Юридическая психология в современных социально психологических исследованиях
 Скачать 319.89 Kb.
|
1.2.3 История юридической науки в XX столетииРазвитию юридической психологии в первые годы Советской власти весьма способствовал большой общественный интерес к вопросам осуществления правосудия, законности, личности преступника и др. В 1925 году в нашей стране впервые в мире был организован Государственный институт по изучению преступности и преступника. В течение первых пяти лет существования этим институтом было опубликовано значительное количество работ по юридической психологии. Специальные кабинеты по изучению преступника и преступности были организованы в Москве, Ленинграде, Саратове, Киеве, Харькове, Минске, Баку и других городах. Одновременно велись исследования по психологии свидетельских показаний, психологической экспертизе и некоторым другим проблемам. Интересные исследования провел психолог А.Р. Лурия в лаборатории экспериментальной психологии, созданной в 1927 году при Московской губернской прокуратуре. Он изучал возможности применения методов экспериментальной психологии для расследования преступлений и сформулировал принципы работы прибора, который впоследствии получил наименование «разоблачителя лжи» (лай-детектор). Значительный вклад в развитие юридической психологии того времени внесли такие известные специалисты, как В.М. Бехтерев и А.Ф. Кони. Уже в первые годы советской власти юристы и психологи настойчиво искали новые формы борьбы с преступностью. Сущность судебно-психологических изысканий того периода современный советский психолог А.В. Петровский охарактеризовал следующим образом: «В 20-е годы «судебная психология» - это авторитетная и обширная область науки, имеющая предметом изучения психологические предпосылки преступления, быт и психологию различных групп преступников, психологию свидетельских показаний и судебно-психологическую экспертизу, психологию заключенного (тюремная психология) и т. п.». В те годы в Москве и на Украине были переведены и изданы труды западных ученых: Г. Гросса, О. Липпмана, Э. Штерна, М. Геринга, Г. Мюнстерберга, А. Гельвига. Все это, безусловно, не могло не повлиять на судебно-психологические исследования. В 1922 г. Кони опубликовал брошюру «Память и внимание», в которой излагались проблемы свидетельских показаний. А.Р. Лурия в ряде своих исследований подверг специальному психологическому анализу сущность свидетельских показаний. Много внимания уделял вопросам психологии свидетельских показаний известный тогда судебный психолог А.Е. Брусиловский. Достижения экспериментальной психологии начинают использоваться в этот период и в судебной практике в России. В частности, В.М. Бехтерев и его ученики активно занимаются проблемами психологической диагностики преступников и свидетелей. В работах того периода активно исследовалась личность правонарушителя. Это имело свои положительные стороны, так как позволяло точно и правильно квалифицировать совершенные преступления, учитывая все объективные и субъективные моменты. Но, с другой стороны, претендуя на установление достоверности показаний участников судебно-следственного процесса, эксперт брал на себя задачу определить насколько правдивы или ложны эти показания. Следует отметить, что тогда в психологической практике не было эффективных научно обоснованных методик всестороннего исследования личности и поэтому экспертная задача не могла быть решена. Но не только это являлось главным недостатком СПЭ в тот период. Давая ответ на вопрос о недостоверности показаний подэкспертного, эксперт-психолог преступал границы своих специальных знаний и процессуальных полномочий, вторгаясь тем самым в пределы компетенции следствия и суда. Уровень практической психологии в тот период еще отставал от запросов юридической практики. Психолог не только выявлял достоверность показаний, но и практически определял вину лица, совершившего преступление. В начале 30-х годов исследования по судебной психологии, так же как и исследования в области трудовой, социальной, медицинской психологии, были остановлены, и до середины 50-х годов развитие этой науки прервалось. В 1964 г. было принято постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования в стране», которое восстановило юридическую психологию во всех юридических вузах страны. В 1965-1966гг. началось чтение специальных курсов юридической психологии в юридических вузах Москвы, Ленинграда, Минска и некоторых других городов. В мае 1971 г. в Москве состоялась первая Всесоюзная конференция по судебной психологии. В июне 1971 г. в Тбилиси на 4-м Всесоюзном съезде психологов судебная психология была представлена отдельной секцией. Осенью 1986 г. в городе Тарту (Эстония) прошла Всесоюзная конференция по юридической психологии. Существенный вклад в становление и развитие юридической психологии внесли В.