ТИТУЛЬНЫЙ ЛИСТ КОНТРОЛЬНОЙ РАБОТЫ. Причины появления и основные черты развития постиндустриальной экономики
 Скачать 57.84 Kb.
|
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА по дисциплине« Мировая экономика и международные экономические отношенияТема: Причины появления и основные черты развития постиндустриальной экономики.
Екатеринбург 2021 г. 3.Причины появления и основные черты развития постиндустриальной экономики. ВВЕДЕНИЕ ХХI век - историческая эпоха становления и развития постиндустриальной экономики и дальнейшей глобализации производства и обмена в мировом хозяйстве, эпоха углубления международной экономической интеграции в разных его регионах и совершенствования взаимодействия различных интеграционных формирований в целях обеспечения устойчивого экономического и социального прогресса во всем мировом сообществе. В настоящий момент в постиндустриальную стадию развития перешли наиболее развитые страны Северной Америки, Западной Европы, Азии. Постиндустриальное общество характеризуется максимальным вынесением производства за пределы государства и упором на развитие информационных технологий. Американский социолог Д. Белл сформулировал основные признаки такого общества: создание экономики услуг, доминирование слоя научно-технических специалистов, центральная роль теоретического научного знания как источника нововведений и политических решений в обществе, возможность самоподдерживающегося технологического роста, создание новой «интеллектуальной» техники. Анализируя новые черты в экономике, Белл сделал вывод, что в обществе наметился переход от индустриальной стадии развития к постиндустриальной, с преобладанием в экономике не производственного сектора, а сектора услуг. Переход к новому типу общества - постиндустриальному происходит в последней трети XX века. Общество уже обеспечено продовольствием и товарами, и на первый план выдвигаются различные услуги, в основном связанные с накоплением и распространением знаний. А в результате научно-технической революции произошло превращение науки в непосредственную производительную силу, которая стала главным фактором и развития общества, и его самосохранения. Вместе с этим у человека появилось больше свободного времени, а, следовательно, и возможностей для творчества, самореализации, возрос престиж образования. Технические разработки становятся все более наукоемкими, теоретические знания приобретают наибольшее значение. Распространение этого знания обеспечивает сверхразвитая сеть коммуникаций. ПРИЧИНЫ ПОЯВЛЕНИЯ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ. Разработчики постиндустриальной теории указывают следующие причины: Усовершенствование технологий, механизация и автоматизация производства позволяют уменьшить долю людей, непосредственно занятых в материальном производстве. Современная экономика достигла такого качества, когда большинство работников должны иметь относительно высокий образовательный уровень. Благосостояние значительной части населения поднялось настолько, что интеллектуальный рост и совершенствование творческих способностей заняли важное место в ценностной шкале общества. Люди, основные материальные потребности которых удовлетворены, занятые интеллектуальным трудом, предъявляют повышенный спрос на услуги. Повышение доли квалифицированного труда приводит к тому, что основным «средством производства» становится квалификация работников. Это меняет структуру общества, а собственность на материальные «средства производства» утрачивает своё былое значение. Приверженцы марксизма причины видят в другом: 1.Разделение труда приводит к постоянному вычленению из производственной сферы отдельных действий в самостоятельную услугу. Если раньше фабрикант сам придумывал и реализовывал рекламную кампанию и это было частью фабричного бизнеса, то сейчас рекламный бизнес является самостоятельным сектором экономики. Аналогичные процессы в своё время привели к разделению физического и умственного труда. 2.В результате развития международного разделения труда, происходит постепенная концентрация производств в регионах, наиболее выгодных для конкретной деятельности. Одним из катализаторов такого перераспределения является расширение корпоративного права собственности за национальные рамки. Борьба за повышение эффективности вынуждает транснациональные компании размещать производства в более выгодных регионах. Этому также способствует уменьшение удельных транспортных расходов. Сегодня производство территориально уже не столь привязано к источнику сырья или основному потребителю. При этом результаты производства, в том числе прибыль, принадлежат материнской компании и являются дополнительным источником потребления и развития сферы услуг в стране размещения её штаб-квартиры, в то время, как производственные подразделения находятся в другой стране. 3.С развитием экономики и производительности труда изменяется структура потребления. После стабильного обеспечения товарами первой необходимости, начинается опережающий рост потребления услуг по сравнению с ростом потребления товаров. Это приводит к соответствующему изменению пропорции производства и занятости в структуре экономики. 4.