Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (понятие, виды, государственные юридические лица). Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (пон. Всесоюзный институт юридических наук министерства юстиции ссср с. Н. Братусь юридические лица

• Название: Всесоюзный институт юридических наук министерства юстиции ссср с. Н. Братусь юридические лица
• Анкор: Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (понятие, виды, государственные юридические лица
• Дата: 03.08.2021
• Размер: 1.99 Mb.
• Имя файла: Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве (пон.doc
• Тип: Реферат; #226043
• страница: 7 из 40

1. 
   На этой позиции, например, стоит Серман —см. Суворов, стр. 190—193.
   

²См. отчет о докладе А. В. Венедиктова на тему «Государ­ственная социалистическая собственность и органы управления ею», помещенный в журн. «Советское государство и право» за 1941 г., №. 4, стр. 136, 139, ст. А. В. Венедиктова, Право госу­дарственной социалистической собственности в сб. «Вопросы граждан­ского права», М., изд. Академии наук СССР, 1945, стр. 76—77 и мою статью Вопросы собственности в рукописи Маркса «Формы, предше­ствующие капиталистическому способу производства», «Советское го­сударство и право», 1940, № 11, стр. 39.

58

скольку администрация выступает в роли собственника для третьих лиц, но сущности явления она не вскрывает.

Не может (быть признана правильной и теория должно­стного имущества Гельдера и Биндера, хотя в ней есть доля истины. Эти два автора при всем остроумии их конструк-ции также не дают ответа «а вопрос о том, кто же является собственником должностного имущества. 'Компетенция администраторов, но мнению обоих названных авторов, является должностной, потому что права и обязанности, им принадлежащие, суть должностные права и обязанности, употребляемые не в их интересах, а в интересах обслужи­ваемых администраторами людей '. Биндер расходится с Гельдером только в вопросе о юридической природе аль­труистических ферейнов. Гельдер считает эти ферейны учреждениями и имущество, находящееся в управлении органов ферейна, должностным имуществом. Биндер же полагает, что альтруистические ферейны продолжают оста­ваться союзами лиц со всеми вытекающими отсюда послед­ствиями в отношении правовой судьбы имущества ².

Конструкция должностного имущества, на первый взгляд весьма близкая к раз-витым озыше взглядам на учреждение, как на такое общественное образование, которое воспол­няет деятельность государства в социально-культурной об­ласти, все же не является решением проблемы. Как пра­вильно отметил А. В. Венедиктов, «...для марксистской тео­рии права неприемлемы... попытки отдельных буржуазных ученых раскрыть «сущность» юридического лица путем полного отрыва проблемы управления имуществом юриди­ческого лица от проблемы права собственности на него. Мы имеем в виду теории, признающие подлинным субъек­том права в юридическом лице его администраторов ³.

Но, может быть, более приемлемой является теория, изображающая учреждение корпорацией с неопределенным составом членов и приписывающая этому объединению живых людей как единому целому право собственности на имущество корпорации?

¹ Holder, указ, соч., S. 261, 305 и др.; Binder, указ, соч., S. 132.

² Binder, S. 134—135.

³ A.B. Венедиктов, Государственные юридические лица в СССР, «Советское государство и право», 1940, № 10, стр. 70.

59

Эта теория имеет то достоинство, что она исходит из подлинного субстрата всех общественных образований — живых людей и, как это видно из приведенных выше дан­ных о развитии понятия учреждения, правильнее, чем ос­тальные теории, отображает факты исторической действи­тельности. Однако я корпоративная теория учреждения не может быть принята. Ошибка, допускаемая этой теорией, заключается в том, что неопределенный круг дестинатаров (например, посетителей музея или пациентов больницы) превращается ею в членов корпорации. Между тем, что уже было отмечено выше, понятие членства, в какой-то мере предполагающее изъявление воли лица, связывающего себя с целым членскими правами и обязанностями, непри­менимо к отношениям, складывающимся между пользова­телем и учреждением. Еще труднее обосновать корпора­тивную природу учреждения, преследующую задачу разви­тия науки, оперного искусства и т. д., т. е. непосредственно не предусматривающего какого-либо круга пользователей.

Наконец, — и это едва ли не самое существенное воз­ражение по адресу корпоративной концепции учреждения— эта концепция пытается растворить понятие учреждения в понятии корпорации и тем самым свести к чисто количест­венным изменениям качественно новое явление.

