осн.. Основные этапы разработки и реализации антикоррупционной политики
 Скачать 96.47 Kb.
|
|
Глава 2. Антикоррупционная правовая политика современной России. 1. Понятие антикоррупционной политики как функции государства. Любое государство имеет свои функции, которые представляют собой основные задачи и направления его деятельности, т.е. предметно конкретизируют смысл государства как формы организации общества. Некоторые из функций государства, например, функции обороны, национальной безопасности, поддержания (охраны) общественного порядка – традиционные, поскольку необходимость именно их осуществления послужила главной причиной зарождения государства как исторической категории. Они и по сей день остаются типичными для современной государственности. Хотя в течение веков менялось содержание этих функций, сами они даже в глобализирующемся мире сохраняют свое значение. Есть функции и относительно новые, сформировавшиеся в конце XIX – начале XX вв. Таковы, например, социальные функции – обеспечение обязательным образованием, бесплатным здравоохранением, социальное обеспечение и обязательное социальное страхование, охрана природы и др. Данные функции также стали достаточно типичными для современной государственности. Не случайно в современном политическом (конституционно-правовом) языке закрепилось понятие "социальное государство". В зависимости от исторических традиций, национальных особенностей и общественного строя в той или иной стране государство возлагает на себя и другие функции. Например, в СССР непосредственное хозяйствование, управление всеми экономическими процессами и объектами составляло монополию государства; столь же неотъемлемой функцией было "коммунистическое воспитание"; в ряде стран существует функция охраны и поддержки доминирующей религии (например, в Греции) и т.д. В настоящее время проблема оптимального "веера" функций государства и объема их содержания обсуждается довольно активно, фактически речь идет о двух полярных мировоззрениях – максимально полного государственного контроля и столь же максимально полного "ухода государства" даже из привычных публичных сфер. Понятно, что в принципе оба эти мировоззрения ведут к катастрофическим следствиям. В первом случае – к тоталитаризму, во втором – к хаосу, а через него – к диктатуре. Но нас в данном случае интересует лишь сам факт таких дискуссий, которые означают в какой-то степени неудовлетворенность постинду-стриального общества некоторыми тенденциями цивилизационного свойства. Одна из таких тенденций – коррумпирование государственного аппарата. До сих пор распространено мнение, что масштабная, системная коррупция – свойство переходных и слаборазвитых стран. Действительно, в странах с развитой рыночной экономикой и устоявшимися демократическими институтами степень коррупции меньше и в них сравнительно невелика "низовая", или бытовая коррупция, которая обычно наиболее ярко демонстрирует разложение государственного аппарата. Однако сегодня уже ни одна страна не может считать себя "застрахованной" от коррупции. Мир глобализируется, а следовательно, коррупция становится уже не проблемой отдельных стран, а планетарной проблемой. И эта тенденция постепенно все больше осознается.[28] Можно добавить к этому еще, как минимум, три очевидных аргумента, свидетельствующих об опасности коррупции для всех, а не только слаборазвитых и переходных стран. Аргумент первый. Взаимозависимость экономик, в т.ч. финансовых рынков развитых и отчасти развивающихся стран, не только представляет собою определенное благо, позволяя свободно перемещаться капиталам, товарам и услугам, но и существенно повышает риск обвального разрушения мировой экономической системы в случае краха хотя бы одного из крупных рынков. Нет нужды говорить, что сегодня рынок может разрушиться вследствие повышения уровня его коррупционности. Другими словами, глобализация экономики несет с собою и глобализацию коррупции. Аргумент второй. Одной из главных угроз отдельным странам и международной безопасности стал терроризм. Но терроризм успешен во многом благодаря именно мелким и крупным коррупционным сделкам. Как у террориста, так и у коррупционера "нет родины". У них есть только личные цели, хотя для террористов-организаторов эти цели артикулируются как "идейные". Как бы то ни было, сплав терроризма с коррупцией являет собой гремучую смесь, способную взорвать национальную и международную безопасность. Аргумент третий. Высокий уровень коррупции становится удобным поводом для политических спекуляций и легко приводит к власти силы тоталитарного порядка. Разумеется, коррупция в условиях диктатуры и тотального контроля не уменьшается, а только видоизменяется. Но, во-первых, осознание обществом масштабов коррупции затушевывается в силу закрытости диктаторских режимов, а во-вторых, даже если такое осознание возникает, оно не влияет на масштабы коррупции, ибо демократические институты уже не действуют. Угроза установления подобных режимов опасна не только для самих переходных стран, но и для их соседей, а также для всего мирового сообщества, ибо нынешнее устройство мирового порядка, включающее, например, понятие "страна-изгой", существенно снижает уровень международной безопасности. Разумеется, сказанное не означает, что многие государства – как развитые, так и переходные – не понимают опасностей коррупции. Речь идет лишь о том, что комплексы защитных мер от коррупции отражают несколько устаревший взгляд на коррупцию только как на разновидность преступлений или дисциплинарных проступков. Этот взгляд вреден тем, что, исповедуя его, государство консервирует традиционные антикоррупционные стратегии – "сознательной пассивности" или "войны".