Главная страница
Навигация по странице:

  • Животное переживает стресс, когда ему непосредственно угрожает опасность, а человек находится в состоянии хронического стресса вне зависимости от того, реальна

  • * * * Вы знаете, чем прогноз отличается от планирования Прогноз – это предположение о том, что, как нам кажется, должно произойти. А

  • Русская народная пословица

  • Фредерик

  • Нельзя ждать чего-то определѐнного, иначе мы всегда будем обречены на разочарование.

  • Если вы мысленно нарисуете себе картину какого-то события, причѐм со всеми мелочами и в подробностях, а потом настроитесь на еѐ полную реализацию, а в

  • Мы можем отвечать только за себя, за свои поступки, за свои решения. Мы даже не можем чувствовать себя ответственными за их воплощение, которое во многом

  • Андрей Владимирович Курпатов Счастлив по собственному желанию. 12 шагов к душевному здоровью


    Скачать 1.74 Mb.
    НазваниеАндрей Владимирович Курпатов Счастлив по собственному желанию. 12 шагов к душевному здоровью
    Дата15.02.2023
    Размер1.74 Mb.
    Формат файлаpdf
    Имя файлаkurpatov_schastliv_po_sobstvennomu_jelaniyu_12_sh.pdf
    ТипПрактикум
    #938467
    страница10 из 41
    1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   41
    У нас больше запросов, а значит, и больше
    слабых мест. А где тонко, там, как известно, и рвѐтся.
    Во-вторых, условный рефлекс связан с конкретными обстоятельствами, а прогноз
    оторван от реальности. Если животное просто и без лишних переживаний, если так можно выразиться, избегает территорий, на которых ему угрожает опасность, то человек способен беспокоиться там, где опасность ему не угрожает, но, как ему кажется, может угрожать.
    Например, зная, что самолѐты иногда терпят крушение, некоторые люди категорически отказываются на них летать, тогда как, по данным статистики, это один из самых безопасных видов транспорта, кстати, не в пример автомобилю. Потенциально опасна даже дирижѐрская палочка. Рассказывают, что один известный дирижѐр умер от заражения крови, оцарапав себя собственной палочкой на одном из концертов. Но тогда жить вообще вредно.
    В-третьих, животное находится «здесь и сейчас», оно обеспокоено только настоящим моментом, непосредственной опасностью, а человек беспокоится заранее – за часы, а то и за годы.
    Животное переживает стресс, когда ему непосредственно угрожает опасность, а
    человек находится в состоянии хронического стресса вне зависимости от того, реальна
    угроза или же она ему только кажется.
    Животное боится того, что ему угрожает, а человек боится того, что ему может угрожать. И если первого (конкретных опасностей) сравнительно немного, то второго
    (возможных опасностей) можно навыдумывать, как мы видели, сколь угодно много. Поэтому животное не болеет неврозом, а человек из него просто не выходит, лишь иногда забываясь на время.

