Главная страница

Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (понятие, виды, государственные юридические лица). Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (пон. Всесоюзный институт юридических наук министерства юстиции ссср с. Н. Братусь юридические лица


Скачать 1.99 Mb.
НазваниеВсесоюзный институт юридических наук министерства юстиции ссср с. Н. Братусь юридические лица
АнкорБратусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (понятие, виды, государственные юридические лица
Дата03.08.2021
Размер1.99 Mb.
Формат файлаdoc
Имя файлаБратусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (пон.doc
ТипРеферат
#226043
страница6 из 40
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   40

2 Planiol, Traité élémentaire de droit civil, t. I, 1937, p, 1061; см. также Saleilles, указ, соч., p. 117, 128—131.

50

лица, о«и должны быть организованы в форме корпорации '.

Из вышесказанного вытекает, что учреждение выросло из корпорации, что субстратом и учреждения и кор­порации являются люди. И корпорация и учреждение — общественные образования, охватываемые единым поня­тием юридического лица.

В отличие от физического лица необходимой предпо­сылкой (или условием (возникновения юридического лица является сознательная волевая деятельность людей — орга­нов государственной власти, определенной группы или, наконец, одного физического дееспособного лица. Те юридические отношения, которые связывают определенный или неопределенный круг лиц при наличии поставленной ими «ли перед «ими единой щели, общих интересов, (вызы­вающих одинаковое поведение, а стало быть, одинаковые права и обязанности, обособляясь от физических субъектов этих отношений, приобретают новое качество: участником правоотношения является новый субъект права — юриди­ческое лицо. Юридическое лицо является носителем новых субъективных прав, отличных от субъективных орав людей, создавших организацию.

Процесс образования и деятельности юридического лица невозможен вне государственной воли в той или иной форме ее проявления. Но этот процесс немыслим и вне проявления воли определенной группы людей или даже воли одного че­ловека. В этом и заключается отличие юридического лица от общественного класса, как и от всякой иной, независимо от воли людей объективно сложившейся однородной чело­веческой группы, члены которой занимают одинаковую позицию в общественном разделении труда или в иных от­правлениях общественной жизни.

Конечно, юридическое лицо не есть телеологический продукт деятельности людей. Право, субъект права, в част-

1 О доверенном управлении по англо-американскому праву см. А. В. Венедиктов, Правовая природа государственных предприя­тий, стр. 90—96 и Jenks, The Book of english law, fourth, revised, edition, p. 379. Английское право признает и так называемую едино­личную корпорацию (corporation sole), состоящую не из группы едино­временных членов, но из последовательно сменяющих друг друга едино­личных членов, из которых в каждую данную минуту существует только один; например, каждый епархиальный епископ и каждый насто­ятель прихода представляет единоличную корпорацию (см. § 17 Свода английского гражданского права, под ред. Э. Дженкса, перевод Л. А. Лунца, стр. 22, и Jenks, указ, соч., Юриздат, М., 1940, р. 146—147).

51

ности юридическое лицо, — это социальная реальность, не­обходимый продукт развития общества. Но история делается живыми людьми, жизнь общества немыслима вне воли людей. Вне волевой деятельности немыслимо и право. Та цель, для достижения которой объединяется группа людей или которая ставится перед «ими государством и поэтому обособляется от других целей, (Продиктована общественны­ми условиями и поэтому общественно необходима. Но дости­жение этой цели требует соответствующих волевых усилий людей, их интересы, предопределенные (классовым инте­ресом, общностью условий производства и т. д., должны быть осознаны. Цель, будучи объективно обусловлена, в со­знания людей, которые хотят ее достичь, выступает в каче­стве фактора, определяющего их деятельность. Поэтому не только воля данной группы людей или отдельного человека определяет цель юридического лица, но и сама цель, по­скольку она возникла, определяет и направляет деятель­ность этой воли.

Выше было отмечено, что правила поведения, установленные для членов данного общества, являются не сум­мой и не равнодействующей воль одинаково и с одинаковой степенью сознательности болящих индивидов. В действи­тельности (эти правила поведения—результат объектив­ного осознания общих интересов класса его передовыми представителями. G точки зрения механизма образования норм они — продукт психологической волевой деятельно­сти этих представителей. Поэтому юридические нормы обязывают индивида к тому поведению, (которое объективно обеспечивает господство данного класса, хотя с точки 'Зре­ния отдельного члена этого класса, субъективно, его устре­мления и интересы требуют иного поведения.

