история. Доклад на тему "Россия и Германия от союза к противостоянию" ученица 9 "
 Скачать 54.84 Kb.
|
|
МБОУ “Икрянинская СОШ” ДОКЛАД на тему “Россия и Германия: от союза к противостоянию” Выполнила: ученица 9 “В” класса Творогова А.С. Проверила: преподаватель истории Русанова И.Н. Астрахань 2019г. План:
Литература. 1.Русско-германская военная конвенция 24 апреля (6 мая) 1873 г. . 2.Комплекс документов по «Союзу трех императоров». 3.Документы по заключению франко-русского союза . 4.Мысли и воспоминания. Бисмарк. Т.2 – My Ноme Lib. 5.Берлинкий трактат (текст договора). 6.Бьеркское соглашение . 7.Англо-русская конвенция 1907 года по разграничению сфер влияния . 8.Портсмутское соглашение 1911 года . 9. Бушков А.А. Распутин: выстрелы из прошлого – Му Ноme Lib. 10.Бушков А.А. Сталин: красный монарх// Санкт-Петербург. – Нева, 2005 – 622 с. 11.Витте С.Ю. Воспоминания//Москва. – Аст, 2001. – 800 с. 12. Дебидур А. Дипломатическая история Европы: Священный союз от Венского до Берлинского конгресса//Ростов-на-Дону. – Феникс, 1995. – 509 с. 13. Писарев Ю.А. Великие державы и Балканы накануне Первой мировой войны//М. – Наука, 1985 – 284 с. 14. Сказкин С.Д. Конец австро-русско-германского союза //М. – Наука, 1974 – 271 с. 15. Татищев С.С. Александр II. Жизнь и царствование //Минск. – Аст, 2002. – 1006 с. 16. Туполев Б.М. Происхождение Первой мировой войны //Новая и новейшая история. – 2002. – №4. 17. Шнеерсон А.М. На перепутье европейской политики: австро-русско-германские отношения (1871-1875 гг.) //Минск. – Изд. «Университетское», 1984. – 206 с. 18. Рейхштадское соглашение. Дипломатический словарь. 19.Восточный кризис (1875-1877) . 20.Перестраховочный договор (справочная статья) . 21. Внешняя политика 1879—1894 гг.: Русско-французский союз. 22. Основные этапы внешней политики России в 19 веке . 23. Внешняя политика Бисмарка в последние годы его канцлерства 24. Биография Ламздорфа В.Н. 25. Россия на рубеже XIX-XX вв. 26. Русско-японская война 1904-1905 гг. 27. Русско-германские отношения . 28.Биография Коковцова В.Н. 29. «Пусть крайний справа коснется плечом пролива» . 30. Биография Шлиффена А. 31.Внешняя политика России в 1906-1914 годах . 32.Договор в Бьерке (справочная статья) . 33.Биография Витте С.Ю. 34.Минимальный тариф и таможенные войны . 35. Соглашение 1907 года с Англией. 36.Потсдамское свидание 1910 года. 37. Потсдамское соглашение (справочная статья). 38.Боснийский кризис 1908 – 1909 гг. И славянский . 39. Боснийский кризис 1908 - 1909 гг40. Балканские войны 1912-1913 годов. 41.Заключение Балканского союза. 42. Первая Балканская война. 43.«Восточный вопрос» в политике Петербурга. 44.Вторая Балканская война. 45.Биография Сазонова С.Д. 46. Биография Янушкевича Н.Н. 47.Биография Романова Н.Н. 48.Сараевское убийство. 49. Хронология Первой мировой войны. Рубеж XIX – XX вв. является переломным для российско-германских отношений и безусловно является не только означенным переломом в отечественной, но и в мировой истории. История международных отношений имеет большое прикладное значение. На основании соответствующих исторических исследований, помимо обучения подрастающих поколений дипломатов, возможно проводить анализ настоящей международной ситуации и создавать, прогнозировать развитие международных ситуаций на перспективу. Отсюда большое значение имеет объективное понимание всего процесса развития международных отношений, наиболее полноценное осознание всех факторов, влияющих на этот процесс. Таким образом, история международных отношений, выполняя подобные функции, должна подвергаться постоянному критическому анализу, должна быть, по возможности, очищена от исторических мифов и сохранять более прагматичный, более точный характер, нежели некоторые другие разделы исторической науки. Исходя из вышеописанного, можно сделать вывод, что актуальность исследования какого-либо исторического события международного значения со временем не исчезает. Наоборот, интерес возрастает по мере генерации новых, более разнообразных и усложненных международных ситуаций. Современная дипломатическая ситуация во многом противоречива и требует для анализа историческую информацию былых эпох, прошлый опыт дипломатических игр глобального масштаба. Рассматриваемый в работе временной промежуток является во многом сложным в плане понимания происходивших в это время изменений на шахматной доске мировой политики (по существу тогда европейской). Он является во многом переломным во взаимоотношениях Российской империи и Германии. На его примере можно проследить за процессом изменения внешнеполитического курса государства и выявить противоречивый характер этого исторического действия, что дает возможность обозначить основные тенденции свойственные дипломатическим доктринам рассматриваемых государств в обозначенное время. Руководствуясь данными соображениями, я выбрал именно эту тему для написания своей выпускной квалификационной работы. Историография заявленной темы в определенной степени представлена специализированными работами по данной тематике. Однако их количество остается не исчерпывающим, по крайней мере, то количество, которое я смог использовать в работе. Как правило, это общие работы, посвященные различным моментам дипломатической истории временных этапов XIX и XX веков, так или иначе, затрагивающие заявленную тему работы. В своей работе я использую такие исследования как «На перепутье европейской политики: австро-русско-германские отношения (1871-1875 гг.)» (1984) Л.М. Шнеерсона, «Конец австро-русско-германского союза» (1974) С.Д. Сказкина и «Император Александр II. Его жизнь и царствование» (2002) Сергея Татищева. Наиболее полные исследования затрагиваемых вопросов дал С.