3. История и современное общество
 Скачать 15.09 Kb.
|
|
3. История и современное общество. Современную эпоху называют эпохой глобализации. Происходит слияние, интеграция политических, экономических систем, культуры и образования. В эпоху глобализации смысл и назначение истории начинают переоцениваться. В современном мире наметилось несколько тенденций, развитие которых может привести к переосмыслению роли истории для человечества. Цель глобализации – построение унитарного, единого мира. В силу этого она отрицает существование и развитие национальных историй. Такая история для нее не нужна и даже вредна, так как тормозит процессы глобализации, конвергенции и т.д. Между тем до сих нор историческая наука развивалась именно в рамках национальных историографий. Таким образом, вся предыдущая история развития нашей науки входит в противоречие с главной современной тенденцией мирового развития. Возможна ли «глобальная история»? Будет ли она играть в будущем ту же роль, какую играна до сих пор? Каков смысл и назначение истории в эпоху глобализации? Американский философ и политолог Фрэнсис Фукуяма обосновал термин «конец истории». Он выдвинул гипотезу, что цель и смысл хода мировой истории – построение либеральной демократии в мировых масштабах. При ней будут отсутствовать причины для межнациональных, межгосударственных и внутренних войн, конфликтов и т.д., то есть исчезнет, прекратится история в старом смысле – как описание политической борьбы. «В эпоху победы либеральной демократии прекратится «история с большой буквы» – то есть история, понимаемая как единый, логически последовательный эволюционный процесс, рассматриваемый с учетом опыта всех времен и народов... исторический механизм, представляемый современной наукой, достаточен для объяснения многих исторических перемен и растущего единообразия современных обществ, но он недостаточен для объяснения феномена демократии». Некоторые ученые указывают, что глобалистическая культура отрицает историю как основу идентичности и самоидентичности. Для нее важнее другие идентичности – принадлежность к какой-либо международной корпорации, к культуре потребителей какого-то продукта, который продается по всему миру, к локальным неисторическим субкультурам. Если данная тенденция действительно получит развитие, то история будет не востребована в той социокультурной сфере, где сегодня она важнее всего. И она перестанет существовать в том виде, в каком она пребывает сейчас. «Какое будущее ожидает историческое знание в эпоху глобализации? Точно этого, разумеется, никто предсказать не может, однако о некоторых важных тенденциях, пожалуй, уже вполне можно говорить. Главная из них (огорчительная для историков) состоит в том, что постепенно складывающийся единый мир, похоже, вообще не будет нуждаться в истории. Или, выражаясь осторожнее, он не будет нуждаться в тех видах истории, которые нам столь привычны и дороги... У человечества как целого долго не было вообще никакой общей памяти – она начала медленно складываться только в эпоху мировых войн. Поэтому история в глобальном сообществе должна рисоваться прежде всего как отрицание и преодоление национальных, региональных и культурных историй, как история построения единой планетарной цивилизации и как обоснование того, почему в этой цивилизации власть и ресурсы распределяются именно так, как они распределяются, а не как-нибудь иначе. Рассказ в традиционном стиле о возникновении и развитии ближне- и дальневосточных, африканских, американских, европейских культур оказывается не толь ко «идеологически» вредным, но и технически невозможным». Российский историк Бойцов предполагает, что классическая историческая наука станет чем-то чисто научным, высокоинтеллектуальным и элитарным – вроде современной ассириологии. А смысл и назначение истории общество будет видеть в удовлетворении своих потребностей. «Основная функция истории в эпоху глобализации – уже отнюдь не средство идентификации сообщества, как это было раньше, к чему мы так привыкли в завершающуюся (или уже завершившуюся) эпоху «модерна», а источник коммерциализируемых образов. Ясно, что такие образы используются прежде всего для развлечения, так что, нравится нам или нет, история становится способом развлечения, источником удовольствий». Кроме сферы развлечения, смысл истории будут видеть в проведении локальных краеведческих исследований, востребованных в сфере туризма и обеспечивающих локальные идентичности, в микроистории – в исследовании очень узких явлений или отдельных людей. Подобное кардинальное изменение представлений о смысле и предназначении истории в эпоху глобализации теоретически возможно, но стоит заметить, что «конец истории», крах исторической науки, лишение ее всякого смысла в XX в. предсказывались неоднократно, и эти сценарии не сбылись. История существует, пока существуют историки и люди интересуются своим прошлым, руководствуясь разными мотивами потребностью в исторической памяти, в идентичности, в национальной идеологии, в познании мира, в развлечении и т.д. |