«Н.К. Байбаков – учёный и организатор нефтяной промышленности СССР». «Н.К. Байбаков – учёный и организатор нефтяной промышленности СС. Николай Константинович Байбаков учёный и организатор нефтяной промышленности ссср

• Название: Николай Константинович Байбаков учёный и организатор нефтяной промышленности ссср
• Анкор: «Н.К. Байбаков – учёный и организатор нефтяной промышленности СССР
• Дата: 26.10.2022
• Размер: 64.73 Kb.
• Имя файла: «Н.К. Байбаков – учёный и организатор нефтяной промышленности СС.docx
• Тип: Реферат; #756343
• страница: 1 из 3

МИНОБРНАУКИ РОССИИ
РГУ НЕФТИ И ГАЗА (НИУ) ИМЕНИ И. М. ГУБКИНА
ФАКУЛЬТЕТ ГУМАНИТАРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
КАФЕДРА ИСТОРИИ
РЕФЕРАТ

по дисциплине История нефтегазовой отрасли

на тему: «Николай Константинович Байбаков – учёный и организатор нефтяной промышленности СССР»

Выполнил:

Студент группы РБ-19-01

Осипов Артём
Научный руководитель:

Доктор технических наук, профессор -

Симонянц С.Л.

Москва, 2020

СОДЕРЖАНИЕ

Введение ………………………………………………………………………..3

1. Н.К. Байбаков - ученый и руководитель: вехи биографии..…………6

2. Вклад Н.К. Байбакова в решение проблем нефтяной отрасли в годы Великой Отечественной войны …………………..…………….10

3. Пик карьеры. Итоги деятельности Н.К. Байбакова……….……...14

Заключение …………………………………………………………………...24

Список использованных источников и литературы..........................25

Введение

Николай Константинович Байбако́в — советский государственный деятель, Герой Социалистического Труда (1981), Лауреат Ленинской премии (1963).

Этот человек в свои годы благодаря упорству и трудолюбию прошел путь от простого инженера до руководителя Госплана Великого СССР. Байбаков, как никто другой, доказал приверженность молодой Стране Советов, рос вместе с ней и делал всё, чтобы она процветала. Это и учеба в Азербайджанском государственном университете нефти и промышленности, и тот подвиг, когда юный инженер разработал и внедрил новый метод рационализации добычи нефти, и в дальнейшем, когда возглавил работы по созданию "Второго Баку"¹, и заслуги в годы Великой Отечественной войны, когда Николай Константинович внес большой вклад в обеспечение фронта горючим, и в послевоенные годы, когда руководил восстановлением нефтегазовой отрасли, и в дальнейшем, когда стал Председателем Совнархоза, и наконец, тогда, когда оказался на высших эшелонах власти и более двух десятков лет руководил Госпланом СССР.

Вспомним поиски нефти и газа, к которым Н.К. Байбаков имел непосредственное отношение. Нефть и газ в Западной Сибири начали искать ещё незадолго до начала Великой Отечественной войны после совещания у наркома топливной промышленности Л. М. Кагановича² в 1939 г. Он обязал составить комплексный план поисков нефтяных и газовых месторождений по стране на срок до 15-20 лет, а в Сибири начать поиски уже в 1939 г. В 1953 г. на восточном склоне Урала было открыто промышленное газовое месторождение Березовское, из которого газ вскоре поступил на промышленные предприятия Свердловской области.

В 1963 г. было принято постановление Совета Министров СССР, в котором предусматривались проведение геологоразведочных работ в Западной Сибири и добыча нефти уже в 1964 г. на Шаимском, Усть-Балыкском и Мегионском месторождениях.

В Западной Сибири добычу нефти начали в 1964 году. В 1977 г. добыча достигла 218 млн. т. В 1979 г. в Западной Сибири уже добывали 283 млн. т нефти (половина всей добываемой в стране нефти). За этот период из месторождений Западной Сибири извлекли более 2 млрд. т, или четвертую часть добытой в стране нефти. ³

Некоторые сюжеты его биографии превратились в исторические анекдоты, вызывающие ассоциации исключительно с именем Николая Константиновича.

К примеру, история о том, как Сталин⁴ поучал молодого руководителя наркомата: "У наркома должны быть бычьи нервы и оптимизм". Байбаков говорил: «Сталину нельзя простить репрессий, но больше виноваты Каганович и Берия⁵; стране нужна сталинская дисциплина, централизованное управление, но в сочетании с рыночными технологиями; нефть и газ нас кормили и кормят, но нужно заниматься отраслями глубокой переработки».

