Коменский - Великая Дидактика. Ян Амос Коменский Великая Дидактика Глава xxiii. Метод нравственного воспитания

• Название: Ян Амос Коменский Великая Дидактика Глава xxiii. Метод нравственного воспитания
• Дата: 25.11.2022
• Размер: 82.56 Kb.
• Имя файла: Коменский - Великая Дидактика.docx
• Тип: Документы; #812633
• страница: 4 из 4

Глава XXXI. Академия

Почему здесь говорится об академии? 1. На академию, конечно, наш метод не распространяется. Но что мешает нам высказать наши пожелания и по поводу академии? Мы выше сказали, что академии с полным правом предоставляют завершение и дополнение всех наук и все высшие предметы образования.

Три пожелания об академии. 2. Итак, мы предложили бы, чтобы там:

I. Велись действительно все исчерпывающие занятия, чтобы ничего не оставалось в науках и в человеческой мудрости, что не служило бы там предметом изучения.

II. Употреблялись наиболее легкие и верные методы, чтобы дать всем, кто сюда приходит, основательную ученость.

III. Общественными почетными должностями награждались только те, кто успешно достиг намеченной цели и стал достоин и способен к тому, чтобы ему можно было вверить управление человеческими делами.

Вкратце отметим, чего, по нашему мнению, требуют эти отдельные пожелания.

1. Чтобы они поистине были университетами для научных занятий. 3. Чтобы академические научные занятия были универсальными, для этого необходимы:

I. Ученые и знающие профессора всех наук, искусств, предметов, языков, которые бы извлекали из себя все эти знания, как из живой сокровищницы, и сообщали все для всех.

II. Избранная библиотека различных писателей, доступная всем для пользования.

II. Метод они должны иметь поистине универсальный, где нужно, соблюдать следующее. 4. Самые академические работы будут подвигаться вперед более легко и успешно, если, во-первых, мы туда будем посылать только избранные умы, цвет человечества, а остальных направим к плугу, ремеслам и торговле, смотря по их природной склонности.

5. Во-вторых, если каждый посвятит себя тому виду занятий, к которому, как это можно заключить по верным признакам, его предназначила природа. Ибо по природным дарованиям один является музыкантом, поэтом, оратором, физиком и т. д., в то время как другие более склонны к богословию, медицине, юриспруденции. Именно здесь слишком часто делается ошибка, так как по своему произволу, не обращая внимания на природную склонность, из каждого чурбана мы хотим сделать гения (exguovis ligno Mercurios fingere). Отсюда происходит то, что, обращаясь к тому или иному занятию вопреки склонности, мы не достигаем ничего достойного внимания и часто располагаем большими знаниями в каком угодно постороннем деле, чем в собственной профессии. Поэтому было бы целесообразно при окончании классической школы устраивать публичное испытание способностей: на основании этих испытаний директора могли бы определять, каких юношей следует направить для дальнейшего образования в академию, а кого назначить на другие профессии; а из тех, кто намерен продолжать свои занятия в академии, директора должны определить, кто должен посвятить себя богословию, а кто - политике или медицине и пр. сообразно с тем, какая у молодых людей проявляется естественная склонность, и в связи с потребностями церкви или государства.

6. В-третьих, натуры высокодаровитые надо поощрять ко всему, чтобы не было недостатка в людях, получивших всестороннее образование и вполне обладающих мудростию.

7. Надо, однако, следить за тем, чтобы академии воспитывали только трудолюбивых, честных и способных людей. Они не должны терпеть лжестудентов, которые, подавая другим вредный пример бездействия и роскоши, расточают отцовское имущество и губят свои годы. Таким образом, где не будет никакой язвы, не будет и никакой заразы,- все будут устремлять свое внимание на то, чем следует заниматься...
Цели

Есть три цели: человек должен быть 1) одаренным разумом среди всех, 2) владыкой над собой и 3) радостью для бога.