В. Романов и М.И. Еникеев: первый в сфере внедрения юридической психологии в сферу военной юстиции, а второй - в области организации преподавания этой дисциплины в московских вузах. В июне 1989 г. в Ленинграде на базе ИПК прокурорско-следственных работников был организован Всесоюзный семинар-совещание преподавателей юридической психологии всей страны. Его участники рассмотрели и утвердили предложенную в докладе проф. В.Л. Васильева программу вузовского курса предмета «Юридическая психология». В настоящее время в нашей стране в области юридической психологии проводится множество исследований с тем же названием по следующим основным направлениям: Общие вопросы юридической психологии (предмет, система, методы, история, связи с другими науками), Правосознание и правовая психология, Профессиограммы юридических профессий, психологическая характеристика юридической деятельности, Криминальная психология. Психология преступника и преступления. Психология предварительного следствия, Психология уголовного судопроизводства, Судебно-психологическая экспертиза, Психологические особенности несовершеннолетних правонарушителей, Исправительно-трудовая психология, Этика и психология правоотношений в сфере предпринимательской деятельности, Психологические закономерности возникновения и развития «теневой экономики», Психология организованной преступности и др. Такова, в самых общих чертах, история зарождения и развития юридической психологии. Глава II. Современные исследования в области юридической психологии Во II главе будет проведен анализ современных исследований в области юридической психологии на основе следующих статей: Воловикова М.И. «Нравственно-правовые представления в российском менталитете», Психологический журнал. – 2004 г.,№5; Гулевич О.А. «Направления изучения представлений о справедливости» . Вопросы психологии. - 2003. №3; Гулевич О.А., Голынчик Е.О. «Условия выбора норм дистрибутивной справедливости».Психологический журнал. 2004.. №3; Дубов И.Г., Хвостов А.А. «Моральная детерминация поведения в обыденном сознании больших групп населения» . Вопросы психологии. - 2000. №5; Ефремова Г.Х., Гранат Н.Д. «Эмпирическое исследование правосознания: реальное содержание и задачи формирования». Психологический журнал. - 1988. №6; Задорожнюк И.Е., Чернилов В.И. «Юридическая психология» . Психологический журнал. - 1992. №3; Николаева О. П. «Исследование этнопсихологических различий морально-правовых суждений» . Психологический журнал. - 1995. - №4»; Славская А.Н. «Личностная интерпретация правовых отношений в контексте российского менталитета» . Психологический журнал. - 2004. №6; Воловикова М.И., Соснина Л.М. «Этнокультурное исследование представлений о справедливости (на примере молдаван и живущих в Молдове цыган)» . Вопр. психол. 2001. №2; Васильева О.А. «Психологический реагент как объект криминалистического исследования и следственной практики.» ; Бондаренко Татьяна Алексеевна. «Стереотип и имидж милиции в социуме.» Научная статья. 2.1 Юридическая психология и современные исследования российского менталитета: проблема развития правосознания Современные исследования по проблеме развития правосознания были проведены Воловиковой М.И. , результаты которых описаны в статье «Нравственно-правовые представления в российском менталитете», Психологический журнал. – 2004 г.,№5. и Ефремовой Г.Х., Гранат Н.Д. в статье «Эмпирическое исследование правосознания: реальное содержание и задачи формирования», опубликованной в Психологическом журнале в 1988 г. №6. Авторы данных статей уверены - вопросы, связанные с местом, функциями и ролью нравственных идеалов в общественном сознании и жизни, являясь традиционными для отечественной науки, приобретают особое значение в период резких социальных изменений, происходящих в настоящее время в мире, государстве и обществе. Один из основных кризисов, переживаемых гражданами нашей страны, связан не только с экономическими проблемами, но и с крушением прежних ценностей и идеалов. В жизни народа, страны идеалам принадлежит консолидирующая, объединяющая роль. В истории каждого народа есть периоды, когда эта ведущая, консолидирующая роль идеала проявляется особенно ярко и действенно: во время войн, смут, преодоления последствий общественной и экономической разрухи. В общественной жизни нравственные идеалы выступают как регулятор социальной активности и социального поведения, но практически утрата идеалов как духовных опор личности и народа ведет не только к исчезновению множества ценностных ориентиров, но и к стихийной, обусловленной примитивными потребностями и влечениями, жизни. Целью исследования Воловиковой М.