Главная страница

Культурология - учебное пособие (Составитель А_ А_ Радугин). Учебное пособие Gaudeamus igitur


Скачать 1.85 Mb.
НазваниеУчебное пособие Gaudeamus igitur
Дата30.06.2018
Размер1.85 Mb.
Формат файлаdoc
Имя файлаКультурология - учебное пособие (Составитель А_ А_ Радугин).doc
ТипУчебное пособие
#48167
страница8 из 27
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   27

Глава 5. Массовая и элитарная культура



1. Понятие, исторические условия и этапы становления массовой культуры

2. Экономические предпосылки и социальные функции массовой культуры

3. Философские основы массовой культуры

4. Элитарная культура как антипод массовой культуры

1. Понятие, исторические условия и этапы становления массовой культуры


Особенности производства и потребления культурных ценностей позволили культурологам выделить две социальные формы суще­ствования культуры: массовую культуру и элитарную культуру. Массовой культурой называют такой вид культурной продукции, которая каждодневно производится в больших объемах. Предпола­гается, что массовую культуру потребляют все люди, независимо от места и страны проживания. Это культура повседневной жизни, представленная самой широкой аудитории по различным каналам, включая и средства массовой информации и коммуникации.

Когда же и как появилась массовая культура? По поводу ис­токов массовой культуры в культурологии существует ряд точек зрения.

Приведем в качестве примера наиболее часто встречающие­ся в научной литературе:

1. Предпосылки массовой культуры формируются с момента рождения человечества, и уж, во всяком случае, на заре христиан­ской цивилизации. В качестве примера обычно приводятся упро­щенные варианты Священных книг (например, «Библия для ни­щих»), рассчитанные на массовую аудиторию.

2. Истоки массовой культуры связаны с появлением в евро­пейской литературе XVII—XVIII веков приключенческого, детек­тивного, авантюрного романа, значительно расширившего аудито­рию читателей за счет огромных тиражей. Здесь, как правило, при­водят в качестве примера творчество двух писателей: англичанина Даниэля Дефо (1660—1731) — автора широко известного романа «Робинзон Крузо» и еще 481 жизнеописания людей так называе­мых рискованных профессий: следователей, военных, воров, про­ституток и т. д. и нашего соотечественника Матвея Комарова (1730— 1812) — создателя нашумевшего бестселлера XVIII—XIX веков «Повести о приключениях английского милорда Георга» и других не менее популярных книг. Книги обоих авторов написаны блестя­щим, простым и ясным языком.

83

3. Большое влияние на развитие массовой культуры оказал и принятый в 1870 году в Великобритании закон об обязательной всеобщей грамотности, позволивший многим освоить главный вид художественного творчества XIX века — роман.

И все-таки все вышеизложенное — это предыстория массо­вой культуры. А в собственном смысле массовая культура проявила себя впервые в США на рубеже XIX—XX веков. Известный американский политолог Збигнев Бжезинский любил повторять фра­зу, которая стала со временем расхожей:«Если Рим дал миру право, Англия парламентскую деятельность, Франция — культуру и рес­публиканский национализм, то современные США дали миру на­учно-техническую революцию и массовую культуру».

Феномен появления массовой культуры представляется сле­дующим образом. Для рубежа XIX—XX веков стала характерной всеобъемлющая массовизация жизни. Она затронула все ее сфе­ры: экономику и политику, управление и общение людей. Активная роль людских масс в различных социальных сферах была проана­лизирована в ряде философских сочинений XX века.

X. Ортега-и-Гассет (1883—1955) в работе «Восстание масс» (1930 г.) выводит само понятие «масса» из определения «толпа». Толпа в количественном и визуальном отношении есть множество, а множество, с точки зрения социологии, и есть масса, поясняет Ортега. И далее он пишет: «Общество всегда было подвижным единством мень­шинства и массы. Меньшинство — совокупность лиц, выделенных осо­бо, масса — невыделенных ничем. Масса — это средний человек. Таким образом, чисто количественное определение — «многие» — переходит в качественное» (Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. — М., 1991. С. 309). При­чину выдвижения масс на авансцену истории Ортега видит в низком качестве культуры, когда человек данной культуры «...не отличается от остальных и повторяет общий тип» (Там же. С. 309).

