Судебная практика. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации n 3 (2020)

• Название: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации n 3 (2020)
• Анкор: Судебная практика
• Дата: 10.12.2020
• Размер: 0.69 Mb.
• Имя файла: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации.rtf
• Тип: Документы; #159108
• страница: 2 из 15

Разрешение споров, возникающих из договорных отношений
7. Заказчик, принявший результаты работ, выполненных подрядчиком, не вправе недобросовестно уклоняться от их оплаты, ссылаясь на незаключенность договора подряда.

К. обратился в суд с иском к обществу о взыскании денежных средств по договору подряда, компенсации морального вреда. В обоснование иска указано, что между сторонами был заключен договор подряда на выполнение работ по ремонту и реконструкции здания школы, работы выполнены в полном объеме и без замечаний, а поскольку денежные средства выплачены не были, истец просил взыскать с ответчика оплату по договору подряда, компенсацию морального вреда и судебные расходы.

Общество с требованиями К. не согласилось и обратилось в суд со встречным иском о признании договора подряда незаключенным, ссылаясь на то, что сторонами не были согласованы существенные условия договора и договор не исполнялся.

К участию в деле были привлечены третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора (школа и две строительные компании).

Судом установлено и из материалов дела следует, что по результатам аукциона в электронной форме между школой и обществом (ответчиком по делу) заключен контракт на выполнение работ по реконструкции здания школы. Составлены локальный сметный и сводный сметный расчеты.

Между обществом (заказчик) и К. (исполнитель) подписан договор на выполнение работ (подряда), по условиям которого исполнитель обязался выполнить по заданию заказчика определенные работы (услуги), сдать результат работ (услуг) заказчику, а заказчик обязывается принять результат работ (услуг) и оплатить их.

В силу договора исполнитель обязуется выполнить работы по реконструкции здания школы, объем работ определяется соглашением сторон (согласованной сметой).

Отказывая в удовлетворении заявленных К. требований и удовлетворяя встречный иск, суд первой инстанции исходил из того, что договор подряда не может быть признан заключенным, поскольку соглашение сторон спора о видах и объеме работ, подлежащих выполнению в рамках данного договора, то есть о предмете договора, достигнуто не было, смета не составлялась. При этом суд указал, что фактов сдачи результата работ и их принятия лицом, для которого они были выполнены, не установлено.

Суд также сослался на то, что обществом (ответчиком) представлены договоры подряда на выполнение спорных работ по реконструкции школы, заключенные с другими организациями, с приложением технических заданий, актов, счетов-фактур, бухгалтерских справок, платежных поручений.

Суд апелляционной инстанции согласился с данными выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала выводы судов ошибочными.

В соответствии с п. 1 ст. 702 ГК РФ по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его.

Согласно п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых между сторонами должно быть достигнуто соглашение.

Пунктом 3 ст. 432 ГК РФ установлено, что сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (п. 3 ст. 1).

В п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" разъяснено, что, если сторона приняла от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердила действие договора, она не вправе недобросовестно ссылаться на то, что договор является незаключенным (п. 3 ст. 432 ГК РФ).

Например, если работы выполнены до согласования всех существенных условий договора подряда, но впоследствии сданы подрядчиком и приняты заказчиком, то к отношениям сторон подлежат применению правила о подряде и между ними возникают соответствующие обязательства.

Таким образом, если стороны не согласовали какое-либо условие договора, относящееся к существенным, но затем своими действиями по исполнению договора и его принятию фактически выполнили такое условие, то стороны не вправе ссылаться на его незаключенность.

Кроме того, незаключенность договора подряда не освобождает заказчика от оплаты фактически выполненных подрядчиком и принятых заказчиком работ, имеющих для последнего потребительскую ценность. В случае если результат выполненных работ находится у заказчика, у него отсутствуют какие-либо замечания по объему и качеству работ и их результат может им использоваться, незаключенность договора подряда не может являться основанием для освобождения заказчика от оплаты работ.

Суды первой и апелляционной инстанций, обосновывая вывод о том, что истец не выполнял каких-либо работ по договору подряда, исходили из отсутствия актов приема-передачи выполненных работ и утверждения ответчика о выполнении работ, предусмотренных договором между сторонами, другими организациями.