Производство большинства услуг привязано к тому месту, где услуга потребляется. Даже если цены на стрижку в Китае будут ниже в 100 раз, по сравнению с остальным миром, это вряд ли существенно повлияет на рынок парикмахерских услуг в США или Европе. Однако развитие средств связи и превращение информации в массовый товар позволило развить дистанционную торговлю некоторыми видами услуг. 5.Часть услуг по своей природе трудно поддаются увеличению производительности труда. Один таксист не будет управлять двумя автомобилями сразу. При росте спроса, либо такси превратится в автобус, либо увеличится число таксистов. В то же время для массового промышленного производства характерно постоянное увеличение объёмов выпускаемой продукции одним работником. Это приводит к дополнительному перекосу числа занятых в сторону сферы услуг. ОСОБЕННОСТИ ИНДУСТРИАЛЬНОГО ПРОЦЕССА Основной производственный ресурс - квалификацию людей - невозможно увеличить через рост инвестиций в производство. Этого можно добиться только через увеличение инвестиций в человека и усиление потребления - в том числе потребления образовательных услуг, вложений в здоровье человека и т.д. Кроме того, рост потребления позволяет удовлетворить насущные потребности человека, в результате чего у людей появляется время на личностный рост, развитие творческих способностей и т.п., то есть те качества, которые наиболее важны для постиндустриальной экономики. На сегодня при реализации больших проектов обязательно предусматриваются значительные средства не только на строительство и оборудование, но и на обучение персонала, его постоянную переподготовку, тренинги, предоставление комплекса социальных услуг (медицинское и пенсионное страхование, организация отдыха, образование для членов семьи). Одной из особенностей инвестиционного процесса в постиндустриальных странах стало владение их компаниями и гражданами значительными зарубежными активами. В соответствии с современной марксисткой трактовкой, если сумма такой собственности больше, чем сумма собственности иностранцев в данной стране, это позволяет через перераспределение прибыли, созданной в других регионах, увеличивать потребление в отдельных странах даже больше, чем растёт их внутреннее производство. Согласно другим направлениям экономической мысли, потребление растёт наиболее быстрыми темпами в тех странах, куда активно направляются иностранные инвестиции, а в постиндустриальном секторе прибыль формируется преимущественно в результате интеллектуальной и управленческой деятельности. В постиндустриальном обществе получает развитие новый тип инвестиционного бизнеса - венчурный. Его суть заключается в том, что одновременно финансируется множество разработок и перспективных проектов, причём сверхприбыльность небольшого количества удачных проектов покрывает убытки остальных. ПРЕВЕЛИРОВАНИЕ ЗНАНИЙ НАД КАПИТАЛОМ На первых этапах индустриального общества, имея капитал, практически всегда можно было организовать массовое производство какого-либо товара и занять соответствующую нишу на рынке. С развитием конкуренции, особенно международной, размер капитала не гарантирует защиту от провала и банкротства. Для успеха обязательно нужна инновация. Капитал не может автоматически обеспечить появление ноу-хау, необходимых для экономического успеха. И, наоборот, в постиндустриальных секторах экономики наличие ноу-хау позволяет легко привлечь необходимый капитал даже без наличия собственного. УСИЛЕНИЕ РОЛИ МАЛОГО БИЗНЕСА Снижается значение массового производства, которое перемещается в другие регионы. Усиливается роль малого бизнеса, производится всё больше мелкосерийных товаров со множеством модификаций и вариантов услуг с целью удовлетворить потребности разных групп потребителей. В результате небольшие гибкие предприятия становятся конкурентоспособны не только на локальных рынках, но и в глобальном масштабе. По мнению ряда экономистов, «концепция национальных лидеров умерла вместе с General Motors - в нее никто не верит; сердце экономики - небольшие мобильные компании». ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ Технологический прогресс в индустриальном обществе достигался, в основном, благодаря работе изобретателей-практиков, часто не имевших научной подготовки (например: Т. Эдисон). В постиндустриальном обществе резко возрастает прикладная роль научных исследований, в том числе фундаментальных. Основным двигателем технологических изменений стало внедрение в производство научных достижений. В постиндустриальном обществе наибольшее развитие получают наукоёмкие, ресурсосберегающие и информационные технологии («высокие технологии»). Это, в частности, микроэлектроника, программное обеспечение, телекоммуникации, робототехника, производство материалов с заранее заданными свойствами, биотехнологии и др. Информатизация пронизывает все сферы жизни общества: не только производство благ и услуг, но и домашнее хозяйство, а также культуру и искусство. К особенностям современного научно-технического прогресса теоретики постиндустриального общества относят замену механических взаимодействий электронными технологиями; миниатюризацию, проникающую во все сферы производства; изменение биологических организмов на генном уровне. Главный тренд изменения технологических процессов - возрастание автоматизации, замена неквалифицированного труда работой машин и компьютеров. СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА Важная черта постиндустриального общества - усиление роли и значения человеческого фактора. Меняется структура трудовых ресурсов: уменьшается доля физического и растет доля умственного высококвалифицированного и творческого труда. Увеличиваются затраты на подготовку рабочей силы: расходы на обучение и образование, повышение квалификации и переквалификации работников. По данным ведущего российского специалиста по постиндустриальному обществу В. Иноземцева, в «экономике знаний» занято около 70% всей рабочей силы. «КЛАСС ПРОФЕССИОНАЛОВ» Ряд исследователей характеризуют постиндустриальное обществе, как «общество профессионалов», где основным классом является «класс интеллектуалов», а власть принадлежит меритократии - интеллектуальной элите. Как писал основоположник постиндустриализма Д. Белл, «постиндустриальное общество… предполагает возникновение интеллектуального класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве консультантов, экспертов или технократов». При этом уже сейчас отчетливо проявляются тенденции «имущественного расслоения по признаку образования». ИЗМЕНЕНИЕ СТАТУСА НАЕМНОГО ТРУДА В постиндустриальном обществе основным «средством производства» является квалификация сотрудников. В этом смысле средства производства принадлежат самому работнику, поэтому ценность сотрудников для компании резко возрастает. В результате отношения между компанией и интеллектуальными работниками становятся более партнерскими, резко снижается зависимость от работодателя. При этом корпорации переходят от централизованной иерархической к иерархическо-сетевой структуре с повышением самостоятельности сотрудников. Постепенно в компаниях не только рабочие, но и все управленческие функции, вплоть до самого высшего руководства, начинают выполнять нанятые сотрудники, которые зачастую не являются собственниками компаний. Усиление значения творческого и снижение роли неквалифицированного труда По мнению некоторых исследователей (в частности, В. Иноземцева), постиндустриальное общество переходит в постэкономическую фазу, поскольку в перспективе в нём преодолевается господство экономики (производство материальных благ) над людьми и основной формой жизнедеятельности становится развитие человеческих способностей. Уже сейчас в развитых странах материальная мотивация частично уступает место самовыражению в деятельности. С другой стороны, постиндустриальная экономика испытывает всё меньше потребности в неквалифицированном труде, что создает трудности для населения с низким образовательным уровнем. Впервые в истории возникает ситуация, когда рост населения (в его неквалифицированной части) снижает, а не увеличивает экономическую мощь страны. Можно задаться вопросом: в чем преимущества экономики, в которой преобладают услуги? Так же как в случае индустриализации в прошлом, здесь, по-видимому, имеют место экономические и политические преимущества. Среди экономических преимуществ можно выделить, по меньшей мере, два преимущества. Во-первых, удельный вес сектора услуг указывает на сравнительную значимость трансакционного сектора. Это означает больший объем усилий, затрачиваемых на определение и защиту прав собственности, т.е. на улучшение институциональной структуры, что облегчает работу рынка и прочих организационных механизмов и, соответственно, способствует углублению общественного разделения труда и, через это, - интенсивному экономическому росту. Во-вторых, сектор услуг - это отрасли, связанные с инновациями. Инновации же - продуктовые и технологические вкупе с организационными - обеспечивают их создателям открытые монополии, т.е. связанные с появлением нового продукта или удешевлением уже известного блага. Открытая монополия является временной - существует до тех пор, пока другие не освоят новый продукт или вновь внедренную технологию. Однако при систематическом характере инноваций агенты, которые их создают и внедряют, получают возможность пользоваться выгодами открытой монополии постоянно, поскольку ко времени освоения их инноваций другими они воплощают в жизнь очередные инновации. Следует отметить, что последнее экономическое преимущество постиндустриализации, по существу, эквивалентно преимуществу, которое в свое время получали страны, раньше других становившиеся индустриальными. Индустриализация позволяла производить неизвестные ранее блага, а также удешевляла производство уже известной продукции. Основным политическим преимуществом постиндустриализации, опять-таки, как и в случае имевшей место в прошлом индустриализации, является то, что она сегодня является главным фактором, определяющим военный потенциал. Если в прошлом благодаря индустриализации страны обеспечивали себе лучшее вооружение и в большем количестве, то сегодня определяющим для военного потенциала является сектор инноваций, от которого зависит соотношение сил различных стран. В уже индустриализированном мире главная проблема - это не произвести известное оружие, поскольку его произведено достаточно для многократного уничтожения всего человечества, а придумать новое, которым не располагают потенциальные противники. Поэтому естественно, что страны, где доминируют услуги и, соответственно, инновационный сектор, будут располагать гораздо большими возможностями быть всегда впереди потенциальных противников