РАЗРАБОТКА ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ ЛИНИИ ПО ПРЕДПОСЕВНОЙ ОБРАБОТКЕ СЕМЯН ЭСПАРЦЕТЫ ЭНЕРГИЕЙ СВЧ И УЛЬТРАЗВУКОМ. Диплом. Особенности раскрытия и расследования преступлений, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов

Название	Особенности раскрытия и расследования преступлений, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов
Анкор	РАЗРАБОТКА ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ ЛИНИИ ПО ПРЕДПОСЕВНОЙ ОБРАБОТКЕ СЕМЯН ЭСПАРЦЕТЫ ЭНЕРГИЕЙ СВЧ И УЛЬТРАЗВУКОМ
Дата	24.05.2023
Размер	341.81 Kb.
Формат файла
Имя файла	Диплом.docx
Тип	Реферат #1157485
страница	9 из 14

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14

Глава 3. Особенности проведения тактических операций по делам об организации и деятельности наркопритонов

Учение о тактических операциях в криминалистике берет начало с 70-х годов прошлого столетия. Возникнув первоначально как представление о криминалистическом способе борьбы с преступностью, основанном на сочетании тактических приемов, следственных действий, организационно-технических и иных мероприятий, сегодня учение накопило достаточно знаний, чтобы называться частной криминалистической теорией¹.

Понятие «тактические операции», как известно, введено в криминалистический оборот А.В. Дуловым в 1972 году. «Под понятием тактических операций, - пишет он, - понимается проведение группы следственных, оперативно-розыскных, ревизионных действий для решения одной общей задачи»².

Спустя два года к исследованию криминалистических операций обратился Р.С. Белкин. Его взгляды основывались на том, что «тактические операции» являются средством решения задач расследования, а не его задачами. Он назвал это средство тактическими комбинациями, полагая термин более удачным.

В представлении Р.С. Белкина «тактическая комбинация – это определенное сочетание тактических приемов или следственных действий, преследующее цель решения конкретной задачи расследования и обусловленное этой целью и следственной ситуацией»³.

В 1976 году с определениями понятия тактических операций выступили Л.Я. Драпкин и В.И. Шиканов.

По определению Л.Я. Драпкина, «тактической операцией является комплекс следственных, оперативно-розыскных, организационно- подготовительных и иных действий, проводимых по единому плану и направленных на решение отдельных промежуточных задач, подчиненных общим целям расследования уголовного дела»¹.

В.И. Шиканов определяет тактическую операцию как «систему согласованных между собой следственных действий, оперативно-розыскных мероприятий и иных действий, предпринятых в соответствии с требованиями норм уголовно-процессуального закона правомочными должностными лицами для выяснения вопросов, входящих в предмет доказывания по расследуемому уголовному делу»².

Данное определение, представляется, в большей степени отвечает концепции настоящего исследования и берется нами в качестве исходной методологической основы.

По мнению В.И. Шиканова, с которым следует согласиться, тактическую операцию характеризуют шесть признаков:

системная согласованность действий;
единый план;
регламентированность уголовно-процессуального закона;
решение промежуточных тактических задач;
определение содержания задач предметом доказывания;
алгоритмичная заданность при решении тактических задач³.

По сути, речь идет о блочном программировании в методике расследования преступлений отдельного вида. Блочное программирование в методике расследования деятельности наркопритона, по нашему мнению, и есть процесс разработки типовых тактических операций, исходя из складывающихся по делу ситуаций преступления и ситуаций расследования.

Типовая блок-схема тактических операций в расследовании данного вида преступлений включает в себя следующие направления работы следователя и оперативного работника по месту нахождения наркопритона:

Оперативно-розыскные мероприятия.
Осмотр места происшествия.
Обыск и досмотр.
Задержание.
Освидетельствование.
Изъятие образцов для сравнительного исследования.
Назначение и производство судебных экспертиз.
Производство допросов.

Уточним, что задержание, в соответствии с главой 12 УПК РФ, является не следственным действием, а мерой уголовно-процессуального принуждения, поэтому в приведенной выше блок-схеме оно занимает особое место и по порядку производства, и по характеру принятия процессуально-тактических решений в ходе его проведения.

Как показали данные нашего исследования, большинство уголовных дел изученной категории возбуждается по оперативным материалам. Поэтому блок-схема начинается именно с оперативно-розыскных мероприятий. Кроме того, оперативное сопровождение предварительного расследования пронизывает всю тактическую операцию по выявлению и пресечению деятельности наркопритона. Прежде всего, при получении оперативной информации создается специализированная следственно-оперативная группа. По нашим данным, в большинстве регионов Сибирского федерального округа количество негласных сотрудников, состоящих на связи у таких групп, варьирует от 6 до 10 человек. Как показывает практика, такого количества конфидентов вполне достаточно для эффективной работы по раскрытию подобных преступлений. Полученная информация о деятельности наркопритона проверяется оперативным путем: оперативная установка, проводимая силами 7-го отдела ГУВД, направление в указанную квартиру сотрудника из числа связей притоносодержателя. При подтверждении информации за данной квартирой вводится скрытое наблюдение, прослушивание телефонных разговоров, которые позволяют установить время сбора наркоманов, лиц, посещающих притон, условный сигнал, предполагаемых поставщиков и другие сведения, необходимые для проведения оперативных мероприятий. Как правило, потребители наркотических средств из притона расходятся по одному через короткие промежутки времени. Первый посетитель, покидающий притон, скрытно сопровождается до места, не просматриваемого из квартиры притоносодержателя, и задерживается. Наличие или отсутствие признаков наркотического опьянения позволяют утвердиться в предположении или принять решение об отмене мероприятий. Проникновение в квартиру целесообразно осуществлять при выходе второго посетителя (или другими способами, описанными ниже, при рассмотрении такого процессуального действия, как задержание). После этого в квартиру входят члены следственно-оперативной группы и понятые, в присутствии которых и начинается осмотр.

Осмотр места происшествия (далее ОМП), по сути, является неотложным следственным действием, хотя УПК РФ отказался от подробной регламентации таких действий и изменил подходы к понятию «неотложность». Наряду с освидетельствованием, осмотр места происшествия разрешается производить до возбуждения уголовного дела. Изученная нами практика расследования деятельности наркопритонов в Алтайском и Красноярском краях показала, что именно при производстве ОМП возникает больше всего ситуаций тактического риска с утратой будущих вещественных доказательств и образцов для сравнительного исследования.

Результативность осмотра места происшествия по делам рассматриваемой категории (а это, большей частью, квартиры и дома), как правило, зависит от трех факторов:

обладания достоверной и точной информацией о нахождении там наркопритона;
своевременности и внезапности проведения ОМП;
подготовленности следственно-оперативной группы.

Поэтому в период подготовки к осмотру следователю необходимо решить ряд вопросов, связанных с его проведением.