[29] Общечеловеческий прогресс обусловил радикальное повышение коррупционной опасности для всего мира. Но достижения прогресса способны служить и выстраиванию системы защиты от продуцируемых им негативных явлений и угроз. Новая реальность обязывает по-новому взглянуть и на арсенал средств, которые может противопоставить общество коррупционной опасности. Коррупция без постоянного противодействия ей имеет свойство расширяться. Вот почему все более естественным для любого государства становится осуществление постоянной антикоррупционной политики. Лишь эта стратегия представляется единственно эффективной в нынешних условиях. При этом она не противопоставляется применению правового государственного принуждения к коррупционерам. Наоборот, это принуждение становится более эффективным, поскольку встраивается в общую систему антикоррупционного сдерживания. В частности, проводя антикоррупционную политику, государство и общество могут увидеть, в чем состоят слабости полицейского, контрольного и судебного механизмов, и скорректировать эти механизмы, а главное, минимизировать коррупционные проявления в самих юрисдикционных органах. Если до сих пор функция борьбы с преступностью (шире – охраны правового порядка) включала в себя и борьбу с коррупцией, то сегодня антикоррупционная политика должна стать самостоятельной функцией государства. Это необходимо даже в тех государствах, где отмечается относительно низкий уровень коррупции, и уж тем более в транзитных странах, проводящих экономические реформы после многолетнего отсутствия права частной собственности и конкурентной среды. Для наглядности сравним функцию антикоррупционной политики с функцией обороны. Последняя является весьма дорогостоящей, но в мире можно насчитать лишь единицы государств, которые не включают оборону в число своих базовых функций. Если к обороне подходить с тех же позиций, с которых подходят обычно к борьбе с коррупцией, может показаться, что только инерция традиций требует сохранения данной функции, поскольку захватнические войны перестали быть правилом международной жизни. Но отнюдь не дань традиции заставляет даже небольшие государства тратить огромные суммы на содержание и постоянное перевооружение своих армий. Естественное чувство самосохранения (у государств, а точнее, у обществ тоже могут быть чувства и инстинкты) побуждает государство поддерживать один из своих главных инструментов в состоянии постоянной готовности к отражению потенциальной опасности. Функция борьбы с коррупцией должна стать такой же естественной государственной функцией. Разумеется, и у стратегии постоянной антикоррупционной политики есть свои недостатки. Главный из них – существенные финансовые затраты государственного бюджета. Однако в отличие от многих других государственных функций антикоррупционное противодействие вполне окупает себя даже экономически, не говоря уже о моральном и политическом смыслах. Другой недостаток данной стратегии заключается в том, что она (во всяком случае на этапе ее становления), как ни странно, вряд ли способна иметь активную общественную поддержку. Дело в том, что массовому сознанию в любой стране гораздо более понятна и потому одобряема "репрессивная" стратегия. И наоборот, стратегия системного устранения причин, стратегия "подрубания корней", которая предполагает такие весьма "скучные", а порой и затратные меры, вроде антикоррупционного просвещения или создания специализированного органа, ответственного за проведение антикоррупционной политики, – такая стратегия оказывается непопулярной, вызывает подозрение в том, что власть хочет лишь имитировать борьбу с коррупцией. И все-таки преимущества данной стратегии способны перевесить ее недостатки. Во-первых, антикоррупционная политика – наиболее эффективная стратегия в том смысле, что лишь она способна реально снижать уровень коррупции в стране и приносить прямой экономический эффект. А во-вторых, такая политика имеет долговременный эффект, следовательно, дает большой "запас антикоррупционной прочности", т.е. эффект сказывается даже тогда, когда соответствующая политика какое-то время активно не проводится. Антикоррупционная политика – это разработка и постоянное осуществление разносторонних и последовательных мер государства и общества в рамках принятых данным государством основ конституционного строя с целью устранения причин и условий, порождающих и питающих коррупцию в разных сферах жизни.[30] Разработка антикоррупционной политики начинается с уяснения ее основных направлений. Эти направления свойственны практически любому государству, даже такому, где уровень коррупции в данное время не является угрожающим. Другое дело – содержание конкретных мер, укладывающихся в каждое из направлений (блоков). Тут универсализма быть не может. Больше того, содержание направлений антикоррупционной политики должно корректироваться не только по мере осуществления отдельных мер, но и с учетом результатов глубинных исследований коррупции, основанных на научном подходе, в частности, после более тщательного изучения причин коррупции; "участков" государственного и общественного организма, наиболее пораженных коррупцией; мотивации коррупционного поведения; более точной оценки прямых и косвенных экономических потерь и проч. Чтобы лучше понять то или иное явление, тот или иной процесс, необходимо рассмотреть, из каких составных частей, элементов данное явление (процесс) складывается. Особенно это относится к новым категориям, вводимым в научный и практический оборот, каковым является антикоррупционная политика. Элементы антикоррупционной политики можно разбить по нескольким критериям. Длительность антикоррупционных мер. По данному критерию антикоррупционная политика разбивается на разовые и постоянные меры. Разовые меры могут осуществляться в различных сегментах государственной и общественной жизни. Они рождаются в зависимости от конкретного состояния политической системы данного государства, масштабов коррупции, состояния законодательства, уровня эффективности полицейской и иной юрисдикционной деятельности и т.