И. явилось создание целостной концепции социальных представлений о нравственном идеале в российском менталитете и проведение в русле данной концепции эмпирического исследовательского цикла, направленного на выявление этнокультурной, региональной, возрастной и тендерной специфики представлений о нравственном образце. Проведенный автором статьи теоретико-методологический анализ позволил прийти к выводу о том, что в целом изучение социальных представлений о нравственном идеале в российском менталитете является актуальным для развития парадигматики социальной психологии, прежде всего – ее духовной направленности. Разработанная концепция открывает перспективу построения духовно ориентированной социальной психологии. Социальные представления о нравственном идеале являются историческим продуктом и в то же время – указывают на перспективу развития общественного сознания народа. Специфические этнокультурные, региональные и тендерные особенности социальных представлений о нравственном идеале в российском менталитете проявляются в специфичности традиций, закрепленных в культуре российских народов, в специфичности женских и мужских ролей в общественной жизни, в особенностях исторического развития российских регионов. В своей статье Ефремова Г.Х. и Гранат Н.Д. говорят, что социальные представления о нравственном идеале в российском менталитете в целом сохраняют историческую преемственность с христианскими идеалами народа (прежде всего русских как титульной нации) в дореволюционной России, связанными с братскими отношениями между людьми и народами (доброта, доверие, способность прощать), любви к Родине и готовности ее защищать, в опоре на нравственность (совесть) в развитии здорового правосознания. В процессе исследований была выявлена дифференциация социальных представлений у подрастающего поколения, проявляющаяся в ориентации на идеал и ориентации на «антиидеал» (связанной с присвоением ценностей западного массового сознания). Позитивную роль в сохранении и передаче новым поколениям представлений о нравственных ценностях и идеалах выполняют традиции и праздники. Усиливается значение социальной памяти о православных праздниках. Позитивную роль продолжает выполнять для старшего и среднего поколений российских граждан социальная память о советских праздниках. Можно сделать вывод, что в современных представлениях о «настоящем празднике» разных российских народов и этносов проявляется архетипическая основа социальных представлений о нравственном идеале. 2.2 Изучение социальных представлений о справедливости Исследования по данной проблеме были проведены Гулевич О.А., Голынчик Е. О., Воловиковой М.И. и Сосниной Л.М. Результаты работы по этой проблеме были описаны в статьях: Гулевич О.А. «Направления изучения представлений о справедливости». Вопросы психологии. 2003 г.. №3; Гулевич О.А., Голынчик Е.О. «Условия выбора норм дистрибутивной справедливости» .Психологический журнал и в статье Воловиковой М.И., Сосниной Л.М. «Этнокультурное исследование представлений о справедливости (на примере молдаван и живущих в Молдове цыган)» . Вопросы психологии. 2001. №2. Справедливость относится к тем понятиям, которые активно используются людьми в ходе повседневной коммуникации и одновременно являются ключевыми для некоторых научных дисциплин, например, философии, социологии и психологии права. На первом этапе исследования, проведенного Гулевич О.