirus disease 2019) заболевание сопровождается избыточным воспалительным ответом с выбросом большого количества провоспалительных цитокинов, что прямо коррелирует с выраженностью повреждения легких, развитием полиорганной недостаточности и неблагоприятным исходом [3–5]. Выявлены факторы неблагоприятного прогноза, связанные с феноменом «цитокиновой бури», содержанием С-реактивного белка и интерлейкин-6 (ИЛ-6) [4–6]. В связи с этим стали активно применяться лекарственные средства супрессивной иммуномодуляции с прицельным блокированием цитокинов [6], в частности моноклональные антитела к ИЛ-6 и его рецепторам [7]. Препараты, используемые в качестве подавления цитокиновой бури: Нетакимаб, Тоцилизумаб, Сарилумаб (Моноклональные антитела, ингибируют рецепторы ИЛ-6. Применяются для лечения юношеского артрита с системным началом и ревматоидного артрита. При лечении COVID-19 предназначены для пациентов со среднетяжелым и тяжелым течением: с острым респираторным дистресссиндромом, тяжелым жизнеугрожающим синдромом высвобождения цитокинов)[7 ] Следствием тяжелого жизнеугрожающего синдрома высвобождения цитокинов может стать развитие нарушений свертывания крови. В начальных стадиях заболевания характерно развитие гиперкоагуляции без признаков потребления и ДВС‑синдрома. Назначение НМГ, как минимум, в профилактических дозах показано ВСЕМ госпитализированным пациентам и должно продолжаться как минимум до выписки. Нет доказанных преимуществ какого-либо одного НМГ по сравнению с другими. При недоступности НМГ или противопоказаниях к ним возможно использование НФГ. Увеличение дозы гепарина до промежуточной или лечебной может быть рассмотрено у больных с высоким и крайне высоким уровнем D-димера, при наличии дополнительных факторов риска венозных тромбоэмболических осложнений, а также при тяжелых проявлениях COVID-19. По предварительным совокупным данным трёх небольших рандомизированных исследований ATTACC, ACTIV-4a и REMAP-CAP у госпитализированных больных, которые не находятся в блоке интенсивной терапии и не получают высокопоточную оксигенотерапию, вентиляцию легких или инотропную/вазопрессорную поддержку, высокие (лечебные) дозы НМГ/НФГ дают наилучший клинический результат вне зависимости от исходного уровня D-димера и при этом сравнительно безопасны. Кроме того, накапливаются данные, что у больных, находящихся в блоке интенсивной терапии, рутинное увеличение дозы 54 Версия 11 (07.05.2021) НМГ/НФГ до промежуточной и лечебной не улучшает клинических исходов заболевания. У больных с ожирением (индекс массы тела >30 кг/м2 ) следует рассмотреть увеличение профилактической дозы на 50%. Продленная профилактика ТГВ/ТЭЛА. Продленная профилактика у больных с COVID-19 после выписки может быть рассмотрена при сохраняющемся повышенном риске венозных тромбоэмболических осложнений (см. стр 58) и низком риске кровотечений1 в случаях, когда не требуются лечебные дозы антикоагулянта по другим показаниям. В качестве антикоагулянта для продленной профилактики ТГВ/ТЭЛА у терапевтических больных имеется доказательная база для профилактической дозы эноксапарина (40 мг 1 раз в сутки) и ривароксабана в дозе 10 мг 1 раз в сутки. Тенденция к преимуществу продленной профилактики ТГВ/ТЭА отмечалась также при использовании апиксабана в дозе 2,5 мг 2 раза в сутки. Продленная профилактика ТГВ (вплоть до 30-45 дней после выписки) может назначаться пациентам при наличии одного из слеудующих признаков: возраст старше 60 лет, госпитализация в ОРИТ, активное злокачественное новообразование, ТГВ/ТЭЛА в анамнезе, сохраняющееся выраженное ограничение подвижности, концентрация D-димера в крови, в 2 и более раза превышающая верхнюю границу нормы.[7 ] Учитывая, что вторичный синдром активации макрофагов (САМ)/гемофагоцитарный лимфогистоцитоз (ГЛГ) при COVID-19 является следствием массированной неконтролируемой активации иммунной системы, спровоцированной острой вирусной инфекцией, пациентам, наряду с симптоматической и этиотропной терапией, в подавляющем большинстве случаев должна проводиться иммуносупрессивная терапия для подавления гиперактивации иммунной системы. Глюкокортикостероиды (ГКС) являются препаратами первого выбора для лечения больных с первичным ГЛГ и вторичным САМ/ГЛГ, они угнетают все фазы 48 Версия 11 (07.05.2021) воспаления, синтез широкого спектра провоспалительных медиаторов, увеличение концентрации которых в рамках цитокинового шторма ассоциируется с неблагоприятным прогнозом при COVID‑19 и риском развития ОРДС и сепсиса. Для проявления полного эффекта ГКС необходимо несколько часов. Максимум фармакологической активности ГКС приходится на тот период времени, когда их пиковые концентрации в крови уже позади[7] Список использованной литературы Мейл Д., Брософф Дж., Рот Д.Б., Ройтт А.. Иммунология: Пер. с англ. М.: Логосфера, 2018. Gow N.A.R., Latge J.P., Munro C.A. The fungal cell wall: structure, biosynthesis, and function // Microbiol Spectr. - 2017. Moore J.B., June C.H. Cytokine release syndrome in severe COVID-19. Science. 2020; Song P., Li W., Xie J., et al. Cytokine storm induced by SARS-CoV-2. Clin Chim Acta. 2020; Zhao Z., Wei Y., Tao C. An enlightening role for cytokine storm in coronavirus infection. Clin Immunol. Lavillegrand J.R., Garnier M., Spaeth A. et al. Elevated plasma IL-6 and CRP levels are associated with adverse clinical outcomes and death in critically ill SARS-CoV-2 patients: inflammatory response of SARS-CoV-2 patients Минздрав России. Временные методические рекомендации «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19)» версия 10 (08.02.2021) [Электронный ресурс]. |