1) Представляется, что для оперативности в решении вопросов, которые могут возникнуть в процессе данного следственного действия (личный досмотр посетителей притона и притоносодержателя, их освидетельствование), в ряде случаев целесообразно предусмотреть, чтобы при осмотре участвовало не два понятых, как принято в большинстве случаев, а больше, исходя из конкретной ситуации. Причем, к их выбору следует подходить со всей ответственностью, учитывая непредсказуемость поведения лиц, находящихся в состоянии наркотического опьянения в притоне, а при наличии информации, что среди посетителей притона имеются женщины, рассмотреть вопрос о необходимости привлечения в качестве понятых женщин¹.

Вполне понятно, что в этом случае следует включить в группу для участия в следственном действии и сотрудника милиции – женщину.

2) С учетом имеющейся информации о притоне следователю необходимо решить вопрос о включении в группу того или иного специалиста.

На практике традиционно в качестве специалиста при осмотре притонов участвуют эксперты-криминалисты, выполняющие свои обязанности по применению криминалистической техники (фотографирование, обнаружение и изъятие отпечатков пальцев рук и другие необходимые для следствия действия).

Поскольку в притоне могут быть лица, находящиеся в состоянии наркотического опьянения, в том числе сильного, когда возникает необходимость в оказании медицинской помощи, целесообразно в группу включить медицинского работника, обладающего соответствующими знаниями и опытом. Очевидно, речь может идти о врачах-наркологах, которые, кроме того, могут оказать помощь следователю в выявлении лиц, потребивших наркотические средства, в определении степени их опьянения, а также в установлении контакта с ними.

Действенным может быть участие в группе специалиста-фармацевта и химика для выявления различных компонентов, из которых изготавливают наркотические средства в кустарных условиях.

3) Исходя из целей и задач проведения осмотра притона для потребления наркотиков, следователю совместно со специалистами важно решить вопрос о технических средствах, необходимых при проведении этого следственного действия.

Неоценимую услугу при осмотре притона может оказать собака, специально натренированная на отыскание наркотиков.

Однако при подготовке оптимального состава группы следует помнить, что неоправданное увеличение количества участников следственного действия нежелательно, так как это может лишь мешать целенаправленной работе.

4) Следователю нужно тщательно подготовиться к проведению осмотра и решить, что взять с собой (необходимые бланки процессуальных документов, полиэтиленовые пакеты и конверты для изъятия наркотических средств и других предметов, печать для опечатывания и т.д.).

5) Если в притоне на момент осмотра находятся посторонние лица (посетители), представляется целесообразным записать их данные в протокол осмотра.

Нередко посетители притона прячут наркотические средства, в том числе и расфасованные на «дозы» для потребления, в различные принадлежащие им предметы (сумочки, портфели, футляры для очков и т.п.). Поэтому имеет смысл осмотреть и эти предметы.

При проведении личного досмотра посетителей притона важно не допустить, чтобы кто-либо из них выбросил или уничтожил компрометирующие их предметы или документы.

6) В ряде случаев во время осмотра притона представляется целесообразным незамедлительно провести освидетельствование притоносодержателя и посетителей притона, так как на их теле могут быть свежие следы введения в организм наркотических средств (следы инъекций, втирания наркотика в ранку и т.п.), которые впоследствии могут исчезнуть.

При осмотре притона особое внимание следует обращать на наличие в помещении шприцев и игл к ним, ватных и марлевых тампонов со следами жидкости и вещества, похожего на кровь, ампул, таблеток и упаковок к ним, семян опийного мака и конопли, маковых головок, в том числе в измельченном виде, отвара из маковых головок, сигарет и окурков с возможной начинкой из наркотических средств, медицинских весов и разновесов, фасовочного материала для наркотиков (пакетики, пробирки и т.п.) и других доказательств потребления наркотических средств.

Некоторые сведения о соучастниках притоносодержателя и посетителях притона следствие может почерпнуть из записных книжек с телефонами и адресами, писем и открыток, квитанций на посылки и бандероли, а также извещений на их получение, обнаруженных при осмотре.

Необходимо обращать внимание на различные записи в тетрадях, блокнотах, на газетах и журналах, в которых могут быть обнаружены сведения о посетителях притона и другие интересующие следствие записи (например, денежные расчеты притоносодержателя с посетителями, рецепты для изготовления наркотических средств, данные о времени посещения «клиентов»).

В связи с тем, что нередко притоносодержатели сами изготавливают наркотические средства, при осмотре необходимо уделить внимание и тем предметам, которые могут служить как исходным материалом, так и компонентами для их изготовления.

При изъятии указанных предметов следует проявлять осторожность в обращении с ними, поскольку на некоторых могут сохраниться следы рук (ампулы, шприцы, тетради, фасовочный материал и др.), чтобы впоследствии по этим следам можно было сделать конкретные выводы о том, кто из «клиентов» держал в руках данные предметы.

Изымая вещество, похожее на наркотики, следователь не должен делать заключение о разновидности изымаемого наркотического средства на основании его внешнего вида, запаха, имеющихся надписей на таре и упаковке. Лишь только химическая или фармацевтическая экспертиза может решить вопрос о том, какое именно вещество было изъято и является ли оно наркотическим средством. При этом вещество, похожее на наркотики, тщательно взвешивается и опечатывается в упаковке, заранее подготовленной следователем.

Другие изымаемые объекты также упаковываются и опечатываются.

При осмотре притона нужно произвести фотографирование, а в иных случаях для большей наглядности об обстановке в притоне на момент осмотра – видеосъемку. При фотографировании следует сделать обзорные снимки всех помещений притона. Методом узловой съемки надо зафиксировать места, откуда изъяты вещественные доказательства, которые затем сфотографировать методом детального снимка с масштабной линейкой, а также сфотографировать или снять на видеопленку и лиц, находящихся в притоне. Особенно ценными будут кадры, наглядно показывающие «рабочую» обстановку в притоне.

Результаты осмотра заносятся в протокол, где фиксируется обстановка в помещении с указанием расстановки мебели и других имеющихся в наличии предметов; подробно описываются те места, откуда изъяты вещественные доказательства, с указанием, что и откуда изъято, поскольку, образно говоря, место обнаружения вещественных доказательств играет такую же роль для определения их доказательственного значения, как личность свидетеля или потерпевшего – для определения доказательственного значения их показаний¹. При возможности следует произвести осмотр изымаемых объектов, а в иных случаях дать краткое их описание.

Представляется необходимым внести в протокол данные о лицах, находящихся в притоне с начала следственного действия, а также прибывших туда в процессе его проведения, их состоянии (могут ли они двигаться, устойчивы ли на ногах).

В протоколе фиксируются все участники следственного действия, и делается отметка о применении научно-технических средств, а в случае использования служебной собаки – о результатах ее применения.