А., была использована анкета, состоящая из двух частей. В первой части респонденты должны были сформулировать не менее трех ассоциаций на слово «справедливость». Вторая часть включала в себя два ключевых вопроса, один из которых касался представлений о справедливости, а второй — представлений о несправедливости. Первый вопрос звучал следующим образом: «Опишите шесть событий, которые Вы могли бы назвать справедливыми: два события, происшедшие лично с Вами, два — с Вашими родственниками, друзьями, одно событие, случайным свидетелем которого Вы стали. и одно событие, известное Вам из средств массовой информации. Напишите, где это произошло, кто принимал в них участие, каковы были действия участников, и чем все это закончилось. Отдельно отметьте, что именно в происшедшем показалось Вам справедливым». Вопрос, касающийся представлений о несправедливости, звучал аналогично, за исключением его начала («Опишите шесть событий, которые Вы могли бы назвать несправедливыми»...) и конца («...что показалось несправедливым»). Результаты исследования показали, что наиболее часто встречающимися ассоциациями со словом «справедливость» были «честность» (48 % респондентов), «правда (истина)» (29,8%), «закон (уголовный кодекс)» (27,9%), «суд» (17,3%), «равенство» (12,5%), «доброта» (11,5%), «равноправие» (8,7 %), «порядочность» (8,7%). Кроме того, в результате проведенного Гулевич О.А. анализа сформулированных респондентами ассоциаций, были выделены группы понятий, семантически связанных со «справедливостью». По мнению автора статьи среди них основными являются: - честность и порядочность (честность, объективность, принципиальность, искренность, прямота, порядочность, благородство, нравственность, совесть) (20% всех ассоциаций); - закон и правосудие (закон, УК, конституция, право, правосудие, весы, суд, судья, присяжные) (16,6%); - хорошее отношение к другому человеку и оказание помощи (дружба, любовь, уважение, понимание, доверие, взаимопомощь, помощь, доброта, терпимость, верность, гуманность (гуманизм) (14,5%); - равноправие, равенство (5 %); - счастье и мечта (счастье, радость, вера, мечта, надежда) (4%). Сравнение результатов данного исследования и исследования, проведенного Воловиковой М.И. и Сосниной Л.М. с участием молдаван и молдавских цыган, позволяет сделать предположение о существовании, по крайней мере, трех разных пониманий справедливости. Гулевич О.А. выяснено, что в в основе понимания справедливости лежит представление о справедливости как о законе, которому необходимо следовать. Воловикова М.И. и Соснина Л.М. по данным своего исследования, проведенного в Молдавии, выяснили, что для молдаван в большей степени, чем для молдавских цыган характерны ассоциации справедливости с ответственностью, принципиальностью, строгостью, равенством, честностью и искренностью. В данном случае справедливость выступает как сила, требующая от человека совершения определенных действий. Второе понимание справедливости характеризуется большей «теплотой» и связано с представлением о ней как о милосердии и надежде. На наличие этого понимания указывают ассоциации, относящиеся к группам «хорошее отношение к другому человеку» и «счастье и мечта». Такое понимание справедливости характерно для молдавских цыган , но не играет большой роли в представлениях российских респондентов и молдаван. В этом случае справедливость рассматривается как сила, оказывающая помощь и дающая защиту. И, наконец, в основе третьего представления лежит понимание справедливости как объективного знания. На наличие этого понимания указывают ассоциации справедливости с правдой (истиной). Это понимание характерно для трети участников исследования, проводимого Гулевич О.А. и Голынчик Е.О. Они выяснили, что в данном случае справедливость выступает как сила, безразличная по отношению к человеку. Наличие трех разных пониманий справедливости ставит вопрос об индивидуальных различиях в их принятии, а также об их влиянии на оценку справедливости/несправедливости событий, происходящих в мире. По результатам проведенных исследований авторами были определены дальнейшие направления изучения обыденных представлений о справедливости. 1. В данных исследованиях изучались отдельные элементы обыденных представлений о справедливости. Однако многие психологи подчеркивают структурированность обыденного сознания, наличие связи между его элементами и их зависимость друг от друга. Проявляется ли эта закономерность в случае обыденных представлений о справедливости? Некоторые работы западноевропейских авторов позволяют ответить на этот вопрос положительно . 2. Результаты данных исследований позволили выделить основные нормы, использующиеся людьми для оценки справедливости и несправедливости событий. Но они ничего не сказали о том, какие факторы влияют на выбор этих норм. Зависит ли вероятность их использования от контекста, в котором произошло событие, типа нанесенного ущерба, отношений между участниками и т.