    * * *
    Одна из моих пациенток панически боялась высоты. Страх был поистине чудовищным, он распространился настолько, что ей было страшно не только подниматься по лестнице, но и просто смотреть на неѐ со стороны, издалека. Она не могла смотреть на крыши домов, трамвайные провода, небо. Мне запомнился такой еѐ рассказ. Обычно она никогда не спускалась по лестнице в одиночку и всегда шла только с провожатым, даже если надо было пройти всего лишь один пролѐт. Но однажды она оказалась один на один с таким пролѐтом, причѐм вдобавок у него не было перил! Она возвращалась с очень важной встречи, была прекрасно одета, в шикарном дорогом платье, туфли на шпильках, причѐска, украшения, маникюр, косметика. И теперь этот пролѐт… Что ей оставалось? Она встала на колени, ухватилась за стену, ограничивающую лестницу с одной стороны, и таким образом преодолела все семнадцать ступенек, обливаясь слезами и потом. Она рассказывала мне об этом смеясь, но в еѐ глазах был тот же страх, что и тогда, два года назад! Радость стала для неѐ тайной за семью печатями. Что же происходило в ней, что вызывало такой страх?
    Мы занимались, но эффект был незначительный, причины скрыты, а страх огромен. На занятиях она научилась наконец избавляться от страха, но в реальных условиях побороть его так и не удавалось. Постепенно мы научились преодолевать лестницы с перилами, она могла уже смотреть фильмы с трюками на небоскрѐбах. Следующим этапом был эскалатор. После многочисленных совместных поездок с применением всех накопленных знаний и опыта он перестал представлять для неѐ жизненную угрозу. (Хотя, к слову, во время первой нашей поездки у неѐ возник панический страх, а потом она ощутила, что у неѐ отнялись ноги!)
    Разум, управляющий душой, – прекрасная вещь и высшее благо для людей.
    Поэтому думай над тем, как его приобрести. Взамен получишь счастье и опору в жизни.
    Кратет
    После всего этого она решилась на самостоятельную поездку по эскалатору. Я ждал еѐ наверху, не буду скрывать, в напряжении и с тревогой. Когда она наконец появилась (мне казалось, прошла вечность), лица на ней не было. Она была бледна, как полотно, губы дрожали. Обеими руками она вцепилась в поручень и еле сошла со ступени. После того как мне удалось привести еѐ в чувства, я спросил: «Что вас так испугало?» И вот что я услышал в ответ: «Мне всю дорогу виделось, как я кубарем лечу с эскалатора вниз». Прогноз.
    Разумеется, все мы имеем шанс упасть с эскалатора, теоретически от этого никто не застрахован. Но так ли велик этот шанс? Нет. Впрочем, если трястись от страха, думать о том, что ты обязательно упадѐшь, и чувствовать, как от этого страха у тебя отнимаются ноги, такая вероятность увеличивается, хотя и это не ведѐт к падению! Далее мне представилось, что если бы я сам ехал по эскалатору с единственной мыслью, что сейчас упаду, или же, по примеру моей подопечной, всю бы дорогу воображал собственное падение, то, наверное, вряд ли бы добрался до верха. Прогноз – страшная вещь, способная привести к несчастью.
    Так что мне ничего не оставалось, как придумать средство, способное с ним справиться.
    Этим средством я и хочу с вами поделиться.
    * * *
    Вы знаете, чем прогноз отличается от планирования?
    Прогноз это предположение о том, что, как нам кажется, должно произойти. А