Между тем акты выполненных работ хотя и являются наиболее распространенными в гражданском обороте документами, фиксирующими выполнение подрядчиком работ, в то же время не являются единственным средством доказывания соответствующих обстоятельств. Законом не предусмотрено, что факт выполнения работ подрядчиком может доказываться только актами выполненных работ (ст. 60 ГПК РФ).

Возражая против утверждений ответчика о выполнении работ другими лицами (строительными компаниями), К. ссылался на то обстоятельство, что договоры строительного подряда заключены обществом (ответчиком по делу) со строительными компаниями уже после фактического допуска К. на объект (здание школы) и начала им ремонтных работ и на иные виды работ, которые истец не выполнял, за исключением работ по заливке стяжки полов.

Однако суд первой инстанции данным возражениям истца оценки не дал и, в нарушение ст. 67, 198 ГПК РФ, не создал условий для выяснения имеющих существенное значение для правильного разрешения спора обстоятельств соответствия характера и объемов выполненных работ.

С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации апелляционное определение отменила и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Определение N 77-КГ19-17
8. Размер процентов, предусмотренный п. 1 ст. 395 ГК РФ, определяется исходя из редакции этой нормы, действовавшей в соответствующий период, и снижению на основании ст. 333 ГК РФ не подлежит.

М. обратилась в суд с иском к П. о взыскании неосновательного обогащения и процентов, указав в обоснование заявленных требований, что 16 мая 2010 г. она передала ответчику 1 650 000 руб. в счет платежа за покупку земельного участка, однако решением суда от 31 мая 2017 г. право собственности М. на приобретенный участок прекращено с истребованием земельного участка в собственность Российской Федерации. Денежные средства в размере 1 650 000 руб. ответчиком не возвращены.

М. также просила взыскать проценты на сумму неосновательного обогащения за период с 16 мая 2010 г. по 22 мая 2018 г., что составляет 1 131 264 руб. 08 коп.

Ответчик исковые требования не признал, а также заявил о снижении размера процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением суда, оставленным без изменения апелляционным определением, иск удовлетворен частично: с П. в пользу М. взыскано неосновательное обогащение в размере 1 650 000 руб. При разрешении требований М. о взыскании с П. процентов за пользование чужими денежными средствами суд пришел к выводу о том, что сумма процентов, заявленная истцом к возмещению, явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, в связи с чем применил положения ст. 333 ГК РФ и уменьшил ее до 350 000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала обжалуемые судебные постановления незаконными по следующим основаниям.

Согласно п. 2 ст. 1107 ГК РФ на сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (ст. 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств.

В силу п. 1 ст. 395 ГК РФ в редакции, действовавшей до 1 августа 2016 г., за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется существующими в месте жительства кредитора или, если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения опубликованными Банком России и имевшими место в соответствующие периоды средними ставками банковского процента по вкладам физических лиц. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Согласно указанной норме в редакции, действующей после 1 августа 2016 г., размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

В соответствии с п. 1 ст. 333 ГК РФ, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ, вступившим в силу с 1 июня 2015 г., ст. 395 ГК РФ дополнена п. 6, согласно которому, если подлежащая уплате сумма процентов явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд по заявлению должника вправе уменьшить предусмотренные договором проценты, но не менее чем до суммы, определенной исходя из ставки, указанной в п. 1 данной статьи.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что согласно п. 1 ст. 395 ГК РФ, действовавшей до 1 августа 2016 г., размер процентов за пользование чужими денежными средствами, начисляемых за периоды просрочки исполнения денежного обязательства, имевшие место с 1 июня 2015 г. по 31 июля 2016 г. включительно, если иной размер процентов не был установлен законом или договором, определяется в соответствии с существовавшими в месте жительства кредитора - физического лица или в месте нахождения кредитора - юридического лица опубликованными Банком России и имевшими место в соответствующие периоды средними ставками банковского процента по вкладам физических лиц.

Если иной размер процентов не установлен законом или договором, размер процентов за пользование чужими денежными средствами, начисляемых за периоды просрочки, имевшие место после 31 июля 2016 г., определяется на основании ключевой ставки Банка России, действовавшей в соответствующие периоды (п. 1 ст. 395 ГК РФ в редакции Федерального закона от 3 июля 2016 г. N 315-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации").

Источниками информации о средних ставках банковского процента по вкладам физических лиц, а также о ключевой ставке Банка России являются официальный сайт Банка России в сети "Интернет" и официальное издание Банка России "Вестник Банка России" (п. 39).