Даже тогда, когда Байбаков четко осознавал, что политический кризис в стране на рубеже 80-90-х годов неминуемо приведет к краху всего, созданного на протяжении нескольких поколений, а сил бороться с этим уже не было, он ушёл только для того, чтобы снова и снова посильно трудится на благо Родины. Байбаков Н.К. – один из немногих советских руководителей высокого ранга, который даже в последние годы жизни, несмотря на весьма преклонный возраст, давал многочисленные интервью.

Целью данного реферата является изучение весомого вклада Николая Константиновича Байбакова в нефтегазовую отрасль страны.

Для достижения цели необходимо решить задачи, в соответствии с которыми построена структура реферата:

1. 
   Изучить вехи биографии Николая Константиновича.
   
2. 
   Рассмотреть деятельность Байбакова по решению проблем нефтяной отрасли в годы Великой Отечественной войны.
   
3. 
   Проанализировать заслуги Николая Константиновича Байбакова перед Родиной.
   

Реферат состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Рассмотрим подробнее жизнь и деятельность Н.К. Байбакова.

1. Н.К. Байбаков - ученый и руководитель: вехи биографии

Родился Николай Константинович Байбаков 7 марта 1911 года в селении Сабунчи, Бакинской губернии, в семье рабочего бакинских нефтепромыслов. Его отец был кузнецом, переехавшим из Белоруссии на заработки в Баку, где в скором времени устроился на работу в нефтяную компанию «БраНобель»⁶. Пришло время, и все дети Байбаковых дружно взялись за учебу, четверо из них получили высшее образование, а трое, в их числе и Николай Байбаков, стали инженерами-нефтяниками.

Байбаков писал: «Вот в какое время в 1928 году я, к великой радости отца, студент Бакинского политехнического института, самого престижного, пожалуй, вуза республики. Тогда это было самой заветной мечтой многих бакинских мальчишек, твердо усвоивших формулу индустриализации: «Нефть – это кровь индустрии, а значит, и самой жизни». Нефтяник – главный герой советского времени – такое осознание пришло ко мне настолько рано, что, кажется, с ним я и родился. С малых лет я слышал от старших многое об огромном значении «черного золота», о том, что российские нефтяники большие мастера в этом деле, одни из лучших в мире. Так как же мне было не гордиться, что скоро и я им стану».⁷

Учился Николай Константинович увлеченно, не пропуская ни одной лекции, ни одного практического занятия, просиживая над книгами и конспектами дни и ночи; спешил как можно больше узнать. У студентов всегда была возможность отправиться на промысел, где они могли на конкретных примерах изучать то, что говорилась им в академических стенах, видеть своими глазами, щупать детали. В этом и заключались особенности обучения тех лет: студенты знали, что их уже в качестве инженеров ждут на промыслах, знали с кем и где им предстоит работать.

Студенческая юность Николая Байбакова совпала с годами первой пятилетки. Тогда завершилось техническое перевооружение нефтяной промышленности – первой отрасли Союза, когда десятки предприятий страны сумели изготовить новейшее по мировым стандартам оборудование для нефтепромыслов. Динамика технического прогресса поражала: в 1928 году в «Азнефть»⁸ поступило с заводов России и Украины бурового оборудования на сумму 4,1 миллиона рублей. На следующий год сумма заказов на различное оборудование для Баку уже составила свыше 50 миллионов рублей.⁹ Огромные капиталовложения в крупное нефтяное машиностроение поступали и из самого Азербайджана, усиленными темпами строились здесь новые электростанции, а старые расширялись и переходили на прогрессивное оборудование.

Однако на промыслах Баку не хватало рабочих кадров и высококвалифицированных специалистов, т.к. в основном их готовили в вузах Москвы и Ленинграда. Бакинские нефтяники выполнили задание первой пятилетки¹⁰ за два с половиной года. Был превзойден показатель добычи нефти 1901 года – самый высокий за весь период промышленной разработки бакинских месторождений.

