Современные секты и их влияние. Тексты. Здесь будет Храмъ
 Скачать 5.27 Mb.
|
Учут в школе Деда, а пошто в интырнетах сказывают, что-де нам в школе на истории всякую ахинею преподносют: что взаправду было, о том-де умалчивают, а чего не было, то выдумывают да нас тем выдумкам обучают? Дык так оно и есть, вот и сказывают. И не токмо на истории, тебе оттудова опричь безумия ничего не вынести. Ну разве что таблицу умножения, да и ту надежней вкуришь, один день на базаре простоямшы. Погоди, деда, так рази в школе безумному учут? А ты возьми да сам скажи. Вот чья она, школа? Для чего заведена? Ну… Проученье чтоб отрокам подавать. А зачем же ещо. Экое ты все же мудило растешь, весь в батю свово, дол… Хм. Так ихто ея держыт, школу эту? Чьи она хотелки исполнять призвана? На чьей она земле стоит, чей хлеб на ея устройство употреблен, хто ей быти дозволил? Дык… На земле на чьей, — на барской, вестимо. Стало быть, барин. Хотя обожди, начальствует над проучением батюшка, а он без архирейского дозволу в бане мыла оброненного не подымет, стал быть тут и барин, и архирей… Погоди, деда, я помню, что в корень; выходит, царь и метрополид… А чей хлеб… Ну, тот девяток яичек, что мамка всякий раз со мной засылает, то не в счот, так понимаю? Так. Девяток яйчишек это токмо самой учителке разок разговеться, а сама-то школа подороже выйдет. Школ настроить, дров завезть, учителок понавыучить да разослать, заметь, в кажный уезд кажной волости, это тебе не дешовше, чем к примеру войско снарядить. У кого все это поотжато, из чьего кармана? Дык понятно из чьего, из наше… Ой! Деда, прости, не дерись! Помню, помню: «не того кто выкопал, а того кто отмахал», оно просто само на язык вскочило! Потому и не наказываю, а так, подлечиваю. Из чьего, говоришь, кармана-то? Дык получается из царского. Но ить оно не так! Царь-то одну лишь училку присылает, остальное-то с волости! Те же дрова взять, сажень нонеча-то вона сколько на торгу, а школа таких саженей за зиму цельну прорву спалит. А возка, а карасину сколь в лампы уйдет, золотарям опять же по весне, да тот же забор посля разлива всякий раз считай заново ставить… Выходит, что и барин, и царь с метрополидом. Купно и овхо… Ну чо, видишь? Не выходит, деда, «в корень», как ты завсегда требуешь! Хе-хе. Буратин ты буратин, внуче, «ить оно не так»… Сами ли баре то учиняют? Единообразно по всея Пампасу нашему б-госпасаемому? Али кем к тому примучены? А. Ну да. Ну тогда да, деда. Выходит. Царь да метрополит в корне всего помещены. И на што им сия обуза? Ну, чтоб мы мало-мальски грамотные ходили… Да погоди ты с дрючком, деда, дай поразмыслю… Поразмыслит он, розмысел. Ну и чо надумал, на што царям с попами твое проучение? Ну дык… Я ж опосля проучения к работам более годным выхожу. Не? Чего с меня выкруживаешь, сам скажы. Из чего вывод сделать, у тебя имеется, ты при батьке своем на фабрике своей не первый год гайки крутишь. Вот и раскинь, проучением ли школьным ты стал к тому пригоден, али ещо как. Ну, если чесна… Всему на месте и выучили, токмо читать-писать и понадобилося. Да и то, в бумаге одно написано, градусы-шмадусы, а мы по опыту калим, кровь телячья-вишня молодая-заря-заря с отрывом, никаких градусов даром не нать, и выходит и ловчее, и крепше. Да что я, вона даже у господ то же самое, к примеру давеча нанял барин нового господина анжынера, дак его старый всюду таскал да заставлял самому все руками ошшупать. Без того, баял, не видать тебе понимания как чо крутится, а бумажки-де оставь, они своею жызенью жывут, до нашых мазутов неприкосновляющейся. И ведь это инжынера, не мы, мазута корявая, ихнее-то ученье незнамо сколько годков, а и того видать недостает. Чего уж про нас говорить. Не, деда. Ни к чему мне как работному школьное проучение, разве что читать-писать, а остальное… Недостает его ни для чего путного. И недостанет никогда. Проученье школьное не для того, чтоб достаточным в употребленьи быти. Аз вон по щеглянским своим годам и навовсе во таком промысле барщину тянул, где ядреные рвакции производют, и то окромя чтенья да письма ничегошеньки не применил, токмо по месту все и вызнавал, как оные ядры ухватывают да как рвут. И вышло что как и везде, ключом на двадцать четыре, пердячим духом да нехорошей мамочки имечком. А казалось бы вона какой промысел хитроумный, без белого чапана и не подойти к ему. Выходит, что ни к умной, ни к тупой работе проученье годным не делает? Не делает. Как придешь на промысел, токмо там и видно станет, подпущать ли тебя к умным вещам, али лутше к простым, али отправить двор мести. Либо навовсе с фабрики гнать на скотный двор: там один навоз, его не сломаешь. Так для чего ж тогда оно все, деда? Неужто все зазря? А ведь на это такие деньжыщщи улетают, что и подумать страшно! Снова повторю: не бывает ничо «зазря», в особенности когда в одном кармане убывает, а в другом прибывает. Тем паче, что убывает-то не в смердячьем кармане, а в кармане вятших людей нашего Пампаса. Да не по собственной ихней охотке, а через примучиванье. Как думаешь, внуче, не боязно ли царю лишний раз вятших примучивать? Когда промеж царями да вятшими людями такая опаска, что нам