Д. Сказкин. Значительное влияние на мои теоретические взгляды при подготовке к работе оказала работа А. Дебидура «Дипломатическая история Европы: Священный союз от Венского до Берлинского конгресса» (1995), поскольку там отражен взгляд «профранцузской» дипломатической школы на события в мире. Также надо отметить здесь знакомство с мемуарными работами Бисмарка, которые позволили более полно осознать его взгляды на международные отношения и роль взаимоотношений в них Российской и Германской империй. В соответствии с малым количеством работ их недостаток компенсирован масштабным использованием интернет-ресурса. Большое значение в работе имела источниковая база. В основном она представлена конвенциями и договорами между Германией и Россией. Среди них русско-германская военная конвенция 1873 года, Русско-германский союзный договор 1905 года, Потсдамское соглашение 1911 года. Имеются также и договоры России с Австрией и Британией, которые раскрывают некоторое содержание отношений. Среди последних англо-русская конвенция 1907 года, договор между Австрией, Германией и Россией в 1881 году, Шенбруннская конвенция. Имеют место быть также проекты международных актов (Проект военной конвенции России и Франции 1892 года) и протоколы к уже существующим международным решениям: Протокол, присоединенный к договору о «Союзе трех императоров» в 1881 году, дополнительный протокол к договору от 18 июня 1881 года, Протокол о продлении «Союза трех императоров» в 1884 году. Все эти источники, помещенные в приложения, характеризуют степень благоприятного или же неблагоприятного положения дел в российско-германских отношениях каждого отдельного периода, а также дают представление о тенденциях, характерных для данного периода в процессе развития вышеупомянутых отношений. Они определяют обязательства сторон и степень доверия друг к другу Петербурга и Берлина и, естественным образом, характеризуют специфику отношений двух государств. Целью настоящего исследования ставится обобщить материал, связанный с историей дипломатического взаимодействия Российской и Германской империй на период времени 1871-1914 годов, на основании чего сделать выводы о развитии основных внешнеполитических тенденций этих государств в вопросах их взаимодействия. Задачи настоящей работы:
Прежде всего, представляется необходимым остановиться на 1871 годе, как эпохальном для Европы и впоследствии мира. Происходит объединение Германской империи. Изменяется европейская геополитическая карта. Теперь в самом центре Европы возникает новое могущественное государство, которое уже не обязано придерживаться внешнеполитических доктрин королевства Пруссии. Должны произойти изменения экономического характера вследствие подъема прусской экономики конца шестидесятых годов XIX века и присоединения к последней экономического базиса немецких государств и потенциала территории Эльзаса и Лотарингии. Франция находится в состоянии политической недееспособности. Австрия еще не восстановила силы после поражения в войне с Пруссией. Это частные моменты, но они определяют тенденцию дальнейшего развития внешнеполитической ситуации в том числе. После объединения Германии в 1871 году происходит процесс трансформации союза Пруссия-Россия в союз Германия-Австрия-Россия. Это было обусловлено германскими планами фактического подчинения внешней политики Австрии внешней политике Германии [с.63,12]. Вообще для германии данного периода была характерна во внешней политике боязнь коалиций в Европе с участием Франции. «Кошмар коалиций» необходимо было предотвратить, со строк самого Бисмарка, создав собственную систему союзов [4]. Австрия, в таком контексте, ослабленная внешними ударами и внутренними дрязгами являлась, по существу, наиболее логичным союзником Германии. Еще и потому, что Австрия в противном случае могла стать врагом [с.51,9]. В то же время, политика Бисмарка всегда старалась сохранить максимальное взаимодействие с Санкт-Петербургом. Еще в 1870 году Бисмарк говорил: «До тех пор пока наши отношения к Австрии не поставлены на лучшую и более прочную основу, до тех пор пока в Англии не возобладало убеждение, что своего единственного и наиболее надежного союзника на континенте она может найти только в Германии, - наибольшую цену для нас представляют добрые отношения с Россией» [с.63,9]. К этому можно добавить позицию Бисмарка по его мемуарам, где он отражает полнейшую незаинтересованность в возможных ухудшениях отношений с Россией [6] и упомянутые мной выше политические, экономические и иные причины благоприятствовавшие развитию «дружбы» двух государств. Исходя из вышеупомянутой информации можно подытожить, что внешнеполитическая доктрина, выработанная Бисмарком, ориентировала Германию на установление союзнических отношений с Веной, сохранения и развития взаимодействия с Россией, изоляцию Франции на Европейском континенте. Англия никогда не воспринималась Бисмарком как серьезный союзник. Кроме того, политика Германии не была рассчитана на дальнейшее расширение экспансии [c.42,7]. Если говорить о внешнеполитической позиции России, то здесь говорить однозначно нельзя, поскольку она страдала отсутствием какой-либо определенности. Если с германской стороны внешнеполитическую доктрину формировал Бисмарк при поддержке кайзера Вильгельма, то в России она формировалась в сопротивлении двух лагерей, при меняющем подчас внешнеполитическую ориентацию Александре II. Последний считал союз с Германией «венцом своего царствования» [с.44,12], он был скорее настроен на сохранение дружественных отношений с Германией, чем к созданию условий их ослабления. Однако глава отечественного МИДа - князь Горчаков, был настроен профранцузски и имел определенную поддержку (Н.А.Орлов, бывший посланник в Бельгии) [с.45,12]. Таким образом, доктрина на союз с Германией, а по логическим соображениям, стабилизация отношений с Австрией, имела противника в доктрине сближения с Францией в противовес усилению Германии. Такая внешняя политика фактически была характерна для России до девяностых годов XIX века. Показателен в этом плане 1871 год, когда Александр II проявил в своей политике два взаимоисключающих действия внешнеполитического характера. Принцу Фридриху-Карлу, посетившему Петербург было присвоено, в порядке исключения из правил, звание фельдмаршала русской армии [с.44,12]. В то же время после победы над Францией Германии Александр II заставил Берлин снизить объем контрибуции с 7 миллиардов до 5, не совсем понятно какое отношение это имело к интересам России [8]. Так или иначе, происходит консолидация новой коалиции центральноевропейских государств с Россией на базе некогда существовавшего «Священного союза». Внешнеполитические интересы и Германии и России здесь оказались едиными. Прежде всего Германия создает благоприятные условия для союза с Веной и зондирует Вену на предмет смягчения противостояния с Петербургом. В августе 1871 года Вильгельм I и Франц Иосиф встретились в Ишле, после чего состоялось свидание Бейста с Бисмарком в Гаштейне. Инициатива принадлежала последнему [с.60,12]. Для Германии было важным стать посредником между Веной и Петербургом, так как в таком случае будущий союз не позволял установить контроль над политикой Берлина со стороны Петербурга. Угроза усиления союза Вена – Берлин блокировали бы царскую дипломатию [с.51, 9]. 