    планирование это решение о том, что вы будете делать. Прогноз говорит о событиях,
    которые могут произойти, а могут и не случиться. Сбудется прогноз или нет, кто может
    знать? А план вы реализуете сами, так что он зависит именно от вас.
    Прогноз это всегда результат. Дом рухнет или температура воздуха будет плюс пятнадцать – все это результаты, нечто свершившееся. А план состоит из действий, а не из
    результатов. Например, вы можете запланировать пойти в гости, а вот окажетесь вы в гостях или нет, не стоит и не может стоять в вашем плане. Ведь хозяева вечеринки могут передумать, заболеют или, того хуже, умрут, или произойдѐт потоп, или ещѐ что-нибудь в этом роде – все это от вас не зависит. Но ведь вы и не планировали быть на вечеринке, вы планировали только на неѐ пойти, а это большая разница. Вы даже не планировали прийти на эту вечеринку, поскольку, дойдѐте вы до неѐ или нет, это также от вас не зависит: мало ли что может случиться по дороге (не дай бог, конечно). Но пойти вы пойдѐте, это от вас зависит, и вы это сделаете. А вот результат? Как говорится: «Я сделал все, что мог, кто может, пусть сделает лучше меня».
    Человек предполагает, а Бог располагает.
    Русская народная пословица
    Так что, Богу – богово, а нам – планирование.
    Если же что-то не произойдѐт по вашей вине, то вы будете виноваты, но если, как в приведѐнном примере, это от вас не зависит, если вы сделали все, что могли сделать, но не вышло, не получилось, сложилось по-другому – что тут рвать на себе волосы? Как можно серьѐзно и осознанно брать на себя ответственность за то, что от вас не зависит?..
    * * *
    Не надо обольщаться – это обязательно приведѐт к разочарованию, которого, между прочим, можно было бы избежать, если бы вы рассуждали здраво, а не фантазировали.
    Рассчитывать можно только на те средства, которыми обладаешь. В противном случае
    «глупая» ситуация вам гарантирована. Психологи в своей практике часто сталкиваются с проблемой «неоправданных ожиданий». Если мы чего-то ждѐм, а это не случается, то мы расстраиваемся, даже в том случае, если прогнозировалось что-то плохое! Вы настроились на что-то определѐнное, а вышло по-другому, это уже достаточный повод для «глубокой кручины». Я уж не говорю о положительных прогнозах! Ведь фиаско на фоне уверенности в победе воспринимается как большая трагедия, нежели «конец света».
    Будущее само позаботится о себе.
    Фредерик Пѐрлз
    Расскажу в этой связи о «феномене Нового года», как я его называю. Когда мы были маленькими, то верили, что в Новый год обязательно произойдѐт какое-то чудо, исполнятся наши желания и начнѐтся новая жизнь, во сто крат лучше и краше. Повзрослев, мы узнали, что Деда Мороза не существует, а первое января, по большому счѐту, ничем не отличается от любого другого дня, разве только тем, что его выделили красным цветом в календаре и в двенадцать часов ночи 31 декабря принято пить шампанское. Но ожидания на уровне подсознания остались. Это заметно и по типичным предновогодним оговоркам и по предпраздничной суѐте, которая значительно отличается от озабоченности перед любым другим праздничным событием. «Как прошѐл Новый год?» – спрашивают друг друга
    знакомые, встретившись второго или третьего числа. «Да так… – слышится в ответ. – А у вас?» – «Да так же…» Это симптом разочарования. Ждали чуда, чего-то необыкновенного, а все прошло как обычно, да ещѐ кто-то из гостей напился и разбил «любимую мамину фарфоровую статуэтку танцующей балерины».