В дальнейшем следователь может использовать протокол осмотра места происшествия при проведении других следственных действий. Так, если притоносодержатель отрицает посещение его притона определенными лицами, то совпадение конкретных деталей обстановки, зафиксированных в протоколе осмотра притона, с описанием этих деталей в протоколе допроса данных лиц позволяет сделать предположение о намерениях притоносодержателя давать ложные показания.

Кроме того, следователю необходимо помнить, что по данной категории дел непроведение или откладывание осмотра наркопритона на более позднее время недопустимо. Это может привести к тому, что обстановка внутри помещения будет изменена и зафиксирована следователем уже не в том виде, в каком была при посетителях наркопритона и других свидетелях. И в показаниях этих лиц будет фигурировать иная обстановка, нежели запечатленная протоколом осмотра места происшествия, что, в свою очередь, может дать повод для сомнений в правдивости их показаний.

Несвоевременный осмотр наркопритона может иметь и другие негативные последствия, например, уничтожение притоносодержателем или заинтересованными лицами вещественных доказательств преступных действий по содержанию притона и иных следов, которые при немедленном осмотре помещения можно было бы изъять.

Следующим элементом типовой тактической операции по исследуемой категории дел является обыск и досмотр. Альтернатива обыску в виде досмотра существует для тех случаев, когда у следователя недостаточно данных для возбуждения уголовного дела. Новый УПК РФ провозгласил принцип состязательности, в том числе и в досудебном производстве. Без возбужденного уголовного дела и судебного решения нельзя провести ни обыск, ни осмотр жилища, что весьма усложняет следственные ситуации, возникающие по изученной категории дел.

Однако возникающую проблемную ситуацию можно разрешить методами административной деятельности.

Вступивший в силу с 1 июля 2002 года Кодекс РФ об административных правонарушениях содержит ряд норм, регламентирующих порядок производства по делам об административных правонарушениях, которые с успехом могут быть использованы при реализации материалов оперативной разработки и документировании результатов ОРМ на стадии возбуждения уголовного дела. В первую очередь, речь идет о мерах обеспечения производства по делам об административных правонарушениях: доставлении, задержании, досмотре, изъятии предметов и документов.

В качестве формального повода для составления документов административного производства может послужить рапорт оперативного сотрудника о том, что в действиях доставленного в дежурную часть ОВД лица усматриваются признаки административного правонарушения, предусмотренного, например, ст. ст. 6.8. «Незаконное приобретение либо хранение наркотических средств (в небольшом размере без цели сбыта)», 6.9. «Потребление наркотических средств без назначения врача», 20.20. «Появление в состоянии опьянения несовершеннолетних или потребление ими наркотических средств в общественных местах» Кодекса РФ об административных правонарушениях. Данный тактический прием применим в отношении мелких розничных торговцев наркотиками, осуществляющих свою преступную деятельность на улице, в других общественных местах, которые могут быть захвачены (задержаны в ходе ОРМ) без необходимости входить в их жилище.

Кроме того, порядок производства по делам об административных правонарушениях может быть с успехом использован при задержании потребителей – лиц, совершающих приобретение наркотических средств для личного потребления, при этом предлогом к доставлению в милицию вполне может быть неадекватное поведение или внешний вид, дающие основание предполагать, что лицо находится в состоянии наркотического опьянения.

Законным основанием к доставлению (принудительному препровождению) гражданина в ОВД, в соответствии со ст. 27.2. КоАП РФ, является невозможность составления протокола об административном правонарушении непосредственно на месте его совершения. В случаях, связанных с незаконным приобретением, хранением или употреблением наркотиков, это невозможно сделать на месте, так как требуется подвергнуть правонарушителя медицинскому освидетельствованию, досмотру, а изъятое у него вещество – химическому исследованию. Важно, что для доставления, в отличие от задержания, не требуется заранее установленного факта совершения лицом правонарушения. Наоборот, доставление производится в целях разбирательства и установления обстоятельств дела.

В отличие от доставления, административное задержание (ст. 27.3 КоАП РФ) позволяет не только препроводить лицо в ОВД, но и содержать его там (временно ограничить свободу передвижения) на срок до трех часов. В случае нахождения лица в состоянии наркотического опьянения, оскорбляющего человеческое достоинство (а это наказывается не только штрафом, но и арестом до15 суток), задержание допускается на срок до 48 часов с момента вытрезвления (ст. 27.5 КоАП РФ). Это время с успехом может быть использовано для проведения судебно-химической экспертизы в рамках административного производства.

Вместе с тем, об административном задержании лица орган, применивший данную меру обеспечения, обязан по просьбе задержанного уведомить его родственников, администрацию по месту учебы или работы, а также защитника, что не всегда желательно при проведении оперативно-розыскных мероприятий, направленных на изобличение остальных соучастников преступной деятельности. Поэтому, в зависимости от конкретных обстоятельств, может быть рекомендовано составление либо протокола доставления, либо протокола задержания. И то, и другое предусматривает возможность личного досмотра доставленного (задержанного) лица, досмотра его вещей, транспортного средства, изъятия у него предметов и документов.

Отметка о досмотре и изъятии делается непосредственно в протоколе доставления или задержания и не требует составления дополнительного протокола досмотра или протокола изъятия (ч. 6 ст. 27.7 КоАП РФ и ч. 5 ст. 27.10 КоАП РФ). Отдельным протоколом во всех случаях оформляется только досмотр транспортного средства. К основным формальным требованиям, соблюдение которых обеспечивает допустимость названных документов в качестве судебных доказательств, можно отнести следующие:

обязательное присутствие понятых при производстве личного досмотра, досмотра вещей, находящихся при задержанном, досмотра транспортного средства и изъятии при этом вещей и документов (при личном досмотре понятые должны быть одного пола с досматриваемым);
составление протокола доставления, задержания или досмотра транспортного средства в строгом соответствии с требованиями, изложенными в нормах главы 27 КоАП РФ;
сохранение конструктивной целостности досматриваемых вещей и транспортных средств;
подробное описание в протоколе идентификационных признаков предметов и документов, обнаруженных при досмотре задержанного (не только изъятых, а всех обнаруженных), к которым относятся: реквизиты документов, номера и серии денежных знаков, тип, марка, модель и заводской номер оружия, приборов и устройств, индивидуальные приметы вещей и т.д.;
отражение в протоколе факта применения при досмотре и изъятии технических средств фиксации: видеозаписи, фотосъемки, специальных криминалистических средств и т.д. (части седьмые статей 27.7, 27.9, 27.10 КоАП РФ);
составление протокола доставления или задержания уполномоченным на то должностным лицом. В соответствии с ч. 2 ст. 27.3, ч. 4 ст. 28.3 КоАП РФ и приказом МВД РФ № 803 от 21.08.02 года, таковыми по рассматриваемой категории дел являются сотрудники дежурных частей ОВД.

