философия. Контрольная работа по дисциплине Философия науки и техники по теме Проблемы зарождения науки и техники
 Скачать 42.76 Kb.
|
|
\ Контрольная работа по дисциплине «Философия науки и техники» по теме: «Проблемы зарождения науки и техники» \ \ Содержание1 Проблема «начала» науки и техники. Соотношение мифа, религии, философии и науки. 3 2 Метафизические основания и связь феноменов науки и техники. 6 3 Логика и язык науки. Реальность и структуры языка. 11 Список используемых источников 23 1 Проблема «начала» науки и техники. Соотношение мифа, религии, философии и науки.Человек относится к миру трояким образом: практически - изменяя мир своей деятельностью; теоретически - познавая мир, исследуя его собственные закономерности; аксиологически - оценивая мир и его элементы с точки зрения человеческих потребностей. Это триединое отношение человека к миру не только обеспечивает жизнь человека и общества, но и удовлетворяет потребность в разумном обосновании места человека в потоке бытия, смысла жизни, исторического предназначения, свободы и счастья. Все эти проблемы в совокупности составляют основания мировоззрения. Философия и рассматривается очень часто как основа теоретического мировоззрения. Однако мировоззренческая проблематика сформировалась первоначально в рамках мифологии и религии. Чем отличается философия как основа мировоззрения от мифологии и религии? Миф - не просто мировоззрение, это особая реальность, социо- природная среда, созданная деятельностью, мышлением и воображением первобытного человека, среда, в которой этот человек живет и вне которой он жить не может. Первобытный человек еще не может понять и объяснить природные явления и порожденные его собственной деятельностью социальные отношения. Эти явления, причины которых неизвестны, персонифицируются в сознании первобытного человека, приобретают характер особого рода человекоподобных существ, отличающихся от людей бессмертием и сверхъестественной мощью. Это - боги. Они населяют мир, как и люди и другие живые существа, образуют сообщество, подобное человеческому обществу, и вступают с людьми в разнообразные отношения. Миф - это среда жизни и образ жизни в особой среде, где нет четких различий между действительностью и фантазией, мечтой, вымыслом. Миф - это и особая форма религии, поскольку люди поклоняются богам, чтят их, стремятся добиться их благорасположения, боятся их гнева. В классических религиях мир земной, природный отделяется от мира сверхприродного, который переносится на «небо», т.е. в некую сверхприродную реальность. Религия и мифология удваивают мир, в котором живет человек. Мир природный, земной доступен человеческому восприятию, познанию, изменению и оценке; мир сверхприродный (Бог или боги) - не дан человеку непосредственно, недоступен чувственному восприятию, разумному познанию или, тем более, какому-либо вмешательству со стороны человека. Мифологическое и религиозное мировоззрение основаны на вере в то, что сверхприродный мир является конечной причиной возникновения природного мира и всех происходящих в нем изменений, основанием и смыслом человеческого бытия. Философия, как и наука, в решении мировоззренческих проблем не прибегает к вере в сверхприродное, а исходит единственно из человеческого разума, чувственного опыта и практической деятельности. Философское мировоззрение основано на достижениях науки и практики, на вере в человека, в его способность познавать и разумно преобразовывать мир в своих интересах. Таким образом, философское мировоззрение - это объяснение мира, исходя из его собственных свойств и закономерностей, настолько, насколько они открыты и познаны, и самого человека, исходя из его деятельности, истории и стремлений. Философию нельзя свести к мировоззрению; мировоззрение - сложное образование, включающее обыденные и научные знания, социальную информацию, жизненный опыт, сформированные воспитанием личностные установки. Философия в состоянии объединить все это в устойчивую систему смыслов и значений, определяющих намерения, действия и стремления человека. В этом состоит мировоззренческая функция философии. Очень часто в учебниках и словарях философию определяют как науку. Впервые назвал философию наукой древнегреческий философ Аристотель. При этом он указал, что философия как наука есть стремление к знанию ради знания, а не ради какой- то пользы; ее целью является постижение конечных причин бытия мира и человека. У философии и науки много общего. При своем возникновении философия и была единством научного знания, знания систематизированного, сущностного, логически обоснованного и эмпирически проверяемого, т.