|
|
Вербер Бернард - День муравья - www.readfree.ru. День муравья (Le jour des fourmis)
179. БЛАГОУХАНИЕ
Августа Уэллс сидела в общем кругу. Тесно прижимаясь друг к другу, они издавали звук ОМ, создающий спиритуальную сферу.
Наверху, в нереально подвешенном состоянии, в метре над собственными головами и в полуметре от потолка не было ни холода, ни голода, ни страха, они забывались, они были всего-навсего небольшим облачком думающего пара.
Но вскоре Августа Уэллс покинула эту сферу. Она снова материализовалась в свое земное тело. Она плохо сконцентрировалась. Что-то ее отвлекало. Навязчивые мысли. Свой ум и свое «я» она оставила на земле. Инцидент с Николя не давал ей покоя.
Она подумала, что, наверное, мир людей производит жуткое впечатление на муравья. Муравьи никогда не смогут понять, что такое автомобиль, или кофеварка, или простой билетный компостер в поезде. Это за пределами их понимания. Августа Уэллс размышляет о том, что, возможно, вселенная муравьев отстает от вселенной людей, как разум человека отстает от божественного разума.
Может быть, в высшем измерении пространства и времени тоже существует какой-нибудь Николя. Люди ломают головы, почему Бог так поступает, а на самом деле это какой-нибудь несмышленый ребенок развлекается от нечего делать!
Так когда же его позовут полдничать или заставят прекратить играть с людьми?
Эта мысль взволновала и даже потрясла Августу Уэллс.
И если муравьи не способны представить, что такое компостер в поезде, то какими же машинами, какими оригинальными концептами должны манипулировать боги из высшего пространства-времени?
Но такие размышления были пустыми и бессмысленными. Она снова сконцентрировалась и воспарила в сферу, где ее разум слился с разумом всей группы.
|
180. ЦЕЛЬ БЛИЗКА
Вокруг шум, запахи и тепло. Здесь есть живые Пальцы, это несомненно.
103-й приближается к зоне шумов и вибраций, стараясь не затеряться в зарослях толстого красного ковра. Его дорога усеяна мягкими препятствиями. На полу в беспорядке валяется разноцветная одежда.
Последний крестоносец ползет по пиджаку и брюкам Жака Мелье, дальше его путь лежит через черный шелковый костюм, он ползет вперед по рубашке комиссара, дальше он то поднимается, то спускается, как по американским горкам, по бюстгальтеру Летиции Уэллс. Зона турбулентности приближается.
Перед ним вязаное полотнище покрывала, он поднимается по нему. Чем выше он поднимается, тем сильнее тряска. Запахи Пальцев, тепло Пальцев, звуки Пальцев, они где-то здесь, это точно. Наконец он их увидел. Он вскрывает свой кокон бабочки и вынимает оттуда бесценный груз. Миссия Меркурий приближается к концу. Он карабкается на самую высокую точку кровати.
Будь что будет.
Летиция Уэллс лежала, ее сиреневые глаза были закрыты, она ощущала, как энергия Ян ее партнера сливается с ее собственной энергией Инь. Их сплетенные тела синхронно двигались. Летиция приоткрыла глаза — и вздрогнула. Практически перед ее носом стоял муравей и держал между мандибулами маленькую сложенную бумажку!
Зрелище могло удивить кого угодно. Она замерла, потом высвободилась и приподнялась.
Жака Мелье такая резкая перемена озадачила.
— Что случилось?
— На кровати муравей!
— Наверное, он сбежал из твоего террариума. На сегодня довольно муравьев, прогони его и начнем с того места, где остановились!
— Нет, подожди, он не такой, как все. В нем что-то необычное.
— Это что, робот Артура Рамиреза?
— Нет, это живой муравей. Ты мне можешь не поверить, но у него в мандибулах сложенная бумажка, кажется, он хочет нам ее отдать!
Комиссар был недоволен, но решил проверить информацию. Он и в самом деле увидел муравья с кусочком сложенной бумаги.
103-й видит перед собой множество Пальцев.
Обычно пальцевидное животное разделяется на два стада по пять Пальцев. Но это, наверное, высшее животное: оно толще и у него не два, а четыре стада по пять Пальцев. Итого двадцать Пальцев, растущих от корневой розовой структуры.
103-й приближается и кончиками мандибул протягивает письмо, пытаясь не поддаваться страху, который ему внушают эти непомерные существа.