Понятие учреждения выражает более высокую ступень развития юридической личности общественного образова­ния. Если деятельность органов корпорации первоначально определяется действительной или предполагаемой волей ее членов, то деятельность руководителей учреждения, по­лучив первоначальный толчок от воли учредителя, в даль­нейшем определяется общественными потребностями, в конечном счете волей государства. Так называемые аль­труистические корпорации по содержанию своей деятель­ности ближе к учреждениям, чем к корпорациям, пресле­дующим цели извлечения прибыли. Однако с точки зре­ния способа и формы механизма волеобразования альтруи­стическая корпорация принципиально находится в том же положении, что и торговое товарищество, являющееся юридическим лицом. Она есть результат объединения лиц, и от воли лиц, объединившихся в ней, зависит ее дальней­шее существование.

Иначе протекает деятельность учреждения. Первона­чальная воля учредителя, которого возможно уже нет в живых, становится социальным фактом. Учреждение не мо-

60

жет быть прекращено по воле администраторов. Основа­ниями прекращения учреждения, коль скоро его существо­вание санкционировано государством в силу ли особого правительственного акта или в силу закона, допускающего свободное образование учреждения (по швейцарскому праву), являются только либо израсходование тех средств, которые составляют материальную базу деятельности уч­реждения, либо уклонение его от предначертанной основа­телем и одобренной государством цели его существования. В основе деятельности учреждения лежит обеспечение социально-культурных интересов буржуазного общества. Однако имущество учреждения не включается в состав казны — оно не является государственной собственностью, это собственность учреждения, как такового.

Учреждение — это своеобразный орган буржуазного общества, но это еще не государственный орган. В против­ном случае оно перестало бы считаться юридическим соб­ственником (находящегося в его управлении »имущества и последнее превратилось бы в имущество казны.

Учреждение выросло из корпорации; в процессе своего развития оно переросло .корпоративную форму. Для эпохи буржуазного индивидуализма характерно отрицательное отношение к учреждению. Объясняется это тем, что оно (имущество «мертвой руки») использовалось феодальны­ми элементами вразрез с интересами развивающегося ка­питализма. Но коль скоро буржуазное общество допустило под контролем своего государства организованные по воле частных лиц общественные образования, предназначен­ные для удовлетворения общественных потребностей, со­держание этой деятельности приняло публично-правовой характер. Выделение учредителем всего или части своего имущества для какой-либо общеполезной цели коренным образом изменяет юридическую судьбу этого имущества. Однако имущество не передается государству, как тако­вому, или его органу (имеют место и такие случаи, но не о них идет речь), а поступает в .непосредственное управле­ние, во владение, пользование и распоряжение специально для этой цели созданной юридической личности, субстра­том коей является не только определенным образом организованный, постоянно функционирующий коллектив людей — администраторов и служащих, но и все те, кого обслуживает учреждение. (Конечно, необходимо различать администраторов и пользователей. Администраторы, яв-

61

ляющиеся органом учреждения, исполняют волю учреди­теля. Как уже неоднократно подчеркивалось, эта воля кор­ректируется и преобразовывается в процессе деятельности учреждения. Пользователи не являются ни творцами, ли исполнителями этой воли. Учреждение не является корпо­рацией с неопределенным кругом лиц. Но воля учредителя реализуется, а деятельность администраторов возможна лишь в том случае, если те лица, для обслуживания кото­рых учреждение создано, пользуются его услугами и тем самым обеспечивают достижение цели, поставленной учредителем. В итоге возникает организация. Единство по­ведения этого коллектива, обусловленное волей учреди­теля, санкционированной и одобренной государственной волей, и создает особую юридическую личность — учреж­дение. А так как в условиях буржуазного общества субъек­том права собственности могут быть либо физические лица, либо организованные их объединения, либо государство в целом (казна), причем во всех этих случаях речь идет о различных модификациях права частной собственности, необходимо признать собственником имущества, предна­значенного для удовлетворения общественно-полезной цели, именно учреждение, как таковое, т. е. новую юриди­ческую личность, которая возникла в результате охаракте­ризованного выше процесса общественного развития. Уч­реждение (фундация) переросло форму корпорации, но не доросло до государственного органа.