Очень познавательна для анализа нашей проблемы книга американского социолога, профессора Колумбийского университе­та Д. Белла «Конец идеологии» (1960 г.), в которой особенности со­временного общества определяются возникновением массового про­изводства и массового потребления. Здесь же автор формулирует пять значений понятия «масса»:

1. Масса — как недифференцированное множество (т. е. про­тивоположность понятию класс). 2. Масса — как синоним невеже­ственности (как об этом писал и X. Ортега-и-Гассет). 3. Массы — как механизированное общество (т. е. человек воспринимается как придаток техники). 4. Массы — как бюрократизированное общест­во (т. е. в массовом обществе личность теряет свою индивидуаль­ность в пользу стадности). 5. Массы — как толпа. Здесь заложен психологический смысл. Толпа не рассуждает, а повинуется стра­стям. Сам по себе человек может быть культурным, но в толпе — это варвар.

84

И Д. Белл делает вывод: массы — есть воплощение стаднос­ти, унифицированности, шаблонности.

Еще более глубокий анализ «массовой культуры» сделал ка­надский социолог М. Маклюэн (1911—1980). Он так же, как и Д. Белл, приходит к выводу о том, что средства массовой коммуникации по­рождают и новый тип культуры. В своих работах «Галактика Гу­тенберга» (1962 г.), «Понимание средств связи» (1964 г.), «Культура наше дело» (1970 г.) Маклюэн подчеркивает, что отправной точкой эпохи «индустриального и типографского человека» явилось изоб­ретение И. Гутенбергом в XV веке печатного станка. Современные же средства массовой информации, создав, по словам Маклюэна, «глобальную деревню», создают и «нового племенного человека». Этот новый человек отличается от того «племенного», жившего ког­да-то на земле, тем, что его мифы формирует «электронная инфор­мация». По словам Маклюэна, печатная техника — создала публи­ку, электронная — массу. Определяя искусство ведущим элементом духовной культуры, Маклюэнь подчеркивал эскейпистскую (т. е. уводящую от реальной действительности) функцию художествен­ной культуры.

Конечно, в наши дни масса существенно изменилась. Массы стали образованными, информированными. Кроме того, субъектами массовой культуры сегодня являются не просто масса, но и индиви­ды, объединенные различными связями. Поскольку люди выступа­ют одновременно и как индивиды, и как члены локальных групп, и как члены массовых социальных общностей, постольку субъект «массовой культуры» может рассматриваться как двуединый, то есть одновременно и индивидуальный и массовый. В свою очередь понятие «массовая культура» характеризует особенности произ­водства культурных ценностей в современном индустриальном об­ществе, рассчитанное на массовое потребление этой культуры. При этом массовое производство культуры понимается по аналогии с поточно-конвейерной индустрией.

2. Экономические предпосылки и социальные функции «массовой» культуры


Истоки широкого распространения массовой культуры в совре­менном мире кроются в коммерциализации всех общественных отношений, на которую указывал еще К. Маркс в «Капитале». В этом сочинении К. Маркс рассмотрел через призму понятия «товар» все многообразие социальных отношений в буржуазном обществе.

Стремление видеть товар в сфере духовной деятельности в сочетании с мощным развитием средств массовой коммуникации и привело к созданию нового феномена — массовой культуры. Заранее заданная коммерческая установка, конвейерное производство — все это во многом означает перенесение в сферу художественной куль-

85

туры того же финансово-индустриального подхода, который царит и в других отраслях индустриального производства. К тому же многие творческие организации тесно связаны с банковским и промышлен­ным капиталом, что изначально предопределяет их (будь-то кино, дизайн, ТВ) на выпуск коммерческих, кассовых, развлекательных произведений. В свою очередь потребление этой продукции — это массовое потребление, ибо аудитория, которая воспринимает дан­ную культуру — это массовая аудитория больших залов, стадионов, миллионы зрителей телевизионных и киноэкранов.