8 ноября 1871 года в Вене был отправлен в отставку кабинет Бейста, на его место пришел Дьюла Андраши, видевший в сближении с Германией залог укрепления системы дуализма в Австрии [с.82,12]. Это облегчало планы Бисмарка. В апреле 1872 года стало известно о желании Франца Иосифа посетить Берлин, 15 июля 1872 года Александр II также проинформировал о подобном желании. Параллельно с этим, весной 1872 года, появляются слухи об отставке Горчакова. Сам он в ионе этого года едет для лечения в Швейцарию, что говорит о возобладании линии на прочный союз с Германией [с.100, 12]. 5 сентября царь прибыл в Берлин. В процессе переговоров были проработаны основные вопросы по созданию предполагаемого союза и достигнуты некоторые соглашения в вопросах стабилизации и улучшения австро-российских отношений. Вплотную к решению вопроса стороны приступили в начале мая 1873 года, когда Вильгельм прибыл в северную столицу в сопровождении Мольтке и Бисмарка. В результате переговоров была подписана (на уровне военных министров Берга и Мольтке) секретная военная конвенция (см. Приложение 1). Горчаков прилагал усилия для того, чтобы снизить обязывающий характер конвенции [с.121,12]. 6 июня 1873 года между монархами России и Австрии было заключено австро-русское соглашение (см. Приложение 2). А 23 октября 1873 года Вильгельм в Вене подписал акт о присоединении к австро-русскому соглашению (см. Приложение 3). Эти акты дипломатического значения фактически подвели черту под созданием «Союза трех императоров» [с.125.12]. Фактически, этот союз был инструментом стабилизации политической ситуации в Европе и блокировал возможность общеевропейских конфликтов, что отражало интересы России, Германии и Австрии, заинтересованных в сохранении «status quo». Здесь надо заметить, что еще с 1872 года «пробисмарковская» пресса Германии делала в отношении Франции провокационные заявления. Военный «закон о кадрах» Франции и в целом повышение наступательной силы французской армии, равно как и досрочный уход оккупационных войск Германии с территории Франции в сентябре 1873 года, создавали условия для нового военного столкновения бывших противников [сс.436 и 443,7]. К 1874 году относится еще один профранцузский ход отечественной дипломатии. 3 января в результате переворота к власти в Мадриде пришел прогермански настроенный маршал Серрано. Петербург категорически отверг его признание. Союз с Испанией смог бы окружить Францию кольцом враждебных государств [сс.440-441,7]. 1875 год явился в смысле расстановки политических сил одним из переломных. Именно этот год становится в нашем представлении прямым прологом к будущему Берлинскому конгрессу [5]. Дипломатия Горчакова в значительной степени продолжала сохранять тенденции к сближению с Францией. Это противоречило стратегии, рассчитанной на интеграцию в «Союз трех императоров». В 1875 году между Германской империей и Францией фактически произошел вооруженный конфликт, который был предотвращен вмешательством российской дипломатии на стороне последней, с целью обеспечения безопасности Франции и недопущения роста влияния Германии. Фактически это была измена Россией союзу с Германией. Форма обращения Горчакова: «отныне мир обеспечен» лично оскорбляла как «железного канцлера», так и в целом Германскую империю, что было прямым просчетом главы нашей внешней политики, но, видимо, льстило его самолюбию и уважению со стороны Франции [с.508,10]. Так произошло не объясненное до конца отклонение в истории международных отношений, которое создало прецедент для полной внешнеполитической изоляции России в 1878 году. Империя, по существу, не обретала новых союзников, но наносила удар по уже существующим. В данной ситуации вполне логично, что внешняя политика Германии будет усиливать сближение с Веной. Бисмарк в своих мемуарах постоянно упоминает о ненадежности и неопределенности внешнеполитического курса Петербурга [4]. Отечественная же дипломатия продолжает курс единения ориентации на Берлин и Париж. В 1875 году вспыхнуло восстание в Боснии и Герцеговине, ставшее прологом к русско-турецкой войне 1877-1878 годов. На волне панславизма и горчаковской дипломатии Россия стремилась поддержать славянские народы Балкан в их борьбе с османской империей. Здесь Петербург сталкивался с интересами Австрии, для которой после создания единой Германии и объединения Италии возможным стало исключительно расширение зоны влияния на Балканы. Берлин, не имевший интереса на востоке не стремился к своему участию в этом процессе, но пытался стабилизировать «Союз трех императоров» воздействием на Вену с целью смягчения ее позиции в вопросах отношений с Россией. Этот момент хорошо описан в упоминаемых мной работах Сказкина С.Д. [9] и Татищева С.С. [10], поэтому я не буду на нем останавливаться. Бисмарку было не выгодно столкновение между своими союзниками. Благодаря Берлину Петербург смог достигнуть Рейхштадского соглашения 1876 года [13] и Будапештской конвенции 1877 года [14] Австрии с Россией. Но и безусловно поддерживать Петербург так, как это было в 1856 году, Берлин уже не мог – этому мешали профранцузские тенденции в России. Поэтому, когда в 1878 году состоялся Берлинский конгресс, Бисмарк смог отплатить Горчакову за 1875 год [5]. Германия просто выступила на конгрессе нейтрально и Россия снова оказалась в фактической изоляции [5]. Иными словами со слов Столыпина «В политике нет мести, но есть последствия» [6]. В 1875 году фактически «Союз трех императоров» перестал существовать – в 1878 году отечественная дипломатия ощутила последствия. На волне взаимного недоверия непоследовательная политика России продолжает усиление напряжения. В 1879 году происходит увеличение группировки российских войск на границе с Германской империей. Военный министр обосновывал это оборонной необходимостью [6]. Германия же начала разработку планов оборонительной войны на два фронта еще в 1871 году. [с.137,9] Но планы оборонительной войны Германии не означали целесообразность усиления группировки российских войск. Фактически можно говорить, что после 1875 и 1878 годов в «дружбе» двух соседей проходит трещина, которая не позволяет нивелировать опасения государств в «подводной игре» другой державы на шахматной доске европейской дипломатии. 