Флоря. Б. Н. Флоря переговоры между россией и речью посполитой

• Название: Б. Н. Флоря переговоры между россией и речью посполитой
• Дата: 28.09.2021
• Размер: 89.43 Kb.
• Имя файла: Флоря.docx
• Тип: Документы; #237981
• страница: 1 из 3

Переговоры между Россией и Речью Посполитой о союзе против османов (1673 — 1676 г.)
Б. Н. Флоря
ПЕРЕГОВОРЫ МЕЖДУ РОССИЕЙ И РЕЧЬЮ ПОСПОЛИТОЙ О СОЮЗЕ ПРОТИВ ОСМАНОВ (1673–1676 г.)
Вопрос о совместной борьбе с экспансией Османской империи встал перед правительствами России и Речи Посполитой, когда обозначилась перспектива усиления османской экспансии в восточноевропейском регионе. О необходимости совместного противодействия такой угрозе говорилось уже в Андрусовском договоре, положившем в начале 1667 г. конец долголетней русско-польской войне. Конкретные условия такого взаимодействия определял договор, заключенный в Москве в конце 1667 г. В 1-й статье договора фиксировалось обязательство русской стороны в случае нападения османов направить на Украину армию из 5 тысяч конных и 20 тысяч пеших, которые должны соединиться с войсками Речи Посполитой между Днепром и Днестром¹. Угроза нападения резко возросла, когда в марте 1669 г. на раде в Корсуни был провозглашен османский патронат над правобережным украинским гетманством. Уже в декабре 1670 г. в Москву пришла грамота польского короля Михаила с предложением соединить войска для совместного отпора «бусурманам»².

К этому времени в Москву стали поступать сведения о серьезном внутриполитическом кризисе в Польско-Литовском государстве, острых конфликтах между сторонниками и противниками короля Михаила, о назревавшей в стране гражданской войне. Одновременно в таких сообщениях говорилось о связях главы противников короля Михаила командующего польской армией Яна Собеского с правобережным гетманом Петром Дорошенко и османами (см. об этом: [Флоря, 2003; Флоря, 2013]). Возникала опасность, что на Правобережье русская армия может столкнуться с соединенными силами османов, Дорошенко и Собеского³. Все это побудило русскую сторону на переговорах о заключении нового русско-польского договора пересмотреть достигнутые ранее договоренности. В новом договоре, заключенном в марте 1672 г., говорилось также о совместных действиях против османов, но отсутствовало положение о соединении армий⁴. Вопрос о соединении армий должен был стать предметом дальнейших переговоров между государствами.

Первоначально этот вопрос на время перестал быть актуальным. В войне с османами Речь Посполитая, в которой фактически начиналась гражданская война, потерпела поражение и вынуждена была согласиться на мир, продиктованный победителем.

Скоро, однако, положение дел изменилось. Произошло примирение враждующих группировок политической элиты Речи Посполитой. Собравшийся в первой половине 1673 г. сейм не одобрил мирного договора и вотировал средства на содержание армии для войны с османами [Korzon, s. 315, 348–353]. Вопрос о военно-политическом сотрудничестве с Россией снова стал актуальным. Начались переговоры о военном союзе, они продолжались несколько лет и закончились безрезультатно. Вопрос о причинах неудачи переговоров так и не стал предметом специального рассмотрения.


Н. И. Костомаров, изучавший документы Малороссийского приказа этих лет, полагал, что русская сторона не желала сотрудничества и действовала, «как будто надсмехаясь над поляками» [Костомаров, с. 260]. Однако эти утверждения сделаны без какого-либо обращения к материалам русско-польских переговоров.

¹ Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1. СПб., 1830. Т. 1. С. 728–731.

² Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России (далее – АЮЗР). СПб., 1877. Т. IX.

№ 78.

³ О такой возможности см. в наказе для русских представителей на будущих мирных переговорах (АЮЗР. Т. IX. № 90. С. 367, 369).

⁴ О содержании договора см.: [Wójcik, 1968, s. 296 i n].

Сведения о переговорах, содержащиеся в делах Посольского приказа, были рассмотрены в ряде разделов «Истории» С. М. Соловьева [Соловьев, 1961, с. 514–516; Соловьев, 1962, с. 220]. С. М. Соловьев привел ряд предложений и аргументов русской стороны. Сделано это было в виде сокращенного пересказа архивных документов без каких-либо авторских комментариев. К тому же были рассмотрены не все этапы переговоров. О переговорах, которые вело в Москве более посольство К. Чихровского, писал более подробно Е. Е. Замысловский [Замысловский, с. 3–12]. В дальнейшем поднятая С. М. Соловьевым и Е. Е. Замысловским тема не получила развития.

Сходную картину видим и в польской исторической литературе. Еще в конце XIX в. известный исследователь русско-польских отношений А. Даровский опубликовал статью о русско-польских переговорах 1674 г. с подробным изложением отчетов посланника Речи Посполитой [Darowski, s. 3–136]. Его инициатива не получила продолжения. Это, однако, не помешало исследователям делать решительные заключения о характере русской внешней политики в 70-е годы XVII в. Так, Я. Волиньский утверждал, что Россия обещала помощь, желая продолжения польско-турецкой войны, но выдвигала при этом невыполнимые условия (например, о созыве сейма) в начале 1675 г. [Woliński, s. 501]. К сожалению, такое заключение автор никак не обосновывает. В монографии З. Вуйцика, специально посвященной отношениям России, Речи Посполитой и Османской империи в 70-е годы XVII в., повторяются оценки Я. Волиньского и также без обоснования [Wόjcik, 1976, s. 34–35]. История дипломатических миссий Речи Посполитой в Москве в книге не рассматривается. Они только кратко отмечаются. В современной монографии о польско-османской войне имеются лишь краткие упоминания о русско-польских переговорах [Wagner, s. 4–45, 145–146, 149, 216–217].

