Особенности мифологического мышления
 Скачать 2.4 Mb.
|
     1 вопрос.В древнегреческой культуре «миф» понимался как слово, понятие, учение, повествование, сказание, предание. Античная мифология Греции, получившая в истории мировой культуры статус классической, повествовала о деянии богов и героев, созидании Космоса из Хаоса, "золотом веке" истории человечества. Акцент на "повествовательность" породил трудно искоренимую тенденцию рассматривать миф как вымысел, фантазию, сказку, передающуюся как эстафета веками от античных философов к христианским теологам, от теологов - к ученым, и от них - в школьные учебники. Противопоставленный как логосу, так и истории (приобретавшей все более отнюдь не божественные, совершенные черты), миф, в конце концов, стал обозначать то, чего не существует в действительности. И в таком своем качестве феномена истории культуры миф просуществовал вплоть до XX века. В первобытной общине миф совпадал с самой жизнью. Миф означал для первобытного человека подлинное, реальное событие, имеющее сакральное (скрытое священное) значение, делающее его примером для подражания. Возникновение мифа относится к древнейшим временам становления человечества. Изначально миф является и формой бытия культуры и формой бытия человеческого сознания. Особенности мифологического мышления:
2 вопрос. Ритуал, наряду с человеческим разумом и языком, является важным фактором, стимулирующим образование новых институтов культуры, в которых его собственная роль направлена на выражение социальной сущности человека. В примитивных обществах, любые вещи, имеющие важные следствие для социальной жизни, неизбежно становятся объектом ритуальных обрядов. Функция этих ритуалов состоит в том, чтобы выделить сам уровень социальной организации общества, построенного на собирательстве и охоте. Неизбежным следствием такой организации общества является установление ритуальных связей человека с животными и растениями с двух позиций: а) употребления их в пищу; б) поклонения им. На этом уровне ритуальное сознание не может связать систему внешних факторов действительности с какими-то не было причинно-следственными или логическими действиями. Первобытное мышление в этом случае развивается посредством ассоциаций и образов как отдельных фрагментов, которые нельзя свести в целое посредством аргументов и идей. Такой уровень мышления получил название в науке тотемизма, через который прошли все народы мира. Для первобытного охотника, например, животное - не просто источник пищи. Оно - тотем, некое таинственное существо, которому поклоняется не только он сам, но и весь его род, и которое до известной степени выше человека и ближе к божественному миру, фиксируемого в сознании охотника исключительно с помощью ритуала. 3 вопрос. Анимизм – представление о том, что все предметы имеют душу. Тотемизм – вера в тесную родственную связь между определенным видом животного (реже растения) и родовой группой. Фетишизм – придание неодушевленным предметам особого значения, наделение их магической силой и поклонение им. Магия – таинственная способность, умение воздействовать на вещи и людей, не прибегая к помощи естественных средств. 4 вопрос. Культурно-исторические предпосылки возникновения философии («Греческое чудо») в Древней Греции:
5 вопрос. Милетская школа возникла в ионийском городе Милете; представители Фалес, Анаксимандр, Анаксимен. Первые философы Милета ставили вопрос так: «Из чего всѐ (произошло)?» То есть первоначало по времени существовало раньше, чем конкретные вещи, а также оно есть причина, а вещи следствие. Каждый человек имеет два средства познания мира: органы чувств (ощущений) и разума. При помощи органов чувств (органов зрения, осязания, слуха и т.д.) человек способен познавать единичные конкретные вещи. Эмпирические знания, получаемые из чувственного опыта, как правило, фиксируются через описание и перечисление свойств, затем классифицируются и обобщаются. Это путь прикладных научных дисциплин. Познание философское, рациональное, начинается с познания всеобщихначал бытия. И лишь потом, когда уже определено единое целое, мы можем понять, какое место в нѐм занимает конкретная вещь. Фалес сказал, что всѐ из воды, значит, сначала была Вода, а потом появились вещи; причѐм вещи появились потому, что вначале была Вода, так как она является причиной появления вещей. Следовательно, у Воды должны быть такие свойства, из которых вытекают все качества вещей. с точки зрения Фалеса Вода как первоначало обладает качествами изменчивости и текучести, и эти качества являются основаниями, благодаря которым из воды может появиться любая вещь, а следовательно и все вещи мира. Анаксимен усвоил логику учителя и по аналогии выдвинул в качестве первоначала воздух. с точки зрения Анаксимена воздух ещѐ более пластичен, и больше чем вода способен к трансформации. Анаксимандр искал такое основание для вещей, для определения которого не нужно прибегать ни к какому частному качеству. Он предположил: если оно, основание, даѐт начало всем вещам значит, это первоначало не может иметь ограничений во времени, а также и в пространстве. И оно не может быть определено через что-то иное. Ибо, если мы припишем ему свойство какой-либо вещи, мы тем самым ограничим его качеством этой вещи. Тогда это первоначало не сможет быть основанием другой и всех вещей. Таким образом, по замыслу Анаксимандра, апейрон как беспредельное, т.