Виски со льдом
 Скачать 0.53 Mb.
|
|
Глава 17 Владимиру Юрьевичу креслице было явно маловато, ноги изрядно свисали, да и при его плечах спать на таком ложе было отнюдь не удобно, одеяло еще съехало, обнажая мускулистые ноги. Ладно, оставим совесть в покое, отпускать его вчера навстречу приключениям было чревато. Я потряс начальника за плечо. - Владимир Юрьевич, вставайте. - А? Что? – вскинулся он, недоуменно щурясь со сна, явно не понимая, где и зачем находится. - Вы же еще с кем-то хотели перед работой встречаться, - напомнил я причину ранней побудки. В глазах шефа забрезжило понимание и подобие смущения. - А-а, - протянул он, шаря взглядом по кухне и не находя нужного. - Одежду повесил на плечики, ванная слева по коридору, вторая дверь. Одноразовый станок возьмите на полочке из упаковки, - кажется, я что-то еще забыл. Может, халат предложить? Только несколько поздно, его трусами в серую и белую полоску я уже налюбовался, как и тем, что рельефно проступало под эластичной тканью. - Халат и полотенце сейчас принесу, - пожалел я медленно краснеющего мужчину, с чего бы только? Я ни на минуту не сомневался, что это отнюдь не реакция на мою персону, у кого утренних стояков не бывает-то? Пока начальник приводил себя в порядок и приходил в себя, изобразил завтрак. Дальше бутербродов фантазия не пошла, их и испортить сложнее. Кинул в две чашки по ложке растворимого кофе и сел дожидаться, когда же шеф соизволит присоединиться. - Вы кофе с молоком будете или так? – поинтересовался я, собираясь залить коричневый порошок кипятком, когда шеф появился на кухне уже в брюках и рубашке. Он задумчиво посмотрел на меня, замершего с чайником в руках, глянул в чашки и сказал, что ему без разницы, с чем пить эту бурду. - Михаил, зачем меня было ночевать оставлять? – поинтересовался начальник, когда почти дожевал первый бутерброд. – Можно было на такси посадить, и я бы добрался без проблем до дома. - Я был не уверен, что вы доберетесь до дома без проблем, - ответил я, прихлебывая сладкий кофе. – Особенно если учесть вашу гениальную идею о посещении гей-клуба. Владимир Юрьевич поперхнулся и долго кашлял. Странно, неужели не помнит? Выпили мы с ним не так много. - Гей-клуба? Зачем? – сипло проговорил он. - У вашей девушки брат гей, - пояснил я, - вы решили начать привыкать к обществу, пригласили меня за компанию. Вот я и не рискнул вас из дома выпустить. Мне кажется, что идти в такое место надо все же на трезвую голову. - Спасибо, - с чувством произнес он, незаметно вздыхая с облегчением, складка на лбу разгладилась, и я понял, что ночь на пыточном кресле мне простили. – Миша, я прошу прощения за представление, просто не рассчитал дозу спиртного. В трех местах вчера пришлось, - он смущенно улыбнулся. Тогда понятно; заверив шефа, что все хорошо, здорово и просто отлично, выпроводил его на работу, или куда он там собирался, предварительно скопировав нужную для работы инфу с пресловутой флешки. - Можешь сегодня дома остаться, я договорюсь с кадрами, - предложил он, но я отказался, дома тоскливо, даже если работать, и пошел собираться тоже. Несколько дней прошли без эксцессов, в штатном режиме. Работа – занятия – дом. Я все никак не мог переговорить с начальником о своем увольнении, было как-то неловко, что ли. В пятницу вечером меня вызвали к начальнику, как правило, это означало головомойку. Шел, лихорадочно соображая, где накосячил, под откровенно довольные взгляды коллег, удивительно, как некоторые умеют радоваться чужим неудачам, которые возносят их в собственных глазах на недосягаемую высоту. - Михаил, - начальник встал при моем появлении, - наверное, вы уже в курсе потрясающего события: в Москву приезжает с концертом наша любимая группа! Оба-на! Я вытаращился на шефа в немом изумлении. Это как называется? Почему я ничего не знаю? Партизаны! Санта, ну я тебе устрою, каждый день со мной в скайпе трепаться, обсуждать все, что угодно, кроме того, что интересует меня больше всего. - Я понимаю ваше потрясение, сам в таком же второй день нахожусь, - расплылся в довольной улыбке Владимир Юрьевич. – Я приглашаю