в плане своей военной техники. Косвенным подтверждением этой мысли является тот факт, что именно те страны - страны Западного мира, - которые первыми начали индустриализацию, а ныне стали постиндустриальными, определяли в прошлом и определяют сейчас мировую политику. Экономические и политические преимущества, имеющиеся у постиндустриальных стран сегодня, позволяют им, если выразиться словами Д. Норта, диктовать свои условия обмена. В свое время К. Маркс и его последователи обозначали обмен между индустриальными и аграрными странами как «неэквивалентный». Данное понятие, с точки зрения нынешней экономической теории, лишено смысла . Тем не менее, это понятие может иметь рациональный смысл, если его перетолковать как обмен в условиях неравной переговорной силы, когда вся выгода, или большая часть выгод, от обмена достается одной из сторон. Решающий перевес в переговорной силе, какой в прошлом имел место между индустриальными и неиндустриальными странами, ныне существует между постиндустриальными странами и остальным миром. И объясняется этот перевес как экономическими, так и политическими преимуществами, которыми располагают эти страны благодаря постиндустриализации. Все это позволяет выдвинуть некоторые соображения относительно характера международного разделения труда. Определяющими для него со времен Д. Рикардо считаются сравнительные преимущества стран в производстве тех или иных благ. Поэтому если в прошлом западный мир был индустриальным, а теперь он стал постиндустриальным, тогда как индустриальными становятся некогда аграрные страны Юго-Восточной Азии, то это следует объяснять лишь сравнительными преимуществами этих стран в прошлом в производстве, соответственно, промышленных изделий и сельскохозяйственной продукции, а теперь услуг и промышленных изделий. Объяснение международного разделения труда, основанное на принципе сравнительных преимуществ было бы неуязвимо, если бы все страны располагали полной свободой в определении путей своего экономического и политического развития. Однако указанные выше экономические и, особенно, политические преимущества постиндустриальных стран заставляют усомниться в существовании такой свободы. Едва ли постиндустриальные страны заинтересованы в постиндустриализации остального мира, поскольку это означало бы утрату ими своих преимуществ. Если же они в этом не заинтересованы, то своими преимуществами они будут пользоваться для сохранения статуса кво. Таким образом, есть основания предполагать, что на международное разделение труда, помимо сравнительных преимуществ, влияет также навязываемая передовыми странами остальному миру специализация. Конечно, в теории вполне можно представить себе мир, состоящий из одних лишь горизонтальных связей, в котором отсутствует какая-либо иерархия, - по этому пути и пошел Рикардо и классическая и неоклассическая теории. Можно себе представить мир, где все страны одновременно стали индустриальными, а потом постиндустриальными. Но едва ли такой мир может существовать на практике, поскольку тот, кто идет первым, пожинает плоды своего первенства, т. е. получает выгоду не только от прогресса как такового, но и от превосходства над другими. КАЧЕСТВЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКИ Первая особенность состоит в том, что темпы и масштабы научно-технического прогресса таковы, что изменения в материальной базе производства и качестве трудовых ресурсов не успевают за ростом научно-технических возможностей. Вторая особенность -- рост транзакционных издержек. Она отчетливо проявилась в экономике промышленно развитых стран в 90-е годы в связи с обострением конкуренции. Транзакционные издержки -- относительно новая экономическая категория, активно введенная в экономический анализ лауреатом Нобелевской премии Рональдом Коузом в 1937 г. По своей сути эти издержки связаны не с производством как таковым, то есть расходами на сырье, материалы, оплату труда, транспортировку и т. д., а с затратами, обусловленными поиском информации, изучением рынка, заключением контрактов и контролем за их исполнением, защитой прав собственности и многими другими составляющими. В США на транзакционные издержки приходится более 50% общих издержек производства и реализации продукции и услуг. Сложилась ситуация, при которой товар проще и дешевле произвести, чем продать. Соответственно возросли требования к эффективности сбора и обработки информации, маркетинговых исследований, рекламы, связей с общественностью, то есть к видам деятельности, основными ресурсами которых является знание. Виды деятельности, связанные с предоставлением транзакционных услуг, объединены в понятие транзакционного сектора экономики. По оценке специалистов, доля транзакционного сектора в валовом национальном продукте неуклонно растет, в США она составляет около 50%. Третья особенность экономики, основанной на знаниях, -- значительное возрастание роли менеджмента в области интеллектуальных ресурсов. Об этом можно судить по «цене» стратегических ошибок, связанных с интеллектуальными ресурсами и продуктами, которые имели самые печальные последствия для совершивших их фирм. Вот лишь некоторые примеры такого рода стратегических промахов, которые интересны еще и тем, что их можно выстроить в своеобразную цепочку потерь и выигрышей в