д. Другими словами, разовые меры всегда индивидуальны по отношению к конкретной стране. В то же время понятно, что изучение их эффективности влияет и на определение постоянных мер, и на поиск новых (последующих) разовых мер, и на обогащение опыта антикоррупционной политики в других странах. К разовым мерам в современной России можно отнести, например, такие, как: законодательное приведение допустимого размера избирательных фондов в соответствие с реальными затратами на избирательные кампании; принятие закона о лоббировании в целях создания прозрачной системы отстаивания интересов в законодательных органах; введение кодифицированной системы процедур подготовки и принятия административных решений, иной административной деятельности, связанной с отношениями госслужащих с физическими и юридическими лицами (Административный кодекс); завершение перевода обслуживания всех счетов Федерального бюджета в казначейство; ликвидация института "уполномоченных банков". Таким образом, конкретная разовая мера исчезает из состава антикоррупционной политики после того, как она реализована. Сам же факт реализации разовых мер определяется по ясным формальным основаниям (в частности, принятие соответствующего нормативного акта или завершение организационного переустройства). Другое дело, если после принятия, например, какого-то закона в качестве разовой меры ситуация в данном сегменте коррупции не меняется. В этом случае антикоррупционная политика предполагает, естественно, анализ причин неэффективности и на этой основе – либо коррекцию соответствующей меры, либо отказ от нее и поиск другой. Постоянные меры включают в себя: a) разработку на определенный период самой антикоррупционной программы, т.е. документа, содержащего основные направления политики на данный период; б) разработку на определенный период планов по противодействию коррупции, т.е. документов, конкретизирующих и структурирующих антикоррупционную программу; в) контроль за реализацией антикоррупционной программы и планов с внесением в них необходимых корректив и оценка степени их реализованности; г) деятельность специализированного антикоррупционного органа по противодействию коррупции (если таковой создан); д) деятельность правоохранительных органов по выявлению, пресечению и расследованию фактов коррупции; е) судебную практику в части применения ответственности за коррупционные деяния; ж) деятельность контролирующих инстанций (контрольно-ревизионных комиссий по парла-ментским расследованиям и др.); з) мониторинг состояния коррупции (в территориальном, отраслевом и функциональном разрезах), в том числе посредством статистических, социологических и иных методов; и) мониторинг системы институтов власти с точки зрения их эффективности в проти-водействии коррупции; к) антикоррупционное просвещение и воспитание. Постоянные меры, как нетрудно заметить, являются мерами, универсальными для разных государств, т.е. не зависят от масштабов коррупции, политического и экономического устройства.[31] Стадии антикоррупционной политики. Речь идет о последовательности основных шагов и содержании методов данной политики. По этому критерию антикоррупционную политику можно разбить на следующие группы: а) разработка антикоррупционных программ, б) планирование антикоррупционных мероприятий; в) прогнозирование и анализ состояния коррупции и тенденций в ее развитии; г) разработка специальных антикоррупционных законопроектов и проектов подзаконных актов; д) экспертиза законопроектов и проектов подзаконных актов; е) мониторинг реализации антикоррупционной политики и состояния коррупции; ж) отчетность государственных органов в целях оценки эффективности их антикорупционной деятельности. Направления антикоррупционной политики. Классификация, построенная по данному критерию, является стержневой, поскольку позволяет оценить, насколько адекватно государство понимает, что именно необходимо менять в своем устройстве и функционировании для уменьшения масштабов коррупции. Основными направлениями антикоррупционной политики являются: – коррекция законодательства; – более сбалансированная система сдержек и противовесов между основными институтами власти; – упорядочение системы, структуры и функций органов исполнительной власти; – изменение принципов государственной (прежде всего, публичной гражданской) службы и контроль за имущественным положением представителей власти; – создание условий для эффективного контроля за распределением и расходованием бюджетных средств; – укрепление судебной власти; – совершенствование правоохранительной системы и полицейской деятельности (деятельности спецслужб); – координация антикоррупционной политики. Направления антикоррупционной политики должны дополняться и корректироваться с учетом постоянного мониторинга коррупции по разным срезам – отраслевому, региональному, функциональному, а также по мере получения новых знаний о природе коррупции в результате ее глубинных исследований, в частности, после более тщательного изучения причин коррупции; "участков" государственного и общественного организма, наиболее пораженных коррупцией; мотивации коррупционного поведения.[32] 2. Правовые принципы антикоррупционной политики государства. Федеральный закон от 25 декабря 2008г. №273-ФЗ "О противодействии коррупции" закрепил основные принципы современной антикоррупционной политики (Ст. 3). Противодействие коррупции в Российской Федерации основывается на следующих основных принципах: 1) признание, обеспечение и защита основных прав и свобод человека и гражданина; 2) законность; 3) публичность и открытость деятельности государственных органов и органов местного самоуправления; 4) неотвратимость ответственности за совершение коррупционных правонарушений; 5) комплексное использование политических, организационных, информационно-пропагандистских, социально-экономических, правовых, специальных и иных мер; 6) приоритетное применение мер по предупреждению коррупции; 7) сотрудничество государства с институтами гражданского общества, международными организациями и физическими лицами.