Главная страница
Навигация по странице:

  • Томас Карлейль как историк

  • Найборт - Новая история C. Очерки новой истории и историографии


    Скачать 2.01 Mb.
    НазваниеОчерки новой истории и историографии
    АнкорНайборт - Новая история C.doc
    Дата22.12.2017
    Размер2.01 Mb.
    Формат файлаdoc
    Имя файлаНайборт - Новая история C.doc
    ТипДокументы
    #12519
    страница36 из 38
    1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   38

    Внешняя и колониальная политика Англии в 50-60 годах
    В области внешней политики и либералы, и консерваторы стремились закрепить за Англией ее промышленную и колониальную монополию и оттеснить конкурентов. Пальмерстон, главный проводник внешней политики Англии в это время, успешно использовал противоречия, разделявшие великие державы Европы. Это была «политика свободных рук». Избегая длительных союзов, Англия заключала лишь временные соглашения, которые должны были упрочить и расширить ее торгово-промышленную монополию. Пальмерстон говорил: «У Британии нет постоянных союзников. У нее есть только постоянные интересы».

    В 1854 г. Англия совместно с Францией и Пьемонтом выступила против России на стороне Турции. Вступая в войну, английское правительство ставило своей целью помешать планам русской экспансии на Ближнем Востоке и не допустить захвата Россией Константинополя и проливов. Эта война находила поддержку у многих англичан, т. к. после подавления венгерского национально-освободительного движения в 1849 г. русскими войсками, царская Россия воспринималась европейским общественным мнением как главная опора реакции в Европе. Поражение, понесенное Россией, привело к усилению позиций Англии и её союзницы Франции на Ближнем Востоке.

    В 1856 г. Англия начала войну с Китаем. Эта «вторая опиумная война» носила такой же грабительский, захватнический характер, как и первая в 1839-41 гг. В войне с Китаем приняла участие Франция. В 1860 г. соединенные англо-французские войска захватили Пекин, при этом был варварски разграблен и сожжен летний дворец императора, уникальный памятник древнего китайского искусства. Потерпев поражение, Китай вынужден был подписать неравноправные договоры, навязанные ему английским и французским правительствами. Англия получила широкие возможности для ввоза в Китай своих товаров, выкачивания оттуда золота и серебра, вывоза в свои колонии китайских рабочих – кули. Таким образом, был сделан первый шаг на пути колониального закабаления Китая. С той же целью Англия оказала военную помощь китайскому императору против крестьянского восстания тайпинов. В 1863 г. Англия затеяла войну с Японией, причиной которой было убийство иностранцев японцами, и добилась ряда льгот для английских купцов в японских портах. Наряду с английским флотом в военных действиях участвовали флоты Франции, Голландии и США.

    В 1856-1857 гг. Англия вела войну с Ираном, в результате которой также добилась предоставления особых льгот английским купцам в этой стране и получила концессии на строительство телеграфных линий.

    В Индии англичане продолжали захватывать все новые территории. В 1852 г. была занята Нижняя Бирма, в 1856 – княжество Ауд. Индийские туземные князья становились простыми данниками Англии. Управление Индией было сосредоточено в руках Ост-индской торговой компании, имевшей монопольное право эксплуатации её богатств. Индия издавна считалась «жемчужиной английской короны». Английские торговцы и чиновники извлекали из Индии огромные доходы.

    Жестокий колониальный гнет вызвал в 1857 г. восстание в Индии против английского господства. Оно получило название восстания сипаев, т. к. начали его сипаи – солдаты туземных войск, находившиеся на службе у Ост-индской компании. Восстание приняло широкие размеры. К сипаям присоединилась крестьянская и городская беднота. В движении приняли участие и некоторые индийские феодалы, лишенные англичанами земли и власти. Восстание сипаев было подавлено англичанами с беспощадной жестокостью. В 1858 г. по требованию широких кругов промышленной буржуазии, недовольных монопольным положением Ост-индской компании, она была ликвидирована, управление Индией перешло непосредственно к английскому правительству. В 1876 г. королева Виктория была провозглашена императрицей Индии.