2. Отсюда ясно, что человек поставлен среди видимых созданий с тем, чтобы быть:

I. Разумным созданием.

II. Созданием, владычествующим над другими созданиями.

III. Созданием, представляющим собой образ и радость своего творца.

Эти три цели соединены так, что ни одной из них нельзя отбросить, так как на них зиждется основание настоящей и будущей жизни.

Что такое разумное создание? 3. Быть разумным созданием - это значит все исследовать и давать всему имена и все исчислять, т. е. знать и иметь возможность назвать и понять все, что находится в мире, как это ясно из "Книги Бытия" (II, 19) или, как поясняет Соломон (Премудр., VII, 17 и пр.): "Познать устройство мира действие стихий, начало, конец и средину времен; смены поворотов солнца и перемены времен года, круги годов и положение звезд; природу животных и души зверей; стремление ветров и мысли людей; различия растений и силы корней; одним словом - все сокровенное и явное. Сюда же принадлежит знание ремесел, также искусство речи, чтобы (как говорит Сын Сирахов) ничто не было неизвестным в какой-либо как малой, так и в большой вещи" (Сир., V, 18). В самом деле, таким лишь образом человек будет в состоянии удержать за собой имя разумного существа, если он будет понимать разумное основание (устройство) всех вещей.

Что значит быть владыкой всех созданий? 4. Быть владыкой всех созданий - это значит, приспособляя к надлежащему назначению все вещи, употреблять их с пользою для своих выгод, везде среди созданий вести себя царственно, т. е. с достоинством и святостью (а именно, ставя выше себя лишь одного чтимого творца, а также ангелов его, рядом с собою - своих сослужи гелей, а все прочее - ниже себя), соблюдать дарованное достоинство; не служить никакому созданию, даже собственной плоти; свободно пользоваться всем для собственных услуг: хорошо знать, где, когда, каким образом и до какого предела благоразумно пользоваться каждою вещью, где, когда, каким образом и до какого предела признавать право плоти, где, когда, каким образом и до какого предела нужно уступать ближнему,- словом, быть в состоянии разумно управлять движениями и действиями внешними и внутренними, своими и чужими.

Что значит быть образом божиим? 5. Наконец, быть образом божиим - значит в точности представлять совершенство своего первообраза, как сам он говорит: "Будьте святы, как свят я, ваш бог" (Лев., XIX, 2). Эти три требования

Эти три требования осуществляются, во-первых, в образовании, во-вторых, в добродетели, в-третьих, в благочестии. 6. Отсюда следует, что истинные требования, предъявляемые к человеку, заключаются в том, чтобы он был: 1) знающим все вещи, 2) владыкою вещей и самого себя, 3) чтобы он себя и все возводил к богу, источнику всех вещей. Если эти требования мы выразим тремя хорошо известными словами, то получим:

I. Научное образование.

II. Добродетель, или нравственность.

III. Религиозность, или благочестие.

Под научным образованием нужно понимать познание всех вещей, искусств и языков; под добродетелью - не только внешнюю воспитанность, но и всю внутреннюю и внешнюю основу побуждении, а под религиозностью - то внутреннее богопочитание, которым дух человека связывается и соединяется с высшим чувством.

Эти три качества в этой жизни составляют в человеке всю сущность; все же остальное - второстепенное. 7. В этих трех качествах заключается все пресвосходство человека, так как только они являются единственной основой настоящей и будущей жизни: остальное (здоровье, сила, красота, богатство, знатность, дружба, счастливый успех в делах, долголетие) есть не что иное, как добавление и внешнее украшение жизни тех, которым они даны богом, или же излишняя суетность, бесполезное бремя и вредные препятствия для того, кто, страстно стремясь к ним, сам приобретает их себе и, пренебрегши теми важнейшими благами, занимается этими и подавляет себя ими.

Польза дидактики

Правильная постановка дидактики важна:

1. Для родителей, которые до сих пор большею частью были не осведомлены, чего им ждать от своих детей. Они нанимали учителей, обращались к ним с просьбами, задабривали их подарками, даже меняли их часто так же напрасно, как и с некоторой пользой. Но если метод воспитания доведен до безошибочной верности, то результат, на который не всегда надеются, не может, с божией помощью, не воспоследовать.