[33] Все это принципы правового государства. Кроме того, антикоррупционная политика должна обладать рядом существенных характеристик: 1. Постоянством, что связано с типичным для любого государства характером коррупционных действий, постоянством его воспроизводства в различных социальных контекстах; 2. Функциональной дифференциацией, предполагающей, что каждый из антикоррупционных институтов призван осуществлять собственную функцию не подменяя другие. Изменение функций каких-либо институтов в результате их адаптации к изменению внешней политико-правовой и социально-экономической среды – естественный процесс, однако если эта адаптация протекает неадекватно, то она разрушает институт или даже всю институциональную систему. Кроме этого, важно учесть, что деформация возможна и в том случае, когда в рамках развивающейся институциональной системы замораживаются некоторые институты. Например, отменяются или изменяются важные нормативно-правовые акты, прекращают свою деятельность какие-либо государственные органы или общественные структуры; 3. Целостность, когда все элементы института являются взаимозависимыми и необходимыми, т.е. нельзя изменить один элемент, без того, чтобы не повлечь изменение других; 4. Нормативностью, предполагающей, что каждый институт во-первых состоит из бесчисленного количества внешних институту норм, которые укоренены в традиции и повседневности, причем чуждые культурные традиции размывают институт, мешают ему кристаллизоваться и функционировать, отчуждают его от социального организма; во-вторых, институты антикоррупционной политики формируются и работают только в раках конкретной культурно-ценностной нормативной модели, т.е. когда в обществе получают широкое признание ценности социальной справедливости и правового порядка, источником которого и рассматривается, прежде всего, государство в лице его органов и структур и отступление от этих принципов со стороны институтов государственной власти либо отдельных чиновников считается просто недопустимым и вызывает протестную реакцию, подкрепленную конкретными действиями правового (судебного, административного и др.) характера; 5. Прочностью. Правовой и политический институт антикоррупционной системы должен обладать способностью к сопротивлению и выработке защитных стратегий против многочисленных факторов, направленных на его разрушение.[34] 3. Особенности российской антикоррупционной политики. Что явилось причиной, породившей распространение коррупции в России? Причины имеют социально-психологический характер, и они заставляют совершать правонарушения, преступления, исходя из восприятия человека, его психологии. Коррупция действительно имеет место во всех сферах, в любых государствах. Что же произошло у нас и почему коррупция приняла такие масштабы? Истоки находятся в самой системе и не просто государственной власти, а всего общественного устройства. Насколько экономическая система и устройство государства соответствуют друг другу? При переходе к новым условиям хозяйствования, к рыночной экономике был произведен подрыв устойчивой, относительно стабильной системы с известными условиями хозяйствования. Эта система была заменена механизмом, который практически в нашей стране неизвестен.[35] Как только был взят курс на экономическую реформу, мы стали интенсивно перенимать нормы международного права и нормы из законодательств различных государств, которые в принципе нам не подходят. Мы не жили в тех условиях, в которых возникли эти законодательства. И теперь у нас нет таких условий, а мы пытаемся регулировать этими заимствованными законами нашу жизнь. То новое, что у нас нарождается, имеет характер динамично развивающегося процесса. Мы реципировали нормы, характерные для статичной экономики, для статичных условий хозяйствования, сложившейся социальной сферы, стабильной сферы государства. Какая бы ни была экономическая система, она в любом случае упрется в понятие собственности. Что у нас? Да, была общенародная собственность. После реформ она стала чьей? Кто скажет, чьей стала собственность? Непонятно. Здесь можно привести одно выражение китайского философа Шан Яна. Когда сто человек гонятся за одним зайцем, они делают это отнюдь не из желания разделить его на сто частей, а лишь потому, что никто из них не установил своих прав на этого зайца. И наоборот, если рынок даже переполнен, наводнен продавцами зайцев, то охотников украсть их будет не так много, ибо право собственности на него уже установлено.[36] Дело в том, что на тех, кто посягнул на высвободившуюся собственность, права на которую не были зафиксированы, нет соответствующих законов. Если нет у нас закона, устанавливающего ответственность за воровство каких-то там объектов, то нет самого воровства. И охотников за этой собственностью оказалось очень много. Управление в нашем государстве все больше напоминает механизм криминального банкротства не состоявшегося акционерного общества, когда стоят во главе уже даже не те, кто заинтересован в развитии общества, а какие-то конкурсные управляющие, которые за определенную сумму дают уйти всей этой собственности, имуществу государства куда-то на сторону, либо в личные, либо еще в какие-то карманы. Действительно, в таких условиях остается только ждать, пока устоится наша система, и заработают объективные и субъективные закономерности. Объективные говорят о том, что нужен определенный этап в прохождении и экономического, и политического развития. Государство в том виде, в котором оно есть у нас, существует очень не долго, и у всех смутные представления о том, какое оно и каким должно быть.