В памяти всплывает эпизод битвы с Пальцами в лесу, и ему очень хочется удрать со всех лапок. Но было бы слишком глупо сдаться, когда практически достиг цели.
— Давай посмотрим, что он держит между мандибулами.
Жак Мелье очень осторожно протянул руку к муравью. При этом прошипел:
— А ты уверена, что он не укусит меня или не брызнет на меня муравьиной кислотой?
— Уж не хочешь ли ты сказать, что боишься маленького муравья? — прошептала Летиция ему на ухо.
Пальцы приближаются, и муравья пронизывает страх. 103-й вспоминает уроки, которые в детстве ему преподали в Бел-о-кане. Стоя перед хищником надо забыть, что он сильней тебя. Надо думать о чем-нибудь другом. Сохранять спокойствие. Хищник как всегда ожидает, что от него побегут, и это бегство определит его дальнейшее поведение. Но если вы с невозмутимым видом останетесь на месте и не выкажете страха, он придет в замешательство.
Пять Пальцев неумолимо приближаются к нему.
Кажется, они не пришли в замешательство.
— Главное, не спугни его! Не торопись, помедленней, иначе он убежит.
— Думаю, он не двигается потому, что хочет подпустить меня поближе и куснуть.
Рука медленно, но непрерывно продолжала движение.
Пальцы приближаются, они выглядят спокойными. Ни малейшего признака враждебности. Осторожно. Возможно, это ловушка. Но 103-й дает себе клятву не убегать.
Не бояться. Не бояться. Не бояться, — твердит он себе. — Я пришел издалека ради встречи с ними, и вот теперь, когда они здесь, единственное мое желание — дать деру со всех шести лапок! Мужайся, 103-й, ты уже сталкивался с ними и до сих пор жив.
Но так непросто смотреть, как на вас надвигаются пять розовых шаров, которые в десятки раз больше вас, и при этом заставлять себя не шевелиться.
— Осторожно, осторожно, ты же видишь, ему страшно: его усики дрожат.
— Не мешай, он начинает привыкать к плавному движению моей руки. Животные не боятся медленных и монотонных явлений. Понемногу, понемногу, понемногу.
Это инстинкт. Как только Пальцы оказываются ближе, чем в двадцати шагах, 103-му хочется широко раскрыть мандибулы и атаковать. Но в его мандибулах сложенная бумага. Рот занят, и он не может даже укусить. Он вытягивает вперед кончики усиков.
В его голове сумбур. Все три его мозга спорят, и каждый из них хочет навязать свое мнение:
— Бежим!
— Без паники. Мы же не зря проделали такое далекое путешествие.
— Нас раздавят!
— Пальцы все равно близко, мы не успеем сбежать!
— Остановись, он умирает от страха, — велела Летиция Уэллс.
Рука остановилась. Муравей отступил на три шага и замер.
— Видишь, ему становится совсем страшно, когда я останавливаюсь.
103-й надеется на передышку, но Пальцы опять продвигаются. Если он ничего не сделает, то через несколько секунд они коснутся его! 103-й уже видел, что происходит от щелчка Пальцев. Ему известны две реакции на неизвестное: действовать или терпеть. Терпеть он не хочет, поэтому действует!
Прекрасно: муравей вскарабкался ему на руку! Жак Мелье доволен. Но муравей несется вперед, прыгает с его руки, как с трамплина, и вот он уже поднимается по плечу Летиции Уэллс.
103-й осторожно идет вперед. Тут пахнет лучше, чем на другом Пальце. Он неторопливо анализирует все, что видит и чувствует. Если он выберется отсюда, то потом занесет информацию в зоологический феромон о Пальцах. Находиться на Пальце весьма любопытно. Плоская розоватая поверхность исполосована желобками, через одинаковые интервалы расположены маленькие колодцы, наполненные терпким потом.
103-й делает несколько шагов по белому закруглению плеча Летиции Уэллс. Она не шевелится, боясь раздавить муравья. Насекомое поднимается по шее, ему приятно ступать по шелковистой структуре. Он ползет по губам, опираясь всем своим весом на темно-розовые подушечки. На мгновение теряется в гроте правой ноздри, а Летиция изо всех сил старается не чихнуть.
Он выползает из носа и склоняется над левым глазом. Глаз влажный и подвижный. Посреди океана цвета слоновой кости стоит сиреневый островок. Он не идет туда, боясь, что прилипнут лапки. Правильное решение, большая мембрана с черной щеточкой на краю опускается на глаз.