вас на концерт, который состоится сегодня в новом клубе «Облако». Я замотал головой, слов не было! Что мне теперь делать? Идиотское положение. - Нет, нет и нет, отказ не принимается! – заявил начальник. – Я знаю, что вы такой же поклонник их творчества, как и я, к тому же только благодаря вам мы с Сондрой помирились. Она, конечно, еще не до конца меня простила, но скорее всего ждать недолго. Так что сегодня вечером. Я заеду! Понятно, чтобы не сбежал. Я вздохнул: кто еще может попадать в такие ситуации? Смутная надежда, что это чей-то глупый розыгрыш, теплилась в моей душе ровно до того момента, как я стал поочередно набирать номера Санты и Рея. Рейнис был вне зоны доступа, а вот любимая невеста после третьего звонка и грозной смски соизволила взять трубку. - Дорогая, ты ничего не хочешь мне сказать? – прорычал я вместо приветствия в трубку. - Ми-иша? – удивленно откликнулась девушка. - Что случилось? - Это я должен спрашивать, что случилось и почему я узнаю о том, что вы собираетесь в Москву, от твоего Воф-фы?! - Как от Воф-фы? Я ничего не говорила, это же сюрприз! Язык очень сильно чесался сказать, что я думаю о подобного рода неожиданностях. - Он за мной заедет и, заметь, отказаться возможности мне не дал, - ядовито сказал я в трубку, запоздало сообразив, что надо было соврать что-нибудь про невесту. - Ой, - пискнула Санта в трубку. Вот тебе и «ой»! - Ми-иша, мне, наверное, лучше у тебя не появляться до его приезда, я тогда с братом в клуб поеду. Одобрив разумное решение, поинтересовался: а меня, собственно, кто-нибудь собирался приглашать на концерт, или я так, мимо проходил? - Ну что ты такое говоришь! – возмутилась девушка. - Я должна была за тобой заехать и привезти в клуб заранее, чтобы вы немного пообщались. Пообщались, я не сдержал смешка от того, насколько деликатно Санта выразилась. Ежу понятно, как бы мы пообщались. Договорившись встретиться в клубе и на всякий случай предупредив, чтобы впредь таких сюрпризов не было, я сбросил вызов и нырнул в метро. Новый клуб был по габаритам поменьше тех, в которые мы ходили с Инитой. Интерьер неплохой, понравилось то, что по периметру зала проходил своего рода балкончик, где располагались отделенные невысокими перегородками ВИП-места. Это чем-то напоминало ложи в театре, в одной такой мы и расположились. Я огляделся. Внизу танцпол, попасть куда можно было, только пройдя по коридору, находившемуся за спинами зрителей и отделенному от нас дверным полотном. - Располагайся, - начальник кивнул на удобный диванчик. Я сел и уставился на сцену, отсюда она была как на ладони. Наша «ложа» была крайней справа по отношению к сцене, очень близко. Я приготовился скоро увидеть Рейниса. Еще бы придумать, как слинять от начальника, который не вовремя решил развлечь меня разговорами. - Миша, все в порядке? – спросил он, заметив мою рассеянность. - Д-да, - с запинкой ответил я, косясь на сцену, где любимый в узких светлых брюках и майке с ярким рисунком зажигал толпу. Черт, я так соскучился... Рейнис общался с народом по-английски и в целом был очень мил. Многие песни я знал почти наизусть и непременно бы подпевал, будь у меня хоть толика музыкального слуха и голоса. Владимир Юрьевич комментировал каждую, сообщая, из какого альбома, какого года и где исполнялась впервые, а также сколько недель продержалась в чартах. Кажется, сегодня исполнялись только самые популярные композиции. После третьей или четвертой песни Рей стал заметно нервничать, а потом вовсе ушел за рояль. Не в смысле стал играть на нем, а встал за ним, чуть отодвинув корзины с цветами, которые стояли для украшения. Мы с начальником переглянулись. Странно. Очень странно. Потом Рейнис достал что-то из кармана, положил перед собой и продолжал петь. - Слова забыл? – растеряно предположил шеф, я пожал плечами и достал свой телефон, который ожил и завибрировал в кармане, сообщая, что пришла смска. «Ты здесь, в зале?», - прочел я на экране. Ненормальный! Как есть ненормальный, строчить сообщения, стоя на сцене. Улыбка сама собой наползла на губы и отбил: «Да». Десять секунд спустя пришло