ответы на кр по древнему периоду русской литературы. 1 Какие исторические сведения сохранились о князе Игоре Святославовиче Князь Игорь Святославович, главный герой Слова о полку Игореве
 Скачать 177.49 Kb.
|
|
24. Какие толкования дают литературоведы «темному месту» об Изяславе Васильковиче: «и с хотию на кров, а тои рек»? Одно из “темных мест”-смысл толкуется приблизительно:какая-то местность,урочище под Киевом,отличавшаяся плоским ландшафтом,заросшая непроходимым лесом,который назывался Киянью. Изяслав Василькович(до 1185)-князь городецкий,сын Василька Святославича,как погибший в борьбе с литовцами,не поддержанный братьями Брячиславом и Всеволодом. 25) Подробно проанализируйте отрывок: « Ярославли и вси внуце Всеславли…- Копиа поют!». Рассказу о Всеславе в «Слове» непосредственно предшествует обращение к потомкам Всеслава и их противникам Ярославичам. В самом деле, как понять следующее место «Слова»: «Ярославе и вси внуце Всеславли! Уже понизите стязи свои, вонзите свои мечи вережени. Уже бо выскочисте изъ дѣдней славѣ. Вы бо своими крамолами начясте наводити поганыя на землю Рускую, на жизнь Всеславлю. Которою бо бѣша насилие отъ земли Половецкыи!». О каком Ярославе здесь идет речь? Может быть, это Ярослав Всеволодович Черниговский, как думают одни комментаторы? Или Ярослав Владимирович — внук Мстислава Владимировича, как думают другие. Но эти Ярославы не только не воевали с полоцкими князьями, но не были даже их соседями. Поэтому М. Максимович предполагает, что здесь говорится о Ярославе Юрьевиче Пинском, который имел общие границы с полоцкими князьями и мог вместе с ними воевать против половцев. Однако из контекста «Слова» ясно, что речь идет не о войне Ярослава в союзе с полоцкими князьями против половцев, а о междоусобной войне. Автор «Слова» укоряет обе стороны за «которы». Войны против «поганых» автор «Слова» мог только приветствовать. Автор «Слова» звал русских князей выступить против половцев и в равной мере против литовских племен, нападавших на Русь. Но о междоусобной войне Ярослава Юрьевича с полоцкими князьями ничего не известно. Да если бы и было известно, — это было бы слишком мелким эпизодом для того исторического обобщения, которое дает автор «Слова». Ведь речь идет о «которах», а не о «которе», о разорении «жизни Всеславля». Совсем неточно определяет Ярослава А. В. Соловьев в своей, в общем превосходной, работе «Политический кругозор автора „Слова о полку Игореве“». Он пишет: «Следующее обращение — «Ярославе и вси внуци Всеславли» — опять называет неизвестного нам князя, происхождение которого трудно установить. Многие комментаторы полагают, что это Ярослав Юрьевич Турово-Пинский, участник похода 1184 г. на половцев (правнук Святополка Изяславича); другие считают, что это опять упоминается Ярослав Всеволодич Черниговский. Но нам кажется, что по всему контексту («Ярославе и вси внуци Всеславли... уже бо выскочисте изъ дѣдней славѣ») здесь имеется в виду еще какой-то полоцкий князь, один из многих правнуков вещего Всеслава. Они своими крамолами (раздоры между Васильковичами, Глебовичами и Борисовичами) начали наводить поганых на землю Русскую, на жизнь Всеславлю, т. е. половцев на русское полоцкое княжество, на богатство и наследство Всеслава. Полагаем, что тут намек на события 1180 г., когда раздоры между линиями полоцких князей вызвали приход Игоря северского к Друцку вместе с ханами Кончаком и Кобяком, бывшими тогда его союзниками» Перед нами призыв прекратить вековые «которы» ярославичей и полоцких всеславичей. Родовое гнездо полоцких князей противостоит в сознании людей XII в. Потомству Ярослава Мудрого. Летопись противопоставляет полоцких князей другим русским князьям, называя последних ярославичами. Под 1128 г. в Лаврентьевской летописи мы читаем рассказ о причинах вражды полоцких князей с ярославичами. Это известное повествование о Рогнеде и