[37] Сейчас нужны системные меры по концептуальному определению того, как мы можем и можем ли вообще противостоять коррупции. И противостоять ей необходимо, иначе мы окажемся заложниками тех комплексных управляющих, которые распродадут без нас нашу страну, и мы окажемся неизвестно где. Еще великий российский философ Петр Яковлевич Чаадаев говорил о том, для чего нужна мысль в России: если в Германии она нужна для обсуждения, в Англии – для того, чтобы обдумать, во Франции – для того, чтобы привести ее в действие, то в России она не нужна ни для чего. Обсуждение показывает, что каждый из мыслителей высказывает свои идеи причем настолько разные, что очень трудно соединить их в одно что-то рациональное.[38] Особенности правовой политики в сфере противодействия коррупции в России За последние годы коррупция стала одной из главных опасностей, грозящих не только экономике России, но и национальному интересу, нравственности нашего государства. В экономической сфере коррупция способствует возникновению и развитию целого ряда негативных явлений и процессов: нарушает механизм рыночной конкуренции, поскольку в выигрыше оказывается не тот, кто конкурентоспособен, а тот, кто смог получить преимущества за взятки. Это способствует возникновению монополистических тенденций в экономике, снижению эффективности ее функционирования и дискредитации идей свободной конкуренции. Коррупция влечет за собой неэффективное распределение средств государственного бюджета, особенно при распределении государственных заказов и выделении кредитов, препятствуя тем самым эффективной реализации правительственных программ. Рассматриваемое явление приводит к несправедливому распределению доходов, обогащая субъектов коррупционных отношений за счет остальных членов общества, способствует повышению цен на товары и услуги за счет так называемых коррупционных «накладных расходов», в результате чего страдает потребитель; оно является средством, способствующим обеспечению благоприятных условий для формирования и развития организованной преступности и теневой экономики. Это приводит к снижению налоговых поступлений в государственный бюджет, оттоку капитала за рубеж и затрудняет возможность государства эффективно выполнять свои экономические, политические и социальные функции.[39] Коррупция способствует несправедливому перераспределению жизненных благ в пользу узких олигархических групп, что имеет своим следствием резкое возрастание имущественного неравенства среди населения, обнищание значительной части общества и возрастанию социальной напряженности в стране. В 2008 году органами военной прокуратуры было проведено 29,3 тыс. проверок соблюдения органами военного управления и воинскими должностными лицами прав и социальных гарантий военнослужащих.[40] Большое внимание уделялось выявлению коррупционных проявлений в деятельности воинских должностных лиц. Выявлено 7408 нарушений закона в данной сфере, возмещен материальный ущерб на общую сумму 481,5 млн. руб. в 2008 году размер материального ущерба, причиненного воинским частям и учреждениям в результате преступных деяний этой направленности, возрос 2,1 раза и составил 1,6 млрд. руб.[41] Как у всякого сложного социального явления, у коррупции не существует единственного общепринятого определения. Оно может быть дано, исходя из конкретных форм проявления этого феномена. Коррупция (от лат. Corrumpere – «растлевать») – неюридический термин, обозначающий использование должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащее установленным правилам и законам. Наиболее часто этот термин применяется по отношению к бюрократическому аппарату и политической элите. В европейских языках этот термин имеет большую семантику, происходящую из исходного значения слова. Еще более широкое определение коррупции можно дать, если рассматривать ее как принадлежность к особому типу социальной системы. В таком контексте коррупция тесно связана с размерами управленческого аппарата: стремление «обуздать» коррупцию создает дополнительные контролирующие органы, что приводит к разрастанию коррупционных связей. Выделяют так называемую деловую и бытовую коррупцию, которая возникает при взаимодействии рядовых граждан и чиновников. Ее проявлением выступают подарки от граждан и оказание услуг должностному лицу и членам его семьи. Сюда же входит кумовство. Можно предполагать, что как деловая, так и бытовая коррупция имеют одну степень интенсивности по регионам РФ.[42] Каковы же возможные методы борьбы с этим столь опасным и тем не менее весьма укоренившимся явлением? Один из них – дальнейшее совершенствование антикоррупционного законодательства. ФЗ «О противодействии коррупции» от 25 декабря 2008г. помимо общих установок о принципах и задействованных органах власти раскрывает лишь некоторые аспекты антикоррупционной деятельности, которые уже хорошо известны действующему законодательству о государственной службе (прозрачность доходов государственных служащих, информирование о коррупционной практике, конфликт интересов, ограничения в связи с оставлением государственной службы), в то время как без регулирования остаются многие важнейшие направления антикоррупционной работы.[43] Так в определении коррупции, данном в этом законе, указывается только на корыстные мотивы коррупционных нарушений, связанные с имуществом или деньгами. Однако при таком определении не учитывается сфера нематериальных услуг, которая зачастую даже выгоднее для коррупционеров и труднодоказуема. Далее, не предусмотрен жесткий механизм декларации сведений доходов и имущества высокопоставленных чиновников и членов их семей – данная норма не работает, сведения подаются далеко не всеми. Другим не менее эффективным методом борьбы с коррупцией является экспертиза правовых актов на коррупциогенность. Ведь только в России существует такое понятие, как «взяткоемкость закона». В данной связи этот метод приобретает особую значимость. Основу правовой базы работы по снижению коррупционных рисков законодательства РФ является ратифицированная Российской Федерацией Конвенция ООН против коррупции от 31 октября 2003 г.