история россии. Наумов Виктор. Царевна Софья - royallib.com. Виктор Наумов царевна софья

• Название: Виктор Наумов царевна софья
• Анкор: история россии.софья
• Дата: 12.10.2021
• Размер: 1.92 Mb.
• Имя файла: Наумов Виктор. Царевна Софья - royallib.com.doc
• Тип: Документы; #246226
• страница: 20 из 25

Глава шестая
НАЕДИНЕ С БОГОМ


«Гонение претерпех…»
Князь Прозоровский под караулом повез Шакловитого в простой телеге, скованного цепями. В час пополуночи 7 сентября арестант был доставлен в Троицкий монастырь. Матвеев сообщает, что к тому времени «у ворот бесчисленное собрание народа было… и та встреча была ему, Щекловитому, от народа с великими угрозами и ругательством».
В тот же день после пяти часов пополудни к воротам Троицкого монастыря «с повинною головою» явился князь Василий Голицын в сопровождении старшего сына Алексея и ближайших друзей и соратников Леонтия Неплюева, Венедикта Змеева, Григория Косагова и Емельяна Украинцева. Их не пропустили в обитель, приказав ждать, а спустя четверть часа отвели на постоялый двор и объявили, что «они должны находиться в своих квартирах и не выходить оттуда до приказа». Это была мягкая форма ареста.
Через два дня Василию и Алексею Голицыным был объявлен приговор от имени царей Ивана и Петра:


«…как они, великие государи, изволили содержать прародительский престол, и сестра их, великих государей, великая государыня благоверная и великая княжна Софья Алексеевна, без их великих государей совету, во всякое самодержавие вступила, и вы, князь Василей и князь Алексей, отставив их великих государей, и угождая сестре их государевой и доброхотствуя, о всяких делех мимо их великих государей докладывали сестре их; а им, великим государем, в то время было неведомо. Да ты ж, князь Василей, посылал в Малороссийские городы их великих государей грамоты, велел печатать в книгах имя сестры их великих государей, великия государыни благоверный царевны без их великих государей указу. Да ты ж князь Василей прошлого 197 (1689. — В. Н.) году послан с их великих государей ратными людьми в Крым и, дошед до Перекопи, промысла никакого не учинил и отступил прочь, и тем своим нерадением их государской казне учинил великие убытки, а государству разорение и людем тяжесть. И за то указали великие государи: отнять у вас честь боярство, а поместья ваши и вотчины отписать на себя великих государей, и послать вас в ссылку в Каргополь…»: #c_446

Леонтий Неплюев также был лишен «чести боярства», подвергся конфискации поместий и вотчин и ссылке в Пустозерск. Венедикту Змееву велено было «жить в Костромской его деревне до указу». Емельян Украинцев сумел вовремя отмежеваться от своего патрона Голицына и сохранил за собой пост дьяка Посольского приказа, оставаясь по сути вершителем внешней политики России при формальном руководстве бездарного и малообразованного Льва Нарышкина.
Федор Шакловитый подвергался допросу несколько дней. Сразу после доставки его в Троицкий монастырь он был «расспрашиван пред бояры»; затем последовала череда очных ставок со стрелецкими командирами. На одной из них недавно арестованный Обросим Петров заявил:
— Федька Шакловитый такие слова говорил, чтоб в селе Преображенском зажечь где-нибудь, и в то бы время убить великую государыню благоверную царицу Наталью Кирилловну и князь Бориса Алексеевича и Льва Кирилловича с братьями.
Другие стрельцы на очных ставках давали показания, что Шакловитый говорил «про государское здоровье многие злые слова», собирался постричь в монастырь или убить мать Петра, «умышлял» на жизнь боярина князя Бориса Голицына, хотел «переменить» или убить патриарха Иоакима. На все обвинения Шакловитый упорно отвечал, «что таких непристойных слов не говаривал». Исследованный А. С. Лавровым архивный подлинник следственного дела показывает, что Федор Леонтьевич перебивал свидетельствовавших против него стрельцов и «держался на допросе уверенно, вовсе не считая своего дела потерянным». Перелом в следствии наступил после того, как Шакловитый и его сообщники были подвергнуты пыткам. Если стрельцы получили по три-пять ударов кнутом, то Шакловитому было дано 15 ударов. Это было страшное, невыносимое истязание. Как поясняет Невилль, «удары начинают наносить ниже шеи, от плеча до плеча; палач бьет с такой силой, что вырывает с каждым ударом кусок кожи толщиной с сам кнут и длиной во всю спину. Большинство после этого умирают или остаются искалеченными».