Владимире. Заключается рассказ Лаврентьевской летописи следующими словами: «И оттоле мечь взимають роговоложи внуци противу ярославлим внуком». Через 50 с лишним лет автор «Слова» имел право говорить не о «Рогволожих внуках», а о «внуках Всеславлих», но «Ярославли внуки» остались все те же. Итак, в этом месте «Слова» речь идет не о какой-то мелкой вражде одного из русских Ярославов 80-х годов XII в. с полоцкими князьями, вражде настолько мелкой, что она даже не была отмечена летописью и только предполагается комментаторами «Слова», а о большом длительном историческом явлении: о длительной вражде полоцких князей со всеми остальными русскими князьями. Автор «Слова» говорит о многих «которах», о разорении жизни Всеславлей, о том, что эти «которы» наводили «поганых» (литовцев) на землю Русскую и Полоцкую, и обращается ко всему потомству Всеслава. И летопись, и «Слово о полку Игореве» точно отражают исторические события. Усобицы полоцких князей, стремившихся обособиться от Киева, с киевскими князьями, безуспешно пытавшимися восстановить зависимость Полоцка от Киева, действительно наполняют своим шумом и XI, и XII в. В этой междоусобной войне автор «Слова» считает побежденными обе стороны, победителями же оказываются «поганые» — половцы и литовцы. Эта мысль выражена автором с необыкновенным блеском: «Ярославли вси внуце и Всеславли! Уже понизите стязи свои (как символ поражения, — признайте себя побежденными. — Д. Л.), вонзите свои мечи вережени (в междоусобных войнах. — Д. Л.). Уже бо выскочисте изъ дѣдней славѣ (междоусобицы вас обесславили. — Д. Л.). Вы бо своими крамолами начясте наводити поганыя на землю Рускую, на жизнь Всеславлю. Которою бо бѣше насилие от земли Половецкыи!» Вот почему автор «Слова», подобно летописцу, и обращается в дальнейшем, в большом отступлении, к истокам этой великой вражды, охватившей всех русских и всех полоцких князей, — к истории родоначальника нынешних Всеславичей — Всеслава Брячиславича Полоцкого. Автор «Слова» — средневековый мыслитель. Он, как и летописцы, стремится доискаться первопричины, начала событий: «откуду есть пошла» вражда. Итак, главная мысль отрывка: порицание обеим ветвям «Володимирова племени» — Ярославичам и Всеславичам — за крамолы и которы, позволяющие «поганым» нападать на Русь. Затем в «Слове» идет рассмотрение событий, связанных с «первыми князьями» в «первую годину» Руси. Характеристики Олега и Всеслава занимают строго определенное и важное место в идейной композиции «Слова». Это не случайные вставки и не лирические «отступления». Они находятся в органической связи с историческими воззрениями автора «Слова». Тем более интересно будет проследить исторические источники этих характеристик. Обратимся прежде всего к характеристике Всеслава; она целиком согласуется с теми фактами, которые сообщает о нем «Повесть временных лет». Факты «Повести временных лет» осмыслены в «Слове» поэтически. Из них автор «Слова» строит не только поэтический образ Всеслава, но одновременно дает и историческую оценку его деятельности. Эта историческая оценка, умело согласованная со всей идейной структурой «Слова», поражает вместе с тем глубоким пониманием русской истории. «На седьмомъ вѣцѣ Трояни връже Всеславъ жребий о дѣвицю себѣ любу». Дальше говорится о кратковременном пребывании Всеслава на киевском столе, и это позволяет нам видеть, вслед за другими исследователями, в девице ему «любой» — Киев. Опершись на восставших в 1068 г. киевлян, чтобы взойти на киевский стол, Всеслав действительно играл своей судьбою — «кинул жребий». Он был в равной мере чужд восставшим горожанам и феодальной княжеской верхушке Руси. Он не имел реальной опоры ни в одном классе общества; оказавшись вознесенным из «поруба» на киевский стол, где он смог удержаться всего семь месяцев («дотчеся стружиемъ злата стола киевьскаго»), он только воспользовался случаем — «скакнул» к киевскому столу. «Повесть временных лет» не говорит об активном стремлении Всеслава стать киевским князем. Стремление это может быть предположено лишь по всей ситуации: для заключенного в поруб Всеслава его согласие возглавить восстание было единственным и при этом блестящим выходом из заключения. Это-то стремление к киевскому столу и приписано Всеславу автором: «тъй клюками подпръ ся о кони и скочи къ граду Кыеву». Этим выражением «скочи» подчеркнуто, что Всеслав незаконно захватил киевский стол. 26) Что значат слова и выражения: забрало, зегзица, бебрян рукав, хиновские, лада, Святославли насады, тули? 1) Зегзица-птица (кукушка), упоминаемая в одном из самых драматичных эпизодов "Слова...", плаче Ярославны: Ярославнын глас слышит: зегзицею незнаемь, рано кычеть: полечю, рече, зегзицею по Дунаеви; омочю бебрян рукав в Каяле реце, утру Князю кровавыя его раны на жестоцем его теле. 2) Бебрян рукав- белая шелковая ткань особой выделки. Рукава верхней одежды знати делались длинными, такой рукав можно было омочить в реке, чтобы потом утирать им раны. Считалось, что именно шелк способен заживлять раны. "Полечу, - рече, - зегзицею по Дунаеви, Омочу бебрян рукав в Каяле реце, Утру князю кровавые его раны На жестоцем его теле". 3) Хиновские (стрелы)-это половецкие стрелы. Хинова-это чужестранцы. Плач Ярославны: "О ветре, ветрило! Чему, господине, насильно вееши? Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои?" 4) Лада- ласкательное название супруга, возлюбленного. Ему женушка возмолилася, В праву ноженьку поклонилася: Уж ты, муж ли мой, муж, ладо милое! 5) Святославли насады- военно-транспортные суда, доставившие русских воинов до границ половецких станов. Ярославна рано плачет Путивлю городу на забороле, аркучи: "О, Днепре Славутичу! Ты пробил еси каменныя горы сквозе землю Половецкую; Ты лелеял еси на себе Святославли насады по плъку Кобякова, - възлелей, господине, мою ладу къ мне, а бых не слала къ нему слёз на море рано". 6) Тули-колчан для стрел. Перед боем у курян «луци (луки) напряжени, тули (колчаны) отворени», а в плаче Ярославны, наоборот, говорится, что солнце у войска Игоря «лучи съпряже, тули затче» (луки расслабило, колчаны заткнуло) 27)Кто такой Оврул? Овлур – крещеный половец Лавр, помогший Игорю Святославичу сбежать из плена и последовавший вместе с ним на Русь. В «Слове…» он только упоминается без какой-либо характеристики. Роль в произведении Из древнерусских летописей известно, что Игорь Святославич не сразу принял предложение Овлура, так как считал это половецкой ловушкой. Воспользовавшись помощью после долгих размышлений, князь взял половца с собой, выдал ему щедрую награду и женил на дочери тысяцкого. ОВЛУР (ВЛУР) — половец, помогший Игорю Святославичу бежать из половецкого плена. Он упоминается в С. дважды: «Комонь въ полуночи Овлуръ свисну за рѣкою — велить князю разумѣти: князю Игорю не быть» (С. 40); «Коли Игорь соколомъ полетѣ, тогда Влуръ влъкомъ потече, труся собою студеную росу: претръгоста бо своя бръзая комоня» (С. 41). Утрата начального «о» после гласного «а» во втором употреблении — нередкое в древнерус. письменности явление ассимиляции. О. упоминается в рассказе о походе Игоря в Ипат. лет.: когда Игорь был у половцев, «налезеся мужь, родом половчин, именем Лавор. И тот приим мысль благу и рече: „Пойду с тобою в Русь“». Далее говорится, что Игорь сначала «не имяшеть ему веры», но затем, поддавшись уговорам своих товарищей по плену — сына тысяцкого и конюшего, согласился на побег. В один из вечеров «посла Игорь к Лаврови конюшого своего, река ему: „Перееди на ону сторону Тора с конемь поводным“, бяшеть бо свечал с Лавром бежати на Русь. ...при вечере пришед конюший поведа князю своему Игореви, яко - 345 - ждеть его Лавор. ...Игорь пришед ко реце, и перебред, и вседе на конь и тако поидоста сквозь вежа» (С. 651). Татищев в 1-й ред. «Истории Российской» в основном пересказывает приведенный текст Ипат. лет., делая лишь добавление о дальнейшей судьбе О.: Игорь, вернувшись в свое княжество, «учини Лавра велика и даде ему в жену дщерь тысяцкого Рагуила и много имение, его же ныне сынове суть» (Т. 4. С. 306). Во 2-й ред. «Истории» рассказ об О. существенно распространен. В частности добавлено, что конюший и сын тысяцкого разузнали о Лавре, что он «был муж твердый, но оскорблен от некоторых половцев, мать же его была русская из области Игоревы», говорится, что Игорь устроил пирушку половцам — своим сторожам, «согласясь с Лавром», подробнее описана сама сцена бегства. Наконец, о дальнейшей судьбе О. сказано, что Игорь «учинил вельможею и, крестя его, выдал за него дочь тысецкого Рагуила, и многим имением наградил, котораго дети ныне суть вельможами в Северской земли» (Т. 3. С. 138—139). Все эти распространения, скорее всего, плод редакторской обработки «Истории»; обращает на себя внимание лишь фраза «его же ныне сынове суть» (или «котораго дети ... в Северской земли»), создающая иллюзию, что они извлечены из древнерус. источника, возникшего через несколько десятилетий после описываемого события. Эту мысль развил Рыбаков. Анализируя сообщение Татищева о потомстве О., ученый пишет: «...произведем простой хронологический расчет: дети Овлура и Рагуйловны, родившиеся после 1185 года, могли именоваться вельможами не ранее 1205—1215 гг., когда им могло быть по 20—30 лет. В это время единственным чернигово-северским князем, от которого остались следы его летописания, был Всеволод Чермный, сын Святослава Киевского. ... Очевидно, в руках Татищева была рукопись, содержавшая фрагменты летописи Всеволода Чермного. ... Хронология рассказа о судьбе Овлура ведет нас к тем годам, когда черниговский князь Всеволод Чермный стал великим князем Киевским (1211—1214), а утверждение на Киевском столе, как мы знаем, часто влекло за собой организацию новой летописи. Умер Всеволод в Чернигове. Так предположительно можно решить вопрос о чернигово-северских дополнениях Татищева. Они в большинстве случаев производят впечатление достоверных» («Слово» и его современники. С. 200—201). Серб. исследователь Р. Мароевич высказал предположение, что во фразе «Комонь въ полуночи Овлуръ свисну за рѣкою» есть грамматич. и смысловые неувязки, которые будут устранены, если допустить в ней притяж. прил. «Овлурь»; в таком случае фраза может быть понята так: «Овлуров конь в полночь пронзительно заржал за рекой — дает знак князю, чтобы он понял, что пора бежать». «Такое прочтение, — пишет Мароевич, — находит подтверждение в фольклорной поэтике: животное помогает герою в роковые минуты». Однако и в этом случае приходится допустить необычный порядок слов — между сущ. и определением оказалось обстоятельство «въ полуночи» — и признать, что глагол «свиснути» мог иметь значение «пронзительно заржать». Мальсагов, указав на существование имени О. у кавк. горцев и предложив его этимологию, выдвинул предположение, что спаситель Игоря Святославича «мог быть кавказским горцем, род которого в горах не был досягаем для мести половецких ханов», если бы О. - 346 - был половцем, то своим поступком обрек бы «свою семью и род на страшную месть». Если кавк. происхождение О. гипотетично, то сама идея Мальсагова об О. — «безродном, бездомном человеке» вполне продуктивна: он мог быть славянином по происхождению. Еще Гордлевский предположил, что имя О. — адаптир. имя Лавр. Эту точку зрения как возможную разделяют К. Менгес и Баскаков. В Ипат. лет. попутчик Игоря именуется Лавром. 