конкурентной борьбе (причем достижение успеха в этой борьбе не гарантирует стабильности и может обернуться проигрышем в недалеком будущем): Компания Xerox первой в мире разрабатывает графический интерфейс для персональных компьютеров с использованием окон, иконок, кнопок и т. д., но не предпринимает ничего, чтобы закрепить и развить свой успех. Принципы графического интерфейса подхватывают сначала Apple, а затем Microsoft. Что касается Xerox, то компания фактически уходит с рынка программного обеспечения. Фирма Apple оставляет операционную систему компьютеров Macintoch «закрытой» для сторонних разработчиков программного обеспечения, вынуждая их таким образом ориентироваться на DOS, а затем и наWindows. В результате несмотря на изначальное интеллектуальное превосходство Apple сама способствовала превращению IBM PC в стандарт настольного компьютера, a Microsoft в законодателя рынка программного обеспечения. В 1986 году президент IBM Томас Дж. Уотсон-младший считался, по признанию журнала Fortune, наиболее успешным капиталистом в истории. В этот период фирма IBM знала все, что необходимо для оценки перспективности рынка персональных компьютеров. Более того, потенциальные конкуренты сами уступали ей дорогу. Но корпорация, сосредоточившись на выпуске больших машин, не воспользовалась своими знаниями и преимуществами. В результате через шесть лет она лишилась трети сотрудников и практически всех прибылей. Таковы парадоксы экономики, в которой интеллектуальные ресурсы еще не заняли соответствующего им места. Поэтому неудивительно, что за последние десять лет из списка наиболее процветающих компаний «Форчун 500» каждая пятая просто канула в небытие. Таким образом, в постиндустриальной экономике управленческое знание, интеллектуальные ресурсы менеджмента играют не менее важную роль, чем профессиональное знание непосредственных производителей. Четвертая характерная особенность постиндустриальной экономики состоит в том, что в условиях постоянного обновления знаний и жесткой конкуренции люди оказываются перед необходимостью постоянного обучения (lifelong learning -- обучения в течение жизни). В мельницу конкуренции попадают не только организации, но и люди. Общая благополучная статистика занятости в развитых странах маскирует действительное положение вещей. Так, к началу XXI века в американской экономике в частном секторе: создано в новых организациях 5,8 млн. рабочих мест; уничтожено в процессе ликвидации организаций, не выдержавших конкуренции, 4,5 млн. рабочих мест; добавлено при реорганизации фирм, корпораций и т. п. 10,6 млн. рабочих мест; ликвидировано в действующих компаниях 8,2 млн. рабочих мест. Таким образом, фактически 30% всех рабочих мест ежегодно находятся в процессе движения, с соответствующими последствиями для людей, вынужденных постоянно обучаться. МЕСТО РОССИИ В ИЕРАРХИИ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ Вряд ли кто-то станет оспаривать тот факт, что Россия отнюдь не возглавляет иерархию современной мировой экономики. По мнению Броделя, до реформ Петра I Россия была самостоятельным миром-экономикой. Однако когда Россия отказалась от положения отдельного мира-экономики и решила включиться в европейский мир-экономику, войти в этот мир она смогла только на правах периферии. В 1990-е гг. история повторилась: Россия и прочие республики бывшего СССР вышли из своей изоляции в рамках социалистического мира-экономики и пожелали включиться в мировую экономику, каковой стал европейский мир-экономика, но вошли в нее снова только на правах периферии. Можно задаться вопросом: в чем проявляется периферийное положение России в мировой экономике? Одним из признаков является то, что в Россию, как и в остальные переходные экономики и третьи страны, Западный мир постепенно перемещает свои отрасли обрабатывающей промышленности. Сама эта тенденция, несмотря на ее несомненно положительное значение для современной российской экономики, определенно не указывает на ее постиндустриализацию. Она означает, что Россия оказывается в числе стран, привлекающих промышленность Западного мира, который избавляется от нее в процессе создания у себя постиндустриального общества. В Россию, как и в другие периферийные страны, Запад перемещает то, что ему самому становится ненужным (на собственной территории) по мере его постиндустриализации. Другой очевидный признак периферийности России - это доминирующее и все возрастающее значение добывающих и энергетических отраслей в структуре российской экономики. О влиянии - и не только отрицательном - сырьевых и энергетических отраслей на экономическое развитие говорилось много. Здесь же имеет смысл выделить те аспекты данной проблемы, которые проливают свет на место России в мировой иерархии и перспективы ее постиндустриализации. Ясно, что политических преимуществ добывающие отрасли не создают, поскольку прямо не связаны с изобретением нового оружия. Что касается экономических преимуществ, то и здесь добывающие страны, видимо, уступают «инновационным» экономикам, поскольку являются, скорее ведомыми, чем ведущими в плане инноваций. Наиболее значительные инновации делаются в сфере производства готовой продукции и, еще больше, в области услуг, т.