ответное: «Немедленно иди в гримерку, тебя встретят». Улыбаться резко расхотелось, неужели что-то случилось. Рей по сцене прошел к кулисам и с кем-то переговорил. - Что вообще происходит? – недоумевал начальник. – Миша, тебе нехорошо? Видимо, физиономия у меня была достаточно перекошенная, и начальник решил, что у меня проблемы со здоровьем. Отказываться от предложенной соломинки смысла не было, и я, сославшись на рези в животе тихо слинял. В коридоре уже стояла Санта, одетая как на северный полюс: в шапочке, в темных очках и с поднятым воротником. Все с тобой ясно, подруга, Воф-фу своего боишься. - Слушай, я вообще не поняла, что произошло, - Санта нервно ходила по гримёрке, - чего Рейнис так завелся? - Я откуда знаю? - пожал плечами. - Прислал смску прямо со сцены и велел идти за кулисы. - Откуда он узнал, что ты в зале? – остановилась напротив меня девушка. – Я не говорила, он был очень занят, и я подумала, что какая разница - ждать здесь или там смотреть выступление. Мы поболтали еще немного, я сидел на диване, заваленном барахлом, Санта возле столика с зеркалом, другой мебели в помещении без окон не было, только штанга для одежды, где висели несколько сценических костюмов Рея. - А все гримерки такие? – чтобы не молчать, спросил я. - Да, такие или примерно такие. Разница маленькая. Окна еще бывают, - рассеянно ответила девушка. - Санта, иди погуляй! Нам надо решить проблему, – ворвался в комнатку тот, кого мы ждали, и остановился передо мной. - Ре-ейнис! – воскликнула та пораженно. - Оставь нас, - раздельно и чуть ли не по слогам выговорил он, а я мог оценить масштабы «проблемы», которую предстояло «решить». Санта недовольно вышла, хлопнув дверью, а я сидел, закрыв лицо руками, и ржал, не имея сил сдержаться. - Что ты смеешься, - Рей схватил меня за плечи и довольно сильно тряхнул, - смешно ему, я там как дурак за роялем прячусь, а ему смешно! – к концу тирады он уже улыбался. – Я почувствовал, что ты там, представляешь? Давай, помогай, у нас мало времени. Я как под гипнозом потянулся к его выпирающей ширинке. Теплый, до предела возбужденный орган сам скользнул мне в руку, намекая, что хочет любви и ласки. Я приспустил белые плавки Рея, на которых красовалось заметное влажное пятно, и открыл доступ к мошонке. Я любил ласкать его яйца во время минета. - Да-а, Ми-иша, возьми его в рот, - простонал Рейнис, провоцирующе толкаясь навстречу, захотелось поозорничать, и я, лизнув головку, отстранился и провел кончиком языка по губам. - Ми-иша, - низким, почти рычащим голосом предостерегающе сказал он. Ну ладно, ладно, понял, что сейчас не до шуток, но напоследок вызывающе посмотрел в его прозрачно-серые глаза и снова облизнулся. Головка привычно скользнула между губами, я сделал несколько посасывающих движений, прежде чем пропустить ее дальше, почти в самую глотку. Медленно выпустил член изо рта, снова прошелся языком, как бы исследуя все впадинки и выпуклости. Рей застонал, не выдержал пытки, схватил сзади за волосы, принуждая заглотить сильнее, и сделал движение бедрами навстречу. Черт! Это было больно, это было жутко возбуждающе: я не мог оторвать взгляд от его глаз, я тонул в них, не замечая, что из моих катятся слезы, что дышать тяжело и получается через раз. Он трахал меня в рот. Жестко. Но я был готов ради него на все. Сейчас. Потом. Всегда. - Ми-иша, Ми-иша, что же ты со мной делаешь? – прошептал он, когда я немного отдышался, проглотив теплую, слегка вяжущую сперму. – Ми-иша, - большими пальцами рук он вытирал влажные дорожки от слез на моих щеках. – Прости, я совсем обезумел, сошел с ума. У меня самого ломило яйца. Ему-то, может быть, и хорошо, но я-то о себе не смог позаботиться. Рей посмотрел на бугор в моих штанах и криво улыбнулся. - Я опять тебя хочу. Я скосил глаза на доказательство его «хотения», которое опять гордо вздымалось. - У тебя нет с собой смазки или резинок? – жалобно спросил он. - У меня? Если у самого нет, то у меня откуда? – хрипло ответил я, наблюдая, как он одним махом стаскивает с себя брюки и нижнее белье. - Тогда еще раз так придется, иначе я не смогу выйти