Нет необходимости доказывать, что сказанное выше справедливо вдвойне по отношению к членам подавляемого класса. Поскольку интересы господствующего класса отождествляются с интересами всего общества, постольку поведение, предписываемое и дозволяемое члену подчинен­ного класса, с точки зрения юриста имеет то же содержа­ние, что и поведение, предписываемое и дозволяемое про­чим гражданам. Однако, как известно, в (буржуазном об­ществе объем действительных субъективных прав трудя­щегося уже объема субъективных прав буржуа. Объек­тивно представленная субъекту юридическая власть для рабочего есть только юридическая возможность, превра-

52

щаемая в действительность лишь в той мере, в какой это позволяют интересы (господствующего класса, соотношение классовых сил, существующие условия производства и вос­производства материальной жизни.

Оказанное выше mutatis mutandis относится и к юриди­ческому лицу. Далеко не все члены соединения лиц, именуемого корпорацией, в одинаковой мере осознают и пре-дусматривают цель, для достижения которой создается корпорация и вытекающие из этой цели последствия. Лицо, становящееся акционером путем покупки акции, зачастую преследует только одну цель — оно желает вложить в 'цен­ную бумагу свои сбережения; (нередко с уставом и зада­чами акционерного общества новоиспеченный акционер не •знаком, хотя с момента покупки акции он становится чле­ном общества и формально имеет все те права и несет все те обязанности, которые предусмотрены уставом. Чем шире круг лиц, вовлекаемых в корпорацию, чем текучее их со­став, тем слабее становятся связи между членом ее и кор­порацией в целом, тем сильнее обособляется данное обще­ственное образование в качестве особого субъекта права; тем скорее единство поведения данного, все расширяюще­гося и сменяющегося круга лиц, объективируется как сфера субъективных прав постоянного и неизменяемого по своим специальным целям и задачам целого. Однажды образо­вавшееся единство имеет свою логику развития, свое само­стоятельное движение, свое самостоятельное существова­ние. Чем уже круг лиц, составляющих корпорацию, тем сильнее связи между ними и целым, тем яснее те движущие силы, которые создают феномен юридического лица. Тем легче в этих случаях государству отказать в признании правосубъектности за данным соединением лиц.

И все же слагаемые корпорации — люди являются ее членам». Права и обязанности членов корпорации по отношению к ней и друг к другу с юридической точки зрения определяются не посторонней по отношению к ним волей, но их действительной или (предполагаемой волей. Поэтому имеются основания признать именно корпорацию как соединение лиц, образующее по изложенным выше причинам юридическую личность, собственником корпоративного имущества.

Инициатива создания общественного образования, ко­торое смогло бы обеспечить достижение постоянно дей­ствующей общеполезной цели, затрагивающей интересы

53

неопределенного круга лиц, может принадлежать государ­ству в целом, группе физических лиц или одному лицу. Если призванная к жизни в результате этой инициативы организация те может изменить поставленную цель и упо­требить имущество иным, чем предуказано учредителем, образом,—возникает учреждение. Частные учреждения в буржуазном государстве (Stiftungen, fondations), создавае­мые законодательной волей или в силу пожертвования, по общему правилу выполняют функции, в осуществлении ко­торых заинтересовано государство в целом как организа­ция господствующего класса. Деятельность учреждения по призрению бедных, больницы, школы и т. д. перерастает индивидуальную или коллективную волю лица или лиц, учредивших эти организации. Не случайно поэтому в боль­шинстве буржуазных государств учреждения приобретают правоспособность в разрешительном порядке.

Лишь Швейцарский гражданский кодекс допустил сво­бодное образование частных учреждений. Контроль, осу­ществляемый государством над деятельностью учрежде­ний, по мнению буржуазных ученых, находит свое объяс­нение в том, что государство опасается сосредоточения имуществ «мертвой руки» и отставания деятельности учрежде­ния, определяемой раз навсегда застывшей волей учреди­теля, от изменившейся социальной обстановки '.