К размеру процентов, взыскиваемых по п. 1 ст. 395 ГК РФ, по общему правилу, положения ст. 333 ГК РФ не применяются (п. 48).

Бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ). Доводы ответчика о невозможности исполнения обязательства вследствие тяжелого финансового положения, наличия задолженности перед другими кредиторами, наложения ареста на денежные средства или иное имущество ответчика, отсутствия бюджетного финансирования, неисполнения обязательств контрагентами, добровольного погашения долга полностью или в части на день рассмотрения спора, выполнения ответчиком социально значимых функций, наличия у должника обязанности по уплате процентов за пользование денежными средствами (например, на основании ст. 317.1, 809, 823 ГК РФ) сами по себе не могут служить основанием для снижения неустойки (п. 73).

Возражая против уменьшения размера неустойки, кредитор не обязан доказывать возникновение у него убытков (п. 1 ст. 330 ГК РФ), но вправе представлять доказательства того, какие последствия имеют подобные нарушения обязательства для кредитора, действующего при сравнимых обстоятельствах разумно и осмотрительно, например, указать на изменение средних показателей по рынку (процентных ставок по кредитам или рыночных цен на определенные виды товаров в соответствующий период, валютных курсов и т.д.) (п. 74).

Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что расчет процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, за период до 1 августа 2016 г. и после этой даты осуществляется по разным правилам.

При этом в п. 1 ст. 395 ГК РФ установлен минимальный размер процентов на случай неисполнения денежного обязательства, который уменьшению не подлежит.

Бремя доказывания несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства возлагается на должника.

Снижение судом неустойки не должно влечь убытки для кредитора и вести к экономической выгоде недобросовестного должника в виде пользования денежными средствами по заниженной ставке процентов.

В нарушение данных требований закона расчет процентов произведен судом первой инстанции как за период до 1 августа 2016 г., так и после этой даты исходя из процентных ставок по Центральному федеральному округу.

Кроме того, в решении суда не приведено мотивов, основанных на законе, по которым суд счел возможным снизить размер процентов, предусмотренных п. 1 ст. 395 ГК РФ.

Суд первой инстанции указал, что размер неустойки, рассчитанный истцом, явно несоразмерен последствиям нарушения обязательства, однако в чем это заключается, не уточнил.

Судом апелляционной инстанции допущенные судом первой инстанции нарушения не устранены.

На основании изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации апелляционное определение отменила в части оставления без изменения решения суда первой инстанции и отказа в удовлетворении части требований, направив дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции в данной части.
Определение N 4-КГ19-48
Разрешение споров о взыскании страхового возмещения
9. За нарушение срока выплаты страхового возмещения по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств неустойка начисляется на всю сумму страхового возмещения, подлежащую взысканию со страховщика.

Ж. обратился в суд с иском к страховой компании о взыскании неустойки, компенсации морального вреда и иными требованиями.

В обоснование иска Ж. указал на то, что 25 июля 2018 г. обратился к ответчику с заявлением о возмещении убытков. Страховая компания выдала истцу направление на ремонт, в проведении которого станцией технического обслуживания (далее - станция ТО) отказано. В ответ на претензию истца страховая компания 25 сентября 2018 г. произвела страховую выплату.

По мнению истца, страховая компания нарушила сроки осуществления страхового возмещения, предусмотренные п. 21 ст. 12 Федерального закона от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО) в редакции, действовавшей на момент заключения договора ОСАГО виновным в дорожно-транспортном происшествии), в связи с чем со страховой компании подлежит взысканию неустойка.

Разрешая спор в части взыскания неустойки, суд первой инстанции исходил из того, что страховая компания выдала истцу направление на ремонт в срок, предусмотренный п. 21 ст. 12 Закона об ОСАГО.

Вместе с тем суд первой инстанции пришел к выводу о нарушении права истца на замену формы страхового возмещения на денежную выплату, в связи с чем взыскал неустойку за период с 28 сентября 2018 г. (истечение срока для удовлетворения претензии).

При этом суд снизил размер неустойки на основании ст. 333 ГК РФ.

Суд апелляционной инстанции не согласился с решением суда первой инстанции в части размера и периода расчета неустойки.