В практике широко распространено производство досмотра лиц, принимающих участие в ОРМ («покупателей»), например, перед началом оперативного эксперимента. Таким образом, документируется факт отсутствия у данного лица в момент начала операции наркотических средств и других предметов, запрещенных к обращению.

Полагаем, подобные действия представляются излишними. Нормы ст. 27.7 КоАП РФ предусматривают производство личного досмотра как принудительной меры лишь в целях обнаружения орудий совершения или предметов правонарушения, но никак не с целью продемонстрировать их отсутствие у участника оперативно-розыскного мероприятия. Те судьи и работники прокуратуры, которые настаивают на применении подобных «средств доказывания» и признают такую практику нормальной, лишь культивируют в обществе и в правоприменительной деятельности «презумпцию виновности» сотрудников правоохранительных органов. При этом как бы заранее предполагается, что вся оперативно-розыскная деятельность изначально направлена не на выявление реальных преступлений и изобличение преступников, а на умышленную фальсификацию доказательств в отношении заведомо невиновных лиц.

Представляется, что доказывать вредность и ненужность подобной практики возможно, в первую очередь, с помощью активного применения при проведении ОРМ технических средств фиксации.

Документы административного производства (протокол доставления, протокол задержания, протокол досмотра, заключение экспертизы), при условии их составления при наличии оснований и в порядке, предусмотренном главой 27 КоАП РФ, могут быть использованы в качестве доказательств – иных документов, подтверждающих факт и обстоятельства обнаружения и изъятия у определенного лица конкретных материальных объектов, впоследствии идентифицированных как наркотические средства или предметы, использованные в качестве средства платежа за их потребление¹.

На возможность использования документов административной деятельности в качестве доказательств по уголовным делам, связанным с организацией и деятельностью наркопритонов по предложенной выше схеме, мы указывали еще в 2001 году, до принятия УПК РФ, вступившего в силу с 1 июля 2002 года².

Однако вернемся к особенностям производства следственного обыска.

При производстве обыска необходимо выполнение определенных требований, которые также отработаны практикой:

Обязательное участие понятых при всех действиях сотрудников следственно-оперативной группы, особенно в момент изъятия наркотиков, денег и ценностей. При этом не рекомендуется в качестве понятых привлекать лиц, употребляющих наркотики.
Использование возможностей фото-кино и аудио-видеоаппаратуры.
Обязательная упаковка изъятых наркотиков, денег и ценностей в приготовленные для этой цели материалы, опечатывание их печатью подразделения и удостоверение правильности изъятия подписями понятых. Это позволит предотвратить возможные жалобы обвиняемых и защитников на то, что наркотические средства «подкинуты» сотрудниками правоохранительных органов.
Категорически запрещается нюхать, пробовать на вкус обнаруженные вещества (растворы, порошки и т.д.), поскольку иногда наркотические средства в концентрированном виде действуют как яды.
Постоянный контроль за входом в помещение, где производится обыск, в целях задержания возможных соучастников преступной деятельности.

При производстве обыска в составляемом протоколе в обязательном порядке указывается, что именно и откуда изымается (например: «из нижнего выдвижного ящика средней секции мебельной стенки», «из правого нижнего наружного кармана куртки красного цвета» и т.п.).

Главное внимание следует уделять обнаружению предметов, приспособлений для потребления, изготовления, хранения, перемещения, транспортировки наркотических средств. Это могут быть шприцы, курительные трубки, папиросы и самокрутки; упаковочные материалы; миски, весы, прессы, мясорубки; химические препараты, используемые при синтезировании наркотиков растительного происхождения; документы, квитанции, проездные билеты, письма, счета об уплате за телефонные переговоры, записные книжки и т.п. Во время производства обысков у лиц, подозреваемых в изготовлении сложных наркотических средств, принимаются меры по обнаружению методик изготовления наркотиков, схем синтеза наркотических средств, химических реактивов для их изготовления и т.п.¹

Необходимо уточнить, что досмотр и обыск не сопоставимы по степени правовой регламентации, а в связи с этим и тактической ценности данных мероприятий. При неправильном оформлении результатов досмотра мы вообще рискуем потерять будущие доказательства, чем можем предельно осложнить следственную ситуацию по уголовному делу. Как показали наши исследования, именно неправильное оформление сотрудниками милиции общественной безопасности изъятия наркотических веществ на первоначальном этапе расследования деятельности наркопритона, чаще всего, становится причиной необоснованного прекращения уголовных дел.

Задержание как мера уголовно-процессуального принуждения является следующим элементом тактической операции по исследуемой категории дел. При обсуждении плана его реализации принимается решение о тактике, способах и времени реализации, учитываются данные о лицах, задержание которых планируется осуществить. В том случае, когда планируется задержание не только притоносодержателя, но и сбытчика наркотиков, принимаются меры по обеспечению технического контроля за его действиями по сбыту. С этой целью осуществляется постоянное прослушивание его телефонных переговоров. При получении информации о готовящемся сбыте наркотических средств эти данные немедленно передаются руководителю следственно-оперативной группы. В случаях, когда точно неизвестно, какой именно наркотик сбывается или какое его количество, производится задержание не одного, а нескольких приобретателей. Делается это для того, чтобы не утратить доказательства по возможной квалификации действий сбытчика по ч. 3 или ч. 4 ст. 228 УК РФ. Когда же известно, что сбываются наркотические средства в крупных размерах, возможно проведение задержания только одного приобретателя наркотиков. В этих случаях определение количества наркотиков производится в соответствии с разъяснениями Постоянного комитета по контролю наркотиков РФ. При проведении задержания подозреваемых желательно документирование процесса задержания и изъятия наркотических средств на видеопленку. Это позволит в дальнейшем более активно использовать материалы задержания при допросах обвиняемых и исключить необоснованные жалобы о фальсификации материалов уголовных дел.

При проникновении в помещение очень важно:

исключить всякое промедление, задержку при входе в помещение, где находятся подозреваемые и хранятся наркотические средства;
не позволить подозреваемым уничтожить следы преступления (особенно это касается синтетических наркотиков, кокаина, героина, ЛСД, которые хранятся в небольших по объемам количествах)¹.

Перед проведением задержания лиц в наркопритонах необходимо предусмотреть возможность и способы проникновения, поскольку, как уже нами отмечалось, обычно существует только определенный круг лиц из числа преступных связей, которые могут входить в такие помещения. Кроме того, как показывает практика, входные двери в помещениях наркопритонов хорошо укреплены, чаще всего, бывают металлическими, с сейфовыми системами запоров.