2. Для учителей, большинство которых совершенно не знало дидактики и вследствие этого, желая выполнить свой долг, мучили себя и истощали свои силы трудолюбием и старательностью; стремясь достигнуть успеха то тем, то другим способом, они меняли метод не без тягостной потери времени и трудов.

3. Для учеников, чтобы можно было довести их до вершин наук без трудности, скуки, окриков и побоев, а как бы играя и шутя.

4. Для школ, которые при правильном методе не только можно будет сохранить в цветущем состоянии, но и без конца умножать. Ведь они будут поистине местами игр, домами наслаждения и удовольствий. И когда (вследствие непогрешимости метода) из какого угодно ученика выйдет ученый (в большей или меньшей степени), никогда не будет недостатка в хороших начальниках школ, и научные занятия всегда будут процветать.

5. Для государства - по приведенному ранее свидетельству Цицерона. С этим согласно знаменитое выражение Диогена-пифагорейца (у Стобея): "Что составляет основу всего государства? - Воспитание юношей". Ведь никогда виноградные лозы не принесут полезного плода, если за ними не было хорошего ухода.

6. Для церкви, так как правильное устройство школ одно только может довести до того, чтобы у церквей не было недостатка в ученых пастырях, а у ученых пастырей - в восприимчивых слушателях.

7. Наконец, важно и для небес, чтобы школы были преобразованы для подлинной и универсальной культуры духа, чтобы тем легче были освобождены от тьмы блеском божественного света те, которых не может пробудить звук божественной трубы. Ведь хотя евангелие и проповедуется в различных местах и мы надеемся, что будет оно проповедано до скончания мира, однако на свете бывает так, как это обыкновенно происходит на каком-либо собрании народа, на ярмарке или в таверне, или в другом шумном сборище людей: слушают не исключительно того одного, кто предлагает наилучшее, но и того, кто, встретившись с кем-либо или сидя, или стоя возле него, занимает и привлекает своего соседа своей болтовней. Пусть служители слова исполняют свою обязанность с каким: угодно рвением; пусть они говорят, возглашают, увещевают, заклинают, но большая часть людей их не слушает. Ведь многие посещают религиозные собрания только по какому-либо редкому случаю; другие, хотя и приходят на них, однако слушают невнимательно, так как их уши и глаза закрыты и они про себя большей частью заняты другим. Наконец, допустим, что они внимательны и воспринимают смысл священных заветов однако, несомненно, эти заветы не действуют и не влияют на них так сильно, как это должно было бы быть: косность духа и привычка к грехам притупляют у людей ум, ослепляют их, делают нечувствительными, потому они не могут освободиться от своей спячки. Точно связанные оковами, они остаются в привычной своей слепоте и в своих грехах; следовательно, от застарелой греховности никто не может их освободить кроме одного бога, как сказал кто-то из отцов церкви: почти чудо, если закоренелый грешник обратится к раскаянию. Но так как в других случаях, где бог указует средства, требовать чуда - значит искушать бога, то нужно признать, что и здесь также дело находится в таком положении. Поэтому будем думать, что наш долг - помышлять о средствах, которыми бы вся христианская молодежь все с большим пылом побуждалась бы к силе ума и любви к небесному. И если мы этого достигнем, то увидим, что небесное царство, как это было некогда, расширит свою мощь.

Итак, от столь святой цели пусть никто не отвлекает своих помышлений, своих стремлений, сил и средств. Тот, кто вызвал желание, даст и выполнение его. Подобает непрестанно просить этого от божественного милосердия в молитвах и представлять себе это в надеждах. Ведь здесь дело идет о спасении людей и славе всевышнего.