    Нельзя ждать чего-то определѐнного, иначе мы всегда будем обречены на
    разочарование. Никакое событие не может произойти совершенно в точности так, как мы задумали, ведь есть много внешних обстоятельств, которые от нас ровным счѐтом никак не зависят: начиная от капризов погоды и заканчивая переменчивым человеческим настроением.
    Если вы мысленно нарисуете себе картину какого-то события, причѐм со всеми
    мелочами и в подробностях, а потом настроитесь на еѐ полную реализацию, а в
    результате все выйдет не так или даже чуть-чуть не так вы непременно
    расстроитесь. Хотя на деле, может быть, все выйдет лучше, чем ожидалось, но вы этого
    не заметите, не поймѐте! Вы будете поглощены разочарованием относительно
    собственных фантазий.
    Вот вы приходите на кухню с искренним намерением сделать себе глазунью. Вы уже предвкушаете своѐ наслаждение, воображая два жѐлтых блестящих шара на белом фоне.
    Разбиваете яйца на сковородку, одно, другое… И вдруг, бац! Один желток растѐкся.
    Катастрофа! От такого разочарования может даже аппетит пропасть. Вот так глазунья может испортить всю жизнь. Я, конечно, несколько утрирую. Но, по сути, разве не так? Глазунья – это ведь только метафора, а так проходит вся наша жизнь: ждѐм глазунью, а получаем омлет, заказываем яичницу – подают яйца вкрутую, хотим винегрет, но, кроме оливье, в меню ничего не значится. Вот так… Аппетит к такой жизни пропадает быстро и подчас надолго.
    Только та жизнь счастлива, которая может пренебречь прелестями мира. Для неѐ прелести мира суть не более, чем милости судьбы.
    Людвиг Витгенштейн
    Мы можем (а по-моему, так даже должны) верить в то, что все так или иначе будет хорошо. А как именно? Кто может знать? Но без этой веры нет человека, нет любви и нет
    Бога. А верить в то, что все случится так, как мы задумали, – нелепо и бессмысленно, даже, я бы сказал, безрассудно. Все случится так, как случится, и, наверное, это хорошо.
    Представляете, если бы все в жизни происходило в точности так, как задумано. Чего ни пожелаете – все происходит, ну прямо как в сказке! Представляете, насколько скучно было бы жить. Но дело не только в скуке, бог с ней. Человек перестал бы стремиться жить, пропал бы всякий смысл в его существовании. Он бы зачах, как цветок, который поливали сверх меры. Впрочем, что об этом говорить, если жизнь устроена так, как устроена, так что лучше вернѐмся к «прогнозу-планированию».
    * * *
    Итак, мы выяснили: прогноз – это некое предполагаемое нами событие, которое мы расцениваем почти как данность, но случится оно или нет – от нас не зависит. А планирование – это то, что мы делаем сами, не ручаясь, впрочем, за конечный результат, поскольку не можем его гарантировать из-за возможного влияния внешних обстоятельств.
    Психологический прогноз плох в любом случае. Тем более что обычно мы прогнозируем одни неприятности: неудачи, опасности, катастрофы, измены, обманы, потери, болезни. Мы прогнозируем в будущем неприятные события, надеясь таким образом избежать их, но вместо блага это приносит нам только вред. Здесь срабатывает старая формула «много хорошо – тоже плохо», а наша способность к прогнозированию гипертрофирована.