Байбаков: «В такое удивительное время всеобщего энтузиазма сбылась моя давнишняя мечта — я стал полноправным инженером на этом промысле. Не все, разумеется, шло гладко и хорошо. Новые скважины преподнесли сюрприз – стали быстро обводняться. Причина была нам понятной: над нефтяным пластом находился мощный пласт, из которого под высоким давлением из-за ненадежной цементировки обсадной колонны проникала в этот пласт не нефть, а вода. Но что делать? Как и чем закупорить водяной пласт? Цементом под высоким давлением? Эта мысль поначалу показалась мне бредовой. Но вот стала она все больше и больше обрастать реалиями, выстраиваться в технологическую систему.

Так дался мне первый, самый памятный и дорогой для меня успех в жизни, и проект, разработанный мной – молодым инженером, был принят и внедрен как новый метод закачки цемента в водяной пласт под высоким давлением. Он дал хорошие результаты, и с тех пор все наши нефтяники называют его “методом Байбакова”».¹¹

Первый успех вдохновил молодого инженера на его вторую разработку – метод беструбной эксплуатации нефтяных скважин, при котором вместо дефицитных в те годы насосно-компрессорных труб использовались обсадные колонны для подъема нефти на поверхность. Этот метод оказался очень рациональным: множество простаивавших из-за нехватки насосно-компрессорных труб скважин было пущено в работу, что помогало выполнять планы добычи.

«В течение 1935–1936 годов я прошел красноармейскую службу на Дальнем Востоке. Нелегко здесь пришлось нам, южанам, в сорокаградусные морозы. Но службу в армии я и поныне вспоминаю как один из лучших периодов моей жизни. Армия помогла мне физически закалиться, выработать выдержку и выносливость, которые мне впоследствии очень пригодились».¹²

В январе 1937 года он вернулся в родной Баку, сразу же пришел на промысел и стал работать заведующим промыслом, правда недолго: в августе того же года его перевели на должность главного инженера треста «Лениннефть». Не прошло и года, как новое назначение — управляющим этим трестом.

И вот внезапно новая перемена в его жизни. Н.К. Байбакову пришлось снова покинуть родные края, расстаться с родными, коллегами. Поводом, видимо, послужило его выступление на Всесоюзном совещании нефтяников в марте 1938 года, где речь шла о путях увеличения добычи в стране. Это совещание возглавлял тогдашний нарком топливной промышленности Л.М. Каганович.

Байбаков: «В своем выступлении я, как управляющий трестом, рассказал об опыте работы своего коллектива, о борьбе с обводнением скважин, внедрении новой техники, что значительно увеличило добычу нефти. Честно и прямо, не кривя душой говорил и об упущениях в работе, о недочетах, тормозящих развитие Ленинского треста. Чувствовалось, что зал слушает меня понимающе, сочувственно.

Слушал меня и Л.М. Каганович, упершись заинтересованным взглядом в меня, порой что-то записывая на лежащей перед ним листе бумаги. В этом все и дело! Как потом я узнал, мое выступление, понравилось ему прямотой поставленных вопросов, потом он и обратил внимание на меня. Через два месяца после совещания меня вызвал к себе М.Д. Багиров¹³, угостил чаем и тут же без обиняков сообщил, что приказом наркома топливной промышленности Л.М. Кагановича я назначен начальником недавно созданного объединения «Востокнефтедобыча» в Куйбышеве…

Волей судьбы я проработал в «Востокнефтедобыче» всего лишь около года. В 1939 году в Наркомате топливной промышленности было образовано Главное управление по добыче нефти в восточных районах страны. И это было вполне разумно, так как при сильной централизации управления экономикой все важнейшие вопросы и, конечно, «Второго Баку» решались в Москве. И я был назначен начальником этого Главка.

Но опять ненадолго: в 1940 году меня утвердили заместителем наркома топливной промышленности под «железным» началом Кагановича, с которым судьба, таким образом, связала меня тесно. Теперь я встречался с ним и на коллегиях, и на деловых совещаниях, и у него в кабинете, доводилось беседовать лично с ним.

Громадные физические и психологические нагрузки выработали в нас, руководителях, особый, беспощадный к себе стиль работы. Если наркомы работали в «сталинском режиме», то есть по ночам, то их заместители фактически и дневали, и ночевали в наркоматах. Иногда я не спал по двое суток подряд. Обычно в 4-5 часов утра Поскрёбышев¹⁴, заведующий Секретариатом ЦК ВКП(б), звонил членам Политбюро и сообщал, что Сталин ушел отдыхать. Только после этого расходились по домам Берия, Маленков¹⁵, Каганович, Молотов¹⁶ и другие члены Политбюро…». ¹⁷

2. Вклад Н.К. Байбакова в решение проблем нефтяной отрасли в годы Великой Отечественной войны

Впервые Н.К. Байбакову довелось встретиться со Сталиным в 1940 году на совещании в Кремле, где обсуждались неотложные вопросы нефтяной отрасли. Ему было поручено сделать сообщение об обеспечении народного хозяйства и армии горючим в связи с нарастанием опасности войны.