103-й продолжает путь по шее, потом скользит между грудями. Смотри-ка, он спотыкается о родинки. Потом, очарованный нежной тканью грудей, он идет покорять сосок с розовой изменчивой вершиной. Он останавливается наверху и делает несколько заметок. Он понимает, что находится на Пальце и что этот Палец разрешает ходить по себе. Жители Жю-ли-кана были правы. Эти Пальцы и вправду не агрессивны. С кончика груди открывается широкий обзор на другую грудь и долину живота.
Он спускается и любуется этой светлой, теплой и мягкой поверхностью.
— Не шевелись, он приближается к пупку.
— Рада бы, но мне щекотно.
103-й падает в колодец пупка, вылезает, сбегает по длинным бедрам, поднимается на колено, потом спускается на лодыжку и снова начинает подниматься уже с внутренней стороны ноги.
Там он видит пять маленьких Пальцев, тучных и малоподвижных, их кончики покрашены в красный цвет. Он поднимается по ноге. Спринт по икрам, скольжение по белой и гладкой коже. Он скачет по этой теплой розовой пустыне из нежной кожи.
|
181. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Шесть: Цифра шесть — благоприятная для зодчих. Шесть — это число созидания. За шесть дней Господь сотворил мир, а на седьмой день — отдыхал. По словам Климента Александрийского, вселенная была создана в шести разных направлениях: помимо четырех сторон света, есть еще Зенит (самая высокая) и Надир (самая низкая точка по отношению к наблюдателю). В Индии шестиугольная звезда, именуемая Янтра, символизирует акт любви, взаимное проникновение Йони и Лингама. У евреев — это звезда Давида, а также печать Соломона, представляющие сумму всех элементов вселенной. Треугольник с вершиной, направленной вверх — это огонь. Треугольник с вершиной, направленной вниз — это вода.
В алхимии принято считать, что каждому лучу шестиконечной звезды соответствует свой металл и свое небесное тело. Верхний луч — планета Луна, металл — серебро. Дальше слева направо: Венера — медь, Меркурий — ртуть, Сатурн — свинец, Юпитер — олово, Марс — железо. Мудрое сочетание шести элементов и шести небесных тел дает в своем центре Солнце — золото.
В живописи шестиконечная звезда символизирует соединения цветов. Соединение всех оттенков дает в центральном шестиугольнике белый цвет.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II
|
182. ВСЕ БЛИЖЕ К ЦЕЛИ
103-й поднимается по бедрам, но пять длинных Пальцев приземляются перед ним, преграждая путь к паху. Экскурсия окончена.
103-й боится, что сейчас его раздавят. Но нет, Пальцы стоят на месте, как будто ожидая встречи. Да, жители Жю-ли-кана были правы: среди Пальцев есть и хорошие. Он все еще живой. Поднявшись на задние лапки, муравей протягивает свое послание.
Длинными накрашенными ногтями указательного и большого пальцев Летиция, как пинцетом, ухватила сложенную бумажку.
103-й колеблется, потом широко открывает мандибулы и отпускает драгоценный груз.
Столько муравьев погибло ради этого волшебного мгновения.
Летиция Уэллс положила бумажку на ладонь. Бумажка размером примерно в четверть почтовой марки с обеих сторон была исписана крошечными буквами. Буквы настолько мелкие, что написанное невозможно было прочесть, но, похоже, это был почерк человека.
— Думаю, этот муравей принес нам послание, — сказала Летиция, пытаясь разобрать написанное на бумажке.
Жак Мелье вооружился большой светящейся лупой.
— С ней прочесть письмо будет легче.
Они поместили муравья в маленький сосуд, потом оделись и склонились с лупой над маленькой бумажкой.
— У меня хорошее зрение, — сказал Мелье, — дай мне ручку, я перепишу те слова, которые сумею разобрать, а остальное додумаем.
|
183. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Термит: Мне доводилось общаться со специалистами по термитам. Они утверждают, что муравьи — это, конечно, интересно, но все же им не удалось достичь и половины того, что удалось термитам.
Это правда.
Термиты — единственные среди общественных насекомых, и даже среди животных в целом, кому удалось создать «идеальное общество». У термитов абсолютная монархия, при которой каждый индивид почитает за счастье служить своей королеве, царит полное взаимопонимание, действуют всегда сообща, ни у кого не возникает никаких амбиций или эгоистических устремлений.