    Когда в 1861 г. в США вспыхнула гражданская война, английское правительство начало подготовку к интервенции в пользу рабовладельческого Юга. Такая позиция, казалось бы, противоречила либерализму английского правительства, но она объясняется стремлением английской буржуазии превратить Южные штаты в случае их отделения в аграрно-сырьевой придаток Англии, в поставщика дешевого хлопка на английские фабрики. Однако английское общественное мнение было настроено в пользу демократического правительства Севера США и английское правительство отказалось от открытой военной поддержки южан, но в течение всего периода американской гражданской войны оказывало им довольно значительную помощь деньгами, оружием, продовольствием.

    Английское правительство опасалось повторения событий конца ХVIII века, приведших к потере значительной части североамериканских колоний, поэтому пошло навстречу требованиям белых поселенцев и предоставило самоуправление Канаде. В 1867 г. из четырех провинций Канады была образована федерация, поучившая название доминиона Канады. Назначаемые английским королем губернаторы должны были управлять Канадой лишь при посредстве федерального совета министров, ответственных перед законодательными органами – сенатом и палатой представителей самого доминиона. Были введены представительные учреждения в Австралии и Новой Зеландии. Самоуправление получила Капская земля и Наталь в Африке.

    Английские колонизаторы продолжали проникать в Африку. В 1861 г. было положено начало постепенному присоединению к английским владениям территории названной впоследствии Нигерией. В 1868 г. Англия ввела свои войска в Эфиопию, интерес к которой возрос в связи со строительством Суэцкого канала. Эта война закончилась взятием Аддис-Абебы английскими войсками и самоубийством абиссинского негуса. Абиссиния вынуждена была уплатить Англии большую контрибуцию и предоставить ей торговые льготы.

    К концу рассматриваемого периода Англия стала крупнейшей в мире колониальной державой, занимавшей монопольное положение в этой сфере международной жизни. Однако ее правительство продолжало политику территориальной экспансии, т.е. империализма. Как раз в это время в прессе появляется и само понятие «империализм», производное от слов древних римлян, отражающих их политический принцип: “divide et impera” (дивиде ет импера), т. е. «разделяй и властвуй». Кроме Франции, старой соперницы Англии, в борьбу за раздел, и передел колониального мира включаются вновь образованные державы Германия и Италия. Это ведет к обострению международных отношений в конце ХIХ – начале ХХ века.
    Томас Карлейль как историк
    Заметное место в европейской историографии XIX века занимает английский историк, писатель, философ Томас Карлейль (1795-1881). Его современник французский историк И. Тэн писал: «Спросите любого англичанина, кого у них больше всего читают, и всякий ответит вам – Карлейля». Томас Карлейль родился в Шотландии в семье фермера, был воспитан в строгих правилах пуританизма, учился сначала в сельской школе, затем в семинарии, где изучал арифметику, алгебру, геометрию, французский язык, латынь. После окончания семинарии в 15 лет Томас отправился в Эдинбургский университет. Денег на транспорт, т. е. проезд в почтовой карете, у него не было, поэтому вместе с товарищем они прошли от своего дома до Эдинбурга 100 миль пешком. Многие студенты университетов Эдинбурга и Глазго были выходцами из небогатых семей. После окончания университета они становились учителями, священниками, юристами. Во время учебы в университете, как писал позднее Карлейль, ему удалось «из хаоса университетской библиотеки выловить множество книг, о которых не знал даже библиотекарь». Он научился свободно читать почти на всех европейских языках.

    После окончания университета Карлейль работал учителем математики в семинарии, затем в сельской школе, которую содержали местные жители, давал частные уроки. В начале 30-х гг. Карлейль переехал в Лондон и занялся литературным трудом. Он опубликовал в «Лондонском журнале» биографию Шиллера, затем делал переводы из Гёте, Гофмана, Тика, Рихтера и других немецких романтиков. В 1834 г. Карлейль написал свое первое крупное произведение «Сартор Резартус» (буквально «Перелицованный портной»), в котором показал разнообразные стороны британской жизни того времени и свои интеллектуальные и духовные поиски. Книга получила широкую известность и привлекла внимание к личности автора.