Практикой выработано несколько вариантов проникновения в такие помещения:

так называемый «заход на плечах», когда участники следственно-оперативной группы проходят в помещение вместе с очередным посетителем наркопритона или при выходе одного из «клиентов». Этот вариант действует только в тех случаях, если дома, где организуются наркопритоны, не имеют закрытых холлов, и двери квартир выходят на лестничную площадку. В этом случае появление группы захвата не вызывает подозрений ни у хозяев, ни у посетителей наркопритона. Пример этому можно найти в уголовном деле № 1-53-99 в отношении гражданина Сердюкова, содержавшего наркопритон в своей квартире. Имелась оперативная информация, что в настоящей квартире в вечернее время собирались наркоманы для изготовления и потребления наркотических средств. 14 января 1999 года сотрудники ОБНОН Ленинского РОВД г. Барнаула, установив точное время сбора участников данного наркопритона, в квартире соседей устроили засаду и одновременно с очередным посетителем наркопритона вошли в квартиру Сердюкова. Были изъяты готовые к употреблению наркотические средства, опий-сырец, а также другие предметы для изготовления и потребления наркотиков¹.
так называемый «заход с возвратом», при выходе наркомана из квартиры, в которой находится наркопритон. Например, после получения оперативной информации об организации и содержании наркопритона в квартире гражданки Федяевой сотрудниками ОБНОН при УВД г. Барнаула на выходе из указанной квартиры был задержан гражданин Горохов, находящийся в наркотическом опьянении, и насильно возвращен в данный наркопритон. В данном притоне были обнаружены и изъяты наркотические средства и предметы для их изготовления и потребления, а также задержаны другие лица, употребившие здесь наркотики².
так называемый «заход под нежданного гостя», когда в наркопритон может прийти сотрудник милиции под видом врача скорой помощи, родственника соседа, почтальона, электрика и т.п. Например, по уголовному делу, возбужденному по факту содержания наркопритона в квартире гражданки Чвирук, оперативный работник Индустриального РОВД вошел в притон под видом родственника соседа снизу, которого, якобы, «затопила» гражданка Чвирук¹.
так называемый «заход на «хамелеона»», когда из притона выходит первый посетитель, его задерживают и предлагают сотрудничество. Будучи уверенным в нем, ему предлагается легенда о его внезапном возвращении в притон. Проникновение в квартиру осуществляется при открывании двери. Если посетитель наркопритона не соглашается на сотрудничество, задерживается следующий, а этот временно изолируется до окончания проводимой операции. Так, по уголовному делу Октябрьского районного суда г. Барнаула, возбужденному по факту содержания притона для изготовления и потребления наркотических средств в квартире гражданина Грачева, оперативные работники проникли в наркопритон данным способом, склонив к сотрудничеству наркомана Данилина².
проникновение в помещение с помощью специальных средств через окна, балконные двери и т.д. Этот вариант применяется в случаях, когда входные двери укреплены, и подходы к помещению контролируются подозреваемыми. Пример находим в уголовном деле, возбужденном в отношении притоносодержательницы Новиковой³. Она приобретала опий-сырец и хранила его с целью сбыта в своей квартире. Учитывая, что опийные растворы пользуются более высоким спросом и стоят дороже, Новикова освоила технологию их изготовления. К моменту проведения реализации оперативных материалов, выяснилось, что Новикова приобрела у жителя Казахстана Нурмедова 300 г опия, изготовила опийный раствор и предложила его своим постоянным клиентам Комарову и Алексееву. Было также установлено, что Новикова сбывает «товар» только знакомым, которые приходят к ней на квартиру, предварительно позвонив ей по телефону. Поскольку квартира Новиковой имела металлическую дверь, широкообзорный смотровой глазок, исключалась возможность спрятаться на лестничной площадке или осуществить заход в квартиру «на плечах» покупателей. Не дали желаемого результата попытки проникновения под видом электромонтера, специалиста-ремонтника газовой службы. В связи с этим, после задержания Комарова с наркотическим средством и находящегося в состоянии наркотического опьянения, было принято решение зайти в квартиру и осуществить задержание Новиковой и Алексеева, спустив сотрудников подразделения СОБР на роллингах с седьмого этажа на второй (граждане, проживающие на 3-6 этажах, отказались предоставить свои квартиры), что и было успешно выполнено. В ходе обыска был изъят оставшийся опий-сырец и раствор опия.

Следует отметить, что при любом варианте проникновения необходимо осуществлять постоянный контроль за окнами помещений, чтобы предотвратить выбрасывание наркотиков или денег, и документировать наблюдение с применением видеозаписи.

Проведенные нами исследования показали, что задержание по изученной категории дел осуществлялось, в основном, в момент незаконного хранения наркотических средств (43 %), потребления наркотических средств (41 %), а также их перевозке (16 %). Задержанию при перевозке обычно предшествует длительная оперативная разработка: контролируемая поставка, наружное наблюдение, сбор агентурных сведений при взаимодействии различных служб.

Так, в августе 2003 года в Славгородском районе Алтайского края на границе с Казахстаном в результате совместной операции с пограничниками органами внутренних дел был задержан мужчина-наркокурьер с двумя сумками, упакованными мешками с сухой марихуаной весом более 37 кг. В этом же месяце, в том же районе была задержана женщина-наркокурьер, оказавшаяся гражданкой Таджикистана, следовавшая на рейсовом автобусе из Ташкента в Новосибирск. В каблуках ее туфель был устроен мини-тайник, в котором нашли почти полкилограмма героина¹.

Следующим элементом типовой блок-схемы тактических операций является освидетельствование. По исследуемой категории дел следует различать освидетельствование как следственное действие и медицинское исследование как проверочное мероприятие, проводимое до возбуждения уголовного дела. Следует отметить, что новый УПК РФ существенно нивелировал различия этих мероприятий, разрешив производство освидетельствования до возбуждения уголовного дела (ч. 4 ст. 146 УПК РФ), а также узаконив выявление состояния опьянения или иных свойств и признаков, имеющих значение для уголовного дела, если для этого не требуется производство судебной экспертизы (ч. 1 ст. 179 УПК РФ). Иначе говоря, цели этих двух мероприятий, различных по правовой природе, заметно сблизились в результате законодательной реформы.

При производстве освидетельствования, как правило, обнаруживаются следы инъекций на теле задержанных, устанавливается состояние опьянения путем анализа мочи и крови, делаются смывы с рук и губ для обнаружения тетро-гидроканнабиона (наркотического вещества гашишных сортов конопли). Для того, чтобы полученные образцы могли стать объектом экспертного исследования, процедуру необходимо оформить изъятием образцов для сравнительного исследования, так как производство смывов находится за рамками следственного действия – освидетельствования.

Ранее мы уже писали о группе бывших сотрудников ОБНОН УВД г. Барнаула, организовавших серию наркопритонов в городских ночных клубах. Отметим, что все они приобрели героиновую зависимость, причем их сослуживцы подозревали об этом и неоднократно докладывали руководству. Однако следов уколов, типичных для потребителей героина, ни одно освидетельствование подозреваемых в последующем не дало. Преступники использовали атипичный способ потребления героина – курили его через кальян, смешивая с табаком. При производстве освидетельствования следователь или дознаватель должны знать об этих способах, корректируя тактику производства следственного действия в соответствии с ситуацией преступления.

Назначение и производство экспертиз играет важную роль в расследовании деятельности наркопритона и является обязательным элементом исследуемой тактической операции. Уточним, что после процессуального оформления все образцы направляются на экспертизу в темной упаковке, так как такие наркотики, как эфедрон, в силу своих физико-химических свойств, в течение короткого времени (3 суток) под воздействием света и воздуха разлагаются. Это делает невозможным получение положительных результатов экспертизы.

Специфика рассматриваемой категории дел такова, что зачастую основным средством изобличения преступников является обнаружение у них (непосредственно в одежде, на одежде, на теле, в жилище, по месту работы и учебы) наркотических средств и при том в определенных количествах. Для решения вопроса о возбуждении уголовного дела в ряде случаев их вес играет решающую роль. Поэтому усилия оперативных работников, следователей и экспертов, направленные на обнаружение и исследование доказательств этой категории, вполне оправданы.

В то же время недостаточно используются другие материальные доказательства косвенного характера:

следы пребывания на месте изготовления и хранения наркотических средств посторонних лиц (следы пальцев рук, ног, части одежды; различные микрообъекты, в том числе кровь, слюна, волосы, волокна одежды, микроколичество растений, например, мака, конопли и т.п.);
следы, указывающие на способ производства наркотиков, особенно синтетических препаратов;
следы, указывающие на место произрастания сырья наркотических средств растительного происхождения, например, частица почвы.

Вместе с тем, имеющиеся в распоряжении экспертных подразделений методики и средства позволяют определить наличие таких наркотических средств, как кокаин и героин, в смывах рук, шеи, в ногтевых срезах и волосах человека, в предметах одежды. К сожалению, зачастую следователями производство таковых исследований не назначается, хотя это дает возможность получения достаточно веских доказательств.

Большое значение имеют такие исследования, как:

судебно-медицинская экспертиза вещественных доказательств;
физико-химическая экспертиза волокон;
трасологическая экспертиза следов от оборудования, механизмов, применяемых для изготовления наркотиков;
техническая экспертиза (технологическая);
судебно-почвоведческая.

Экспертизы могут назначаться для решения следующих вопросов:

является ли изъятое у задержанного вещество наркотическим средством и каким именно;
каков вес и объем этого вещества;
содержатся ли в представленных на исследование смывах с рук, шеи, ногтевых срезах, в волосах обвиняемого (подозреваемого) следы наркотических средств и каких именно;
каков период употребления обвиняемым(подозреваемым) наркотических средств и какова интенсивность их употребления;
являются ли наркотические вещества, изъятые у разных лиц, однородными;
составляли ли изъятые у разных лиц наркотические средства ранее одно целое и т.д.

Для сравнения любых порванных кромок упаковки можно поставить и такой вопрос: являются ли порванные кромки упаковок (или клочки бумаги) первоначально частью одного и того же листа. Анализ и сравнение бумажной упаковки может быть необходимым особенно в тех случаях, когда представляется возможность идентифицировать упаковки наркотиков, найденные в разных местах, с упаковками, найденными в квартире подозреваемого.

При расследовании уголовных дел об изготовлении наркотических средств необходимо стремиться получить данные о методиках их изготовления. По делам об изготовлении синтетических средств – о схемах их синтеза. Все это может быть предметом экспертного исследования.

В то же время по данной категории дел могут проводиться различные виды других исследований. Разновидностью судебно-химической экспертизы может стать, например, экспертиза красящего вещества, используемого для маркировки наркотиков (в виде оттисков, штампов, печатей, подписей и т.п.), клеящего вещества, используемого при упаковке.

В основном, по делам о незаконном обороте наркотиков проводятся следующие экспертизы¹:

судебно-медицинская (наркологическая);
судебно-биологическая (ботаническая);
судебно-химическая (фармацевтическая);
криминалистическая (дактилоскопическая, трасологическая, почерковедческая и т.п.).

Все зависит от обстоятельств дела и материальных следов, которые можно обнаружить, как правило, всегда, а также от умелых и добросовестных действий оперативного работника и следователя и уровня их профессиональной подготовки.

Эффективность данного следственного действия во многом зависит от того, знаком ли следователь с методикой экспертного исследования. Это особенно актуально, когда речь идет о расследовании преступлений, сопутствующих деятельности наркопритона. Чаще всего, это – заражение венерическими заболеваниями и ВИЧ-инфекцией (преимущественно через иглу).

Приведем примерный перечень вопросов, которые необходимо ставить перед судмедэкспертом и врачом-венерологом, участвующим в данном следственном действии, так как речь в таких случаях всегда идет о комплексных судебных экспертизах (ст.201 УПК РФ):

Не страдает ли данное лицо венерическим заболеванием, если да, то каким именно, и к какому сроку относится начало заболевания?
Относится ли данное заболевание к ВИЧ-инфекции?
Могло ли данное лицо знать о наличии у него ВИЧ-инфекции?
Какое из двух лиц, представленных на исследование, стало носителем ВИЧ-инфекции раньше другого?
Каков «период окна» развития ВИЧ-инфекции у обследуемого лица?
Возможно ли заражение данного лица ВИЧ-инфекцией при оказании ему медицинской помощи (скорой помощи, стоматологической, хирургической, гинекологической и т.д.)?
Какая стадия ВИЧ-заболевания диагностируется у обследуемого лица?

В следственной практике возможна ситуация, когда у подозреваемого во время обыска на квартире обнаруживают шприц для внутривенных инъекций. Тогда судебному эксперту в качестве экспертного материала направляется изъятый шприц.

На разрешение эксперта-биолога, в распоряжении которого представлен обнаруженный шприц, следует поставить следующие вопросы:

Имеется ли в представленном на исследование шприце кровь человека?
Какова групповая принадлежность данной крови?
Может ли данная кровь принадлежать гражданину М.?
Имеются ли в обнаруженной крови признаки ВИЧ-инфекции?

Следующим элементом тактической операции является допрос. Отмечая особо важную роль в процессе расследования такого следственного действия, как допрос, Г. Гросс писал: «Допрашиваемые лица – это скелет, а их показания – кровь и плоть предварительного следствия. Если существенные свидетели совсем не допрошены, то скелет не полон, и части его не связаны, если же вызванные лица допрошены поверхностно, то кровь и плоть есть, но бессильна и не жизнедеятельна»¹.

Порядок производства допроса подозреваемых (обвиняемых) и свидетелей регламентирован УПК РФ, где установлены обязательные правила, распространяемые на все без исключения случаи.

Однако законодатель в состоянии лишь урегулировать приемы допроса с формальной стороны, подыскать же внутреннее содержание – это есть дело и искусство самого следователя, опирающегося в своей деятельности на разработанные криминалистикой тактические приемы выполнения этого следственного действия. Прежде всего, речь идет о необходимости установления психологического контакта с допрашиваемым.