Под пыткой Шакловитый признал почти все возведенные на него обвинения: и что участвовал в «умысле» на здоровье царицы Натальи Кирилловны, и что, «утешая» царевну Софью Алексеевну, обсуждал с ней, «чем де ей государыне не быть, ино де лутче царицу Наталию Кириловну известь». Наконец он прямо подтвердил, что говорил пятерым стрельцам про царицу Наталью, «чтоб ее убить». Сознался он и в стремлении сменить патриарха, и в намерении учинить стрелецкую расправу над боярами — сторонниками Петра.: #c_447 Однако даже после пытки Шакловитый решительно отверг самое страшное обвинение — в умысле на жизнь государя. Тем не менее утверждение, что он намеревался убить царя Петра Алексеевича, вошло в следственное заключение и в вынесенный на его основании приговор.
Одиннадцатого сентября боярская комиссия от имени царей Ивана и Петра приговорила Шакловитого к смертной казни. На следующий день он был обезглавлен у стен Троице-Сергиева монастыря, в Клементьевской слободе. Во время казни Федор Леонтьевич держал в руках образ Святого Николая Чудотворца в серебряном окладе, переданный потом в церковь Вознесения Господня и Трех Святителей в Стрелецкой слободе близ Троицкого монастыря.: #c_448 Можно с большой долей уверенности предположить, что это был прощальный подарок Софьи, благословившей друга перед расставанием навеки.
Вместе с Шакловитым были казнены Обросим Петров и Кузьма Чермной. Полковнику Семену Рязанову, стрельцам Ивану Муромцеву и Дементию Лаврентьеву, также получившим смертный приговор, казнь была заменена битьем кнутом, урезанием языка и ссылкой «в сибирские городы на вечное житье». Еще девять стрельцов были также биты кнутом и сосланы, а 15 человек были отправлены в ссылку без телесного наказания. В отношении стольника подполковника Михаила Шеншина, который посланных от Петра I в Москву стрельцов «бил и государевы грамоты сильно отнимал», было решено: сечь батогами и «честь, стольничество и подполковничество отнять».: #c_449
Полученные при допросах Шакловитого показания следователи постарались использовать против князя Василия Голицына, который, по их мнению, отделался слишком легко. Патрик Гордон пишет: «Интересно отметить, что несмотря на то, что князь Вас[илий] Вас[ильевич] был надежной опорой и поддержкой царевны и, как всем было известно, он знал обо всех происках против жизни молодого царя, если сам не был их инициатором, всё же он был наказан не как предатель или изменник, что могло произойти лишь благодаря власти и влиянию, которое его двоюродный брат князь Борис Алексеевич в то время имел на царя и его окружение».: #c_450
Копию записи показаний Шакловитого вместе с «вопросными статьями» следователи 10 сентября послали вдогонку отправленному в ссылку Василию Голицыну. Но поспешная казнь главного обвиняемого и свидетеля не позволила уличить Василия Васильевича в «преступлениях». В лаконичных ответах на каждую инкриминируемую «статью» он писал, что «Федке таких слов не говаривал» или «Федке того не приказывал». Как отметил А. С. Лавров, «один из ответов носил откровенно издевательский характер. Касаясь письма Шакловитого о предполагавшемся венчании на царство царевны Софьи Алексеевны, Голицын написал: „через почту Федка ко мне не писывал; а будет есть мое письмо к нему о том Федке, чтоб великие государи указали мне показать, как в нем писано“. Но подлинного письма в распоряжении следствия не было, а привести на „очную ставку“ казненного Шакловитого было невозможно».: #c_451
Таким образом, боярской комиссии не удалось окончательно погубить главу правительства Софьи. Достаточных оснований для обвинения его в причастности к антипетровскому «заговору» не нашлось. В результате было лишь изменено место ссылки: 18 сентября последовал указ царей Ивана и Петра об отправке отца и сына Голицыных вместо Каргополя в Яренск.