на сцену. Мы медленно и безумно нежно целуемся. Рука Рея, сначала массировавшая мое достоинство через ткань, пробралась внутрь, выпуская на волю. Да, так. Хорошо. Устраиваемся на диване в позе шестьдесят девять. Черт побери, в глазах темнеет от того, что он со мной делает своим языком и губами. Стараюсь, очень стараюсь все-таки оставаться хоть в тени сознания, надо довести его до разрядки второй раз, но после того, как кончил сам, получается плохо. Поверх моей руки легла его, задавая нужный темп. Быстрее. Жестче. Сильнее. - Да-а, - наконец, срывается Рейнис в оргазм. Дав нам пару минут прийти в себя, Рейнис нехотя и со вздохом поднялся – пора. Только успели привести себя в порядок – мне проще, я только ширинку застегнул, а Рей натянул чистые брюки с вешалки без белья, пояснив, что вот запасных трусов не предусмотрел – как ворвалась запыхавшаяся Санта. - Мальчики, пора! – и подозрительно принюхавшись, добавила: - А чем это пахнет? Рейнис страдальчески закатил глаза, я прыснул в кулак и пошел вслед за ним по коридору. Глава 18 - Ми-иша, - страдальчески произнес Рей, не успели мы пройти по коридору и пяти метров, - ты очень обидишься, если я тебя попрошу, - он запнулся, и глаза в тусклом свете редких ламп стали совсем несчастными, - если я тебя попрошу не ходить в зал? - Почему?! Рейнис? – вскричала пораженная Санта. - Я хочу, чтобы он подождал за кулисами, - ответил тот, скрещивая руки на груди. - Нечего ему там одному делать. - С чего ты взял, что я один? – выпалил я, не подумав, лишь потом сообразив, как для ревнивого Рея это прозвучало. – Мы с начальником, он твой большой поклонник и кавалер Санты. Это поощрение за хорошую работу и благодарность за то, что, - тут я понял, что попадет мне от любящего брата по первое число, если озвучить, за что именно так сильно благодарен мне Владимир Юрьевич, пришлось выворачиваться, - помог в одном сложном проекте. Лицо Рея по-прежнему выражало смесь настороженности и недоверия. Так, надо срочно отвлечь его от всяких неправильных мыслей, а для этого как нельзя лучше подойдет нападение. - И вообще, я, между прочим, обиделся на то, что ты, - посмотрел на Санту и поправился, - вы, скрыли свой приезд - раз, не сказали про концерт, это два, как будто я совершенно посторонний, и я как честный человек, пришедший по билету, имею полное право быть в зале, это три. - Прости, прости, - пробормотал Рей мне в макушку, притянув к себе и лихорадочно обнимая. – Хотел посмотреть, как будет, и завтра позвать. И сюрприз. Он не удался… - Рей, я очень люблю сюрпризы, - для этой фразы пришлось покривить душой, - особенно приятные, но представь себе, что мне тоже захотелось сделать тебе приятное. Приезжаю я в Ригу, а ты в Москве. - Прости, больше не будем, как-то не пришло в голову, что у тебя могут быть другие планы, - он нежно коснулся моих губ и заглянул в глаза. – Мир? - Мир, - соглашаюсь, тая от ласки. – Встретимся дома? - У-у-эм-м, - невнятно согласился он и, явно с трудом оторвавшись от тисканья моего тела, устремился к сцене. Санта, в немом удивлении наблюдавшая сцену, отмерла и выдала свой комментарий. - Вы, вы невозможные люди! Соглашаться или опровергать данное заявление смысла не было, и я, усмехнувшись, пошел к ложе, где шеф скорее всего уже волновался. После перерыва Рейниса как подменили, от него в зал шла такая энергетика, что народ неистовствовал. Начальник сидел, напрягшись и не сводя глаз со сцены, где зажигал его кумир, и кажется, даже забывал моргать. Общаться Рейнис так и продолжал на английском, который, насколько я мог судить, у него весьма хорош. - Потрясающе, просто потрясающе! Какой талант, какой голос. Кстати, он музыку к песням сам пишет и стихи иногда тоже. Не знаю, как на английском, но на родном точно. Талантливый человек талантлив во всем, - заключил начальник, когда мы уже покинули здание клуба и были на пути домой. Восторг и убойная доза обаяния Рейниса не мешали шефу внимательно следить за дорогой. От меня не требовалось сколько-нибудь связных комментариев, Владимир Юрьевич был под впечатлением, и ему просто хотелось выговориться. Перед