Исходя из того, что заявление истца о возмещении убытков получено страховой компанией 25 июля 2018 г., а страховое возмещение с учетом утраты товарной стоимости перечислено только 25 сентября 2018 г., суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что неустойка подлежит взысканию за данный период.

Расчет неустойки произведен судом второй инстанции исходя из суммы не выплаченной в срок утраты товарной стоимости и убытков.

Суд апелляционной инстанции также сделал вывод об отсутствии оснований для снижения неустойки в порядке ст. 333 ГК РФ.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации признала выводы суда апелляционной инстанции о порядке расчета размера подлежащей взысканию неустойки ошибочными, указав следующее.

По смыслу положений п. 15.1 ст. 12 Закона об ОСАГО и разъяснений по их применению, содержащихся в пп. 60, 65 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - постановление Пленума N 58), страховая компания обязана выдать направление на ремонт на станцию ТО, которая соответствует требованиям к организации восстановительного ремонта в отношении конкретного потерпевшего, при условии согласования сроков и полной стоимости проведения такого ремонта.

Однако в данном случае страховая компания нарушила установленный законом порядок выдачи потерпевшему направления на ремонт, поскольку не согласовала со станцией ТО стоимость ремонта поврежденного транспортного средства истца при выдаче ему направления на ремонт.

Как следует из материалов дела, 19 августа 2018 г. страховая компания выдала Ж. направление на ремонт на станцию ТО.

В заявлении от 10 сентября 2018 г., адресованном станции ТО, Ж. сообщил о том, что 23 августа 2018 г. представителем станции ТО произведен осмотр поврежденного автомобиля и истцу предложено произвести доплату, с которой он не согласен. В связи с этим истец просил принять автомобиль на ремонтные работы или выдать письменный мотивированный ответ о принятом решении.

В ответ на судебный запрос станция ТО сообщила, что ремонт автомобиля Ж. не осуществлялся ввиду невозможности согласования стоимости ремонта между сторонами, так как стоимость запасных частей отличается от стоимости, предусмотренной справочником РСА. В связи с этим между сторонами не согласована окончательная стоимость восстановительных работ.

В связи с отказом станции ТО осуществить ремонт поврежденного автомобиля истец обратился в страховую компанию с претензией, по результатам рассмотрения которой ему 25 сентября 2018 г. перечислена страховая выплата.

В соответствии с п. 21 ст. 12 Закона об ОСАГО при несоблюдении срока осуществления страховой выплаты или срока выдачи потерпевшему направления на ремонт транспортного средства страховщик за каждый день просрочки уплачивает потерпевшему неустойку (пеню) в размере одного процента от определенного в соответствии с данным федеральным законом размера страхового возмещения.

Суд апелляционной инстанции, исходя из того, что заявление о возмещении убытков подано истцом 25 июля 2018 г., правильно указал, что страховая компания должна была исполнить обязанность по осуществлению страхового возмещения в срок до 15 августа 2018 г., однако страховое возмещение было осуществлено 25 сентября 2018 г.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что со страховой компании подлежит взысканию неустойка за период с 15 августа 2018 г.

Вместе с тем расчет неустойки ошибочно произведен судом апелляционной инстанции только из суммы утраты товарной стоимости без учета страховой суммы в размере стоимости восстановительного ремонта поврежденного автомобиля.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации апелляционное определение отменила и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.
Определение N 32-КГ19-28
10. При заключении договора добровольного страхования транспортного средства стороны вправе согласовать условие о страховании только на случай повреждения транспортного средства при управлении им определенным водителем или определенными водителями.

В. обратился в суд с иском к страховой компании о взыскании расходов по оценке ущерба и штрафа в размере 50% от присужденных сумм.

Судом установлено и из материалов дела следует, что между В. (страхователь) и страховой компанией заключен договор добровольного страхования автомобиля в соответствии с правилами страхования автотранспортных средств от ущерба, угона и иных сопутствующих рисков, утвержденными генеральным директором страховой компании (далее - правила страхования).

В качестве лица, допущенного к управлению транспортным средством, указан Ш.

В период действия договора страхования произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого застрахованный автомобиль, находившийся под управлением В., получил механические повреждения.

Истец обратился к ответчику с заявлением о наступлении страхового случая. Ответчик отказал в выплате страхового возмещения, указав, что страховой случай не наступил, поскольку застрахованным транспортным средством управлял В., не указанный в договоре в качестве лица, допущенного к управлению этим транспортным средством. Претензия, направленная В. в адрес ответчика, оставлена без удовлетворения.