д.? Влияют ли на выбор норм оценки справедливости и несправедливости событий индивидуальные особенности респондентов? И, наконец, каким стратегиям восстановления справедливости отдают предпочтение российские респонденты? 2.3 Стереотип и имидж милиции в социуме Исследования по этой проблеме были описаны в научной статье Бондаренко Татьяны Алексеевны «Стереотип и имидж милиции в социуме». Любое государство, обеспечивая свою целостность и независимость, всячески стремится поддержать имидж сотрудников силовых ведомств. В современном российском обществе трудно ожидать одобрительного отношения к деятельности органов правопорядка. Бондаренко Т.А. считает, что если имиджу милиции ранее в научной литературе и уделялось внимание, то упоминания об исследования стереотипа данного силового ведомства не нашлось. В то же время, для разработки имиджформирующих технологий необходимо изучить стереотип милиции в социуме, который был автором статьи с помощью методов, используемых в психоанализе. Основное содержание работы: - Стереотипизация правоохранительных органов (ФСБ, МЧС, МВД, ФСИН, МО, прокуратуры, таможенных органов) с помощью прямого метода психосемантического исследования – ассоциативного эксперимента. Выборка: 587 респондентов. Место исследования: Хабаровский край, Амурская область. Время исследования: май-октябрь 2005 года. Суть исследования заключалась в следующем: респонденту предъявлялось слово-стимул, на которое требовалось назвать первые пришедшие на ум ассоциации. Использовался свободный ассоциативный эксперимент – гражданин не ограничивался в выборе возможных ассоциаций. - Исследование стереотипа милиции проводилось с помощью психоаналитического метода – символов животных, которые представляют собой образы, являющиеся представителями других, обычно весьма многообразных предметов, содержаний, возникающих на основе их припоминания или же продуктивного воображения. В исследовании приняло участие 556 респондентов – жителей Хабаровского и Приморского края. Время исследования: декабрь 2005-февраль 2006 года. - Использование метода психосемантического исследования - символики цвета для изучения социального стереотипа правоохранительных органов. Применение данного метода было вызвано тем, что основной источник образов – наше зрительное восприятие. Выборка составила 336 респондентов - граждан Хабаровского края и Амурской области. Время исследования: февраль-апрель 2006 года. - Гетеростереотип милиции у военнослужащих выявлялся в период с сентября по ноябрь 2006 года в военном округе города Хабаровска. Исследованием было охвачено 132 военнослужащих в возрасте от 19 до 52 лет; в звании от рядового до полковника; со стажем службы от 5 месяцев до 35 лет. - Исследование влияния телевидения на формирование имиджа ОВД проводилось октябре 2005 - январе 2006 года на основе 21 «милицейского» телесериала и 12 документальных телепередач, отражающих деятельность данного силового ведомства, демонстрировавшихся на каналах РТР, НТВ, ОРТ, DTV, DTV-ВИАСАТ в 2005 году. Выборка: 498 граждан Хабаровского края, не имеющих отношения к правоохранительной деятельности. - В социально-психологическом исследовании автостереотипа, которое проводилось в марте-апреле 2006 г. в Амурской области и Хабаровском крае, приняли участие 542 сотрудника органов внутренних дел. Возраст респондентов - от 20 до 54 лет; звание - от рядового до полковника милиции; служба в ОВД – от 3 месяцев до 33 лет календарной выслуги. Анализируя результаты исследования, проведенного Бондаренко Т.А., можно сделать следующие выводы: - Стереотип милиции в социуме связан как с правоохранительными функциями социальной организации - охрана, розыск, так и вызывает ассоциации, в большей степени связанные с личностным фактором - агрессивность, отвращение, наглость, непорядочность. - Основную роль в формировании общественного мнения о деятельности органов внутренних дел в городе играют средства массовой информации, в то время как в селе – личный контакт с сотрудниками милиции и мнение окружающих. - Автостереотип органов внутренних дел: «тяжелая работа, способствующая проявлению личностных качеств – от наглости и грубости до смелости и мужества». - Телесериалы, оказывающие положительное влияние на формирование имиджа милиции: «Улицы разбитых фонарей», «Убойная сила», «На углу у Патриарших», «Возвращение Мухтара», «Красная площадь», «Опера. Хроники убойного отдела». юридический психология наука социум - Менее критически оценивают деятельность милиции мужчины; граждане в возрасте от 30 до 49 лет; социальные работники; лица, имеющие средне-специальное образование. - По мнению 44% респондентов, большое количество документальных и художественных фильмов о милиции изменяют в лучшую сторону отношение к милиции. 