е. знания, отделившегося от житейского опыта и мифологических представлений. Философия и до настоящего времени пользуется общим с наукой логическим аппаратом, основывает свои выводы на результатах научных исследований. Но по мере развития философии и научного знания накапливались и различия между ними. Выводы философии являются умозрениями и редко могут непосредственно сопоставляться с данными научного опыта. Иногда философы в своих суждениях на многие десятки и сотни лет опережают достижения науки, но случается и так, что философские положения не подтверждаются наукой. Философское знание не наглядно и менее всего поддается математизации, поскольку философское знание носит сущностный характер, науки же исследуют прежде всего количественные параметры изучаемых явлений. Своим сочинениям философы придают форму не только научных трактатов, но и литературных произведений - диалогов, сборников афоризмов, дружеских посланий и даже эпических повествований и поэм. Тем не менее, философия и наука - это две взаимосвязанные формы теоретической деятельности и теоретического знания. Философия формирует мировоззренческий фундамент науки и ее категориальный аппарат, наиболее общие методы теоретической деятельности; наука, в свою очередь, наполняет философские категории содержанием, соответствующим определенному этапу развития человеческой деятельности, познания и форм общения. Философия своими методами разрабатывает и исследует такие категории и проблемы, которые находятся вне компетенции отдельных наук. Это проблемы и категории мира как целого, духа и материи, изменения, развития, движения, пространства и времени, причинности, необходимости и свободы, жизни и ее возникновения, смерти и бессмертия человека, добра, истины, красоты, справедливости, и иные. Эти категории объединяют научное знание в единое целое. В разработке общенаучных категорий и методов научной деятельности состоит методологическая функция философии. В учебниках и словарях философию иногда определяют как форму общественного сознания. Философия как форма общественного сознания имеет своим содержанием теоретическое отражение эпохи. В этом состоит социологическая функция философии. Впервые эту функцию философского знания выделил немецкий философ Гегель. Философские проблемы отражают общие основания бытия мира и человека и в этом смысле не связаны с какой-то определенной эпохой; однако каждая историческая эпоха ставит эти проблемы по новому. 2 Метафизические основания и связь феноменов науки и техники.У термина «метафизика» – трудная судьба, особенно в ХХ в. Так, в со- ветской марксистской философии, принявшей эстафету трактовки метафи- зики от Гегеля, она понимается в смысле «антидиалектики», синонима всего методологически негибкого и чуждого идее развития. В философских тече- ниях Запада ее ассоциируют с абстрактным схемотворчеством, которое чу- ждо и позитивному научному знанию, и человеческому «жизненному миру». Основные возражения против метафизики формировались и усиливались по мере усиления двух тенденций: с одной стороны, роста научного знания, ко- торое, как казалось, делало совершенно излишним умозрительное постули- рование неких единых (тем более идеальных) первоначал мира, с другой же стороны – утверждения плюралистической гносеологической установки в западной философии. При этом возникла довольно парадоксальная ситуация: сциентистски ориентированные философы считали, что умозрительная метафизика есте- ственным образом вытесняется наукой, доставляющей нам точные и истин- ные, экспериментально подтверждаемые знания о мире, а философы- гносеологи многих направлений сходились в том, что метафизика, утвер- ждающая онтологичность Истины, устарела потому, что истинных знаний в принципе быть не может. Иными словами, либо истина лежит в науке, и по- этому метафизика не нужна, – либо, напротив, истины нет вообще, и поэто- му метафизика тем более не нужна. Вторую позицию мы подробно рассматривать не будем, так как она яв- ляется достаточно самопротиворечивой. В самом деле: полный и последова- тельный отказ от понятия истины, победа релятивизма означает не только тупик и для научной, и для философской мысли, но, более того, подрыв са- мих основ нашей человеческой цивилизации, всех ее социальных институ- тов. Об этом свидетельствуют и популярные дискуссии о «новой рацио- нальности», которая пытается обойтись без понятия истины. Ведь предла- гаемый сугубо практический подход (рациональность средств по отноше- нию к целям) предполагает самоочевидность целей. Но каковы эти самооче- видные цели? Здоровье, материальное благополучие, образование, достой- ный труд? Очевидно, для разных культур и разных индивидов они далеко не все равнозначны и не одинаково интерпретируемы. Что же касается «опти- мальности средств», то она, во-первых, предполагает выбор оптимизируемо-Иванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. Метафизические основания современной науки 155 го фактора (а значит, ставит вопрос о том, почему именно этот фактор опти- мизируется), во-вторых, требует учета всех последствий: в итоге мы воз- вращаемся на исходную позицию, так как для решения этих вопросов нам нужны именно истинные всеобщие и обоснованные критерии, не зависящие от нашей субъективности. Поэтому большего внимания заслуживает первая позиция, сторонники которой апеллируют к науке. Остановимся на ней несколько подробнее, но вначале дадим нечто типа определения метафизики, а точнее, – центральной метафизической линии в философии. Ее можно именовать по-разному: платоническая линия философствова- ния, монодуалистическая философия, космическая философия (космизм), линия метафизики всеединства, линия «истинной любви к мудрости» или «софийной» философии, как ее называет наш выдающийся историк филосо- фии Г.Г. Майоров. К этой магистральной линии принадлежит и блистатель- ная русская философия, поэтому мы примем органичное для нее название – метафизика всеединства. К ее предельно общим основаниям (которые многообразно варьируются, но при этом делают эту линию непрерывной от Пифагора и Сократа на Западе, даосизма и конфуцианства в Китае, ведий- ской философии и махаянистского буддизма в Индии вплоть до их совре- менных интерпретаций и трансформаций) можно отнести следующие идеи, познавательные установки и ценностные ориентиры: – признание Абсолютного Первоначала (Единого, Бога, Парабрамана, Дао, Демиурга, Сверхсознания и т.д.), которое с онтологической, гносео- логической и аксиологической точек зрения является источником порядка, смысла и ключевых ценностей мирового бытия, а с антропологической точки зрения − предельной целью человеческих чаяний и стремлений. Аб- солют трансцендентен в своей бесконечной смысловой и номологической полноте и совершенстве для любого земного, пусть трижды гениального и развитого, духа, но частично открывается в разнообразных формах: от природных явлений и сакральных текстов до личных озарений и открове- ний; – явный или неявный онтологический монодуализм (этот термин довольно активно использовался русскими религиозными философами: Н.Я. Гротом, С.Л. Франком, С.Н. Булгаковым), когда Абсолютное Первоначало, источник структурообразующих, смысло- и целесозидающих (духовно-идеальных) потенций, обязательно предполагает наличие противоположного материаль- но-энергийного начала, необходимого для его внутреннего самоопределения и последующего онтологического развертывания. Иными словами, в основе мира лежит не дух (идеальное) и не материя, а идеально-материальная ре- альность, и, таким образом, постулируется субстанциальность идеаль- ного; – иерархическое и динамическое строение бытия, так как полярные на- чала должны взаимно опосредствоваться и развертываться. Развитые и болееМетафизика, 2011, № 1 156 поздние варианты монодуалистической онтологии стараются органически и диалектически сопрячь: а) эволюционные процессы в Космосе, включая посильное осмысление диалектической развертки Абсолюта (Августин, Николай Кузанский, Лейб- ниц, Шеллинг, Н.Ф. Федоров, В.С. Соловьев и вся русская традиция метафи- зика всеединства, особенно Е.Н. Трубецкой и С.Н. Булгаков); б) земную эволюцию человечества, призванного к телесному и духов- ному преображению, а не к самоценному научно-техническому и социаль- ному прогрессу; в) индивидуальное духовное развитие человека на Земле и в Космосе. Ясно, что принципы эволюционизма и иерархизма предполагают при- знание всеобщих причин и целей мирового бытия. Эти цели, однако, могут достигаться различными путями, а в локальном плане – не достигаться во- все. Таковой может стать судьба нашей Земли, если она погибнет от челове- ческого неразумия и бездуховности. Таковым может быть нравственное па- дение отдельного человека или народа. При этом целевая детерминация про- цессов развития вовсе не отрицает ни причинной детерминации, ни принци- па свободы. Наиболее продуманные метафизические модели глобальной эволюции принадлежат Лейбницу, Шеллингу, В.С. Соловьеву, Н.О. Лосско- му, С.Н. Булгакову, Шри Ауробиндо Гхошу, П. Тейяру де Шардену, а также учению «Живой этики». [В.С. Соловьев и Н.О. Лосский заложили основы супранатуралистической теории эволюции, которая будет обязательно вос- требована в свете последних синергетических и космологических моделей эволюции и о которой мы обстоятельно поговорим ниже.]; – диалектическая и синтетическая методология философствования, которую мы обнаруживаем у всех без исключения крупных представителей линии метафизики всеединства. Однако диалектическое (или разумное) мышление в рамках метафизики всеединства, в отличие, скажем, от гегелев- ской и марксистской диалектических традиций, подразумевает наличие сверхрациональных (или интуитивных, трансцендентных) способностей ду- ши (сознания), как у того же Платона, неоплатоников, Николая Кузанского, Шеллинга, В.С.Соловьева, С.Л. Франка, П.А. Флоренского или Н.О. Лосско- го. Благодаря сознательному развитию этих способностей разуму постепен- но открывается то, что запредельно для сознания «усредненного» индивида; – отсюда же следует признание глубинного (или божественного) Я в че- ловеке. Это глубинное Я – носитель трансцендентных знаний, смыслов и ус- тойчивых черт характера земной личности. Здесь экзистенциалисты открыли верный факт, но не дали ему подлинно метафизической интерпретации: чело- век действительно всегда экзистенциально «больше» и мудрее самого себя и никогда не может до конца познать свое глубинное Я. Но сделать он этого не может вовсе не потому, что он в каждый момент времени «другой» или «сам себя строит», а потому, что его подлинное личностное своеобразие, духовные цели и идеалы – коренятся не в генотипе, не в социуме и даже не в культуре сИванов А.В., Фотиева И.В., Шишин М.Ю. Метафизические основания современной науки 157 языком, а в онтологически высших слоях мировой реальности. Его глубинное Я – отблеск Божественного Я. Лишь в силу этого человек потенциально мо- жет быть полноправным и творческим гражданином Вселенной, перед кото- рым нет пределов для совершенствования и восхождения. Не случайно тра- диция метафизики всеединства удивительно единодушна в этом вопросе. В рамках психологии ХХ в. на этих позициях стояли отчасти К.Г. Юнг и осо- бенно Р. Ассаджиоли, приводя целый ряд психологических аргументов тому, что за поверхностью нашей личности (эмпирического повседневного «я») не- зримо стоит наша подлинная индивидуальность; – ориентация на достижение органического единства между научным, религиозным и философским знанием, что мы видим уже у Пифагора и Пла- тона, Авиценны и Николая Кузанского, Леонардо да Винчи и Лейбница, Ге- те и А.С. Хомякова, позднее – П.А. Флоренского и В.И. Вернадского. При- меры и значение подобного синтеза подробно рассмотрены нами в моногра- фии «Скрижали метаистории» 3 Логика и язык науки. Реальность и структуры языка.Предметом изучения логики являются формы и законы правильного мышления. Мышление есть функция человеческого мозга. Труд способствовал выделению человека из среды животных, явился фундаментом в возникновении у людей сознания (в том числе мышления) и языка. Мышление неразрывно связано с языком. Язык, по выражению К. Маркса, есть непосредственная действительность мысли. В ходе коллективной трудовой деятельности у людей возникла потребность в общении и передаче своих мыслей друг другу, без чего была невозможна сама организация коллективных трудовых процессов. Функции естественного языка многочисленны и многогранны. Язык -- средство повседневного общения людей, средство общения в научной и практической деятельности. Язык позволяет передавать и получать накопленные знания, практические умения и жизненный опыт от одного поколения к другому, осуществлять процесс обучения и воспитания подрастающего поколения. Языку свойственны и такие функции: хранить информацию, быть средством выражения эмоций, быть средством познания. Язык является знаковой информационной системой, продуктом духовной деятельности человека. Накопленная информация передается с помощью знаков (слов) языка. Речь может быть устной или письменной, звуковой или незвуковой (как, например, у глухонемых), речью внешней (для других) или внутренней, речью, выраженной с помощью естественного или искусственного языка. С помощью научного языка, в основе которого лежит естественный язык, сформулированы положения философии, истории, географии, археологии, геологии, медицины (использующей наряду с "живыми" национальными языками и ныне "мертвый" латинский язык) и многих других наук. Язык -- это не только средство общения, но и важнейшая составная часть культуры всякого народа. На базе естественных языков возникли искусственные языки науки. К ним принадлежат языки математики, символической логики, химии, физики, а также алгоритмические языки программирования для ЭВМ, которые получили широкое применение в современных вычислительных машинах и системах. Языками программирования называются знаковые системы, применяемые для описания процессов решения задач на ЭВМ. В настоящее время усиливается тенденция разработки принципов "общения" человека с ЭВМ на естественном языке, чтобы можно было пользоваться компьютерами без посредников--программистов. Парадоксы математики и символической логики Парадокс - это два противоположных утверждения, для каждого из которых имеются представляющиеся убедительными аргументы. Парадоксы были типичными способами постановки проблем в античном мышлении. Сначала парадоксы рассматривались только как продукт философских измышлений, теперь наука признала их полноправными членами сообщества научных проблем. Парадоксы возникают в современных прикладных науках также часто, как и в древних. В свое время (VII в. до н. э) вавилонские жрецы-астрологи заметили, что некоторые планеты временами замедляют движение, пятятся назад, а затем снова продолжают движение в обычном направлении. Гераклид Пантийский смог объяснить "явление блуждающих светил" с помощью математической теории эпицикла. Но при этом оставались другие проблемы - не все светила вели себя по этой схеме. Долгое время ученые с помощью своих теорий (геометрическая, механическая) не могли объяснить "дуализм света" (XVIII-XIX вв.), только предположение Д.К. Максвелла о электромагнитной природе света разрешило эту проблему. Таким образом, можно считать, что парадоксы возникают в науке там, где теория не описывает процессы должным образом. Разрешение таких парадоксальных явлений ведет в свою очередь к возникновению новых теорий. Логика -- абстрактная наука. В ней нет экспериментов, нет даже фактов в обычном смысле этого слова. Строя свои системы, логика исходит в конечном счете из анализа реального мышления. Расхождение логической теории с практикой действительного мышления нередко обнаруживается в форме более или менее острого логического парадокса, а иногда даже в форме логической антиномии, говорящей о внутренней противоречивости теории. Этим как раз объясняется то значение, которое придается парадоксам в логике, и то большое внимание, которым они в ней пользуются. Один из первых и, возможно, лучших парадоксов был записан Эвбулидом, греческим поэтом и философом, жившим на Крите в VI веке до н. э. В этом парадоксе критянин Эпименид утверждает, что все критяне - лжецы. Если он говорит правду, то он лжет. Если он лжет, то он говорит правду. Так кто же Эпименид - лжец или нет? Другой греческий философ Зенон Элейский составил серию парадоксов о бесконечности - так называемые "апории" Зенона. То, что сказал Платон, есть ложь. Сократ Сократ говорит только правду. Платон Логика и грамматика Наиболее характерной особенностью логического направления в языкознании является рассмотрение философии языка как проблемы логической. Языковая семантика отождествляется с логическими категориями и операциями, а языковые формы - с логическими формами мышления. На первый план выдвигается изучение универсальных свойств языка, описываемых при помощи дедуктивно-классификационной методики. Лингвистический логизм - категория исторически развивающаяся. Если в логике Аристотеля была лишь поставлена проблема соотношения предложения и частей речи, то грамматика Пор-Рояля подчеркнула универсальность логико-грамматических категорий. Представители логико-грамматического направления начала и середины XIXв. также считали основным в лингвистике соотношение логики и грамматики: в предложении обнаруживаются логические категории, и грамматика способствует развитию логического мышления. Само мышление понималось как статичные, постоянные и общие всем формы мышления. Основной единицей признается предложение, а категорией - части речи: грамматические формы являются их знаками, вербальные (словесные, языковые) значения есть знания научные. Задача грамматики состоит в том, чтобы обнаружить соответствие языковых форм логическим категориям, которые исчисляемы. Так, по мнению Беккера, в логике есть 12 элементов и 81 отношение. В конце XIXв. логическое направление развивается сначала как семантико-смысловой, а затем как структурно-семантический синтаксис. В становлении этих логико-семантических школ большую роль сыграли труды В.А. Богородицкого, А.А. Шахматова, И.И. Мещанинова, а также представителей семантического, коммуникативного и номинативного синтаксиса. В XIXв. концепции сторонников логического направления сильно изменились благодаря развитию лексикологии и логико математического языкознания, что связанно с теми коренными изменениями, которые пережили логика и математика в конце XIX-начале XXв. Под влиянием успеха развития языкознания, а также символической логики и математики , оживляется интерес к проблемам семасиологии, к научному языку, происходит сближение логических концепций с психологическими теориями слова, предложения и речевой деятельности. Реальность и структура языка Отношение языка и реальности является одной из важнейших проблем как языкознания, так и - в её наиболее общем плане - философии: онтологии, теории познания, по существу - всех основных аспектов философской мысли. Поскольку нaибoлeJ важные знания о мире и о себе человек получает на основе дискурсивного мышления, роль языка как важнейшего средства " познания, способность языкового мышления отображать действительную объективную и субъективную реальность является одной из ключевых проблем онтологии и гносеологии, философской мысли вообще. Реамльность (от лат. realis -- вещественный, действительный) -- философский термин, употребляющийся в разных значениях как существующее вообще; объективно явленный мир; фрагмент универсума, составляющий предметную область соответствующей науки; объективно существующие явления, факты, то есть существующие действительно[1]. Различают объективную (материальную) реальность и субъективную (явления сознания) реальность. Под структурой следует понимать единство разнородных элементов в пределах целого. Язык отличается сложностью и противоречивостью структуры. Так, процесс речевого общения может быть представлен в двух планах: план говорения и план слушания. Они совершенно не похожи друг на друга, а точнее, зеркально противоположны: то, чем кончается процесс говорения, является началом процесса слушания. То, что производит говорящий, образует артикуляционный комплекс, то, что улавливает и воспринимает слушающий, образует акустический комплекс. Физически эти процессы не равнозначны. Однако в акте речи эти два комплекса образуют единство, это две стороны одного и того же объекта. Произнести слово и услышать слово - это с точки зрения языка одно и то же. Отождествление говоримого и слышимого обеспечивает правильность восприятия, без чего невозможно достигнуть и взаимопонимания говорящих. Для правильного восприятия необходимо, чтобы оба собеседника владели теми же артикуляционно-акустическими навыками, т.е. навыками того же языка. Но акт речи не исчерпывается восприятием. Следующий этап - понимание. Оно может быть достигнуто только в том случае, если говорящие соотносят слова и значения одинаково, т.е. говорят на одном языке. Так, русское слово "табак" по-турецки соотносится со значениями "блюдо", "лист бумаги". Итак, язык - сложная структура взаимосвязанных разнородных элементов. Различие элементов структуры языка - качественное, что определяется разными функциями этих элементов. Элементы, из которых состоит язык, выполняют следующие функции: 1. Звуки выполняют две функции - перцептивную - быть объектом восприятия и сигнификативную - иметь способность различать значимые элементы языка - морфемы, слова, предложения: мот, тот, лот, кот, бот и т.д. 2. Морфемы выполняют семасиологическую функцию, т.е. выражают понятия. Называть морфемы не могут, но значение имеют: (красн-) выражает лишь понятие определенного цвета, а назвать что-либо может, только превратившись в слово - краснота, красный, краснеть. 3. Словам свойственна номинативная функция, т.е. слова называют вещи и явления действительности (назывательная). Имена собственные выполняют эту функцию в чистом виде, нарицательные же имена существительные, к примеру, совмещают ее с семасиологической функцией. 4. Предложения выполняют коммуникативную функцию, т.е. служат для сообщения. Так как предложения состоят из слов, они в составных частях обладают и номинативной, и семасиологической функцией. Элементы данной структуры образуют в языке единство. Каждый элемент нижестоящего уровня может быть использован при создании более крупной единицы: звук - морфема - слово - предложение. В пределах каждого яруса языковой структуры имеется своя система, а члены данного яруса - это члены данной системы. Система - совокупность единиц языка, связанных между собой устойчивыми отношениями и отличающиеся взаимосвязанностью и взаимообусловленностью. Системы отдельных ярусов языковой структуры, взаимодействуя между собой, образуют общую систему данного языка. Гипотеза лингвической относительности Э.Сепира и Б. Уорфа Учение об относительности в лингвистике возникло в конце XIX -начале XX в. в русле релятивизма как общеметодологического принципа и принято считать, что ведёт свое начало от работ основоположников этнолингвистики - антрополога Франца Боаса, его ученика Эдуарда Сепира и ученика последнего Бенджамена Уорфа. В той наиболее радикальной форме, которая вошла в историю лингвистики под названием "гипотезы Сепира-Уорфа", гипотеза лингвистической относительности была приписана Б. Уорфу на основании ряда его утверждений и эффектных примеров, содержавшихся в его статьях. Между тем, свои утверждения Б. Уорф сопровождал рядом оговорок, у Сепира же категорических формулировок не было вообще. Отметим, что идеи, сопоставимые с принципом лингвистической относительности, разрабатывались в русле неогумбольдтианства. в двух его разветвлениях - европейском (Л. Вейсгербер, И. Трир, X. Глинц, Г. Ипсен) и американском (куда кроме Э. Сепира и Б. Уорфа входили Д. Хаймз и прочие). Схожие идеи высказывались А. Кожибским, К. Айдукевичем, Л. Витгенштейном, Л.В. Щербой и прочими исследователями. Формирующая роль языка в познавательных процессах признается и в марксистской психологии, изучающей опосредствующее влияние языковых значений на процессы категоризации в мышлении, восприятии, памяти, внимании и т.д., но в гипотезе лингвистической относительности эта роль абсолютизируется, что ведет к неправомерному представлению об "отгороженности" познания, осуществляемого посредством структур языка, от реального мира, к отрыву значений от общественной практики и ошибочному тезису о тождестве языка и мышления. Отметим также, что идеи неогумбольдтианцев относительно влияния языка на мыслительные и познавательные процессы восходят к работе Вильгельма фон Гумбольдта "О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества", где, в частности, говорится, что "человек преимущественно - да даже и исключительно, поскольку ощущение и действие у него зависят от его представлений, - живёт с предметами так, как их преподносит ему язык". Важным моментом теории Гумбольдта является и то, что он считает язык "промежуточным миром", который находится между народом и окружающим его объективным миром: "Каждый язык описывает вокруг народа, которому он принадлежит, круг, из пределов которого можно выйти только в том случае, если вступаешь в другой круг". Человек, по Гумбольдту, оказывается в своем восприятии мира целиком подчиненным языку. Однако если Гумбольдт считал, что различия в "картине мира", закрепленные в языковой системе, свидетельствуют о большей или меньшей развитости его носителей, то лингвистический релятивизм Ф. Боаса и его учеников строился на идее биологического равенства и, как следствие, равенства языковых и мыслительных способностей. Исходя из того, что в конкретном языке число грамматических показателей относительно невелико, число слов - велико, однако тоже конечно, число же обозначаемых данным языком явлений бесконечно, Ф. Боас делает вывод, что язык используется для обозначения классов явлений, а не каждого явления в отдельности. При этом классификацию каждый язык осуществляет по-своему; язык сужает универсальное концептуальное пространство, выбирая из него те компоненты, которые в рамках конкретной культуры признаются наиболее существенными. Классифицирующую функцию имеет как лексика, так и грамматика. В грамматике как наиболее регламентированной и устойчивой части языковой системы закрепляются те значения, которые должны быть выражены обязательно. Так, в квакиютль - языке североамериканских индейцев, который в течение многих лет исследовал Ф. Боас, - в глаголе, наряду с категориями времени и вида, выражается также грамматическая категория эвиденциальности, или засвидетельствованности: глагол снабжается суффиксом, который показывает, являлся ли говорящий свидетелем действия, описываемого данным глаголом, или узнал о нем с чужих слов. Таким образом, в "картине мира" носителей языка квакиютль особая важность придается источнику сообщаемой информации. Э. Сепир понимал язык как строго организованную систему, все компоненты которой (звуковой состав, грамматика, словарный фонд) связаны жёсткими иерархическими отношениями. Связь между компонентами системы отдельно взятого языка строится по своим внутренним законам, в результате чего спроецировать систему одного языка на систему другого, не исказив при этом содержательных отношений между компонентами, оказывается невозможным. Понимая лингвистическую относительность именно как невозможность установить покомпонентные соответствия между системами разных языков, Сепир ввел термин "несоизмеримость" (incommensurability) языков. Языковые системы отдельных языков не только по-разному фиксируют содержание культурного опыта, но и предоставляют своим носителям не совпадающие пути осмысления действительности и способы ее восприятия. В статье "Статус лингвистики как науки" Э. Сепир отмечает, что "два разных языка никогда не бывают столь схожими, чтобы их можно было считать средством выражения одной и той же социальной действительности. Миры, в которых живут различные общества, - это разные миры, а вовсе не один и тот же мир с различными навешанными на него ярлыками... Мы видим, слышим и вообще воспринимаем окружающий мир именно так, а не иначе главным образом благодаря тому, что наш выбор при его интерпретации предопределяется языковыми привычками нашего общества". Наиболее радикальные взгляды на "картину мира говорящего" как результат действия языковых механизмов концептуализации высказывались Б. Уорфом. эмпирический логика математика символический Инструментом концептуализации по Уорфу являются не только выделяемые в тексте формальные единицы (отдельные слова и грамматические показатели) но и избирательность языковых правил, то есть то, как те или иные единицы могут сочетаться между собой, какой класс единиц возможен, а какой не возможен в той или иной грамматической конструкции. На этом основании Уорф предложил различать открытые и скрытые грамматические категории: одно и то же значение может в одном языке выражаться регулярно с помощью фиксированного набора грамматических показателей, то есть быть представленным открытой категорией, а другом языке обнаруживаться лишь косвенно, по наличию тех или иных запретов, и в этом случае можно говорить о скрытой категории. Б. Уорфа следует считать также родоначальником исследований, посвященных роли языковой метафоры в концептуализации действительности. Именно он показал, что переносное значение слова может влиять на то, как функционирует в речи его исходное значение. Классический пример Уорфа - английское словосочетание empty gasoline drums 'пустые цистерны из-под бензина'. Уорф обратил внимание на то, что люди недооценивают пожароопасность пустых цистерн, несмотря на то, в них могут содержаться легко воспламеняемые пары бензина. Переносное значение слова empty ('ничего не значащий, не имеющий последствий') приводит к тому, что ситуация с пустыми цистернами "моделируется" в сознании носителей как безопасная. "Было установлено, - пишет Уорф, - что основа языковой системы любого языка (грамматика) не есть просто инструмент для воспроизведения мыслей. Напротив, грамматика сама формирует мысль, является программой и руководством мыслительной деятельности индивидуума". По меткому замечанию Дэвида Мацумото относительно исследований лингвистической относительности, многие научные работы "выглядят так, как будто это не одна и та же гипотеза, - на самом деле в них рассматривается несколько различных гипотез Сепира-Уорфа". Дело в том, что как уже было сказано выше, гипотеза лингвистической относительности была приписана Б. Уорфу на основании ряда его утверждений. Вполне естественно, что единой формулировки гипотезы нет, а перед нами, как отметил Д. Мацумото, несколько различных гипотез: - язык определяет человеческое мышление и процесс познания в целом, а через него - культуру и общественное поведение людей, мировоззрение и целостную картину мира, возникающую в сознании; - люди, говорящие на разных языках, создают различные картины мира, являясь поэтому носителями различных культур и различных общественных поведений; - язык не только обусловливает, но и ограничивает познавательные возможности человека; - от различия языков зависит не только разница в содержании мышления, но и различие в логике мышления; языки воплощают "совокупность речевых моделей", складывающуюся из установленных способов выражения мысли и опыта; - говорящий на родном языке обладает системой понятий для организации опыта и определённым мировоззрением; - лингвистическая система в известной мере определяет связанную с ней понятийную систему; - основа лингвистической системы в значительной степени предопределяет связанное с ней мировоззрение; - восприятие фактов и "сущность вселенной" - производное от языка, на котором о них сообщается и о них говорят; - кроме проблемы языкового представления достигнутого знания есть проблема понимания этого знания адресатом . Отметим также разграничение Дэвидом Мацумото "сильной" и "слабой" версий гипотезы Сепира-Уорфа. Первая включает утверждение, что различия в языке вызывают различия в мышлении. Вторая - что различия в мышлении просто связаны с языком, а не обязательно вызываются им. В основу гипотезы лингвистической относительности легли предположения Э. Сепира, что а) язык, будучи общественным продуктом, представляет собой такую лингвистическую систему, в которой мы воспитываемся и мыслим с детства; и б) в зависимости от условий жизни, от общественной и культурной среды различные группы могут иметь разные языковые системы. Мы не можем полностью осознать действительность, не прибегая к помощи языка, причем язык является не только побочным средством разрешения некоторых частных проблем общения и мышления, но наш "мир" строится нами бессознательно на основе языковых норм. Мы видим, слышим и воспринимаем так или иначе, те или другие явления в зависимости от языковых навыков и норм своего общества. Речь здесь идет об активной роли языка в процессе познания, о его эвристической функции, о его влиянии на восприятие действительности и, следовательно, на наш опыт: общественно сформировавшийся язык в свою очередь влияет на способ понимания действительности обществом. Поэтому для Сепира язык представляет собой символическую систему, которая не просто относится к опыту, полученному в значительной степени независимо от этой системы, а некоторым образом определяет наш опыт. Значения не столько обнаруживаются в опыте, сколько навязываются ему, в силу тиранического влияния, оказываемого языковой формой на нашу ориентацию в мире. По Б. Уорфу, язык - это система взаимосвязанных категорий, которая, с одной стороны, отражает, с другой - фиксирует определенный взгляд на мир. На уровне лексики каждый язык кодирует некоторые области опыта более детально, чем другие. Гипотеза Уорфа об отношении между культурой и познавательными процессами содержит фактически два утверждения, которые стоит рассмотреть отдельно. Первое: группы людей, говорящие на разных языках, по-разному воспринимают и постигают мир (собственно лингвистическая относительность). Второе утверждение выходит за пределы простого предположения о том, что в познавательных процессах существуют различия, связанные с языковыми различиями. Утверждается, что причиной этих различий является язык. Эта доктрина лингвистического детерминизма, по существу, означает, что существует односторонняя причинная связь между языком и познавательными процессами. Список используемых источниковАронов Р.А. Происхождение знания: истоки и основы / Р.А. Аронов, О.Е. Баксанский // Вопросы философии, 2008. № 4. Агацци Э. Переосмысление философии науки сегодня // Вопросы философии, 2009. № 1. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. – М.: Проспект, 2013. Гайденко П.П. История новоевропейской философии и ее связи с наукой. – М.: Центр гуманитарных инициатив, 2012. Гетманова А.Д. Логика. Углубленный курс: учеб. пособие. – М.: Кнорус, 2008. Гриненко Г.В. История философии: учебник. – М: Юрайт – Издат, 2011. |