е. науки и управления. Эти инновации определяют потребность в тех или иных ресурсах. Таким образом, благосостояние добывающих стран находится в некоторой экономической зависимости от «инновационных» стран. Преимущество деятельности, связанной с инновациями, состоит в том, что она, как уже отмечалось, позволяет регулярно получать выигрыш от открытой монополии. Продуктовые инновации приводят к выпуску новых товаров, на продаже которых можно получить сверхприбыли, пока их не научились производить другие, а технологические инновации позволяют получить сверхприбыли за счет продажи известных товаров по более низким ценам. Правда, монополия (не открытая, а естественная) может иметься и у добывающей страны, но выгоды от естественной монополии, видимо, контролировать гораздо труднее, чем выгоды от открытой монополии. В первом случае все зависит от мировых цен, определяемых отнюдь не странами-продавцами сырья. В последнем же случае инновационный процесс может быть систематической деятельностью, приносящей постоянные сверхприбыли от открытых монополий. Таким образом, добывающие страны не обеспечивают себе никаких политических преимуществ, а их экономические преимущества выражены слабее экономических преимуществ инновационных стран, так что доминирование добывающих отраслей - это свойство скорее периферии, чем центра. Что касается перспектив формирования постиндустриального общества, то доминирование добывающих и энергетических отраслей также говорит не в их пользу. Дело в том, что добывающие отрасли не предъявляют больших требований к физическому и, что еще важнее, человеческому капиталу, так что продажа сырья не позволяет вполне реализовать человеческий потенциал. Поскольку именно человеческий капитал играет ключевую роль в постиндустриальном обществе, увеличение удельного веса добывающих отраслей в национальном продукте - это тенденция, явно, не в сторону постиндустриального общества. Итак, Россия как национальная экономика является крайней периферией, на что указывает ее главная специализация - продажа ресурсов. Впереди нее в мировой иерархии не только американский центр и западноевропейская полупериферия, но также более или менее успешные экономики Восточной Европы, новые индустриальные страны Юго-Восточной Азии и некоторые экономики Латинской Америки. Последние три указанные региона - это уже в полной мере экономическая периферия, но и среди них Россия пока не находит своего место в мировой иерархии. Ее место - среди экономик, где доминирует добывающая промышленность, - например, среди арабских стран. Таким образом, ниже России в мировой экономической иерархии, по-видимому, располагаются только те аграрные страны, которых еще не затрагивали процессы индустриализации. Такому низкому рангу России в мировой иерархии далеко не соответствует ее политическое влияние, определяемое статусом бывшей сверхдержавы и ее военным потенциалом. Этот политический фактор и ослабляет впечатление о России как о находящейся в хвосте мировой цивилизации. В силу геоэкономических и геополитических факторов, действовавших в течение большей части истории России, ей приходилось быть «военным гигантом с хронически слабым экономическим сердцем». Такой Россия была и в московский, и в имперский, и в советский периоды, - отчасти так ее можно определить и сегодня. Этому, по-видимому, соответствуют исторические наблюдения Броделя о том, что границы империй и миров-экономик с образующими и те, и другие иерархиями могут не совпадать. Мощный политический центр не обязательно должен возглавлять иерархию мира-экономики. ПЕРСПЕКТИВЫ ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ Итак, постиндустриальное общество - общество с доминированием сектора услуг - является уделом стран, возглавляющих иерархию мировой экономики. Воспроизводству этой иерархии способствует экономическая и политическая власть ведущих стран, использующих ее для сохранения статуса. Успехи новых индустриальных стран Западу не угрожают, поскольку цивилизационно - как индустриальные страны - они располагаются ступенькой ниже постиндустриального Запада. С еще большим основанием это может быть сказано о России, которая не только постиндустриальным, но и успешным индустриальным обществом не является. Это значит, что превращение России в постиндустриальное общество потребовало бы коренных изменений в мировой иерархии - перемещения страны, находящейся в хвосте, в авангард цивилизации. Однако такие изменения в иерархии, по-видимому, не происходят без обусловливающих их глубоких преобразований или великих потрясений в мире или в отдельных странах. Например, в рамках европейского мира-экономики во второй половине XVIII в. лидерство окончательно перешло к Англии при наличии такого великого сопутствующего фактора как промышленная революция. Во второй половине XIX в. также наблюдалось повышение ранга некоторых стран в мировой иерархии - индустриализация в России, вторая промышленная революция (на основе электрификации и двигателей внутреннего сгорания) в Германии и США, промышленная революция в Японии. Но в каждом из этих случаев указанным изменениям предшествовали серьезные сдвиги или потрясения в этих странах - отмена крепостного права в России и Германии, а в последней также преодоление политической раздробленности и франко-прусская война, Гражданская война и отмена рабства в США, революция Мейдзи в Японии. В XX в. Россия