[44] В частности, п. 3 ст. 5 Конвенции устанавливает, что в рамках политики и практики предупреждения и противодействия коррупции каждое государство-участник стремиться периодически проводить оценку соответствующих правовых документов и административных мер с целью определения их адекватности с точки зрения предупреждения коррупции и борьбы с ней. Основные задачи такой экспертизы как одного из превентивных способов противодействия коррупции, влияющих, прежде всего, на причины, а не на внешние проявления коррупции; выявление норм, способствующих совершению коррупционных правонарушений; выработка предложений по устранению таких норм; выработка рекомендаций по дополнению правовых актов или их проектов нормами, препятствующими совершению коррупционных правонарушений; общая оценка последствий принятия проектов правовых актов в части создания условий совершения коррупционных правонарушений и определение возможной эффективности борьбы с коррупционными правонарушениями.[45] Думается, что Государственной Думе РФ следует разработать более специализированную и детальную методику анализа коррупциогенности актов внутреннего законодательства, которая бы учитывала их предметные особенности и специфику правового регулирования. Сложности, связанные с выявлением и разоблачением коррупционеров, заставляют некоторых специалистов говорить о необходимости легализации еще одного метода борьбы с этим явлением – провокации. В юридических изданиях появляются публикации, одобряющие или во всяком случае допускающие провокацию как средство борьбы со взяточничеством.[46] На мой взгляд, в сложившихся условиях «все средства хороши». Так почему бы не использовать этот старый, проверенный и достаточно эффективный метод наряду с другими? Но дабы этот метод был узаконен, следует исключить из законодательства понятие провокации. 4. Партнерство государства и гражданского общества в борьбе с системностью коррупции в России Коррупция возникла с появлением гражданского общества, развивается одновременно с ней и существенно зависит от социальных условий и традиций той или иной страны. Наиболее полное и глубокое понимание коррупции возможно при рассмотрении ее в призме социального явления. В период СССР в нашей стране существовало представление о том, что коррупция - это только взяточничество. Большинству граждан в это было довольно легко поверить, поскольку для них единственной формой коррупции, в которую они были вовлечены, действительно являлось взяточничество. С момента распада СССР, перехода от социализма к капитализму и, как следствие, развития денежного обращения, фондового рынка и рынка ценных бумаг, предоставления гражданам возможности приобретать и владеть любой собственностью, в том числе недвижимостью и средствами производства, наибольший урон для общества и государства стали приносить коррупционные сделки, связанные с нецелевым использованием бюджетных финансовых средств, а также недоплатой налогов. Многие из этих коррупционных сделок производятся без нарушений законов в пределах полномочий участвующих в них должностных лиц. Взятки в таких условиях остались во взаимоотношениях граждан и бизнесменов с чиновниками, но чем выше социальный статус участников коррупционных действий, тем больше у них возможностей и тем чаще они стремятся не прибегать к взяткам, а получать свои нелегальные доходы без нарушения законов. Коррупция в разных регионах России проявляется по-разному. В основном ее определяют национальные, религиозные и правовые традиции, позволяющие те или иные действия относить или не относить к злоупотреблениям, подкупу или продажности. С юридической точки зрения коррупция чаще всего трактуется как преступная деятельность, заключающаяся в использовании должностными лицами предоставленных им прав и властных полномочий для личного обогащения. Противодействие коррупции исключительно с помощью уголовного преследования должностных лиц является малоэффективным для целей борьбы с коррупцией. Вполне вероятно, что в силу различного понимания коррупции, точное и чёткое её определения сформулировать крайне тяжело, что создаёт дополнительные трудности в противодействии коррупции. Многие действия, оцениваемые, как правило, как коррупционные, производятся без нарушений законодательства, в рамках предоставленных должностным лицам полномочий, и не всегда можно юриди чески доказать личную выгоду для этих должностных лиц, связанную с совершением таких действий. В результате противодействие коррупции исключительно с помощью уголовных преследований должностных лиц является малоэффективным для целей снижения её общего уровня. Коррупция в результате развития нашего общества и государства становится всё более разнообразной, и потому она описывается и изучается с разных точек зрения. С юридической точки зрения коррупция включена в нормы Уголовного кодекса РФ. Коррупцией чаще всего считается преступление, связанное с использованием служебного положения или социального статуса должностного лица в личных или корпоративных интересах. Чаще всего, такой интерес сводится к получению незаконных доходов, а правонарушения или преступления сводятся к тем или иным вариантам получения или дачи взяток. Предметом взятки или коммерческого подкупа наряду с деньгами, ценными бумагами и иным имуществом могут быть выгоды или услуги имущественного характера, оказываемые безвозмездно, но подлежащие оплате. Выгодами существенного характера могут быть: занижение стоимости передаваемого имущества, приватизируемых объектов, уменьшение арендных платежей, процентных ставок за пользование банковскими ссудами и т.