В социальном плане массовая культура формирует новый об­щественный слой, получивший название «средний класс». Процессы его формирования и функционирования в области культуры наибо­лее конкретизированно изложены в книге французского философа и социолога Э. Морена «Дух времени» (1962 г.). Понятие «средний класс» стало основополагающим в западной культуре и философии. Этот «средний класс» стал и стержнем жизни индустриального об­щества. Он же и сделал столь популярной массовую культуру.

Массовая культура мифологизирует человеческое созна­ние, мистифицирует реальные процессы, происходящие в природе и в человеческом обществе. Происходит отказ от рационального на­чала в сознании. Целью массовой культуры является не столько заполнение досуга и снятия напряжения и стресса у человека ин­дустриального и постиндустриального общества, сколько стиму­лирование потребительского сознания у реципиента (т. е. у зрите­ля, слушателя, читателя), что в свою очередь формирует особый тип — пассивного, некритического восприятия этой культуры у че­ловека. Все это и создает личность, которая достаточно легко под­дается манипулированию. Другими словами, происходит манипу­лирование человеческой психикой и эксплуатация эмоций и ин­стинктов подсознательной сферы чувств человека, и прежде всего чувств одиночества, вины, враждебности, страха, самосохранения.

Формируемое массовой культурой массовое сознание много­образно в своем проявлении. Однако оно отличается консерватив­ностью, инертностью, ограниченностью. Оно не может охватить все процессы в развитии, во всей сложности их взаимодействия. В прак­тике массовой культуры массовое сознание имеет специфические средства выражения. Массовая культура в большей степени ори­ентируется не на реалистические образы, а на искусственно созда­ваемые образы (имидж) и стереотипы. В массовой культуре фор­мула (а в этом и есть сущность искусственно создаваемого образа — имиджа или стереотипа) — это главное. Подобная ситуация сти­мулирует идолопоклонство. Сегодня новомодные «звезды искус­ственного Олимпа» насчитывают не меньше фанатичных поклон­ников, чем старые боги и богини.

Массовая культура в художественном творчестве выполня­ет специфические социальные функции. Среди них главной явля­ется иллюзорно-компенсаторская: приобщение человека к миру

86

иллюзорного опыта и несбыточных грез. И все это сочетается с от­крытой или скрытой пропагандой господствующего образа жизни, которое имеет своей конечной целью отвлечение масс от социаль­ной активности, приспособление людей к существующим услови­ям, конформизм.

Отсюда и использование в массовой культуре таких жанров искусства как детектив, вестерн, мелодрама, мюзикл, комикс. Именно в рамках этих жанров создаются упрощенные «версии жизни», которые сводят социальное зло к психологическим и мо­ральным факторам. Этому служат и такие ритуальные формулы массовой культуры, как «добродетель всегда вознаграждается», «любовь и вера (в себя, в Бога) всегда побеждает все».

Несмотря на свою кажущуюся бессодержательность, мас­совая культура имеет весьма четкую мировоззренческую про­грамму, которая базируется на определенных философских ос­нованиях.

3. Философские основы массовой культуры


Одной из старейших философских школ прошлых веков была грече­ская школа — киренаиков, основанная в V веке до н.э. другом Сокра­та — Аристипом. Это школа создала этическое учение — гедонизм. Гедонисты утверждают, что чувство наслаждения является целью всего поведения человека. Идеи гедонизма развили эпикурейцы. На­личие у массовой культуры столь древних идейных источников яв­ляется аргументом против тех теорий, которые утверждают, что только одни технические средства породили якобы в XX веке новый тип «глобальной культуры». Но, конечно, наиболее интенсивно мировоззренческо-методологические основы феномена массовой куль­туры начинают формироваться с момента восхождения на истори­ческую арену буржуазии. Именно с этого момента развлекательная ветвь гедонистической функции художественной культуры стано­вится одной из определяющих в массовой культуре.

В качестве идейной основы современной массовой культуры выступает философия позитивизма. Позитивизм в эстетике про­явился как натурализм. Для него характерно сведение социального к биологическому.

