Судебная практика. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации n 3 (2020)
 Скачать 0.69 Mb.
|
|
Частью 2 ст. 46.2 ГрК РФ в указанной редакции предусмотрено, что договор заключается органом местного самоуправления с победителем открытого аукциона на право заключить такой договор или иным лицом в соответствии с чч. 25 и 28 ст. 46.3 данного Кодекса. В ч. 3 ст. 46.2 ГрК РФ приведены существенные условия договора, к которым в том числе относятся: сведения о местоположении и площади застроенной территории, в отношении которой принято решение о развитии, перечень адресов здании, строении, сооружении, подлежащих сносу, реконструкции; цена права на заключение договора; срок договора; ответственность сторон за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора, взаимные обязательства сторон договора. В данной норме предусмотрены следующие обязательства сторон: орган местного самоуправления обязуется создать необходимые условия для строительства (утвердить проект планировки, принять решение об изъятии путем выкупа жилья в аварийных домах, предоставить земельные участки для застройки), а другая (победитель либо единственный участник аукциона на право заключения такого договора) - подготовить проект планировки застроенной территории, создать или приобрести и передать в государственную или муниципальную собственность благоустроенное жилье для предоставления гражданам определенных категории, уплатить выкупную цену за изымаемые жилые помещения в аварийных многоквартирных домах, осуществить строительство на территории, в отношении которой принято решение о развитии. Одним из ключевых моментов договора является то, что земельный участок, находящийся в границах застроенной территории, в отношении которой принято решение о развитии, предоставляется лицу, с которым заключен такой договор, для строительства без проведения торгов. Участок по выбору такого лица передается бесплатно в собственность или в аренду (п. 2.1 ст. 30 ЗК РФ в редакции, действовавшей на момент заключения спорного договора, подп. 13 п. 2 ст. 39.6 ЗК РФ, введенной в действие с 1 марта 2015 г., ч. 8 ст. 46.1 ГрК РФ). По смыслу приведенных норм в результате исполнения договора о развитии территории достигаются как цели, преследуемые органом местного самоуправления за счет средств исполнителя (застройщика) по увеличению жилищного фонда, в том числе по сносу аварийных домов, предоставлению благоустроенного жилья гражданам, проживающим в аварийных и подлежащих сносу домах, передаче в муниципальную собственность дополнительного жилья, так и цели, преследуемые застройщиком, по получению земельных участков в границах подлежащей развитию территории для капитального строительства и получению прибыли в результате использования и реализации построенных объектов. В градостроительном законодательстве отсутствуют нормы, из которых бы следовало, что развитие застроенных территории может осуществляться в целях благоустройства территории без возведения капитальных объектов. Поскольку по своей правовой природе существенные условия договора о развитии застроенной территории являются взаимными обязательствами органа местного самоуправления и лица, заключившего договор о развитии застроенной территории с органом местного самоуправления (п. 1 ст. 2, п. 1 ст. 307, п. 1 ст. 307.1 ГК РФ), к отношениям сторон подлежат применению также нормы гражданского законодательства. В силу пп. 1 и 2 ст. 328 ГК РФ встречным признается исполнение обязательства одной из сторон, которое обусловлено исполнением другой стороной своих обязательств. В случае непредоставления обязанной стороной предусмотренного договором исполнения обязательства либо при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства или отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков. Ни одна из сторон обязательства, по условиям которого предусмотрено встречное исполнение, не вправе требовать по суду исполнения, не предоставив причитающегося с нее по обязательству другой стороне (п. 3 ст. 328 ГК РФ). Специальным законодательством об обязательствах, возникающих из договора о развитии застроенной территории, не предусмотрено возложение на застройщика риска невозможности исполнения обязательств муниципального образования, то есть обязанность исполнять договор без встречного предоставления со стороны муниципального образования, что, по сути, превращало бы предоставление застройщика в дарение. В случае невозможности исполнения муниципальным образованием своих обязательств, предусмотренных положениями градостроительного законодательства и условиями договора о развитии застроенной территории (исполнение сделки является юридически невозможным в том числе из-за градостроительных ограничении, установленных органом власти), по общим правилам, прекращаются и обязательства исполнителя такого договора, а следовательно, муниципальное образование не вправе требовать от инвестора-застройщика исполнения в натуре - передачи в муниципальную собственность благоустроенных квартир. Положения градостроительного законодательства и условия заключенного сторонами договора определяют, что развитие застроенной территории осуществляется в целях строительства на территории, в отношении которой органом местного самоуправления принято решение о развитии объектов недвижимости на месте