70-е годы XIX века являются, по существу, временем, когда российско-германские дружественные отношения впервые ставятся под сомнение. Российская дипломатия совершает шаги, направленные против интересов Германской империи в Европе. При этом интересы Берлина не являются угрозой для интересов Российской империи. Берлин на Берлинском конгрессе дает понять, что не является союзником России в условиях, когда последняя идет вразрез с интересами длительной российско-германской дружбы. Это естественная реакция. Таким образом, Россия совершает в 1870-х годах ряд международных акций, которые ухудшают отношения с Берлином. В соответствии с нашим мнением, эти акции не были обеспечены реальными потребностями российской внешней политики. Берлин отвечает адекватно, но ни одна из сторон явно не заинтересованы в ухудшении отношений. «Уже в 1880 г. генерал Обручев на основе составленных еще в 1873 г. Милютиным наработок разработал план войны и с Германией, и с Австро-Венгрией. Детальный, подробный план. В Германии первый план войны с Россией появился только девятнадцать лет спустя, в 1899 г. Его составил знаменитый фон Шлиффен, в то время начальник Генштаба» [9]. В отношении России план был оборонительным. 18 июня 1881 года Германия, Россия и Австрия подписывают снова договор о восстановлении «Союза трех императоров» (см. приложение 4). А 27 марта 1884 года происходит продление этого союза (cм. Приложение 5). Но по всей видимости, это уже не основополагающие европейские договоры, а созданные в условиях отсутствия ясной политической ситуации дипломатические акты, способные на некоторое время нивелировать противоречия между былыми союзниками [с.262,14]. Доктрина внешней политики Берлина теперь основывается на единении Вены и Берлина. Петербург уже не рассматривается как безусловный союзник. А в самой России набирают силы профранцузские тенденции. «В 1887 г. и Бисмарк решает выразить России неудовольствие на государственном уровне. Он издает указ, запрещающий правительственным учреждениям размещать средства в русских ценных бумагах, а Рейхсбанку принимать эти бумаги в залог. И поднимает таможенные пошлины на ввозимое из России зерно» [9]. Происходит переориентация российской экономики на французский финансовый рынок. В этом же году происходит заключение между Россией и Германией «Перестраховочного договора», который должен был стабилизировать отношения государств [20]. В 1889 году умирает доброжелатель России кайзер Вильгельм I. А 21 августа 1891 года Россия и Франция подписали соглашение о консультации всех вопросов и политической договорённости обоих сторон. После чего в 1892 году был подписан проект военной конвенции России и Франции (см. приложение 6), что подвело черту под союзом Германии и России. Договор перестраховки не был продлен в 1890 году. Теперь Россия становилась для Германии потенциальным противником, как и Берлин для Петербурга. После ознакомления с фактологичеким материалом событий внешнеполитического характера, затрагивающих интересы определенных рамками работы государств и временного периода, логично будет перейти к анализу и определению влияния этих событий на взаимное развитие внешнеполитических доктрин России и Германии. Первая половина семидесятых годов XIX века были временем затишья на европейском континенте после франко-прусской войны. Происходила реакция на изменение роли Германии в Европе. Германская империя тем не менее, обретя новое, более выгодное положение, нуждалась в союзнике в лице России. В то же время теперь Германия должна была ориентировать свою внешнюю политику в сторону и Австрии [с.63,17]. Исходя из этого, надо заметить, что внешняя доктрина Германии не претерпела в направлении Петербурга каких-либо радикальных изменений. Реакция Петербурга в лице, прежде всего главы МИДа, князя Горчакова была более холодной. Он считал, что необходимо противопоставить расширению влияния Германии союз России и Франции. Тем не менее надо сказать, что существовало и крыло сторонников близости к Германии. Ярким представителем последних был Петр Андреевич Шувалов, являвшийся в том числе представителем России в Лондоне [с.159,14]. Колебания в политике Петербурга в 1871 году, когда она добилась снижения в пользу Франции контрибуции [9] и в 1874 году, когда она отказалась поддержать прогерманского маршала Серрано [сс.440-441,12], показывали неуверенность во внешнеполитическом курсе в Петербурге. «Тревога 1875 года» и восточный вопрос 1875-1878 гг. являются взаимосвязанными, и один процесс проистекает из другого. Россия предпочла политику ориентации на «спасение» Франции в противовес желанию Германии, что фактически разрушало коалицию центральноевропейских государств. В то же время политика России в отношении Берлина не имеет теперь четкого профранцузского окраса и продолжает лавировать. В немалой степени это обеспечило поддержку Германией России в вопросе договоренности с Австрией в момент обострения восточного вопроса в 185-1877 годах [с.175,17]. Ухудшение отношений с Германией – это достаточно долгий процесс, растянувшийся на конец 70-х и на 80-е годы XIX века. Фактически договоры 1881 года, 1884 и 1887 годов имели под собою почву внешнего сохранения отношений государств и необходимости коллективного решения Австрией, Россией и Германией возникающих текущих вопросов [9]. Однако они не отражали уже четкую и единую позицию центральноевропейской коалиции и Российской империи. В 80-е годы XIX века ориентация российской внешнеполитической доктрины на союз с Францией обеспечивается и действиями Германии. Предпосылки к «таможенной войне», заложенные решением Бисмарка в 1887 году, первым примером экономических санкций в отношении России, способствовали переориентации зависимости российской экономики уже не от финансовой системы Германии, а ее конкурента и противника – Франции [16]. Из всего перечисленного следует, что военная конвенция Франции и России 1891 года, равно как и создание в 1892 году союзного договора между ними были логичным результатом колебаний германо-российских дипломатических отношений на протяжении 70-80-х годов XIX века. Колебания их были основаны всецело на непоследовательной и противоречивой позиции отечественной дипломатии. Союз с Францией сделал Россию потенциальным противником Германии и ухудшил отношения с Австрией. Ориентация на Центральную Европу была окончательно нивелирована. Внешнеполитическая ситуация взаимоотношений 90-х годов XIX века является противоречивой, но по смыслу она явилась временем усиления ориентации Российской империи на Париж