Во Франции, например, еще в XVIII в., в 1749 г., был из­дан эдикт, направленный против сосредоточения имуществ в распоряжении «мертвой руки», т. е. против сосредоточения в учреждениях иммобильного, находящегося вне оборота имущества. Было разрешено предоставлять имущество для общеполезной цели только уже существующему учрежде­нию. Но и в этом случае предоставление имущества путем завещательного акта было исключено. Более того, требо­валось специальное разрешение (lettre patente) в качестве необходимого условия приобретения имущества уже суще­ствующим учреждением. Новый режим распространил этот принцип и на прочее имущество. В силу ст. 910 Француз­ского гражданского кодекса «распоряжения между живыми или завещательные распоряжения, сделанные в пользу приютов, в пользу бедных какой-либо коммуны или в пользу учреждений, представляющих общественную пользу, могут

1 См. например, M i с h o u d, La théaris de la personnalité morale. t. I, p. 210—211; Sale il les, p. 232—233.

54

получить действие лишь поскольку они будут утверждены декретом президента республики». Завещательные пожерт­вования недвижимостей независимо от целей, которые пре­следовал завещатель, были запрещены. Французский закон об ассоциациях 1901 г. воспринял принципы эдикта 1749 г.1 Эти данные, о методах государственного регулирования деятельности учреждений во Франции показывают, на­сколько ревниво государство относится к тому, в какой форме и для каких целей создано данное учреждение. Деятельность учреждения должна быть согласована с обще­государственными интересами и допускается лишь в той мере, ib какой она восполняет осуществление функций, ле­жащих на самом государстве. Это понимают и буржуазные ученые. По словам Салейля, воля учредителя — индиви­дуальна, но цель, на достижение которой направлена эта воля, социальна. Создание учреждения означает выход за пределы индивидуального интереса. Любопытен ход рас­суждения Салейля, который привел его к этому заключе­нию. Если бы признать, рассуждает Салейль, что благотво­рительность должна быть уделом всех и что для выполне­ния этой и других общеполезных функций необходима ассо­циация, то каждый гражданин должен был бы сделаться членом бесконечного количества ассоциаций, преследующих цели призрения бедных, распространения образования среди населения, лечебные цели, научные цели и т. д. Конечно, все граждане путем уплаты налогов становятся участни­ками строительства школ, больниц и т. п., а также расхо­дов, связанных с деятельностью этих учреждений.

Но этого недостаточно. Справедливо возложить часть бремени и на богатых, а для этого существует лишь один

1 Деятельность благотворительных учреждений абсолютной монархии еще в XVIII в. подверглась сокрушительной критике со стороны физиократа Тюрго. Тюрго считал эти учреждения вредными, во-первых, потому, что бедность они не могут уничтожить; вместо того, чтобы заставить бедняков работать, они лишь порождают паразитизм, во-вторых, потому, что они отстают от жизни, последняя требует изме­нения цели, между тем как эта цель не может быть изменена — учреж­дение окостеневает; в-третьих, потому, что отсутствует орган, который мог бы регулировать расходование имущества учреждения в меру его социальной полезности. В качестве идеолога стремящейся к власти буржуа­зии Тюрго противопоставляет учреждению свободную ассоциацию инди­видов, объединение частных лиц, идущих в ногу с требованиями жизни, свободно творящих и выражающих свою волю в ассоциации. См. Sa Ici lies, p. 248 — 266.

55

путь — образование соответствующего учреждения. Далее Салейль защищает необходимость государственного конт­роля «ад деятельностью учреждения. Контроль, осущест­вляемый государством, должен исправить несовершенную организацию учреждения и приспособить ее, равно как и самую деятельность учреждения, к требованиям жизни. В качестве образца, достойного подражания, может быть взята система регулирования деятельности учреждения в Англии, где благодаря институту commissioners of charités допускается изменение цели и устройства учреждения. На­конец, учреждение, потерявшее свое значение, по мнению Салейля, может быть государством упразднено '.

Те же мысли развивает и Суворов. Лишь государство, давая санкцию на создание учреждения, (призывает его (институт или заведение — по терминологии Суворова) к
жизни. Устав заведения поддерживается не волей учреди­теля, но волей (государства. Этим объясняется характер правомочий администраторов заведения: это — правомочия
общественные, а не гражданско-правовые. Государство, признавая учреждение, принимает на себя известные га­рантии постоянного достижения поставленной учредителем
цели2.

По мнению Салейля, учреждение — это дань, которая уплачивается обществу богачом за то, что оно позволило ему сделаться богатым. Государство, утверждает Салейль, заботится лишь о самом необходимом и неотложном. Все остальное предоставлено благородной и разумной инициа­тиве частных лиц 3.