Примером художественного (практического) решения эсте­тических принципов, законов биологизма в позитивизме является серия западных детективных романов. В сюжетах этих произведе­ний за совершенными преступлениями стоит один социальный мо­тив — деньги. Но в финалах романов выясняется, что преступления организовали психи-маньяки, уголовники-шизофреники, не спо­собные отвечать за свои поступки. Серьезный социальный мотив оказывается подмененным мотивом биологическим. Зависимость социологии от биологии стала мировоззренческой платформой для многих произведений массового искусства. Принцип эскейпизма,

87

то есть стремление любыми путями увести реципиента от противо­речий реального мира, объявить их несуществующими или заста­вить о них забыть, прочно занял ведущее место в подобных произ­ведениях.

Обрела второе дыхание и практическое воплощение в массо­вой культуре ключевая идея английского позитивиста Г. Спенсера (1820—1903). Суть ее состоит в том, что индивидуализм, конкурент­ная борьба и выживание наиболее приспособленных необходимы для поступательного развития общества. Спенсеровский социаль­ный дарвинизм, в своих крайних формах, стал основой для расизма и экспансионизма. Идеи расизма, национал-шовинизма пустили глубокие корни в общественном сознании мира. И как следствие это­го они существуют в продукции массовой культуры. Именно эти идеи пропагандируют теорию тотального противостояния куль­тур, религий, рас, твердят о непримиримости, враждебности раз­личных культур.

В рамках позитивистской концепции социального дарвинизма реанимируется и так называемый «культ казенного оптимизма», пе­рерастающий порой в настоящий национал-шовинизм. По всему миру ведутся ожесточенные кампании за создание парадигм произведений художественной культуры. Это, как правило, ведет лишь к появлению отлакированных картин вымышленной жизни, которые не всегда адек­ватны реальной ситуации. Данная позитивистская концепция реализу­ет и концепцию так называемой «американской мечты». Американская мечта — это совокупное представление об «исключительности» разви­тия Америки и то, что каждый американец имеет равные возможности в достижении счастья и успеха. В контексте американской жизни со­держание понятия «американская мечта» менялось, наполнялось раз­личным смыслом, превратилось в официальный лозунг, в своего рода эквивалент «американского образа жизни».

Ситуация по созданию псевдореалистических художествен­ных произведений была характерна до недавнего прошлого и в на­шей стране. Парадно-официальные книги, фильмы, спектакли о наших гигантских стройках, колхозах-миллионерах и прочее — это и есть проявление все той же позитивистской концепции соци­ального дарвинизма, правда, уже в нашей отечественной интер­претации.

Философия позитивизма явилась главной формой миро­воззренческого обоснования натуралистического художествен­ного метода в искусстве (Г. Спенсер, Э. Ренан, И. Тэн). Натурализм как метод художественного творчества оформился во второй по­ловине XIX века в Европе. Среди наиболее известных деятелей искусства, широко использовавших натуралистический метод, были братья Гонкуры, Э. Золя, М. Арцибашев. В натуралистиче­ских произведениях искусства преувеличивается роль матери­ально-вещественной среды и недооценивается роль социальных факторов в формировании личности. Натуралистические школы

88

привели, прежде всего, к бытописательству в художественных произведениях, к заострению внимания на физических подробно­стях жизни человека, однако меньше внимания уделялось соци­альным основам бытия.

Существует тесная связь философии прагматизма с массовой культурой. Наиболее полно идеи прагматизма реализовал в эстетике и культурологии массовой культуры американский философ Д. Дъюи (1859—1952). Основные его работы были опубликованы между двумя мировыми войнами, когда феномен массовой культуры уже отчетливо вырисовывался, приобрел законченную форму и выработал целый ряд закономерностей. В своем программном труде «Искусство как опыт», вышедшем в свет в 1932 году, Дьюи разработал культурологи­ческую концепцию, которая во многом определила пути развития мас­совой культуры.

По мнению Дьюи, в основе художественного творчества ле­жит не отражение предметов и явлений действительности, а некий чувственный опыт, который он трактует как «результат взаимо­действия организма и его окружения». В своей теории Дьюи ухо­дит от материального мира и погружается в субъективные эмоции. И эстетический опыт является продолжением обычного человече­ского опыта. Дьюи активно защищал социально-интегрирующую способность искусства и открыто провозглашал свою привержен­ность натурализму в искусстве, противопоставляя его реализму.