стала индустриальной, но не иначе как только за счет сильнейших потрясений в виде коллективизации и советской индустриализации, а также Второй мировой войны. В 1990-е гг. в России снова имели место революционные изменения в виде рыночных реформ, положивших конец плановой системе. Однако ход экономической истории России как в 1990-е, так и в 2000-е гг. указывает скорее на понижение, чем на повышение ранга российской национальной экономики в мировой иерархии. За это время в отраслевой структуре страны возрос удельный вес сырьевых и энергетических отраслей, тогда как доля обрабатывающей промышленности и, что еще важнее, наукоемких отраслей, сократилась. Таким образом, коренные преобразования недавнего прошлого, если и создают тенденцию к изменению места России в мировой иерархии, то определенно не в сторону повышения и, поэтому, на сегодняшний день едва ли у России имеются какие-либо перспективы перейти в разряд постиндустриальных обществ. Отсутствие осязаемых тенденций к превращению России в постиндустриальное общество не исключает, однако, существования в ней неких постиндустриальных «анклавов». К таким анклавам в первую очередь следовало бы отнести Москву как центр российской национальной экономики, а также те регионы, которые образуют ее полупериферию. Здесь, действительно, можно наблюдать какие-то сдвиги в сторону постиндустриального общества. Это проявляется в востребованности профессий, связанных с управлением и организацией, правом, инновациями, производством различной «интеллектуальной продукции» и т.д. Именно в таких «центровых» зонах на долю сектора услуг приходится значительная и возрастающая часть экономической деятельности. Те задачи, которые являются главными для постиндустриального общества, - эффективные институты и инновации, - если где-то в России и решаются, то только в центре и полупериферии. Таким образом, если у России как национальной экономики и отсутствуют какие-либо перспективы превращения в постиндустриальное общество, то у зон, образующих центр и полупериферию, такие перспективы определенно существуют. Постиндустриальное общество, по мировым меркам, не самой высокой пробы может сложиться в Москве, Петербурге и еще нескольких регионах, но эти анклавы будут оставаться «лучами света в темном царстве». ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ПОСТИНДУСТРИАЛИЗМА В СТРАНАХ ЕВРОПЫ Облик современной мировой экономики начал складываться с конца 40-х гг., когда большинство стран были вовлечены в мировую систему индустриального хозяйства. Последующие десятилетия характеризовались нарастающей экономической стратификацией, составившей основание нового мирохозяйственного устройства. Распад колониальных империй в значительной мере выключил освободившиеся государства из системы традиционного разделения труда, сделав экономики развитых стран гораздо более самодостаточным. Развитие высоких технологий и превращение науки в главную производительную силу позволило великим державам отказаться от развития прежними темпами собственного индустриального производства, что породило т.н. «точки роста» в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. В результате к началу 90-х годов мир разделился на три части: первую, представлена развитыми постиндустриальными государствами, доминирующими в области высоких технологий и контролирующими основные инвестиционные потоки; вторую, составляют новые индустриальные страны, импортирующие технологии и капитал, и экспортирующие продукты массового производства; к третьей относятся регионы, специализирующиеся на добыче сырья и поставках сельскохозяйственных товаров, полностью зависимые от спроса на их продукцию и в силу этого вполне подконтрольные постиндустриальному сообществу. Становление постиндустриальной системы было подготовлено быстрым экономическим ростом 50-х и 60-х гг., результатом чего стало значительное повышение благосостояния населения западных стран, и резким повышением роли науки и технологий во всех сферах общественной жизни. Применение достижений научно-технического прогресса изменило структуру производства и занятости; рост благосостояния вызвал пересмотр традиционных материалистических ценностей, а возросшая роль науки и образования выдвинули цели развития личности на место одного из основных социальных приоритетов. Все эти обстоятельства отчетливо прослеживаются на протяжении первых послевоенных десятилетий. С 1945 по 1955 г. ВНП в США рос со средним темпом 4,7% в год; потребительские расходы увеличились за это десятилетие на 38%; безработица опустилась до уровня в 4% трудоспособного населения, а инфляция не поднималась выше 2% в год. Аналогичными были и успехи европейских стран: между 1950 и 1973 годами средний темп роста их ВНП составлял 4,8%, причем основную роль в его обеспечении играл подъем производительности. Отличие от межвоенной эпохи было велико: мировой валовой продукт между 1950 и 1973 годами увеличивался средним темпом в 2,9% ежегодно, что в три раза превосходило данный показатель для периода с 1913 по 1950 год; темпы роста международного торгового оборота составляли 7% в год против 1,3% в предшествующий период. Как следствие, радикально изменилась структура общественного производства. Несмотря на бурное развитие новых отраслей промышленности, доля индустриального сектора, как