п. Наиболее свежим примером получения выгод имущественного характера является возбуждение уголовного дела на конкурсного управляющего ВМУП «Чистый город», который продал недостроенный жилой дом в 2 раза ниже рыночной, чем причинил ущерб собственнику. Площадь данного дома также была занижена на 3000 кв.м. Казалось бы, с одной стороны, - совершенно законная сделка, через торги, объявлены в газете, однако на самом деле - типичное проявление коррупции должностных лиц.[47] С экономической точки зрения коррупцией считается деятельность должностных лиц государственного или муниципального управления, подрывающая экономическую основу государства, приносящая потери бизнеса, наносящая урон развитию экономики страны в целом, а также в некоторых случаях - развитию социальной сферы. Считаю ярким примером проявления экономической коррупции ситуацию в ЖКХ России. Недавние скандалы, связанные с повышением тарифов в некоторых регионах до 100 процентов, создают социальную напряженность и условия для процветания коррупции. С социологической точки зрения коррупцией считается использование неформальных связей и отношений при решении политических, государственных и муниципальных проблем в личных или корпоративных интересах. Процедуры решений таких проблем нередко связываются с тем, что отдаются предпочтения определенным лицам, особенно в области принятия кадровых решений и последующего содействия в деятельности получившим таким образом свои назначения должностным лицам. Каждая из приведённых точек зрения на коррупцию является ограниченной, но каждая содержит те или иные существенные признаки современной коррупции, и потому все вместе они довольно полно описывают современную коррупцию. Зачастую конкретные ситуации коррупционных проявлений могут содержать в себе 2 или одновременно все 3 вышеперечисленных вида коррупции. Поэтому необходимо формировать в нашем обществе понимание, что не существует какого-то наиболее правильного определения коррупции и что каждое из них позволяет более или менее определённо квалифицировать те или иные проявления коррупции. В правоохранительных органах превалирует юридическое понимание коррупции. Оно навязывается гражданскому обществу, ставя его выше остальных, что по моему мнению, ошибочно. Поэтому в общественном сознании коррупция связывается с совершением преступлений, со взяточничеством, что искажает действительную природу коррупции. Типичное заблуждение, что чем выше должности обвиняемых в коррупции, тем больших успехов достигают правоохранительные органы в борьбе с коррупцией. Таково понимание борьбы с коррупцией только у правоохранительных органов. На мой взгляд, нужно бороться с причиной, а не со следствием. Любой врач вам скажет, что профилактика болезни намного эффективней и экономически, и результативностью. Болезнь, поражающая организм, может оказаться неизлечимой и смертельной, либо лечение долгим, и непомерно дорогим, с чем мы и сталкиваемся сегодня. Если бы с момента распада Советского Союза государство придерживалось последовательности и решимости в противодействии коррупции, то теперь проблем было бы намного меньше.[48] В последнее время в СМИ всё чаще выражается экономическое понимание коррупции: потери от неё связываются в заявлениях должностных лиц и средствах массовой информации с проблемами российской экономики и невысоким уровнем внешних и внутренних инвестиций в неё. Считаю такой подход в борьбе с коррупцией более эффективным, нежели только с юридической точки зрения. Все слышали о коррупционных скандалах, связанных с такими гигантами бизнеса, как «Икеа» и «Даймлер». Известно также, что руководство шведского концерна проводит очень жесткую и последовательную политику в отношении своих сотрудников, причастных к коррупционным отношениям. Результаты такой политики более чем оправданны. Недаром власти РФ обратились к властям Швеции с просьбой помочь России в борьбе с коррупцией. Считаю ситуацию с «Даймлером» грамотной попыткой немецкого концерна взять на вооружение положительный опыт «Икеа». Налицо комплексный подход в борьбе с коррупцией с задействованием правоохранительных органов. От системного подхода к решению проблемы вытекают все положительные последствия. Снижение себестоимости продукции, увеличение объема легальной экономики и возможность направления больших средств на социальные программы. В себестоимость квартир в целом по России заложена стоимость невозвратных денежных средств, которые достигают 40% от стоимости квартир! 40% уходят на взятки, подарки и т.д., а в итоге платят за это обычные и не самые богатые граждане, большая часть которых приобрела квартиры в кредит, то есть взятки чиновникам берутся из кармана самых социально незащищенных слоев населения![49] В России в практике совершения коррупционных действий всё чаще денежные средства, передаваемые, например, врачам после выполнения хирургических операций, уже не считаются взятками и прямо разрешаются руководителями соответствующих государственных лечебных учреждений как форма проявления вполне законной и этичной благодарности врачам от пациентов и их родственников. Современную российскую коррупцию уже следует признать системным явлением для общества, бизнеса и государства, о чём свидетельствуют следующие широко распространённые в России явления: 1.Государственная политика зачастую диктуется корпоративными интересами бизнес-групп. Яркий пример тому - стоимость газа и бензина для населения в РФ. 2.Теневые доходы составляют основную и необходимую часть доходов практически всех чиновников. Официально признано, что российские чиновники самые богатые в мире. 3.