В обществе термитов царит солидарность в полном смысле этого слова. Может быть, потому, что термиты первыми из животных начали строить Города, а было это более двухсот миллионов лет назад.
Однако в преуспевании этого вида заложена и его ограниченность. Совершенство невозможно улучшить по определению. Поэтому устройство Городов термитов невозможно изменить, здесь нет места ни революции, ни каким другим внутренним волнениям. Это здоровый и сильный организм, который функционирует настолько хорошо, что ему остается только наслаждаться своим счастьем среди отполированных прочных коридоров.
Муравей живет в более анархичной социальной системе. Он развивается методом проб и ошибок, и любое новое дело начинает с учетом прошлых ошибок. Он никогда не удовлетворяется тем, что имеет, он пробует все, даже если это опасно для жизни.
Муравейник — это не такая стабильная система; общество муравьев пребывает в постоянном поиске, любит всякого рода эксперименты, даже под угрозой исчезновения.
Именно поэтому муравьи для меня гораздо интереснее, чем термиты.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II
|
184. РАСШИФРОВКА
После долгой расшифровки у Мелье вышло вполне внятное послание.
«Помогите. Нас семнадцать человек, мы заперты под муравейником. Муравей, который передаст вам это послание, — наш союзник. Он покажет вам дорогу к нам. Над нами большая гранитная плита, прихватите с собой отбойные молотки и кирки. Торопитесь. Джонатан Уэллс».
Летиция Уэллс подскочила:
— Джонатан! Джонатан Уэллс! Мой кузен Джонатан зовет на помощь!
— Так вы родственники?
— Он мой кузен, но я ни разу не видела его. Он числился погибшим, он исчез в подвале на улице Сибаритов… Помнишь дело о подвале в доме моего отца Эдмона? Джонатан был одной из первых жертв!
— Похоже, он жив, но заперт с целой группой людей под муравейником!
Мелье осмотрел маленькую бумажку. Это было как послание из брошенной в море бутылки. Оно написано дрожащей рукой, возможно, рукой умирающего. Сколько времени муравей нес это письмо? Мелье знал, насколько медленно передвигаются эти насекомые.
Его заинтересовало любопытное обстоятельство. Было очевидно, что письмо было написано на листке обычного размера, а потом уменьшено во много раз на ксероксе. Значит, там внизу они неплохо устроились, раз у них есть ксерокс и электричество?
— Ты думаешь, это правда?
— Я не могу дать другого объяснения тому, что муравей таскает с собой письмо!
— Но по какой случайности это насекомое попало в твою квартиру? Лес Фонтенбло большой, город Фонтенбло еще больше, особенно в муравьиных масштабах, а этому посланцу, несмотря ни на что, удалось найти твою квартиру на пятом этаже… Тебе не кажется, что это уже слишком?
— Бывает, что вероятность какого-то события один к миллиону, и, тем не менее, это событие происходит.
— Но сама подумай, как это возможно, чтобы люди могли быть «заперты» под муравейником и зависеть от доброй воли муравьев? Это невозможно, ведь муравейник можно разрушить ударом каблука.
— Они утверждают, что над ними гранитная плита.
— Но как можно забраться под муравейник? Надо быть чокнутым. Это несерьезно!
— Нет. В этом и заключается загадка таинственного подвала моего отца, подвал будто заглатывал всех, кто туда спускался. Главное теперь — спасти его узников. Нельзя терять время, и есть единственное существо, которое может нам помочь.
— Какое?
Она показала на сосуд, где метался 103-й.
— Он. Письмо, — сказала она, — это должно привести нас к моему кузену и его товарищам.
Они освободили муравья из стеклянной тюрьмы. Надо было его пометить, но радиоактивного вещества не осталось. Тогда Летиция Уэллс поставила на лбу насекомого метку красным лаком для ногтей, чтобы не спутать его с другими муравьями.
— Давай, малыш, покажи нам дорогу!
Против всякого ожидания муравей не шевельнулся.
— Он что, умер?
— Нет, усики шевелятся.
— Тогда почему он стоит на месте?
Жак Мелье подтолкнул его пальцем.
Никакой реакции. Только движения усиков стали еще более нервные.
— Можно подумать, он не хочет нас туда вести, — заметила Летиция Уэллс. — Я вижу только один способ разрешить эту проблему: надо с ним… поговорить.
— Согласен. Прекрасная возможность увидеть, как работает машина «Пьер де Розетт» этого чудака Артура Рамиреза.
| |
|
|
Скачать 1.61 Mb.