Отечественная литература (Экзамен) Все вопросы. 1. к основным предпосылкам возникновения древнерусской литературы
 Скачать 445 Kb.
|
|
2. АНАЛИЗ «ЖИТИЯ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО». Рассматривая «Житие Александра Невского», следует указать, что исторический воинский элемент занимает в повести главенствующее место, что свидетельствует об эволюции жанра жития в сторону большего сближения с конкретной реальной действительностью. Образ Александра Невского идеализирован: князь наделен лучшими чертами воина и гражданского деятеля, который в тяжелое для Руси время явился победителем шведов и немцев и защитником русской земли от татарских насилий… Первое жизнеописание князя Александра Ярославича Невского (1221—1262) было составлено, как считают ученые, в 80-е гг. XIII в. книжником Владимирского Рождественского монастыря. Здесь было погребено тело князя, и в конце XIII в. началось его почитание как святого. В списках житие не имеет устойчивого заголовка и называется “Повесть о житии и храбрости”, “Слово о великом князе”, “Житие блаженного великого князя”. Автор жития называет себя современником Александра, “самовидцем” его жизни и создает жизнеописание князя по своим воспоминаниям и рассказам его соратников. Житие Александра — это не биография, в которой полно, подробно, последовательно повествуется о всей жизни князя. Автор отбирает только самые значительные события (битва со шведами на Неве, освобождение Пскова, Ледовое побоище, поход в литовские земли, дипломатические отношения с Ордой и папой римским), которые воссоздают героический образ князя-воина, доблестного полководца и мудрого политика. История и сама деятельность Александра Ярославича в житии предстает в преображенном виде, не столько в своих конкретных проявлениях и событиях, сколько в вечной сущности, не в житейских подробностях, а в житийном облике. В житии много канонического, традиционного для этого жанра. Следуя канонам жития, автор начинает свое повествование с самоуничижения, называет себя худым и многогрешным, малосмыслящим. Приступая к описанию “святой, и честной, и славной” жизни князя, автор приводит слова пророка Исайи о священности княжеской власти и внушает мысль об особом покровительстве князю Александру небесных сил. Восторгом и восхищением полна следующая затем характеристика князя. Александр красив, как Иосиф Прекрасный, силен, как Самсон, премудр, как Соломон, он непобедим, побеждая всегда. Мысль о священности княжеской власти и сравнения с библейскими героями определяют интонацию всего дальнейшего повествования, несколько патетическую, торжественно-величавую. Автор не упоминает, что в это время (1240 г.) Александру было всего 19 лет, современники это хорошо знали. В житии же изображается зрелый муж. Александр узнает о том, что шведы пришли в Неву, “пыхая духом ратным” угрожая: “Если можешь, защищайся”. Он разгорается сердцем, выступает в поход с малой дружиной, в бою “на лице самого короля оставляет след своего копья”. Прекрасна речь князя, обращенная к дружине, лаконичная, суровая, мужественная: “Не в силе Бог, но в правде”. Решителен, храбр Александр и в битве на Чудском озере. Князь не может снести похвальбы немцев: “Покорим себе славянский народ!” Он освобождает Псков, воюет немецкие земли, воплощая собою возмездие за гордость и самонадеянность врагов. Они пришли, хвастаясь: “Пойдем и победим Александра, и захватим его”. Но гордые рыцари были обращены в бегство и взяты в плен, и “вели босыми подле коней тех, кто называет себя “божьими рыцарями”. Как и в описании сражения на Неве, автор не дает подробной картины битвы, только несколько образов, которые помогают представить, какой жестокой была сеча: “Казалось, что двинулось замерзшее озеро, и не было видно льда, ибо покрылось оно кровью”. Во всем подобны князю и его воины. Автор жития включает в описание битвы на Неве рассказ о шести храбрецах, которые бились, “не имея страха в сердце своем”. У каждого из шести свой ратный подвиг. Так, например, новгородец Миша потопил три шведских корабля, Сава обрушил шатер великий златоверхий, Сбыслав Якунович бился одним топором так, что все дивились силе его и храбрости. Ученые считают, что в этом рассказе о шести храбрецах отразилось устное предание о битве на Неве или дружинная героическая песня. Чтобы передать величие духа и красоту мужества, автор обращается не только к русским эпическим традициям, но и библейским. Воины Александра сравниваются в своей храбрости и стойкости с воинами царя Давида, сердца их как сердца львов, они исполнены духа ратного и готовы положить свои головы за князя. Библейские сравнения и аналогии стали одним из главных элементов художественной системы жития. Как умный политик и дипломат предстает Александр Невский во взаимоотношениях с Ордой и папой римским. Взволнован и лиричен рассказ о смерти князя. Автор не в силах сдержать своих чувств: “О горе тебе, бедный человече!.. Как не выпадут зеницы твои вместе со слезами, как не вырвется сердце твое вместе с корнем!” Смерть князя всеми воспринимается как величайшее горе. “Уже зашло солнце земли Суздальской!”— говорит митрополит Кирилл (Александр умер великим князем Владимирским), “Уже погибаем!” — вторит ему весь народ. Рассказ о чуде, когда Александр как живой простирает руку и принимает грамоту из рук митрополита,— кульминация в этом возвышенном, приподнятом повествовании “о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра”. 10. Житийная литература конца 14-15 веков. Агиографическое творчество Епифания Премудрого, Пахомия Лагофета. Эпоха ренессанса. В Западной Европе происходит смена картин мира. Теоцентричность. В эпоху ренессанса - антропоцентризм. В литературе Западной Европы происходит процесс обмирщения, секуляризации сознания. Это не соответствует христианской доктрине. Такого не происходит в литературе Руси. Там культура православная. Русская литература этого времени вдохновляется интересами духовной жизни. Лихачёв, анализируя этот феномен, называл литературу «предвозрождением». В литературе этого периода формируется эмоциональный экспрессивный стиль. Процесс второго южно-славянского влияния. Также влияние оказывает культура Болгарии, Сербии, Византии. Литература Киевской Руси. Литература этой эпохи открывает новое отношение к человеку, она создаёт его культуру. Книжники обращают внимание на эмоции человека, на эмоциональную сторону. Этой литературе свойственен психологизм. В это время формируется особый тип повествования, поиск новых форм повествования: Стиль «плетения словес» (своеобразный словесный узор, орнамент) Это достигается сознательным переплетением слов, выстроенных книжником больших синонимичных рядов. Большое количество эпитетов и метафор, многочисленные отступления на моральное-этические темы. Самый признанный автор – Епифаний Премудрый. Летописец конца 14, начала 15 веков. Епифаний учился в университете Григория Богослова во Владимире. Житие Сергия Радонежского создавалось им после смерти Сергия. Феофан Грек оказал влияние на стиль автора. Даты работы над житием 1396-1418 гг. Житие Сергия Радонежского. Здесь автор актуализировал всё то, что знал, на этом он сконцентрировал внимание читателя. Сочинениям Епифания Премудрого свойственна сильная метафоричность, патетичность. Психологическая проза. Лирическое начало, бытовое начало. Продолжателем Епифания стал Пахомий Лагофет – составитель и редактор целого ряда житий. Трансформировал житие Сергия Радонежского. Зайцев на основе этого памятника создал повесть «житие преподобного Сергия Радонежского». (11 житий) Он хорошо владел стилем славянской богослужебной литературы. Работая над своими книгами, Пахомий не видел ничего предосудительного в заимствованиях из чужих произведений, в повторениях самого себя (особенно во вступлениях), в создании своих редакций — путем небольшой переработки текста, мозаичного соединения и просто дополнения предисловием и послесловием чужих произведений. Прозаические произведения Пахомия Логофета строятся обычно по четкой схеме: предисловие, основная часть, заключение. В предисловиях говорится о важности прославления праздников или святых. Его произвдения: Похвальное Слово и канон преподобному Варлааму Хутынскому Житие преподобного Саввы Вишерского Житие преподобного Кирилла Белозерского Жития князя Михаила Черниговского и боярина Феодора Житие святителя Евфимия, архиепископа Новгородского Житие святителя Иоанна, архиепископа Новогородского Житие святителя Ионы, архиепископа Новгородского Житие святителя Моисея, архиепископа Новгородского Житие митрополита всея Руси святого Алексия 11. Старообрядческая литература XVIII века. Протопоп Аввакум и его сочинения. Особое место в литературе 2-ой половины 17в. занимает старообрядческая литература. Как социально-религиозное движение раскол окончательно оформится после церковного собора 1666-1667 гг. Реформы патриарха Никона были сведены лишь к внешней обрядовой стороне. Реформа знаменовала новый этап подчинения церкви светской власти. Она вызвала появление мощного антифеодального, антиправительственного движения-раскола или старообрядчества. Активное участие в движении приняла часть крестьянства, сельского духовенства и родовитого боярства. Таким образом, раскол объединил на первых порах представителей различных классов и социальных групп. Для старообрядческой культуры в целом в XVIII в. характерна идеализация допетровской, точнее дониконовской Руси. Обвиняя Никона в «латинстве», старообрядцы отрицательно относились ко всему, что шло с Запада — от короткого платья до икон, исполненных приемами западной живописи. Старообрядцы и в XVIII в. продолжали жить литературными интересами Московской Руси, преимущественно до XVI в. Наплыв светской литературы, так явно ощущавшийся в XVII в., не затронул библиотеку старообрядца XVIII в. В ней по-прежнему преобладает церковно-нравоучительная книжность, в прекрасных списках сохраняются сочинения отцов церкви, сборники житий, поучений, полемическая против латинства литература, эсхатологические произведения, апокрифы и т. д. В массе безымянной и недатированной литературы, обращавшейся среди старообрядцев разных толков в XVIII и XIX вв., выделяется некоторый определенный репертуар «стихов», которые повторяются в многочисленных рукописных тетрадях. Некоторые из этих стихов пели даже на молитвенных собраниях; они имели свои напевы, напоминающие церковное. Крайне ограниченная тематика, застывшее в определенных рамках мировоззрение, не допускавшее индивидуального разрешения темы, — приводили к однообразию изобразительных средств в старообрядческих стихах. Вырабатывались постоянные формулы для выражения тех или иных настроений, застывшие образы, легко переносившиеся из одного стиха в другой. Этим книжное в своей основе старообрядческое стихотворство напоминает фольклор. Общим тон старообрядческой поэзии — минорный. Жизнь старообрядца, проходиишая в постоянном ожидании ужасов, которые могли притти с разных сторон, сделала то, что большая или меньшая степень пессимизма, безнадежности окрашивает его поэзию. Литература старообрядчества в XVIII в. во всех ее разветвлениях, основанная на принципе крайнего консерватизма, запрещавшего «прибавити ни убавити, ниже всяко пременити» в наследии дониковопской Руси, упорно отгораживавшаяся от новых требований жизни, все же медленно поддавалась их воздействию. В своем стремлении охранять старину старообрядцы оказали все же одну несомненную услугу истории русской культуры: они сберегли много памятников русской литературы. Из среды старообрядцев выходили незаурядные знатоки этого древнерусского культурного наследия, и в музеях и древлехранилищах нашей родины сбереглось немало материалов, собранных именно этими «ревнителями» старины. Идеологом старообрядчества являлся прототоп Аввакум талантливейший писатель 2-й половины 17в. (1621-1682 гг). Он фанатически отстаивал свои убеждения и погиб за них на костре. Протопоп Аввакум был талантливым своеобразным писателем. Ему принадлежит около 80-ти сочинений, из них 64 написаны во время 15-летнего заточения в земляном срубе Пустозерска. Житие протопопа Аввакума “Житие протопопа Аввакума им самим написанное лучшее творение Аввакума, созданное в 1672-1673 гг. Это первое в истории русской литературы произведение автобиографического жанра, в котором выразились тенденции к реализму. Эти тенденции нашли отражение в бытовых сценах “Жития”, в пейзажных описаниях, в диалогах героев, а также в языке произведения с его просторечиями и диалектизмами. Центральная тема жития - тема личной жизни Аввакума, неотделимая от борьбы за “древлее благочестие” против Никоновых новшеств. Она тесно переплетается с темой изображения жестокости и произвола “начальников”- воевод, обличения “шиша антихристова” Никона и его приспешников, утверждавших новую веру “кнутом и виселицами”. На страницах жития во весь свой гигантский рост встает образ незаурядного русского человека, необычайно стойкого, мужественного и бескомпромиссного. Характер Аввакума раскрывается в житии как в семейно-бытовом плане, так и в плане его общественных связей. Аввакум проявляет себя и в отношениях к “робяткам” и верной спутнице жизни, преданной и стойкой Анастасии Марковне, и в отношении к патриарху, царю, и простому народу, к своим единомышленникам, соратникам по борьбе. Поражает необычайная искренность его взволнованной исповеди: горемыке-протопопу, обреченному на смерть, нечего лукавить, нечего скрывать. Он откровенно пишет о том, как прибегнул к обману, спасая жизнь одного “замотая” - гонимого человека, которому грозила смерть. Вспоминает о своих тяжких раздумьях и колебаниях, он готов был молить о пощаде и прекратить борьбу. В “Житии” поражает, прежде всего, личность героя, его необычная стойкость, мужество, убежденность, стремление к справедливости. Хотя Аввакум и назвал свое произведение “Житием”, с традиционным агиографическим жанром его связывает немногое. В нем преобладают новаторские черты в изображении человеческой души, ее страданий, стойкой непреклонности. Новаторские приемы проявляются в изображении семейно-бытовых отношений, в сатирическом обличении духовных и светских властей, в описании Сибири. Если Аввакум непримирим и безпощаден к своим противникам, то он чуток и заботлив по отношению к своей семье, к своим подвижникам. Наиболее значителен в “Житии” образ спутницы жизни, его жены Анастасии Марковны. Она вместе с мужем безропотно идет в сибирскую ссылку и морально помогает мужу переносить все невзгоды, лишения. Безропотно идет она вместе с мужем в далекую сибирскую ссылку: рожает и хоронит по дороге детей, спасает их во время бури, за четыре мешка ржи во время голода отдает свое единственное сокровище-московскую однорядку, а затем копает коренья, толчет сосновую кору, подбирает недоеденные волками объедки, спасая детей от голодной смерти; С грустью говорит Аввакум о своих сыновьях Прокопии и Иване, которые, испугавшись смерти, приняли “никонианство” и теперь мучаются вместе с матерью, закопанные живыми в землю (т.е. заключенные в земляную темницу) . С любовью говорит протопоп и о дочери своей Аграфене, которая вынуждена была в Даурии ходить под окно к воеводской снохе и приносить от нее иногда щедрые подачки. Изображая себя в обстановке семейно-бытовых отношений, Аввакум стремится подчеркнуть неразрывную связь бытового уклада с церковью. Патриархальный уклад, охраняемый старым обрядом, и защищает он. Он стремится доказать, что старый обряд тесно связан с самой жизнью, ее национальными основами, а новый обряд ведет к утрате этих основ. Страстная защита “древлего благочестия” превращает житие в яркий публицистический документ эпохи. Не случайно свое житие протопоп начинает с изложения основных положений “старой веры”, подкрепляя их ссылками на авторитет “отцов церкви” и решительно заявляя: ”Сице аз, протопоп Аввакум, верую, сице исповедаю, с сим живу и умираю”. Собственная его жизнь служит лишь примером доказательства истинности положений той веры, борцом и пропагандистом которой он выступает. Но главное своеобразие “Жития” Аввакума в его языке и стиле. Для стиля “Жития” характерно сочетание сказовой формы с проповедью, что привело к тесному переплетению разговорно-просторечных элементов языка с церковно-книжными. В столкновении церковно-книжных и разговорных форм рождалось новое стилистическое единство, которое сам он характеризует как “просторечье”. В стиле жития протопоп использует форму сказа - неторопливого рассказа от первого лица, обращенного к старцу Епифанию, но в то же время подразумевающего и более широкую аудиторию своих единомышленников. Но, как отметил В. В. Виноградов, в стиле жития сказовая форма сочетается с проповедью, и это обусловило тесное переплетение церковно-книжных элементов языка с разговорно-просторечными и даже диалектными. Для стиля Аввакума характерно отсутствие спокойного эпического повествования. Его житие состоит из ряда искусно нарисованных правдивых драматических сцен, построенных всегда на острых конфликтах: социального, религиозного или этического порядка. Эти драматические сцены соединены между собой лирическими и публицистическими отступлениями. Аввакум либо скорбит, либо негодует, либо иронизирует над противниками и самим собой, либо горячо сочувствует единомышленникам и печалится об их судьбе. “Житие” проникнуто духом борьбы. Автор страстно отстаивает свои убеждения, обличает врагов. Деятельность Аввакума была направлена на защиту старообрядчества, раскола, носившего реакционный характер. Большой талант Аввакума, его литературное новаторство делают его творчество выдающимся явлением древнерусской литературы. Кроме его знаменитого «Жития», им было написано много других сочинений: «слов», толкований, поучений, челобитных, писем, посланий, бесед. Все это обилие выраженных в разнообразных жанрах разных тем со всеми отразившимися в них жгучими запросами, волнениями, тревогами, объединено чувством надвигающегося конца. «Книга бесед», написанная в 1669—75, содержит 10 бесед о сути расхождений между старообрядцами и сторонниками церковной реформы. «Книга толкований» (1673—76) содержит толкования на различные библейские тексты. «Книга обличений, или Евангелие вечное» (1679) — результат догматического спора Аввакума с дьяконом Федором по ряду богословских вопросов. Перу Аввакума также принадлежат разнообразные послания и челобитные. Все эти произведение проникнуты одной главной идеей — защитой старой веры. Его считают родоначальником новой российской словесности, вольного образного слова, исповедальной прозы. Личность и деятельность Аввакума — явление исключительное. В основе его религии, проповеди, всей его деятельности лежит человеческая личность. Он борется, гневается, исправляет нравы, проповедует как властный наставник, а не как святой — аскет прежних веков. |