с тобой и с великим трудом не представить? Там одна не вовремя урватая копейка головы может стоить, а уж за лишнюю так и жывьем на части рвут. Но он все равно с них дерет, и на то учителок по волостям рассылает, да ещо и местных к содержанию примучивает… Видать, есть ему за что стараться. Не, не пойму я, деда. Раз уж как к работе приставлен стану, там меня всему и научут, так к чему меня учить, коли мне как работному с проученья того проку нет? Дык вот и превзойди, умищем-то своим. Это ж твоя жызень, и это все до тебя касательство имеет прямее некуда. Вот и превзойди великую тайну сию, — заместо, к примеру, оченно учоного антиресу ко устройству вселенной. Да ладно тебе деда об том поминать, ну оскоромился разок, со всеми же бывает… А к чему это ученье, я в толк взять не могу. Что кака-то надобность есть, то мне уже понятно: как же не быть какой-то надобности, коли на это все деньжыщ как на войско изводют. А вот что это за надобность — не хватает разумения, даже не вижу куды тыкнуться. А ить я тебе подсказку давал. Ну да ладно, вещи сии столь просты, что не всякому умудренному доступны. Ученье бывает чтоб научилися, а бывает и наоборот, чтоб не научилися. Это как это, «чтоб не научилися»? А сам прикинь. Вот к примеру у тебя во свинарнике чухи жывут? А как же. Супоросая, боровок, да подсвинков с того года четверо. А скажы, внуче, захотелось бы тебе, чтоб они скажем вилы хватать научилися? Или топоры? Зайдешь ли ты тогда в котух к ним к эдаким? Ну ты скажешь, деда, чухи с вилами, гыгыг! Ясное дело, меня к такому котуху и оселом не подтянешь! Гыгыг, чуханы! С вилами! Вилы, внучек, это не страшно. Вилы это просто большая вилка. Страшно когда заходишь к чуханам, а у их в глазках – опачки, разум промелькивает. И ты вдруг догадываешься, что это они его просто спрятать не успели. На этот раз. Вот тогда и впрямь страшно. Потому что разум, он допреж всего осознание себя и своих интересов. А какие у чухана к своему володетелю антиресы, не догадывашься ли? Вот попробуй, представь себе такое: заходишь ты к своим чуханам в котух, а они… смотрют. Ой. Ой, деда… Я бы таких чуханов в тот же час всех спалил! Вместе с котухом ихним! И хер бы с ним с салом! Только сперва бы дверку подпер! Вот как, значит, — «спалил», «дверку подпер». Никак проникся, внуче? У-у, деда, экий ты все же аспид, каково жути-то понагнал, у меня так и стоит перед глазами: я захожу, а они – Смотрют… Деда, дык обожди, разве чуханы могут вот так взять и тому научиться? Это смотря каки чуханы, некоторые ещо как могут. Нужда, внучек, она ково хошь чему хошь научит. Даже чухан, и тот способен и выучиться, и антирес свой умом превзойти, ежели то ему позволено станет. Ежели дозволить чуханам учиться свой антирес блюсти, то рано или поздно любой начнет Смотреть. Вот для того чтоб не смотрели, их и учут. Всякому-разному. И те чуханы что к ученью склонны, те выучиваются. «Образованье получают», как принято говорить. И начинают во всем разбираться, — они ж теперича образованные, кому как не им знать к примеру о масти у слонов, диск наш земной подпирающих. Ну деда!!! Да ладно, ладно, не буду боле. То ещо, кстати говоря, не самый жыр, бывает, что баре с чуханьем и повеселее обходятся. Видал, к примеру, как им бросют в загородку чищеную брюкву, а они давай ее по углам катать? Как не видать, видал конечно. Инда весело же порой! Бывало расшумятся, зайдешь в котух глянуть, а они там такой содом развели, тока держись! Одни брюкву катают, визг стоит, даже нет-нет и куснут друг дружку, а другие на них глядят и волнуются, как будто сами в том катаньи участны! Во-во. Чем дурнее, тем дешовше. Всех потрат брюква в день, и никто Смотреть даже и не помышляет, — делом заняты. Но учить с малолетства все ж понадежнее, без разницы чему, главное чтоб своему-природному не училися. Ежели учить как следует, то со временем выходит, что нужда чухану одно нашоптывает, а ученье совсем другое, и оказывается чухан весь в непонятках, благо вокруг его одни такие же учоные, и чрез ту общепринятость ученье любую очевидность превозмогает. Не зря, ох не зря сие «образованьем» именуется, вот так взяли чухана, и образовали из его то что нужно, здравое суждение о собственном антиресе учоными безумьями заместимшы. Деда, погоди, а батя мой как же? Ведь это же ты его сам в школу отвел? При том что загодя знал — окромя безумного его там ничему не научут? Все так, да: и знал, и отвел. Отчего же, деда?! Он же сын твой! А вот припомни, аз тебя прошлым летом плаванью учил… Ага, «учил»! Завез на самую середку, да и вывернул с лодки! Ну а как ещо учить, токмо так. Жытеньки захочешь, враз все освоишь, что тебе ране показано было. Освоил же? Поплыл, не утоп? Да уж, поплыл… Воды нахлебался, руки полдня тряслись! Вот и с разумением то же самое, и проучение школьное можешь смело водам безумия уподобить. Тебя в оные воды испоместили, а дальше все от тебя самого. Коли положено тебе жити во своем разуме – преодолеешь, всю иху лжу на пользу свою обратишь, и поплывешь куда надо тебе самому. А коли тебе и так хорошо, ну что ж, так и жыви во безумии, раз по-другому не можешь. Значит, такой твой сутба. 22.02.2019 |