Коменский, исходя из природы человека, делит жизнь подрастающего поколения на четыре возрастных периода, по 6 лет каждый:

- детство — от рождения до 6 лет включительно,

- отрочество — от 6 до 12 лет,

- юность — от 12 до 18 лет,

- возмужалость — от 18 до 24 лет.

В основу этого деления он кладет возрастные особенности: детство характеризуется усиленным физическим ростом и разви­тием органов чувств; отрочество — развитием памяти и воображе­ния с их исполнительными органами — языком и рукой; юность, помимо указанных качеств, характеризуется более высоким уров­нем развития мышления («понимания и суждения») и возмужа­лость— развитием воли и способностью сохранять гармонию.

Для каждого из этих возрастных периодов, следуя характерным возрастным особенностям (природе ребенка), Коменский на­мечает особую ступень образования.

Для детей до 6 лет включительно он предлагает материнскую школу, под которой он разумеет дошкольное воспитание под руко­водством матери. Для отрочества (т.е. для детей от 6 до 12 лет) предназначается шестилетняя школа родного языка в каждой об­щине, селении, местечке. Для юношей (от 12 до 18 лет) должна быть в каждом городе латинская школа, или гимназия. Для воз­мужалых молодых людей (от 18 до 24 лет) в каждом государстве или большой области — академия.

Каждая следующая ступень является продолжением предыду­щей. Таким образом, Коменский выдвинул демократический прин­цип единой школы.

Для каждой ступени (кроме академии) Коменский подробно разработал содержание обучения. Материнская школа, учитывая природные особенности детей, должна дать детям до шестилетнего возраста первоначальные представления, живые впечатления об окружающей природе и общественной жизни. Дети должны узнать из области естествознания, что такое вода, земля, воздух, огонь, дождь, снег, лед, камень, железо, дерево, трава, рыба, птица, бык и пр. По астрономии ребенок узнает, что называется небом, солн­цем, луной, звездами и где они восходят и заходят. Дети получают также первоначальные сведения по географии (гора, долина, река, селение, город и пр.).

Коменский советует приучать детей уже в раннем детстве к хозяйству и труду, для чего их надо знакомить с предметами до­машнего обихода и их употреблением. Нравственное воспитание детей дошкольного возраста, как указывал он, заключается в воспитании у них умеренности, опрятности, трудолюбия, почтительности к старшим, послушания, правдивости, справедливости и, главное, любви к людям.

Большая заслуга Коменского заключалась в том, что он разработал первое в мире руководство по дошкольному воспитанию — «Материнская школа».

Школа родного языка, по Коменскому, имеет шестилетний курс обучения. Она предназначена для всех детей обоего пола без различия сословий, вероисповеданий и национальности. В те времена начальная школа имела двух, трехлетний курс обучения и ограничивалась лишь заучиванием молитв, обучением чтению, письму и элементарному счету.

Огромная заслуга Коменского заключается в том, что он поднял значение начальной школы, наметив продолжительный курс обучения в ней, подчеркнув, что это — школа родного языка (тогда как церковные школы, находившиеся в руках духовенства, обучали на непонятном детям книжном латинском языке), расширив содержание преподавания в начальной школе сведениями из геометрии, элементарными зна­ниями по географии, естествознанию, преподаванием пения и ручного труда. Конечно, большое место он уделял преподаванию религии.

Содержание обучения в латинской школе (гимназии) Коменский заимствовал из обычного круга учебных предметов средней школы того времени: это «семь свободных искусств». Но к этим наукам схоластической школы того времени он добавлял новые учебные предметы: физику (как в то время называлось естествознание), географию, историю. В гимназии изучались латинский, греческий, родной и один из новых языков.

Коменский требовал, чтобы после обучения языку (грамматике) учащиеся переходили к изучению реальных наук — естествознания (физики), математики, затем философских наук (этики, диалектики), завершая весь курс изучением риторики, так как при такой последовательности красота речи будет сочетаться с ее содержательностью и глубиной. Шесть последовательных классов гимназии в школьной системе Коменского носят названия: грамматический, физический, математический, этический, диалектический и риторический.