многоквартирного дома, признанного аварийным и подлежащим сносу. При таком положении является неверным, противоречащим смыслу договора о развитии застроенной территории вывод судов о наличии у общества обязанности передать в муниципальную собственность квартиры и жилые помещения со ссылкой на то, что, приняв участие в аукционе и заключив спорный договор, общество осознанно приняло решение о заключении договора о развитии застроенной территории, в границах которой невозможно осуществление строительства каких-либо капитальных объектов, но которое не исключает проведения работ по благоустройству данной территории. Суды, отказывая обществу в удовлетворении заявленных им встречных требовании о признании спорного договора недействительным и о взыскании уплаченных им по договору 1 120 000 руб., исходили из того, что указанная сумма перечислена за право заключить спорный договор, которое было им реализовано, и в силу п. 5 ст. 166 ГК РФ заявление общества о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основания другим лицам полагаться на действительность сделки. Системное толкование ст. 46.1 - 46.3 ГрК РФ свидетельствует о том, что обязанности по внесению платы при заключении договора со стороны общества корреспондирует не обязанность заключить договор как факт (плата исключительно за заключение договора), а обязанность по предоставлению земельного участка и возможность осуществления строительства. Поэтому при невозможности исполнить обязанность по осуществлению строительства по обстоятельствам, риск которых возложен на муниципальное образование, оно должно вернуть полученное встречное предоставление, так как ничего не предоставило взамен. Именование указанного денежного предоставления платой за заключение договора не может изменять его суть, предписанную императивными нормами градостроительного законодательства. Неверна позиция судов о применения п. 5 ст. 166 ГК РФ к заявлению общества о недействительности договора. Данная норма требует установления недобросовестности застройщика. Однако, поскольку решение о развитии застроенной территории и проведении аукциона принимала администрация, общество, полагавшееся на действия органа публичной власти, не может быть признано недобросовестным. К тому же применение п. 5 ст. 166 ГК РФ не может изменить структуру договорных отношений со встречных на безвозмездные с учетом положении ст. 328 ГК РФ. Определение N 301-ЭС19-25810 30. Предусмотренная ч. 2 ст. 100 Устава железнодорожного транспорта Российской Федерации неустойка является зачетной, то есть убытки, причиненные грузоотправителю (грузополучателю) ненадлежащим исполнением перевозчиком обязательства по своевременной подаче (уборке) вагонов, подлежат возмещению в части, не покрытой неустойкой. Перевозчиком и обществом заключен договор на эксплуатацию пути необщего пользования, которым урегулированы отношения по подаче, расстановке на места погрузки, выгрузки и уборке вагонов с железнодорожного пути необщего пользования общества, обслуживаемого локомотивом перевозчика. Компанией (поставщик) и обществом (покупатель) заключен договор поставки. В соответствии с договором поставки покупатель обязался обеспечить срок нахождения вагонов-цистерн поставщика на путях общего и/или необщего пользования железнодорожных станции назначения, включая время нахождения вагонов под выгрузкой, не превышающий 2 суток. В случае нарушения покупателем предусмотренных сроков покупатель обязался оплатить поставщику расходы за сверхнормативное нахождение вагонов у грузополучателя исходя из конкретной ставки. Впоследствии общество оплатило компании расходы за сверхнормативное нахождение вагонов на путях общества. Полагая, что вагоны простаивали на путях общества в ожидании оформления и уборки по причине занятости локомотива перевозчика, что подтверждается актами общей формы, общество обратилось в арбитражный суд с иском к перевозчику с требованием возместить понесенные убытки. Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, в удовлетворении иска отказано. Суды пришли к выводу о том, что ни законом, ни заключенным между сторонами договором не предусмотрена возможность взыскания с перевозчика убытков сверх штрафа (неустойки), установленного ст. 100 Федерального закона от 10 января 2003 г. N 18 "Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации" (далее - УЖТ РФ). Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям. По общему правилу, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (п. 1 ст. 15 ГК РФ). Применительно к обязательственным правоотношениям указанное правило конкретизировано в п. 1 ст. 393 ГК РФ, в силу которого должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства. При этом использование кредитором иных способов защиты нарушенных прав, предусмотренных законом или договором, не лишает кредитора, если иное не установлено законом, права требовать от должника возмещения убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства (абзац второй п. 1 ст. 393 ГК РФ). Соотношение требования об уплате предусмотренной законом или договором неустойки (штрафа, пени) и требования о возмещении убытков, а также последствия заявления кредитором одновременно обоих требовании установлены в ст. 394 ГК РФ. В силу абзаца первого п. 1 названной статьи, если за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства установлена неустойка, то убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой. При этом законом или договором могут быть предусмотрены случаи: когда допускается взыскание только неустойки, но не убытков; когда убытки могут быть взысканы в полной сумме сверх неустойки; когда по выбору кредитора могут быть взысканы либо неустойка, либо убытки (абзац второй п. 1 ст. 394 ГК РФ). Исключение из приведенного правила установлено в п. 2 ст. 394 ГК РФ, в силу которого в случаях, когда за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства установлена ограниченная ответственность, убытки, подлежащие возмещению в части, не покрытой неустойкой, либо сверх ее, либо вместо нее, могут быть взысканы до пределов, установленных таким ограничением. Из приведенных законоположении следует, что убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой (зачетная неустойка), если иное не предусмотрено законом или договором, в силу которых может допускаться взыскание только неустойки, но не убытков (исключительная неустойка), или взыскание убытков в полной сумме сверх неустойки (штрафная неустойка), или взыскание по выбору кредитора либо неустойки, либо убытков (альтернативная неустойка). Таким образом, оценивая ссылку перевозчика на исключительный характер неустойки за задержку вагонов на пути необщего пользования общества, судам следовало установить закон или договор, которыми в соответствии с абзацем вторым п. 1 ст. 394 ГК РФ установлено, что за задержку приема вагонов с перевозчика допускается взыскание в пользу грузоотправителя или грузополучателя только неустойки, но не убытков. Между тем, отказывая в иске, суды не сослались на закон или договор, которыми установлено указанное ограничение. Судебная коллегия считает, что ст. 100 УЖТ РФ такого ограничения не содержит. В соответствии с п. 1 ст. 793 ГК РФ в случае неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательств по перевозке стороны несут ответственность, установленную названным кодексом, транспортными уставами, кодексами и иными законами, а также соглашением сторон. Следовательно, при решении вопроса о характере спорной неустойки содержание соответствующих положении транспортных уставов и кодексов, иных законов или договора должно устанавливаться с учетом императивного требования п. 1 ст. 394 ГК РФ об исключении взыскания убытков за нарушение обязательств по перевозке (исключительная неустойка). В соответствии с ч. 2 ст. 100 УЖТ РФ за задержку по вине перевозчика подачи вагонов под погрузку и выгрузку грузов или на железнодорожные выставочные пути, а также за задержку уборки вагонов с мест погрузки и выгрузки грузов на железнодорожных путях необщего пользования или с железнодорожных выставочных путей в случае, если уборка вагонов осуществляется локомотивами перевозчика, либо за задержку по вине перевозчика приема вагонов с железнодорожных путей необщего пользования перевозчик уплачивает грузоотправителю, грузополучателю штраф в размере 0,2 размера минимального размера оплаты труда за каждый час задержки каждого вагона. Штраф начисляется за все время задержки начиная с момента нарушения предусмотренных соответствующими договорами сроков подачи, уборки вагонов. Из приведенной нормы, устанавливающей только размер и порядок исчисления законной неустойки, не усматривается необходимое в силу абзаца второго п. 1 ст. 394 ГК РФ указание о том, что взыскание убытков не допускается. Судебная коллегия считает, что по смыслу абзаца второго п. 1 ст. 394 ГК РФ отсутствие в названной норме УЖТ РФ упоминания об иных, кроме уплаты неустойки, видах ответственности за нарушение обязательства не может рассматриваться как исключение применения таких видов ответственности к спорным отношениям. Соответственно, ч. 2 ст. 100 УЖТ РФ в отсутствие прямого указания не может квалифицироваться и в качестве закона, которым по смыслу п. 1 ст. 400 ГК РФ может быть ограничено право на полное возмещение убытков (ограниченная ответственность). Определение N 302-ЭС20-4636 31. Поскольку на момент заключения бюджетным учреждением договора законодательство устанавливало субсидиарную ответственность собственника имущества бюджетного учреждения при недостаточности денежных средств учреждения и положения впоследствии принятого закона, исключающего такую ответственность, не содержат норм о его распространении на ранее заключенные договоры, субсидиарная ответственность собственника по такому договору сохраняется. Агентство (государственный заказчик), учреждение (заказчик-застройщик) и общество (подрядчик) 17 ноября 2010 г. заключили государственный контракт на выполнение работ по строительству объекта. Контрактом предусмотрено, что в случае просрочки исполнения заказчиком-застройщиком обязательств по оплате работ подрядчик вправе требовать уплаты неустойки. В рамках другого дела удовлетворены исковые требования общества к учреждению о взыскании задолженности по контракту и неустойки. Во исполнение решения суда выдан исполнительный лист, который передан обществом в управление казначейства. Общество направило агентству, осуществляющему полномочия собственника учреждения, претензию, в которой предложило погасить задолженность учреждения по исполнительному листу в порядке субсидиарной ответственности. Агентство отказало обществу в удовлетворении претензии. Управление казначейства сообщило обществу об истечении трехмесячного срока исполнения исполнительного документа и о неисполнении должником содержащихся в нем требовании. Общество обратилось в арбитражный суд с иском к агентству об уплате заложенности по исполнительному листу в порядке субсидиарной ответственности, а также к учреждению, а при недостаточности у него денежных средств к агентству в порядке субсидиарной ответственности о взыскании пеней за период просрочки исполнения исполнительного листа. Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, исковые требования удовлетворены частично к учреждению. Отказывая в иске к агентству, суды исходили из того, что Федеральным законом от 8 мая 2010 г. N 83-ФЗ "О внесении изменении в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждении" (далее - Закон N 83-ФЗ) п. 2 ст. 120 ГК РФ дополнен абзацем шестым, согласно которому собственник имущества бюджетного учреждения не несет ответственности по обязательствам бюджетного учреждения. С учетом того, что спорный контракт заключен сторонами спустя более чем полгода после опубликования Закона N 83-ФЗ в официальном источнике (май 2010 г.), вступление данного закона в силу (1 января 2011 г.) не является существенным изменением обстоятельств для сторон и общество в такой ситуации не могло рассчитывать на ответственность собственника бюджетного учреждения. Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям. Спорное требование возникло из нарушения условии контракта, заключенного 17 ноября 2010 г., то есть до введения в действие абзаца шестого п. 2 ст. 120 ГК РФ и п. 5 ст. 123.22 ГК РФ, первый из которых указывает на недопустимость привлечения собственника имущества бюджетного учреждения к субсидиарной ответственности по долгам такого учреждения, а второй предусматривает подобную ответственность только по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам. Спорный контракт заключен в период действия более ранней редакции п. 2 ст. 120 ГК РФ, в соответствии с которой при недостаточности денежных средств учреждения субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения несет собственник его имущества. На момент заключения контракта был опубликован, но не вступил в силу закон, отменяющий такую ответственность путем изменения редакции п. 2 ст. 120 ГК РФ (Закон N 83-ФЗ). Вместе с тем, как следует из п. 1 ст. 4 ГК РФ, акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом. Отношения сторон по договору, заключенному до введения в действие акта гражданского законодательства, регулируются в соответствии со ст. 422 ГК РФ (п. 2 ст. 4 ГК РФ). В силу ст. 422 ГК РФ к договору применяются нормы, действовавшие в момент его заключения. Согласно п. 2 ст. 422 ГК РФ закон, принятый после заключения договора и устанавливающий обязательные для сторон правила, иные, чем те, которые действовали при заключении договора, распространяет свое действие на отношения сторон по такому договору лишь в случае, когда в законе прямо установлено, что его действие распространяется на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров. Согласно п. 2 ст. 4 ГК РФ это правило применяется как к императивным, так и к диспозитивным нормам (п. 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14 марта 2014 г. N 16 "О свободе договора и ее пределах", п. 83 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положении Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств"). Соответственно, действующее право в качестве основного критерия применения той или иной нормы к договорным отношениям сторон устанавливает действие нормы, а не отсутствие знания о будущих изменениях закона, возможность полагаться на действующее регулирование или наличие (отсутствие) разумных ожидании, основанных на том, что закон не будет изменен в будущем. Как положения ст. 4 ГК РФ, так и положения ст. 422 ГК РФ допускают в качестве исключения из общего правила, применимого к договорным отношениям, прямое указание законодателя на немедленное применение закона или применение закона с обратной силой к уже существующим отношениям. При этом даже в случае прямого указания закона на его немедленное применение или применение с обратной силой необходимо учитывать правовую позицию о недопустимости лишения прав в результате такого применения, высказанную в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 февраля 2016 г. N 3-П. Однако переходные положения Закона N 83-ФЗ, напротив, содержат прямое указание на то, что положения абзаца шестого п. 2 ст. 120 ГК РФ (в редакции Закона N 83-ФЗ) в части исключения субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения по обязательствам такого учреждения не применяются к правоотношениям, возникшим до 1 января 2011 г. (п. 12 ст. 33 Закона N 83-ФЗ). Таким образом, в рассматриваемом случае опубликование закона не являлось основанием для неприменения п. 2 ст. 4, п. 2 ст. 422 ГК РФ. Применение нормы, вступившей в силу после заключения контракта, прямо противоречит переходным положениям Закона N 83-ФЗ, которыми и определяется темпоральная сфера действия рассматриваемой нормы, в связи с чем вывод судов первой и апелляционной инстанции о невозможности возложения на агентство субсидиарной ответственности по обязательствам учреждения является ошибочным. Определение N 305-ЭС19-24791 |