внешнеполитически и экономически, что, в условиях сближения Франции и Великобритании и их острого противостояния с центральноевропейскими державами и прежде всего Германской империей, создавало условия для сближения Петербурга и Лондона. В ходе исследования, мы пришли к выводу, что за этот период времени французские интересы в вопросах союза подменяют отечественные интересы. Таким образом, ухудшение взаимоотношений с Берлином еще не было приоритетным во внешней политике и царь не стремился еще более ухудшить эти отношения. По всей вероятности, в данный период времени, еще не была определена четкая внешнеполитическая стратегическая линия. Она колебалась, а Петербург еще оглядывался на былого стратегического союзника в своих акциях внешнеполитического характера. Если 1892 года знаменовал начало перелома во взаимоотношениях Российской и Германской империй, то сам процесс данного перелома перелом получил фактически окончательный результат в 1894 году, с установлением оборонительного союза Париж-Петербург. Ф Энгельс дал такое определение этой перегруппировке сил в Европе и мире, которая, по его мнению, произошла с 1879 по 1894 года: «Крупные военные державы континента разделились на два больших, угрожающих друг другу лагеря: Россия и Франция — с одной стороны, Германия и Австро-Венгрия — с другой» [22]. Исходя из анализа всей политики царского двора в отношении Берлина и Парижа в XIX веке, можно говорить о том, что отечественная внешнеполитическая доктрина находилась в постоянно неустойчивом положении по отношению к двум стратегическим центрам внешнеполитической деятельности в Европе: Берлину и Парижу. Уклоняясь то в одну, то в другую сторону, подчас не давая возможности точного прогноза перспектив своей деятельности и уходя от решения задач, собственно, государства Российского она, в конце концов, решила поддержать Париж. А Франция практически покупала внешнюю политику Российской империи за возмездные вливания в финансовый сектор последней. Министр иностранных дел Российской империи с 1900 по 1906 года Ламздорф Владимир Николаевич [24], однажды высказался по поводу отношений с Германией предельно ясно: «Мы портили наши отношения с соседней Германией и на более или менее длительное время устранили всякую возможность общих с ней действий в условиях доверия: все это ради того, чтобы понравиться французам, которые стараются скомпрометировать нас до конца, приковать только к союзу с собой и держать в зависимости от своей воли». И еще по поводу дружбы с Францией: «в умеренной дозе она полезна, а при малейшем преувеличении становится ядом» [9]. Помимо всего прочего решение вопроса относительна ориентации в европейской международной политике на Париж выдвинуло необходимость общей переориентации всего внешнеполитического курса Российской империи. Происходит процесс постепенного нивелирования влияния России на Балканах, поскольку это имело место быть оговорено в договорах с Парижем. Логичным шагом в этом направлении стала переориентация политики Петербурга на Дальний Восток [25]. Очень интересна в данном контексте и политика финансовых вливаний в Российскую империю во время войны последней с Японией в 1904-1905 годах [26]. Еще со второй половины 80-х годов XIX века Россия начала получать займы не в Германии, как было раньше, а во французских банках. Финансовой системе Российской империи, вследствие затрат на русско-японскую войну, грозил в 1905 году кризис. В феврале этого года в Петербурге собрались представители французских банков. Все было заранее оговорено, но после того, как русские оставили Мукден, Париж отказал, в срочном прядке, в предоставлении займа. Финансовая система была восстановлена вследствие вливания немецких финансовых ресурсов [9]. Политику Франции, в данном конкретном случае, никак нельзя назвать симпатизирующей Петербургу. В то же время, Берлин пытается сохранить свое влияние в России и делает жест дружбы. Так, можно говорить о том, что политика Германской империи в отношении Российской на данном этапе агрессивной не являлась, а скорее была дружественной нам. И впоследствии Берлин проводит некоторые меры, которые по плану, вероятно, должны были бы способствовать укреплению и восстановлению взаимоотношений обоих империй. Как нам кажется, вопрос кайзера Вильгельма при его встрече с отечественным министром финансов с начала 1904 года с Коковцевым Владимиром Николаевичем был вполне уместен и обоснован: : «Скажите, пожалуйста, господин статс-секретарь, неужели вы не считаете просто диким, что среди всеобщего развала, среди постоянных волнений, которые могут снести все, что есть еще консервативного в Европе, две монархические страны не могут соединиться между собой, чтобы составить одно плотное ядро и защищать свое существование? Разве это не прямое безумие, что вместо этого монархическая Россия через голову монархической же Германии ищет опоры в революционной Франции и вместе с нею идет всегда против своего естественного и исторического друга?» [9]. Действительно, в предшествовавших параграфах работы, нами, смею думать, было достаточно обоснованно значение Германии для Российской империи как стратегического союзника в Европе. И понятно недоумение кайзера Вильгельма, когда внешняя политика Петербурга, как будто бы, при отсутствии сколько ни будь значимых интересов и причин, отворачивается от Берлина в сторону Франции. И это при том, что политика Французского государства никогда в истории не была солидарна с политикой России, но это уже вопрос, требующий отдельного исследования и являющийся скорее нашим убеждением. Надо сказать несколько слов и относительно некоторых других аспектов сближения с Францией. Экономически Российская империя в первое десятилетие XX века все больше становилась колонией Франции и Англии [с.340,10]. Займы французских банков имели целевое направление. Это либо погашение процентов по старым займам за счет новых, либо строительство предприятий добывающей промышленности с отчислением процента прибыли банкам, производившим заем, либо строительство стратегических железных дорог в направлении Германии и Австро-Венгрии [c.125,10]. Последнее обстоятельство не привносило стабильности и спокойствия во взаимоотношения Берлина, Вены и Петербурга. Помимо экономической составляющей в царской армии утвердилась военная доктрина, разработанная во Франции для российской армии. В соответствии с последней, отечественная артиллерия переходила с закупки лучших образцов тяжелой немецкой артиллерии «Круппа» на посредственные образцы французской легкой артиллерии. А приоритет отдавался только полевой артиллерии, поскольку по плану и в интересах французских специалистов наша армия должна была только наступать [9]. В данном контексте интересен эпизод, приведенный в книге А.