Лишившаяся всех сторонников и приближенных Софья молилась в кремлевских храмах и ждала решения своей участи. 7 сентября ее имя было исключено из царского титула. По замечанию Е. Ф. Шмурло, «это было сделано в очень деликатной форме, но сущность оставалась неизменною».: #c_452 Соответствующее распоряжение гласило: «Великие Государи Цари и Великие Князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич всеа Великия и Малыя России Самодержцы указали: в своих Великих Государей грамотах, в Приказех во всех делех и в челобитных писать свое Великих Государей именование и титлу по сему, как писано в сем указе выше сего».: #c_453
Между 8 и 12 сентября царь Петр отправил письмо брату Ивану:


«Милостию Божиею вручен нам двум особам скипетр правления прародительнаго нашего Российскаго царствия, якоже о сем свидетельствует матери нашие восточные Церкви соборное действо 190 (1682. — В. Н.) году, также и братием нашим, окресным государем, о государствовании нашем извесно, а о третьей особе, чтоб с нами быть в равенственном правлении, отнюдь не воспоминалось. А как сестра наша царевна София Алексеевна государством нашим учела владеть своею волею, и в том владении что явилось особам нашим противное и народу тягость и наше терпение, о том тебе, государю, извесно. А ныне злодеи наши Фетка Шакловитой с товарыщи, не удоволяся милостию нашею, преступи обещание свое, умышлял с иными ворами об убивстве над нашим и матери нашей здоровием, и в том по розыску и с пытки винились. А теперь, государь братец, настоит время нашим обоим особам Богом врученное нам царствие править самим, понеже пришли есми в меру возраста своего, а третьему зазорному лицу, сестре нашей… с нашими двемя мужескими особоми в титлах в росправе дел быти не изволяем; на то б и твоя б государя моего брата воля склонилася, потому что учела она в дела вступать и в титлах писаться собою без нашего изволения, к тому же еще и царским венцом для конечной нашей обиды хотела венчатца. Срамно, государь, при нашем совершенном возрасте тому зазорному лицу государством владеть мимо нас».: #c_454

В сентябре 1689 года во время допросов сторонников царевны следователи неоднократно предпринимали попытки установить причастность Софьи к заговору с целью убийства Петра или членов его семьи. Разумеется, поиск каких-либо свидетельств и иных улик был заведомо бесперспективен, поскольку царевна никогда не согласилась бы санкционировать братоубийственное кровопролитие и вряд ли знала о замыслах Шакловитого, который подговаривал стрельцов к «побиению бояр» по собственной инициативе. Следствие лишь установило, что Софья встречалась со стрелецкими командирами, уговаривала их «постоять» за нее и царя Ивана, просила защиты от происков Нарышкиных и Бориса Голицына, раздавала стрельцам деньги с целью привлечь их на свою сторону. Во всех этих действиях невозможно заметить не только «преступление», но и какой-либо злой умысел. Софья лишь пыталась защититься от притеснений врагов.
После отмены регентства для царевны оставалась только одна дорога — в монастырь. Обстоятельства ее заточения известны лишь по запискам Матвеева. По данному вопросу не было принято никакого акта или иного письменного распоряжения. Матвеев сообщает, что в начале десятых чисел сентября царь Петр отправил из Троицкого монастыря в Москву к старшему брату Ивану боярина князя Ивана Борисовича Троекурова «со объявлением: чтобы за известные подыскательства, учиненные ею, царевною Софьею Алексеевною, не допуская впредь до горшего от нее последования, нимало не умедляя, из дворца шла она в Новодевичий монастырь». По словам того же мемуариста, «хотя она много тогда отговаривалася, но необходимо принуждена была разлучиться с сестрами своим царевнами во многом плаче и, оставя свое прежнее властолюбие, идти в тот монастырь, где ей назначено жить».
Партия Нарышкиных торжествовала. Петр Алексеевич с супругой, матерью и «со всем своим царским домом» вернулся в Москву 10 октября. По пути, у села Алексеевского, государя встречали «всяких чинов люди в чрезмерном множестве с несказанною всенародною радостию». Не было заметно ликования только среди стрельцов, которые разложили вдоль дороги плахи с вонзенными в них топорами и сами «лежали при том пути и просили милосердого в своих винах всепокорно у его царского величества прощения». Несомненно, это был спектакль, организованный московскими властями и призванный продемонстрировать «раскаяние» людей, якобы участвовавших в «преступном заговоре» Софьи и Шакловитого. Петр помиловал стрельцов по случаю своего возвращения в столицу «с торжественною радостию и со всенародным утешением», однако некоторое время спустя счел необходимым продолжить следствие. По свидетельству Матвеева, «приличные воры, по розыску боярина князя Троекурова, достойную казнь себе получили». Многие стрелецкие полки «в ту пору по разным городам в службу из Москвы были разосланы», и численность столичного гарнизона сильно сокращена.: #c_455
Въезд Петра в столицу лаконично и четко описан Невиллем. В данном случае автору можно верить, поскольку он тогда находился в Москве и с нетерпением ожидал аудиенции у младшего царя. Петр въехал в город верхом в сопровождении многочисленной вооруженной стражи; «четверть часа спустя появились в карете его мать и жена, и все вместе направились во дворец. Царь Иван вышел встретить своего брата на крыльцо. Они обнялись. Царь Петр просил Ивана быть ему другом, и тот, кто отвечал ему от имени брата, заверил Петра в его дружбе. Каждый удалился в свои покои, и после этого об Иване упоминают только в заголовке грамот».: #c_456
Началось правление партии Нарышкиных от имени Петра I. Сам он в течение восьми следующих лет мало интересовался государственными делами, предпочитая проводить маневры «потешных» войск и строить корабли на Плещеевом озере.