2.4 Психологический реагент как объект криминалистического исследования и следственной практики Результаты исследования по данной теме описаны в статье Васильевой О.А. «Психологический реагент как объект криминалистического исследования и следственной практики». В данной работе автор сделала попытку проследить ход развития психологии толпы в России и за рубежом; определить методы изучения массового поведения; рассмотреть основные виды толпы; описать основные механизмы воздействия в толпе в контексте различных психологических теорий. Психолог Филипп Зимбардо решил выяснить, каким образом неволя и зависимость влияет на заключенных и охранников в тюрьмах. Сказано - сделано. В подвальном корпусе отделения психологии была сооружена «тюрьма». Испытуемых набирали через объявления, и допускали только после полной проверки состояния здоровья, а также не выходящего за рамки стандарта психического состояния каждого. Все они были студентами мужского пола. Их поделили на 2 группы по 12 человек – «заключенные» и «надзиратели». Зимбардо решил, что так же желает принять участие, чтобы быть внутри происходящего, и назначил себя «начальником тюрьмы». Эксперимент должен был продлиться 2 недели. Потребовался всего 1 день, чтобы все участники эксперимента начали вести себя как полоумные. На второй день заключенные подняли бунт и забаррикадировались в камерах, оскорбляя надзирателей. Последние в долгу не остались и применили против заключенных пожарные брандспойты. Дальше - хуже. Надзиратели стали заставлять заключенных спать голыми на холодном бетонном полу, ограничили пользование ванной, заставляли делать унизительные вещи с особыми извращенными подтекстами, чистить туалеты голыми руками, далее перечислять нет совершенно никакого желания. Невероятно! Но когда заключенным и надзирателям сказали, что у них есть возможность досрочного освобождения, а потом отменили это решение, никто из них не отказался от участия в эксперименте. Тот факт, что никто из них не обязан проходить через все это, остался для них просто незамеченным, не смотря на то, что в тот момент, заключенные сидели под контролем надзирателей на бетонном полу связанные, в собственных экскрементах, с черными мешками на головах. Всего через 6 дней Зимбардо пришлось прекратить эксперимент. Так что людям следует задуматься, тогда, когда они станут возмущаться жестокостью, ведь они, скорее всего, повели бы себя так же в определенной ситуации. Только страх наказания сдерживает людей от насилия над себе подобным. Дайте человеку неограниченную власть в купе с отсутствием контроля, и насилие польется широкой рекой. Психолог Стенли Милграм из университета Йеля решил исследовать желание человека подчиняться приказам «авторитета». Для этого он решил провести эксперимент, в котором испытуемому отводилась роль «учителя», который должен был провести «проверку памяти» человека, находящегося в другой комнате за стеклом. Каждый раз, когда «ученик» давал неправильный ответ, «учитель» должен был нажать на кнопку, и «ученик» получал удар током. В комнате с «учителем» так же находился человек в лабораторном халате (авторитет), который просто следил за тем, что учитель нажимает кнопку (только следил, не заставлял). Первый удар имел напряжение в 45 вольт, и с каждым неправильным ответом становился все сильнее. Естественно, по настоящему током никого не били, ученик был актером и симулировал боли и крики. Однако «учитель» об этом и не догадывался. Многие из «учителей» начинали чувствовать себя не совсем уверенно после нескольких разрядов, затем начинали спрашивать, не стоит ли прекратить. Однако «авторитет» не давал согласия останавливаться. Большинство продолжали нажимать кнопку, увеличивая и увеличивая разряд. Через некоторое время «ученик» начинал барабанить в стекло, умоляя прекратить и жалуясь на боли. Еще через некоторое время он падал и не подавал больше признаков жизни. Как вы думаете, сколько человек продолжали нажимать кнопку и после этого? 5, 10%? 66% ! испытуемых продолжали бить «ученика» током даже после того, как он упал без сознания или вовсе умер, добираясь до максимального значения в 450 вольт. Повторный эксперимент показал аналогичные результаты - большинство продолжает убивать человека пока «авторитет» одобрительно смотрит на это. Никто не попросил остановить эксперимент до достижения разряда в 300 вольт, только после этой отметки и только некоторые начинали чувствовать себя неприятно, хотя убить человека может и разряд в 100 вольт. Чарльз Шеридан и Ричард Кинг немного развили эксперимент, чтобы исключить подозрение у испытуемых, что за стеклом актер. И вместо человека предлагалось мучить щенка, и ток был настоящий - 80% испытуемых дошли до максимального порога напряжения. Задумайтесь, 8 из 10 готовы на убийство ради одобрительного «поглаживания» со стороны «авторитета». Делаем вывод - люди подвержены социальному влиянию даже в банальных мелочах. 2.5 Моральная детерминация поведения в обыденном сознании больших групп населения В 2000 году в журнале Вопросы психологии №5 была опубликована статья Дубова И.Г. и Хвостова А.А. «Моральная детерминация поведения в обыденном сознании больших групп населения». Моральная регуляция своего поведения людьми всегда являлась объектом исследования для представителей самых разных наук, и прежде всего этики, педагогики, социологии и психологии. Последняя при этом, в основном, изучала, каким образом существующие моральные нормы и ценности преломляются в психике конкретного человека, детерминируя его реальное поведение. Для обоснования своей линии поведения и своих поступков люди обычно выбирают не те моральные ценности или этические принципы, которые находятся в их индивидуальном сознании на вершине идеальной иерархии (позиция «абсолютизма»), а реально признаваемые «своими» ценности или принципы, которые в наибольшей степени оправдывают достижение целей, обусловленных доминирующими в данный момент потребностями. В разное время на роль высших критериев ценностей авторами этических концепций выдвигались абсолютное благо, добро, усовершенствование мира, истина, красота, самосовершенствование, прогресс, социальная справедливость, общественная польза, интересы государства, народа, класса и многое другое выступали религиозно ориентированные мыслители. Дубов И.Г. и Хвостов А.А. считают , что наилучшим образом отвечает целям и задачам исследования моральных ценностей и принципов в обыденном сознании метод прямой психодиагностики, напрямую выявляющий представления человека о причинах его поведения. Самым простым вариантом такого исследования являются ответы респондентов на прямой вопрос, почему ими что-то делается. Безусловно, как и в любом научном процессе, процент угадывания точных и взвешенных решений и ходов может быть достаточно высоким, но он все-таки такой «интуитивный» подход не может стать основой методологии исследования. Любой набор ответов на вопрос, предлагаемый респонденту, должен быть исчерпывающим и включать все возможное богатство ответов. По мнению Дубова И.Г. и Хвостова А.А. достаточно полным описанием обыденного морального сознания (по крайней мере, морального сознания россиян) является 16-факторная структура. Именно с опорой на 16 смыслов размышляют люди о нравственности, по обозначенным именно ими критериям оценивают свои и чужие поступки. Они считают, что 16-факторная смысловая структура общественной морали является не только перечнем обязательных параметров (или критериев) нравственной оценки людьми любого поступка окружающих, но и содержательным планом научного описания самой морали, в целом, и различных ее проявлений, в частности. В ходе исследований авторы статьи выяснили, что с точки зрения опрошенных, вести себя нравственно надо прежде всего ради себя самого, а уже потом ради социального окружения. Усиливающимися с ростом социального пессимизма основаниями поведения являются желание уберечься от возможного зла и сохранение чувства собственного достоинства. Эти настроения наиболее оттесненных слоев населения удачно ложатся в психологическую парадигму «гордая бедность», хорошо описывающую доминирующую моральную мотивацию социально незащищенной части населения. В проведенном авторами статьи исследовании была реализована попытка выявления семантической структуры моральной сферы массового обыденного сознания. Проведенный на ее основе опрос позволил сделать ряд замечаний о различиях в мотивационной сфере, характерных для некоторых