Бушкова «Распутин. Выстрелы из прошлого». Интересен прежде всего тем, что иллюстрирует результат «дружбы» Франции и Российской империи, а заодно отражает экономическую формирующую взаимоотношений Петербург-Берлин, во влиянии на этот процесс взаимодействий Петербург-Париж. Суть его заключается в следующем. В начале 1914 года руководство Путиловского завода, получив отказ в оказании финансовой помощи от французских банков, приняло решение разместить в Германии акции на сумму в 30 миллионов рублей. С экономической точки зрения сделка выгодная. Дело в том, что тогда на этом заводе выпускали орудия французские фирмы Шнейдера и Крезо, поэтому французские газеты рефлексировали мгновенно: «Россия выдает немцам французские военные секреты!», «Круп овладевает французскими планами!», «Союз в большой опасности!», «Франции часто приходилось разочаровываться в России, которая не всегда считалась с пожеланиями Франции» (это газета «Темпе» - официоз МИДа Франции). В конце концов французские банкиры поставили Петербург в известность о том, что очередной заем империи в таких условиях они предоставлять не будут. В результате в завод Путиловский завод реконструировали французы. А затем их газеты написали: «Инцидент дал нам случай констатировать содействие, оказанное нам нашей союзницей, и блестяще подтвердил полную общность взглядов и чувств с нею» и далее газета «Ле финансье интернасьональ»: «Россия представляет не только солиднейшего, но и крайне выгодного должника. Достаточно вспомнить о беспредельных естественных богатствах России, Доходность от эксплуатации которых не может подлежать сомнению. Франция должна стремиться к тому, чтобы не потерять и впредь занятую ею крайне выгодную позицию в деле эксплуатации этих неимоверных природных богатств» [9]. Анализ этой ситуации в частности и в целом дает нам основание оценивать результаты отечественной политики исследуемого периода времени и проанализировать целесообразность отечественной внешнеполитической доктрины. Суть ситуации нам представляется в том, что выбор Парижа в качестве ориентира во внешнеполитический политике Петербурга был не оправдан стратегически и приводил к подчинению интересов политических, экономических и стратегических России интересам Франции. И все это в противовес взвешенной политике Берлина, проявляющего в отношении Российской империи доброжелательность и готовность идти на уступки и учитывать ее интересы. В первом десятилетии XX века происходило соперничество между профранцузским и прогерманским направлениями внешней политики в руководстве российской внешней политике. То есть, несмотря на союз с Францией, ориентация на Берлин еще не была полностью устранена в перспективе. Поэтому Берлин, заинтересованный в ликвидации союза Петербурга и Парижа проводит дипломатическую акцию в направлении союза с Россией. 11 (24) июля 1905 года на тайной встрече Николай II и Вильгельм II подписывают секретное Бьеркское соглашение [31]. Суть заключалась в следующем (см. приложение 7). Инициатива принадлежала Германии, стремящейся разбить союз Парижа и Петербурга. Было предложено создать союз Германии, России и Франции против Великобритании. Интересы с последней пересекались у этих государств в Азии (Российская империя) и Африке (Франция) [32]. Бъёркский договор состоял из 4 статей и содержал обязательства сторон о взаимопомощи в Европе в случае нападения на одну из них какой-либо европейской державы, незаключения сепаратного мира с одним из общих противников. Договор должен был вступить в силу сразу после заключения мира между Россией и Японией. Срок действия не был ограничен, в случае денонсации договора одной из сторон предусматривалось информирование другой за год. Российский император после вступления в силу договора «предпримет необходимые шаги к тому, чтобы ознакомить Францию с этим договором и побудить её присоединиться к нему» (Приложение 7). С точки зрения интересов Российской империи, как нам кажется, данное соглашение способствовало дистанцированию интересов России от французских, создавало благоприятную почву для конструктивного взаимодействия с Германской империей, блокировало антироссийскую деятельность Великобритании и давало России возможность поправить свое положение на Дальнем Востоке. Однако С.Ю. Витте [33] и министру иностранных дел Н. Ламсдорфу удалось убедить Николая II не выполнять положений соглашения, которое в итоге не вступило в силу. В соответствии с чем, в ноябре 1905 года Николай II направил Вильгельму II письмо, в котором действие Бъёрского договора дополнялось условием согласия на присоединение к нему Франции. Таким образом, формально Бъёркский договор не был расторгнут, но фактически в силу не вступил [32]. Параллельно с этим в 1906 году был заключен новый таможенный договор с Германией. Таможенные тарифы сохраняли в своей генерации и действии баланс интересов Петербурга и Берлина, отражали взаимовыголность торгового обмена между государствами [34]. В следующем 1907 году происходит подписание договора России и Германии по вопросам сохранения «status quo» на территории Балтики. Таким образом, еще до 1907 года сохраняется возможность создания военно-политического блока государств при условии союза России и Германии. Также, продолжается еще работа по разработке возможного союза в различных комбинациях: Петербург-Берлин, Петербург-Париж-Берлин, Петербург-Вена-Берлин, направленного, прежде всего, против Великобритании. В это же время ведутся переговоры с участием французов и англичан о создании иного военного блока государств в Европе, направленного, прежде всего, против Германской империи. Однако 1907 год является годом, знаменующим окончательный перелом во внешней политике Российской империи и годом создания двух противостоящих военных альянсов в Европе. Таким образом, экономически Российская империя в первое десятилетие XX века все больше становилась колонией Франции и Англии [с.340,10]. Займы французских банков имели целевое направление. Это либо погашение процентов по старым займам за счет новых, либо строительство предприятий добывающей промышленности с отчислением процента прибыли банкам, производившим заем, либо строительство стратегических железных дорог в направлении Германии и Австро-Венгрии. Помимо экономической составляющей в царской армии утвердилась военная доктрина, разработанная во Франции для российской армии. Анализ этой ситуации в частности и в целом дает нам основание оценивать результаты отечественной политики исследуемого периода времени и проанализировать целесообразность отечественной внешнеполитической доктрины. Суть ситуации нам представляется в том, что выбор Парижа в качестве ориентира во внешнеполитический политике Петербурга был не оправдан стратегически и приводил к подчинению интересов политических, экономических и стратегических России интересам Франции. И все это в противовес взвешенной политике Берлина, проявляющего в отношении Российской империи доброжелательность и готовность идти на уступки и учитывать ее интересы. В первом десятилетии XX века происходило соперничество между профранцузским и прогерманским направлениями внешней политики в руководстве российской внешней политике. То есть, несмотря на союз с Францией, ориентация на Берлин еще не была полностью устранена в перспективе. Поэтому Берлин, заинтересованный в ликвидации союза Петербурга и Парижа проводит дипломатическую акцию в направлении союза с Россией. 11 (24) июля 1905 года на тайной встрече Николай II и Вильгельм II подписывают секретное Бьеркское соглашение [31]. Формально Бъёркский договор не был расторгнут, но фактически в силу не вступил [32]. Параллельно с этим в 1906 году был заключен новый таможенный договор с Германией. В следующем 1907 году происходит подписание договора России и Германии по вопросам сохранения «status quo» на территории Балтики. Таким образом, еще до 1907 года сохраняется возможность создания военно-политического блока государств при условии союза России и Германии. 1907 год является годом, знаменующим окончательный перелом во внешней политике Российской империи и годом создания двух противостоящих военных альянсов в Европе. В контексте данных рассуждения, нам была интересна позиция писателя А.Бушкова, который дает некоторое объяснение ситуации, при которой политическое влияние Франции и Великобритании в России было более успешным, чем политическое влияние в ней Германии. И это, несмотря на то, что позиция Германской империи в качестве союзника на мировой арене была Петербургу, как нам кажется, более выгодной. По мнению А.Бушкова такая ситуация в том числе была вызвана следующим положением дел. «Возникает недоуменный вопрос: почему все же так произошло? В России жило около двух миллионов немцев - гораздо больше, чем уроженцев всех других стран, вместе взятых. В России обращались огромные капиталы чисто германского происхождения. В России, собственно, обитала немаленькая немецкая диаспора. Почему же произошел разрыв? В первую очередь оттого, что не было никакого «германского засилья» - то есть не было лобби, «агентов влияния», какой бы то ни было организованной пропаганды со стороны как российских немцев, так и самой Германии. Ничего, хотя бы отдаленно напоминающего прогерманскую политическую партию или прогерманскую линию в средствах массовой информации». И далее: «Германские дипломаты не прилагали ни малейших усилий, чтобы работать в связке со своими же бизнесменами, ведущими дела в России. И, полное впечатление, совершенно не интересовались их деятельностью в России. Один из германских генеральных консулов в 1907 г. писал: «Официальные представители в России находятся в весьма сложном положении, будучи практически не способными похлопотать за того или иного германского претендента». Во всем прочем немцы опережали англичан и французов - в развитии промышленности, в умении торговать. А здесь оплошали, совершенно не заботились о влиянии. Не исключено, что причины кроются в германском характере. Дела идут нормально - вот и прекрасно. Нет необходимости нарушать порядок. Мировоззрение такое…» [9]. Но, как бы там ни было с мировоззрением, а объяснение вполне логичное. Тем более, что пятая ветвь власти давно не секрет. В работе были приведены уже элементы информационного давления, оказываемого на Петербург, со стороны «общественности» Франции, в вопросе размещения акций Путиловского завода в Германии. Можно привести еще одну цитату, где автор описывает уже отношение к вопросам «информационной поддержки и влиянию» французов и англичан. «…Французы не отставали они еще в начале XX века создали в Российской империи так называемый Французский институт, организацию, которая должна была способствовать развитию меж двумя державами «отношений научного и интеллектуального характера». По сути, это опять-таки было заведение, кроме агитации и пропаганды занимавшееся массовой фабрикацией агентов влияния из числа русских «либералов», «демократов», «интеллигентов» и прочих «прогрессивно мыслящих». Не зря российский Департамент полиции, располагавшей во Франции отличной агентурой, с самого начала выступал против открытия означенного института - но к мнению спецслужб не прислушались… В результате выполненной работы, мы считаем, что наше исследование прошло успешно и принесло определенные результаты. Была выполнена цель исследования – был обобщен материал, связанный с историей дипломатического взаимодействия Российской и Германской империй на период времени 1871-1914 годов, на основании чего были сделаны некоторые выводы о развитии основных внешнеполитических тенденций этих государств в вопросах их взаимодействия. В процессе работы были выполнены задачи исследования: даны некоторые необходимые сведения о развитии внешнеполитической ситуации в Европе в течение XIX века; были отражены основные тенденции развития отечественной и германской дипломатических стратегий в рассматриваемое время; проработаны все основные события, произошедшие в Европе и затрагивающие, так или иначе, поле внешнеполитического взаимодействия Германской и Российской империй, рассматриваемого хронологического периода; рассмотрены изменение курса взаимоотношений обозначенных государств, в течение рассматриваемого в работе периода времени. Помимо этого, был создан методический материал по исследуемому вопросу. Считаем данную работу достаточно полезной и раскрывающей некоторые краеугольные вопросы российско-германских дипломатических взаимоотношений рассмотренного хронологического периода. В то же время считаем, что необходимо дальнейшее критическое исследование по данному вопросу, более углубленное и масштабное в плане поиска источников. Таким образом, кратко обобщая материал работы можно заключить следующее. Королевство Пруссия, трансформировавшееся в Германскую империю исторически являлось союзником России и, так или иначе, ее интересов в Европе. Экономическая составляющая делала союз стратегическим. Создание в 1872-1873 годах «Союза трех императоров» создавало условия стабильности и отражало закрепление роли отечественной дипломатии в Европе. Отечественной дипломатии были характерны колебания на сближение с Берлином, либо Парижем. В связи, с чем Петербург в 1871, 1874, 1875 годах периодически оказывал поддержку последнему в ущерб первого, что усиливало постепенно напряженность в отношениях Петербурга и Берлина. В результате был 1878 год, когда уже Берлин проявил дипломатическое охлаждение к Петербургу. 