Курсовая работа. Matsinoy_dorabotka Мацина. Денежнокредитная политика и особенности её реализации в Российской федерации
 Скачать 81.96 Kb.
|
|
Из данных таблицы 8 следует вывод, что коэффициент монетизации экономики России начиная с 1995 г. всегда находился на низких уровнях. В периоды кризисов четко прослеживается замедление роста/снижение уровня монетизации экономики: - в 1997-1998 гг. показатель находился на уровне 14,2%, а в кризисный 1999 г. рухнул до уровня 11,4% (снижение на 2,8%) – как итог, большинство предприятий в эти годы перешли на бартерную форму оплаты труда; - в 2009 г. коэффициент монетизации прирос лишь на 0,1% по сравнению с 2008 г.; - в период 2014-2015 гг. при растущем ВВП коэффициент монетизации оставался на уровне 2013 года (в 2015 г. наблюдался незначительный рост на 0,1%). Также отметим, что показатель начиная с 1999 г. устойчиво рос. К примеру, за период с 2000 по 2008 г. показатель вырос в 2,68 раза, что сопровождалось стремительным ростом ВВП (в 5,65 раза, по номинальной оценке, и в 2,16 раза, по реальной оценке). Однако за следующие 9 лет коэффициент монетизации вырос всего лишь в 1,32 раза, что сопровождалось ростом номинальных оценок ВВП в 2,37 раза и реальных оценок 1,32 раза. Подводя некоторые итоги, следует сделать следующие выводы: 1. С финансовой точки зрения вклад роста денежной массы (денежной эмиссии) в формирование экономического роста является ключевым. Это убедительно показывает опыт ведущих экономик мира (за исключением Японии) и наглядно иллюстрируется сравнительной динамикой ВВП и денежной массой, а также анализом парной корреляции этих показателей. 2. Денежно-кредитная политика, реализуемая Банком России не направлена на рост ВВП страны. 3. Россия отстает в вопросе монетизации экономики от уровней развитых стран минимум в два раза, что представляет собой резерв для стимулирования экономического роста. 4. Искусственное сдерживание денежной массы отрицательно влияет на экономический рост, а при низких уровнях монетизации (что характерно для России) становится причиной возникновения инфляции издержек и тем самым имеет обратный эффект в вопросе антиинфляционного противодействия. 3 ПРОБЛЕМЫ И ПУТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ДЕНЕЖНО-КРЕДИТНОЙ ПОЛИТИКИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Политику любого центрального банка в зависимости от уровня ключевой ставки и объемов предоставляемой ликвидности называют либо мягкой, либо жесткой. Политика ЦБ РФ в 1990-х и 2000-х гг. характеризовалась попытками снижения инфляции; а с начала 2010-х гг. Банк России перешел в режим таргетирования инфляции. И если первое своей целью ставит просто снижение инфляции, то второе призвано обеспечить стабильность национальной валюты и тем самым достичь целевых ориентиров по инфляции. Впрочем, если не вдаваться в нюансы и используемые инструменты, и то, и другое ставит своей целью сдерживание инфляции. Интересно, что сам Банк России отмечает: «Банк России реализует денежно-кредитную политику в рамках режима таргетирования инфляции и его основной целью является защита и обеспечение устойчивости рубля посредством поддержания ценовой стабильности, то есть устойчиво низкой инфляции» [32]. Далее поясняется: «Поддержание устойчиво низкой инфляции создает более предсказуемые условия экономической деятельности как для домохозяйств, так и для производителей, облегчает им планирование и принятие решений относительно потребления и инвестирования, обеспечивает сохранность сбережений. Таким образом, ценовая стабильность вносит вклад в снижение экономической неопределенности и способствует формированию источников финансирования долгосрочных инвестиций, что создает условия для устойчивого и сбалансированного роста экономики» [32]. Кроме того, Банк России поясняет: «Банк России не устанавливает каких-либо целевых ориентиров по уровню валютного курса рубля и не препятствует формированию тенденций в его динамике, обусловленных действием фундаментальных макроэкономических факторов. Банк России перешел к режиму плавающего валютного курса, что обеспечивает возможность проведения более действенной денежно-кредитной политики, направленной на поддержание ценовой стабильности, а также способствует адаптации экономики к изменениям внешних условий и увеличивает ее устойчивость к влиянию внешних факторов. Банк России не имеет количественных целей по другим экономическим показателям, в том числе темпам экономического роста, но при принятии решений опирается на комплексный анализ состояния экономики, рассматривая широкий круг индикаторов. Наряду с ценовой стабильностью Банк России также стремится обеспечивать стабильное функционирование и развитие банковского сектора, финансового рынка и платежной системы, что в долгосрочной перспективе является необходимым условием действенной реализации денежно-кредитной политики и достижения целей по инфляции» [32]. Интересно, что даже в этом небольшом разъяснении есть противоречие между заявленными целями и используемыми инструментами. В частности, Банк России заявляет об устойчиво низкой инфляции как цели. При этом он переходит к плавающему валютному курсу, при том что, по официальным оценкам Московской биржи, доля нерезидентов (чьи финансовые возможности огромны по российским меркам, а источники капитала находятся за пределами юрисдикции Банка России) в сделках «рубль – доллар» в среднем составляла 58 %; «евро – рубль» – более 67 % [57]; а во внебиржевом обороте в отдельные дни доля нерезидентов по валютным операциям доходит почти до 80% [32]. Непонятным является и то, каким образом возможно обеспечивать финансовую