В социально значимых сферах деятельности, например, в медицине, все диктуется теми же бизнес-группами в российском масштабе, или даже на местном уровне - достаточно рассмотреть, на примере любой поликлиники. Люди приходят получить гарантированную бесплатную медицинскую помощь, а врачи, которые сидят в кабинетах и являются сотрудниками поликлиники, непонятным образом оказываются директорами различных ООО, юридический адрес которых совпадает с номером медицинского кабинета. Люди вынуждены за все платить, полис обязательного медицинского страхования становится простой бумажкой. Сомневаюсь, чтобы все это происходило без ведома главврачей. Ситуация доходит до абсурда. Иногда даже те, кто борется с коррупцией, невольно становятся ее участниками. Таким образом люди сталкиваются с так называемой «легализованной коррупцией». Именно то обстоятельство, что коррупция во всех ее проявлениях проникла в большинство сфер нашего общества, стала неотьемлемой частью нашей жизни, говорит о ее системности. Как социальное явление российская коррупция возникает и поддерживается на уровне неформальных социальных связей (родственных, дружеских и т.д.), составляющих основу общества. Фактически коррупция в России стала частью образа жизни граждан. Чаще к коррупции их принуждают органы власти, но нередко и сами граждане с готовностью используют коррупционные способы решения своих проблем. Причина в том, что коррупционное решение их проблем оказывается либо намного эффективнее и проще некоррупционного, либо единственно возможным, в силу возводимых самими должностными лицами барьеров. В системе органов государственной власти стало обязательным вводить в штат специализированные должности с полномочиями по противодействию коррупции. Но этим злом поражено всё государственное управление, поэтому ни создаваемые новые структуры, ни сами органы государственной и муниципальной власти в одиночку неэффективны в борьбе с коррупцией.[50] В силу системности российской коррупции и сложности противодействия её проявлениям программы и конкретные проекты преодоления коррупции должны быть ориентированы на относительно длительные сроки действия. Первым и очень важным шагом в этом направлении является Указ Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 г. N 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010-2011 годы»[51] . Данный Указ может стать показателем системного подхода к решению проблемы коррупции. Вводная часть этого документа гласит, что он принят «в целях консолидации усилий федеральных органов государственной власти, иных государственных органов, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, институтов гражданского общества, организаций и физических лиц, направленных на противодействие коррупции». Вкратце данную Стратегию можно считать интструментом для решения проблемы с коррупцией в трех основных направлениях: Изменение сознания чиновников, бизнесменов и граждан, формирование негативного отношения к коррупционерам. Пресечение коррупционных действий и наказание за них с применением правоохранительных, административных и общественных процедур. Формирование условий, препятствующих коррупционным действиям и способствующих осуществлению деятельности чиновников, бизнесменов и граждан без вступления в коррупционные отношения и нетерпимость к проявлениям коррупции. Понимание системности коррупции приводит к выводу о том, что противодействовать коррупции можно с помощью решения некоторых конкретных проблем граждан, прямо с коррупцией не связанных: преодоление бедности, сокращение теневой экономики, сокращение разрывов в доходах, решение социальных проблем граждан. На простом примере можно показать взаимосвязь между социальными проблемами и способами их решения. Жесткий и бескомпромиссный подход к экологической проблеме, связанной с проблемой выбросов завода «Электроцинк», поменял сознание простых граждан. Люди были убеждены в том, что «Электроцинку» ничего не грозит, потому что дирекцией предприятия все куплено в республике. Последние же события вселили в граждан надежду, что еще не все потеряно, люди, которые пессимистично относились к митингам и не верили в то, что на «Электроцинк» найдется управа, сами стали активистами в борьбе за чистую экологию. Как следствие, повысилось доверие граждан к власти и контролирующим органам, снизилась социальная напряженность. На этом примере можно показать и возможность взаимодействия государства и общества в борьбе с коррупцией. В данном случае инициаторами явились рядовые граждане, которых поддержала исполнительная власть, не дала спустить проблему «на тормозах». Коррупцию невозможно искоренить полностью, но это не может быть оправданием отсутствия противодействия ей. Здесь, как и в борьбе с преступностью: полностью её изжить невозможно, но есть страны, где её уровень настолько низок, что преступность не воспринимается как проблема, не создаёт существенных препятствий для развития общества, экономики, государства. Реальной целью противодействия коррупции может стать снижение её уровня до такого, который не будет препятствием для развития страны, решения многих социальных проблем. Важнейшим условием эффективности антикоррупционной деятельности должно стать установление доверительных партнёрских отношений государственных, некоммерческих и общественных структур в противодействии этому злу. В противном случае власть будет решать свои проблемы, а гражданское общество заниматься собственными программами, которые ограничены человеческими и финансовыми ресурсами. Государство как более сильный партнёр должно проявлять инициативу в организации взаимодействия с гражданским обществом и его объединениями в виде общественных организаций. Апрельский указ 2010 г. «О национальной стратегии противодействия коррупции и национальном плане противодействия коррупции на 2010-2011 гг.»[52] можно расценивать в качестве детального плана исторжения коррупции в России, в котором прописаны конкретные сроки исполнения многих пунктов. Исполнять план призваны ... сами чиновники. Гражданское сообщество должно откликнуться на предложение государства, поддержать его в таком важном и во многом определяющем судьбу каждого из нас шаге. От нас с вами зависит, в каком государстве и обществе будем жить мы и наши дети. |