Дева из Новодевичьего
В сентябре 1689 года ворота монастыря закрылись за Софьей навсегда. О последних четырнадцати годах ее жизни мы знаем совсем мало, поскольку официальные источники почти не сообщают об опальной царевне, которой государь предписал удалиться от мира. Нельзя ждать помощи и от мемуаристов — им ничего не могло быть известно о жизни монастырской затворницы. Даже иностранные послы, стремившиеся донести до своих дворов исчерпывающие сведения о царской семье и пользовавшиеся любой доступной информацией, включая сплетни и слухи, почти не говорят о бывшей правительнице, а лишь пересказывают измышления идеологов петровского царствования об ужасных замыслах Софьи относительно младшего брата, который сумел уберечь себя от опасности и заслуженно покарал коварную сестру, поступив с ней значительно мягче, чем она заслуживала своими преступлениями.
Можно лишь утверждать, что место заточения царевны было выбрано по ее собственному желанию. Бывшая правительница всегда очень любила Новодевичий монастырь, куда в лучшие годы своей жизни часто являлась на богомолье.
Обитель во имя Смоленской иконы Божией Матери была основана еще в 1524 году великим князем Василием III в благодарность за взятие Смоленска (1514). Новодевичьим монастырь стали называть, чтобы отличать от основанного еще в 1360-х годах святителем Алексием девичьего монастыря, вначале именовавшегося Алексеевским, затем Зачатьевским. В 1524–1525 годах в Новодевичьем был возведен главный храм — Смоленский собор. Южный придел храма был освящен во имя святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.
Ярким доказательством того, что царевна Софья активно покровительствовала этой обители, являются проводившиеся в годы ее правления интенсивные строительные и ремонтные работы монастырских зданий, осуществлявшиеся за счет казны. Были обновлены сохранившиеся до наших дней стены и башни.
В настоящее время общая протяженность монастырских стен составляет около 950 метров. Во времена Софьи территория обители была несколько меньше: тогдашний периметр ее стен был 638 метров, а вместо двенадцати ныне существующих башен стояли только десять. Посередине северной и южной стен находилось по одной проездной (воротной) башне, украшенной росписями. Над южной проездной башней была выстроена надвратная Покровская церковь, к которой примыкают кирпичные палаты, названные позже Мариинскими, поскольку в них в 1690-х годах жила старшая сестра Софьи Мария Алексеевна. Покровская церковь и палаты имеют единое архитектурное оформление. Храм и третий этаж палат поставлены на общую галерею. Существует предположение, что в тех же палатах некоторое время обитала и царевна Софья.: #c_457
К 1687–1688 годам относятся парадные северные трехстворчатые ворота со Спасо-Преображенской церковью. Стройный четверик маленького храма, великолепно декорированный деталями из резного белого камня, возвышается на широких белокаменных воротах. Церковь венчается полукруглыми раковинами и пятью стройными главками. Внутри расположен великолепный золоченый иконостас, в создании которого принимал участие один из наиболее известных иконописцев Оружейной палаты Карп Золотарев. С западной стороны к храму примыкают жилые палаты, выстроенные одновременно с воротами. Они предназначались для царевны Екатерины Алексеевны, которая больше сестер увлекалась архитектурой и оформлением интерьеров. Впоследствии эти палаты получили название Лопухинских, поскольку в них последние четыре года жизни (с 1727 по 1731) провела первая супруга Петра Великого царица Евдокия Федоровна Лопухина.
Монастырские строения дошли до нас практически в том виде, в каком они были во времена пребывания Софьи. Все они выполнены из красного кирпича и украшены белыми известняковыми колоннами, порталами и наличниками. Их формы в стиле московского барокко свидетельствуют о влиянии западной архитектуры на русское придворное зодчество. Влияние европейского стиля сказалось даже на форме зубцов, увенчавших мощные монастырские стены в годы регентства Софьи.