28) В чем смысл противопоставления Донца и стугны? Что известно о князе Ростиславе? Диалог Донца с Игорем - лирическое отступление в эпизоде бегства князя. Смысл его в противопоставлении доброй и приветливой реки другой реке - недоброй, злой и коварной. Речь идет о Донце и Стугне… Донец, видя в этом веселье для Русской земли, спасает Игоря, лелея князя на волнах, стеля ему зеленую траву на песчаных берегах, одевая его теплыми туманами под сенью зеленых деревьев. Все на привольном речном просторе готово служить беглецу, все стремится беречь его от опасности. Донец стережет Игоря гоголем на воде, чайками на струях, утками в воздухе. Таков портрет Донца, обладающего живыми и привлекательными чертами. В каждом слове здесь слышится непосредственный голос степного охотника, привыкшего бродить по речным поймам, знающего их шумное пернатое царство. Поэту хорошо известно, что гоголь - чуткая птица и, заслышав самые отдаленные шаги, она своим взлетом предупредит об опасности. Добро и зло по средневековым представлениям - свет и тьма, - они никогда не смешиваются, являя собой резкие противоположности. Поэтому доброму Донцу противостоит река Стугна, жадно пожирающая чужие ручьи и потоки, расширяющаяся к устью. Здесь автор воспроизводит в лаконичной форме летописный рассказ о гибели юноши-князя Ростислава, переправлявшегося через Стугну вместе с Владимиром Мономахом. Как и князь Игорь, Мономах и Ростислав спасались от погони. Но если Донец помог Игорю, то Стугна, показав свою "худу струю", затворила на дне возле темного берега злосчастного юношу Ростислава. Горестно замечает по этому поводу поэт: "Плачется мати Ростиславля по уноши князи Ростиславе. Уныша цветы жалобою, и древо с тугою къ земли преклонилось". Примечательно историко-публицистическое размышление писателя Алексея Югова на эту тему: "Стугна была в XI веке рекой пограничной, южным берегом ее владела половецкая орда, а северным - Киевская Русь. И вот, когда Стугна разлилась весною (а Ростислав, по словам летописца, утонул именно в разлив реки, в половодье), то, приняв чужие, то есть с половецкого берега, воды, она стала "чужой по крови" и предала русского князя". Таким образом, две реки - два характера, два портрета, два облика. Автор, проявив глубокое знание событий, исходил из существовавшей "репутации" рек, из воспоминаний, связанных с походами, стычками на берегах, переправами и сражениями. 29. Что означает символический разговор Гзака и Кончака? Кончак и Гзак — половецкие ханы; Кончак — сын хана Атрака (Отрока) , внук хана Шарукана; Гзак — глава объединения донских половцев-бурчевичей, сын хана Веглюка (Белюка) . Образы Кончака и Гзака играют заметную роль в раскрытии замысла Автора — призвать русских князей к единству ради спасения Руси от чужеземного порабощения. В «Слове» показано, как, забыв внутренние ссоры, дружно действуют разные половецкие ханы, когда во владения Степи вторгается войско князя Игоря. В погоне за князем Игорем, сбежавшим из плена, Кончак и Гзак, мирно беседуя, спорят о том, какую тактику выгодно применить в борьбе с Русью. Кончак защищает традиционную политику русско-половецких браков, с которой было связано постоянное вмешательство половцев во внутриполитические дела Руси. Гзак считает, что пришло время отказаться от этой политики (убить пленного сына князя Игоря Владимира, а не выдавать за него дочь К.) , сделав ставку только на беспощадную, непримиримую борьбу. Гзак сказал Кончаку: «Если сокол летит к гнезду — расстреляем соколёнка (сына Игоря Владимира) золочёными стрелами» . Кончак отвечал: «Опутаем соколёнка красною девицею» . Гзак говорит: «Если опутаем соколёнка красною девицею — не будет нам ни соколёнка, ни девицы, начнут нас птицы бить в поле Половецком» 30. Каков смысл упоминания:» Игорь едет по Боричеву ко святой Богородице Пирогощей»? Боричев-подъем от Днепра на горук центру Киева.Церковь Пирогощей Богордице находится в 4,5 км. от лавры вверх вдоль Днепра.Игоррь идет к Пирогощей для того,чтобы поблагодарить Христа,а кроме того,выполнить предназначение самого Слова. Пирогощая-это икона,написанная в честь рождения какого-то ребенка,после пира,из стола на котором гуляли скорее всего,это Владимирская икона Богородицы. |