Байбаков: «Надо ли говорить, как я волновался в приемной Сталина, ожидая вызова на заседание! Чтобы говорить со Сталиным, нужно было отлично знать свой предмет, быть предельно конкретным и самому иметь определенное мнение. На многих примерах я лично убедился в том, что Сталин уважал смелых и прямых людей, тех, кто мог говорить с ним обо всем, что лежит на душе, честно и прямо. Сталин таких людей слушал, верил им, как натура цельная, прямая. Не всегда при обсуждении спорных вопросов Сталин высказывал свою точку зрения, но мы, участники кремлевских совещаний утверждались в уверенности: Сталин в любом сложном деле знает, что предпринять. Никогда, ни разу не принимал он пустых или расплывчатых директив, а с особой тщательностью продумывал и определял все пути к безусловно верному решению и его выполнению. Только тогда, когда окончательно убеждался, что нужное решение найдено и оно реально выполнимо, Сталин твердо подытоживал: «Итак, я утверждаю».

Как же Сталин относился ко мне лично? То, что я действительно легко освоился в общении с ним, отвечал на его вопросы четко и точно, отстаивая интересы своего дела, – заслуга прежде всего хозяина кремлевского кабинета, умевшего создавать доверительно-деловитую атмосферу на совещаниях. Я до сих пор не скрываю того, что был в числе тех, кто учился у Сталина, считая, что его ясный и решительный стиль должен быть присущ руководителям любого ранга. Где бы я ни работал и при Сталине, и после него, я, следуя его примеру, всегда в меру своих сил старался внимательно выслушать каждого, с кем работал, искать истину в сопоставлении различных мнений, добиваться искренности и прямоты каждого личного мнения, но, прежде всего, искать доступные, реальные пути выполнения поставленных задач».¹⁸

В 1940 году Наркомат топливной промышленности был разделен на два наркомата: один ведал нефтью, другой углем. Наркомом нефтяной промышленности стал И.К. Седин¹⁹, до этого работавший секретарем Ивановского обкома партии. Н.К. Байбаков получил пост его заместителя. В октябре того же года Седин доложил по телефону Сталину о том, что его задание выполнено — добыто 100 тысяч тонн нефти!

С первых часов войны наркомату нужно было срочно развернуть широкую работу по организованному набору добровольцев в нефтяную промышленность, разумеется, только для тех, кто получил освобождение от призыва в действующую армию. А это в основном подростки, женщины, пенсионеры – десятки тысяч. К счастью, нефтяники уже имели богатый опыт самого ускоренного и массового обучения. Задача облегчалась еще и тем, что в первых рядах шли действительно добровольцы, движимые высоким чувством долга перед страной.

Байбаков: «В трагическом 1941 году советская нефтяная промышленность не только устояла, но и сумела шагнуть вперед. Так, нефтяники Баку, тогда главного нефтедобывающего района СССР, с честью выполнили все государственные задания 1941 года и дали в первый год войны фронту и Родине 23,5 миллиона тонн нефти – показатель небывалый за всю историю нефтяного Баку.

Проблема горючего для Германии была действительно важнейшей. К началу военных действий они производили лишь 8-9 миллионов тонн бензина и дизельного топлива, в основном из угля. Своей же нефти они практически не имели, в какой-то мере восполняя свои потребности из союзной им Румынии. Но не хватало и ее. Вот почему нацисты возлагали большие надежды на захват кавказских нефтепромыслов…

В один из тех жарких июльских дней меня вызвал в Кремль Сталин. Неторопливо пожал мне руку, взглянул на меня спокойно и просто негромким, вполне будничным голосом говорил: – Товарищ Байбаков, Гитлер рвется на Кавказ. Он объявил, что если не захватит нефть Кавказа, то проиграет войну. Нужно сделать все, чтобы ни одна капля нефти не досталась немцам.

И чуть ужесточив голос, добавил: – Имейте ввиду, если вы оставите немцам хоть одну тонну нефти, мы вас расстреляем.