    В 1838 г. была опубликована его первая книга по истории – «Французская революция». Объясняя свой интерес к этой теме, он говорил, что мир казался бы ему безнадежным, если бы не Французская революция. Он мало уделял внимания экономическим и политическим вопросам революции, а пытался дать нравственную оценку поступков ее участников. Революция у него предстает в лицах, а не в событиях. Карлейль рисует мрачный портрет активного деятеля первого этапа революции, герцога Филиппа Орлеанского: «лунообразное лицо темнеет, как неокисленная медь, в стеклянных глазах появляется беспокойство. Пресыщение и жадность, лень, не знающая покоя, мелкое честолюбие, мнительность, ничтожность. О, какая смута смут скрывается под этой кожей, покрытой карбункулами». Филипп Орлеанский, родственник короля, масон, в целях личного возвышения поддержал революцию в самом начале, в период якобинской диктатуры был казнен. Давая такую неприглядную, гротескную характеристику внешнего и внутреннего облика этой личности, Карлейль показывает свое отношение к тем мотивам, по которым Филипп Орлеанский примкнул к революции.

    Свою отрицательную оценку Карлейль дает и еще одному из наиболее известных деятелей революции – Марату, идеологу якобинской диктатуры. Карлейль пишет о нем: «Язвителен, едок как терновый спирт Марат Друг Народа. Человек этот беден, неопрятен, живет на чердаке, человек неприятный наружностью и внутренними качествами. Человек отталкивающий – и вдруг он становится фанатиком, одержимым навязчивой идеей».

    Более светлым ему представляется образ другого активного деятеля революции, журналиста Камилла Демулена. Его он видит «с оттенком озорства на лице, светящемся гениальностью, все, чего бы ни коснулся Демулен, приобретает неожиданный оттенок благородства на фоне ужасной смуты, то, что вышло из-под его пера, стоит прочесть, о других этого не скажешь». Карлейль приводит парадоксальные характеристики и других участников революции. Так, Дантон у него «колоссальная реальность», а Робеспьер «зеленоватая формула» или просто «зеленый». Карлейль отмечал большое влияние Мирабо на ход событий в первые годы революции и писал, что «это Мирабо сдвинул старую Францию с ее основания, и он же лишь своей рукой удерживал от окончательного падения готовое рухнуть здание». Карлейль полагал, что если бы Мирабо не умер так рано, то вся история Франции и мира «пошла бы другим путем».

    Он не описывает в подробностях действия народных масс во время революции, иногда изображает ситуацию одной метафорой: «Беспредельный хаос мятежа сжимается вокруг дворца, как Океан вокруг водолазного колокола, и может просочиться в любую трещинку». Характеризуя бесплодность конституционной монархии, установленной на первом этапе революции, её обреченность, несмотря на усилия Лафайета, имевшего в то время огромный авторитет, Карлейль пишет, что «конституционная королевская власть вянет как отрезанная ветка, сколько бы ее ни поливал Лафайет». Книгу Карлейля по истории Французской революции называли поэмой, говорили, что читатели видят все происходившее в то время, как бы при вспышке молнии.

    О причинах революции Карлейль писал в своем необычном стиле: «Столько веков подряд накапливалась растущая масса злобы, обмана, притеснения человека человеком. Грешили короли, грешили священники, грешил народ. Урожай многих столетий созревал, и теперь пожинается разом, в одночасье, в этом Царстве Террора». По его мнению, главными деятелями революции были Голод, Нагота, кошмарный Гнет, давивший 25 миллионов существ. Раскрывая неприглядные стороны революции и деятельности ее участников, Карлейль все же писал, что революция – время крещения Демократии. Однако, по его мнению, нужно еще два столетия не меньше, прежде чем Демократия, пройдя через неизбежные и гибельные этапы Лжекратии, возродит этот зачумленный мир и появится новый мир, молодой и зеленый. Карлейль пытался вызвать у читателей своей книги высокие нравственне идеалы.

    В 1839 г. Карлейль издал книгу «Чартисты». Эпиграфом к ней он поставил слова народной пословицы «Нет дыма без огня». Он стремился обратить внимание властей на то, что чартистское движение вызвано тяжелым материальным положением рабочих. Карлейль призывал понять, что «чартизм – это наша Французская революция», и его нельзя уничтожить, не уничтожив нищету. Он резко критиковал парламентский Закон 1834 г., по которому вместо материальной помощи беднякам в городах начали создавать работные дома, где неимущие должны были трудиться только за скудную пищу и ночлег. В памфлете «Прошлое и настоящее», опубликованном в 1840 г., Карлейль описывает посещение работного дома. По его словам, эта книга – выражение протеста угнетенных Бедных против праздных Богатых.