    Отрицательный прогноз расстраивает, тревожит, вызывает беспокойство, он мешает жить настоящим, тем, что есть, даже если прогнозируемое событие случится не раньше чем через сто лет.
    Как же избавиться от этого «генетического дефекта»? В моей терапии есть несколько
    «золотых правил», одно из них гласит: найдите звено, вышедшее из строя, и замените его
    на новое, полноценно функционирующее.
    Если вместо бесконечного прогнозирования вы будете планировать то, что
    зависит именно от вас, вы избавитесь от разочарований, не будете отравлять своѐ
    настоящее страхами и сможете противостоять любым своим проблемам.
    * * *
    Рассмотрим простой пример. Одному моему пациенту предстояла чрезвычайно важная встреча. Он безумно волновался, тревога просто била через край. Мне кажется, что даже сравнение с Везувием не позволит мне передать размах его тревоги. Он успел уже все спрогнозировать и теперь был абсолютно уверен, что там ему станет плохо, он не выдержит нервно-психического напряжения, растеряется и сядет в лужу. У него не было никаких сомнений в том, что его встретят недоброжелательно, что плачевный итог предрешѐн, а провал обеспечен. Он постоянно повторял, что никуда не пойдѐт, хотя идти собирался. И говорил, что не хочет об этом «даже думать», хотя, как вы понимаете, только об этом и думал. Все это производило удручающее впечатление: он отказывался от еды, не мог спать, постоянно прокручивая в голове сцену своего поражения. Он переживал, плакал, как приговорѐнный к казни, и трясся, подобно осиновой листве на предгрозовом ветру (так велико было его мышечное напряжение).
    Неизбежного не избежать. Так стоит ли бегать?
    Я с видимым равнодушием предложил ему не идти на предстоящую встречу. «Какой смысл идти туда, где провал предрешѐн?» – сказал я ему. Как вы думаете, какова была его реакция? Он взбесился! Он сказал, что это невозможно, что я ничего не понимаю, что идти нужно обязательно, что от этого зависит вся его жизнь, что положение безвыходное и что он обречѐн. Из всего хаоса его причитаний и доводов я вычленил один. «Так идти надо?» – переспросил я его. «Надо», – обречѐнно ответил мой подопечный и закрыл лицо руками.
    «Что ж, тогда расслабимся». – «Это не поможет», – услышал я в ответ. «Ясное дело, кто бы сомневался! Но все же…» – настоял я. И он внял моей просьбе. Хотя полного расслабления, как вы понимаете, достичь ему так и не удалось, но, по крайней мере, он стал меня слышать.
    Не меньших трудов стоило погружение в «здесь и сейчас». И хотя результат был далѐк от идеала, но, как говорится, «за неимением лучшего».
    Теперь оставалось лишь вернуться к тезису, который звучал в каждом его причитании, несмотря на все опасения: «Надо пойти на встречу». Я предложил ему запланировать пойти на эту встречу; просто принять это решение прямо, категорично и без дополнительной аргументации. Чему быть, того не миновать, а там как сложится так и сложится. Минуту он раздумывал, прерывая своѐ молчание затяжными «эээ…», «но…», «ууу…». Каждую его попытку начать сопротивляться неизбежному я тоном, не терпящим возражений, останавливал словами: «Надо просто принять решение». На второй минуте его сопротивление самому себе было сломлено, он глубоко вдохнул и промолвил: «Ладно, а там будь как будет».
    После этого мы говорили о посторонних делах, решали какие-то мелкие проблемы, пили кофе и смеялись на пустом месте. А когда грусть снова посещала моего подопечного, я
    снова и снова спрашивал: «Ты принял решение?» – «Да», – отвечал он мне всякий раз. И мы вновь возвращались к прерванному разговору на «посторонние темы». В конце встречи я вновь вернулся к основной проблеме. К этому времени он уже «остыл» и мог рассуждать здраво. Мы обсудили ситуацию, проверили многие возможности (самые разные) и приняли решение: на предстоящей встрече «действовать по ситуации». А до того момента думать об этом бессмысленно и бесполезно, ведь мы не знаем, какой она будет. Гадание на кофейной гуще было бы в этом случае более оправданно, чем даже самое рассудочное прогнозирование. Ведь у того, с кем ему предстояла встреча, накануне могла умереть любимая кошка или (примерно с той же вероятностью) она могла принести долгожданное потомство на радость хозяину. Комичность этого предположения нейтрализовала последний прогноз.
    А ведь и правда, кто может знать, с какой ноги встанет тот, от кого зависит принятие важного для нас решения? Заранее этого не угадаешь, поэтому нечего и гадать.
    Мы можем отвечать только за себя, за свои поступки, за свои решения. Мы даже
    не можем чувствовать себя ответственными за их воплощение, которое во многом
    зависит от внешних обстоятельств. Тем более невозможно решать за другого и другое.
    Данте как-то сказал, что «благими намерениями выстлана дорога в ад». Иными словами, даже если мы, как нам кажется, поступаем правильно, резонно и с «благими намерениями», результат все равно может быть каким угодно. Но с другой стороны, если мы вовсе ничего не будем делать, нам тогда вообще не на что будет рассчитывать. Прогнозы парализуют и тем самым обрекают нас на гибель. Надо двигаться, дамы и господа, надо жить! Помните сказку про двух лягушек, которые оказались в крынке с молоком? Одна сдалась без боя, а другая взбила лапками из молока масло и освободилась. Первая сделала прогноз и погибла, вторая выработала план и спаслась. Да, она действовала на авось, но исходила из своих возможностей.
    Каждый раз, когда вы играете беспомощность, вы создаѐте зависимость, вы играете в зависимость. Другими словами, мы делаем себя рабами.
    Фредерик Пѐрлз
    Одни рассматривают мир как случайность, другие – как необходимость. Не знаю, кто из них прав, но лично мне совершенно очевидно, что весь наш мир – это сплошная возможность, много возможностей, бесконечно много, и мы должны их использовать.
    Сколько начатых дел завершится желаемым, неизвестно, может быть, меньше половины, но мы, если мы сложим руки, никогда ничего не достигнем.
    Вот, например, я пишу эту книгу, но не знаю, возьмѐт ли еѐ издательство, понравится ли она читателю, а главное, поможет ли она ему. Но если я не буду над ней работать, на результат вовсе можно не рассчитывать. Да, я пытаюсь сделать эту книгу удобной и приятной для чтения, а также доступной и эффективной. Да, я пытаюсь прояснить все, что может, как мне кажется, вызвать затруднения, я веду переговоры, приглашаю редактора…
    Все это я делаю, но
    1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   41


    написать администратору сайта