Функции, осуществление которых является необходимым условием сохранения и поддержания развитого буржуаз­ного общества (функции воспитательные, лечебные, функ­ции по призрению бедных и т. д.), выполняются не только государством, но и отдельными частными лицами или их объединениями. Кроме того, эти функции децентрализуются государством, возлагаются на исторически сложившиеся или созданные самим государством общественные образо­вания (например, местные самоуправления — коммуны, му­ниципалитеты, земства и т. д.), которые поэтому также ста­новятся учреждениями, хотя в своем первоначальном виде

1 Sa lei lies, р. 272—282.

2 Суворов, стр. 161—163.

3 Saleilles, p. 41.

56

они могут выступать и выступают в качестве ассоциаций. "По правильному замечанию Суворова, закон имеет для го­родской общины то же значение, что и учредительный акт для администраторов учреждений. Городовое положение не делает, однако, излишней волю городских администраторов, управляющих городским хозяйством.

Административно-территориальные образования в со­временном буржуазном государстве лишь с большой натяж­кой можно считать корпорациями. Хотя при выборности органов местного самоуправления в (буржуазно-демокра­тическом государстве конституирующим элементом его деятельности является воля избирателей, однако самоупра­вляющаяся единица отнюдь не является продуктом воли только избирателей. Она объединяет и обслуживает своей деятельностью не только избирателей, но и всех лиц, жи­вущих на данной территории, включая и недееспособных.

Неопределенность круга лиц, обслуживаемых муници­палитетом, превращает самоуправляющуюся единицу в учреждение с корпоративным устройством. Точнее говоря, самоуправляющаяся единица с точки зрения характери­стики ее юридической личности есть то переходное от кор­порации к учреждению общественное образование, которое, как в фокусе, отражает в себе и корпоративные и институтные черты, что еще раз подтверждает принципиальное единство обоих видов юридических лиц.

Итак, в основе деятельности учреждения лежит не только воля учредителя и администраторов, реализующих эту волю, но и государственная воля, ибо в конечном счете интересы дестинатаров обеспечиваются учреждением в той мере, в какой они не противоречат общегосударственным интересам. Конечно, при отсутствии пользователей стано­вится бесполезным существование учреждения. Но точно так же отпадает необходимость и в государственном учре­ждении в связи с тем, что потребности, для удовлетворения которых оно было образовано, отпали. Но подобно тому, как за государственным учреждением стоит господствую­щий класс, организованный в государство, а не те или иные граждане, обслуживаемые учреждением, за частным учреждением стоят не конкретные пользователи, а бур­жуазное общество в целом.

Это обстоятельство необходимо иметь в виду при ре­шении вопроса о том, кто же стоит за учреждением как соб­ственником имущества, находящегося в управлении адми-

57

нистраторов. С точки зрения некоторых буржуазных иссле­дователей учреждение — это обширная анонимная ассоциа­ция с неопределенным кругом лиц. Эти исследователи вклю­чают только администраторов и пользователей в коллектив, который, будучи признан государством юридической лич­ностью, является собственником имущества учреждения. С точки зрения других само учреждение становится модаль­ностью этого имущества, предназначенного для определен­ной цели; воля учредителя продолжает пребывать в учре­ждении. Наконец, третьи склоняются к тому, что формаль­ными собственниками указанного имущества следует приз­нать администраторов учреждения '.

Необходимо прежде всего решительно отвергнуть тео­рию, считающую, что имущество учреждения принадлежит цели. Неправильность этой точки зрения очевидна. Имущество не может принадлежать целям, которыми пред­определяется человеческая деятельность. Цель не может быть собственником, им могут быть только отдельные люди или общественные образования, за которыми стоят те же люди.

Но тогда нельзя ли считать собственником имущества администрацию учреждения, исходя из того, что именно она распоряжается этим имуществом, управляет им? Однако при ближайшем рассмотрении и эта точка зрения должна быть отвергнута. Администраторы обязаны употребить иму­щество в соответствии с целью. Доверенное управление не создает права собственности администрации на имущество учреждения. Право собственности — это право присвоения вещи своей властью и в своем интересе. Оно предполагает, отношение лица к вещи, как к своей 2. Таким правом адми­нистрация учреждения не обладает. Конструкция довери­тельной собственности удобна для практических целей, по-
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   40


написать администратору сайта