Для главного храма монастыря — Смоленского собора — по заказу царевны в 1683–1685 годах был изготовлен великолепный позолоченный иконостас. Иконы для него были написаны в те же годы ведущими мастерами Оружейной палаты Симоном Ушаковым и Федором Зубовым. Благодаря щедрым вкладам правительницы для собора были приобретены купель, лампады и церковные ризы. По замыслу ктиторши иконостас в приделе в честь ее святой покровительницы был посвящен теме женской святости: традиционные иконы деисусного ряда заменены образами благоверных княгинь и преподобных жен, в частности Евфросинии Суздальской. Храмовой иконой придела стал образ святой Софии с дочерьми-мученицами.: #c_458
В 1682–1687 годах было возведено одно из самых больших сооружений ансамбля Новодевичьего монастыря — церковь Успения Богоматери с трапезной, замечательный памятник московского барокко. Трапезная служила как для повседневного столования монахинь, так и для угощения знатных посетителей во время праздников и поминальных обедов. Главный зал площадью 400 квадратных метров покрыт единым сводом, без дополнительных опор, что явилось редким достижением строительной техники XVII века. Многочисленные помещения в западной части здания имели хозяйственное назначение. В расположенных в подклетях подвалах варили пиво, готовили квас, хранили съестные припасы.
По инициативе царевны Софьи Алексеевны в Новодевичьем монастыре было возведено одно из лучших произведений русской архитектуры XVII века — колокольня высотой 72 метра, составленная из шести постепенно сужающихся восьмериков. Строитель этого прекрасного сооружения — вероятно, «подмастерье каменных дел» Осип Старцев — не только обозначил колокольней центр всего монастырского ансамбля, но и замкнул дорогу, ведущую от Кремля.: #c_459
Надпись на монастырских колоколах, отлитых в 1684 и 1685 годах, гласит, что они изготовлены по указу царей Ивана и Петра и «общими же с ними великими Государи изволением и согласием сестры их Государския, великия Государыни, благоверныя Царевны и великия княжны Софии Алексеевны всея Великия и Малыя и Белыя России, понеже она Государыня того святого дому из давних лет строительница, а ныне наипаче имеет прилежное попечение к устроению, как от всех видимо».: #c_460
В Новодевичьем монастыре Софья находилась под домашним арестом, но не была особенно стеснена в условиях жизни. Ей было разрешено взять с собой бывшую няньку Марфу Вяземскую, двух казначей и девять постельниц. Из царского дворца в монастырь для бывшей правительницы и ее штата ежедневно присылались съестные припасы: хлеб, рыба, мед, пиво и водка. Примечательно, что вино в этом списке не фигурирует — очевидно, царевна предпочитала «утешаться» более крепкими напитками. Обращает на себя внимание также отсутствие в составе присылаемых продуктов мяса, что является показателем давней привычки Софьи к постнической жизни.
Первые десять лет монастырского затворничества царевна продолжала располагать собственными денежными средствами. В это время она продолжала делать вклады в святые обители. Например, в феврале 1695 года она подарила Новодевичьему монастырю лампаду к домовой Смоленской иконе Божьей Матери в поминовение своих родителей.: #c_461 10 декабря 1693 года в Саввино-Сторожевском монастыре была освящена церковь Преображения Господня, построенная по заказу Софьи в стиле московского барокко, в память «спасения от Хованских». Вероятно, строительство храма было начато на средства царевны годом раньше, в ознаменование десятой годовщины этого события. Данный факт позволяет в полной мере понять, какое значение придавала Софья устранению князей Хованских и последующему подавлению стрелецкого восстания, без чего невозможно было наладить нормальную жизнь в Москве, да и во всей стране. Царевна проявляла заботу о Саввино-Сторожевском монастыре, помня, что он стал убежищем для царской семьи в самый напряженный момент «Хованщины». В период ее регентства в обители был построен каменный двухэтажный дворец. В конце XIX века в нем хранились портреты Софьи в монашеском одеянии, впоследствии утраченные.: #c_462
Во многих отношениях жизнь Софьи в Новодевичьем монастыре была сходна с традиционным постничеством русских царевен в тереме. Как и прежде, она ревностно соблюдала церковные обряды, молилась, постилась и занималась чтением и переписыванием духовных книг.
В первые годы пребывания в обители бывшая правительница России была еще не готова отрешиться от мирской жизни. Вне всякого сомнения, она внимательно следила за происходившими в Москве событиями. Получать соответствующую информацию поначалу было несложно: царь Петр разрешил сестрам посещать Софью. Конечно, от них опальная узнала о перестановках в правительстве. Руководство Посольским приказом было поручено бездарному, малообразованному и ленивому дяде юного государя Льву Кирилловичу Нарышкину. Есть сведения, что Василий Васильевич Голицын, проведав об этом, вскричал в ярости: