Практическое занятие лит-ра 18 в. Практическое занятие Сатиры Антиоха Кантемира и их место в литературе классицизма План
 Скачать 37.66 Kb.
|
|
Практическое занятие № 1. Сатиры Антиоха Кантемира и их место в литературе классицизма План
в сатире перед нами особая форма образного отражения жизни. Я.Эльсберг справедливо замечает, что «сатиру мы должны рассматривать и как особый художественный принцип изображения действительности, и как род литературы» [26]. Слово «сатира» происходит от латинского названия мифических существ, насмешливых полубогов - полуживотных - сатиров. Оно связано и со словом satura, означавшим в простонародье блюдо мешанины, что указывало на смешение различных размеров (сатурнический стих, наряду с греческими размерами) и на присутствие в сатире самых разнообразных описаний всевозможных фактов и явлений в отличие от других лирических жанров, которые имели строго ограниченную и определенную области изображения. Сатира - это обличительное литературное произведение, изображающее отрицательные явления действительности в смешном, уродливом виде, насмешка, обличение [31]. В разные времена сатира принимала разные формы. Однако все времена объединяет тот факт, что сатира была активным приемом современников против несправедливости в обществе, пороках человека, несовершенство власти и т.д. Учитывая исконное доверие человека к печатному слову - сатира в литературе являлась и является грозным оружием писателя. Сатира в древнеримской литературе была особым лирическим жанром, который часто использовал Ювенал, осмеивавший нравы своей эпохи. Она представляла собой стихотворение, часто значительное по объему, содержание которого заключало в себе насмешку над определенными лицами или событиями. С течением времени сатира утрачивает свое значение определенного жанра, как это произошло и с другими классическими жанрами, например, элегией, идиллией и др. Изобличение стало основным признаком сатиры. Основой сатиры является обличение и смех, с помощью смех автор обличает недостатки, человеческие пороки [9]. Сатира (от лат. satura - смесь) представляет собою неполноту личного присутствия «я» в миропорядке. Для Тюпы такая неполнота характеризуется «несовпадением личности со своей ролью»: внутренняя данность индивидуальной жизни оказывается уже внешней заданности [6]. Характерная особенность сатиры - отрицательное отношение к объекту изображения и, одновременно, наличие положительного идеала, на фоне которого выявляются отрицательные черты изображаемого. «Литература наша началась сатирою, продолжалась сатирою и до сих пор стоит на сатире», - писал в 1859 году Н.А. Добролюбов [26]. У истоков отечественной сатиры стоят народные произведения - «Повесть о Ерше Ершовиче», «Повесть о Шемякином суде», «Повесть о Фоме и Ереме», «Сказание о попе Савве», «Лечебник на иноземцев», «Слово о мужиках ревнивых» и др. Сатирические мотивы присутствуют и во многих фольклорных жанрах - в былинах, сказках, легендах, балладах, песнях, притчах, частушках. В них, как и в повестях, насмешкам подвергаются богатые купцы, помещики, судьи, разные тунеядцы, проходимцы, лентяи, скупцы, развратники [12]. Основоположниками сатиры в русской литературе считаются А.Кантемир, Д.Фонвизин, И.А. Крылов А.П.Сумароков. В русской литературе Мениппова сатира развивается в таких различных между собой произведениях, как «Бобок» Ф.М. Достоевского, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова и «Сандро из Чегема» Ф. Искандера. Возродившись за- тем в смеховой культуре средневековья, сатира постепенно охватила раз- личные роды и жанры литературы.
В статье о Кантемире Белинский изложил ряд важнейших положений, составляющих его историко-литературную концепцию: разделение литературы XVIII века на сатирическую и риторическую, утверждение сатирического направления как наиболее важного и значительного, свидетельствующего о постоянном стремлении русской литературы сблизиться с жизнью и тем самым стать литературой самобытной, национальной. Если Белинский в своих оценках писателей риторического направления (и прежде всего Ломоносова) ошибочно придал преувеличенное значение элементу подражательности, то в творчестве писателей сатирического направления, начиная с Кантемира, Белинский неизменно подчеркивал их оригинальность и самостоятельность. В статье Белинского Кантемир описан как: «…человек благородный, правдивый и кроткий. Сначала он казался неприветливым, но эта неприветливость постепенно исчезала в отношении к людям, которые ему более и более нравились. Слабое и болезненное его телосложение придавало его характеру меланхолический оттенок, что, однакож, не мешало ему быть и любезным и веселым в обществе людей, которые ему нравились и с которыми он мог быть откровенен». В то же время критик говорит о том, что именно такой склад характера позволил Кантемиру стать одним из самых выдающихся сатириков в истории русской литературы: «Кантемир, по своему болезненному сложению, меланхолическому характеру, был наклонен к нравственному дидактизму. Немножко суровый моралист (что доказывает его раскаяние в любовных песнях) и весьма остроумный человек, Кантемир любил только избранное общество, следовательно, не любил общества вообще, которое оскорбляло его своими пороками и недостатками; такой характер предполагает раздражительность и любовь к уединению. Все эти обстоятельства необходимо делали Кантемира сатириком». Осознавая значение деятельности Кантемира, Белинский с него начинает историю светской русской литературы XVIII века: «Кантемир же первый начал писать стихи, тем же силлабическим размером, но содержание, характер и цель его стихов были уже совсем другие, нежели у его предшественников на стихотворческом поприще. Кантемир начал собою историю светской русской литературы. Вот почему все, справедливо считая Ломоносова отцом русской литературы, в то же время не совсем без основания Кантемиром начинают ее историю. Несмотря на страшную устарелость языка, которым писал Кантемир, несмотря на бедность поэтического элемента в его стихах, Кантемир своими сатирами воздвиг себе маленький, скромный, но тем не менее бессмертный памятник в русской литературе. Имя его уже пережило много эфемерных знаменитостей, и классических и романтических, и еще переживет их многие тысячи. Этот человек, по какому-то счастливому инстинкту, первый на Руси свел поэзию с жизнию, - тогда как сам Ломоносов только развел их надолго». Белинский подчеркивает значимость сатир Кантемира: «И еще большее и высшее значение имеют его сатиры. Здесь Кантемир является первым писателем, вызванным реформою того Петра Великого, образ и дух которого глубоко впечатлелся еще в юношеской душе будущего сатирика. Таким образом, Кантемир был первым сподвижником Петра на таком поприще, которого Петр не дождался увидеть, но которое, как и все в России, приготовлено им же. О, как бы горячо обнял великий преобразователь России двадцатилетнего стихотворца, если бы дожил до его первой сатиры!». Автор статьи открыто восхищается произведениями Кантемира: «По языку, неточному, неопределенному, по конструкции часто запутанной, не говоря уже о страшной устарелости в наше время того и другого, по стихосложению, столь несвойственному русской просодии, сатиры Кантемира нельзя читать без некоторого напряжения, тем более нельзя их читать много и долго. Но, несмотря на то, в них столько оригинальности, столько ума и остроумия, такие яркие и верные картины тогдашнего общества, личность автора отражается в них так прекрасно, так человечно, что развернуть изредка старика Кантемира и прочесть которую-нибудь из его сатир есть истинное наслаждение».
а) изображение социально – бытовых типов, способы типизации (портретная «галерея», прием самораскрытия персонажей, гиперболизация основного нравственного качества); Первая сатира называется “К уму своему”. Д. Д. Благой подчёркивает, что ум для Кантемира является верховным критерием, судьёй и руководителем [100. С. 123]. Сразу за вступлением следует серия сатирических портретов. Первым в ряду “презирателей наук” стоит “Критон с чётками в руках” [14. С. 57], олицетворяющий реакционное духовенство. Выступая в первую очередь против духовенства, А. Д. Кантемир продолжает традиции антиклерикальной литературы XVIII века и линию Феофана Прокоповича. Кантемир разделяет многие мысли Прокоповича, выраженные в его “Духовном регламенте” [100. С. 125]. На него он часто ссылается при комментировании отдельных строчек сатиры в своем “изъяснении” к ней. По мнению невежественного Критона, просвещение приводит к “безбожию” всех, “кто над книгой тает”. Оно пробуждает ненужную, с его точки зрения, любознательность у молодого поколения, желание “всему… знать повод, причину”, а в результате падает авторитет служителей церкви, которые “в старину” одни имели право и привилегию читать Библию. Теперь же, жалуется Критон, все её “чтят” да еще и толкуют. Критон, как и другие сатирические персонажи Кантемира, жизненно правдоподобен. Правдоподобие достигается, в частности, с помощью прямой речи персонажа. Невежественный святоша, он говорит, перемежая “святые” слова с просторечными и даже бранными. Нравственная оценка Критону даётся автором с помощью иронии. Критон – “святая душа” – “ворчит и вздыхает”. А что, в конечном итоге, так его возмущает в распространении просвещения? То, что у духовенства отбирают поместья: …тем, что мирской жизни уж отстали, Поместья и вотчины весьма не пристали. [14. С. 58] Другой враг просвещения – Силван. Это помещик старого времени, занятый “домостроительством”. Его презрительное отношение к образованию идёт от чисто утилитарного взгляда на науку и ее место в жизни людей. Наука не учит его “множить доход и расходы малить”, поэтому она не имеет для него никакого практического смысла, можно вполне обойтись без нее: “Сколько копеек в рубле – без алгебры счислим” [14. С. 59]. В дальнейшем эту тему блестяще разовьёт Фонвизин в “Недоросле”, где Простакова заявит, что деньги они и без Пафнутьича сосчитают. Уже в 20-е годы XVIII века Кантемир начал решительную борьбу с невежеством помещиков, с их враждебным отношением к образованию. Силван, как позже Простакова, заявляет, что заниматься наукой – дело “подлых” (первоначально слово “подлый” значило “не дворянин”, человек низкого происхождения; дворянин – “благородный”). Следующий сатирический портрет изображает гуляку и весельчака Луку. Он восстаёт против науки по другой причине. По его мнению, она “содружество людей разрушает”. Смысл жизни он видит в веселье, в пирах. А занятия наукой заставляют уединяться, “крушиться над книгою и повреждать очи”, лишают человека весёлой “ватаги” приятелей. Лука насмешливо заявляет, что он займётся науками лишь тогда, когда реки потекут вспять, на земле звезды засияют, “возвратятся назад минувшие веки”, Когда в пост чернец одну есть станет вязигу, Тогда, оставя стакан, возьмуся за книгу. [14. С. 59] Следовательно, этого никогда не будет. В образах Критона и Силвана Кантемир обличает противников просвещения и всего нового, ярых приверженцев старины. Но не все “новое” принимается сатириком безоговорочно. Следующий сатирический портрет рисует щеголя Медора. Этот образ показывает, насколько уродливым может быть и “новое”, если следовать только внешней его стороне. Медор, представляющий молодое поколение, затронутое просвещением, воспринял от современной культуры лишь внешнюю сторону: модный покрой платья, причёску, манеры. Во всём остальном он также невежественен: портной и сапожник для него важнее Сенеки и Цицерона. На распространяющееся просвещение он сетует потому, что … чересчур бумаги исходит На письмо, на печать книг, а ему приходит, Что не в чем уж завертеть завитые кудри. [14. С. 59] Любопытно, что если первые три персонажа наделены в сатире Кантемира прямой речью, то у Медора прямой речи нет. Герой не способен внятно выразить свою мысль? Очевидно, таким приёмом автор хочет подчеркнуть, что поверхностное следование новым веяниям ещё хуже откровенного отстаивания старины. Но все эти враги просвещения не представлялись Кантемиру особенно опасными: по своему положению в обществе они не могли оказывать влияния на ход жизни. Главную опасность Кантемир видит в тех противниках, которые были облечены государственной властью. В первую очередь это “райских врат ключари святые” – высшие церковные чины. Им вверены судьбы людей. Они же “мало любят, чуть не все, истинну украсу” – образованность как истинное украшение человека. Это сатира не вообще на тот или иной общественный тип, а на конкретных лиц, стоящих у кормила власти. Так, в образе епископа выведен один из главных недругов Феофана Прокоповича – Георгий Дашков, стремившийся стать патриархом. Прототипа этой портретной зарисовки раскрывает сам Кантемир в позднейших примечаниях к сатире. Не менее опасны и те, кто находится на государственной службе, но ни во что не ставит “гражданские уставы, иль естественный закон, иль народны нравы”. По роду службы судейское чиновничество должно быть на страже честности, спра ведливости, за кона. Кантемир видел, что в действительности тяжбы решались в пользу богатого. Сатира заканчивается словами поэта о безотрадном положении науки в России: Наука ободрана, в лоскутах обшита, Изо всех почти домов с ругательством сбита… [14. С. 61] Наиболее характерный приём создания образа в этой сатире – самораскрытие героя с помощью его монолога. Каждый монолог, характеризуя персонаж, имеет свою эмоционально-психологическую окраску. Ворчливо, сердито говорит Критон; заносчиво, самоуверенно и презрительно – Силван. Эту особенность речи персонажей отметил уже Белинский в статье о Кантемире: “…ни один из них не повторяет другого” [89. Т.7. С. 289]. Сатира “К уму своему” была без имени автора показана Феофану Прокоповичу и вызвала его восторженный отклик. Феофан постарался придать сатире известность, везде отзывался о ней с похвалами. Прокопович обратился к автору сатиры со стихотворным посланием. Он всячески ободряет автора. По некоторым намёкам ясно, что имя сочинителя ему известно. Он призывает его к безбоязненному продолжению сатирической деятельности, направленной против “нелюбящих учёной дружины”. Одобрение Феофана произвело на Кантемира Через два месяца написана вторая сатира – “Филарет и Евгений. На зависть и гордость дворян злонравных”. Вторая сатира по композиции представляет диалог. Имена героев выбраны не случайно: Филарет – в переводе “любящий добродетель”, Евгений – “благородный”, то есть дворянин. По словам Кантемира, эта сатира имела целью “обличить тех дворян, которые лишены будучи всякого благонравия, одним благородием хвастают”. Содержание и мораль сатиры определены петровскими преобразованиями. Петровская “Табель о рангах” поставила личные заслуги перед государством выше наследственных титулов и родовитости. Чтобы получить определённое служебное место, нужно было сначала дослужиться до соответствующего ему чина, начиная службу с самого низшего чина. Продвижение по служебной лестнице определялось личными заслугами, знаниями. Тунеядцам преграждалась дорога сразу, без труда и службы, занимать высокие места (правда, довольно скоро дворянство приспособилось к этой очень неудобной поначалу “Табели” и научилось добывать чины без службы и особых заслуг перед отечеством). В образе Евгения Кантемир и выводит дворянина, которому явно не по душе эта “Табель”, ущемляющая его наследственные права и не считающаяся с его родовитостью. Осуждая в сатире родовитое невежественное дворянство, Кантемир не подвергал сомнению принцип общественного неравенства. Заслуга поэта была в том, что он выступил как защитник прогрессивной мысли о внесословной ценности человека. Утверждение идеи внесословной ценности человека является у Кантемира выражением его гуманистической и гражданской позиции. По сути, гражданская традиция в русской лирике начинается с этой сатиры Кантемира. По глубокому убеждению сатирика, истинное благородство не в дворянском происхождении, ибо “Адам дворян не родил”. Оно в личных качествах и достоинствах человека, в его стремлении быть полезным государству, людям. Имя само по себе “тщетно”, как бы знаменито оно ни было, – заключает сатирик, – “благородными явит одна добродетель”. Эта мысль художественно выражена Кантемиром с помощью приёма антитезы. Противопоставлены Филарет и Евгений; контрастны и словесные портреты “потомка” и “предка”, нарисованные Филаретом в беседе с Евгением. Евгений жалуется, что он обойдён чинами, хотя и принадлежит к знатному роду. Филарет, выражая в сатире авторский взгляд, напоминает ему, что предки его прославили себя делами в разных областях государственной службы: Иной в войнах претерпел нужду, страх и раны, Иным в море недруги и валы попраны, Иной правду весил тих, бегая обиды, — Всех были различные достоинства виды. [14. С. 71] Он же, Евгений, мечтая о наградах и чинах, ведет праздный образ жизни, озабочен лишь тем, чтобы “сшить кафтан по правилам щегольства и моды”; он не остановится перед затратами: “Деревню взденешь потом на себя ты целу”. Евгений с негодованием перечисляет тех “новых людей”, которые пришли на смену боярской знати и заняли видные места в государстве. Авторская ирония по отношению к Евгению обнаруживается в том, что этот родовитый дворянин, недоброжелательно относящийся к “новым людям”, получившим дворянство за ревностную службу отечеству, отрицает (сам того не замечая) и собственное право на дворянство: ведь и его предки когда-то были в дворянстве “новыми людьми”. Изображая “злонравных дворян”, Кантемир затронул ещё одну тему, ставшую актуальной уже в конце 20-х годов XVIII века. Вернувшиеся из поездок в чужие края дворянские недоросли, посланные Петром I “в науку”, далеко не все вынесли оттуда полезные знания. В числе их оказались и те, кто усвоил только моды, некоторые внешние проявления культурности и глубокое презрение ко всему национальному. Впервые в литературе Кантемир вывел таких щеголей, готовых для покупки нового наряда продать целую деревню. Филарет, выражая точку зрения автора, становится на сторону дельных, знающих людей. Мысли и чувства героя-повествователя, как и в оде, развиваются свободно, рождая неожиданные антитезы и параллели. Возникает особая лирическая интонация, богатая оттенками настроений и чувств. Большую роль в её создании играют синтаксические приемы: риторические вопросы, обращения, повторы и т. д. Обличение “злонравных дворян” станет одной из важных тем русской литературы XVIII века: оно найдёт свое отражение в творчестве Фонвизина, Новикова, Радищева и Крылова. “Персонифицированное изображение пороков, однолинейность персонажей, перенесение в Россию формы европейской сатиры… помогали становлению классицизма” [211. С.24]. Между второй и третьей сатирами лежит 1730 год, когда “учёная дружина” способствовала восстановлению самодержавия Анны Иоанновны. Победа над “верховниками”[37] упрочила положение “учёной дружины”. Непосредственная опасность возврата старины была устранена. Это обусловило поворот в творчестве Кантемира к жанру сатирической басни. Сатира называется “К архиепископу новгородскому. О различии страстей человеческих” (1730). Во вступлении содержится вопрос к Феофану, “которому всё то дано знати, здрава человека ум что может поняти”: Скажи мне (можешь бо ты!): всем всякого рода Людям, давши тело то ж и в нем дух, природа — Она ли им разные наделила страсти, Которые одолеть уже не в их власти, Или другой ключ тому ручью искать надо? [14. С. 89] Это недоумение перед сложностью человеческих характеров типично для классициста. Далее в сатире следует ряд портретов, изображающих различные “страсти человеческие”. Очевидно, более-менее благоприятная политическая обстановка позволила Кантемиру заняться изучением нравов. Д. Д. Благой рассматривает Кантемира как первого русского бытописателя, создавшего в своих сатирах не только сатирические портреты современников, но и жанровые, бытовые картины [100. С. 135]. Бытовые картины содержатся и в пятой сатире Кантемира. В третьей сатире сказалось чисто классицистическое деление всех людей на “дурных” и “хороших”, изображение человека и его поступков в статическом состоянии. Четвёртая сатира —”К музе своей. О опасности сатирических сочинений” (1731) – завершает определённый этап в творчестве А. Д. Кантемира. Сатира имеет ярко выраженный “итоговый” характер. В ней автор оглядывается на пройденный путь, анализирует его результаты и делает очередные творческие выводы. Написание четвёртой сатиры связано также с желанием Кантемира опубликовать весь свой сатирический цикл. В итоговой для этого цикла сатире нашли отражение эстетические, литературные взгляды Кантемира, его программные установки. Основная её идея сформулирована самим Кантемиром в его “Изъяснении” к сатире: “Нельзя… сатиру не писать, хотя бы знал, неведомо что претерпети”. И. З. Гершкович в своей статье “Об эстетической позиции и литературной тактике Кантемира указал, что в конкретных условиях послепетровской эпохи перед Кантемиром предстала проблема творческого самоопределения как необходимость выбора между сатирическим и панегирическим направлениями” [131. С. 179], Кантемир избрал “бодливый род” сатир. Не удавались ему панегирические стихи. Об этом он говорит и в четвертой сатире: А я знаю, что когда хвалы принимаюсь Писать, когда, музо, твой нрав сломить стараюсь, Сколько ногти ни грызу и тру лоб вспотелый, С трудом стишка два сплету, да и те неспелы [14. С. 112]. б) композиция сатир, элементы сюжета в них; роль монологов и диалогов, авторского комментария в художественной системе сатир; Вслед за Буало Кантемир строит свои сатиры в виде посланий. Иногда сатира принимает форму диалога - два персонажа, один из которых является выразителем авторской точки зрения, обмениваются репликами (Сатира II. "На зависть и гордость дворян злонравных. Филарет и Евгений"). Сатира обычно открывалась авторским вступлением и завершалась его же заключением. Кантемир крайне редко обращается к конкретному адресату - его заменяют атрибуты поэтического вдохновения или человеческого сознания. Композиционным центром сатирического послания является изобличение порока в саркастических и иронических описаниях облика его носителей, в связи с чем на первое место выступает нравоописательный элемент. Обличая недостатки других, автор всегда вольно или невольно раскрывает свой внутренний мир. Здесь уместна постановка вопроса об образе автора в сатирах, об оценке Кантемиром своего места в обществе и значении своего искусства. В его решении поможет сатира IV "Об опасности сатирических сочинений", которая не носит обличительного характера и представляет внутренний монолог автора. В сатирах воплощается идеологическая программа их автора. Сатиры демонстрируют антиклерикализм позиции Кантемира, его просветительский подход к решению вопроса о правах и обязанностях дворянина; показывают сатирика как поборника интересов науки и просвещения; раскрывают его взгляды на проблему воспитания и его представления о нравственном долге дворянина. в) язык сатир, формы выражения смеха в них; Для сатир Кантемира характерны широкое проникновение народной просторечной фразеологии, насыщенность фольклорными элементами; использование пословиц и поговорок; гипербола и ирония как средства комической обрисовки персонажей. Кантемир - классик русской силлабики. Нужно ясно представлять основные особенности его стиха и знать о полемическом "Письме Харитона Макентина" по отношению к предложенной Тредиаковским реформе стихосложения, которое предлагало весьма интересный путь совершенствования русского силлабического стиха. Кантемир рассматривал сатиру как жанр, требующий низкого стиля. В языке сатир и эпиграмм Кантемира преобладают элементы «подлого (= простонародного) слога». Автор сознательно отказывается от книжно-славянского языка, обращается к простонародной речи как основному источнику литературного языка. Кантемир вводит в текст своих сатир просторечные элементы, но при этом соблюдает меру в их употреблении. Средства разговорного языка подвергаются в сатирах Кантемира определенному отбору и упорядочению. Столь же осторожен он в употреблении церковнославянизмов, которых в его сатирах весьма немного. При этом Кантемир избегает столкновения в одном контексте церковнославянизмов и просторечия. В результате складывается ровный язык, свободный как от высокопарных и малопонятных старославянизмов, так и от нарочитой просторечной грубости, – средний стиль. Примером может служить сатира «Филарет и Евгений». Кантемир был первым крупным русским писателем, который сознательно отказался от книжно-славянского типа языка и обратился к разговорной речи как основному источнику языка своих произведений. Язык сатир Кантемира максимально демократизирован. Он использовал в своих сатирах народную образность, живые разговорные обороты речи, пословицы, поговорки. Обильна бытовая, предметная, конкретная лексика и фразеология. Кантемир любит меткие афоризмы, употребляет он и грубое просторечие, бранную лексику. Сам он определял стиль своих сатир как «низкий» в противоположность «высокому», книжно-славянскому языку панегирической поэзии. Однако Кантемир не считал, что разговорная речь – единственная основа письменности, что элементы церковнославянского языка вообще неприменимы в литературном употреблении. По его мнению, когда надо «отделиться в стихотворстве от обыкновенного простого слога», язык «от славянского занимает отменные слова». Такой сферой приложения славянских элементов в стихотворстве являются панегирические произведения, «где высокий штиль употреблять надобно», а в прозе – ораторские речи. Стиль сатир Кантемира был обращен в будущее. Жанр сатиры в этот период не был ведущим. Они были опубликованы лишь через 20 лет после их написания. Для сатиры Сумарокова было характерно прямое выражение авторского отношения к предмету насмешки. Именно эта особенность определила преобладание в его стиле приемов сатирической патетики, т. е. интонационно-синтаксических приемов. Кантемир задолго до Гоголя сумел совместить в сатире комическое и трагическое. Его смех горький, "смех сквозь слёзы", что придаёт сатире Кантемира элегическое звучание. Афористической формулой восприятия комического стало признание самого поэта: "Смеюсь в стихах, а в сердце о злонравных плачу". Как писатель-новатор, не боящийся смелого эксперимента, Кантемир осложнил жанр сатиры элементами других форм: стихотворного послания, эпиграммы, литературного портрета, поучения, философского диалога. г) черты живой действительности и абстрактный нормативизм. Мировоззрение А. Кантемира складывалось в эпоху, когда “мудры указы Петровы” были ещё живой действительностью. Антиоху казалось, что они и после смерти Петра останутся незыблемым наследием, потому что русские “стали вдруг народ уже новый”. Обучение в Академии наук убеждало его в том, что это действительно так, ибо сама Академия явилась следствием петровских преобразований. Этика, преподаваемая в Академии, являлась теоретической установкой реформы. Именно в Академии Кантемир усвоил этику общественную, этику человека, первейший долг которого не просто добродетель и чистая совесть, а служба отечеству. Новое проникло во все сферы государственной и общественной жизни, А. Д. Кантемир горячо сочувствовал этому новому. Петровская “Табель о рангах” заставила всех дворян проходить службу, начиная с низших чинов, и постоянно учиться. В то же время “Табель” подтверждала, что способности человека и его место в обществе не зависят от его происхождения (идея природного равенства людей). Петровская экономическая политика тоже определялась государственными интересами. Петр I стремился несколько ограничить крепостное право, карал помещиков, разоряющих и продающих крестьян, ибо разорение крестьян есть разорение государства. Идеологический смысл этой политики также заключался в идее равенства людей и ценности человека в зависимости от его пользы для общества. Забота о крестьянстве воспринималась как забота о благе государства. А отсюда нетрудно было перейти к изучению крепостного крестьянства, желанию понять его нравы, заботы, мечты. Тот же государственный интерес определял и церковную политику Петра. Реакционное духовенство стало нападать на петровские указы, и Петр повёл с ним решительную борьбу. Он учредил Синод – высший церковный орган – как очередную коллегию, тем самым духовенство было поставлено в один ряд с другими государственными институтами. Феофан Прокопович обосновал эту реформу в “Духовном регламенте”[35]. И, наконец, государственная политика определяла пропаганду и насаждение передовой науки от лица государственной власти. Всё это создавало благоприятные условия для формирования передовых взглядов Кантемира, для его смелых выступлений в защиту науки против её опаснейших врагов. Кантемир выступает в защиту наук, просвещения, и хотя его рассуждения носили несколько абстрактный характер, тем не менее они были вызваны русской действительностью и обращены к ней. Он верил, что от развития просвещения зависит государственный прогресс и исправление нравов. Резкими сатирическими чертами он рисует портреты противников просвещения: Критона, Силвана, Медора. Имена эти условны, но созданные Кантемиром абстрактные образы несут в себе черты подлинных современников сатирика. Все они хулят науки, считая, что дворянину наукой заниматься непристойно, в ней нет никакой пользы, зачем «трудиться в том, с чего вдруг карман не толстеет». По их мнению наука – помеха. Задания:
2. Выяснить значение термина «сатира», обратившись к литературоведческим словам. Сатира — вид комического (см. Эстетика), отличающийся от других видов (юмора, иронии) резкостью обличения. С. при своем зарождении являлась определенным лирическим жанром. Она представляла собой стихотворение, часто значительное по объему Литературная энциклопедия Сатира (от греч. satura — разное, смесь) — художественные произведения различных родов и видов (роман, повесть, рассказ, пьеса, стихотворение), в которых гневно осуждаются и резко осмеиваются порочные явления общественной и личной жизни. «Под сатирой следует разуметь не невинное зубоскальство весёленьких остроумцев, а гром негодования, грозу духа, оскорблённого позором общества...» (В. Г. Белинский). 3. Законспектировать раздел «Стихотворная сатира» учебного пособия Г. В. Москвичевой «Русский классицизм». 4. Изучить 1, 2, 7 сатиры Кантемира, авторский и редакторский комментарий к ним, особенности проявления личности автора и его оценок явлений действительности. 5. Рассмотреть, как в сатирах Кантемира реализуются принципы изображения характера, присущие эстетики классицизма. Анализ 1-й сатиры как произведение русского классицизма. Первая сатира Кантемира — произведение рождающегося русского классицизма, где новое просветительское начало уживается с господствующим еще Средневековьем. В сатире Кантемира нет классицистической краткости и стройности, а смешение элементов эпоса, лирики и драмы, бытописание, тематические повторы, большое число действующих лиц — все это придало произведению объёмный и «пограничный» характер. На классицизм указывало двойное название: одно определяло объект обличения («На хулящих учения»), другое указывало на адресат («К уму своему»). Это сигнализировало о лиро-эпической природе произведения. Из эпоса в сатиру пришёл широкий охват событий и явлений русской жизни после петровской эпохи при акцентировании на приметах интеллектуальной и нравственной деградации общества. Лирическое в сатире проявилось в эмоциональной взволнованности повествования, открытой оценочности изображаемого, психологической напряжённости монологов. Взяв за образец сочинения Горация, Ювенала и Буало, Кантемир сблизил русскую поэзию с европейской литературной традицией. Писатель безоговорочно принял рационалистическую эстетику классицизма, намеренно адресовав сатиру "уму своему" (ум как основа всего, прямая отсылка к Просвещению). Отсюда прямолинейность сатир Кантемира, четкое деление персонажей на положительных и отрицательных, неявное цитирование античных авторов. Кантемир следовал теории трех стилей. Он рассматривал сатиру как жанр "низкой" литературы. Благодаря разговорно-бытовой основе сатиры Кантемира были понятны широкой аудитории читателей. Образ лирического героя сатиры раздвоенный: с одной стороны, это образованный и умный, но не лишенный слабостей и сомнений дворянин, с другой стороны, это человек, чей разум символизирует собой идеальное, должное. Приём раздвоения личности, известный еще в средневековой литературе, обнажавшей извечный конфликт души и тела, был приспособлен Кантемиром к условиям нового времени: понятие "души" он свёл к понятию "разум", что стало символом эпохи Просвещения. Композиция. - Двухчастное вступление подчёркивало неразрывную связь в произведении негативного и позитивного, обличительного и поучительного, потому что, согласно убеждению Кантемира, сатирик, "осмеивая злонравие, старается исправлять нравы", совершенствовать природу человека и общества. - Основная часть сатиры распадается на три составляющие. В первой части критике подвергаются нравственные пороки общества (ханжф Критон, скупец Силван). Во второй объектом обличения становятся носители социальных пороков (представители духовной и светской власти — епископ и судья). Третья часть состоит из пяти небольших отрывков, где даются сатирические портреты петиметра, дьячка, малограмотного воина, мелкого подьячего, обойдённого чинами и званиями родовитого боярина. - Заключение имеет двойственный характер, потому что автор советует Разуму отказаться от борьбы с социальными и нравственными пороками общества, так как быть сатириком опасно, можно "достать хулу злую". Кантемир одним из первых русских писателей использовал кольцевую композицию, начав и завершив сатиру обращением к "уму своему". При этом он создал авторский комментарий, который являлся важным содержательным компонентом произведения. Примечания, где истолковывались не совсем ясные образы, сравнения, намёки, по словам автора, "к совершенному понятию" его "намерения служат". Прием портретной галереи. Система образов сатиры Кантемира относится к распространённому в европейском классицизме типу портретной галереи. В ней есть лишь два положительных героя — император Пётр I и образ Ума (верховный судья и руководитель). С ним автор вступает в "мысленный диалог", показывая интеллектуальную и нравственную деградацию современного общества. Все остальные персонажи сатиры предстают как носители отрицательного начала, не знающие понятия совести и чести. Однако их "ум" направлен либо на охрану старого уклада жизни и борьбу против всего нового, либо на обоснование своего поведения. Никто из сатирических персонажей не выведен Кантемиром бездушным и отрицающим просвещение, но каждый выстраивает обвинение в адрес науки так, чтобы, опорочив её, в глазах окружающих остаться честным и благородным человеком. Кантемир создал классические образцы сатирического портрета. В парадном портрете епископа ведущая роль принадлежала костюму, который показывал социальный статус его владельца. Сосредоточив внимание на атрибутах внешнего облачения епископа ("ряса", "риза полосата", "клобук", "цепь от злата") и знаке церковной власти ("клюку пышно повели везти пред тобою"), Кантемир сознательно отвёл "лику" героя роль необязательной детали. От личного изображения осталась лишь борода, да и та воспринималась как необходимый атрибут церковнослужителя. Епископ предстаёт в сатире существом безликим и безнравственным. Возникает маскарад, где костюм скрывает истинное лицо человека, внешнее не соответствует внутреннему: бездуховность маскируется в пышные одежды архиерея русской церкви. Художественная деталь заостряет сатирическую направленность портретной характеристики героя. В образе Критона, ханжи и невежды, связь с церковной средой подчёркивается чётками в руках героя. [В православной церкви чётки — примета чёрного духовенства, поэтому использование их мирянином свидетельствует, что он стремится слыть святее святых. "Говорящие" детали содержат и парсуна с изображением русского поклонника Бахуса: Лука румян от выпитого вина, а чревоугодие приводит героя к тому, что он начинает свою речь о вреде науки "трожды рыгнув"]. Тема ума в сатире. Герой вступает в спор с "умом своим", чтобы подвергнуть анализу собственные идеи и поступки, и приходит к выводу об их явном конфликте с реальностью. Характер лирического героя сатиры позволяет изобразить трагедию умного человека изнутри. Внутренний монолог по своей сути диалогичен, потому что он обращён к собственному разуму. Трагедия деградации общества дана в сатире через призму трагедии личности, разлада между неограниченными возможностями просвещённого человеческого разума и житейским опытом, подсказывающим герою, что самый безопасный путь существования в обществе — "сон разума", когда ум "покоится, не понуждает к перу... руки". Скрытый диалог в дальнейшем перерастает в открытое противостояние героя целому ряду сатирических персонажей, обладающих здравым смыслом. С позицией торжествующего здравого смысла безумен тот, "кто глаза, полон беспокойства, коптит, печалясь при огне, чтоб вызнать руд свойства". Как и автор сатиры, который незадолго до смерти признавал, что всю жизнь трудился, "чтоб познать самого себя и научиться прямым путём истинныя добродетели ходити", дабы обрести "собственное духа... спокойство", герой находится в процессе самопознания с целью обретения гармонии внутри себя, а затем и со всем миром. Его образ не очищен от сомнений и колебаний, самоиронии ("уме недозрелый") и критики противников, которые учёных "как мору чужатся". Прав Белинский, ставя в заслугу Кантемиру то, что в его сатирах образ автора отражается "так прекрасно, так человечно". Билет подготовлен на основе части статьи Травникова «О первой сатире Кантемира». Молчанов |