Одно из основополагающих утверждений прагматизма тре­бует признания истинности того, что имеет практическую пользу. Любая идея — научная, религиозная, художественная, прогрес­сивная, реакционная — может быть оправдана, если она обеспечи­вает успех деятельности людей. Не случайно прагматизм называ­ют «философским выражением бизнеса». Отпечаток духа деляче­ства (а «Прагма», по-гречески, это дело, действие) лежит на многих высказываниях представителей эстетики прагматизма об искусст­ве. Практической реализацией прагматизма в массовой культуре является такая важная ее структура, как реклама. Она реализует основное кредо прагматизма, которое заключается в том, что ис­тинным является то, что полезно, что дает удовлетворение и при­водит к успеху.

Философия 3. Фрейда — фундамент современной массовой культуры. В начале XX века австрийский врач-психопатолог и фи­лософ 3. Фрейд разработал учение о врожденных бессознатель­ных структурах — инстинктах, которые довлеют над сознанием людей и определяют многие их поступки.

В своей теории бессознательного 3. Фрейд исходил из того, что сущность человека выражается в свободе от инстинктов. От­сюда и жизнь в обществе возможна только тогда, когда эти инстинкты подавляются. Возникает то, что Фрейд называл «фрустацией» — то есть неосознанной ненавистью индивида к общест­ву, которая выражается в агрессивности. Но поскольку общество

89

обладает достаточно сильными для подавления этой агрессивности индивидов возможностями, человек находит выход своим неудов­летворенным страстям в искусстве. Главное влияние фрейдизма на массовую культуру кроется в использовании его инстинктов стра­ха, секса и агрессивности.

XX век войдет в историю человечества, как век страха. Раз­рушительные войны, революции, катастрофы, стихийные бедствия способствовали появлению в мировой художественной культуре об­раза «маленького человека». В книге «Бегство от свободы» амери­канский философ и социолог, последователь 3. Фрейда Э. Фромм сравнивает человека нашего века с мышонком Микки Маусом — ге­роем мультфильмов У. Диснея. Фромм подчеркивает, что люди не смотрели бы без конца варианты одной и той же темы, если бы для них в ней не было бы чего-то сокровенного и близкого. Зритель пере­живает с мышонком все его страхи и волнения, а счастливый конец, в котором Микки всегда избегает опасности, дает ему, зрителю, чув­ство удовлетворения. Древние греки создали в искусстве образ ге­роя, который органично существовал с окружающим его миром, ху­дожественное творчество XX столетия широко эксплуатирует об­раз маленького человека, как героя нашего времени.

В реализации инстинкта страха особенно преуспел современ­ный кинематограф, производящий в огромном количестве так на­зываемые фильмы ужасов. Их основными сюжетами являются: природные катастрофы (землетрясения, цунами, бермудский тре­угольник с его неразгаданными тайнами); просто катастрофы (ко­раблекрушения, авиакатастрофы, пожары); монстры (к ним отно­сятся гигантские гориллы, агрессивные акулы, жуткие пауки, кро­кодилы-людоеды и т.д.); сверхъестественные силы (речь идет о дьяволах, антихристах, духах, явлениях переселения души, теле­кинеза. Особо выделяется в этом ряду жанр «трупомании»); ино­планетяне.

Катастрофы находят отклик в душах людей потому, что все мы живем в нестабильном мире, где повседневно и повсеместно происходят реальные катастрофы. В условиях экономического и экологического кризиса, локальных войн, национальных столкно­вений гарантий от жизненных катастроф не существует. Так, по­степенно тема «катастрофы», «страха», порой даже не всегда осо­знанно, овладевает людьми.

В последние десятилетия XX века в качестве повода для изображения катастрофы на кино — и телеэкранах все чаще ста­ли использоваться трагические события политической жизни: ак­ты жестокого терроризма и похищения людей. Причем в подаче и раскручивании этого материала прежде всего важны сенсацион­ность, жестокость, авантюрность. И как результат — психика че­ловека, натренированная фильмами-катастрофами, мастерски эс­тетизированная коммерческим экраном, постепенно становится нечувствительной к происходящему в реальной жизни. И вместо

90

того, чтобы предостеречь человечество от возможного разруше­ния цивилизации, подобные произведения массовой культуры просто готовят нас к этой перспективе.