    Помочь Англии, оказавшейся в период чартистского движения в довольно сложном положении, по мнению Карлейля, мог только герой. Современному миру, полагал он, следует найти своего героя, которому должен подчиниться рабочий, ему же подчинится и аристократия. К этому времени у Карлейля сложилась оригинальная концепция о роли личности в истории. Свои взгляды на эту проблему он изложил в брошюре «Герои, почитание героев и героическое в истории», изданной в 1844 г. Это был конспект лекций, курс которых он прочитал публично. Слушать его приходили министры, депутаты, деятели культуры, дамы высшего общества. Уже в первой лекции он говорил: «Всемирная история, все, что человек совершил в этом мире, есть, по моему разумению, в сущности, история великих людей, потрудившихся здесь на земле. Безвестные массы составляют лишь фон, на котором творят историю герои».

    Каждая из лекций Карлейля посвящена особой форме героизма: герой – божество, Бог; герой – пророк (Магомет); герой – поэт (Данте, Шекспир); герой – пастор (Лютер); герой – писатель (Руссо, Джонсон, Бёрнс) и, наконец, герой – вождь (Кромвель, Наполеон). В них Карлейль видел высшее воплощение героизма. В то время, когда прежнее преувеличение роли королей и полководцев отходило в прошлое, Карлейль создает свой культ героев. В этом заметно влияние романтизма. Подобно другим романтикам он преклонялся перед героическим в противоположность будничной погоне за наживой, прибылью, капиталом в современном ему обществе. Герой у Карлейля выступает как человек высокой нравственности, искренности, деятельности. Придавая труду высшее, почти религиозное значение, Карлейль видел в подлинном герое человека, постоянно трудящегося, деятельного. По его мнению, герои являются сознательными носителями и исполнителями божественного провидения, в отличие от рядовых людей, которые служат лишь пассивным орудием в руках Бога.

    Карлейль признает идею прогрессивного развития общества в результате борьбы. Однако, по его мнению, борются не классы в истории, а извечно противоположные начала добра и зла, веры и неверия. Плодотворные и счастливые эпохи веры сменяются мрачными периодами безверия, всеобщей лжи и разложения. Признавая, что переход от эпохи безверия к эпохе веры нередко происходит в форме революции, которая является очистительной жертвой за ложь предыдущей эпохи, Карлейль принимает революцию как одну из форм исторического развития, которая иногда бывает необходима. В частности, начало начал во французской революции 1789 г. Карлейль видел в том, что старая феодальная верхушка забыла о своем долге «пасти человеческое стадо». Это привело к тому, что рухнули плотины, которые сдерживали разрушительные силы, всегда таящиеся в народе. Только герой, через которого провидение открывает свои замыслы, может снова обуздать народ.

    Героем, способным укротить Французскую революцию, Карлейль считал Мирабо, которому якобы раньше других открылся сокровенный смысл событий, но Мирабо умер в 1791 г. Героем мог быть Дантон, если бы он одержал верх над Робеспьером. Наконец, явился «нужный человек» Наполеон, который «картечью уничтожил революцию с ее правом на восстание». Герой, по словам Карлейля, это «единственная живая скала среди всевозможных крушений, единственная устойчивая точка в современной революционной истории». Герой должен быть спасителем общества от революции. «Пока человек остается человеком, – писал Карлейль, – Кромвели и Наполеоны всегда будут неизбежным завершением санкюлотизма».

