уголовная ответственость за доведение до самобийства. Уголовная ответственность за доведение до самоубийства, диплом. Подольный Николай Александрович (подпись) 20 г Заведующий кафедрой, обеспечивающей научное руководство
 Скачать 346 Kb.
|
|
ГЛАВА II. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННОГО СТАТЬЕЙ 110 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 2.1. Объективные признаки состава преступления, предусмотренного статьей 110 Уголовного кодекса Российской Федерации В уголовно-правовой теории общепризнанным является тот факт, что состав преступного деяния представляет собой наличие совокупности установленных положениями уголовного законодательства объективных и субъективных признаков, которые характеризуют существование общественно опасного деяния как конкретного преступления»1 В состав преступного деяния входят четыре элемента, а именно: объект, объективная сторона, субъект и субъективная сторона. В качестве объекта преступного деяния – является то, на что нацелено посягательство, чему причиняется или возможно причинить вред при совершении преступления. 2 Как было отмечено Р.Д. Шараповым, на протяжении последнего десятилетия в современной уголовно- правовой науке проявляется интерес к анализу альтернативных взглядов на объект преступления, отличающихся от концепции «объект преступления - общественные отношения».3 В частности, наиболее популярна распространяемая в 19 веке позиция на объект преступления как правовое благо. Учитывая это, в качестве объекта преступного деяния ученые предлагают считать существование социальных интересов, ценностей, людей, социальной безопасности4. По нашему мнению, учитывая данные разночтения в уголовно-правовой науке подходы, связанные с определением объекта преступления в рамках доведения до самоубийства являются различными. Так, Н.А. Сафоновой в качестве непосредственного объекта преступного деяния, который предусмотрен статьей 110 УК РФ, выделяется жизнь человека. Д.И. Эльмурзаевым высказана позиция о том, что непосредственный объект доведения до самоубийства это право человека на жизнь.1 По мнению Э.Ф. Побегайло непосредственный объекта анализируемого преступного деяния это безопасность жизни человека. Концепцию «права человека на жизнь» (сформулированную Д.И. Эльмурзаевым) в качестве объекта преступления, квалифицируемого ст. 110 УК РФ, нельзя признать бесспорной. По мнению В.Н. Скобелкина: «Человеку, если раскрывать его как биологическую особь, относящуюся к определенному роду и виду, как и любому животному, не нужны юридические права и обязанности2. Возникновение их необходимости происходит для того, чтобы обеспечить его существование в обществе других людей31 «Проявление социального интереса применительно к личным благам человека, - по мнению Р.Д. Шарапова, - осуществляется другими субъектами общественного отношения (такими как: общество и государство) и выражается, во-первых, в рамках официального признания с их стороны естественных человеческих прав, что отражается в том или ином международно-правовом документе и Конституции РФ, во-вторых, в рамках возложения на представителей государства и частных лиц обязанностей, связанных с воздержанием от совершения деяний, которые угрожают ущемлением личных человеческих благ»4. Если следовать логике суждения, то справедливо признавать объектом преступного деяния, которое предусмотрено статьей 110 УК РФ, не «право человека на жизнь», а «неисполнение обязанности представителей государства и частных лиц, связанных с воздержанием от совершения деяний, которые угрожают ущемлением личных благ человека, повлекшие (могли повлечь) самоубийство потерпевшего». Стоит заметить, подобную конструкцию объекта преступного деяния, которое предусмотрено ст. 110 УК РФ, не только громоздкой, но и в определенной степени абсурдной. Наиболее справедлива, на наш взгляд, концепция «общественных отношений, реализуемых применительно к охране жизни» (сформулированная Ю.