стабильность, не имея «количественных целей» по экономическим показателям. Наконец, сложно представить, как можно обеспечить стабильное развитие банковского сектора, платежной системы и финансового рынка без стабильности национальной валюты. Политика таргетирования Банком России достигается с помощью денежно-кредитных инструментов, главным из которых является ключевая ставка Банка России [32]. Однако, если рассмотреть применение этого инструмента в длительной перспективе, то вновь получается парадоксальная ситуация (таблица 10). Очевидно, что даже в лучшие годы политику Банка России нельзя признать мягкой. Примечательно, что ставка рефинансирования в большинстве периодов превышала уровень инфляции. И если в 1990-х гг. ее можно было считать обоснованной на фоне гиперинфляции, то начиная с 2000-х гг. манипуляции со ставкой рефинансирования стали иметь очевидный сдерживающий эффект как для экономического роста, так и для самой инфляции. Что касается экономического роста, то жесткая денежно-кредитная политика не способствует формированию внутренних источников инвестиций и препятствует «длинным» инвестициям. Таблица 9 – Динамика ставки рефинансирования (ключевой процентной ставки)9
В плане противодействия инфляции все несколько сложнее. Во-первых, ставка рефинансирования определяет уровень процентных ставок в экономике. При этом, если помнить о кредитной природе денег, чем выше ставка рефинансирования, тем дороже обходится привлечение денежных ресурсов. Дороговизна денежных ресурсов приводит к дополнительным издержкам производителей, что порождает инфляцию издержек. Во-вторых, темпы инфляции в значительной степени зависят от инфляционных ожиданий. При этом размер ставки рефинансирования представляет собой ориентир по инфляционным ожиданиям. В-третьих, следует помнить, что чрезмерное «пережатие» денежной массы (следствие чрезмерно жесткой денежно-кредитной политики) приводит к хроническому денежному дефициту как у домохозяйств, так и у производителей. Последнее, в свою очередь, наводняет экономику денежными суррогатами. К ним относятся бартерные схемы оплаты, использование векселей и частных расписок, продовольственных талонов, криптовалют, казначейских обязательств, местных денег (например, «уральские франки» в 1992 г. и в 1997-2000 гг.; «шаймуратики» в 2010–2011 гг.). Денежные суррогаты хоть и используются в качестве средства платежа, но не обладают всеми функциями денег и являются вынужденной мерой. При этом их использование обходится дороже, что вносит дополнительный вклад в формирование инфляции издержек. Фактически следствием излишне жесткой денежно-кредитной политики является рост инфляции [30]. Наконец, следует помнить, что ежегодно заметный вклад в формирование инфляции вносят немонетарные факторы (например, рост тарифов естественных монополий), которые в принципе находятся за пределами контроля российского финансового регулятора. Примечательной является позиция Минэкономразвития РФ, которое отмечает: «Существует мнение, что низкая монетизация ведет к торможению экономического роста, к чрезмерной зависимости от коротких инвестиций нерезидентов, к слабости ресурсного потенциала финансового сектора, завышенной цене денег в экономике, а с нарастанием финансовой глубины экономики формируются все более крупные, ликвидные, массовые финансовые рынки, являющиеся механизмом перераспределения денежных ресурсов на цели развития. То есть чем выше финансовая глубина экономики, тем выше уровень ее развития и оцененности и, соответственно, выше темпы экономического роста (более объемным и диверсифицированным является денежный спрос, более крупные потоки перераспределяются с тем, чтобы финансировать экономическое развитие, не допускается искусственного дефицита денег, ограничивающего инвестиции)» [29]. Далее Минэкономразвития указывает, что «в реальности рост коэффициента монетизации» приводит к тому, что денежные средства в финансовом секторе оседают быстрее, чем растет ВВП, то есть все большая и большая часть средств не инвестируется в реальную экономику, оставаясь на финансовом рынке. Иными словами, реальные инвестиции начинают замещаться финансовыми, что меняет структуру и диверсифицирует источники инвестирования. Далее ведомство апеллирует примером, что монетизация американской экономики заметно ниже, чем японской, однако темпы роста последней близки к нулю [29]. В качестве вывода министерством отмечается, что «для стран, рынки которых формируются» (т.е. стран, которые пока еще нельзя отнести к развитым), «намного более важными являются не способы привлечения инвестиций, а их объемы». «Значение же коэффициента монетизации экономики заключается в том, что он дает возможность оценить эффективность банковских механизмов аккумуляции финансовых ресурсов за счет внутренних чистых сбережений. При этом он не охватывает другие альтернативные механизмы, которые играют значительную роль в обеспечении источников финансирования – в частности, иностранные и государственные инвестиции» [29]. Такая позиция ведомства выглядит как минимум странной. Безусловным фактом является то, что высокий уровень насыщения экономики приводит к тому, что часть денежных средств идет не в реальную экономику, а в финансовый сектор, что вполне очевидно, поскольку деньги как актив должны приносить своему владельцу прибыль (неважно – в реальном или финансовом секторе). При этом норма прибыли на инвестированные средства по меньшей мере должна покрывать стоимость привлеченных средств. И если в реальном секторе нет подходящих объектов инвестирования, обеспечивающих нужную норму доходности, то «приходится» получать прибыль на финансовом рынке. |