«Истинным» собственником имущества учреждения яв­ляется само учреждение, так же как «истинным» собствен­ником имущества корпорации является корпорация. При­надлежащее администраторам, как органу учреждения, право распоряжения имуществом — это не право распоря­жения, принадлежащее собственнику, а право управления имуществом, принадлежащее органу юридического лица. Конечно, действия органа и в данном случае — это дей­ствия юридического лица.

5

С точки зрения характера и значения своей деятельно­сти не только в теории, но и в законодательстве юридиче­ские лица буржуазного права делятся на: а) публичные и б) частные. Публичными юридическими лицами признаются государство, административно-территориальные образова­ния, некоторые государственные учреждения и так назы-

62

ваемые публично-правовые корпорации (например, адвока­тура). Частными юридическими лицами называют все иные общественные образования — корпорации и учреждения; деятельность которых не поднята до уровня деятельности, имеющей общегосударственное, публично-правовое значе­ние.

Деление юридических лиц «а (публичные и частные с точки зрения гражданско-правовых последствий яв­ляется бесплодным. Понятие юридического лица имеет тео­ретическую и практическую ценность только как граждан­ско-правовое понятие. Нет необходимости подробно обосно­вывать это утверждение, поскольку соответствующую ра­боту в этом направлении уже выполнил А. В. Венедиктов ¹. Для того чтобы не возвращаться более к этому вопросу, уместно добавить лишь следующее,

С точки зрения гражданско-правовой характеристики юридического лица как субъекта имущественных прав и обязанностей наименование его публичным или частным не имеет значения. В тех случаях, когда государство и пуб­личные установления выступают в качестве субъектов иму­щественных прав и обязанностей, они действуют как юри­дические лица гражданского права. Характерно, что бур­жуазные ученые, защищающие деление юридических лиц «а публичные и частные, не находят убедительных до­водов для обоснования полезности и необходимости этого деления с точки зрения (Гражданского права. Так, напри­мер, Мишу, затративший много усилий для того, чтобы до­казать правомерность указанного выше деления, в конечном счете пришел к выводу, что точных критериев отгра­ничения публичных юридических лиц от частных нет. Су­ществует столько промежуточных образований между этими двумя видами, признает Мишу, что и французская и немецкая доктрины до сих пор не выработали по этому во­просу какой-либо определенной точки зрения.

Отличительными привязками публичных юрисдикционных лиц считают: более строгие требования, предъявляемые к условиям действительности сделок, совершаемых ими, спе­цифическое положение органов (органами являются госу­дарственные чиновники, осуществляющие функции власти), наличие у публичных лиц не только имущественных прав,

¹ См. А; В. Венедиктов, Органы управления государственной социалистической собственностью, «Советское государство и право», 1940, № 5—6, стр. 46—51.

63

но и публичных правомочий (права полиции, обложения налогами, предоставление налоговых льгот и т. д.) '.

Правильно, что органы государственной власти обла­дают правомочиями, недоступными юридическим лицам гражданского нрава. Но какое это имеет значение с точки зрения имущественной правосубъектности? Разве только то, что публичные учреждения пользуются некоторыми про­цессуальными и налоговыми преимуществами, но это об­стоятельство не меняет положения дела — публичные лица в имущественном обороте приравнены к прочим юридиче­ским лицам, т. е. являются субъектами гражданского права. Последовательно отвергая признаки, которые некоторыми авторами кладутся в основу разграничения: принуди­тельный характер образования публичных юридических лиц и добровольный характер возникновения частных юридических лиц; участие в публичном юридическом лице всех граждан, в частном — лишь известной группы; публич­ную цель в первом случае в отличие от обусловленной оп­ределенным коллективом и поэтому имеющей частно-пра­вовой характер цели деятельности во втором случае и т. д., Мишу приходит к выводу, что лишь совокупность всех этих признаков, в числе которых решающим является наличие публичной власти у юридического лица публичного права, может послужить основой для соответствующего разграни­чения ².

Совершенно ясно, что все эти признаки или совокуп­ность их не оказывают какого-либо существенного влия­ния на имущественную правоспособность органов буржуаз­ного государства, выполняющих те или иные его функции. Конечно, осуществляя эти функции, государство- в целом или его органы выступают как носители определенных прав и обязанностей, но содержание этих прав и обязанностей относится к сфере государственного и административного, т. е. публичного, права и не связано с понятием юридиче­ского лица гражданского права. (Кроме того, лишь только некоторые облеченные публичной властью органы государ­ства выступают в гражданских правоотношениях как юри­дические лица, в основном же имущественная правоспособ­ность государственных органов концентрируется в едином лице государства, действующего в качестве фиска (см. гл.

¹ Michoud, указ, соч., р. 233—234.

² Там же, р. 237—240.

64

VII). Поэтому, правильно поступают те, кто при определе­нии круга юридических лиц изучают публичные учрежде­ния прежде всего с точки зрения их имущественной право­способности и рассматривают их как публичные юридиче­ские лица лишь постольку, поскольку государство, само­управления и т. д. в силу присущих им функций относятся к сфере публичного, а не частного права.

Характерен, наконец, и тот факт, что классификация юридических лиц на корпорации и учреждения оказалась мало пригодной для публичных юридических лиц ввиду на­личия бесконечного ряда переходных ступеней во внутрен­нем устройстве публичных организаций. Это обстоятельст­во вынужден признать и горячий защитник самобытности юридической личности публичных учреждений — Мишу '.

Подытоживая сказанное о сущности понятия юридиче­ского лица и видах юридических лиц в буржуазном праве, мы приходим к следующим выводам.

Юридическое лицо всегда предполагает определенным образом организованную связь людей. Так называемый имущественный субстрат не является решающим для ха­рактеристики юридического лица, но есть лишь проявление этой связи. Воля юридического лица как организованного коллектива — это не сумма отдельных человеческих воль, но санкционированная государством воля общественного образования, как единого целого. Юридическое лицо не есть просто точка (вменения признаваемой объективным, правом юридической власти за группой людей, связанных единством поставленной ими или перед ними цели. Условием возникновения юридической личности является во­левая деятельность людей, направленная на ее создание. Поэтому юридическое лицо предполагает и в той или иной степени включает в себя юридические отношения как меж­ду составляющими его людьми, так и между ними и це­лым. В силу организации единство прав и обязанностей совокупности людей превращается ,в новое качество — в права и обязанности этой совокупности как самостоятель­ного целого. Целое хотя и отлично от составляющих его частей, но и не оторвано от них.

Волевая деятельность людей проявляется в различных формах и различной степени. Она не охватывает и не

¹ Miсhoud, p. 218-220.

65

Должна охватывать одинаково в равной мере всех, кто причастен к данному общественному образованию. Эта воле­вая деятельность, объективирующая и обеспечивающая общий интерес связанных в единое целое людей, не совпа­дает с волей в психологическом смысле каждого из участ­ников этого целого. Общая цель и общие интересы кристал­лизуют и направляют такое поведение органов юридиче­ского лица, которое зачастую отображает единство цели и интересов независимо от того, осознавались ли они полно­стью или частично участвовавшими тем или иным способом в создании юридического лица людьми.

Для корпорации является характерным то, что ее цель определяется, а первоначальный толчок, вызывающий деятельность ее органов, возникает на основании акта общей воли ее учредителей. Учредители и после образования корпорации находятся во взаимодействии с ней в качестве ее членов. Этот признак является общим для любой кор­порации независимо от того, создана она для обеспечения имущественных или культурных интересов. Учреждение создается актом воли лица (или лиц), предоставляющего определенное имущество для достижения поставленной учредителем какой-либо социально-культурной цели, при­чем на этом по общему правилу и завершается деятель­ность учредителя. Эта цель приобретает самостоятельное значение и становится достоянием неопределенного количества лиц. Содержание деятельности учреждения в конечном счете определяется общественным интересом и направляется волей государства. В дальнейшем как в корпорации, так и в учреждении сама реализация созидающей их воли, т. е. жизнедеятельность юридического лица, пред­полагает и включает в себя новый и бесконечно соверша­ющийся процесс волеобразования, определяемый государ­ственными потребностями и конкретными условиями осу­ществления цели. Но вырабатываемая в деятельности об­щественного образования воля это не только воля органов, т. е. живых людей, но и воля целого, воля организации, признанной государством самостоятельной юридической личностью. Воля органов — это воля юридического лица