Устанавливая эту необычную для того времени последователь­ность изучения наук, Коменский исходил из своих философских воззрений — из сенсуализма — и был для своего времени новато­ром, придерживаясь, однако, обычного порядка одновременного изучения одной науки (или небольшой группы родственных наук) и лишь затем переходить к изучению других наук. (В конце XVIII века стали одновременно преподаваться разнообразные учебные предметы. Современные учебные планы являются дальнейшим развитием этого принципа.)

В академии Коменский предусматривает обычные факультеты того времени: богословский, юридический и медицинский.
Принципы обучения

Следуя сенсуалистической философии, Коменский в основу познания и обучения поставил чувственный опыт и теоретически обосновал и подробно раскрыл принцип наглядности. Наглядность применялась и до него. О ней говорили педагоги-гуманисты, например Томас Мор, характеризуя обучение на острове «Утопия». Книги, как рукопис­ные, так и печатные, снабжались нередко рисунками и раньше, но то было, так сказать, эмпирическое применение наглядности без теоретического обоснования ее, которое впервые дал Коменский.

Он понимал наглядность широко, не только как зрительную, но и как привлечение всех органов чувств к лучшему и ясному вос­приятию вещей и явлений. Им было провозглашено «золотое пра­вило» дидактики: «Все, что только возможно, предоставлять для восприятия чувствами: видимое для восприятия — зрением; слышимое— слухом; запахи — обонянием; подлежащее вкусу — вкусом; доступное осязанию — путем осязания. Если какие-либо пред­меты сразу можно воспринимать несколькими чувствами, пусть они сразу схватываются несколькими чувствами».

Коменский требовал, чтобы учение начиналось не со словес­ного толкования о вещах, но с конкретных наблюдений над ними. Следует наблюдать, что возможно, в натуре, а в случае невоз­можности непосредственного наблюдения вещей их надо заменять картинами, моделями, рисунками.

Велика заслуга Коменского в разработке наглядности как одного из важнейших дидактических принципов; он гениально обосновал, обобщил, углубил и расширил имевшийся уже к тому вре­мени некоторый практический опыт наглядного обучения, приме­нил широко наглядность на практике, снабдив свои учебники рисунками.

Призывая к опытному изучению реального мира, Коменский бичевал схоластическое обучение, которое вбивало «в головы юно­шей смесь из слов, изречений, мнений», призывал к «выходу из схоластических лабиринтов» (так озаглавлена одна из его работ).

Бессмысленной, механической зубрежке, догматичности обучения Коменский противопоставил требование сознательности учения. Он писал: «Ничего не следует заставлять выучивать наи­зусть, кроме того, что хорошо понято рассудком». Ученики с помо­щью учителя должны ясно осознать, «какую пользу приносит изучаемое в повседневной жизни». При изучении явлений следует доводить учащихся до осознания причин этих явлений. «На каждом предмете нужно останавливаться до тех пор, пока он не будет понят».

Коменский настаивал на систематичности обучения. Он указы­вал на необходимость доводить учащихся до понимания связи между явлениями и так организовать учебный материал, чтобы он не казался учащимся хаосом, а был бы кратко изложен в виде немногих основных положений. В обучении, он считал, надо идти от фактов к выводам, от примеров к правилам, которые система­тизируют, обобщают эти факты и примеры; идти от конкретного к абстрактному, от легкого к трудному, от общего к частному; сначала давать общее представление о предмете или явлении, затем переходить к изучению отдельных его сторон.

Большое значение, по Коменскому, имеет последовательность обучения. Все предлагаемое ученикам для усвоения надо распола­гать так, чтобы изучение нового материала было подготовлено предыдущими занятиями. Считаясь с возрастными особенностями детей, Коменский советует сначала развивать ощущения (чувства) учащихся, затем память, далее мышление и, наконец, речь и руку,

Так как ученик должен уметь правильно выразить усвоенное и применить это на деле.