Я до сих пор помню этот голос, хоть и спокойный, но требовательный, спрашивающий, его глуховатый тембр, твердый кавказский акцент. Сталин не спеша прошелся по кабинету и после некоторой паузы снова добавил: – Но, если вы уничтожите промыслы преждевременно, а немец их так и не захватит, и мы останемся без горючего, мы вас тоже расстреляем.

Тогда, когда почти снова повторялось лето 1941 года, очевидно, видно, иначе и нельзя было говорить. Я молчал, думал и, набравшись духа, тихо сказал: – Но вы мне не оставляете выбора, товарищ Сталин.

Сталин слега остановился возле меня, медленно поднял руку и слегка постучал по виску: – Здесь выбор, товарищ Байбаков. Летите. И с Будённым думайте, решайте вопрос на месте.

Вот так, с таким высоким отеческим напутствием я был назначен уполномоченным ГКО по уничтожению нефтяных скважин и нефтеперерабатывающих предприятий в Кавказском регионе, а если потребуется, и в Баку...».²⁰

На следующий день в ГКО была создана группа специалистов для проведения особых работ на промыслах Северного Кавказа. По предложению Н.К. Байбакова организовать работу было решено следующим образом: если враг приблизится к промыслам, демонтировать и вывезти на восток страны все ценное оборудование, малодебитные скважины немедленно вывести, а особо богатые использовать до последней, критической минуты, а при самых крайних обстоятельствах также уничтожить.

В группу для особых работ под руководством Н.К. Байбакова вошли опытные инженеры-нефтяники (Н. Тимофеев, Ю. Боксерман и др.), а также специалисты взрывного дела из Наркомата внутренних дел. Специальным самолетом они вылетели в Краснодар, где на промыслах края денно и нощно вели разработки технологии вывода из строя и отрабатывали методы долговременной консервации скважин. Использовался и опыт английских специалистов, которые ликвидировали нефтяные скважины на острове Борнео²¹ в 1941 году. Однако зарубежный опыт оказался не столь эффективным. В результате был разработан свой, наиболее радикальный и надежный способ, который впоследствии себя полностью оправдал.

До августа 1942 года на восток страны было вывезено около 600 вагонов с оборудованием, в район Грозного была вывезена вся добытая за последние дни нефть. Но враг наступал, и приходилось уничтожать все новые и новые промыслы.

Так или иначе, главное задание Комитета Обороны было выполнено. На Кубани враг так и не получил ни одной капли горючего. Впоследствии стало известно, что в Германии уже было создано акционерное общество «Немецкая нефть на Кавказе». Однако почти за полгода немецкой оккупации Кубани прибывшим сюда из Германии специалистам по нефтедобыче не удалось восстановить ни одной скважины. Немецкие танки и самолеты остались на скудном рейховском пайке.

Уже после освобождения Краснодара советскими войсками, вернувшись на промыслы, был обнаружен огромный запас труб, завезенный сюда из Германии для разработки нефтяных месторождений. Вот как вышло: не отдав ничего своего оккупантам, мы даже получили трофеи. Трубы эти очень пригодились для восстановления промыслов.

Как первый заместитель наркома Н.К. Байбаков был назначен представителем ГКО по перебазированию большого количества нефтяников и техники кавказских районов на Восток. С этой задачей он справился блестяще. Всего за три месяца почти 9 тысяч бакинских нефтяников, большинство с семьями организованно выехали в восточные районы. На колесах оказался почти весь цвет нефтяной промышленности Азербайджана. «Второй Баку» постепенно набирал силу.

В невероятно короткие сроки был проложен нефтепровод Астрахань-Саратов, для которого частично были использованы трубы и насосные станции из демонтированного трубопровода Баку-Батуми. И построен он был в напряженные дни Сталинградской битвы!²²

Весной 1942 года, когда Ленинград оказался отрезанным от Большой земли, по льду и дну Ладоги всего за 50 дней был проложен 28-километровый бензопровод, пропускавший до 400 тонн горючего в сутки. Он обеспечивал топливом и Ленинградский фронт, и город.

В конце 1942 года впервые большая группа нефтяников была награждена орденами и медалями. Н.К. Байбаков был отмечен орденом Ленина²³. Исход великой победоносной для Красной Армии Сталинградской битвы поставил точку и в грозной эпопее битвы за нефть. Открылся, наконец, свободный доступ по Волге для бакинской нефти.