е. не имеющее границ –единственно возможное основание для всех вещей. 18: 6 вопрос. Предмет и функции философии Философия как способ и форма духовной деятельности зародилась в Индии и Китае, но классической формы достигла в Древней Греции. Для обозначения особой сферы знания термин “философия” впервые употреблен Платоном. Вначале философия включала в себя всю совокупность знаний о мире. Точное определение философии является само по себе открытым философским вопросом. Это связано с тем, что и предмет изучения в философии конкретно не определён — философия изучает всё, в том числе и саму методологию познания. Разные философские школы, образовавшиеся за время существования философии, зачастую сильно отличались друг от друга методологией познания, и, таким образом, внутри каждой из этих школ можно дать своё собственное определение того, что есть философия. Поэтому в определённом смысле точное определение философии менялось с течением времени. Философия является средством формирования и обоснования содержания наиболее общих, основополагающих и потому существенных нормативных образований мировоззрения, опосредующих всю систему жизнеобеспечения людей. В этом смысле ее оправданно рассматривать как основу мировоззрения, которую использует человек в своих взаимодействиях с миром и наделять ее мировоззренческой функцией. Методологическая функция. Под методом в самом общем виде понимается такое знание и основанная на нем система действий, с помощью которых можно получать новое знание. Философия обладает своими особыми методами и своим особым языком. Язык философии — это язык категорий, тех предельно общих понятий (дух — материя; необходимость — случайность; добро — зло; прекрасное — безобразное; истина — заблуждение и т.д.), на котором формулируются ее вечные предельные вопросы и на них же даются рациональные ответы. Одним из важнейших и древнейших методов философии является диалектический. Диалектика — это умение осмыслить предмет в его целостности и развитии, в единстве его базовых противоположных свойств и тенденций, в многообразных связях с другими предметами. Диалектика неотделима от философского диалога, от умения выслушивать и учитывать мнения как соратников, так и оппонентов. Рефлексивно-критическая функция. Рефлексивно-критическая функция философии состоит в том, что она критически осмысливает существующую культуру и то состояние, в котором находится общество и личность. Философия помогает осознать и освободиться от иллюзий, заблуждений, предрассудков, ошибок своей эпохи. Философия чутко улавливает отживающие формы жизни, готовит общественное сознание к необходимости перемен, пытается ответить на коренные вопросы бытия. Интегративная функция состоит в том, что с помощью философии осуществляется органическое соединение всех компонентов содержания человеческой культуры - онтологического, гносеологического, логического, этического, эстетического, аксиологического, жизненно-практического. Именно с помощью философии человек вырабатывает всеобщие принципы понимания и объяснения природы человека и мира в целом, создает предельно обобщенные идеи и представления о бытии. Философия объединяет всю духовную культуру в некое целостное единство в рамках данной исторической эпохи. Таким образом, философия обобщает накапливаемое человечеством знание, систематизирует и интегрирует его в единую систему, вырабатывает критерии его соподчиненности. Это позволяет говорить об интегративной функции философии по отношению к знанию. Кроме того, философия формулирует предельно общие принципы мироустройства, а также требования к отношениям человека к миру, обществу и самому себе. Будучи усвоенными, в ходе воспитания, став достоянием разных людей, такие принципы обеспечивают у них формирование близких по содержанию позиций, что содействует интеграции социальной общности в единое целое. В этом проявляется другой план реализации интегрирующей функции философии. Философия - средство самопознания и самосознания человека, который является высшим звеном космической эволюции. Философия помогает человеку осознать уникальность своего бытия, раскрыть высшие ценности своей жизни и на этой основе сформулировать свои представления о смысле жизни, о своем предназначении, о свободе, истине, добре, творчестве, красоте, счастье. 7 вопрос. ЭЛЕЙСКАЯ ШКОЛА — одна из основных раннегреческих философских школ (кон. 6 — 1-я пол. 5 в. до н. э.); традиция метафизического монизма, объединяющая Ксенофана, Парменида, Зенона Элейского. Сложилась на Западе, в фокейской колонии Элея на тирренском берегу Италии. Ксенофан из Колофона (ок. 570 – после 478 до н.