в ВНП, так и в структуре занятости резко снизилась на фоне стремительного роста сферы услуг. Прогресс науки и образования стал важнейшей чертой эпохи. Накануне Великой депрессии в США на сто работников приходилось только три выпускника колледжа, то в середине 50-х годов их число увеличилось в шесть раз, количество ученых и персонала научно-исследовательских учреждений выросло более чем в десять раз только с начала 30-х по середину 60-х годов, производство информационных услуг возросло с 4,9 до 6,7% ВНП, а доля в нем затрат на образование увеличилась в период с 1949 по 1969 год более чем вдвое. В целом же за два десятилетия, прошедших после окончания Второй мировой войны, расходы США на НИОКР выросли в 15, а расходы на все виды образования - в 6 раз, хотя сам ВНП лишь утроился. В 1965 году США тратили на НИОКР и образование около 10% ВНП. Все это привело к двум важным следствиям. С одной стороны, в рамках самих развитых экономик перенос акцента на развитие новых секторов неминуемо должен был вызвать замедление традиционно исчисляемого экономического роста. Еще в 1967 году был сформулирован тезис о том, что экспансия сферы услуг неизбежно приводит к снижению общей производительности и сокращению темпов роста экономики, что и стало реальностью в западном мире уже в середине 70-х. С другой стороны, сдвиг в сторону сферы услуг и экспансия высокотехнологичных отраслей привели к важным изменениям в мировой конъюнктуре. Во-первых, они позволили американским и европейским компаниям начать перенос производства ряда массовых товаров за пределы национальных границ, что заложило основы развития так называемых «новых индустриальных стран». Во-вторых, технологические прорывы, серьезно сократившие потребности в сырьевых ресурсах, сделали западные страны более независимыми от их традиционных поставщиков. Формирование первых предпосылок перехода к постиндустриальному обществу подготовило почву для резкого снижения роли первичного сектора как в экономике развитых стран, так и в мировом масштабе в целом, когда третичный сектор становится абсолютно доминирующей сферой общественного производства, первичный окончательно теряет свое прежнее значение. К началу 70-х сложилась ситуация, в которой целостность и сбалансированность мировой индустриальной системы была нарушена, что обернулось нефтяным кризисом 1973 г. Первый системный кризис индустриального типа хозяйства фактически подвел черту под историей первичного сектора экономики и открыл дорогу развитию четвертичного (первичный сектор - добыча, вторичный - производство, третичный - услуги, четвертичный - информация). В этот период в большинстве постиндустриальных стран было закреплено фактическое устранение первичного сектора из числа значимых компонент национальной экономики. К началу 80-х гг. доля добывающей промышленности в ВВП США и Канады составляла около 2,6%, тогда как в Германии - 1,1%, а во Франции и Японии - 0,8 и 0,6% соответственно. В аграрном секторе создавалось менее 3% американского ВВП и находило себе применение не более 2,7% совокупной рабочей силы. К этому же времени относится стабилизация и начало снижения доли вторичного сектора, как в производимом ВНП, так и в общей занятости. Фундаментальной основой отмеченных перемен стал прогресс в области науки и технологий. Занятость в информационном секторе в США возросла с 30,6% в 1950 году до 48,3% в 1991-м, а ее отношение к занятости в промышленности - с 0,44 до 0,93. Резко сократилось число работников, занятых непосредственно материальной производственной деятельностью: данные по США для начала 80-х годов составляют около 12%, а для начала 90-х - менее 10 процентов. Таким образом, все необходимые предпосылки для быстрого формирования постиндустриальной системы имелись в наличии; между тем кризисные явления середины и второй половины 70-х годов серьезно нарушили внутреннюю сбалансированность, как экономик западных стран, так и мирового хозяйства в целом. Именно поэтому в большинстве постиндустриальных держав приоритеты хозяйственной политики 80-х оказались сосредоточены вокруг решения насущных экономических проблем. Судьбоносными для американской постиндустриальной экономики стали последствия рейгановской реформы. Важнейшим из них оказался рост производственных инвестиций. Основными его источниками были, во-первых, средства самих американских предпринимателей, сохраненные в результате налоговой реформы, во-вторых, активизировавшиеся банковские кредиты, вновь устремившиеся в промышленный сектор, и, в-третьих, хлынувшие в страну иностранные инвестиции. Другим значимым следствием стал резкий рост производительности во всех отраслях американской экономики. Именно деиндустриализация американской экономики стала тенденцией, определившей ее позиции в последующем десятилетии. Между 1975 и 1990 годами значительно сократилась доля рабочей силы занятой в промышленности. В эти же годы большинство высоких технологий, применявшихся ранее лишь в оборонной промышленности или остававшихся слишком дорогими для их коммерческого использования, воплотилось в предложенных рынку продуктах. В эти годы были заложены основы системы венчурного капитала; в результате ныне только в Калифорнии в рискованные технологичные проекты инвестируется больше средств, чем во всей Западной Европе. |