80-е годы явились временем ухудшения отношений государств и усилением профранцузских тенденций при царе. С 1887 года происходит перераспределение финансового рынка Российской империи в сторону Франции. Договора 1881, 1884, 1887 годов с Германией и Австрией не способствовали улучшению дипломатической ситуации. Подписание в 1891 и 1892 годах договоров с Францией окончательно ориентировало Петербург на Париж. В первом десятилетии XX века происходило соперничество между профранцузским и прогерманским направлениями внешней политики в руководстве российской внешней политике. То есть, несмотря на союз с Францией, ориентация на Берлин еще не была полностью устранена в перспективе. Еще до 1907 года сохраняется возможность создания военно-политического блока государств при условии союза России и Германии. Также, продолжается еще работа по разработке возможного союза в различных комбинациях: Петербург-Берлин, Петербург-Париж-Берлин, Петербург-Вена-Берлин, направленного, прежде всего, против Великобритании. В это же время ведутся переговоры с участием французов и англичан о создании иного военного блока государств в Европе, направленного, прежде всего, против Германской империи. Однако 1907 год является годом, знаменующим окончательный перелом во внешней политике Российской империи и годом создания двух противостоящих военных альянсов в Европе. Внешнеполитическая ситуация взаимоотношений 1892-1907 годов является противоречивой, но по смыслу она явилась временем усиления ориентации Российской империи на Париж внешнеполитически и экономически, что, в условиях сближения Франции и Великобритании и их острого противостояния с центральноевропейскими державами и прежде всего Германской империей, создавало условия для сближения Петербурга и Лондона. В ходе исследования, мы пришли к выводу, что за этот период времени французские интересы в вопросах союза подменяют отечественные интересы. А после 1907 года, логично предположить, что отечественные интересы будут стоять на втором плане после союзных интересов Великобритании и Франции. В 1907-1914 годах политика Петербурга идет на встречу интересам Парижа и Лондона. С последним у Петербурга существуют и будут существовать антагонистические отношения по ряду принципиальных вопросов, но отечественная дипломатия упорно видит в соперниках Германской империи в Европе и мире союзников и опору. 1907 год окончательно завершает колебания отечественной дипломатической мысли в сторону союза с Парижем и Лондоном. Происходит трансформация союзов Англия-Франция и Россия-Франция в тройственный союз упомянутых государств, имеющий своей целью противостояние союзу Германии, Австро-Венгрии, и Турции. Таким образом, политика Петербурга приводит к тому, что Российская империя оказывается в окружении стран, с которыми у ней нет общих интересов, с которой есть только не до конца разрешенные трудности в вопросах влияния в мире. В то время как Германия, являющаяся на протяжении длительного времени стратегическим союзником Петербурга в Европе, совершенно необъяснимо с точки зрения здравого смысла становится главным противником. По крайней мере, таково наше мнение по исследуемому вопросу. Тем более, что даже после подписания соглашения с участием России и направленного против немецких интересов, Берлин продолжает делать попытки к улучшению отношений с Петербургом. Там видимо, еще не осознали, что Россия не руководствуется своими интересами, а, прежде всего, блюдет интересы союзников. Таким образом, Германия до последнего стремилась сохранить нейтралитет России в условиях начала Первой мировой войны. По нашему убеждению, эта война была бессмысленна с точки зрения интересов России и не оправдана ни чем осязаемым. Тот факт, что Российская империя вступила в войну на стороне Франции и Великобритании против Германской империи имеет длительную историю. Истоки этого процесса можно искать еще в 1873 и 1878 годах, но завершился он в 1914 году, когда был положен конец мирным отношениям Петербурга и Берлина. Этот процесс отразил отсутствие у России исследуемого периода времени достаточно мощной дипломатической системы, способной успешно решать национальные интересы. В реальности же российские интересы были подменены интересами наших союзников. В процессе анализа была извлечена информация, заставляющая по иному смотреть на некоторые исторические факты и личности, а также посылки событий и их следствия. Эта информация, как мне представляется, может быть подвержена дальнейшей корректировке. А также может способствовать более глубокому пониманию как сути тех исторических событий, так и в целом процесса развития отечественной дипломатии. Особо надо обозначить, что в процессе работы я получил значительный фактологический материал и опыт обобщения и комплексного анализа нескольких исследований, посвященных заявленной теме, отражающих основные ее моменты в прямой взаимосвязи с другими тематиками. Большое значение имело переосмысление внешнеполитической отечественной доктрины того периода. Это имеет то значение, развитие отечественной внешнеполитической стратегии второй половины XIX века не вызывает больших споров. Ознакомившись с фактами того периода представляется возможным прийти к выводу, что не все так однозначно. Так оказалось, что профранцузская ориентация не отражала реальные потребности отечественной дипломатии и понимание тенденций мировой политики. Вопросы:
(После объединения Германии в 1871 году происходит процесс трансформации союза Пруссия-Россия в союз Германия-Австрия-Россия.)
(В первом десятилетии XX века происходило соперничество между профранцузским и прогерманским направлениями внешней политики.) |