Проблема реализации инстинктов жестокости, агрессив­ности в художественных произведениях массовой культуры не нова. О том, порождает ли жестокое художественное зрелище же­стокость в зрителе, слушателе или читателе, спорили еще Платон и Аристотель. Платон считал изображение кровавых трагедий об­щественно опасным явлением. Аристотель — наоборот — ожидал от изображения сцен ужасов и насилия очищения реципиентов ка­тарсисом, т. е. он хотел видеть определенную душевную разрядку, которую испытывает реципиент в процессе сопереживания. Дол­гие годы изображение насилия в искусстве было характерно для задворок массовой культуры. В наши дни «сверхнасилие», кото­рым проникнуты книги, спектакли, фильмы, вышло на первый план. Массовая культура беспрерывно выбрасывает на публику все более порочные и жестокие фильмы, пластинки, книги. Прист­растие к вымышленному насилию напоминает зависимость от наркотика.

Сегодня отношения у людей к насилию в художественной культуре разное. Одни считают, что ничего страшного в реальную жизнь тема насилия не привносит. Другие считают, что изображе­ние насилия в художественной культуре способствует увеличению насилия в реальной жизни. Безусловно, усматривать прямую связь между произведениями, в которых пропагандируется насилие, и ростом преступности было бы упрощением. Так же как и чтение ро­манов А. Толстого и пристрастие к музыке П. Чайковского совсем не обязательно делают человека высоконравственным. Конечно, впе­чатления от восприятия художественных произведений составляют лишь небольшую долю от общей суммы воздействий, оказываемых на человека условиями его реальной жизни. Однако в обществе мас­сового потребления фильмов, телепрограмм, пластинок — все это часть реальной жизни. Художественная культура всегда оказывает огромное влияние на человека, вызывая определенные чувства.

4. Элитарная культура как антипод массовой культуры В качестве антипода массовой культуры многие культурологи рас­сматривают элитарную культуру. Производителем и потребителем элитарной культуры, с точки зрения представителей этого направ­ления в культурологии, является высший привилегированный слой общества — элита (от франц. elite — лучшее, отборное, избранное). Определение элиты в различных социологических и культурологи­ческих теориях неоднозначно. Итальянские социологи Р. Михельс и Г. Моска считали, что элиту по сравнению с массами характеризует высокая степень деятельности, продуктивности, активности. Одна­ко в философии и культурологии получило большое распростране-

91

ние понимание элиты как особого слоя общества, наделенного спе­цифическими духовными способностями. С точки зрения этого подхода, понятием элита обозначается не просто высший слой об­щества, правящая верхушка. Элита есть в каждом общественном классе. Элита — это часть общества, наиболее способная к духов­ной деятельности, одаренная высокими нравственными и эстети­ческими задатками. Именно она обеспечивает общественный про­гресс, поэтому искусство должно быть ориентировано на удовлетво­рение ее запросов и потребностей. Основные-элементы элитарной концепции культуры содержатся уже в философских сочинениях А. Шопенгауэра и Ф. Ницше.

В своем основополагающем труде «Мир как воля и пред­ставление», завершенном в 1844 году, А. Шопенгауэр в социологи­ческом плане разделяет человечество на две части: «людей гения» (т. е. способных к эстетическому созерцанию и художественно-творческой деятельности) и «людей пользы» (т. е. ориентирован­ных только на чисто практическую, утилитарную деятельность).

В культурологических концепциях Ф. Ницше, сформули­рованных им в известных трудах «Рождение трагедии из духа му­зыки» (1872), «Человеческое, слишком человеческое» (1878), «Ве­селая наука» (1872), «Так говорил Заратустра» (1884), элитарная концепция проявляет себя в идее «сверхчеловека». Этот «сверх­человек», имеющий привилегированное положение в обществе, наделен, по мысли Ф. Ницше и уникальной эстетической воспри­имчивостью.

