Зависимость семейная болезнь. Зависимость семейная болезнь
 Скачать 1.17 Mb.
|
Матери – сыновьяЖенщина жалуется на трудности взаимоотношений со взрослым сыном. – Что для вас значит ваш сын? – О, это трудно выразить словами. Это что-то большее, чем моя жизнь. Нет, я не могу этого объяснить, – говорит мать 25-летнего сына. Как и многие женщины, эта клиентка к пятилетию своего брака несколько разочаровалась в своем муже. Пылкие ухаживания остались в прошлом. Совместные интересы, мечты, то огромное внимание, которое он ей уделял, – все в прошлом. Наши женихи не похожи на наших мужей. Когда поженились, мужа подолгу не было дома. Он работал. В выходные торчал в гараже или ездил на охоту. Ему необходимо было встречаться с друзьями. А ей? Она выучила, как заповедь: надо хранить домашний очаг. Чего ей хотелось? Ей хотелось душевной близости, внимания к себе, любви. К пяти-семи годам брака муж почти исчезает с портрета ее семьи. Физически он иногда может быть дома, а эмоционально... его нет. Естественно, что пустое место в семейном портрете кто-то должен заполнить. Нет, на сей раз не любовник. У моей клиентки появился СЫН. Привязанность к нему столь сильна и продолжительна (это на всю жизнь!), что ни с каким любовником не сравнится. С сыном ей было комфортно, душевная близость их очевидна. Муж не жаждал душевной близости. Для многих мужей это просто непонятная материя – интересоваться внутренним миром жены и делиться своим собственным. Утешение давал сын. Он позволял строить с ним теплые и прочные взаимоотношения. Вот уж кому она всегда нужна, так это сыну. Быть нужной – отличительная марка созависимых. Дочь так не соответствовала бы ее ожиданиям. Дочь вырастет и будет такая, как она. А сын завоюет мир, он превратится в сильного мужчину. Он будет делать то, что она сама бы делала, если бы была мужчиной. Уровень притязаний у нее высок. Сын будет восполнять то, чего не хватает ей, женщине. Не исключено, что сын будет иметь другое мнение о своем предназначении. Это не мешает тому, чтобы мать идеализировала его, молилась на него. Представляете, какая у них прочность эмоциональной связи? Попробуй, отделись от матери. Не выйдет. Крепкая привязанность к сыну дает матери возможность ощутить себя женщиной. Это важная потребность. Быть любимой, быть ценной, быть уважаемой. Все это входит в потребность быть женщиной. Женщина с удовлетворенной сексуальностью и тесной привязанностью к мужу подсознательным образом сообщит сыну, что ее привязанность к нему естественна, насыщена радостью, а не является заменой чему-то, в чем она испытывает нужду. Сыну передается спокойное осознание своего места в мире – он и не пуп земли, и не заброшенный в наихудшее место. К нему со временем придет понимание, какой, мужчина, может удовлетворять потребности и желания женщины. Неудовлетворенная женщина привяжет к себе сына мощными цепями. Она просто не в состоянии перерезать пуповину. Почему? Он ей очень необходим для удовлетворения насущных нужд, для утверждения себя как женщины. Женщина, несчастливая в браке, с эмоционально недоступным мужем чувствует себя примерно так: у меня нет мужчины, я нуждаюсь в мужчине как в дополнении своей женской слабости, поэтому я не могу позволить себе потерять сына. Сын – это все, что у меня есть. Она будет идеализировать, чрезмерно опекать его. Частично ее поведение мотивируется страхом потерять сына, в особенности потерять в пользу другой женщины. Она будет подчеркивать чистоту своей любви в сравнении с жадностью и коварством всех женщин, которые хотят завладеть им. В сущности, она сообщает ему, что не существует в мире большей любви, чем ее любовь. Вы теперь понимаете, почему маменькины сынки плохие мужья? В поисках идентификации себя, т.е. в поисках ответа на вопрос: "Кто я такой?" сын обращается к отцу. А что, если мать принижает отца, насмехается над отцом? Тогда сын не захочет быть похожим на отца. А как он может восхищаться матерью, если она принижает отца? А много ли таких умных женщин, которые не говорили в своей семье при детях: "Посмотрите, что учинил на прошлой неделе мой непутевый муж!" У меня в кабинете жены называют своих мужей "недоразвитыми", "алкашами", "оно", "что-то жалкое", "тот, кто без меня пропадет". Допустим, сорвалось с языка, терпение у нее не железное. А что если унижение супруга происходит постоянно? Если взаимоотношения между супругами холодные, отчужденные? Тогда сын не идентифицирует себя с отцом. Начинается процесс, который психологи называют "демаскулинизация" либо "психологическая кастрация". Да, мать лишает сына признаков мужественности. Пока сын не идентифицирует себя с отцом, он вынужден идентифицировать себя с матерью – воплощением реальной правящей силы в доме. Сын будет доказывать, что он не слабый человек, каким считается в доме отец. У сына может быть внутренний конфликт – одновременное сопротивление и отцу, и матери. Сын может бороться против матери за право стать мужчиной. Фактически мужчины становятся теми, кому они сопротивляются. В данной ситуации он будет как мать. Но полноценным мужчиной ему не стать. Он, будучи связанным прочной пуповиной с матерью, не может стать самостоятельным. К зрелому возрасту сына внутренний конфликт может нарастать. Он одновременно отвергает мать и желает ее присутствия, ему же всегда комфортно с ней. Он не желает иметь женой женщину, напоминающую мать, но часто выбирает именно такую. Он желает, чтобы другая женщина ухаживала за ним именно так, как делала это мама. В то же время он желает, чтобы забота жены была не столь интенсивной. У сына легко возникает чувство вины перед матерью, может быть, потому что он в действительности не удовлетворил все притязания матери, она ожидала от него слишком много. Чувство вины может проецироваться на жену в виде агрессии, необязательно драки, иногда это агрессия чувств, слов, отношения. Что-то мстительное всему женскому племени есть в его позиции. Мать тоже испытывает противоречивые чувства. Она желает сыну взросления, роста и в то же время желает заботиться о нем как о маленьком мальчике. Наслаждение от этого ни с чем не сравнить. Материнство не только жертвенно, но и эгоистично, для себя рожаем. В конце концов, у нее так мало было радостей с мужем. Она знает, что сын уйдет к другой женщине, и ненавидит всю его сексуальность, все эти импульсы, которые отторгнут ее мальчика от нее. Именно это чувство диктовало ей желание критиковать его девочек, не подзывать его к телефону, когда девочки звонили. А теперь она очень критически относится к его жене. Татьяна вышла замуж за мужчину, который был и все еще остается центром Вселенной для его матери. Даже теперь, через 10 лет после свадьбы, Алексей срывается с места с радостным энтузиазмом, услышав звонок мамы. Все эти 10 лет Алексей сравнивает Татьяну с мамой и, конечно же, не в пользу Татьяны. А что Татьяна? Она каждый раз спрашивает, может быть, Алеша прав? Может быть, я действительно плохая хозяйка? Может быть, я действительно плохая мать? Алексей раз в неделю навещает маму и там обедает. Обед проходит под комментарий: "Пусть хотя бы раз в неделю мальчик съест приличный обед". Когда свекровь приезжает к сыну и Татьяне, то заглядывает в шкафы и проверяет: лежат ли простыни с простынями, а скатерти со скатертями. Мать должна убедиться, чист ли унитаз. Нелюбимое выражение "Унитаз – лицо хозяйки". Татьяна изредка жалуется на беспардонное поведение его матери, но Алексей всегда говорит: "Этого не может быть, ты все преувеличиваешь", Когда Татьяна выходила замуж, то надеялась, что Алексей будет о ней заботиться. Он ей представлялся сильным, любящим, отзывчивым. Вскоре Таня обнаружила, что он сам от нее ждет заботы, причем как о ребенке. Вес, что раньше делала для него мама, теперь должна делать жена, так он хочет. Таня не понимает, почему муж не чувствителен к потребностям жены. Алексею трудно. Он находится в двойственном положении, между двух огней. В воздухе витает вопрос мамы: "Кого ты больше любишь, ее или меня?" Недаром в Библии говорится: "И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает" (Мф. 19.5,6.) Речь не идет о том, чтобы оставить отца и мать буквально, забросить, перестать заботиться. Речь идет о том, чтобы перерезать эмоциональную пуповину и решить, кто ты в первую очередь – муж своей жены или сын своей матери. Обе роли важны, но какая-то роль должна быть первой, а какая-то – второй. Этот вопрос Алексей не решал. Без решения этого вопроса трудно "прилепиться" к жене, образовать новую эмоциональную связь. Разумная мать знает, что когда сын женится, то его первейшая обязанность – заботиться о жене. Если он венчался, то брал эти обязательства перед Богом, а если в загсе расписывался, то перед государством. Некоторые матери не хотят это признать, а их сыновья не хотят менять правил игры. "Маменькины сынки" любят то радостное возбуждение, которое создает мать вокруг них. Сын получает безусловную любовь. Что бы он ни сделал, он любим. Любовь без всяких условий, так необходимая маленькому ребенку, но неуместная теперь. Его захваливают за минимальные услуги. Резкая критика в адрес сына также может служить той же цели – подкреплению сильнейшей эмоциональной привязанности между матерью и сыном. Сын хочет поехать работать в отдаленный район, как это случилось с моим племянником. Что сделала его мама? Резко критиковала за это решение. Ее аргументы: ты и на этой работе хорошо зарабатываешь. Оставайся с тем, что ты имеешь. Не высовывайся, не рискуй. Довольствуйся меньшим. Главное и тайное желание матери – будь при мне, нуждайся во мне, оставайся зависимым от меня. Объяснение: моя сестра, мать племянника, давно в разводе с мужем. Эмилия говорила: "Мой взрослый женатый сын хвастается своими внебрачными победами над женщинами. Ну что я ему скажу? Мне жаль его жену, но не могу же я портить взаимоотношения с сыном. То, что с ним происходит, ужасно. Но он хотя бы доверяет мне и рассказывает об этом. Я не могу сказать: прекрати эти связи. Я не могу портить отношения с сыном. Я не могу позволить себе потерять его". Эмилия может быть спокойной. Сколь бы ни было женщин у сына, она – мать – у него на первом месте. Подтекст его пересказов о своих похождениях примерно таков: "Ты, мама, – несравненная женщина. У меня есть другие подруги, которых я использую для секса. Но люблю я только тебя одну". Сын нуждается в этой безграничной материнской любви, как и прежде. Ему только по паспорту 37 лет, а по уровню зрелости и зависимости от матери ему 7 лет. В конце концов, жена не может дать ему столько безусловной любви, сколько дает мама. Если жена делает ему что-то хорошее, то он чувствует себя обязанным платить тем же. Это уже обязательства. Это ответственность. Репертуар взрослой жизни. А мама ничего не требует взамен, лишь бы он при ней был, ее вечно маленький мальчик. Некоторые мужчины, воспитанные одинокими женщинами, не женятся совсем или женятся поздно. Они не могут решиться порвать с атмосферой восхищения, которую создала мама. Полина Ивановна, мать 40-летнего сына, на словах выражает желание, чтобы Юра женился. И тут же восхищается тем, что он такой заботливый сын, еще ни разу не отдыхал в отпуске без мамы. Примечательно, что Юра страдает ожирением. Мать сделала его немужчиной даже по форме тела. Мать демаскулинизировала его. Слой жира как будто защищает его от посягательств женщин. Хорошей матерью легко быть при условии удовлетворенности взаимоотношений с мужем или хотя бы с любовником. Хорошая мать видит в сыне хотя и близкого, но отдельного человека, другого, а не продолжение себя. Часто "маменькины сынки" становятся больными зависимостью от алкоголя или наркотиков. Изменить что-либо в подобных взаимоотношениях очень трудно. Отношение матери к сыну носит характер влечения. И все же была у меня в группе одна женщина, которая поняла это свое влечение к сыну. Ей удалось в какой-то степени изменить себя. Вот как она сама об этом рассказывает: – Моему сыну сейчас 27 лет. Когда он был юношей, я была к нему так сильно привязана, что не помню минуты, чтобы я о нем не думала. Если к 23 часам он не возвращался домой, я места себе не находила. Я была сплошной комок нервов. Однажды он мне сказал: "Мама, я конечно, могу приходить домой даже в 22 часа. Но неужели ты не понимаешь, что отравляешь мне жизнь?" Эти слова потрясли меня, я долго над ними думала. Постепенно я начала осознавать, что любовь и моя чрезмерная привязанность – это не одно и то же. В группе (имеется в виду психотерапевтическая группа) я окончательно убедилась, что надо себя отвязывать от сына. Что мне помогало? Не знаю. Но я часто пользуюсь молитвой, которую узнала в группе (речь идет о гештальт-молитве). Теперь я каждый день ее повторяю. Я делаю то, что я делаю. И ты делаешь то, что ты делаешь. Я живу в этом мире не для того, чтобы Соответствовать твоим ожиданиям. И ты живешь в этом мире не для того, чтобы Соответствовать моим ожиданиям. Ты – это ты, а я – это я. Я твердила эти слова постоянно. Конечно, моя любовь к сыну никак не уменьшилась. Но, как ни мучительно это было для меня, я перерезала связывавшую нас пуповину и увидела, как он начал дышать самостоятельно. Сейчас сын женат. Я запрещаю себе вмешиваться в его жизнь. Мне помогает доверие. Я себе напоминаю, что мой сын не глупее меня и сам может понимать, что ему лучше делать. И, знаете, что я замечаю? Теперь мы стали намного ближе и роднее. И еще у меня высвободилось много энергии, которую я трачу на себя. Я дала сыну свободу и неожиданно обрела свою собственную. |