Удовлетворяя требования В., суд первой инстанции исходил из того, что страховая компания допустила нарушение обязательства по осуществлению страхового возмещения в связи с наступившим страховым случаем. При этом суд первой инстанции указал, что по данному делу оснований для освобождения страховой компании от выплаты страхового возмещения, предусмотренных ст. 961, 963, 964 ГК РФ, не имеется.

С выводами суда первой инстанции и их обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации отменила вынесенные по делу судебные постановления и приняла новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований по следующим основаниям.

К числу основных начал гражданского законодательства относится свобода договора (п. 1 ст. 1 ГК РФ).

Согласно п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422).

Таким образом, в силу принципа свободы договора стороны вправе согласовать условие договора, которое не противоречит нормам закона.

Согласно подп. 2 п. 1 ст. 942 ГК РФ при заключении договора имущественного страхования между страхователем и страховщиком должно быть достигнуто соглашение о характере события, на случай наступления которого осуществляется страхование (страхового случая).

Пунктом 2 ст. 9 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" предусмотрено, что страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан" (далее - постановление Пленума N 20), стороны вправе включать в договор добровольного страхования имущества условия о действиях страхователя, с которыми связывается вступление в силу договора, об основаниях отказа в страховой выплате, о способе расчета убытков, подлежащих возмещению при наступлении страхового случая, и другие условия, если они не противоречат действующему законодательству, в частности ст. 16 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей".

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что стороны договора добровольного страхования имущества вправе по своему усмотрению определить перечень случаев, признаваемых страховыми, а также случаев, которые не могут быть признаны таковыми.

В силу пп. 1 и 2 ст. 943 ГК РФ условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования).

Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

Судами установлено, что договор добровольного страхования принадлежащего истцу автомобиля заключен на условиях правил страхования, которые в соответствии со ст. 943 ГК РФ приобрели силу условий договора и стали для страхователя В. обязательными.

При этом в полисе страхования прямо указано, что, подписывая данный договор, В. подтверждает: правила страхования и другие приложения к полису он получил, полностью проинформирован об условиях страхования, все условия врученных ему правил и приложений ему разъяснены и понятны, ему представлен соответствующий выбор объема страхового покрытия и он самостоятельно выбирает указанный в полисе вариант страхового покрытия с имеющимися ограничениями и условиями за соответствующую плату (страховую премию).

Согласно п. 1.1 ст. 18 правил страхования страховщик обеспечивает страховую защиту по договору страхования от риска "ДТП при управлении транспортным средством лицами, допущенными к управлению", которым является дорожно-транспортное происшествие, произошедшее при управлении транспортным средством лицом, указанным в договоре страхования, или лицом, соответствующим критериям, указанным в договоре страхования.

Согласно ст. 9 названных правил в случае, если страхователь не указан в договоре страхования в числе водителей и (или) не соответствует критериям их определения, страхователь не является лицом, допущенным к управлению транспортным средством, для договоров, предусматривающих доступ к управлению транспортным средством ограниченного числа водителей.

Аналогичное положение отражено и в самом полисе страхования. При этом соответствующая отметка в полисе о том, что страхователь является водителем, отсутствует.

В качестве лица, допущенного к управлению застрахованным транспортным средством, в полисе указан только Ш.

Заключив договор добровольного страхования на указанных условиях, В. самостоятельно определил круг лиц, допущенных к управлению автомобилем, в рамках договора добровольного страхования транспортного средства, исходя из чего и уплатил страховую премию.

Поскольку в момент дорожно-транспортного происшествия автомобилем управлял В., не указанный в страховом полисе в качестве лица, допущенного к управлению данным транспортным средством, то такое событие не отвечает признакам страхового случая, предусмотренного условиями договора страхования, а потому обязанность по осуществлению страхового возмещения у ответчика не наступила.

Суды ошибочно сослались на положения ст. 961, 963, 964 ГК РФ, регламентирующие основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения. Положения указанных статей предусматривают случаи освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения, когда страховой случай наступил.

В данном споре с учетом условий конкретного договора добровольного страхования страховой случай не наступил, в связи с чем к возникшим правоотношениям названные выше статьи ГК РФ применению не подлежат.
Определение N 12-КГ19-5