    В 1845 г. вышла книга Карлейля «Письма и речи Оливера Кромвеля с толкованием» в пяти томах. Свой биографический метод историк применил и к Английской революции. Его книга состоит из подлинных писем Кромвеля, его речей, а также комментариев и пояснений историка. В комментариях Карлейль показывает весь ход революции и стремится быть точным в деталях. Чтобы дать описание битвы у Нэзби, он ездил осматривать это место. Книга была воспринята современниками как образец исторического исследования. По собственному признанию Карлейля, целью этой работы была реабилитация Кромвеля как человека и политика. До него английские историки видели в Кромвеле лишь «цареубийцу и тирана». Карлейль, по его словам, хотел «снять с виселицы труп Кромвеля, вздернутый на неё историками XVIII века». Он рассматривает всю революцию как воплощение деятельности героя Кромвеля и даже называет её «Кромвелиадой». Он оправдывает все действия Кромвеля и осуждает всех его противников. Кульминационным пунктом революции он считает разгон «охвостья» Долгого парламента в 1653 г. и установление Протектората Кромвеля, т. к. у народа после этого акта появился, наконец, подлинный вождь-герой.

    В книге «Герои, почитание героев» Карлейль пишет, что из всех людей, принимавших участие в пуританской борьбе, только Кромвель был неизбежно необходимым человеком, чтобы видеть, дерзать и решать, быть «нерушимой скалой среди водоворота разных случайностей». Наполеона Карлейль не считает равным по величию Кромвелю. В Наполеоне он видит «какую-то чудовищную помесь героя с шарлатанством». По его словам, Кромвель был человеком искренним, а при Наполеоне во Франции стало общей поговоркой выражение «лживый как рапорт». Наполеон, оправдывая свою ложь, говорил, что она необходима для введения в заблуждение неприятеля, для поддержания бодрости духа в рядах своих и т. п. Карлейль же считает, что обману не может быть никакого оправдания. Ложь – ничто, из ничего нельзя сделать что-либо. В конце концов, вы тоже получаете ничто и еще теряете время и труд. Карлейль писал: «Истина! Хотя бы небеса раздавили меня за нее! Ни малейшей фальши! Хотя бы за отступничество сулили все блаженства рая!».

    Последний исторический труд и самое обширное произведение Карлейля «История Фридриха II». Тринадцать томов этой работы посвящены восхвалению Фридриха Великого как политика, философа и человека, хотя приводимые историком архивные документы, рисуют этого прусского короля и вероломным, и жестоким человеком. В образе Фридриха II Карлейль видел патриархального государя в стиле средневековых феодалов аристократов, которых он идеализировал, отдавая дань романтизму. Фридрих II являлся для Карлейля воплощением Пруссии, государственный строй которой он противопоставлял государственному строю Англии и Франции XVIII века.

    В прусском государстве, как известно, господствовал патриархально-юнкерский уклад и военная муштра. Но Карлейль считает это обязательным атрибутом всякого «правильно организованного государства». Фридрих II в изображении Карлейля стоит оплотом мира и порядка в бушующей вокруг него стихии разлагающегося XVIII века, этой эпохи безверия, скепсиса и отрицания. Он «настоящий» король, в отличие от распутного Людовика XV и ничтожного Георга I. Карлейль противопоставляет Фридриха II не только его современникам, монархам XVIII века, но и «дурным вождям Европы» XIX века, которым он хотел показать «достойный пример» в образе Фридриха Великого.

    В 1865 г. Карлейль был избран студентами ректором Эдинбургского университета, одержав победу над Дизраэли. Это свидетельствует о его большой популярности как писателя, историка, мыслителя. Труды Карлейля занимают видное место в историографии тех событий, которые он исследовал. Во многом актуальны выводы Карлейля о том, что положить конец революции и сопровождающим ее разрушительным процессам, таким как ослабление власти, анархия, произвол, беззаконие, может только сильная личность.

    Опыт истории показывает, что это, как правило, человек, выросший на идеях революции, принимавший в ней участие до того момента, после которого она начинает приносить только разрушение. Обладая сильной волей, соответствующим характером и стремлением к личной власти, этот человек останавливает жесткими мерами дальнейшие, ставшие опасными для общества преобразования. Он прекращает, и попытки защитников старого строя вернуть прежние порядки. Своей властью он закрепляет те достижения революции, которые в данный момент соответствуют возможностям страны и потребностям ее населения. В истории известны кроме Кромвеля и Наполеона, о которых писал Карлейль, и другие «сильные личности», сыгравшие в своих странах подобную роль. Насколько длительным и плодотворным может быть их правление, зависит от конкретных условий каждой страны.
    1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   38


    написать администратору сайта