э.) – древнегреческий странствующий поэт и философ. Иногда не вполне справедливо считается основателем Элейской школы и учителем Парменида. Свои взгляды излагал в стихотворной форме. Ксенофан – сатирик и полемист, ниспровергатель всех авторитетов эллинской культуры. Основное произведение – Силлы (Сатиры) в 5 книгах, направленное «против всех поэтов и философов» его времени, прежде всего против Гомера и Гесиода и их антропоморфных богов. Мифологическому политеизму Ксенофан противопоставляет концепцию единого бога, «наивеличайшего среди богов и людей, не похожего на смертных ни телом, ни разумом»; «он весь целиком видит, весь целиком мыслит, весь целиком слышит», правит миром «силой ума» и вечно пребывает неподвижным. Бога Ксенофан считал тождественным миру, т.е. достоверным знанием обладает только бог; человеческое знание не выходит за пределы субъективного «мнения» и имеет только вероятностный характер. В сочетании с критикой всех философских систем этот тезис делал Ксенофана в глазах античных скептиков предтечей скептицизма. Как странствующий учитель «мудрости», а также по своим просветительским установкам, этическому утилитаризму, гносеологическому релятивизму и полемическим приемам Ксенофан напоминает софистов 5 в. По мнению Параменида (ок. 540 до н. э. или 520 до н. э. — ок. 450 до н. э.), ученика Ксенофана, основной аргумент Элейской школы: если нечто есть, то оно должно обладать такими-то свойствами, выводимыми из самого понятия бытия. Однако явления чувственного опыта, принимаемые обыденным сознанием за вещи, не обладают этими свойствами. Следовательно, о них нельзя сказать, что они «есть»: они по-является и исчезают, перемещаются, меняют цвет и температуру, но не «есть». Но нечто по необходимости должно "быть», т. к. в противном случае мышление было бы невозможно: нельзя помыслить «то, чего нет». А поскольку есть то, что есть, то оно тождественно самому себе, следовательно, не различно, следовательно, одно. И это «одно» есть абсолютно однородный неделимый континуум, исключающий всякое дробление на части, всякую пространственную и временную множественность. Это интегральное целое бытия дробится чувственным восприятием на множество объектов, которым присваиваются условные «имена». Вера в реальность множества вещей — результат логической ошибки, допущения, что наряду с «тем, что есть», есть и «то, чего нет». Стоит сорвать с «сущего» ярлыки «имен», как иллюзорный мир множества растворится в недифференцированной «глыбе» бытия. Учеником Параменида был Зенон Элейский (около 490—430 до н. э., Элея, Южная Италия). Аристотель назвал Зенона создателем диалектики, искусства выдвигать аргументы и опровергать чужие мнения. Для защиты учения Парменида о едином неподвижном бытии Зенон сформулировал ряд апорий («неразрешимых положений»), показав, что признание реальности множественности и движения ведет к логическим противоречиям. Из четырех десятков апорий наиболее известны апории о движении: Дихотомия, Ахилл и черепаха, Стрела и Стадий (Движущиеся тела). Все эти апории представляют собой доказательства от противного. Вместе с вариантом их решения изложены у Аристотеля (Физика, VI, 9). Парадоксы против движения. В первом парадоксе утверждается, что, прежде чем движущийся объект сможет преодолеть определенное расстояние, он должен пройти половину этого пути, затем половину оставшегося пути и т.д. до бесконечности. Поскольку при повторных делениях данного расстояния пополам всякий отрезок остается конечным, а число таких отрезков бесконечно, данный путь невозможно пройти за конечное время. Так, как бы быстро ни бежал Ахилл, он никогда не догонит медленную черепаху, потому что за то время, которое ему потребуется для того, чтобы пробежать половину намеченного пути, черепаха, двигаясь без остановки, всегда будет отползать еще немного, и этот процесс не имеет завершения, ибо пространство делимо до бесконечности. В двух других апориях рассматривается несводимость непрерывности пространства и времени к неделимым «местам» и «моментам». Летящая стрела во всякий фиксируемый момент времени занимает определенное место, равное своей величине – получается, что в рамках самого неделимого момента она «покоится», и тогда получается, что движение стрелы состоит из суммы состояний покоя, что абсурдно. Следовательно, стрела на самом деле не движется. На протяжении всей дальнейшей истории апории Зенона являются предметом внимания и споров среди философов, логиков, математиков (Лейбниц, Кант, Коши, теория множеств Кантора). Аристотель усматривал в «дихотомии» скорее заблуждение, нежели парадокс, полагая, что его значимость сводится на нет «ложной посылкой.., будто невозможно пройти или коснуться бесконечного числа точек за конечный период времени». Также и Фемистий полагает, что «Зенон либо в самом деле не знает, либо делает вид, когда полагает, что ему удалось покончить с движением, сказав, что невозможно движущемуся телу за конечный период времени пройти бесконечное число положений». Аристотель считает точки лишь потенциальным, а не действительным бытием, временной или пространственный континуум «в реальности не делится до бесконечности», поскольку не такова его природа. Парадоксы множества. Со времен Пифагора время и пространство рассматривались, с математической точки зрения, как составленные из множества точек и моментов. Однако они обладают также свойством, которое легче ощутить, нежели определить, а именно «непрерывностью». С помощью ряда парадоксов Зенон стремился доказать невозможность разделения непрерывности на точки или моменты. Его рассуждение сводится к следующему: предположим, что деление проведено нами до конца. Тогда верно одно из двух: либо мы имеем в остатке наименьшие возможные части или величины, которые неделимы, однако бесконечны по своему количеству, либо деление привело нас к частям, не имеющим величины, т.