Для установления психологического контакта надо использовать то, что наркоманы корыстны и с самого начала контакта стараются получить выгоду. Главенствующими мотивами являются перспектива скорейшего освобождения, затем – получение наркотика и лишь в незначительной степени его интересуют вопросы сохранения здоровья, материальных благ. Семья, родственники, долг, моральные обязательства не имеют для него никакого значения. Нет смысла строить отношения с наркоманом с опорой на далекие перспективы. Для них значимыми стимулами являются только сегодняшние, реальные ситуации.

Наркоманы крайне подозрительны и недоверчивы. В силу негативного отношения общества к наркотизации они постоянно ждут неприятностей. В результате этого они не любят себе подобных и стараются не идентифицировать себя с ними, склонны считать себя и свою судьбу особенными. Наркоманы пытаются найти и, как правило, находят качество, по их мнению, компенсирующее отрицательный статус в обществе. На основе этого качества они выделяют себя среди других членов общества и среды наркоманов, ставя себя вне их среды. Поэтому отношение к наркоману во время допроса как к личности следует строить с учетом его индивидуальности, обращать внимание на то качество характера, которое позволит установить и поддерживать с ним психологический контакт. Убеждая наркомана в его исключительности, его легко можно склонить к целесообразности пожертвовать чужими интересами ради сохранения собственных. При допросе наркоманов следует помнить, что они лживы, склонны вызывать к себе сочувствие, отрицать свою зависимость от наркотиков в силу отработанных социальных защитных механизмов. В процессе общения наркоманы, даже с выраженными изменениями личности, тонко чувствуют собеседника. Сообразив, что имеется возможность исказить свою биографию с выгодой для себя, они обязательно к этому прибегнут вне зависимости от обстановки допроса. Это происходит, как правило, после того, как, в свою очередь, задав допрашивающему «пробные вопросы» или еще как-либо проверив его компетентность, они решают для себя, есть ли возможность лгать собеседнику и какую роль более выгодно разыграть в данный момент, чтобы получить выгоду, льготы, сочувствие, поддержку и т.д. Такой тактики наркоманы придерживаются по любому пункту допроса. Попытка уличить наркомана во лжи вызывает с его стороны только озлобленность, нежелание разговаривать, и беседа быстро перейдет в бессмысленное препирательство. Подследственный будет упрямо отстаивать свою самую абсурдную позицию.

В силу эмоциональной неустойчивости и вспыльчивости наркоманы легко заражаются эмоциями собеседника. Поэтому беседу целесообразно проводить в спокойном доверительном тоне. Вопросы должны быть простыми, однозначными. Не обладая высоким интеллектом, наркоманы желают видеть перед собой человека одного уровня с ним, «заумность» собеседника их раздражает.

Очевидно, что особенности психики наркоманов требуют от следователя определенной глубины рефлексии в ходе допроса, тем не менее, задача криминалистического прогнозирования существенно облегчается тем, что в поведении наркомана присутствует так называемый «штамп динамического стереотипа», позволяющий предвидеть его поведенческие реакции в зависимости от складывающихся ситуаций допроса.

При допросе лиц, участвующих в криминальной деятельности наркопритонов, на наш взгляд, целесообразно выяснять обстоятельства дела, в зависимости от места и роли каждого участника этой деятельности. В этой связи, всех допрашиваемых условно можно разделить на две группы: подозреваемые и свидетели. Среди свидетелей по этой категории преступлений, в свою очередь, можно выделить следующие группы:

Свидетели – посетители наркопритона.
Соседи, родственники, знакомые и сослуживцы подозреваемых.
Очевидцы преступления (понятые, оперативные работники, граждане, содействующие органам, осуществляющим оперативно-розыскную работу).

Все лица, находившиеся в притоне, подробно допрашиваются. Целесообразно провести допрос в следующей очередности: соседи, понятые, посетители притона, содержатель и организатор притона.

Обычно, когда речь идет о тактике допроса, имеются в виду две стороны коммуникативного воздействия – допрашивающего и допрашиваемого. Между тем, в допросе во всех случаях существует еще одна, как ее называет В.А. Образцов, третья сторона. Под этим термином А.А. Протасевич понимает материальную микросреду, которую образуют предметы, вещества, материалы, все то, что входит в понятие обстановки места допроса. По мнению А.А. Протасевича, с которым следует согласиться, этого «третьего участника» точнее называть психологическим реагентом. Психологический реагент может быть различно выражен. Вещественное средство может фигурировать в подлиннике, копии или в виде имитации (аналога)¹.

По нашему мнению, в качестве такого психологического реагента при допросе наркомана может служить находящееся в поле зрения допрашиваемого наркотическое средство (или его имитация), изъятое следователем в наркопритоне.

Очень часто обвиняемые в суде заявляют о том, что изъятие наркотических веществ в наркопритоне происходило с нарушением процессуальной формы: например, без понятых, с одним понятым, понятые были приглашены гораздо позже; дело, якобы, сфальсифицировано, а наркотики – подброшены. Предвидя такой ход, еще в процессе расследования необходимо допросить всех лиц, кто задерживал, изымал наркотики и присутствовал при этом. При наличии видеосъемки задержания и обыска ее необходимо предъявить этим лицам вместе с наркотиком в качестве напоминания о происшедшем событии, так как в суде будет немало контрольных вопросов со стороны защитников. Скоротечность процесса задержания иногда не позволяет видеть все событие целиком. Задача следователя (дознавателя) – сложить показания каждого в единую картину преступления. Чтобы не упустить важные нюансы и детали, целесообразно заранее подготовить план допроса для каждой группы допрашиваемых лиц.

По нашему мнению, при допросе понятых необходимо выяснить следующие вопросы:

При каких обстоятельствах, кем, когда они были приглашены присутствовать в качестве понятых?
Не являются ли они заинтересованными в деле лицами?
Находились ли в помещении сотрудники милиции или они вошли в него одновременно с понятыми?
Где было предложено находиться им во время обыска?
Кто находился в квартире (другом помещении) во время обыска?
Каково было поведение, физическое и моральное состояние задержанных на момент проведения обыска и во время его проведения?
Кто, где обнаружил вещество? Наблюдали ли понятые лично сам процесс извлечения наркотика?
Какое и сколько вещества было изъято (вид, цвет, запах, объем)? Какова была упаковка, в которой находилось вещество?
Как было упаковано уже изъятое вещество, опечатывалось ли оно, подписывали ли понятые протокол и пакет с изъятым веществом?
Какова была реакция задержанных на обнаруженные наркотические вещества и предметы, необходимые для изготовления и употребления наркотиков?
Какова была освещенность, видимость в момент задержания и обыска?
Какова острота зрения понятых?

Особую группу свидетелей-очевидцев составляют оперативные работники и другие сотрудники милиции, осуществившие задержание. При производстве допроса этой категории лиц следует стремиться к максимальной детализации показаний, их сопоставлению с информацией, содержащейся в ранее составленных ими рапортах и объяснениях.

Показания свидетелей – ближайших родственников можно получить лишь по их желанию, так как в соответствии со ст. 51 Конституции РФ никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга, родителя, ребенка, усыновителя, усыновленного, родного брата, родной сестры, деда, бабки и внука. Как правило, если такие показания и бывают получены, то они обычно не носят изобличающего характера, а лишь оправдывают самого свидетеля в непричастности к найденным наркотикам, к пособничеству в их хранении, изготовлении либо употреблении. Однако, видя искреннюю заинтересованность следователя (дознавателя) в судьбе близкого родственника, желая принудительно излечить его от пагубного пристрастия или уберечь от дальнейших противоправных действий, такие свидетели нередко выражают согласие дать и более значимые для расследования показания.

Полагаем, что при допросе соседей (родственников, сослуживцев и других свидетелей) необходимо выяснить:

что им известно о данной квартире (помещении);
что им известно о хозяине квартиры (помещения);
какие у них с ним взаимоотношения;
что им известно о его друзьях, знакомых;
с какого времени и кто приходит в эту квартиру, как часто, в каком состоянии;
были ли жалобы на шум, доносящийся из квартиры (помещения), либо неприятные запахи и т.д.;
совершал ли хозяин этого помещения поездки в другие города, районы, как часто, на каком транспорте, что рассказывал о целях поездок;
знали, догадывались ли вы о характере деятельности своего соседа (родственника, сослуживца).

При допросе лиц, задержанных в притоне, на наш взгляд, необходимо выяснить:

- их личность, место жительства, работы, учебы;

какие взаимоотношения связывают с хозяином квартиры (помещения);
с какого времени посещают данный адрес;
в связи с чем;
употребляют ли наркотики, какие именно, в какой дозе, каким способом, с какого времени;
не нуждаются ли они в медицинской помощи, если да, то в чем выражается эта необходимость;
где берут деньги на наркотики;
кто предложил употребить наркотики в первый раз;
кто приобретает наркотики, где, по какой цене;
кто готовит наркотическое средство, каким способом, с помощью каких средств, инструментов, приспособлений, в какой посуде; где они сейчас находятся;
чья это посуда, инструменты, приспособления;
как и чем рассчитываются за предоставленное помещение;
осуществлялось ли в притоне склонение каких-либо лиц к потреблению наркотических средств;
посещали ли притон несовершеннолетние лица;
есть ли среди посетителей лица, зараженные гепатитом, ВИЧ-инфекцией, другими венерическими заболеваниями;
сопровождалось ли потребление наркотических средств в притоне совершением других преступлений (изнасилованием, истязанием, вымогательством, заражением венерическими болезнями и т.п.);
каковы были состав клиентуры (имена, адреса, телефоны, средства связи и др.), способ вербовки, имелись ли посредники в вербовке;
не совершались ли задержанными кражи из квартир, грабежи, другие преступления.

Допрос посетителей наркопритона является первоначальным следственным действием, так как, с одной стороны, сведения доказательственного характера, полученные в его ходе, чаще всего, ложатся в основу обвинения лиц, подозреваемых в организации и содержании наркопритона. С другой стороны, неоправданное промедление с проведением такого допроса может привести к тому, что посетители, будучи сами заинтересованными в результатах следствия или под воздействием других лиц, могут дать ложные показания. Поэтому всех задержанных в наркопритоне необходимо как можно быстрее изолировать друг от друга, и проводить допрос, не оставляя времени задержанным на обдумывание деталей и выработки линии поведения.

Уточним, что круг лиц, являющихся посетителями наркопритона, в процессе расследования может расширяться, поскольку вполне возможно, что в момент задержания в наркопритоне находились только некоторые из посетителей. Поэтому, по мере выявления, необходимо допросить и посетителей наркопритона по другим эпизодам.

Результативному допросу подозреваемого в организации либо содержании наркопритона должна предшествовать комплексная подготовка. Для этого необходимо изучить имеющиеся материалы дела, оперативных данных, собрать «досье» о личности подозреваемого, выбрать время допроса, продумать тактику поведения на допросе.

Задача допроса подозреваемого состоит в получении от него не признания вины, а правдивых, полных и достоверных показаний, с помощью которых устанавливается истина по делу.

На наш взгляд, при допросе подозреваемого в организации либо содержании наркопритона выяснению подлежит следующий круг вопросов:

чья именно это квартира (помещение) и с какого времени предоставляется для потребления наркотиков;
что явилось причиной принятия такого решения, когда и при каких обстоятельствах это произошло;
каковы соучастники и каково распределение обязанностей (подбор помещения, обсуждение условий найма, разработка плана функционирования, вербовка клиентуры, обеспечение приспособлениями для потребления наркотических средств);
каков источник приобретения наркотических средств (самостоятельное изготовление, покупка у третьих лиц и т.п.);
употребляет ли сам допрашиваемый наркотики, какие, как давно, в какой дозе;
какая плата взималась за посещение притона и употребление наркотических средств;
каковы состав клиентуры (имена, адреса, телефоны, средства связи и др.), способ вербовки; имелись ли посредники;
время функционирования притона регулярность посещения клиентами;
какие и кем предпринимались меры по конспирированию наркопритона;
какие вещества употреблялись в притоне, каким способом и в какой дозе, а также другие вопросы.

Согласно п. 5 ст. 53 УПК РФ в допросе подозреваемого вправе участвовать защитник, который по ходу допроса также может задавать свои вопросы, что естественным образом может отразиться на плане и тактике проведения этого следственного действия. Чувствуя уверенность, подозреваемый может вести себя более независимо, что также может повлечь за собой упрощение или исключение ряда приемов эмоционального и логического воздействия на допрашиваемого. То есть, в зависимости от сложившейся ситуации, конкретных фактов и наличия информации, которой обладает следователь (дознаватель), он должен быть готов к любому повороту событий на допросе.

Уточним, что любая тактическая операция расследования деятельности наркопритона представляет собой систему согласованных действий, центральным звеном в которой являются оперативно-розыскные мероприятия. Главная проблема здесь заключается в трансформации и использовании следователем представленной ему легализованной фактической информации в уголовном процессе.

Резюмируя изложенное, можно сделать вывод, что тактическая операция расследования преступлений, связанных с организацией и деятельностью наркопритонов, представляет собой блок-схему, состоящую из оперативно-розыскных, процессуальных и следственных действий, направленных на легализацию оперативно-розыскной информации, раскрытие и расследование преступлений данного вида. Особенности тактической операции обусловлены особенностями криминалистической характеристики преступления и характером следственной ситуации (типовой и реальной) по уголовному делу.

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14