В XX веке идеи А. Шопенгауэра и Ф. Ницше были резюмирова­ны в элитарной культурологической концепции X. Ортега-и-Гассета. В 1925 году выходит в свет самое известное сочинение испанского фи­лософа, получившее название «Дегуманизация искусства», посвя­щенное проблемам различия старого и нового искусства. Основное от­личие нового искусства от старого — по Ортеге — заключается в том, что оно обращено к элите общества, а не к его массе. Поэтому совер­шенно не обязательно искусство должно быть популярным, то есть оно не должно быть общепонятным, общечеловеческим. Более того, «...ра­доваться или сострадать человеческим судьбам, — пишет Ортега, — есть нечто очень отличное от подлинно художественного наслажде­ния» (Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. — М., 1991. С. 224). Новое искусство, наоборот, должно отчуждать людей от реальной жизни. «Дегуманизация» и есть основа нового искусства XX века. «Вот почему новое искусство разделяет публику на два класса — тех, кто понимает, и тех, кто не понимает его, то есть на художников и тех, которые художниками не являются. Новое искусство — это чисто художественное искусство» (Там же. С. 226).

Элита — по Ортеге — это не родовая аристократия и не при­вилегированные слои общества, а та часть общества, которая обла­дает особым «органом восприятия». Именно эта часть общества способствует общественному прогрессу. И именно к ней должен об-

92

ращаться своими произведениями художник. Новое искусство и должно содействовать тому, «...чтобы «лучшие» познавали самих себя, ...учились понимать свое предназначение: быть в меньшинст­ве и сражаться с большинством» (Там же. С. 221—222).

Культурологические теории, противопоставляющие друг другу массовую и элитарную культуры, являются реакцией на сло­жившиеся в искусстве процессы. Типичным проявлением элитар­ной культуры является теория и практика «чистого искусства» или «искусства для искусства», которая нашла свое воплощение в ряде течений отечественной и западноевропейской художественной культуры. Так, например, в России на рубеже XIXXX веков идеи элитарной культуры активно развивало и внедряло художествен­ное объединение «Мир искусства». Лидерами «мирискусников» бы­ли редактор одноименного журнала С. П. Дягилев и талантливый ху­дожник А. Н. Бенуа. Дягилев прямо и открыто заявлял о «самоцель­ности» и «самополезности» искусства, считая одновременно «правду в искусстве», декларируемую Л. Толстым, проявлением односторон­ности. Акцентируя внимание на человеческой личности, лидеры «мирискусничества» в духе элитарных культурологических концепций К. Леонтьева и Ф. Ницше приходили к абсолютизации личности твор­ца. Считалось строго обязательным наличие в любом живописном и музыкальном произведении особого авторского видения действи­тельности. Причем это воззрение понималось как совестливое пони­мание художественного в человеке (Астафьев Б. В. Русская живо­пись. Мысли и думы. — Л-М., 1966. С. 29). Под совестью искусства, однако, подразумевалась лишь субъективная искренность индиви­дуального творца в выражении им красоты. Именно отсюда берет свое начало «мирискусническая» декадентская претензия на внеклассовость и надклассовость своей идеологической позиции.

Лидер «мирискусников» А. Бенуа многое сделал для пропа­ганды нового русского искусства и у нас в стране и за рубежом. При всей элитарной деятельности членов этого объединения оно полу­чило мировое признание. Аналогичных идейных установок при­держивались представители западноевропейского модернизма и постмодернизма, о которых пойдет речь в соответствующем разде­ле данного пособия.
ЛИТЕРАТУРА

Арон Р. Этапы развития социологической мысли. — М., 1992.

Асафьев Б. В. Русская живопись. — М., 1965.

Гуревич П. С. Философия культуры. — М., 1995.

Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Ницше Ф. Соч. В 2-х тт. Т. 2., — М, 1990.

Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. — М., 1991.

Самосознание европейской культуры XX века. — М., 1991.

Стернин Г. Ю. Художественная жизнь России. 1890—1910гг. — М., 1988.
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   27


написать администратору сайта