домом, выслушав сбивчивые слова благодарности, начальник попрощался до понедельника. Проследив за удаляющимися огоньками машины, порадовался, что Санта и Рей еще не подъехали, а то вот был бы «сюрприз». Пребывая в отличном настроении, я поднялся в квартиру и принялся ждать обоих любителей неожиданностей, которые заявились чуть не под утро усталые и не в духе. - Объяснялся с группой, - пояснил Рейнис, прежде чем скрыться в ванной. - Они очень на него, - Санта задумалась над словом, морща лоб и щелкая пальцами. - Наезжали, - предложил я свой вариант. - Наезжали? – переспросила она. - Нападали, обвиняли, ругали, - предложил я ряд синонимов. - Да, - с облегчением выдохнула девушка. – Ругали и обвиняли. Первая часть была ужасная. - Зато на второй он так зажег, что про первую все забыли, - возразил я и, заметив в глазах Санты промелькнувшее непонимание, уверенно произнес: - Все было отлично, не переживай. - Да, не переживай, - устало произнесла она, - давай мне постелем, спать хочу. Санта не стала даже дожидаться, когда освободится ванная, умылась на кухне и моментально вырубилась – сказалось нервное напряжение и целый день в дороге. Следующий день прошел в ленивой неге. Санта почти с утра умчалась к своему Воф-фе, а мы наслаждались представившейся возможностью побыть наедине, и из постели не вылезали, разве что в душ или перекусить. - Не хочу на работу, - ворчал он вечером, собираясь на концерт, - хочу выходной, хочу отпуск. Даже на свадьбу удалось выделить только три дня, - пожаловался он между делом. Жаль, а я уже размечтался если не о свадебном путешествии, то о свадебном отпуске вместе с любимым. Не судьба. Несмотря на нежелание выступать, Рейнис был на высоте. Сегодня группа не должна обижать своего вокалиста, да и настроение у него было заметно лучше вчерашнего. Ехидный внутренний голос подсказал, что именно повлияло на расположение духа Рея, но причина этого для посторонних глаз навсегда должна была остаться тайной. Обидно было, что завтра они опять улетят. Бесконечные расставания и встречи выматывали, хотелось больше времени проводить рядом, но оставалось только терпеть и ждать. До бракосочетания оставалось меньше двух недель. В понедельник с утра пошел говорить с начальником, тянуть дальше было совсем неприлично. Я был невыспавшийся и расстроенный отъездом Рейниса, шеф выглядел не лучше, видимо, что-то у них с Сантой не заладилось. Молча кивнув на кресло для посетителей, начальник хмуро смотрел на меня, ожидая продолжения. Ох, не тот момент я выбрал для разговора, ох не тот! К сожалению, придумать толковую отмазку и сбежать не удалось, пришлось взять себя в руки и изложить обстоятельства. - Миша, ты же меня без ножа режешь, - начальник потер ладонью лицо. – Кто работать будет? – от известия шеф резко изменил обычному официальному стилю общения. - Не такой я ценный специалист, чтобы некем было заменить, хотя не скрою, уходить мне не хочется. Работа нравится. - А зачем тогда увольняться? Можно работать удаленно. Электронная почта и скайп тебе в помощь. Предложение выглядело заманчиво, но некоторые опасения по поводу специфики дальнейшей жизни все же были. С другой стороны, даже если мотаться вместе с группой по городам и странам, то неужели не выкрою немного времени, чтобы поработать? Все равно приносить реальную пользу музыкальному коллективу я не в состоянии. Успокоенный тем, что без средств к существованию я не останусь - все же я не хотел быть зависим от денег Рея – я принялся утрясать немногочисленные дела. Договорился с агентством, узнав примерную сумму, которую можно получить за квартиру. Порадовался, что даже с отсутствием ремонта это тысяч пятьдесят - шестьдесят. Дом, оказывается, очень ценился на рынке жилья, даже продать предлагали дедушкино наследство, но я не мог оставить себя без запасного аэродрома, отрезав пути к отступлению. Жизнь научила осторожности и практичности, да и с деньгами по-любому мороки больше. Оставалось разобраться с вещами и определить, что брать с собой, а что отнести на помойку, вряд ли жильцы оценят старые носки или пришедшие в негодность