А. Уколовой) как объекта преступного деяния, которое предусмотрено ст. 110 УК РФ. В рамках совершения преступного деяния, которое предусмотрено статьей 110 УК РФ, оказание непосредственного физического или психического воздействия реализуется применительно к человеку-субъекту отношения. При таком воздействии потерпевшим осуществляется акт суицида (попытка суицида), но в любом случае осуществляется «разрыв» общественного отношения, которое обеспечивает охрану жизни данного человека.1 Следовательно, в качестве объекта преступного деяния, квалифицируемого по ст. 110 УК РФ, следует признать общественное отношение, обеспечивающее охрану жизни человека. Конкретизировать относительно охраны жизни какого именно человека здесь идет речь является нецелесообразным, так как это касается характеристики потерпевшего от преступления, квалифицируемого по ст. 110 УК РФ. В качестве дополнительного непосредственного объекта изучаемого преступного деяния выступает совокупность общественных отношений в сфере охраны здоровья, чести и достоинства лица, которое совершило самоубийство или попытку такового. Это определяется тем, что с точки зрения Ю.А. Уколовой, «посягательство на эти объекты не является сущностью подобного преступного деяния, однако в рамках совершения раскрываемого преступления совокупность вышеуказанных общественных отношений нарушается вместе с основным объектом или возникает опасность их нарушения». Данный тезис, впрочем, стоит уточнить. Дело в том, что в качестве дополнительного объекта – следует признать «совокупность общественных отношений, имеющих единую уголовно-правовую охрану вместе с основным объектом, учитывая неизбежность причинения ему вреда в рамках посягательства на основной объект», по сравнению с факультативным объектом, в адрес которого возможно причинение (а может быть, и не причинение) вреда при посягательстве на основной объект. Кроме того, дополнительный объект в рамках анализируемого преступления обусловлено существованием особенностей способов доведения до самоубийства – а именно применение угроз, жестокого обращения, систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего. Последствия угроз, могут быть выражены в том, что нарушаются общественные отношения, обеспечивающие состояние защищенности (неприкосновенности) таких психических благ как психическое благополучие.1 Стоит отметить, что в рамках совершения преступного деяния, квалифицируемого по ст. 110 УК РФ обязательно («неизбежно») происходит нарушение общественных отношений, обеспечивающих осуществление психического благополучия, охраны здоровья, чести и достоинства лица, которым было совершено самоубийство или попытка такового. Следовательно, в качестве основного непосредственного объекта преступного деяния, квалифицируемого по ст. 110 УК РФ, следует признать совокупность общественных отношений, связанных с охраной жизни личности, которая физически активна и психически осознаваема. В качестве дополнительного объекта изучаемого преступления следует отнести совокупность общественных отношений, складывающихся в рамках охраны чести, достоинства, здоровья лица, который покушался на самоубийство либо совершил акт суицида.2 Объективную сторону преступного деяния в учебной и научной литературе раскрывается в качестве совокупности фактических признаков и обстоятельств, которые характеризуют реализацию внешнего акта конкретного общественно опасного посягательства применительно к охраняемому законом интересу, благу, ценности, представляющими собой объект преступного деяния. Для объективной стороны преступного деяния, которое предусмотрено статьей 110 УК РФ характерно то, что она выражается в доведение лица до самоубийства или до покушения на самоубийство применяя угрозы, жестокое обращение или систематическое унижение человеческого достоинства потерпевшего. При анализе способов, применяемых при доведении до самоубийства возникает вопрос: всегда ли действие виновного в рамках доведения потерпевшего до самоубийства (попытки самоубийства) должно иметь преступный характер? Действия виновного, связанное с угрозами убийством в адрес потерпевшего или причинения ему вреда здоровью, дают основания потерпевшему опасаться того, что будет реализована данная угроза, так как виновным ранее осуществлялось избиение его или причинение физических страданий в настоящий момент. Угроза представляет собой продолжение системы действий, которые носят характер жестокого обращения, нацеленного на то, чтобы причинить психические или физические страдания. Только в таком случае действия виновного станут достаточными для самоубийства потерпевшего. Можно сделать категорический вывод относительно того, что деяния, которые стали причиной самоубийства потерпевшего, возможно, квалифицировать в качестве доведения до самоубийства только в том случае, если сами по себе они обладают общественно опасным, т.е. преступным характером. Осуществление законного или даже аморального действия (бездействия), ставшего поводом для самоубийства (покушения на него) не может охарактеризовать объективную сторону преступного деяния, которое предусмотрено ст. 110 УК РФ. Таким образом, учитывая положение действующего законодательства не произойдет наступление уголовно-правовой ответственности по статье 110 УК РФ в результате осуществления таких действий как:1 - действий начальника, который на законном основании уволил сотрудника или действия мужа, который разошелся с женой, если их даже предупредили о том, что у сотрудника или жены имеется намерение покончить с собой, и все же не отказались от своих действий; - постоянное надоедливое следование как тень за возлюбленной, систематические задержки с выдачей зарплаты; - обоснованное выставление неудовлетворительной оценки на экзамене; - прекращение личных отношений между парнем и девушкой и т.д. В качестве конструктивного признака объективной стороны преступления, квалифицируемого по ст. 110 УК РФ, выступает общественно опасное последствие в виде самоубийства потерпевшего или покушения на самоубийство. Стоит указать, что само терминологическое определение данных последствий, в частности, «покушение на самоубийство», вызывает в науке некоторые нарекания. Так, Ю.А. Уколова пишет: «Стоит обратить внимание на то, что употребление законодателем термина «покушение на самоубийство» в конкретном сочетании является недостаточно удачным. Описывая специальные юридические ситуации, законодатель воспользовался терминологией, в которую вложил общее лексическое значение. Это представляется недопустимым. Уголовное право уже пользуется термином «покушение» как специальным уголовно-правовым. Он означает стадию развития преступной деятельности и используется только в словосочетании «покушение на преступление» (ч. 3 ст. 30 УК РФ). Вместе с тем самоубийство давно перестало считаться преступлением. В этой связи в рассматриваемой ситуации наиболее уместно употребление термин «попытка». «Попытка», равно как и «покушение», предполагает совершение определенных действий, направленных на лишение себя жизни, вместе с тем данное понятие общепринято к употреблению в специальной медицинской1 литературе и не фигурирует в понятийном аппарате уголовного права. В связи с этим предлагаем скорректировать ст. 110 УК РФ, заменив термин «покушение на самоубийство» на формулировку «попытка самоубийства»«. Можно согласиться с данным замечанием, и признать в целом не слишком удачной диспозицию нормы, предусмотренной ст. 110 УК РФ. 2.2. Проблема определения субъективной стороны состава преступления доведения до самоубийства (ст. 110 УК РФ) и его отграничение от убийства (ст. 105 УК РФ) Права и свободы человека, в любом демократичном государстве, признаются высшей ценностью. Одним из таковых является право на жизнь, которое наделено признаком неотчуждаемости и подотчетно лишь воле самого субъекта, обладающего таким правом, по своему усмотрению распоряжаться им. Однако, для каждого государства, также характерно наличие существования в них людей, с девиантным поведением, представляющих опасность как для общества, так и для конкретного человека. На сегодняшний день, до сих пор дискуссионным вопросом является определение субъективной стороны состава доведения до самоубийства (ст. 110 УК РФ) и его отграничение от убийства (ст.105 УК РФ). Преступления против жизни относят к категории тяжких и особо тяжких, что указывает на необходимость установления соразмерного наказания и точного определение состава преступления при совершении общественного опасного деяния, ставящего под угрозу жизнь человека. Для того, чтобы наиболее подробно рассмотреть специфику состав преступления, стоит обратиться к их объективной и субъективной сторонам, которые наиболее наглядно отражают суть общественно опасного деяния, а также, с помощью признаков, позволяют уличить особенности и возможность отграничить один состав преступления от другого. Стоит начать с того, что под убийством стоит понимать прежде всего - умышленное причинение смерти другому человеку. Само деяние, при такой форме вины, может быть выражено в виде действия или бездействия, последствием которых является смерть человека. Само преступление считается оконченным с момента наступления смерти потерпевшего. Тем самым, можно отметить, что для убийства - как для состава преступления, характерна такая форма вины, как умысел (прямой и косвенный). То есть, преступник, совершающий убийство, целенаправленно желает или допускает результат факта наличия смерти потерпевшего. В свою очередь, если разобраться с природой такого состава преступления, как доведения до самоубийства, здесь уже возникают некоторые трудности, в частности, при определении субъективной стороны преступления. Зачастую, авторы учебной литературы отмечают, что под доведением до самоубийства понимают умышленную форму вины, при которой лицо воспроизводит определённые действия (бездействия), в результате которых, потерпевший совершает самоубийство, либо же делает попытки к его совершению. Действия могут выражаться в трех основных составляющих: угрозы, жестокое обращение, систематическое унижение человеческого достоинства.1 Если проанализировать природу убийства и самоубийства, то можно отметить следующее: самоубийство - это прежде всего, самостоятельное и добровольное решение лица, направленное на лишение собственной жизни. Это указывает на то, что при самоубийстве, лицо полагается лишь на свои внутренние мотивы и желание совершения действия или бездействия, направленного на лишения жизни, исходящее от него самого. Тем самым, специфика данного состава исходит из того, что последствия наступают не от действия виновного, потерпевший самостоятельно совершает акт лишения себя жизни. В свою очередь, убийство, всегда подразумевает лишение жизни одного человека - другим. При совершении данного общественно опасного деяния, у потерпевшей стороны отсутствует права выбора, поскольку ее судьбой распоряжается другой человек. Основная сложность определения субъективной стороны состава преступления доведения до самоубийства и отграничение его от убийство заключается в следующем. Одни ученые придерживаются позиции, что формой вины ст. 110 УК РФ является умысел. Если рассматривать с теоретической точки зрения данный состав, то можно сделать вывод, что, в частности, прямой умысел, следует классифицировать не иначе, как по ст. 105 УК РФ (убийства), поскольку лицо, желающее с помощью подстрекающих или же пособнических действий, довести до самоубийства человека - уже является фактом намерений такого лица довести до состояния, в котором жертва будет готова к лишению себя жизни. Вышеизложенный факт, создает для преступников возможность обойти закон, и с помощью рук самой жертвы совершить убийство. Однако, некоторые ученые, например, Р. З. Авакяна придерживается позиции о том, что при наличии прямого умысла на доведение до самоубийства потерпевшего содеянное является убийством - ошибочно, так как в отличие от убийства виновный не совершает действий, непосредственно приводящих к смерти потерпевшего. Потерпевший принимает решение расстаться с жизнью и сам же приводит его в исполнение, руководимый сознанием и волей. Но воля лица не всегда зависит от внутренних факторов, а также внешнего воздействия. Таким образом, давая выбор лицу на совершение самоубийства, без шанса на возможность выжить, это будет характеризоваться как убийство по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Наиболее часто убийство совершается в форме активных действий, при этом, также закона предусмотрено, что преступление данного вида, в пассивной форме, тоже предусмотрено и имеет место быть. Обычно, в качестве примера встречаются случаи, когда виновный, с целью лишения жизни не осуществляет медицинский или иной уход за потерпевшим. Это является показателем того, что для лица, совершающее данное преступление, в качестве важного аспекта выступает наличие лишения жизни потенциальной жертвы. Другие же ученые утверждают о наличии лишь косвенного умысла и неосторожности, при этом отрицают наличие прямого умысла. Например, С. В. Бородин утверждает: «Что состав доведение до самоубийства, который был совершен с прямым умыслом, необходимо квалифицировать как убийство, с особым способом его совершения, а то обстоятельство, что потерпевший фактически лишает себя жизни своими руками, а не руками субъекта преступления, не имеет значения для юридической оценки преступления, и что считает, что доведение до самоубийства может быть совершено только с косвенным умыслом или по неосторожности».1 Значительная разница в толковании состава преступления доведения до самоубийства, а именно его субъективной стороны преступления, не позволяет сформировать однозначное мнение, тем самым, оказывая негативное воздействие на применение данного состава преступления на законодательном уровне. Это выражается, прежде всего, не в однозначных решениях и толкованиях судей при вынесении ими обвинительных приговоров. В действительности, в судебной практике возможность неосторожности при совершении данного вида преступлений - исключается, тому есть свое обоснование. Если же подойти к изучению этого вопроса с теоретической точки зрения, то можно обнаружить, что при легкомыслии, а именно, в качестве примера, рассмотрим одно из действий состава доведение до самоубийства, а именно: угрозы. При неоднократном проявлении угрозы причинения вреда или смерти, человек может предвидеть возможность, со стороны другого, что тот может наложить на себя руки, но, думая, что ситуация «под контролем» и надеясь на страх лица за свою жизнь, он самонадеянно рассчитывает на выполнение условий и исключает факт возможности самоубийства. Это в корне противоречит смыслу, заключенному в данном составе преступления, поскольку лицо вовсе не желает и не охватывает своим умыслом самоубийство человека и, таким образом, преследует вовсе другие цели, соответственно, это подразумевает собой наличие иной классификации, предусмотренной уголовным кодексом. Если обратиться к судебной практике, зачастую, субъективная сторона состава преступления доведение до самоубийства выражена в виде косвенного умысла. Так, например, Сафоновский районный суд Смоленской области, вынесший приговор № 1-187/2019 от 28 ноября 2019 г. по делу № 1-187/2019, охарактеризовал действия виновного как: причинение психических и физических страданий, которые являлись факторами, побуждающими потерпевшую к самоубийству. В свою очередь, лицо, совершившее приступное деяние предвидело возможность наступления общественно-опасных последствий в виде самоубийства, при том, не желая, но сознательно допуская такие последствия, в безразличным отношениям к ним. К аналогичному решению пришел Озерский городской суд Челябинской области, вынесший приговор № 1-43/2018 от 8 февраля 2018 г. по делу № 1-43/2018, указав на косвенный умысел соучастников.1 Однако, помимо косвенного умысла, суд также исходит из прямого умысла виновного лица при совершении такого состава преступления, как доведение до самоубийства. Так, Центральный районный суд г. Читы вынес Приговор № 1-612/2015 от 2 декабря 2015 г. по делу № 1-612/2015 в деле потерпевшая, давая стабильные показания, как в ходе предварительного, так и судебного следствия утверждает, что сын жестоко обращался с ней на протяжении длительного времени, угрожал ей убийством и причинением тяжкого вреда здоровью, применял физическую силу и избивал, при этом оскорблял нецензурной бранью, разными оскорбительными выражениями, унижающими ее человеческой достоинство. Все высказанные угрозы она воспринимала реально. Таким образом, суд установил в действиях виновного прямой умысел исходя из факта жесткого обращения в течение длительного времени, угроз убийством и многократным оскорблением достоинства потерпевшей стороны. Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что суд, при определении состава преступления доведения до самоубийства, исходит из факта сознательной воли лица, направленного на лишение себя жизни и умысла виновного, направленного именно на саму идею самоубийства, которое может совершить лицо, под натиском угрожающих и угнетающих действий со стороны виновного. Тем не менее, желание наступления последствий, в виде смерти человека - априори будет признаваться убийством, в силу намерений лица лишить другого жизни, с недопущением вероятностного исхода - сохранения жизни. Этот субъективный критерий необходимо учитывать при классификации состава преступления - как доведения до самоубийства, поскольку человек, преступное поведение которого, направлено на лишения жизни другого, уже представляют повышенную опасность для всего общества в целом.1 |