больших групп населения Карачаево-Черкессии. В частности, исследователями были обнаружены различиях в доминирующих мотивах мужчин и женщин, людей с разным уровнем образования, а также представителей разных национальностей, населяющих КЧР. Заключение Перед оперативным, следственным, прокурорским и судебным работником постоянно возникает множество вопросов, решение которых требует не только широкого кругозора, юридической культуры, специальных знаний и жизненного опыта, но и глубоких знаний в области юридической психологии. Очень важными условиями действенности применения психологических знаний являются: установка работников правоохранительных органов на активное применение психологических данных в своей деятельности; и наличие учебных и научно-исследовательских учреждений в правоохранительной сфере, обеспечивающих системность и надежность в использовании психологии. Юридическая психология занимает особое место в системе подготовки юриста. Она позволяет ему получить знания и умения, позволяющие более глубоко понять психологические причины законопослушного и отклоняющегося поведения, формирования правовой психологии населения и правосознания. Большое внимание в юридической психологии уделяется анализу правоохранительной деятельности и личности работников, ведущих борьбу с правонарушениями. Поэтому можно сказать, что предметом юридической психологии являются психологические явления в сфере правоприменительной деятельности или, точнее, психологические особенности и закономерности психики личности и психологии групп людей, деятельность которых связана с нормотворчеством, нормоприменением и следованием правовым нормам /или нарушением норм права/. Общей задачей юридической психологии является изучение основных закономерностей и психологических особенностей правоохранительной деятельности. Юридическая психология решает проблемы психологического обеспечения правоохранительной деятельности. Под психологическим обеспечением работы сотрудников органов правопорядка понимается система сознательного, целенаправленного, правильного и оперативного использования возможностей психологии, психологических методов и средств, обеспечивающих успешное решение задач различных видов правоохранительной деятельности. Литература: 1. Васильев В.Л. Юридическая Психология. СПб., 1998. 2. Майерс Дэвидс. Социальная психология. СПб., 1997. 3. Общая психология / Под ред. Петровского А.В. 4. Практическая психология. Учебник под ред. Тутушкиной М.К. М.-СПб., 1997. 5. Воловикова М.И. Нравственно-правовые представления в российском менталитете. Психологический журнал. - 2004. - Т. 25. - №5. 6. Гулевич О.А. Направления изучения представлений о справедливости. Вопросы психологии. - 2003. - №3. 7. Гулевич О.А., Голынчик Е.О. Условия выбора норм дистрибутивной справедливости .Психологический журнал. 2004. Т. 25. №3. 8. Дубов И.Г., Хвостов А.А. Моральная детерминация поведения в обыденном сознании больших групп населения . Вопросы психологии. - 2000. - №5. 9. Ефремова Г.Х., Гранат Н.Д. Эмпирическое исследование правосознания: реальное содержание и задачи формирования . Психологический журнал. - 1988. - №6. 10. Задорожнюк И.Е., Чернилов В.И. Юридическая психология . Психологический журнал. - 1992. - Т. 13. - №3. 10. Николаева О.П. Исследование этнопсихологических различий морально-правовых суждений . Психологический журнал. - 1995. - Т. 16. - №4. 11. Славская А.Н. Личностная интерпретация правовых отношений в контексте российского менталитета . Психологический журнал. - 2004. - Т. 25. - №6. 12. Воловикова М.И., Соснина Л.М. Этнокультурное исследование представлений о справедливости (на примере молдаван и живущих в Молдове цыган) . Вопр. психол. 2001. №2. С. 85-93. 13. Митрохин С. Трактат о толпе . Век XX. и Мир. - 1990. №11. 14. Лебон Г. Толпотворение . Новое время. №3. 1998. 15. Рощин С.К. Психологический журнал. Том 11. №5. 1990. 16. Мокшанцев Р.И., Мокшанцева А.В. Социальная психология. Москва - Новосибирск. 2001. 17. Васильева О.А. Психологический реагент как объект криминалистического исследования и следственной практики. 18. Бондаренко Татьяна Алексеевна. Стереотип и имидж милиции в социуме. Научная статья. 1 Ратинов А.Р. Судебная психология как наука. Сов. гос-во и право. 1965. № 5 с.55.2 Дулов А.В. Введение в судебную психологию.М., 1970, с. 50-65, Его же. Судебная психология. Минск, 1975, с. 29-30.3 Васильев В.Л. Юридическая психология. М.,1991,с. 6. |