е. обратившимся в ничто, ибо непрерывность, будучи однородной, должна быть делимой повсюду, а не так, чтобы в одной своей части быть делимой, а в другой – нет. Однако оба результата нелепы: первый потому, что процесс деления нельзя считать законченным, пока в остатке – части, обладающие величиной, второй потому, что в таком случае изначальное целое было бы образовано из ничто. Симплиций приписывает это рассуждение Пармениду, однако кажется более вероятным, что оно принадлежит Зенону. Например, в Метафизике Аристотеля говорится: «Если единое само по себе неделимо, то по утверждению Зенона оно должно быть ничем, ибо он отрицает, чтобы то, что не увеличивается при прибавлении и не уменьшается при отнятии могло бы вообще существовать – разумеется, по той причине, что все существующее обладает пространственными размерами». В более полном виде этот довод против множественности неделимых величин приводит Филопон: «Зенон, поддерживая своего учителя, старался доказать, что все сущее должно быть единым и неподвижным. Доказательство свое он основывал на бесконечной делимости любой непрерывности. Именно, утверждал он, если сущее не будет единым и неделимым, но может делиться на множество, единого по сути вообще не будет (ибо если непрерывность можно делить, это будет означать, что ее можно делить до бесконечности), а если ничто не будет по сути единым, невозможно и множество, поскольку множество составлено из многих единиц. Итак, сущее не может быть разделено на множество, следовательно, есть только единое. Это доказательство может строиться и по-другому, а именно: если не будет сущего, которое неделимо и едино, не будет и множества, ибо множество состоит из многих единиц. А ведь каждая единица либо едина и неделима, либо сама делится на множество. Но если она едина и неделима, Вселенная составлена из неделимых величин, если же единицы сами подлежат делению, мы будем задавать тот же самый вопрос относительно каждой из подлежащих делению единиц, и так до бесконечности. Таким образом, если существующие вещи множественны, Вселенная окажется образованной бесконечным числом бесконечностей. Но поскольку этот вывод нелеп, сущее должно быть единым, а быть множественным ему невозможно, ведь тогда придется каждую единицу делить бесконечное число раз, что нелепо». Симплиций приписывает Зенону несколько видоизмененный вариант того же аргумента: «Если множество существует, оно должно быть точно таким, каково оно есть, не больше и не меньше. Однако, если оно таково, каково есть, оно будет конечным. Но если множество существует, вещи бесконечны по числу, потому что между ними всегда будут обнаруживаться еще другие, а между теми еще и еще. Таким образом, вещи бесконечны по числу». Рассуждения о множественности были направлены против соперничавшей с элеатами школы, вероятнее всего, против пифагорейцев, которые полагали, что величина или протяженность составлена из неделимых частей. Зенон считал, что эта школа полагает, будто непрерывные величины и до бесконечности делимы и конечным образом разделены. Предельные элементы, из которых, как предполагалось, состояло множество, имели, с одной стороны, свойства геометрической единицы – точки; с другой – они обладали некоторыми свойствами числового единства – числа. Подобно тому как из повторных прибавлений единицы строится числовой ряд, линия считалась составленной многократным прибавлением точки к точке. Аристотель приводит следующее пифагорейское определение точки: «Единица, имеющая положение» или «Единица, взятая в пространстве». Это означает, что пифагореизм усвоил своего рода числовой атомизм, с точки зрения которого геометрическое тело не отличается от физического. Парадоксы Зенона и открытие несоизмеримых геометрических величин (ок. 425 до н.э.) привели к возникновению непреодолимого разрыва между арифметической дискретностью и геометрической непрерывностью. В физике существовало два в чем-то аналогичных лагеря: атомисты, отрицавшие бесконечную делимость материи, и последователи Аристотеля, которые ее отстаивали. Аристотель вновь и вновь разрешает парадоксы Зенона как для геометрии, так и для физики, утверждая, что бесконечно малое существует лишь в потенции, но не в реальности. Для современной математики такой ответ неприемлем. Современный анализ бесконечности, в особенности в трудах Г.Кантора, привел к определению континуума, лишающему антиномии Зенона парадоксальности. |