ботинки и тем более вряд ли будут трепетно сохранять это барахло для хозяина. Поэтому все время, остающееся от работы и посещения Лиги, я посвящал разборам пыльных антресолей и дальних полок в шкафу, нещадно отправляя на помойку все, что не проходило суровый отбор. Санта выходила на связь теперь гораздо реже. Сначала я думал, что она занята подготовкой к свадьбе, и только потом догадался: она делит время между будущим мужем и своим ненаглядным Воф-фой, которого явно простила, хотя мозги она пудрила профессионально. - Санта, объясни мне, зачем тебе это надо? – не выдержал и спросил я. – Хочешь отомстить? - Нет, - ответила девушка и добавила фразу, которая просто повергла в шок, - я его люблю. - Охренеть, - других слов не было. – Тогда к чему затея со свадьбой? Давай, пока не поздно, отменим. - Ми-иша, мы поженимся, и это не обсуждается. Ты должен думать о Рейнисе и о том, что иначе быть вместе с тобой он не сможет, - голос Санты звучал твердо, она явно все решила и от задуманного отступать не собиралась. - А Владимир Юрьевич? - А что он? Он здесь, я там, - она махнула рукой, - ты думаешь он поедет за мной? Здесь я не останусь, даже ради него, не смогу. А если наша любовь продержится пять лет, то тогда и решать будем. Обдумав слова невесты, пришел к выводу, что я чего-то не понимаю, или что меня держат за дурачка, о чем и сказал вслух. Санта обиделась и чуть не отключилась, но в конце концов ей пришлось признаться: она собиралась встречаться с ним и после свадьбы. - Брак же фиктивный, ты же не обидишься, правда? Не обижусь, но вопросы все равно оставались, в том числе и про журналистов, которые могли что-то разнюхать, и про нашу предполагаемую семейную жизнь. Черт, что же так все запутано-то?! Несмотря на колебания, день свадьбы все-таки настал. Я нервничал, но это был не обычный свадебный мандраж, а нечто иное: трансформировавшиеся в смутное беспокойство сомнения, волнение от того, что мы, наконец, будем вместе с Реем, неуверенность в будущем… Все это давало такой коктейль эмоций, что я начал очень хорошо понимать тех девушек, которые сбегали с собственной свадьбы. Только мысль о Рейнисе и о том, что в таком случае мы уже никогда не будем рядом, не позволила сделать это. Стараниями Санты перед свадьбой мы с ним не виделись, она объяснила это приметами и традициями. - Всегда думал, что это относится к невесте и жениху, - пробормотал я, разочарованный тем, что приходится ночевать в доме родителей. - Микки, ты не на мне женишься, это ваша с Рейнисом свадьба, - пояснила свою позицию девушка. Возразить было нечего, пришлось смириться и терпеливо ждать, надеясь после церемонии наверстать упущенное время. Хотя потом Санта призналась, что у нее были сильные сомнения в том, что, проведя ночь вместе после двухнедельной разлуки, мы были бы в состоянии явиться на мероприятие и присутствовать на банкете. Да уж, сидеть кому-то точно было бы неудобно, пришлось признать дальновидность и практичность особы, ставшей моей супругой. В день свадьбы небо было покрыто лёгкими облачками, сквозь которые проглядывало солнце, и было довольно тепло. Вызванный парикмахер немного подстриг и уложил мои уже изрядно отросшие волосы, которые, о чудо, перестали лезть в глаза, повинуясь опытным рукам и профессиональным средствам. Из зеркала смотрел бледный незнакомец с горящими черными глазами, новый костюм усиливал ощущение, что это не я. От волнения едва не забыл положить в карман коробочку с кольцами. С тремя кольцами. Так пожелал Рейнис, сказав, что будет обязательно носить символ нашей любви, и если нельзя на руке, то хотя бы на цепочке на шее. Сама свадьба запомнилась смутно. Лимузин, красавица Санта, гости и само место бракосочетания как бы проходили мимо сознания, которое желало фиксировать только Рея, старательно державшегося чуть в отдалении. Я почти расслабился, все шло хорошо и гладко, без неожиданностей; я слушал указания чиновника, который произносил красивые слова, говорил, где подписать, обменяться кольцами. - А теперь жених может поцеловать невесту, - тепло улыбаясь, произнес этот ужасный человек. |