Ценные указания дал Коменский, выдвинув дидактическое требование посильности обучения для учащихся. Детям следует давать для обучения только то, что доступно их возрасту. Посильность, доступность в обучении достигаются ясностью преподава­ния, сообщением основного без излишних деталей.

Выдвинув дидактическое требование прочности усвоения уча­щимися учебного материала, Коменский говорил, что надо закла­дывать «прочное основание», не спешить в обучении, добиваться, чтобы учащиеся вполне усвоили преподаваемое им: все имеющее связь должно преподаваться «в связи». Каждая тема должна резюмироваться в кратких, точных правилах.

Огромное значение для прочного усвоения имеют упражнения и повторение усвоенного учащимися материала. Сообщив новый учебный материал учащимся, учитель требует, чтобы вызванный им ученик изложил, повторил то, что было сказано им; вызывает и другого ученика сделать то же. Благодаря такому упражнению и повторению учитель ясно видит, что осталось непонятым уче­никами из его изложения. Повторенное несколько раз прочно за­поминается. Большую роль при этом повторении вслух имеет раз-питие умения выразить то, что усвоил, да и самое усвоение ста­новится более отчетливым и прочным. С этой целью Коменский рекомендует, чтобы учащиеся, усвоив что-либо, старались обучить этому других.

«Тому, что следует выполнять, нужно учиться на деле», — говорит Коменский, давая правила, по которым следует организовать упражнения. «Пусть в школах учатся писать, упражняясь в письме, говорить—упражняясь в речи, петь — упражняясь в пении, умозаключениям — упражняясь в умозаключениях, и т. д., чтобы школы были не чем иным, как мастерскими, в которых кипит работа». Для правильного обучения навыкам надо учащимся дать определенную форму и норму того, что следует выполнять; употребление инструментов (например, при черчении и т. п.) по­казать на деле, а не только рассказать, как инструменты упо­треблять. Упражнения надо начинать с элементов, а не с выполне­ния целых работ; это относится и к чтению (сначала буквы и сло­ги, затем слова, наконец фразы), и к письму, и к грамматике, и к другим навыкам.

Показав учащимся образец для подражания, учитель вначале должен требовать строгого, точного подражания форме, впослед­ствии выполнение может быть более свободным. Все допущенные учащимися отклонения от образцов должны тут же исправляться учителем, который свои замечания подкрепляет ссылкой на пра­вила. При обучении надо сочетать синтез с анализом.

Коменский стремился возможно сильнее развивать познавательные способности учащихся, «воспламенить жажду знания и пылкое усердие к учению», для чего надо, указывал он, соединять приятное с полезным, поощрять детскую любознательность.

«У своих учеников я всегда развиваю самостоятельность в наблюдении, в речи, в практике и в применении», — писал он.

Понятие природосообразности воспитания.

Через все педагогические сочинения Коменского, в особенности же через его главное сочинение — «Великую дидактику», красной нитью проходит мысль, что правильное воспитание во всем должно сообразоваться с природой.

Принцип природосообразности воспитания, начиная от Коменского, будет неоднократно встречаться в педагогических системах; XVIII и XIX веков, причем каждый из крупных теоретиков педагогики (Коменский, Руссо, Песталоцци, Дистервег и др.) понимает этот принцип несколько различно.

Коменский считал, что человек как часть природы подчиняется ее главнейшим, всеобщим законам, действующим как в мире растений и животных, так и в отношении человека. Он указывает, что «точный порядок школы надо заимствовать от природы», что необходимо исходить из наблюдений «над теми процессами, какие-повсюду проявляет природа в своих действиях». Он пытается установить закономерности воспитания путем аналогий с естественными «основоположениями», законами природы. Следует отличать правильные дидактические соображения Коменского от формы, в которой они изложены.

«Человек - часть природы. Следовательно, он и его развитие подчиняются ее универсальным законам. Эти закономерности проявляются в устройстве неживой природы, в жизни растений и животных, в развитии человека. Природа и жизнь человека познаваемы. Познаваемы также законы обучения».