Таким образом, важная тема по истории русско-польских отношений в XVII в. остается, по существу, серьезно не исследованной. Между тем сохранившиеся записи переговоров дают возможность достаточно точно охарактеризовать позиции сторон на переговорах, а имеющиеся материалы архива русского резидента в Варшаве В. М. Тяпкина позволяют установить, какими сведениями о положении в Речи Посполитой и состоянии ее армии располагали политики в Москве, принимая свои решения.

Наконец, документы, отложившиеся в архиве Малороссийского приказа, позволяют судить, какие меры предпринимались для реализации достигнутых договоренностей. Записи бесед политиков Речи Посполитой с В. М. Тяпкиным, обращения польского резидента в Москве П. Свидерского и тексты передававшихся им документов дают возможность достаточно точно представить различные шаги, предпринимавшиеся польско-литовской стороной.

Русской помощи Речь Посполитая стала добиваться осенью 1673 г., когда возобновилась ее война с османами. Предложения польской стороны изложил польский резидент П. Свидерский, прибывший в Москву в начале сентября 1673 г.⁵ Резидент добивался, чтобы русское правительство направило на юг, к Днестру, 40-тысячную русскую армию на соединение с войсками Речи Посполитой⁶. При этом речь не шла о заключении какого-либо соглашения, которое определяло бы характер взаимодействия двух армий. По-видимому, предполагалось, что эта армия будет подчиняться руководству польского командующего. Отношение к этим предложениям в Москве было обусловлено впечатлениями от событий 1672 г., неверием в способность Речи Посполитой противостоять наступлению османов. Так, 17 сентября резиденту говорили, что «всякой государь вспомоществует тому, которые сами о собе радеют и промысл чинят, а в стороне королевского величества сенатори толко противни королевскому величеству иевонепочитают,апромыслуникаковапротивнеприятелейнечинят,аиныевгосударстве

⁵ РГАДА. Ф. 79 (Сношения России с Польшей). 1674 г. № 8. Л. 27.

⁶ Там же. Л. 62–63.
королевского величества и то говорят, что такой же, де, им пан и турок, и всякой называет себя королем»⁷. Резидента – литовского шляхтича даже обнадеживали тем, что «буде корунные подадутца турку», то царь «турка до княжства Литовского не допустит»⁸.

Положение дел серьезно изменилось, когда в конце 1673 г. польско-литовские войска во главе с Яном Собеским разбили османскую армию под Хотином, а затем, весной 1674 г., победитель османов был избран польским королем. Это создавало, конечно, более благоприятную ситуацию для переговоров о военном союзе против османов. Однако с выбором Собеского на пути к такому союзу появились новые препятствия. В правление короля Михаила Вишневецкого, женатого на сестре императора Леопольда I, правитель придерживался проавстрийской ориентации и был сторонником создания антиосманской коалиции России, Польско- Литовского государства и Австрии. Ян Собеский же был главой «профранцузской» партии, ориентировавшейся на сближение с такими союзниками Франции, как Османская империя и Швеция. О такой ориентации Яна Собеского в Москве было известно уже в 1671–1672 г. Сразу после его избрания литовские политики – враги Собеского говорили и об антирусских планах Собеского. Троцкий воевода М. Огинский информировал русских дипломатов о его намерении после заключения польско-турецкого мира «с частью войска турского и с Крымом конечно идти на Московское государство»⁹. Все это никак не способствовало установлению между обеими сторонами доверия, которое было важным предварительным условием для заключения соглашений о военном сотрудничестве.

Внешне картина отношений выглядела вполне благополучной. Уже в конце июня 1674 г. в Москве было получено сообщение В. М. Тяпкина, что в Москву направляется посланец Речи Посполитой С. Венславский «о потвержении дружественного союза войсковых посилках и в общем стоянии»¹⁰. 1 июня муж сестры Яна Собеского М. Радзивилл убеждал В. М. Тяпкина, что король желает «ссылки» и «союза» с Россией¹¹. Польный гетман коронный Д. Вишневецкий в письме к киевскому воеводе Ю. П. Трубецкому выражал надежды на то, что в июле 1674 г. произойдет соединение русской армии и польских войск во главе с королем¹². В конце июля с В. М. Тяпкиным беседовал подканцлер коронный А. Ольшовский, который убеждал, что король хочет союза с Россией «против турских людей и татар». Он заявлял, что если русские войска подвергнутся нападению османов, то польское войско «от Треполя» ударит османам в тыл¹³.

Посланец Речи Посполитой С. Венславский прибыл в Москву в начале августа 1674 г. К этому времени в июле 1674 г. большие силы османов и татар сконцентрировались на Пруте в районе Цецоры и опасность нового вторжения османов стала реальной [Wagner, s. 58–59]. Вместе с тем В. М. Тяпкин ничего не сообщал о каких-либо действиях войск Речи Посполитой против османов. Многие сеймики средств на содержание армии «давати не хотят», денег нет, и войско не собирается¹⁴.